Когда рождаются Ангелы. Книга 2

– Сердце мое!

– Доброгор!

– Услада ты моя…

Сладкими речами князь не лукавил – говорил от сердца, то, что чувствовал. Понимал, как виноват, и вину свою старался исправить.

Только со стороны виделся могучий князь винившеюся громадиной, что вызывало неловкость у Драгомира и Владилена, скромно стоявших у стеночки.

Любава сжала кулачки, свела полные губы в гневную полоску, топнула ножкой и выдохнула:

– У-ух! Вывел ты меня из себя! Спеленаю сейчас!

– Там же человеки, – напомнил Доброгор. – Герои наши. Совсем забыли мы про гостеприимство, рада моя…

– Я! – И вдруг замолчала. – Да, прав ты. Хорошо…

– Во-от…

И ведь не лукавил – правду сказал. Про человечков вроде как забыли, а эти половинчики замок спасли! Нехорошо получалось.

Доброго было поковылял к двери, но Любава его тут же ухватила под руку, заставила остановиться. И только когда слуга принес костыль, позволила подопечному двигаться.

***

– И я такой, беру господарыню на руки, обнимаю всю, и лезу! Лезу бесстыжно, без всех правил!

– И что?

Вопрос напряженный, не верящий.

– И меня на куски рвет! А я чего?

– Чего ты?

– А я ка-ак залезу! Все выдернуло! Даже утробу – а там мяса только на неделю наедено! Жалко было брюха, а еду в нем еще жальче! Беда, скажу, беда! Мяско с хлебком как из меня полезло! Ой, думаю, столько добра! А я что?

– Что?!

– А я господарыню в охапку и через обереги! А что скажу – знаете?

В это время князь Доброгор уже стоял на пороге и догадки свои уверил.

– Что? – вошел, силясь не хромать и боль свою не показывать. – Что ты сделал?

– А шкурой своей не озаботился! – Жор вскочил, выпятив грудь, повел головой, увенчанной мощными рогами, но увидев князя, тут же присел – застеснялся. – Я, князюшко, как мог… Я спас, даже когда рвали меня…

И все продолжал приседать, чуя угрозу и беззащитность без своей госпожи в чертогах могучего князя. Сила Доброгора давила на беса так, что казалось – еще минута – и все его существо раствориться в чертогах Многоликого. А вызволять его оттуда пока что некому.

– Не бойся, – князь прошел в кухню, сел на свободное место, велев прежде никому ради него не вставать. Облегченно вытянул ноги. – Обереги друидов только Охранному Щиту можно пройти. Тебе княжна Силу дала?

– Господарыня, кто ж еще-то, – тут же закивал бес. – Предали нас, князь. Дозорный твой, гнида… убить госпожу захотел, – вокруг беса резко всколыхнулось поле злобы, даже люди, сидевшие рядом, поежились. Недавняя довольная морда нечистого вмиг превратилась в маску ненависти. – Я ему руку отгрыз, червю гнилому. Всего бы сожрал, да не дали…

– Стоп!

Доброгор уже понял, что и как сложилось у стен друидского храма, переглянулся с сыном – Драгомир едва заметно кивнул. – Сейчас ешь, отдыхай и молчи. Обо всем, что у храма Силы было молчи. Понял?

– А чего же не сказать-то? – искренне удивился бес. Тут такое внимание, и молчать?!

– Ради господарыни, – князь даже палец к губам прижал, чтобы бес точно понял всю серьезность его просьбы. – А то сгинет…

– Ай!

Без вздрогнул, подпрыгнул на лавке, словно от сильнейшего ожога, закрыл рот ладонями. – Не мы-мы…

– Вот и хорошо. Здравы будете! – прогремел Доброгор, поднявшись из-за стола, рядом тут же встал Драгомир. Оба князя поклонились захмелевшим, но очень удивленным человечкам. – Спасибо, добрые пришлые, за помощь и отвагу вашу! – вещал князь. – И простите нам наше неуважение, добрые люди!

– Да ладно че там, – засмущался Паленый, вместе с Нягой вставая на благодарность. – Как могли…

– Нгя, – хрюкнул Няга, икнул и поспешил сесть на место – перебрал малость.

– Вот ведь как складывается. – Доброгор лёгким взмахом руки пригласил Драгомира и Владилена сесть с ним рядом. – Ангелу в Помощи помощь пришла. Видел я, друже, вашу родовую нить, – посмотрел на Паленого, кивнул в знак благодарности. – Такого еще ни разу на веку Белой долины не случалось.

Паленый вдруг резко сник, сжал кулаки, уронил на стол голову и заплакал. Громко, навзрыд. Так горько, как не плакал на похоронах сестры.

За столом повисла понимающая боль тишина.

– Как так можно? – заревел парень в стол. – Я же ее чувствовал, словно обнимал! Я даже запах ее чуял! Я живую ее обнимал! Вот за что? – он вдруг поднял голову и посмотрел на князя с укором, почти зло, вымещая на ближайшем собеседнике свою боль. – За что, князь? Она маленькая еще, а умирала в муках! В любви росла, желанный ребенок, а ее забрал неизвестно кто, за что?!

Доброгор, перед ответом, сделал паузу, сочувственно глядя на опухшее от лез лицо парня. Раньше он нашел бы много слов для планов Многоликого, но теперь, будучи сам игрушкой в его руках, слова успокоения найти не смог.

– Я не могу тебе помочь, друже, – тихо начал он, – но могу сказать, что горе твое несоизмеримо с другой болью. У каждого она своя, и для каждого на грани. Нет мерила на это, и никогда не будет. Но я скажу так – ничего не происходит без ведома Многоликого. Ничего, друг мой. Только он знает, сколько боли кому под силу вынести. Если бы не твоя сестра – не быть в нашем мире Ангела в помощи. Ты потерял одну родную жизнь, а она спасла сотни. У тебя забрали сестру ради нас. Прости, – встал, несмотря на боль и резкую усталость, вышел из-за лавки и медленно опустился перед Паленым на колени. – Прости, брат, и спасибо. Никто не смог бы найти нить от Ангела лучше тебя. За весь мой народ спасибо… И тебе, друг, – Няга даже протрезвел, когда князь посмотрел на него, – спасибо за отвагу и стойкость, за силу твою и смекалку! За спасенных наших жен, мужей и детей. За весь народ, оставшийся в живых в стенах этого замка, благодаря вашей отваге и находчивости..

И все, сидевшие за столом, встали, и за спиной князя опустились перед пришлыми на колени.

***

Ложиться в постель, полную ауры Бараоса, оказалось сложно. Лиза долго стояла перед ложем, дарившим ей чувства блаженства и защиты, но в один миг превратившимся в пытку. Здесь, на мягком клочке ее счастья, ее боли и горечи, доверия и лжи, она попала в дикую круговерть бессилия. Все, чем могла судьба наказать наивность и любовь невинной ведьмы, оказалось запертой в кровати черного колдуна. В этой кровати…

– Хватит, – сказала себе, чувствуя, как тело устало просит отдыха. – Он мертв. Я больше не принадлежу никому. Я свободна!

Легла, чувствуя тяжелую усталость, немощь тела и пустоту. Долго лежала, вдыхая давно забытые запахи прошлой любви, смешанные со свежестью нового белья – постарался преданный домовой. И старалась уснуть. Почти получилось, как вдруг, ее тело охватил безумный жар страсти. И голос, осторожно вошедший в сознание, нежно произнес: «Я тебя нашел. Ты станешь моим сосудом…»

Глава 5. Нелегкий путь

Несмотря на усталость, Владилен не мог заснуть – в голове то и дело крутилась одна и та же мысль – Бараос снова забрал Лизу! Его Лизу! Сколько же мучений вынесло сердце молодого витязя, не имевшего возможность побороться за свою любовь… Он много раз пытался пробраться в Темный лес, нарушал приказы Доброгора: «не соваться туда, где ему оторвут бедовую башку», что с легкостью мог попасть под трибунал. Но ничто не могло остановить человека, сходившего с ума от любви и бессилия! В Темном лесу он чудом сохранял жизнь – что-то постоянно отводило от него огромных змей, плотоядных насекомых и просто чернокнижников, жаждущих получить артефакт из его тела. Владилен искренне верил в своего Ангела-хранителя и исключительную удачливость, совершенно не подозревая, что все попытки найти в Темном лесу Елизавету происходили под бдительным присмотром темного князя Бараоса…

Беса коротать ночь определили под ответственность витязя, уложили на лавку в казарме, рядом с кроватью Владилена. Жор храпел словно ураган, иногда что-то громко бормотал. Казалось, в казарме поселилось неугомонное зло. Многие служивые, кроя бесячью беспокойность самыми разными проклятиями, с подушками и покрывалами ушли спать на улицу.

А Владилену было все равно. Для него Жор казался единственной надеждой найти свою любовь, вот почему он спокойно лежал в кровати и ждал рассвета.

Под утро все же уснул, только для того, чтобы дать телу немного восстановиться.

Темный лес

Бессилие и дикое желание принять в себя огромное тело, нависшее над ней, пугало и удивляло. Принять происходящую реальность мозг отказывался, упрямо рисуя картинки необычного сна, и если бы не бесполезные попытки домового защитить свою хозяйку – Лиза так и не очнулась, не поняла, что с ней происходит.

В какой-то момент она осознала, что лежит в кровати без одежды, с широко раскинутыми ногами и выгибается навстречу сильному, мощному телу. Чувствует внутри себя горячую мужскую плоть и ничего не может поделать с диким желанием получить от этого соития как можно больше удовольствия…

Совсем рядом кидался всполохами Силы уставший домовой, она сама пыталась как-то защищаться, но ее отчаянные крики страха смешивались с ее и незнакомца стонами наслаждения, что пугало и возбуждало одновременно. Лиза чуяла сильную магию, такую, с которой не могло совладать подаренное Бараосом могущество. Все, что происходило в комнате, ясно отзывалось в ее сознании, и чувство бессилия из-за этого лишало возможности сопротивляться.

Ее насилует какой-то демон, сумевший побороть обереги и проклятия магического места, заговоренного самим Бараосом… Это невозможно! Такое не под силу никому!

В какой-то миг Лиза не выдержала и оставила бесполезные попытки справиться со странной сущностью – слишком устало и ее тело, и ее дух в этой мистической борьбе. В этот же миг ее сознание погрузилось в глубокий спокойный сон.

***

– И что? Теперь что?

– Теперь иди, – Доброгор стоял возле самой границы Темного леса, ежась от проклятий, как от сильного мороза. Вот только мороз тут сжигал все дотла…

– Ладно, – Владилен не чуял ничего – он был у этих границ столько раз, что привычно раздвинул густую заросль папоротника и легко прошел магическое ограждение.

Доброгор на это завистливо сощурил глаза и сильнее сжал в руках костыль.

– А если он не вернется? – с нескрываемой надеждой спросил Драгомир.

– У ненависти своего языка нет, так она твой нашла, – беззлобно укорил сына Доброгор. – Зря ты парня гнобишь.

Бес, сидевший на травке и жующий все еще горячий курник, хотел было за витязя вступиться, но благоразумно промолчал. Дурак молодой князь, а эта болезнь неизлечима.

– Сам разберусь, – буркнул Драгомир, с сожалением понимая, какую упускает возможность избавиться от нежеланного зятя.

– Я тебя предупредил. Вернешь живым.

– Ага..

Любава зло сжимала кулаки, в бессилии кусала губы, безуспешно пытаясь пробить надежный заслон Бараосовского оберега. Как ни пыталась – а настроиться на дочь не получалось. Словно ее и не было вовсе. Даже засомневалась в словах черта и князя. Наложенные заклятия Доброгора лишали богиню основной доли Силы, заставляли жить древнее существо по законам смертных, и это накладывало яркий отпечаток на ее разум. Будь она свободным богом – никогда бы не стала переживать о своих отпрысках, рожденных для великих миссий. Слишком хорошо знала о воли Многоликого, своего создателя. Легко отпустила Елизавету, частицу своей души и тела на свершение великого дела, не жалея ни на миг о будущей потере. Спорить с Многоликим, пытаться разрушить его планы все равно бесполезно.

Но за годы плена у Доброгора, Любава стала понимать чувства смертных и, как ей казалось, даже ощущать что-то человеческое.

Например – любовь. К одному единственному, желанному, родному. Но для этих чувств была своя выгода – пока ее существо находилось во власти человеческого колдуна, Любава была в безопасности, ибо гнев Многоликого, который заслужила она по своей глупости, равнялся казни. Бог не жалел своих созданий, если те нарушали его заветы. И только полное подчинение светлому магу спасало глупую богиню от гнева своего создателя.

– Отпусти меня, – она шагнула к князю с просьбой, хотя точно знала ответ.

– Нет, душа моя, – Доброго желание Любавы понимал – сам бы рискнул всем ради дочери. – Это крайняя мера. Пока что у нас есть Влад и бес.

Обнял раздосадованную любимую, тронул губами вспотевший от борьбы с оберегами лоб. Любава устало вздохнула, прижалась к князю, не отрывая взгляда от того места, куда ушел Владилен.

– Долго он что-то, – заволновалась, испугалась необратимого – не вернется…

И тут же развесистые листья папоротника зашевелились, и на поляну вывалился Владилен, безуспешно сражаясь с пауком, размером с хорошего жирного петуха.

Витязь проигрывал, утопая в паутине, а паук победно визжал и пускал вонючие газы.

Доброгор тут же обезвредил тварь, но убивать не стал – мало ли, может яд угадывать придется. Кинулся к парню, помог выбраться из липкой, пахнущей горечью паутины.

Любава уже проверяла бедолагу на повреждения, бес бесполезно крутился вокруг и страдальчески охал. И только Драгомир с досадой пнул кочку и не двинулся с места, упрямо скрестив руки на груди.

Совсем скоро Владилен, живой и здоровый, сидел на траве, обхватив колени руками, приходил в себя. За все время его прогулок по лесу никто не пытался напасть на него, а тут почти сразу едва не убили! Или удача покинула его, или Темный лес стал намного опаснее. И то и другое ничем хорошим не радовало.

Витязь посмотрел на излучавшее презрение лицо Драгомира, улыбнулся наигранно и предложил:

–Вперед, княже!

С удовольствием смотрел, как сходит с холеного лица хозяина ядовитая полуулыбка.

– Давай, Жор, – встал у самой границы недовольный Драгомир, задвинув сомнения и страхи в «задний карман» подсознания.

– А давай, князюшко! – Бес смело встал перед опасной преградой. – Иди на ручки!

И вот тут началось…

Как ни старался нечистый, а злые заклинания не пускали ни его, ни Драгомира. Жор как мог, пытался защитить тело князя, прятал в объятьях, подставлял свою спину, вставал перед оберегами широкой грудью, пряча князя позади, но все заканчивалось одинаково – преграда жгла обоих беспощадно, упрямо преграждая путь.

Весьма озадаченный, Жор сел на траву, ожидая полного восстановления – в этот раз сгорел почти весь перед, даже глаза. А Драгомира в который раз лечила Любава, становясь все мрачнее и беспокойнее.

Владилен все это время спокойно лежал на траве, жуя соломинку и щурясь на утреннее солнышко, кокетливо прячущееся за легкими облачками.

– Демон! – злобно бросил в его сторону изможденный Драгомир, на что витязь лишь беззаботно улыбнулся.

– Влад, – тихо позвал его совсем заживший черт. – Владюшко…

– Аюшки?

– Дай ножичек.

– Тебе зачем?

– Резаться буду.

Приятная дрема вмиг слетела с парня. Он резко сел, посмотрел на беса непонимающе.

– Ну, так то уж не надо убиваться…

– Да нет, – Жор замотал головой, с отросших рогов слетел остаток пепла. – Мысль есть.

– Ну, раз мысль…

Владилен вытащил из ножен кинжал, подал рогатому, тот без колебаний вспорол себе брюхо, разломал ребра и озадаченно уставился на свои внутренности.

– Это не надо, – без усилий вырвал желудок, отбросил ненужную свою часть. – И это тоже, – оторвал печень, посмотрел на ошарашенных своим поступком людей, неоднозначно хмыкнул, кивнул Драгомиру: – а ты раздевайся, княже. – И, как ни в чем небывало, продолжил лишать себя остатков потрохов.

– Хорошая мысль, – Драгомир понял, что хотел провернуть нечистый, быстро разделся. – Умно…

– Ой, уш! – бес изобразил смущение, вырвав легкие и сердце. – Ну, все! Полезай!

И деформировался так, чтобы немалые габариты князя поместились в его нутре.

А потом, не обращая внимания на полыхающее синим пламенем тело, скрылся в лесу.

Глава 6 Темный лес

Сначала Жор искренне верил, что молодой князь точно знает, что делает, когда огромный змей подобрался к Владилену и застыл на уровне его лица, осторожно покачивая гибким жирным телом. Витязь резко замер, уставился в неизвестность и совсем не сопротивлялся, когда лесная гадина, раскрыв пасть, аккуратно стала натягивать себя на человека.

– Это не… – начал, было, Жор, но Драгомир заткнул его недовольным взглядом, показал перед курносым носом кулачище.

Змей уже натянул свою тушу на голову жертве, еще шире разинул пасть и приготовился заглотить широкие плечи витязя. Заглотил. Аккуратно, так, чтобы не потревожить введенное в ступор тело. И только собрался натянуть себя до человеческого пояса, как услышал истеричный шепот нечистого:

– Я князю все скажу!!!

Змей перевел взгляд на голос, увидел белого колдуна и адово дитя, икнул от удивления, аккуратно вытянул свое тело обратно. Несколько раз сглотнул, облизнулся раздвоенным языком, удивленно прошипел что-то и скрылся в кустах.

– Такой шанс! – огорченно вздохнул Драгомир и с нескрываемой печалью стал наблюдать, как Жор осторожно, чтобы не навредить, выводил зачарованного человечишку из змеиной ловушки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.