Умереть, чтобы больше не жить. Часть первая

И что же я чувствую? Вину? Но почему? Это же не я виновен в том, что он не смог уйти, и после сошёл с ума. Или же нет? Мы же были друзьями. Почему меня не было рядом, когда ему было плохо? Где же я был? Деградировал и умирал от одиночества? Смешно… Одинокие, даже если будет возможность, никогда не расстанутся со своим одиночеством.

Небеса снова нахмурились тёмными тучами. Пошёл дождь. Такси остановилось у старых жестяных складов. Мэтт вывалился из машины и шатаясь пошёл к постройкам.

– Тебе сюда. – показывая пальцем, сказала девочка.

Мэттью неспешно подошёл к жестянной двери, упёрся в неё горячим лбом и закрыл глаза. Постояв так с полминуты, он открыл глаза, взялся одной рукой за холодный замок и, приложив немного усилий, сорвал его с петель.

Холодный свет люминесцентных ламп осветил чистое и тёплое помещение. В центре комнаты стоял металлический прямоугольный стол. На середине стола лежала небольшая красная монтировка, а позади, за столом, полукругом пять белых закрытых пластиковых бочек.

– Ты нашёл нас, Мэттью. – обрадовался маленький мальчик.

– С тобой есть кто-то ещё?

– Да.

– Тогда выходите.

– Не сейчас, он скоро вернётся. – испуганно произнёс мальчик и спрятался за бочкой.

– Кто?

Позади Мэтта захлопнулась дверь.

– Ты кто такой?

Немного пошатываясь, Мэтт обернулся. Это был высокий, крепкий мужик лет тридцати с грубой щетиной на лице. Он был напуган и немного ошарашен видом нежданного гостя. Мэттью выглядел устало. Худощавая, немного сгорбившаяся невысокая тень в подмокшем чёрном балахоне. Голова, утонувшая в капюшоне и израненная грудь, из которой сочилась тёплая кровь.

– Я твоя смерть. – улыбнулся Мэтт.

Недолго думая, здоровяк кинулся к Мэтту и, сделав проход в ноги, уронил его затылком на бетонный пол. У Мэтта сбило дыхание и заложило уши. Он попытался приподняться и сделать вдох, но удар кулаком в лицо вернул его на холодный бетон.

– Ты кто нахуй такой?!

Удар за ударом прилетали в его бледное лицо. Он пытался увернуться и поднять руки. Тогда бычара схватил Мэтта за волосы и, придавив щекой к полу, начал ещё сильнее забивать его голову в бетон. После десятка ударов в висок дико заломило ободранную руку, но Мэттью всё ещё продолжал дышать.

Он отпустил его волосы и попятился к столу.

– Да кто ты такой?! – держась за опухшую, окровавленную руку со страхом в голосе сказал мужик.

Но вместо ответа он услышал лишь тихий хохот, звучавший через хрип и кашель. Мэттью медленно перевалился на живот, встал на четвереньки и, подогнув ноги, сел на пятки. Его нос был сломан, на лице не было живого места, а под левым глазом набух здоровенный кровавый мешок. Мэтт крепко взялся за сломанный нос, с хрустом вправил его на место и, высморкавшись кровью, продолжал хохотать уже во весь голос.

– Хули ты ржёшь?! Больной ублюдок!

Мэттью медленно поднялся на ноги и перестал смеяться:

– Да ты всего лишь человек.

Через дикую боль бугай сжал разбитый кулак, развернулся, схватил со стола монтировку и с разворотом кинулся к Мэттью. Прогремел выстрел. Здоровенная туша с простреленной коленной чашечкой, свалилась на пол и холодную пустоту заполнил дикий, истошный вопль.

Мэтт, прищурившись, чтобы лучше рассмотреть попадание, убрал пистолет в кобуру:

– А хорошо попал.

Он осторожно дотронулся до синяка, который уже начинал закрывать левый глаз. Окровавленная улыбка сошла с его разбитых губ, он достал кинжал и вскрыл опухшую скулу; из раны, как из вспоротого мешка, брызнула горячая кровь. Сжимая чёрную стальную рукоять, Мэтт медленно подошёл к рыдающему существу и сел перед ним на колени.

– Мужик, пожалуйста, прости! – стонал тот, державшись за рану. – Помоги мне! Пиздец! Как же больно!

– Убери руки.

– Ладно, ладно. Давай, пожалуйста, друг, помоги мне! Надо жгут наложить, или ремнём затянуть.

Мэттью посмотрел на рану и, резко схватившись за здоровую ногу, вогнал лезвие под колено сбоку. Мужик завопил еще сильнее. Мэтт, смотря в его дикие глаза, крепко держал ногу и медленно проворачивал клинок. Горлодёр пытался отмахиваться руками, и тогда Мэттью поймал его правую руку за предплечье, вытащил кинжал из колена, встал и, уперевшись своим коленом ему в плечо, перевернул тушу на живот. Затем выпрямил руку и, загнав лезвие под локтевой сустав, сдернул предплечье. Недобитая тварь билась в шоке и, казалось, начала кричать ещё громче. Мэтт убрал кинжал и, перевернув его обратно на спину, наступил ногой на глотку, тем самым понизив уровень воплей до свистящего хрипа.

– Когда меня рвали на куски… Мне постоянно, раз за разом, повторяли, что такие как мы, только через неистовую боль сможем обрести покой. Ну что? Тебе спокойно, друг мой?

Мэттью сдавил горло сильнее, так, чтобы даже малейший звук не смог покинуть его глотки. Лицо покраснело, на лбу выступили вены. Он крепко сжимал его ногу, пытаясь сдвинуть её с места. Но силы закончились и рука повалилась на окровавленный пол. Зрачки закатились под веки, мышцы обмякли, и тело перестало дёргаться.

– Убей его! Он должен страдать! Призови его к ответу! – требовали стоящие рядом дети.

Мэтт стиснул зубы, из его почерневших глаз потекли слёзы. Глубокий вдох. Падший схватился за горло и начал жадно глотать воздух. Мэттью преклонил колено и положил ладонь на его грудь.

Пламя прогорело, Мэтт повалился на бок, немного отдышался и, поднявшись на четвереньки, медленно подполз к детям и сел на колени. Они подошли ближе и обняли уставшую тень.

– Простите меня. – прошептал Мэтт.

Его тело дымилось и тряслось, дети светились тусклым, холодным светом. Веки разомкнулись, взор устремился к небу и из его рта повалили искры и копоть. Один за другим дети медленно распадались на мелкие частицы света, и когда исчезли все, Мэтт с усилием выдохнул из себя остатки гари и, обессилев, рухнул окровавленным горячим лицом на холодный бетонный пол.

1.9

– Ну что, километра хватит?! – обернувшись к Мэтту, прокричал пилот вертолёта.

– Вполне!

– Ох, ебать! А ты где обувь проебал?!

– Нихуя! А я и не заметил!

– Ха! И чё ты собираешься делать?!

– Прыгать!

– Серьёзно?! Но у меня же нет парашютов!

– Нахуй парашют! Я так умею!

– Нихуя! Ты чё, ещё и летать умеешь?!

– Не знаю! Ещё не разу не пробовал!

– Еба-ать! Братан, ты опять колёс обожрался!

– Конечно, но не в этом дело!

– А в чём?!

– Ты же тоже обдолбанный!

– Ну да! Не будь я вмазанный, я бы хуй сел за руль!

– Это штурвал!

– Чево?!

– Похуй! Я полетел!

Мэтт пошатнулся и повалился спиной из тёмного звёздного неба на холодный и мёртвый памятник современному человечеству.

1.10

– За что ты просишь прощения, Мэттью? За то, что тебе плевать на этот мир? Или за то, что ты позволил их изнасиловать, а после забить насмерть монтировкой? Ты видел это. Они кричали, плакали, живые звали маму, а мёртвые, наблюдавшие за этим, звали тебя, Мэттью. Но ты не хотел их слушать. Где же ты был? Трахал грязных шлюх? Вскрывал себе вены? Или же, как всегда, обожравшись всяким дерьмом, заблёванный и обоссанный валялся в помойке? Но ты же не у них просил прощения. Думаешь, Он тебя слышит? А если бы даже и слышал. Ты не заслуживаешь прощения, Мэттью. При всей своей силе, ты даже и не постарался сделать этот мир хоть чуточку лучше. Ты болен, Мэттью. И тебе нужна помощь.

Мэтт, пуская кровавые слюни и сопли, хрипел, уткнувшись лицом в пол, и косился правым глазом на красную монтировку, лежащую в луже крови рядом с уже остывшим телом.

– Не нужно этого делать. Хватит, Мэттью. Идём домой.

Он, с трудом оторвавшись от пола, медленно поднялся на ноги, шатаясь, подошёл к трупу и подобрал монтировку. Смотря на его мёртвое лицо, он всё больше и больше набирался злобы и старался всё крепче сжать в руке холодный, красный металл.

Твёрдая сталь разбивалась о мягкую, побледневшую кожу лица. Снова и снова оставляя разорванную плоть и сломанные кости. Мэттью хрипел от злости, из красных глаз текли слёзы. Рука при каждом взмахе дрожала от усталости. Кровь, кожа и кости разлетались в стороны. Снова и снова он делал взмах и с каждым разом старался ударить всё сильнее.

Раздался гулкий звон, и Мэтт остановился. Отпустив монтировку, он шатаясь отошёл назад. Вдруг его пробил холодный пот, и начало лихорадочно трясти. В горле образовался ком, Мэттью попытался сделать вдох, но лёгкие как будто сжало изнутри. Он посмотрел на свои судорожно трясущиеся, окровавленные руки и в панике начал стряхивать с них кровавые ошмётки.

Мэттью опустился на колени и крепко обнял себя за плечи. Немного выровняв дыхание, он потянулся в карман. Фыркая носом, Мэтт трясущимися руками открутил крышку, зубами стащил с иглы колпачок и, опустив иглу в раствор морфина, вытянул поршень до упора. Опустошенный пузырек упал в лужу загустевшей крови, Мэттью щёлкнул по шприцу и слегка надавил на поршень, высвободив немного счастья вместе с ненужным воздухом наружу. Выплюнув пластиковый колпачок и вогнав в шею всё, что было в шприце, он медленно поднялся, накинул капюшон и, шатаясь, поплёлся на улицу.

Несильный дождь перерос в проливной ливень. Водитель, разглядев в пелене дождя шатающийся силуэт, завёл двигатель, но сообразив, что тот шагает в другую сторону, дважды просигналил и моргнул фарами. Не обращая внимания, Мэттью шёл к мосту. И дойдя до середины, он упёрся животом в перила, закрыл глаза, неуклюже перевалился на другую сторону и через десяток метров плашмя, лицом вниз ушел под воду.

1.11

Музыка играла негромко, темнота и неоновый свет поглотили пространство. Что играло – не важно, Мэттью этого не слышал. Он просто танцевал. Танцевал один, не попадая в такт. С голым торсом, в зубах сигарета, а в руке бутылка чего-то, что помогало забыться.

– Возьми-ка, сладкая. Жахни этого пиздюка ещё разок.

– Может не надо?

– Да не, ему понравится. Давай, между лопаток.

Звонкий щелчок. Мэттью парализовало и в судорогах он рухнул на пол.

– Ха! Стой, стой, не отпускай кнопку.

– Кажется, всё.

– Блять, кажется, разрядился. Зайка, принеси-ка другой.

Спазмы отпустили, Мэтт, пуская слюни, поднялся на четвереньки.

– Ну ты и пидр, Гарри. Где ты взял такие шокеры?!

– Мощные, да? Новая модель, такой даже лошадь уронить сможет.

– Бля, аж кислород перекрыло. Хочешь попробовать?

– Не. Меня и кокс неплохо бодрит.

Мэттью встал, поднял бутылку и шатаясь пошёл к длинному полукруглому дивану. Звонкий щелчок, и Мэтт снова свалился на пол.

– Ах вы наглые сучки. Я хотел его жахнуть.

– Слушай, Гарри, а он не сдохнет?

– Не-е-е. Этого бледного уёбка ничто не убьёт. Хотя-а-а… подай-ка телефон.

Гарри набрал текст в телефоне и отпил из бутылки:

– М-м-м, – он поморщился и поставил бутылку на стол. – Как же заебала алкашка. Эй, Фрэнки!

– Чего? – крикнул бородатый худощавый мужик за барной стойкой.

– У нас есть газировка?

– Была вроде. Тебе принести?

– Не надо, я сам. Да хорош его мучать, сломаешь, а я их уже продал.

Мэттью, кряхтя и пуская слюни, на четвереньках дополз до дивана и неуклюже на него залез.

– Вытащи, а. – обратился он к девушке, сидящей рядом, и повернулся на бок.

Девица вытащила из спины электроды, и Мэтт откинулся на спинку дивана.

– А там, ещё чего-нибудь осталось? – спросил он, отпив из бутылки.

– Героин пойдет?

– Вполне.

– Френки!

– Чего?

– Сделай дозу!

– А кто просит?

– Мэттью!

– Пять сек!

– Ну-ка, братишка, подвинься, – Гарри сел рядом с Мэттом и положил руку ему на плечо.

– Что это у тебя?

– Хочешь? Я и тебе взял. Сладкая.

– Давай, а то твоё пойло уже заебало.

– Ага, а я о чём.

– Готово!

– Чё ты орёшь, Френки?

– Не, не, это мне.

Девушка принесла шприц, села рядом и положила руку Мэтта себе на колени.

– Да не, ему нужно в шею колоть.

– Гарри! – крикнул Фрэнк.

– Чё?

– Тут тебе какую-то хуйню принесли!

– Заебись.

Гарри переложил голову Мэтта на плечо девице и пошёл к барной стойке. Она дёрнула плечом, и голова сползла к ней на колени. Уложив Мэтта поудобнее, девушка сунула иглу в его шею и пустила хмурый по вене.

– Дамы и наркоман, – Гарри поставил длинный, чёрный чемодан на стол. -

Винтовка Barrett M107A1 CQ калибра 12,7 мм и длиной патрона 1442 мм.

– Ха! А у Мэтта член размером с пульку!

– Спасибо.

– Ну, это мало, сладкий.

– А, ну да. Иди нахуй.

– Мэттью? – сказал Гарри и открыл кейс.

– Да.

– Ты же вроде бессмертный?

– Доставай.

Мэтт поднялся с дивана и прошёл в центре танцпола. Гарри собрал винтовку, упёрся сошками в спинку дивана и передёрнул затвор.

– Только целься в голову.

– А куда же ещё? Мне всегда было интересно, что будет если твою башку

разорвёт в клочья, – настраивая прицел, сказал себе под нос Гарри. – Готов?!

– Давай.

Раздался оглушительный грохот, ноги Мэтта подлетели вверх, и он шлёпнулся затылком об пол.

– Придурок! Ты на хуя глушитель не накрутил?!

– Пошёл на хуй, Френки! Там не было глушителя!

– Чё ты пиздишь?!

– Эй, глянь-ка, там в ящике есть глушитель?

– Это глушитель?

– Да, давай.

– Пи-и-изде-е-ец. Гарри, ну ты и жирный пидр! – простонал Мэтт.

– Прости, Мэттью! – улыбаясь, крикнул Гарри.

С зияющей сквозной дырой в груди и мучаясь от боли, он медленно поднялся из лужи набежавшей алой крови и выпрямил спину.

– Давай ещё раз. – прохрипел Мэтт и приставил к виску указательный палец.

1.12

Что сказать. Я погружаюсь на дно. Хотя Ты скажешь: «Куда ещё ниже?». Но правда в том, что всегда есть куда падать. Даже мне. Всегда будут поступки, которые опустят меня ещё ниже. И кто бы что ни говорил, пути обратно не существует.

Каждый раз проживая жизни убийц и насильников, я всё больше и больше чувствую к ним… сострадание? Заслуживают ли они его? А заслуживает ли сострадание бешеный пёс, который отгрыз голову ребёнку? Хотел ли он этого, до того, как заболел? Заслуживает ли он быстрой смерти? Или же сначала ему нужно вырвать плоскогубцами все зубы, отрубить хвост и лапы, подвесить за уши, и тогда пусть умирает?

Жаль, что я совсем не то, что я говорю. Просто я такой же бешеный пёс со сломанной психикой и изнасилованной душой. Я садист и ублюдок, погрязший в насилии и смерти. Которому нравится слышать, как ломаются кости, как рвётся мягкая плоть под ударом топора, как брызги горячей, алой крови разбиваются о моё бледное лицо. И чувствовать, как в моих руках угасает чья-то жизнь.

Мэттью опустился на дно, глаза уже практически ничего не видели. Но вдруг появился яркий свет и начал приближаться. Всё ближе и ближе, пока не коснулся Мэтта. Зависнув над ним ненадолго, он начал всплывать, забрав с собой мертвеца.

Дождь закончился. На поверхности ждала надувная лодка с мотором, в ней стоял крепкий мужик в черной спецодежде и подтягивал верёвку. Из воды показался водолаз с фонарём, он тянул за собой Мэтта. Вынырнув из воды, водолаз подтащил утопленника к лодке, передал его напарнику и забрался в лодку сам. Они вдвоём затянули Мэтта и поплыли к берегу.

Подплыв к деревянному мосту, они вытащили Мэтта на причал и принялись сворачивать лодку. Спустя минуту Мэтт очнулся, откашливая воду. Перевернувшись на живот и отхаркав всю жидкость, он неохотно встал и шатаясь пошёл к такси. Машина всё ещё стояла на месте.

– Мэттью! – окликнул его один из мужчин, и Мэтт остановился. – Тебе нужна помощь? – Мэттью молча покачал головой и пошёл дальше.

Возле склада, в котором происходило веселье, стояли патрульная машина и чёрный седан. Мэтт прошёл мимо и, подойдя к такси, стащил с себя мокрую мантию. Он бросил её на обочину и залез в автомобиль.

– Домой?

Мэтт достал из мокрых штанов мятую визитку и отдал её водителю. Машина тронулась.

Джеймс с каменным лицом курил возле вскрытых бочек. В них в каком-то растворе мариновались изуродованные тела детей. К нему неспешно подошёл патрульный в форме и закурил сигарету.

– Как думаешь, после какого удара он умер? – сказал полицейский, смотря на труп с расколоченной головой.

– Он сделал это после. – повернувшись, ответил Джеймс. – Кровь.

– Её немного. То есть, тело уже остыло?

– Ага, он был уже мёртв.

– Вот же пиздец.

1.13

Звонко, но хорошо вписавшись в летний шумный полдень, прогудел звонок. К входной двери подошла девушка, осторожно ступая босыми ногами по деревянному полу. Она была одета в короткий шёлковый халат, а её чёрные, как смоль, волосы были распущены, ниспадая до лопаток. Девушка посмотрела в глазок и приставила дуло пистолета к двери.

– Виктория? Открой дверь, пожалуйста.

Она немного удивилась, осторожно накинула на дверь цепочку, повернула замок и, отойдя в сторону, приоткрыла дверь.

– Я слушаю. – спокойным голосом ответила девушка.

– Я Джеймс, здрасьте, – он немного отклонился в бок, чтобы разглядеть девушку.

– Я могу, могу тебя увидеть?

– Мне и тут неплохо.

– Ну, я лапши принёс.

– А, ну раз лапши. – она закрыла дверь и сняла цепь.

Джеймс осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

– Я зайду?

– Смотря с чем лапша, – приставив пистолет к его голове, ответила девушка.

– Со свининой.

– Ну тогда входи.

– Спасибо, – Джеймс бодро толкнул дверь и прошёл на кухню. – Не волнуйся, убивать я тебя не буду.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.