Река ведет к Истоку

Никакого желания заниматься воспитанием он не испытывал, поэтому малявку отправил к её безродной тётушке во внешний мир. А тётушка ухитрилась под шумок ещё и клятву с него стребовать. И ведь не забыла об этом, зараза. Как клещ вцепилась в шанс отправиться к Истоку.

Нарушать клятву Ракун не рискнул. Он, конечно, не безгрешен, но и не полный отморозок, чтоб шутить с магическими законами.

В итоге, пока новоявленная клисса бурно прощалась с тётушкой, магос готовил заклинание.

Чары были бытовыми и не очень сложными, но строго запрещёнными к применению на живых существах. Теоретически даже букет цветов, запакованный таким образом, мог в итоге превратиться в лужицу непонятного зелёного пюре. Что уж говорить о более высокоразвитых организмах типа кошек, рыбок и комаров.

Тем не менее, иногда Ракун использовал это средство и для запаковки людей. Чаще всего, конечно, доставалось преступникам – чтоб не брыкались при перевозе через границу, но были и те, кто шёл на риск добровольно. Хотя не все из них в полной мере осознавали опасность. Например, одна симпатичная девица, которую едва не застала в постели Ракуна другая, чуть менее симпатичная, но чуть более влиятельная магисса, просто заорала: «Сделай что-нибудь, иначе она меня убьёт!»

Магос подумал – и сделал.

Девица после снятия чар в достаточно категоричной форме высказала, где она желает видеть любовника, в какой позе и насколько долго. В общем-то это был единственный раз, когда девушка от него ушла первой. От влиятельной магиссы он сбежал сам, не выдержав её закидонов.

Алина наконец-то закончила прощаться с тётушкой в дверях квартиры и с грохотом поволокла чемодан вниз по лестнице. Ракун слегка задержался, дожидаясь, пока девчонка скроется из виду, и обернулся к Нине.

– Готова?

– Вроде бы да… – Женщина неловко одёрнула юбку. – Совсем забыла спросить: у вас такое носят? Ну, такой длины? Если слишком коротко, то я могу переодеться.

«Слишком коротко» напрочь закрывало колени. Ракун усмехнулся:

– Женщина, у нас же не глухое средневековье!

– Откуда я знаю, что там у вас… Может, вовсе голыми по улицам гуляете!

– Гуляем, – подтвердил магос, с удовольствием наблюдая за реакцией собеседницы. – Дважды в год, на равноденствия. Традиция такая.

Нина нервно сглотнула и, кажется, слегка покраснела, но уточнять и переспрашивать не рискнула. Похоже, ради племянницы она действительно была готова на что угодно.

– Эй, вы где там застряли? – раздался снизу голос Алины. – Целуетесь, что ли?

– У, нахалка малолетняя, – замахнулась в пустоту Нина.

Ракун перехватил её руку и ловко уколол в палец иголкой. Что-то они действительно заболтались. А время-то поджимает.

Чары начали действовать почти сразу. Игла запульсировала в руках магоса, налилась ярким светом, словно раскалившись добела. Но потеплела совсем немного – ровно до температуры человеческого тела. И вдруг стала раздаваться в стороны, увеличиваться в размерах. Вскоре в руках Ракуна оказалась миниатюрная женская фигурка размером чуть больше пальца. Сходство с оригиналом было поразительным.

Магос полюбовался на результат своей работы и небрежно закинул фигурку в карман, где та глухо звякнула о такой же маленький чемоданчик.

На придверном коврике, где только что стояла Нина, одиноко лежала связка ключей. Ракун подобрал их и тщательно запер дверь. Мало ли что! И поспешил вниз, пока племянница не успела что-нибудь натворить.

Почему-то он был уверен, что оставшись без присмотра, девчонка непременно попадёт в неприятности даже в своём собственном дворе. Или это просто паранойя её тётушки передалась?

Как оказалось, чутьё сработало правильно и вовремя. Даже с небольшим опозданием: магос успел спуститься только до площадки между первым и вторым этажами, где и застыл возле открытого окна, с любопытством поглядывая наружу.

Вмешиваться не хотелось. Гораздо интереснее было понаблюдать, как Алина будет себя вести. Галина бы на её месте…

Тьфу, никакой фантазии на имена у людей! Алина, Галина… А если в семье появится ещё одна девчонка – они её Полиной назовут? Или просто Линой?

Ракун хмыкнул в такт собственным мыслям и продолжил украдкой следить за племянницей.

Ничего необычного она не делала, просто топталась возле подъезда с чемоданом. Чемодан был здоровенный и очень приметный – розовый, да ещё и обклеенный яркими картинками. Видимо, именно он и привлёк внимание. А может, коротенькие шорты Алины. Уж она-то точно не заморачивалась вопросом, какая одежда считается приличной в чужом мире.

– Эй, детка, куда собралась? – развязно интересовался у девушки небритый мужик в помятом спортивном костюме. Это явно выходило за пределы местной нормы общения.

Да и само появление людей на улице в такое время тоже выходило за пределы нормы, причём не только местной. Во всех мирах перед рассветом разумные существа обычно спят, а не шляются по улицам, обдавая перегаром встречных девушек. Если они, конечно, не студенты. Или не контрабандисты.

Мужик не был ни студентом, ни контрабандистом. В тех обычно человеческое всё-таки превалировало над звериным, а тут явно было наоборот. Пока Алина, неловко переминаясь с ноги на ногу, думала, что ответить, он вцепился в её чемодан и попробовал сдвинуть его в сторону. Девушка немедленно потянула на себя.

– Да зачем тебе барахло это? – удивился мужик. – Что там у тебя? Трусики-бусики да пляжное полотенчико? Так скажи своему хахалю, он тебе новое купит. Есть хахаль-то?

Алина помотала головой.

– Да ладно? Такая краля – и свободная? А хочешь, я тебя займу? Ну чего смутилась? Я же вижу, что хочешь! Те, кто не хотят, так не одеваются!

Ракун поморщился и с трудом подавил желание вернуться в квартиру, найти там какое-нибудь одеяло и замотать в него мелкую дурищу, чтоб больше не сверкала прелестями по всем углам, приманивая таких вот типов.

Типа, впрочем, чемодан почему-то интересовал больше, чем стройные девичьи ножки.

Некоторое время Ракун с любопытством наблюдал за перетягиванием розовой громадины. Если б курил – ещё и закурил бы демонстративно, уж больно занятная была картинка.

Алина несколько раз нервно оглянулась на двери подъезда, но то ли стеснялась звать на помощь вслух, то ли просто хотела доказать, что сама в состоянии справиться с проблемой. Пока что получалось не очень.

– Отпустите, – робко попросила она, изо всех сил дёргая чемодан на себя.

– А ты мне что взамен? – щербато ухмыльнулся мужик. – Поцелуешь, может?

– Перебьётесь.

– Да ладно, что ты недотрогу-то корчишь! Один поцелуй, а! Тебе понравится!

И мужик, выпустив чемодан, неожиданно ловко перехватил запястье Алины. Ракун ожидал, что девчонка сейчас завизжит, но та дёрнулась, убедилась, что вырваться из захвата не получается, и свободной рукой саданула противника открытой ладонью по уху. Мужик отпрянул от неожиданности, затряс головой, но жертву в покое не оставил. Наоборот, набычился, сплюнул и злобно прошипел:

– Ну, ты допрыгалась, дрянь!

В его руке блеснуло стальное остриё. Даже не ножик, а так, заточка какая-то. Но Алине и этого хватило, чтоб испуганно ойкнуть, выпустить чемодан и попятиться.

Ракун насторожился. Не то чтоб в его присутствии девчонке грозило что-то серьёзное, но рисковать не хотелось. Да и время поджимало.

Проще всего, конечно, было бы разобраться с мужиком не сходя с места. Но открытое применение магии во внешних мирах не поощрялось, да и сил требовало не в пример больше, чем в Истоке. А силы скоро понадобятся. Поэтому магос, не тратя времени на спуск по лестнице, сиганул в окно.

Назвать серьёзной высотой полтора местных этажа было сложно, но ноги всё равно неприятно загудели. Хотя приземлился Ракун удачно: аккурат перед дворовым хамом. И сразу же саданул того кулаком в челюсть.

Может, недостаточно изящно, зато эффективно. Особенно если самую малость усилить удар чарами.

Мужика снесло с места и впечатало спиной в припаркованную возле подъезда машину. Боковое стекло разлетелось вдребезги. Взвыла сигнализация.

– Ой, – только и пробормотала Алина, обнимая чемодан, как величайшее из сокровищ. – Наконец-то! А теперь пойдёмте отсюда побыстрее, пока Васька не проснулся. А то это его машина.

– Могла бы и поблагодарить, – хмыкнул Ракун и направился к выходу из двора. Девчонка бросилась следом.

– А вы могли бы не трындеть с тётей, а помочь мне спустить чемодан по лестнице. Тогда этот тип вообще не стал бы ко мне цепляться.

– Логично, – нехотя признал магос.

Племянница зыркнула на него слегка обиженно.

Наверное, в её словах содержался намёк, что и сейчас самое время помочь несчастной хрупкой девушке и забрать у неё эту гигантскую розовую штуку, но Ракун намёк проигнорировал. Сама набрала кучу вещей – сама пусть их и тащит, не маленькая. Тем более, что чемодан на колёсиках. Правда, весь местный асфальт – в трещинах и выбоинах, но это мелочи. Главное, что он здесь вообще есть, да и идти недалеко. А вот когда придётся спускаться к реке…

Спуск с прогулочной части набережной к воде был довольно крутой и покрытый засохшей, пожелтевшей травой. Алина уже ни на что не намекала, только злобно пыхтела, увязая каблуками в рыхлой земле и пытаясь не уронить своё сокровище.

Вообще-то неподалёку была нормальная дорога: бетонные ступеньки с поручнями и даже пандус для колясок, и девушка не могла об этом не знать. Но Ракуну не хотелось тратить время на лишний крюк, хоть и небольшой. А племянница семенила за ним, как привязанная. Видимо, думала, что если хоть ненадолго потеряет его из виду, то волшебная сказка кончится, не успев толком начаться. Или боялась снова нарваться на какого-нибудь алкаша.

– Почему ты меня сразу на помощь не позвала? Тогда, возле подъезда, – поинтересовался магос, когда девушка наконец-то перебралась на узкую бетонную дорожку, идущую над самой рекой.

– Вижу я, как вы помогаете, – фыркнула Алина.

– Тогда ещё не видела. Так почему?

– А как вы это себе представляете? Орать на весь двор: «Достопочтенный магос, не соблаговолите ли помочь»?

– Да хоть бы и так!

– Вот ещё! Звучит по-дурацки. И я же знала, что стоит пикнуть – Нина сразу прибежит, ещё вперёд вас. Отдубасит этого типа скалкой, а потом сама его будет жалеть и зелёнкой мазать. Да и вообще… люди услышат, смеяться будут. Или подумают, что я с ума сошла.

– Ты этих людей, может, никогда больше не увидишь. Какая разница, что они подумают?

Девушка пожала плечами. Видимо, для неё разница была, и ощутимая.

– Ты просто не любишь просить о помощи? – догадался Ракун.

– Типа того. – Алина поёжилась. Кажется, ей было неловко. Или просто холодно. Ночь выдалась тёплой, но перед самым рассветом заметно посвежело.

Магос посмотрел на часы, затем на восток. Небо уже начало светлеть, ещё немного – и солнце выкатится из-за горизонта огромным раскалённым шаром. Они подошли как раз вовремя!

Реку начал затягивать туман. Сначала отдельные белёсые клочки возникали то тут, то там совершенно хаотично, затем они разрастались вширь, сливались с соседними – и вскоре всё пространство от берега до берега скрылось в сплошной пелене, так что даже воды видно не было. Казалось, что у края набережной плещется огромное облако.

Алина глазела, раскрыв рот, и Ракун не мог её в этом винить. Уж на что он был привычен к магии, а первое время постоянно норовил потыкать в рассветный туман пальцем. Что уж говорить о девчонке из внешнего мира, которая такого чуда никогда в жизни не видела.

– Как будто на самолёте летишь, только иллюминатор открыт, – придумала сравнение девчонка из внешнего мира.

Ракун фыркнул, выхватил у неё чемодан, уменьшил его до размеров грецкого ореха и забросил в карман, к Нине и её вещам.

– А… Сразу нельзя так было сделать? – воскликнула Алина.

– Ты не просила.

– Но вы же видели, что мне неудобно его тащить, что он тяжёлый!

– И что? Может, у тебя хобби – тяжёлые предметы таскать. Я знаю, у вас такое есть. Кроссфит называется.

Племянница обиженно надулась, но не смогла удержаться от любопытства:

– Но почему вы у меня его именно сейчас отобрали? Ведь явно же не по доброте душевной!

– В лодку с такой махиной залезать неудобно.

– В какую лод…

Договорить девчонка не успела, Ракун схватил её в охапку и шагнул вперёд, прямо в туман. Ровно в тот момент, когда край солнечного диска показался из-за горизонта.

Алина ойкнула от неожиданности, но в целом повела себя достойно: не визжала, не брыкалась, не пыталась вырваться, – поэтому приземление прошло удачно. Лодка лишь слегка качнулась на волнах, принимая пассажиров.

Это хорошо, а то ведь могла и взбрыкнуть. С ней бывало.

Ракун опустил девушку на скамью и занялся подготовкой к путешествию. Сложнейший магический ритуал давно уже стал для него рутиной, а вот Алина смотрела во все глаза. Хотя она, конечно, видела только внешнюю сторону дела.

Вот небольшая деревянная лодочка стоит в пелене тумана – а вот она уже быстро движется сквозь него без помощи вёсел, паруса или мотора.

– Мы плывём против течения, – удивлённо заметила девушка.

– Нет, по течению.

– Да нет же! Я эту реку каждый день из окна вижу, я знаю, куда она течёт!

– Ты уверена, что речь именно об этой реке?

Алина внимательно посмотрела на магоса. В вопросе чувствовался подвох. Набережная-то была родная. И речка, стало быть, тоже… Или уже нет? Рассмотреть берега за плотным туманом было невозможно, оставалось только догадываться, как они выглядят.

– Не понимаю, – созналась девушка. – Это Волга или нет? Объясните.

– Просишь?

– Да, прошу.

– Хорошо. Если вкратце, то некоторые реки в некоторых мирах – части Великой реки. Дважды в день, на рассвете и на закате, они сливаются с ней в единое целое. На закате река течёт к Устью, на рассвете – к Истоку. Туда нам и надо. Это самый быстрый способ путешествия, когда надо забраться дальше соседнего витка.

– Исток Волги где-то в Подмосковье… – блеснула эрудицией Алина. – Мы плывём в Москву?

– Нет, конечно. Забудь уже про Волгу, мы были там несколько миров назад. Исток Великой реки – это место, где тебе предстоит жить, пока не научишься управляться со своим наследством.

– Пока не стану колдуньей?

– Не колдуньей, а магиссой. И – нет. Магиссой ты станешь, когда официально вступишь в права наследования. А Исток не покинешь, пока не перестанешь быть опасной для окружающих. Потому что необученная хозяйка камня – это, как у вас говорят, обезьяна с гранатой.

– А мама быстро научилась?

– Да, – улыбнулся Ракун. – Она была очень талантливой.

– А она… – Алина замялась.

– Ну, спрашивай, чего уж.

– Если она была такой талантливой, то разве могла погибнуть из-за собственной ошибки? Может, её всё-таки убил злой волшебник?

Если бы можно было всё свалить на злого волшебника, Ракун достал бы его хоть в Устье. Достал – и долго с наслаждением бил. А потом голыми руками разорвал бы на кусочки, отнёс получившуюся кучу мяса в ботанический сад и скормил плотоядным водорослям. По крайней мере, именно так магос думал семнадцать лет назад.

Но девчонке он выдал чуть смягчённую версию:

– Если бы можно было всё свалить на злого волшебника, это бы обязательно сделали. Его бы нашли и посадили в тюрьму. Но это был несчастный случай. Просто несчастный случай.

Алина украдкой шмыгнула носом, но прекращать расспросы и не подумала:

– А что именно случилось? Я поняла, что-то с артефактом, но…

– Не с артефактом. Артефакт – это такая уникальная штука, единственная в своём роде. Их при раскопках находят, и потом учёные над ними трясутся, дышать боятся. Так что к артефактам твою маму ещё лет десять бы не допустили. А она работала с арфактумами. Точнее, брат работал, а она ему помогала. Арфактум – это… ну, любой предмет, заряженный магией.

– Типа волшебной палочки?

– Ну да, и палочки в том числе. Хотя такими редко пользуются, разве что дома или чисто для показухи. Длинные они, в карман не спрячешь, с собой таскать неудобно. Лучше вот… – Ракун расстегнул ворот рубашки и вытащил наружу горсть мелких безделушек, болтавшихся на крепком шнурке.

Выглядели они по-разному: одни напоминали ювелирные украшения, другие – разноцветные бусины, а некоторые вообще походили на древесные щепки и обрывки ткани. А может, ими и были.

Алина с любопытством потянулась к подвескам, но магос, предупредительно цокнув языком, вернул их на место и снова застегнул рубашку.

– Ну так вот, твоих родителей убил выброс силы при изготовлении арфактума. Ошибка в заклинании. Такое случается даже при самой простой работе. А при обработке камней так вообще регулярно.

– Разве их как-то обрабатывают? – Девушка сразу же достала из кармана маленькую плоскую коробочку, но открыть не решилась, просто потрясла. Внутри глухо стукнулись друг о друга кольцо и кулон. Её наследство. – Это тоже арфактумы?

– В некотором роде. Но обычно их так не называют. Считается, что камень – это… ну, просто камень. Он вроде как сам по себе, – сумбурно объяснил Ракун.

На самом деле камни были далеко не сами по себе, существовала сложная классификация и целый курс семинаров, ей посвящённый, но будущий достопочтенный магос традиционно всё прогулял. Кажется, именно тогда он познакомился с той рыженькой. Или она была позже?

Алине до рыженькой дела не было, зато про арфактумы она слушала с интересом и явно ждала продолжения лекции. Тем более что кроме разговоров заняться в малюсенькой лодке было всё равно нечем.

– В общем, камни, – продолжил Ракун. – Можно их, конечно, просто так в кулаке носить, но это неудобно. Поэтому с помощью определённой магии их заключают в оправу. Тебе, например, повезло, что кольцо женское и почти наверняка придётся впору. А могло бы оказаться мужским, и ты не смогла бы его носить. Пришлось бы ужимать. Или вот более подходящий пример: у тебя целых два камня от обоих родителей. Может, ты захочешь вставить их в один предмет для удобства. Или вообще оба камня сплавить в один.

– А так можно?

– Можно. И разделить один на несколько частей можно. Но так почти никогда не поступают.

– Почему?

– Очень дорогое удовольствие. И большой риск. Высокая вероятность, что при любом воздействии камень рассыплется в пыль. Или расколется на большее количество частей, чем запланировано. Или просто взорвётся. Взрываться они особенно любят.

Алина задумчиво поглядела на коробочку и, судя по взгляду, крепко решила никак камни не обрабатывать. Во избежание. Зато сразу же придумала новый вопрос:

– А родилась я, получается, в этом вашем Истоке?

– Да.

– И первый год жила там? Ну, пока мама с папой были живы…

– Да.

– Тогда как я оказалась у Нины?

– Я перевёз.

– Зачем? Почему не оставили всё как было, если сейчас всё равно везёте обратно? То есть я рада, что везёте… Но мне кажется, если бы я выросла в Истоке, всё было бы намного проще. Ведь сейчас я, получается, совсем ничего не знаю. Это же не школу сменить и даже не из города в город переехать – это другой мир! Как вы вообще определили, в каком мире мне расти?

– Подбросил монетку, – ухмыльнулся магос.

– Я серьёзно! – насупилась девчонка.

– Я тоже.

* * *

Подбрасыванию монетки, впрочем, предшествовал совершенно безумный день. Ракун даже на берег сойти толком не успел, а его уже окружили люди в серой форме и сурово поинтересовались, где он провёл последние сутки.

Последние сутки Ракун нежился в постели со страстной и весьма раскрепощённой женой одного крупного магната в роскошном особняке в одном из соседних витков. За упоминание об этом можно было огрести немало проблем, причём не только от магната. С другой стороны, совсем уж откровенно врать тоже не стоило: мало ли с какой целью допрос. Поэтому магос предпочёл полуправду и уклончиво ответил:

– У женщины. А в чём проблема?

– Кто она и может ли подтвердить ваши слова? – проигнорировали вопрос милиты.

Кажется, адюльтер был ни при чём, и выгораживать жену магната не требовалось. Скорей уж, в алиби нуждался сам Ракун.

Стражи порядка были настроены серьёзно. Видимо, под стать неизвестному преступлению. Магос мысленно прикинул, в чём его могут обвинить, но так ничего путного и не придумал. Грешков-то у него хватало, даже весьма крупные проступки водились. За часть из них действительно могли арестовать средь бела дня.

С другой стороны, обвинить его, похоже, пытались в чём-то совсем уж постороннем. И вариантов было всего два: или публично раскрыть интрижку с магнатшей, или признаться в отсутствии алиби. Ни один из вариантов Ракуна не устроил, поэтому он выбрал третий.

– Конечно, она подтвердит всё, что надо. Связаться с ней? Или отвезти вас? Это несколько витков вниз по течению.

– Сами доберёмся. А вас, достопочтенный магос, убедительно просим не покидать пределы Истока до нашего письменного разрешения.

Ракун понятливо кивнул. Не покидать – так не покидать. Ему и не надо. Есть гораздо более простой способ передать информацию. Не слишком легальный, зато быстрый и надёжный.

Пальцы привычно коснулись серёжки, отстучали по камню замысловатую дробь.

«Если спросят, вчера весь день был у тебя, и у нас роман. Это важно. Взамен проси что хочешь».

Если всё сделать правильно, посланное сообщение на несколько минут возникало на внутренней стороне широкого браслета, дожидалось, чтобы его прочитали, а затем исчезало. Конечно, отправить послание таким образом можно было не на любой браслет, а только на особым образом зачарованный, да ещё и связанный непосредственно с Ракуном.

Обычно магос дарил такие арфактумы девушкам как сувенир и экстренное средство связи.

К сожалению, после расставания девушки имели привычку подарки выбрасывать или отключать.

К счастью, Ракун не сомневался, что одна из носительниц браслета сделает для него всё необходимое. Потому что добрая, потому что заботливая. И такая, боги её храни, дурища!

Кто ж знал, что дурища не только просьбу выполнит, но и об ответной услуге не забудет!

Тогда магос уж точно об этом не думал.

Только посмотрел вслед удаляющимся милитам и не удержался, спросил снова:

– Да что случилось-то?

– Возвращайтесь домой. Там всё узнаете, – ответил главный.

В этом не было ничего необычного, милиты вообще редко что-то объясняли. В основном спрашивали. Но выражение лица у ответившего было почти человеческое, поэтому Ракун отважился на ещё одну попытку:

– А прямо сейчас нельзя? А то я уже волноваться начинаю.

– Можно, – внезапно смилостивился милит, – но дома вам было бы комфортнее. Дело в том, что ваш брат и его жена погибли этой ночью при взрыве в лаборатории. Примите мои соболезнования.

Земля под ногами покачнулась. Такое частенько бывало после долгого плаванья, но сейчас Ракун точно знал, что причина не в этом. Мир просто качался сам по себе.

– Вы в порядке? – с неожиданным участием спросил милит.

– Нет, – честно ответил Ракун.

И подумал, что лучше бы было, наверное, действительно выслушать новость дома. А сейчас до этого самого дома предстояло ещё как-то добраться. Желательно быстро. И не свалившись по пути с этого качающегося мира.

* * *

Из воспоминаний Ракуна выдернул лёгкий толчок, словно что-то мягко ударило лодку в левый борт.

Алина, кажется, ничего не заметила, продолжая пялиться в туман. Что она пыталась там рассмотреть – непонятно. Из белого марева изредка выплывали ветки деревьев, силуэты животных или очертания прибрежных замков, но невозможно было даже понять, реальность это или игра воображения.

Магос прикинул расстояние: до Истока осталась всего пара витков. Скорость течения слегка увеличилась, как обычно в этих местах, но на окружающие пейзажи это никак не повлияло.

В общем, всё как всегда, ничего нового или необычного.

Может, просто рыба в воде плещется, об неё и стукнулись?

Рыба в Великой реке действительно водилась, и иногда довольно крупная. Но от лодок местная живность предпочитала держаться подальше, и вряд ли рискнула бы идти на таран. Особенно два раза подряд.

От второго толчка лодка дрогнула гораздо ощутимее.

– Что случилось? – удивилась Алина, хватаясь за борта.

– Держись крепче, – вместо ответа посоветовал Ракун.

Сам он, напротив, выпрямился во весь рост и повёл вокруг правой рукой, пытаясь определить источник проблемы. Пальцы левой привычно теребили серёжку.

Рыбы ожидаемо оказались ни при чём. Удар шёл с берега, мимо которого они сейчас проплывали, и имел явно магическое происхождение. Значит, люди, больше некому. Но кто и зачем? В лодке же, для разнообразия, ни денег, ни важных документов. Разве что кто-то охотится за самим Ракуном?

Додумать магосу не дали, третий удар оказался такой силы, что лёгкая лодочка едва не перевернулось. Ракун, не удержавшись на ногах, рухнул за борт, напоследок забористо выругавшись. За что и поплатился – вода хлынула в рот и нос, заставив раскашляться и нахлебаться ещё больше.