Стаи. Книга 2. Новая Волна

– Вызвать помощь? – Хакура не на шутку встревожился, чувствуя, что скорчившийся от боли кандидат ничуть не симулирует.

– Нет, – сцепив зубы, ответил тот, – сейчас пойду…

Когда юноша, мокрый и грязный от подошв ботинок до макушки, снова поднялся, и, взвалив рюкзак на плечи, ступил на шаткий мостик, перекинутый через поток, никто не поверил своим глазам…

У каждой команды свои сложности на определённых участках, и третьей попались густые заросли молодых деревьев. Пришлось идти согнувшись в три погибели, постоянно припадая к земле, чтобы оставить очередное переплетение ветвей над головой. Мышцы спины уже разламывались от напряжения, но Сорокин упрямо шёл дальше, увлекая остальных, да ещё и таща на импровизированных волокушах палатку. Девчонки, как могли, помогали своему старшему протаскивать дополнительный груз через заросли, а когда юноша совсем выдыхался, брались сами. Но тут возникала проблема: Валя, итак тормозящая команду, часто просила остановки, и темп продвижения падал, чем дальше, тем больше, к тому же, и Логинова стала сдавать.

Афалия только фиксировала результаты, скользя вроде как в сторонке рыжей тенью между облетевших деревьев. Её присутствие выдавал только шорох пожухлых листьев, треск попавшей под ногу веточки, да короткие переговоры по радио, когда плутовка докладывала в координационный центр текущее положение вещей.

Когда с момента старта из тёплого хранилища сена прошло три часа, Шипинь свалилась окончательно. Девушка уже едва плелась в хвосте команды, часто теряя в зарослях ушедших вперёд друзей, но ноги уже подкашивались, и она просто опустилась на мокрую подстилку из умерших листьев, не сняв рюкзак, упёрлась им в ствол молодого каштана.

– Сдаёшься? – Инструктор задала вопрос абсолютно нейтральным тоном, ни издёвки, ни сочувствия, просто вопрос.

Они уже шесть часов на ногах, из них два – бег, и Валентина отчаянно хлестала кулаками по бёдрам, пытаясь вернуть чувствительность одеревеневшим мышцам, и, как заведённая игрушка, рычала:

– Сейчас встану… сейчас встану…

И снова упорство взяло верх над малодушием, над желанием махнуть на всё рукой…

Лис пятнышком солнечного настроения скакал по тропинке, среди угрюмой серости наступившей зимы, не скрывшей снегами грязи и разрухи увядшего под холодами и дождями леса. Главной причиной веселья были кислые физиономии кандидатов, а объектом забав инструктора стали большие белые, благородные, как ещё их кликали, грибы. Уже пропавшие, они не представляли никакой пищевой ценности, разве что, если какой-то смельчак решиться сделать себе промывание желудка, методом отравления собственного пищеварительного тракта – после откушания такого деликатеса сутки из-за кустов не вылезешь точно!

Но снаряды из них получались неплохие. Элан палкой, словно клюшкой, сшибал с ножек шляпки, и, если те только не рассыпались сразу же от удара, смешно кувыркались в воздухе.

Выцеливая очередную жертву, аж дёргая хвостом от нетерпения, он подтрунивал над ползущим караваном:

– Веселей, народ! Сегодня у вас самый счастливый день в жизни – если кто плюхнется в обморок от усталости, то будет сервис по высшему разряду! Вертолёт, палата с чистыми постелями, где вкусно накормят, согреют, и спать уложат…

Свист палки, глухой удар, и очередной гриб стрелой летит по параболе, разбиваясь о ветви берёз.

– Блин! – Комолов в сердцах пинает бугорок листвы, и та разлетается во все стороны стайкой неведомых птичек, и тут же прячется среди легиона собратьев, устлавших стылую землю, – Мы тут уже были!!!

– Верно! – Теперь уже не без злорадства замечает инструктор, – Наконец-то вы сообразили, что сделали крюк! Поздравляю!

Никто не давал отдохнуть кандидатам, и постоянная необходимость ориентироваться на незнакомой местности была одной из головоломок, не дающей разумам утонуть в преодолении физической усталости.

Команде было от чего отчаяться! Они потратили почти час только для того, чтобы покружиться на пятачке, забитым сложными препятствиями, основой которых стали две речки, но найти правильный маршрут пока не сумели.

Рюкзаки полетели на землю, и вымотавшиеся странники в который раз собрались кружком. Зашуршала простая бумажная карта, хоть и покрытая водоотталкивающей плёнкой, ярким правильным квадратом накрыв хаос пожухлых трав, и горе-туристы снова взялись за головоломку.

– Так, мы шли вдоль старого русла, – Аня повела пальцем по карте, но сестра перебила.

– Почему ты уверена в этом?

Но ответил Рома:

– Потому что, глупышка, в этой луже не было течения, – юноша ткнул прутиком в излучину затона, – а это единственное место, где вообще может быть стоячая вода!

– А! Вон оно как! – Судя по возгласу Ирины, она так же поначалу не разделяла уверенности парочки поводырей.

– Затем, – продолжила лидер команды, – мы шли почти строго на восток, и оказались тут, на границе хвойного и лиственного леса.

– Молодцы, – похвалил незаметно подошедший Элан, – Хоть и протопали лишние километры, но зато сориентировались!

Кандидаты снова зашевелились, не без труда поднимаясь на ноги, взваливая на плечи тяжелеющие с каждым часом поклажи, и, снова вытянувшись в цепочку, побрели теперь уже по правильному азимуту. А рыжий плут не переставая над ними подшучивал:

– Куда ты завёл нас, Сусанин-герой?!

Комолов почти неслышно, практически одними губами прошептал классический ответ:

– Идите вы на фиг, я сам тут впервой…

Лес для всех четырёх групп закончился одинаково внезапно: казалось, только-только продирался через плотный подлесок, беспрестанно чертыхаясь, когда ветви цеплялись за снаряжение, и приходилось совершать короткие рывки, освобождаясь из плена, как вдруг единственный шаг, и перед взором открывается череда бескрайних полей. Вязкий чернозём уходит вдаль, прерываясь только полосками посадок, призванными смягчать удары ветров, да широкая лента реки, бегущая с запада на восток, к недалёкому уже океану.

Откуда в этом месте взялся целый холм песчаника, с плоской вершиной, пожалуй, не возьмётся объяснить никто даже из старожил близлежащих деревень. Но этот пятачок постоянно служил лагерем при зачётном занятии кандидатов, ибо был единственном местом, лишённым главного спутника проливных дождей. Грязи.

Если в лесу корневые системы деревьев, кустов и травы служат хоть каким-то фактором, сдерживающим эту напасть, то пахотные земли для пешехода и транспорта превращаются в настоящее мучение. А мучение кандидатам предстоит нешуточное.

Команды Чёрного и Стрижак прибыли на контрольную точку первыми, и почти одновременно, примерно через минут пятнадцать из зарослей вывалилась Савичева со своей стайкой. А вот Сорокин опаздывал, и трём уже финишировавшим командам пришлось ждать почти полчаса, полоскаясь на дожде, прежде чем отстающие успели их нагнать…

На единственном не утопающем в жиже пятачке стояла большая палатка, но предназначалось это маленькое чудо, в котором сухо и тепло, не падающим от усталости мальчишкам и девчонкам.

– Командам построиться! – Элан руководил немного на военный манер, но без резкостей.

Когда нестройная, да и не по росту выстроенная шеренга вытянулась в слегка пьяную линию, отдельные элементы которой заметно шатало, инструктор продолжил:

– Расставить палатки, отдых и приём пищи. Поочерёдно в большой палатке проходим осмотр.

– Первая команда! – Прогорланила своим мелодичным голоском Афалия, – На осмотр! Остальные – готовиться к привалу!

Кандидаты с облегчением сбрасывали рюкзаки, и, несмотря на усталость, с энтузиазмом принялись за дело, пока Александр Чёрный со своими товарищами потопал к медикам.

В палатке было тепло и уютно, но кроме пары женщин-медиков не было ни души. Испытуемые, не особо стесняясь, сбрасывали с себя пропитанную потом и грязью одежду, и по очереди проходили нехитрый осмотр.

Хоть испытания и были довольно жёсткие, но всё же это не конкурс в войска специального назначения, и если эскулапы скажут: этого, или эту, снять с дистанции, то ничего не поделаешь, снять придётся. И женщины в белых халатах дотошно осматривали первую команду, пока инструкторы развалились на раскладных стульях у печки, а два крылатых создания так же прилегли согреться, и дружно принялись за поздний обед.

Когда быстрый осмотр и опрос заканчивался, и кандидат проходил мимо отдыхающих инструкторов и их помощников, и получал очередной стандартный вопрос:

– Не передумала продолжать?

Матвеева, одевая всё туже насквозь промокшую одежду, довольно твёрдо ответила:

– Нет.

Но впереди её ждал новый червячок, подтачивающий решимость бороться дальше – это простой выход наружу.

Движение рукой, откидывающее полог палатки, шаг, и мир тепла и заботы остаётся за спиной, и ты оказываешься на голом пятачке. Да, здесь не хлюпает грязь под ногами, но летом нещадно печёт Аврора, а сейчас…

Открытый всем ветрам холм заливался потоками нового ливня, ветер трепал палатки вокруг которых отчаянно суетились товарищи по группе: песок, пусть и вымокший, не давал надёжной опоры коротким колышкам. Яростные порывы не только бросали новые порции жуткой смеси воды и кристаллов льда, но и беспрестанно выдёргивали крепления из грунта. «Вот тебе и отдых…», – обречённо подумала Нина, надвигая капюшон сильнее на глаза, и непроизвольно оглянулась через плечо.

В голове крутилась картина вольготной жизни инструкторов, рассевшихся в тепле и уюте, даже два «дракона» спокойно уплетали порции свежеприготовленного мяса, и сушили промокшее оперение, а её впереди ждала борьба с новым ударом небес – дождь всё усиливался.

Если бы только дождь. Ноги едва двигались, спину и плечи чуть не сводило судорогами, избитые в кровь и наскоро обработанные какой-то вонючей гадостью колени, уже начавшие терять чувствительность от холода пальцы ног… Может, ну его к чёрту?..

– Нина! – Из ступора и внутренней борьбы вырывает знакомый голос, – Помоги…

Катя Колосова тащит булыжник откуда-то снизу, и подруга инстинктивно бросается ей на выручку, едва успев – тяжёлая ноша, перемазанная грязью, уже почти выскользнула из дрожащих пальцев. Не знали они, новобранцы, что и короткие колья для растяжек, и куча отшлифованных речными водами булыжников, лежащая у основания холма с южной стороны – всё это, все подобные мелочи, часть изощрённой программы, суть которой в том, чтобы лишить кандидатов на привале даже намёка на нормальный отдых.

Тонкие стенки ткани хоть и отгородили её от настоящей стены дождя, но не спасали от пронизывающей сырости и холода, и Коваленко отчаянно отбивала чечётку зубами, стараясь хоть как-то согреться. Тёплый спальник, казалась, продувается насквозь вместе с палаткой, хотя это было совершенно не так, и она непроизвольно жалась к Колышкиной, а та к ней, стараясь согреться хотя бы теплом тела подруги. Подложенные под ступни пакеты с химическими грелками, хоть и раскочегарились на всю мощь, но через дополнительные две пары носок (можно и ожог получить!) их тепло поначалу не ощущалось. Зато опостылевшая, но горячая каша, подогретая на беспламенных источниках, таких же адских химических машинах, приятно нагревала изнутри. Постепенно дрожь проходила, и размеренное дыхание даже стало убаюкивать. Глаза слипались, и Ира даже пару раз встрепенулась, вырываясь из короткого забытья, каждый раз чувствуя лицо Тани, зарывшееся в её грудь, слышала тихое сопение уставшей подруги, но отдохнуть не дали.

Это один из самых коварных и злостных в своей подлости приёмов: дать кандидату немного расслабиться, ослабить закрученную пружину самоконтроля, и именно в этот момент…

– Команды!!! Подъём!!!

– Группа!!! На построение!!!

Таким криком кицунэ могли бы даже мёртвого поднять, и задремавшие было мальчишки и девчонки повскакивали, кое-кто даже головой выгнул острую грань крыши своего шаткого домика.

Тут уже в адрес садистов-иструкторов, не таясь, стала прорываться нормальная ругань, но даже весьма вспыльчивая Афалия только снисходительно улыбалась в ответ:

– Что такое? Не выспались? Быстрее, быстрее, ещё есть несколько часов светлого времени, чтобы вас помучить как следует!

Испытуемые, ругаясь сквозь зубы, сворачивали лагерь, прямо под дождём пакуя палатки, сбежали, повинуясь командам, к подножью холма, и снова выстраиваясь в шеренгу.

– Как вы думаете, – начал рыжий рыжий плут краткую речь, – на кой чёрт посреди поля стоят две здоровенные лодки?

Кандидаты с перекошенными от ужаса лицами повернули головы влево. Два белоснежных судёнышка, явно способные вместить половину их группы разом, действительно покоились рядом со штабелями коротких, и не очень толстых брёвен.

– Правильный ответ! – Заулыбался мучитель, довольный сообразительность своих подчинённых, – В древности, построенные на суше суда, волоком тащили к водоёму, попросту катили их на таких-вот брёвнах…

Рука Лиса с показным энтузиазмом хлопнула по мокрому срезу, а Афалия задорно продолжила:

– И только сегодня, только в нашем парке аттракционе, у вас есть невероятная возможность, абсолютно бесплатно, поучаствовать в таком же веселье!

– Команды один и три – ваша лодка правая, – распределил Элан, – два и четыре – левая! Рюкзаки внутрь!

Мешки со скарбом и палатками тут же полетели на скамьи, и на дно, где скопилось немало воды, хоть и защищал судёнышки брезент, а голос всё гремел, побуждаю к действию:

– К наступлению сумерек вы должны быть на другом берегу реки! Понеслась!

Первые метры прошли вполне успешно – лодки уже стояли на брёвнах, так что, используя бессмертный принцип «тяни-толкай», две группы сумели продвинуться вперёд метров на десять, но дальше вышел конфуз. Диаметр брёвен был мал, что в купе с небольшой длинной облегчало их переноску, но они под весом лодки быстро тонул в чернозёме, и не желали поворачиваться в вязком киселе, так что, дно лодки шло тяжело, с сильным сопротивлением. Постоянное перемещение настила вслед за движением судёнышка выматывало жутко: сначала надо было выдернуть присосавшиеся к грязи брёвна, занести их вперёд, уложить, и только потом переместить крошечный кораблик ещё чуть-чуть вперёд.

Крошечный-то он, крошечный, да только не надувной, не резиновый, а из настоящего дерева, да ещё и с поклажей внутри. Так что, каждый пройденный метр давался с громадным трудом, и заветная гладь реки приближалась с издевательской, просто черепашьей скоростью. А примерно на трети дистанции сдался первый кандидат.

Шипинь перестала толкать корму лодки, и медленно опустилась на колени, подставив сгорбленную спину под капли почти утихомирившегося дождя. Она не кричала, не ругалась матом, только тяжело дышала, закрыв лицо перепачканными ладонями.

Элан вздохнул обречённо, откинул голову назад, подставляя и без того замёрзшую кожу под ледяные капли. Так он и не смог привыкнуть к подобным моментам. Может, он просто сентиментален, но видеть, как ломаются живые люди, со спокойным сердцем не мог, хоть и были подобные драмы неотъемлемой частью работы.

– Афи, вызови вертушку…

– Хорошо…

Он подошёл к девушке, и обнял её за плечи, чувствуя, как та трясется в едва сдерживаемых рыданиях. Даже не видя лица, он чувствовал жар её слёз, и утешал, как мог:

– Ну, ничего, ничего, – от тепла голоса и искреннего сочувствия многие люди в такие минуты раскисают ещё сильнее, и Валя исключением не стала, уже всхлипывая, – Ты молодец, просто такие муки не для всех.

Лесавесима престала со скучающей физиономией топтаться у правой лодки, и подошла к своему папане, накрыв и его и разрыдавшуюся девушку, шатром из перьев и пуха…

Когда винтокрылая машина унесла исстрадавшееся дитя к особняку, в заботливые руки старших, Элан вернулся назад, к изнеможённым кандидатам, и увидел вполне ожидаемую картину – продвижения вперёд почти не было. Физическая усталость тут была ни при чём, хотя ребятня чуть не падала с ног, просто каждый для себя в такие минуты просто сжигает сомнениями, желанием плюнуть на весь этот садизм.

– Что затихли, кандидаты? – Громко спросил Лис, отряхивая грязь с хвоста, что вымокшей плетью печально повис к земле, – То же хотите бросить всё?

Он обвёл их взглядом, лишённым даже намёка на упрёк, и уже тем более презрения, хоть и сам когда-то прошёл не менее тяжкие испытания, чтобы заслужить белоснежную форму с вышитым на груди Вечным Цветком.

– Нет, – ответил за всех Александр, – просто вопрос есть.

– Валяй! – Подмигнула неформальному лидеру детворы Афалия, присев на борт судёнышка.

А парень и не думал тушеваться:

– У холма остались длинные полозья, на которых стояли лодки. Если сначала в грязь положить их, одно параллельно другому, а уже сверху них поперёк эти поленья, то тогда в грязь уйдут полозья, а брёвна смогут перекатываться. Можно так сделать?

Элан широко улыбнулся, и укоризненно ответил:

– Так нужно было сделать с самого начала.

Он голосом выделил слово «нужно», и в тот же миг Лукина просто взорвалась от негодования:

– А раньше сказать нельзя было!?!?

Казалось, ещё миг, и ненавистное бревно, которое девушка только-только уронила в грязь, вопреки чудовищной усталости раскроит инструктору голову, но кицунэ и ухом не повёл:

– За вас никто думать не будет – это основа испытания, одновременная работа и головой и мышцами.

Мария тут же переключила гнев на Александра:

– Какого лешего ты это предложил только сейчас?!?!

Вообще-то вместо термина, обозначающего популярного персонажа русских народных былин и сказаний, девушка вставила совершенно непечатное слово, и реакция не менее вымотавшегося юноши была закономерной:

– А что же ты сама не спросила, раз такая умная?!

– А ну, прекратили грызню!!!

Грозный оклик, а Афалия расстаётся с удобной опорой, и вмиг оказывается на месте готового вспыхнуть конфликта.

– Нет твоей, или её ошибки! Есть ваша общая ошибка, непредусмотрительность группы в целом!

Её сердитый тон и резонные аргументы быстро остудили горячие головы:

– При создании Перекрёстка вы будете работать минимум парами, а то и целыми командами! Не будет ошибки одного и успеха другого! Будет общая победа, либо общий провал! Ясно?!

Кандидаты виновато потупили взгляды, и девушка из высшего общества поставила точку:

– За работу! Вы уже выбиваетесь из графика!

Отбросив распри, кандидаты дружно взялись за дело: притащили две пары полозьев, тоже деревянных, но выполненных в виде лыж, с поднятыми носками. Лодки ставили на одну пару этих созданных будто для великана лыж по диагонали, благо плавсредства были довольно узки, особенно в носу и корме, с острыми обводами. Другую пару клали впритык, по направлению к воде, и уже сверху укладывали через более-менее равные интервалы короткие брёвнышки.

Дело сразу пошло веселее: с чувством, с толком, с расстановкой, с краткими перерывами после каждого рывка, белоснежные лодочки плыли над вязким чернозёмом – гладко отёсанные поленья вращались, как ролики в подшипнике, и перемещение груза уже проходило без надрыва.

Но, как бы ни была хитра голь на выдумку, а к берегу кандидаты доставили лодки уже прямо-таки в предобморочном состоянии.

– Привал десять минут! – Сжалился Элан, – Принять горячую пищу!

Трудно сказать, что в действительности было лучше для девчонок и мальчишек: требовать безостановочного движения, или дать передохнуть? Конечно, небольшая пауза не даст им попадать в изнеможении, но вот погода…

Аврора уже упала за горизонт, и температура пошла вниз, кроме того, подул устойчивый северный ветер. Атмосферный фронт, как огромный динозавр, неуклюже разворачивался весь день на девяносто градусов, и на смену дождям, пришла более ясная, но и более холодная масса воздуха. Тучи заметно приподнялись над холмистой равниной, но зато пошёл снег, настоящий, пушистый, пусть тающий сразу от соприкосновения с более тёплой землёй и водой, но снег.

А детвора промокла – хоть выжимай! Пот, дождь, лужи, не оставили ни единой сухой ниточки на их телах, а тут заморозки!

Поскольку инструкторы маньяками всё же не были, и убийство кандидатов с особой жестокостью в программу издевательств не включали никогда, с холма медики на вездеходе тут же доставили сменную одежду и обувь. Пока трясущиеся от холода, физического напряжения, и нервной нагрузку ребята и девушки переодевались прямо на свежем воздухе, две уже знакомые женщины снова взялись за осмотр.

После чуть ли не каждого второго кандидата медики подзывали рыжих разбойников, и негромко перебрасывались парой фраз.

Дело было плохо, ведь подростки, тем более девушки, – не взрослые мужчины, пробующие силы на вступительных экзаменах в краповые береты. Чудовищная усталость проявлялась у всех без исключения, и хотя опрос показал решимость идти дальше, но старшие настаивали на прекращении марш-броска.

– Пусть они хоть несколько часов поспят в палатках, – Зинаида Михайловна, старший врач «Поворота», наседала на Иригойкойя, – Впереди переправа через реку! А если кто-то утонет?

– Не утонут, – вроде как с ледяным спокойствием парировал инструктор, – У нас воздушная поддержка!

Он обнял шею Хакуры, но если женщина и поверила в браваду, то чуткая до тонких материй Лисичка знала о роящихся в голове возлюбленного сомнениях.

Несчастные случаи, в том числе и с фатальным исходом, на «Повороте» не редкость. Практически в любой группе кандидатов кто-то обязательно покидает дистанцию на карете скорой помощи, а то и санитарном вертолёте: кто-то упадёт неудачно, кто-то переохладиться, другой наоборот, заработает тепловой удар, да такой, что еле откачать сумеют. Нередко случается и ещё одна напасть.

Когда мышцы предельно устают, вся нагрузка при ходьбе и беге ложиться на скелет. Нет пружинистости в движениях, гасящей тяжёлую нагрузку многотрудного марша, и кости ног просто не выдерживают, трескаются. Вот и сейчас, инструкторам придётся огорчить одного из самых рьяных борцов за свое будущее…

– Колосов, – рука кицунэ сжала плечо юноши.

Костя как раз закончил переодевание, и лежал в странной позе: ноги на рюкзаке, тело на коврике, а голова всё время склоняется к груди в попытках попить горячего чая прямо в лежачем положении. Его выносливость просто потрясала, но медицина жёстко стояла на жестоком решении.

– Твои ноги уже почти не работают, – спокойно сказал Элан, одним жестом прервав готовый сорваться с губ юноши протест, – ещё один нажим, и тебя увезут от сюда с переломами. Ты выбываешь из игры.

– Наставник, это из-за травмы? – Голос Константина звенел, но ничего зазорного в скупых слезах не было, в такие мгновения даже взрослые мужики не всегда себя могут сдержать.

Лис присел на корточки рядом, и несколько секунд смотрел на поднявшихся в ночном небе неразлучных друзей, вечных спутников планеты. Велес и Сварог снова взялись за работу и залили неярким светом леса и поля. Тяжело говорить правду в глаза человеку, который не жалея себя впрягся в лямку команды, и надорвался исключительно из-за своего усердия! Но лгать нельзя.

– Не только, и даже не столько, – вздохнув, ответил инструктор, подавая уже бывшему кандидату (решение принято и обжалованию не подлежит!) руку, – Ты тащил на себе главную ношу, и не рассчитал свои силы. Вот и вся причина.

Это была чистая правда. Тяжелая, больно ранящая сердце, но правда. Такая, как есть, без прикрас.

– Ты не жалел себя, волок не только рюкзак, но и палатку на всём маршруте, помогал девушкам на тяжёлых спусках и подъёмах, да и в перевозке лодок не стоял в сторонке.

Элан говорил прямо при соратницах парня, и те слушали, затаив дыхание, не чувствуя, как горячие кружки немилосердно жгут пальцы.

– Но именно тут и заключается твоя ошибка. Вы не распределяли нагрузку в команде, ты, как единственный мужчина, стремился не стать обузой, и помочь другим. Похвально. Но это неправильно. Ты улетаешь, пока ещё погода позволяет летать.

Он хлопнул беднягу, уже едва сдерживающего слёзы, по плечу, и, поднявшись в рост, наказал:

– Стрижак! Это твоя ошибка в первую очередь, как лидера группы. Не повторяй её впредь, и сделай так, чтобы жертвенный поступок вашего товарища не был напрасным. Провалишь – выгоню в шею!

Он отвернулся и зашагал к своей крылатой дочурке, прогорланив команду:

– Привал окончен!!! Общее построение!!!

Да, вторая команда допустила грубый ляп, но сейчас ни в коем случае нельзя было дать девчонке утонут в самобичевании – в конце концов, тренировки именно для того и нужны, чтобы ошибаться в учении, а не в бою. Время для осмысления ещё будет, а сейчас всех ждёт река, но для начала…

Кандидатов, кроме убывшего на джипе Колосова, ждала новая порция упражнений для серого вещества: инструкторы вручили каждому по спасательному жилету, и дали вводную.

– Вам необходимо внимательно прочитать инструкцию по технике безопасности на воде, и повторить её максимально близко к тексту, не пропустив ни одного пункта! – Потребовала Афалия, – Никто не сядет в лодку, не сдав этот устный зачёт! Поехали!