Зеркало. Навеяно ОКРами

– Что случилось?

– Русские заказали в Китае двадцать тысяч резиновых членов. Заказ был произведен в течение двух суток. Все они направляются в район расположения крупного предприятия ВПК7.

После первого предложения президент чуть не взорвался бурей негодования, но директор ЦРУ, зная его нрав, завершил доклад без пауз.

– Что это значит? Явной угрозы не видно. Не собираются же они нас членами забрасывать? – осторожно спросил президент.

– В том и дело. Опасность в неизвестности. Зная непредсказуемость русских, оставить без внимания этот факт нельзя. Обо всех видах вооружения, которые существуют реально или в фантазиях, Путин рассказал в своем послании, а об этом ни слова. Пахнет сверхсекретным замыслом.

– А что разведки наших союзников?

– Ничего. Этот факт отловила программа немецких коллег – BAZAR8, сканирующая действия пользователей в интернете. Отдельный акт покупки члена она проигнорировала бы, но в данном случае кумулятивный эффект показался ей подозрительным, и она дала об этом знать.

– Может наши хакеры отменят покупку…

– Поздно. Товар отгружен. Через три-пять дней будет на месте.

– Три-пять дней. Мир на волоске… В 13:00 у меня в кабинете совещание. Узкий круг: разведка и военные. Разведка за Вами, военных я оповещу сам. Прессе ничего.

13:00, кабинет президента. Узкий круг приглашенных расположился на мягких диванах.

Докладывайте, Майк, – президент дал слово директору ЦРУ.

Помпео9 в двух словах доложил обстановку. На лицах президента и директора ЦРУ читалась крайняя озабоченность, поэтому, не смотря на комичность ситуации, собравшиеся не осмелились критиковать позицию руководства.

– Итак, понятно, что нам ничего не известно. Гипотезы, господа, гипотезы! – президент пригласил участников совещания к мозговому штурму.

– Разрешите? – взял слово министр ВВС – в семидесятые годы в СССР ходил анекдот о резиновой бомбе. Может, велись реальные разработки, а анекдот как разновидность утечки информации?

– Позвольте… В нашем ведомстве проводились исследования в этом направлении. Логарифмический декремент затуханий…

– Короче! – рявкнул президент.

– Хреновая бомба, эффективность ноль, но деньги мы отбили, продали наработки «Michelin» и «Goodyear».

– Молодцы, – иронизировал президент – еще!

– Может они покрывают этим материалом гусеницы танков, чтоб бесшумно напасть на Европу?

– А то мы с космоса не видим, кто куда едет! В том-то и дело, вообще никакой подозрительной активности, кроме факта покупки большой партии членов – с безнадежностью произнес Помпео.

– А теперь хотелось бы послушать министра обороны – президент перевел взгляд на Марка Эспера.

– Не имея никаких доказательств агрессивного поведения России, я ни грамма не сомневаюсь в злонамеренности этого предприятия. Предлагаю усилить нашу группировку на ее западных границах, естественно, с миролюбивыми намерениями, – начал импровизировать министр обороны. – Первое – из Средиземного моря перебросить в Черное авианосцы «Линкольн» и «Стеннис» под предлогом проведения соревнований по перетягиванию каната между военными моряками разных стран, допустим… в Одессе. Можно и Россию пригласить, если допинг-контроль пройдут. Второе – для усиления нашей группировки в Европе перебросить в Польшу и Прибалтику ракеты – тактические и средней дальности, а также дополнительные средства противовоздушной обороны. Преподнесем, как отработку логистических операций в армии. Чтоб не вызывать подозрений расчеты прибудут на место дислокации по разным маршрутам под видом туристов. Количество сил и средств определим в течение дня.

– Хорошо, совещание закончено. Сегодня в 22:00 с четким планом действий, собираемся здесь, в этом же составе, – подытожил президент.

Офицеры покинули кабинет главы государства, но задержались на крыльце Белого дома. Если бы услышанное звучало не из уст первого лица, присутствующие просто поржали бы, но в данном случае нужно было как-то реагировать.

– Это же бред какой-то, мы спровоцируем серьезный международный скандал! Все доводы смахивают на анекдот! Из-за какой-то пары тонн резины!

– Генерал, успокойтесь, мыслите позитивно! Любой скандал рано или поздно угаснет, а люди получат звания, должности; заводы – дополнительные заказы, их сотрудники купят новые носки, машины, дома! Экономика пойдет вверх! Все прекрасно, нужно действовать, а не размышлять!

Было видно – не все согласны с «оптимистом», но приказ нужно выполнять, поэтому попрощались и разошлись.

В 22:00 в том же кабинете согласовали план действий, предложенный днем министром обороны, но уже с конкретными цифрами и маршрутами следования «туристов».

***

Браун растерянно спросил:

– Надолго?

– Не знаю – мрачно ответил Джонс, хлопая накрашенными ресницами – срочная командировка. Ни цели, ни длительности не сообщили.

– Когда улетаешь?

– Завтра. Вылет в восемь. Летим как гражданские, только никому… Просто обычный турист, понял?

В аэропорту «товарищи» перед расставанием поцеловались, Браун протянул Джонсу коробку:

– Держи сюрприз, там откроешь. Не забывай меня, и с местными не мути! – смахивая с глаз скупую, почти мужскую слезу, сказал Браун.

***

Через сутки Джонс проходил инструктаж перед заступлением на дежурство.

– Господа офицеры, ситуация крайне напряженная, в чем опасность никто не знает, но это так, можете не сомневаться. По донесениям разведки Россия в любой момент может напасть на наших союзников, причем каким-то новым, изощренным никому не известным доселе способом. Вы должны быть готовы к ответному удару в любую секунду. Повторяю, в любую секунду. Концентрация внимания на пределе, ни на что не отвлекаться. Вопросы?

– Ясно, сэр! – ответил строй.

Расчеты разошлись по боевым постам. Джонс со своим расчетом вошел в КУНГ10.

– О, нашего полку прибыло! Новенькие?

– Да. Для усиления смен командировали, ни длительности, ни цели не сообщили.

– Мутная ситуация, но отношение к ней очень серьезное. Даже кнопки «пуск» сняты с предохранителей. По команде нажимаете, и все. Поэтому от пультов ни на минуту. Смены не зря сократили до четырех часов, чтоб бдительность не терялась. А так все нормально. Ну что, «пост сдал, пост принял?».

– Пост принял. Пока, ребята, отдыхайте!

Офицеры заняли рабочие места. От остального мира их отделяли стены, толщиной сантиметров десять, за которыми стоял обычный летний день. Недалеко от военной части лениво паслись коровы. Над полем разносилась песня жаворонка. На берегу речушки несколько рыболовов сидели с удочками, надеялись поймать рыбу…

Джонс вспомнил, что до сих пор не распаковал сюрприз своего партнера. Он открыл «тревожный» чемоданчик, в котором кроме спартанского набора минимально необходимых вещей лежал не распакованный презент. Открыв увесистую упаковку, Джонс обнаружил в ней искусно выполненный малахитовый фаллос ручной работы.

– Ребята, смотрите, что мой отчебучил!

– О, какая тонкая работа!

– Прекрасный вкус, – ржали сослуживцы.

– Это будет наш символ, типа «хрен вам, никаких посягательств на нашу демократию».

– Жаль, что мы не на заседании ООН, было бы круче, чем ботинок Хрущева!

– Кроме символа, он еще одну полезную функцию может выполнять. Им документы можно придавить, чтоб не сдувало.

– Так это уже третья!

Расчет поржал еще несколько минут и угомонился. Джонс повертел штуковину в руках и на плоской грани обнаружил клеймо мастера.

– Мужики, так его какой-то уральский мастер сделал! Made in Russia! – Удивился Джонс.

– Вот оно, чудо глобализма. Мы им электронику, и они к нам не с пустыми руками, – смена снова оживилась.

В итоге сувениру нашли достойное место. На полке над пультом придавили им несколько документов во избежание их непредвиденного разлета под действием сквозняка.

Так «символ» простоял несколько дней. На него уже никто не обращал внимания. Шли обычные рутинные дежурства. В одно из них произошел мелкий сбой, то ли в ПО, то ли в железе. Блок контроля температуры и влажности в контейнере выдал ошибку.

– Нил, у меня при контроле условий хранения комп ошибку выдает ERROR 69. Подай, пожалуйста, руководство, гляну, что это может быть.

Нил потянулся за руководством и случайно зацепил «символ». Джонс непроизвольно бросился его ловить, но наступив на шнурок, в падении нажал снятую с предохранителя кнопку.

Массы куска уральского малахита хватило для нажатия второй кнопки. Таким незамысловатым образом была преодолена защита от непреднамеренных пусков.

Первая ракета ушла к заранее намеченной цели.

Система ПРО, размещенная в Калининградской области, среагировала мгновенно. Для гарантированного уничтожения цели было пущено три ракеты.

ПРО США зафиксировало три старта…

Если осталось хотя бы несколько историков, они, возможно, раскопают хронологию событий… Но в ней, по большому счету нет никакого смысла. Разве что для взаимных обвинений в случае возникновения следующей цивилизации.

Все, что создавалось столетиями, а где-то и тысячелетиями, лежало в руинах.

Уцелевшие люди ушли из городов и прятались друг от друга по лесам, так как единственным доступным пищевым ресурсом стал сам человек.

Кое-где в полуразрушенных корпусах одного из крупнейших в мире (по численности сотрудников) НИИ, покрытые толстым слоем радиоактивной пыли, торчали члены головками в небо с немым вопросом: «И это все из-за линейки?!»

Часть 3

– И это все из-за линейки?! – не веря своим ушам, переспросил Джонс.

– Да – грустно ответил Петрович.

– Из-за нас двоих?! – от отчаяния Джонс не находил себе места.

– Да – тяжело выдохнул Петрович – Но есть и плюсы. Исчез языковый барьер.

– Как ты можешь шутить?! Все кончено! Все кончено! – метался в ужасе Джонс

– Как знать… Вон какой-то аниматор крылом машет, нас зовет. Пошли.

Пробираясь через толпу, Петрович с Джонсом направились к аниматору. Оглянувшись назад, они увидели бесконечную площадь, заполненную толпой. Видно было, что тусовка явно международная. Участники собрались со всех уголков мира. Не смотря на внушительное скопление народа, ни ОМОНа, ни полиции на площади не было, точнее, те присутствовали в качестве таких же участников этого странного мероприятия, не похожего ни на праздничный митинг, ни на протестную демонстрацию. Судя по нарядам, люди сюда прибывали мгновенно, в момент вручения приглашения. Этот вывод напрашивался из-за разброса нарядов, которые варьировались от делового костюма до намыленной головы и мочалки в руках.

Петровича удивило, как они встретились с Джонсом, при вероятности этого события меньше одной миллиардной? Добравшись до аниматора, он задал ему этот вопрос.

– Больше тебя ничто не волнует? – улыбнулся крылатый мужик, – пути Господни неисповедимы. Прошу… на Суд, – и властным жестом пригласил войти.

– Без очереди?

– Очередь не будет возражать – с улыбкой ответил крылатый мужик, но на этот раз от улыбки повеяло космическим холодом.

– Нам бы адвоката, сэр… – робко попросил Джонс, конец фразы утонул в громогласном смехе крылатого мужика.

– Ты круче всех комиков, которые здесь были, – добродушно заметил крылатый мужик и сурово продолжил – Ваш адвокат здесь – это ваша жизнь там. Готовьтесь!

За их спинами осталась бесконечная толпа ожидающих своей очереди.

Два ничтожно-маленьких человека шли на Суд. С каждым шагом приходило осознание непосредственной причастности к гибели мира, на создание которого ушло миллиарды лет. Они без всяких усилий сделали то, что не удалось падениям астероидов, ледниковым периодам, извержениям супервулканов, эпидемиям… Инженерное сознание Петровича и здесь не давало ему покоя: «Как несколько сот или тысяч, пробежавших по различным интерфейсам, команд, суммарной мощности которых едва хватило бы закипятить чайник, привели мир в состояние почти первозданного хаоса?».

Раздавленные пониманием содеянного, они в отчаянии и ужасе предстали перед Судом.

Вопрос, адресованный обоим, был задан беззвучно.

Петрович и Джонс судорожно пытались найти хотя бы какое-то оправдание, в глубине души чувствуя, что масштаб последствий несоизмерим с их действиями. В памяти всплывали исторические фильмы, обрывки знаний, полученные на школьных уроках. Из этих фрагментов выстраивалась абсурдная картина развития цивилизации, от появления homo sapiens до комиссии СМК и вырисовывалась неизбежность такого конца. В тоже время росло ощущение, что на них хотят повесить всех собак за грехи человечества. Петрович с горечью вспомнил Пушкина: «…нет правды на Земле. Но правды нет и выше».

– Но правды нет и выше… Смело, такие мысли здесь высказывать. Хотя, соглашусь, ваша вина здесь мизерная. – Голос замолчал. Пауза затянулась, как будто говорящий уснул. Куда Ему спешить? – Вам, людям, дали светило со спокойным характером, планету на идеальном расстоянии от него… Я сжёг несколько поколений звезд, чтоб обеспечить вас химическими элементами, а вы, людишки, простым клеркам с манагерами противостоять не смогли! – Гнев в голосе нарастал, Петрович с Джонсом необъяснимым образом почувствовали возрастающую вибрацию каждой точки Вселенной, – ВСЕМ ГОРЕТЬ В ГЕЕННЕ ОГНЕННОЙ!!!

В тот же миг Вселенная вспыхнула ярким светом, началось ее стремительное сжатие.

– Неужто увижу сингуляр… – не успела завершиться последняя мысль Петровича, как мир погрузился в абсолютную тьму.

***

– Миша, – по-домашнему обратился Он к «крылатому мужику» – архистратигу Сил Небесных, – а принеси-ка мне АВПКО11. Посмотрю, где я накосячил.

– Я уже проанализировал, Господи. Нигде. Все сделано безупречно. Просто человечество – это сложная, но все-таки термодинамическая система, а разум – иллюзия. Всегда все одинаково будет кончаться.

– Но без них, Миша, скучно…

– Следующий раз можно поиграть начальными параметрами. Выделить им планету побольше, ресурсов поменьше. В эволюции не допустим животных, которых можно использовать, как гужевой транспорт. Если идиотам захочется повоевать – пусть на себе все таскают. Гравитационные и инерционные массы сделаем разными, с баллистикой проблем будет больше.

– Неплохая мысль… Напиши-ка новое техническое задание на следующую цивилизацию.

– А оформить по ГОСТ РВ 15.201 или ГОСТ 15.016?

***

Верховный из шестнадцатимерной вселенной смотрел на Всевышнего из трехмерной, мотая головой: «Да-а-а, этих из трехмерной ничем не исправишь…»

Апрель 2020 г.

Командировка

На автостанцию городка NN въехал автобус, в которых обычно колесят студенты, жители окрестных деревень и командированные из соседнего района. В данном случае командированным из соседнего района был я. Из автобуса я вышел последним. Пассажиры‑попутчики удивительным образом успели испариться. Только я расстроился, что не у кого спросить дорогу к гостинице, как из здания автостанции вышел молодой человек в мешковатых джинсах и толстовке с капюшоном, наброшенным на голову. Я окликнул его. Молодой человек обернулся.

– Добрый день. Как пройти к гостинице?

Он молча махнул рукой в сторону парка, потом добавил:

– Примерно полкилометра.

Парк явно заложили еще до революции. Под ветвями громадных деревьев даже в этот теплый день было прохладно. Проходя мимо двух подростков, сидящих на лавочке и рассматривающих что-то в планшете, я услышал обрывок их диалога.

– Как думаешь, долетит эта ракета до Марса?

– До Марса долетит.

– А до Юпитера?

– До Юпитера? Не долетит, – уверенно ответил второй.

Я улыбнулся: «Времена меняются, а люди те же». Парк быстро кончился. Тротуар вывел на широкую солнечную улицу. Впереди виднелась гостиница.

Вестибюль ее, похоже, не менялся с середины прошлого века, хотя сохранился отлично. Я постеснялся спросить, это от недостатка средств или дань моде?

– Здравствуйте, у меня бронь! – протянул паспорт девушке-администратору.

– Ой, Ваш номер подготовят через полчасика. Можете журнальчики посмотреть.

– А перекусить…

– Кафе по коридору направо.

В кафе я оказался единственным посетителем. Завтрак уже закончился, а до обеда было далеко. Постояльцы небольшой гостиницы с утра разошлись по делам. Девушка за стойкой листала журнал и не заметила моего появления.

– Добрый день! Перекусить можно…

Барменша оторвалась от просмотра журнала.

– Здравствуйте. Чего изволите?

– Пулярку жареную.

Она театрально сложила руки на груди, с ног до головы окинула меня ироничным взглядом:

– Последний раз заказывали прапрабабке, когда тут еще трактир был. Технология утеряна! Сосиску с макаронами будете?

Пришлось согласиться. Пока гудела микроволновка, я расспросил барменшу, как добраться в НИИ Каких-То Проблем, собственно, куда был направлен в командировку.

– Пойдете обратно через парк и автостанцию, потом по проспекту Мира, пересечете улицу Больничную, а там рукой подать. Увидите трехэтажное здание, покрашенное в желтый цвет. Минут двадцать, тридцать ходьбы. Не больше.

После перекуса я бросил в номере свои вещи и отправился к месту назначения.

Не спеша миновал уже знакомые мне парк и автостанцию, вышел на проспект Мира.

Подходя к улице Больничной, боковым зрением заметил человека, облокотившегося на парапет клумбы. Ему явно нездоровилось.

– Вам плохо?

– Да-а, – простонал мужчина, – помогите до больницы дойти.

– Может, скорую?

– Нет, тут за углом два дома, скорая дольше будет ехать.

– Что с Вами?

– Кажется, аппендицит.

Минут за десять мы доплелись до больницы. В регистратуру стояла небольшая очередь. По нескольку человек ожидали возле разных кабинетов.

Усадив мужчину на стул, я подбежал к окошку. Пока очередь не успела возмутиться, выпалил:

– Человеку плохо, срочно врач нужен, похоже, аппендицит!

– Вот страна! Каждая собака в медицине разбирается, – поднимая трубку телефона, недовольно буркнула дама в окошке, – Анастасия Петровна, в вестибюле больной скрюченный сидит, еле дополз, посмотрите?

Анастасия Петровна появилась через минуту. Задав пару вопросов больному, она повернулась ко мне.

– Родственник?

– Случайный прохожий. Помог дойти.

– Похоже, аппендицит. В процедурную, готовить к операции – она показала рукой на кабинет.

– Молодой человек – Анастасия Петровна обратилась ко мне – пожалуйста, позовите Лидочку с каталкой. По коридору до конца потом налево и справа первая дверь, кабинет 13. Сами не уходите, поможете пациента на каталку положить.

Я постучал в кабинет 13.

– Войдите!

– Здравствуйте! Пациенту каталка нужна.

– Подожди секундочку, – прощебетала Лидочка в трубку, – пациент тяжелый?

– Килограммов семьдесят, – неуверенно ответил я.

– Состояние! – и взглядом добавила, – недотепа!

– Похоже тяжелый.

– Освобожусь, перезвоню. Пока, – закончила телефонный разговор Лидочка. – Поможете мне на каталку погрузить и в операционную отвести? С кадрами напряг. Зарплата отпугивает.

– Согласен, картинки на купюрах должны быть веселей.

Она ловко подогнала каталку к процедурной и попросила подождать.

Как обычно, в ожидании время тянулось медленно и нудно. От скуки мозг невольно начинал улавливать разговоры, которые меня совершенно не касались. Из отдельных фраз штришками вырисовывалась организация работы в одной маленькой больничке городка NN. К услышанному можно было бы отнестись с улыбкой, если бы не ощущение, что жизнь – это та же фрактальная геометрия, везде одно и то же, только в разном масштабе.

– Вера Ивановна, невролога не видели? Очередь уже возмущается!

– Он в бухгалтерии. Windows переустанавливает!

– А айтишники где?

– Володя уехал в область с докладом о повышении производительности труда медиков за счет внедрения программного обеспечения, а Саня крышу кроет. Протекло ночью над стоматологией.

– Кровельщиков нанять нельзя?

– Я тебя умоляю, закупка, конкурс… За это время до первого этажа протечет и прогниет!

К процедурной подошла Анастасия Петровна:

– Ждете? – и, не дожидаясь ответа, заглянула в процедурную – Ты еще долго?

– Минут пять – ответила Лидочка.

– В хирургию к Ильфензону, он ждет, – приказала Лидочке Анастасия Петровна.

Из процедурной Анастасия Петровна вынесла белый халат, шапочку и бахилы:

– Одевайте, поможете Лидочке.

В новом облачении я ничем не отличался от медперсонала. Внешне.

Через пять минут из процедурной выглянула Лидочка:

– Молодой человек, помогите…

Мы взгромоздили бедолагу на каталку и повезли его к лифту. По дороге в хирургию Лидочка рассказывала больному, как ему повезло, что операцию будет делать сам Ильфензон. Ильфензон это светило, его даже в Москву приглашают консультировать, но родную больницу он не бросит ни при каких обстоятельствах, патриот. Под хвалебную речь Лидочки мы закатили больного в операционную, уложили на операционный стол. Тут же вошел Ильфензон. Чем-то он походил на Чапаева. Стремительный, как в движениях, так и в мыслях, быстро, но без суеты принимающий решения. С порога сразу приступил к делу:

–Анализы!

Лидочка протянула листок бумаги. Он бросил взгляд на бумагу и тут же вернул:

– Спасибо, – подошел к пациенту: – Как самочувствие?

Больной начал рассказывать.

– Все понятно. Действительно аппендицит. Срочно оперировать. Но у меня не терпящая отлагательства внеплановая операция, там счет на минуты, а тут на часы. Так что я туда. На этом, – он махнул рукой в сторону пациента, – испытаем наш новый инновационный метод. Возможность реализации такого метода доказана на практике советским врачом Леонидом Рогозовым. На базе его опыта я разработал великолепную презентацию, которая позволяет за 10–15 минут освоить методику самооперирования аппендицита. Пока готовите инструмент, дайте больному планшет, пусть изучит презентацию. Сейчас пришлю анестезиолога, он укольчик сделает и вернётся ко мне, а ты, Лидочка, за старшую остаешься. Если пациент будет терять сознание, не позволяйте! Нашатырчику дайте понюхать…

– Тут кончился…

Ильфензон выглянул в коридор и окликнул первую попавшеюся сотрудницу:

– Клава, помоги Лидочке операцию провести, но сначала сбегай за нашатырем! Срочно!

Судя по топоту, Клава рванула с места в карьер.

– Швабру брось! – вдогонку крикнул Ильфензон.

Швабра с грохотом полетела на пол. «Отошла кабель-мачта», – почему-то промелькнуло в моей голове.

– Эх, баба! – воскликнул Ильфензон, в интонации сплелись безграничный восторг с глубоким разочарованием.

В шоке от увиденного, я выскользнул из операционной и направился к выходу. Из кабинета в конце коридора вышел врач, выглянул в открытое окно.

– Молодой человек! – окликнул он кого-то, – последние несколько месяцев я часто вижу Вас в рабочее время. Сложности с трудоустройством?

– Временно безработный. Хожу туда-сюда для поддержания физической формы. А что?

– Знаете как пи@зда выглядит?

– Конечно! – с гордостью ответил незнакомец – В интернете видел!

– Гинекологом с полгодика не хотите поработать? Вакансия внезапно образовалась.

– Не скрою, польщен заманчивым предложением, но знания мои в этом вопросе весьма поверхностны.

– Ничего, почитаете брошюрки… Не боги горшки обжигают!

Я рванул из больницы, пока в проктологи не записали. Когда до выхода остался шаг, что-то грохнуло, земля ушла из-под ног. В этот момент я открыл глаза.

Автобус, громыхая на ухабах, въехал на автостанцию городка NN. Из автобуса я вышел последним. Пассажиры-попутчики удивительным образом успели испариться. Из здания автовокзала вышел молодой человек в мешковатых джинсах и толстовке с капюшоном, наброшенным на голову.

«В НИИ на такси поеду», – твердо решил я.

PS

Некоторые читатели могут подумать, что это о медиках. Разочарую, это о нас: офисных работниках, научных сотрудниках, конструкторах… Примерно так выглядела бы наша работа, будь мы на их месте.

Ой, кажется, кто-то не согласен.

Наверное, несогласный товарищ, болтая по отечественному телефону, достает из холодильника «Юрюзань» бутылочку Жигулевского, садится перед телевизором «Весна» или «Электрон»…

Нет? Потому и нет!

Март 2021

Механизм

Дверь резко распахнулась, куривший рядом Вован едва успел отскочить. Из двери, в одной рубашке, невзирая на морозное утро, вылетел Артём.

– Альберт Соломонович! Альберт Соломонович! – Артём рванул к машине, размахивая папкой.

Альберт Соломонович успел опустить зад в кресло и собирался неспешно втащить в салон автомобиля ногу, но услышав свое имя, повернул голову на голос.

Через пару секунд Артём, запыхавшись, стоял возле босса.

– Альберт Соломонович! Подпишите. Четвертая итерация. Все замечания учли.

– Антон Петрович видел?