Ведьма на фрилансе

– Матеуш Грабовский, адвокат этого господина, – вампир указал на конкурента.

– А фамилию господина вы озвучить не желаете? – Колобков нервно дёрнул себя за волосы. Если дело и дальше так пойдёт, быть следователю лысым.

– Не желаю, – кивнул адвокат, полюбовался на вытянувшееся лицо оппонента и снисходительно пояснил: – Мой клиент пожелал сохранить свою личность в тайне.

– И на каком же это основании, позвольте узнать? – следователь отступать не собирался.

Вампир, не спеша с ответом, недоверчиво покосился на меня, потом с не меньшей подозрительностью на Колобкова, о чём-то подумал и противно растягивая гласные проговорил:

– Позволю, но только наедине.

Как это наедине?! Мне же тоже любопытно.

Колобков посопел, попыхтел, пошипел и видя, что всё это не возымело никакого эффекта, устало махнул рукой. После чего адвокат со следователем удалились из склепа.

– Всё, нам пора, – некромант через чур резво спрыгнул с надгробной плиты.

– Не так быстро. Отдавай страстоцвет, – я преградила ему дорогу, готовясь к очередной пакости.

– Хорошо, – конкурент с бесстрастным выражением на лице достал из приоткрытого саркофага узкую колбу, в которой сжался жухлый цветочек, и протянул мне.

– Так просто? – я с сомнением посмотрела на протянутый сорняк.

– Ну можешь сделать три круга вокруг склепа и спеть троллям героическую балладу. Они такое любят, – предложил он.

– Как-нибудь в другой раз.

Колба казалась абсолютно настоящей. Стеклянная, приятно тяжёлая, даже пара мелких сколов присутствует. То есть по всем параметрам – моя. Но должен же быть подвох. Не может же человек, особенно если он некромант, просто так отдать добычу, которая была у него в руках.

Я хмыкнула, подошла ближе и заглянула в гроб. Темно. Призвала небольшой пульсар и внимательно осмотрелась.

– А где дедушка?

Внутри было возмутительно пусто. Даже пыль отсутствовала.

– Погулять вышел. Так тебе нужен страстоцвет или мне его забрать? – некроманхер самодовольно лыбился.

Здесь точно нечисто. Но что именно не так, понять не получалось. Страстоцвет конкурент спрятал в саркофаг в специально приготовленной колбе. Колбу не вскрывали – я бы заметила. Все магические печати на месте. Тогда в чём подвох?

Может, открыть и проверить? Вдруг вместо цветка там всё-таки иллюзия?

Я потянулась к пробке, но в этот момент кто-то затопал по каменной лестнице, ведущей в склеп. Пришлось срочно прятать колбу в рюкзак.

В дверях возник злой Колобков. Ещё немного и пар из ушей повалит.

– Пошли во….

– Кхм, – за спиной следователя возник вампир и очень неодобрительно покачал головой.

– То есть, можете быть свободны, – сыщик выдавил улыбку, больше похожую на гримасу боли.

– А как же извинения? – удивился конкурент.

– Какие ещё извинения? За что? – пропыхтел Колобков, сжимая и разжимая пухлые кулаки.

– За испорченное свидание, загубленную розу и порчу имущества. Меня устроит как письменная, так и устная форма.

– А кофе вам в постель не поднести?

– Спасибо, но для этих целей у меня уже кое-кто есть, – и некромант одарил меня широкой улыбкой.

Будет тебе кофе в постель, да погорячее, если это всё-таки не страстоцвет. Но сейчас не до разборок, пора делать ноги. Пока Колобков не решил опять назначить меня на роль крайней. Да и испытывать терпения следователя желания не было. Так что я закинула рюкзак на плечо и повернулась к выходу:

– Ну вы тут извиняйтесь, а мне уже пора.

– И даже свою неземную любоффф не подождёшь? – с издёвкой поинтересовался Колобков.

– Чего её ждать? Я её уже дождалась. Теперь никуда не денется. А утром у меня важная встреча, надо выспаться. Так что не скучайте, мальчики, – я сделала ручкой и быстро, пока никто не опомнился, вышла из склепа.

Всё, домой. Только сперва надо убедиться в подлинности страстоцвета.

Под бдительным оком маглиции (зыркали так, будто опасались за сохранность надгробий) я вышла с территории кладбища. Прошла немного по широкой неасфальтированной дороге с застывшей грязевой колеёй, и свернула в кусты.

Вот он, момент истины. Достала из рюкзака колбу и ещё раз внимательно осмотрела. Не ошиблась, печати на месте и на иллюзию это пожухлое чудо не тянет. Иллюзии как-то попригляднее выходят. И не имеют обыкновения вянуть.

Значит, не подменили. Тогда где подвох?! Ненавижу некромантов!

Я ещё раз осмотрела колбу. Вскрывать или нет?

Справа в кустах зашуршали, и почти в ту же секунду оттуда выпрыгнуло нечто зубастое и мохнатое. Я инстинктивно выставила вперёд руки для создания магического щита. Колба выскользнула из пальцев и полетела вниз. Но упасть ей не дали. Волк подхватил сосуд у самой земли. И был таков.

На то, чтобы прийти в себя, мне понадобилось меньше минуты.

– А ну стой, сволочь шерстяная! – я кинулась вслед за вором.

Однако как оказалось, лесопроходимость двуногих сильно уступает четвероногим. Не то чтобы это было открытием, но столь позорного фиаско предугадать было сложно. За кустами, в которых скрылся грабитель, находился овраг, в который я с размаху и угодила.

Итогом было исцарапанное лицо, порванные джинсы, пара синяков, порез на руке и подозрительно поднывавшая нога. Про грязь молчу. Это сейчас не самая большая проблема.

Но самое обидное – теперь так и не узнаю, настоящий там был цветок или обманка.

Я немного полежала в овражке, размышляя о превратностях судьбы и нелёгкой жизни фрилансера. Полежала бы и подольше, но попа начала мёрзнуть, а в бок противно кололи ветки. Больше никакого леса. Никогда.

Сидеть, правда, было ненамного приятнее. Ладно, надо вставать и топать дальше.

– Аууу! – взвыла я не хуже оголодавшего вурдалака.

Не зря щиколотка болела. Кажется, это вывих. И с целительством у меня не очень. Это был непрофильный предмет и зачёты ставили по наличию конспектов. Кто ж знал, что пригодится.

Я призвала сгусток магического пламени и осмотрела ногу. Внешне ничего особенного. Даже не распухла.

И тут взгляд упал на волчий след, прекрасно отпечатавшийся в сырой земле. А это я удачно упала. Теперь вор от меня никуда не денется.

Позабыв о боли и усталости, я произнесла простенькое заклинание отвердевания. Прекрасно. Осталось только выколупать кусок земли с волчьим следом, и дело сделано.

Кусок получился слишком уж увесистый. Килограмм на пять, не меньше. Но ничего, своя ноша не тянет. Да и желание отомстить ушастой сволочи с каждой минутой становилось только сильнее.

Не успела спрятать добытый след в рюкзак, как над головой полыхнуло несколько ярких пульсаров.

– Всем стоять, маглиция! – завопили невдалеке, потом раздалась брань, хруст ломающихся веток и рядом приземлился Колобков. Как же тесен этот лес.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я.

– Вихрова? А ты какого лешего тут делаешь?!

– Отдыхаю, не видно что ли. Шла-шла, устала, решила прилечь.

– Я тебе сейчас прилягу! А ну вставай, теперь не отвертишься!

– Не могу.

– Неисполнение приказов маглиции? – Колобков страшно пучил глаза и силился встать на ноги, но штаны следователя предательски зацепились за ветку и никак не хотели отцепляться.

Колобков поднатужился и дёрнул сильнее. Раздался характерный треск рвущейся ткани, и миру предстали белые семейные трусы с розовыми котятами.

– Товарищ следователь, вы где? – раздалось сверху.

– Я… эм… веду допрос.

– Помощь нужна?

– Нет, сам справлюсь. Идите. И это… ребятам скажи, чтобы меня не ждали.

– Слушаюсь.

– Всё, Вихрова, вали отсюда, пока я добрый, – пропыхтел красный от смущения Колобков, старательно прикрывая зад, украшенный котятами.

– Не могу, нога болит.

– Да ты издеваешься!

У Колобкова с целительством оказалось лучше, чем у меня. И через четверть часа я смогла самостоятельно выбраться из оврага. Осталось только добраться до машины и наконец-то смотаться из этого проклятого леса.

– Вихрова, – окликнул меня следователь уже после того, как мы попрощались.

– Да?

– Это не моё дело. Но не слишком верь словам некроманта. У него свой интерес и к… эм… чувствам он не имеет никакого отношения.

– Что за интерес?

– Не наглей, Вихрова.

– Ладно, не буду. Спасибо за предупреждение.

Колобков только махнул рукой и неторопливо пошёл в сторону кладбища.

Глава 4

До центра города, где я снимала квартиру, ехать было прилично. Ещё и в пробку угодила. В четыре часа утра. А почему бы и нет.

В итоге, из машины я не вышла, а выпала. Спать хотелось жутко. И подло украденный страстоцвет настроения не поднимал. Ещё и заказчику придётся что-то правдоподобное соврать – утром мы договорились созвониться.

Надо попытаться выиграть время. Хотя бы до вечера. Вдруг получится найти волка и вернуть уворованное.

Но для хорошего вранья нужно вдохновение. А оно то ли спит, то ли обиделось за внеурочную работу и ночные смены.

Погружённая в мрачные мысли о своей фриланской репутации, я поднялась на крыльцо многоэтажки и с недоумением уставилось на чьё-то тело, привалившееся к подъездной двери. Не сказать, что для этого района это было чем-то необычным. Подумаешь, ещё один забулдыга. Но эти господа подавали весьма характерные признаки жизни. А данный субъект, кажется, даже не дышит.

Отлично, только ещё одной встречи с маглицей мне и не хватало для полного счастья. Интересно, Колобков успел по мне соскучиться. И если да, то как сильно.

Я потянулась за телефоном – не сообщу о странном жмурике сама, потом замучаюсь доказывать, что просто мимо проходила. Но тут тело вздрогнуло и начало медленно подниматься.

Странный тип лежал ко мне спиной, поэтому лица его видно не было.

– Помощь нужна? – без энтузиазма спросила я.

Мужчина издал нечто среднее между рыком и стоном, а потом так же неторопливо повернул голову.

Мамочка!

Зеленоватое лицо покрывают тёмные трупные пятна, на глазах бельма, из отвисшего рта выглядывает кончик распухшего синего языка. Чудовище медленно протянуло ко мне руки с длинными жёлтыми ногтями и едва слышно просипело:

– Отдай цветок.

Я шарахнулась назад, оступилась на лестнице и скатилась бы вниз кубарем, если бы не успела схватиться за перила.

– Отдай цветок, – повторило существо и выпрямилось во весь свой немалый рост.

Зомби. Одно из самых мерзких творений некромантов. Сильные, неутомимые и приставучие, в смысле, целеустремлённые, неуязвимы для большинства заклинаний. Из минусов – медленные, тупые и боятся огненной магии, если создатель не позаботился о специальной защите. Но мне не повезло, на правой руке твари тускло посверкивало магическое клеймо – три языка пламени, заключённые в круг.

Приплыли. И что мне с ним делать? В догонялки играть? Зомби медлительны и обычно берут жертву измором, преследуя чуть ли не месяцами. А пока будем бегать по кругу, вызову маглицию. Пусть разбираются. Неплохой вариант, если бы не сегодняшняя ночь. Сейчас мне лучше не отсвечивать.

Но надо же каким гадом оказался конкурент! Натравить на бедную меня целого зомби! И не жалко ему потраченного времени. На создание одной такой прелести по слухам уходит от недели до месяца.

– Цветок! – проревел мертвяк, невежливо отвлекая меня от мыслительного процесса, и неожиданно быстро бросился вперёд. Желтые пальцы едва не сцапали рюкзак.

Я отскочила назад и огляделась. Двор, как и полагается в воскресное утро, был пуст. Ну хоть люди ничего не увидят и не пострадают. А то не хватало ещё штраф за использование магии на глазах у непосвященных получить.

– Отдай цветок! – снова повторил монстр.

– Какой скудный словарный запас. Даже для зомбака как-то до обидного мало, – заметила я, и для начала выставила простенькую защиту от физических воздействий. Магией противник не обладает, так что какой смысл зазря тратить силы.

– Ну раз дама просит, – на мёртвом совершенно безмысленном лице появилась ухмылка, которой там вообще быть не могло. У зомби нет эмоций и мимики (так во всех книжках про некромантию написано!).

А затем в поставленную мной защиту полетел сгусток зелёного пламени.

Ох, зря я на кладбище местечко поуютнее не присмотрела.

Щит сгорел за считанные секунды. Ставить новый понадёжнее времени уже не осталось – в меня летел новый снаряд. Что за ерунда? Зомби не могут колдовать! Это неправильно. На меня наслали какой-то бракованный экземпляр. Осталось только выяснить, кому по этому поводу писать жалобу.

– Отдай цветок, ведьма, – мертвяк завёл старую пластинку.

Я увернулась ещё от трёх файерболов. Не иначе как от испуга. Раньше за мной такой ловкости не наблюдалось. А потом везение закончилось.

Эта ж сволочь не только магией пользовалась, но и бегала не хуже голодного вурдалака. Того гляди, цапнет, вон и клыки подозрительно на вампирьи похожи. Не зомби, а какое-то чудо природы. И всё это счастье мне одной.

В общем, когда я удирала от загребущих лап чудовища по детской площадке, то особенно под ноги не смотрела. А зря. Чей-то… чудесный детёночек наверняка совершенно случайно забыл здесь машинку. Машинка оказалась качественная. Мало того что не развалилась, когда я на неё наступила, так ещё и вперёд поехала, мигая габаритными огнями и радостно гудя. Вместе с ней поехала моя левая нога.

Деревья впереди резко сменились небом. От собственного крика заложило уши. А потом яркое рассветное небо загородила мёртвая башка. Я упала прямо в руки зомби.

– Ну что, красавица, теперь поговорим? – меня обдало смрадом давно разложившегося тела.

Хорошо, что голодная, иначе бы точно стошнило.

– Отдавай цветочек, милая, пока я добрый, – добавил мертвец, довольно ухмыляясь.

– Нет у меня никакого цветка! – я попыталась принять вертикальное положение, но эта тварь не позволила.

– Как нет? – зомби сильнее сжал объятия.

– Оу! Украли. Отпусти, больно! – я возмущённо дёрнулась, лихорадочно вспоминая боевые заклинания. Но ничего, подходящее к данному случаю, в голову не приходило. Слишком уж странным был противник.

– Кто? Где? – рявкнул мертвец и тряхнул меня посильнее. – Не дёргайся, хуже будет.

– Волк. В лесу.

Смрадное дыхание, которого и быть-то не должно, холодом обжигало лицо. Белёсые бельма не мигая смотрели на меня целую вечность. А потом существо с раздражением спросило:

– Не врёшь?

– Конечно не вру!

– Жаль.

И он разжал руки. Я с криком продолжила полёт. К счастью, падать было невысоко, и руки выставить успела. Так что посадка прошла мягко.

А зомби тем временем совершенно утратил ко мне интерес. Развернулся и неторопливо поковылял прочь, бормоча себе что-то под нос. Я смогла разобрать только «Понаберут дилетантов» и «разгребай теперь».

Нет, ну даже обидно как-то. Так весело бегали, а как выяснилось, что цветочек тю-тю, так даже «пока» не сказал. Сволочь. Надо будет порыться в книгах и выяснить, что это за чудо. А заодно придумать достойную месть для некроманхера. Чтобы знал, как на беззащитных ведьм чудовищ натравливать.

Но это потом. Сейчас в душ. А то из-за страстных объятий зомби вся мертвечиной пропахла.

***

Ключ в замочную скважину удалось вставить только с третьей попытки. Охранное заклинание работало излишне рьяно, придерживаясь принципа – лучше оставить хозяев ночевать на улице, чем впустить на вверенную территорию супостатов. Поэтому замок то исчезал, то появлялся. Причём самым непредсказуемым образом. Например, сегодня я поймала его под звонком соседской двери.

Не успела войти в квартиру, как с кухни донеслось:

– Ты мыло принесла?

Голос был писклявый, скандальный и с претензией. Мол, сколько можно ждать, у меня тут баня стынет.

– И мыло, и верёвку. Только табуретка в рюкзак не влезла.

Я устало привалилась к стене. Какого демона мне приспичило тогда потащиться в библиотеку?! Пошла бы на шабаш, как все нормальные ведьмы и сейчас бы уже была с дипломом и шикарной работой. А не вот это всё.

– Твоя ирония абсолютно неуместна, – в коридор выплыл большой мыльный пузырь, заключавший в себе маленькое пыхтящее недоразумение.

Алоизий, он же Изя. Мой фамильяр. Саблезубый ёжик-альбинос. Редчайший экземпляр во всех смыслах. Ввиду своей уникальности помешен на здоровье и двадцать четыре часа в сутки сидит в антибактериальном пузыре, чтобы чего не подхватить и не лишить сей бренный мир такой редкости.

В общем, пользы никакой. Одни убытки. Хотя в книжках пишут, что саблезубые ёжики прекрасные бойцы. Но представить, чтобы Изя вонзил свои зубки в чью-то грязную шею не позволяла даже моя буйная фантазия. Думаю, проверить бойцовские навыки ёжика можно только если означенную шею предварительно продезинфицировать и предоставить фамильяру результаты анализов и заключение врача, что уникальным ёжикам-альбиносом прикосновение конкретно к этому индивиду ничем не грозит. При условии, что врач будет с репутацией, а анализы свежесданные.

– Так где моё мыло? – фамильяр уже бесцеремонно копался в сброшенной на пол сумке.

Копался, разумеется, с помощью телекинеза. Прикасаться к моим вещам самолапно – такое Изе только в страшном сне могло привидеться.

За считанные секунды на полу оказались: термокружка, блокнот, косметичка, горсть мелочи, потерянный месяц назад блеск для губ, куча старых чеков, огрызок карандаша, карманный справочник ведьмовства, солнцезащитные очки, кастет, серебряный браслетик, пара лепестков чёрной розы, мешок с куском земли, на котором отпечаталась лапа зубастого похитителя, и ещё куча бесполезной мелочёвки, которая живёт в рюкзаке по принципу «а вдруг пригодится».

– Мыло?! – в голосе ёжика послышались истерические нотки.

Блин, оно же так и осталось лежать под тем злополучным деревом. Вместе с верёвкой. Теперь этот вечно больной доходяга меня сожрёт.

– Не истери, завтра куплю.

– Завтра?! А сегодня я чем лапы мыть буду? – возмутился Изя и для наглядности продемонстрировал мне маленькую когтистую лапку с розовыми подушечками.

– Хозяйственное возьми. От одного раза не облезешь. И кончайте вопить, я только спать лёг, – снова прозвучало со стороны кухни. Только голос был куда солиднее, чем у колючей редкости.

– Последний раз предупреждаю, если ты не избавишься от этого плебея, я уйду! У меня от него скоро нервный срыв будет, – патетично заявил ёжик и бухнулся на спину, симулируя обморок.

– Это у меня скоро нервный срыв будет, – буркнула я и, не обращая внимание на несчастное всеми обижаемое животное, поплелась в ванную.

Пусть заказчик делает со мной, что хочет, но пока не высплюсь ни с кем разговаривать не буду.

– Какие мы нервные. Тоже мне трагедия, дело провалила. С твоей везучестью, не в последний раз, – «утишили» с кухни. – Лучше подумай о мести некроманту. Зомби – это слишком.

– А ты откуда знаешь?

– У меня свои источники.

Знаю я его источники. Весь подъезд паутиной оплели. Одна польза – от комаров и мух избавили не только меня, но и всю округу.

Вторым обитателем моей кухни был Федя, ещё один фамильяр. Здоровенный чёрный паук, обосновавшийся под обеденным столом. В отличие от Изи, Федя был дикий, то есть договоры службы и защиты с ведьмами не заключал и предпочитал вольную жизнь. Почему он ко мне привязался – не знаю.

Познакомились мы ещё в Академии, где первые года два этот товарищ портил мне жизнь и одежду. Виновником конфликта был единственный в комнате платяной шкаф, где Федя, по его собственному утверждению, жил испокон веков. Этот шкаф мы и делили, пока я не плюнула и не купила себе второй.

После этого отношения стали налаживаться. Правда, своего имени он так и не назвал2. Федя –исключительно моя вольность. Фамильяр не то чтобы пришёл в восторг, но спорить не стал.

И вот, когда меня с позором выперли, Федя нежданно негаданно собрался вместе со мной. К вящему недовольству Изи – с пауком они, мягко говоря, не ладили.

Глава 5

Утро началось вечером. В смысле, я безбожно проспала всё на свете. Что удивительно, за целый день телефон ни разу не зазвонил. Неужели батарея села?

Ты смотри, нет. Просто никому до меня дела нет. И ладно бы друзья и родственники, но даже любимый заказчик молчал. Неужели новости не читал? История ограбления Плюшкова наверняка украшает первые полосы всех столичных газет. Или, наоборот, читал и решил залечь на дно?

Хотя, какое мне дело. Если не объявится, даже лучше – задаток возвращать не придётся. Тем более что и возвращать то нечего.

Другая странность, которая волновала даже больше притихшего заказчика, тишина в квартире. Время шесть часов вечера, а Изя до сих пор меня не разбудил. И это при том, что ему три раза в день надо капать зелье для профилактики старческой катаракты. Не подумайте, ёжик у меня молодой даже по человеческим меркам. Но он свято верит в профилактику. И предпочитает начинать её заранее.

Готовая ко всему, включая нашествие зомби, атаку вампиров, нападение диких волков и приезд любимой тёти (это самый худший из вариантов), я на цыпочках вышла в коридор и не поверила своему носу. В коридоре пахло пирожками. Значит, тётю можно исключить. А вот насчёт зомби после сегодняшнего утра я уже не уверена. Вдруг эти загадочные мертвецы не только магическим, но и кулинарным искусством владеют.

Размышляя о том, с чем могут быть пирожки от зомби, учитывая пропажу ёжика, я вошла на кухню.

Нет, это не зомби. Это куда хуже. Несравненная Агриппина Севостьяновна парила рядом с плитой, деловито переворачивая подрумянившиеся пирожки. Изя, всё-таки не подошедший для начинки, со страдальческим видом раскатывал тесто. Федя, грозно пыхтя, накладывал в серединку кляксообразных кружков, изготовленных ёжиком, тушёные грибы и довольно сноровисто залеплял края теста.

– А вот и наша хозяйка проснулась, – так радушно улыбнулась вахтёрша, что у меня по спине поползли мурашки. Ох, не к добру это всё. – С добрым утречком. Садись. У нас и чаёк уже заварен.

Я послушно села и даже открыла рот, чтобы ответить что-нибудь вежливое, но дар речи пока не вернулся. Что-то сильно сомневаюсь, что Агриппина Севостьяновна решила таким образом подготовиться к обещанному чаепитию. Тем более, что это я её пригласила. Значит, и стол накрывать должна была сама.

Пока я осознавала происходящее, а вахтёрша наливала мне чай и выставляла на стол вазочки (где она их только нашла?) с вареньем, сметаной, мёдом, топлёным маслом и ещё какой-то странной вязкой субстанцией, отдалённо напоминающей клейстер, Изя с Федей бросали на меня несчастные взгляды.

Трудотерапией фамильяры занимались впервые, и она им явно не понравилась.

– Кушай пирожочки. Тут вот с грибками, а тут с ягодками, – суетилась Агриппина Севостьяновна.

– Волчьими? – уточнила я, радуясь обретённому дару речи.

Подозревать вахтёршу в нехорошем причины у меня имелись. А что, избавится от противной ведьмы и больше никто по ночам отвлекать от слежки за студентами и написания доносов не будет.

Реакция призрака только подтвердила мои подозрения. Агриппина Севостьяновна притворно захихикала, налила чай мимо кружки и, суетливо поправляя причёску, просюсюкала:

– Какое у тебя, Никочка, прекрасное чувство юмора.

Изя, явно надеясь на избавление, отложил скалку и навострил ушки. О ужас, он же не в своей противомикробной сфере. Я сразу и не обратила внимания. А ведь этот симулянт в ней даже мыться умудряется.

Вот она, мощь педагогического таланта Агриппины Севостьяновны. Эх, как же скучают по этой женщине стены исправительных учреждений. Уверена, она бы мигом избавила уголовный кодекс от такого понятия как «рецидивист».

– Кушай-кушай, всё свеженькое, – с энтузиазмом опытного отравителя уговаривала меня комендантша.

– Эм… спасибо, но мне пока не хочется, – я отодвинула от себя тарелку с невероятно ароматными и аппетитными пирожками. В животе предательски заурчало. – Агриппина Севостьяновна, не подумайте, что вам не рады, но… не стоило так утруждаться. Это же я вас на чай пригласила, мне и угощение готовить.

Комендантша разом поникла, тяжело вздохнула и грузно (как у бестелесного призрака это получилось?) уселась на табуретку.

Изя с Федей, оценив степень падения боевого духа командирши, окончательно забросили стряпню и внимательно следили за происходящим.

– Не на чай я к тебе сегодня пришла. Вернее, не только на чай, – тихим голосом сообщила Агриппина Севостьяновна. – Таки выгнал меня Мотька, чтоб ему студенты по ночам одних суккубов призывали.

– За что? И разве вас можно уволить?

Мотька – это Варфоломей Григорьевич Царьков, наш директор. Обычно так фамильярно главу АМИ называли только недовольные начальственным произволом студенты и учителя, попавшие в немилость.

Что, интересно, Царькову такого плохого сделал призрак? Не считая, конечно, бесчисленных доносов в маглицию.

– Так как так получилось-то? – повторила я свой вопрос, видя, что призрак не спешит с ответом.