Дар Риктора

– Эй, что ты врешь! Кикиморы в реках не живут, – почему-то возмутился Роскан.

– А я не простая кикимора, а королева болотниц, мне всё можно. Вот я в реку и перебралась – в болоте сильно воняет. И вообще, смертный, какая тебе разница, кто тебя утопит?

– Да мне разницы нет, но Баба Яга на тебя серчать будет. Это она меня к тебе послала, просила передать тебе от неё дар, – спасая жизнь, соврал Роскан.

– Дар говоришь? Не часто меня Яга одаривает. Давай, что принес.

– В суме он, на дереве, сейчас доберусь, и получишь свой подарок, – пообещал парень, чувствуя, что его перестали топить.

Выбравшись на берег, он схватил сумку, и бросился прочь от воды.

– Эй, ты куда? А подарок где? –заволновалась кикимора, почувствовав неладное.

– Подарок нужен? Сейчас. Лови! – Выкрикнул изгой, и подобрав с земли камень поувесистей, запустил им прямо в кикимору. Камень королеве болотниц попал прямо в лоб, и она разразилась немыслимыми ругательствами, барахтаясь в грязи.

– Что, не понравился подарочек? – усмехнулся Роскан. – Ну, тогда верни его Яге, – крикнул он на прощание, убегая подальше от реки.

И путешественник вновь оказался в ночном лесу, полном опасностей, один, против всего жестокого мира. Но он не был любителем ныть и жаловаться на судьбу. Роскан понимал, что человек – сам кузнец своего счастья, и творец своих бед. И поэтому, отбросив грустные мысли, он бодрым шагом продолжил идти по узкой лесной тропинке…

А избу Бабы Яги тем временем уже штурмовали толпы кикимор, ведомые своей разгневанной королевой, на лбу которой отливала синью огромная шишка. Этот результат столкновения лба с камнем достигал размера яйца, и требовал мести. А виновной в этом злодеянии она считала Ягу. Так ведь сказал ей человек…

– Эй, вы что творите, ошалелые? Почто грязью швыряетесь? – вопила возмущенная ведьма, испуганно выглядывая из лаза.

– А зачем ты, карга старая, попросила человека мне в лоб камнем запустить? Вот, теперь принимай свой подарок обратно, – выкрикнула рослая кикимора, кинув в старуху увесистым булыжником.

– Я ничего ему не давала, это он тебя обманул. Наверное, утопить его пыталась? А я тебя предупреждала, твои фокусы до добра не доведут!

– Это что, обманул меня кудрявый? – совсем расстроилась кикимора. Вот и я думаю, за что на меня Яге злиться? Ведь не ссорились мы давно, да и причин нет…

– Зато сейчас причина есть, – зло выкрикнула разгневанная ведьма и, поудобнее схватив свою клюку, пошла в атаку на противника.

Но кикиморы уже поняли свою ошибку. И бросились обратно, торопясь спрятаться в болоте. Впереди всех неслась самая рослая из кикимор – их королева. Теперь ей тут уже не судьба жить, Яга такие шутки не прощает. Но сильнее всего ей хотелось отомстить человеку, так вероломно обманувшего её. И тогда она решила найти этого путника, и отомстить за всё…

А Роскан тем временем уходил всё дальше и дальше. Теперь он уже чувствовал себя в безопасности, и начал искать место для ночлега. Сил лезть на дерево уже не осталось, и он устало привалился спиной к пню. Взбудораженное сознание никак не получалось успокоить, мысли в голове метались как стая рыб в омуте. Почему-то вспомнилось его бесшабашное детство, шалости, и первые попытки обхитрить своего ушлого дедулю. И проблема-то у них была пустяковая – одни лапти на двоих. И они постоянно доставались деду Андру – тот просто вставал с первыми петухами. Но в один прекрасный день маленький Роскан решил всё изменить, он встал ещё затемно, часа в три ночи. Надев лапти, он с гордым видом уселся на лавку, приготовившись насладиться триумфом. Но хитрый дед, высунув голову во двор и узрев предприимчивого внучка, лишь широко зевнул, и снова отправился досыпать свой сон. Встал он в этот раз часов в двенадцать, Роскана уже сморил сон, и он уснул прямо на лавке. Вот с этих пор он и усвоил новое для себя понятие – бессмысленная победа. И сейчас, томясь от бессонницы, он достал из своей сумки бесполезный свиток, из-за которого он уже обрёл себе неприятности. Да и его выходка с камнем тоже относилась к бесполезным победам, – тем, затраты на которую не стоили полученных выгод. А выгода – это то, что сейчас он больше всего ценил на свете.

А королева кикимор тем временем вышла на дорогу. Шлёпать по земле ногами- ластами было неудобно, поэтому, остановившись на секунду, она превратила их в стройные человеческие ножки. И бросив прощальный взгляд на родное болото, скрылась в лесной чаще…

Заалел рассвет. Звезды начали бледнеть под лучами восходящего солнца. По всем уголкам леса разнеслась звонкая трель соловья, встречающего рассвет нового дня. Проснувшийся Роскан открыл глаза, поежившись от утренней прохлады. Желудок уже начал привыкать к такому несвоевременному кормлению, и уже не так настойчиво требовал еды, но пить хотелось сильно. Поднявшись на ноги, он заставил усталые ноги нести его вперед, туда, где его ждал отдых, еда, и общение с людьми.

А вокруг была красота. Огромные сосны тянули к небу свои зеленые ветви, под ногами сочно хрустели листья папоротника, и грибы… Грибы тут были повсюду – за какие-то полчаса ходьбы Роскан увидел и крепкие шляпки белых грибов, и нежные сыроежки, и желтые опята, которые буквально усеивали всю округу. Не отвлекаясь на мелочь, путник быстро набрал целую кучу белых грибов и устроил привал. Нанизав грибы на прутик, он разжёг небольшой костер, на котором быстро изжарил свою находку. Немного приглушив голод, он взял в руки лук, и отправился на охоту, попытавшись раздобыть мяса. Но лес был пустой, лишь к обеду его добычей стала облезлая белка, которой он не стал брезговать. Быстро обжарив на костре свою добычу, он с удовольствием захрустел жареным мясом грызуна. Роскан был непривередлив к еде, а в его ситуации капризы были вообще неуместны.

В путь он тронулся только к вечеру, а через полчаса его нос почувствовал запах дыма и свежего хлеба. Входить в село он не торопился, а вдруг и там живёт какая-то нечисть. Теперь он уже знал, что в сказках иногда описывают реальные вещи, всего за пару дней он увидел и Бабу Ягу, и кикимору, и дракона. А больше он никого видеть не хотел, хватит с него сказочных приключений.

Взобравшись на пригорок, он улегся на густой ковер из травы, приготовившись терпеливо ждать. И скоро он увидел хозяев селения – на его счастье это были люди. Жители села были светловолосые, высокого роста. Услышав рядом голоса, он спрятался в зарослях папоротника, и увидел, как мужчины с копьями вышли к лесу, пройдя совсем рядом с ним. Он услышал их голоса, и понял речь. Приглядевшись к орнаменту охотничьих курток, он понял, что перед ним племя сов, поклонявшиеся богу – филину. Племя мирное, жили охотой и земледелием, умели рыбачить, строили большие лодки, держали лошадей и овец. Жили как все, злодейств не чинили, с соседями не воевали, людей не ели. Верили в своих богов, деревянные идолы которых прятали в лесных дебрях. Чужаков – одиночек не привечали, ведь понятно всякому – если идет один, значит – или разведчик врага или изгой. И тот и другой – нежелательные гости в поселении. Ну, про врага и так всё ясно, а вот изгои – дело особое. За хорошие дела не изгоняют – значит или убийца, либо насильник или вор. Изгнать из племени своего – означало обречь своего родича на голодную смерть, а так наказывают очень плохих людей. Поэтому чужаку обрести новый дом в чужом поселении почти невозможно. Почти. Если чужак не спас от смерти кого-то в этом племени, из лап зверя или от тяжкой болезни.

Как охотник и воин Роскан совсем никакой – самого недавно кикимора чуть не утопила. Лекарь из него тоже слабый – ну знал он парочку трав очищающих раны, от головной боли, от поноса… Жаль, что не подойдешь, не спросишь: «Как мол какается? Не жидко?» Не поймут в их племени, могут по шее накостылять.

Хотя… Есть идея!

Роскан вновь удалился в лес и набрал целую сумку бузины. Найдя в ближайшем овраге глину, он изготовил несколько горшков и просушив их в тени, обжог в жаре костра. Горшки получились кривые и потрескавшиеся, но, вновь обмазав мелкие лопины, он получил нужные ему вещи.

Вывалив собранные ягоды бузины в горшки, он наварил из них вязкий компот, слив потом всю полученную массу в один кувшин. И только после этого направился к воротам селения.

У ворот его встретили три воина, осмотрев его, самый старый спросил:

– Кто ты, и с чем пожаловал к нам, незнакомец?

– Меня зовут Тур, я лекарь, и хожу по селениям, излечивая хвори. Пустите меня на ночлег, и если в моих услугах не нуждаются, утром я уйду, – произнес Роскан, придав своему голосу суровый тон.

– Нам не нужен лекарь, всех лечит Яга. Да и молод ты для лекаря – едва молоко на губах обсохло. Ну ладно, молодость – не порок, входи на ночлег. Поселишься в доме у старейшины Филина. И запомни – у нас нельзя воровать – руки отрубим, к девкам не приставай, кулакам волю не давай, колдовать нельзя, своих идолов в селении ставить тоже. Короче – поступай так, как хочешь, чтобы поступили с тобой. Завтра утром уйдешь, чужаки селятся на окраине наших земель с разрешения наших старейшин. Понятно?

– Понятно, – охотно согласился гость.

И воины расступились, пропуская его внутрь. Селение изнутри не выделялось роскошью и богатством – простые лачуги с соломенными крышами, скотные дворы, вплотную примыкающие к жилищам. И сопутствующий всему этому запах. Хорошо, что держали тут только лошадей, коров и овец. Свиней не держали, иначе дышать здесь было нечем. Неподалеку виднелись три колодца с журавлями для подъёма воды. Выбрав самый дальний колодец, Роскан достал ведро воды, и с удовольствием напился. А потом осторожно вылил туда содержимое своего кувшина.

«Всё, дело сделано. Теперь можно заняться лечением расстройства желудка, больные скоро повалят толпой», – ухмыльнулся своим мыслям Роскан.

Пройдя по селу, Роскан остановил пробегающего мимо мальчугана:

– Приветствую тебя, могучий воин, – грубо польстил он чумазому сорванцу. – Я ищу вашего старейшину Филина. Не проведешь ли меня к нему?

Могучий воин гордо расправил щуплые плечи, и смешно семеня, побежал впереди путника, показывая дорогу. Дом старейшины мало чем отличался от других домов, лишь на воротах было вырезано изображение огромного филина, нападающего на орла.

«И как это я сам не догадался его найти, это бы прибавило мне солидности», – с досадой подумал Роскан.

Подойдя к воротам, карапуз звонким голосом прокричал:

– Дядя Филин, к тебе гость, выйди, встречай.

– А вот гостей я сегодня не жду. Кто это? – послышался бас хозяина.

– Не знаю, но шёл он к тебе. Спроси у него сам, – произнес мальчуган, и отправился по своим важным делам.

– Кто таков? Какого роду-племени? – Спросил Филин у незнакомого путника.

– Я Тур, бродячий лекарь, лечу людей и скотину от хворей. Сам я из рода волосатого паука, – соврал Роскан, зная, что такой гадостью свой род не назовет никто.

– Ого, волосатого паука! Не слышал про такой род. Ты, верно, пришёл издалека. Ну, хорошо, Тур, лекарь из рода волосатого паука, входи. Лечить тебе никого не придётся, лекарь у нас есть свой, проверенный тремя столетиями дружбы.

– Яга? Я уже слышал о ней, она лечит многие народы, – согласился с ним лжелекарь. – Тогда пусти меня на ночлег. Утром я уйду.

– Входи в дом, будь моим гостем. Расскажи мне, что нового творится в мире, что чудесного видели твои глаза, что интересного слышали твои уши? – произнес Филин, впуская гостя в дом.

Роскан беседовал уже больше часа, не забывая и о своем пустом желудке. Его живот уже раздулся как барабан, а рука всё тянулась и тянулась к яствам, которыми угощал его радушный хозяин. Стол был просто роскошным – копченый окорок дикого кабана, лебедь, испеченный целиком, желудок тура, нафаршированный рябчиками и грибами, мёд с орехами, ягодные морсы и много другого, что уже отказывалось лезть в горло.

– А расскажи мне Тур, что интересного ты видел на своем пути? – спросил его Филин, вопросительно взглянув на гостя.

– Я видел много интересного и загадочного. И дом таинственной Бабы Яги – загадочной хозяйки леса, и летящего змея Горыныча, и кикимору, которая заманила меня к воде, и чуть не утопила.

– Ого, я слышал про коварную королеву кикимор. Она больше своих сородичей – ростом с человека, красива и хитра. Наше племя её знает, и не клюет на её хитрости. А вот путники частенько попадают в её руки, косточки многих теперь усеивают дно реки. Расскажи, как спасся ты? Наверное, ты силен как дикий тур, раз смог вырваться из цепких рук нечисти.

– Нет, я просто хитер как старый лис. Я сказал этой глупой кикиморе, что на берегу её ждет подарок. А выбравшись на берег, просто ушел.

– Нельзя было обманывать её, даже спасая жизнь. Нужно было дать ей любую ненужную вещь из сумки, или отдать саму сумку, если в ней ничего нет. А так кикимора может обидеться, и всюду ходить за тобой, пакостя годы, десятилетия.

– Ну, нельзя сказать, что я оставил её совсем без подарка – огромная шишка на её лбу от моего камня останется ей на память, и мне плевать на её злость, – со смехом произнес Роскан.

– А ты смелый парень, Тур. Смелый, но неосторожный, – неодобрительно произнес Филин, покачав головой. Смелый, неосторожный и недальновидный – странное качество для лекаря.

Роскан не нашёл что ответить на такие справедливые слова. Да, возможно он зря рассказал про этот случай, и сейчас лучший ответ – это молчание. Но говорить больше не пришлось. Через миг перед воротами Филина послышался шум – кто-то вызывал хозяина.

– Эй, Филин, выйди во двор, и прихвати с собой гостя, – послышался чей-то голос.

– Зачем тебе мой гость, Сыч? Что с тобой случилось, неужели, ты наконец-то поймал русалку, и принес её показать? – со смехом произнес Филин.

– Не о русалке сейчас пойдет речь. Мои дети и жена заболели животом, устроив очередь в туалет. Попроси лекаря помочь нам, я заплачу серебром.

«Вот он шанс, наконец-то бузина подействовала», – с радостью подумал Роскан, но, опомнившись, придал своему лицу скорбный вид, выйдя из дома к просителю. Нагнав на себя таинственный вид, Роскан осмотрел заболевших. Перед суровым лекарем стояла жена Сыча, и двое его детишек, державшиеся за животы.

«Эк их пронесло, не переборщил ли я с бузиной», – подумал Роскан.

– Итак, мне всё ясно – у них водяное поветрие. Они не могут пить воду из закрытых источников, пусть пьют из реки или родника, но никак не из колодца. А сейчас я приготовлю целебный отвар, и дам его больным, – выдал свой вердикт суровый лекарь.

– Осторожно лекарь, главное – не навреди. Если не уверен в болезни и её лечении – откажись, и я сразу пошлю за Ягой. Не бери на себя ответственность за их жизни.

– Успокойся, я всё знаю, мне уже приходилось лечить это поветрие. Просто дай мне полчаса, я сейчас приготовлю снадобье, – произнес Роскан, разжигая костер прямо во дворе.

«Так, сначала нужно прокипятить воду в кувшине, а потом накрошить в него кору дуба, пучок полыни, и кисть зеленой рябины», – тщательно продумывал каждое действие хитроумный гость.

Напившись горького снадобья, больные через десять минут почувствовали облегчение, и пообещав напоследок не пить воду из колодца, пошли домой. Сыч заплатил три монеты серебра, и счастливый пошел догонять жену. А к лекарю уже выстроилась целая очередь, бурчащая животами. И всех их легко излечивал молодой лекарь, получая щедрую плату за быстрое и чудесное исцеление.

Стемнело. Очередь из больных иссякла, и Роскан с чувством выполненного долга лег отдыхать. Он не испытывал угрызений совести – всё было нормально. Он просто почистил им кишечник – ничего вредного и опасного.

А глубокой ночью в ворота постучала усталая странница. Она попросилась на ночлег, и едва войдя в ворота, начала беседовать со словоохотливыми стражами. Её интересовало всё – и урожай полбы, и улов в реке, и гости, отдыхающие в их селении. Узнав о госте, она заинтересованно начала расспрашивать о нем, и услышав о таинственной болезни и чудесном исцелении – вообще загорелась от любопытства.

Несмотря на ночь, она наведалась в семью Сыча, и досконально расспросила его о лекаре и его способе лечения. Особенно её удивило то, что он запрещал больным пить из колодцев. Почему? Тут была какая-то загадка…

Не теряя времени, ночная гостья подошла к колодцам, и в одном из колодцев она увидела семена бузины. И тогда всё части головоломки сложились в одну ясную картину. Поняв всё, она громко расхохоталась. Увидев удивление в глазах воинов, она рассказала о своих догадках и им. И тогда засмеялись они, но в их смехе звучали зловещие металлические ноты.

А потом гостья снова ушла в лес, в оплату за свои услуги, спросив имя гостя. И едва она скрылась в лесу, вся стража бросилась к дому старейшины Филина.

– Так, говорите, он коварный отравитель, и тайно вылил в один из наших колодцев отвар бузины, – задумчиво произнес Филин. Жаль, этот парнишка мне начал нравиться, я хотел уже предложить ему остаться у нас. А кто наша спасительница? Она ушла не представившись? Ну, тогда хоть опишите ее.

– Она необычная, очень красивая девушка. У неё очень длинные зеленые волосы, и большие изумрудные глаза. Да, ещё у нее на лбу была большая шишка, – вспомнил один из стражей.

– Значит, по его следам уже идет один враг, поэтому не будем строго наказывать его. Пусть это будет уроком всем нам…

Приятные сны Роскана прервали самым бесцеремонным образом.

– Вставай гость, поприсутствуй на нашем суде, – сурово произнес Филин.

– Какой суд, в чем дело? – удивленно спросил Роскан. – А кого будут судить? – задал он невинный вопрос, чувствуя, как холодок пополз по его спине.

– Мы сегодня будем судить отравителя. Он попросил кров и еду, а потом, в благодарность, отравил один из наших колодцев. Скажи, как наказать этого неблагодарного? Отрубить голову, выносившую столь коварный план? Отрезать руки, высыпавшие отраву в колодец?

– Я не знаю, что и сказать. Это тяжелые обвинения, и они требуют весомых доказательств, – произнес Роскан заплетающимся от страха языком.

– Пойдем – пойдем, Тур из рода волосатых пауков, – недобро усмехнувшись, подтолкнул его в спину старейшина.

И изгой пошел на подгибающихся ногах, глядя в гневные глаза тех, кто совсем недавно считал его спасителем. Теперь они жаждали его смерти, и ужас поднимался к его горлу, мешая дышать.

– Я никого не травил, это ошибка, – неожиданно визгливым голосом выкрикнул он.

– Травил. Но мы – добрые люди, и готовы простить тебя, отпустив на свободу. Но ты должен вернуть плату за лечение, и выпить воду из колодца. Ты ведь утверждаешь, что не лил бузину в колодец?

– И экзекуция началась. Каждый из излеченных ранее больных, подходил к Роскану с полной кружкой колодезной воды, забирал монету серебра и уже пустую кружку, и уступал место следующему в очереди. Когда лекарь напился вдоволь, Филин продолжил разговор:

– Я долго беседовал с нашими стариками, и понял, что ты нам не назвал своего истинного имени. Да и рода волосатого паука тоже не существует. Назови свой род и имя, настоящие, и тогда мы отпустим тебя. И помни, мы не забываем плохих дел…

Роскан вдруг почувствовал тяжесть в животе, всё его нутро бурлило, пучилось, содержимое живота просилось наружу. И тогда он решил – будь что будет, он всё расскажет. И пусть их колдуны хоть проклянут его – лишь бы не опозориться на людях. Этого он был не готов вынести…

– Меня зовут Роскан, я из рода лесного оленя, моего отца зовут Сарак. Я изгнанник. А прогнали меня за то, что я пытался увести невесту моего друга, не предназначенную мне богами и предками, – хриплым голосом произнес он.

– И из-за этого в вашем племени изгоняют? – послышались удивленные голоса. – Девушка была тебе близкой родственницей?

– Нет, просто её в детстве обручили с другим, но мы полюбили друг друга, и попытались вместе бежать, но в последний момент Диана передумала, и рассказала всё своей матери. Её вернули, а меня изгнали. Навсегда…

– В нашем племени не изгоняют из-за таких пустяков. И если бы ты изначально рассказал правду, не пытаясь играть в лекаря, клянусь своими богами, я принял бы тебя в свое племя. Но ты обманул нас, поэтому уходи. До заката нового дня ты должен покинуть пределы наших земель, если не хочешь умереть, – добавил напоследок Филин, с усмешкой глядя на улепётывающего Роскана, придерживающего руками свой живот. Его сумка с ценным свитком осталась валяться на площади, но беглецу было совсем не до неё. Едва добежав до ближайших кустиков, он с облегчением нырнул в них, и скоро до селян донеслась зловещая и протяжная канонада измученного организма Роскана.

«Вот леший, как они смогли так быстро меня раскусить», – с досадой подумал Роскан. А ведь он рассчитывал, по крайней мере, на неделю роскошной жизни.

Теперь он снова был один, голоден и сильно изнурен болезнью. Время на изготовление нового кувшина у него не было, поэтому о приготовления новой порции лекарства не шло и речи – сейчас важнее было уйти из этих негостеприимных мест. Сейчас он был вынужден жевать веточки дуба и вяза, но облегчения это не приносило, и ему приходилось делать частые остановки. Поэтому он сейчас был уязвим как никогда – любой враг мог легко найти.

Он был прав, по его следам шёл враг, и он готовил Роскану ещё много неприятных сюрпризов, и счет только сравнялся…

Изгнанник успел вовремя. Едва край солнца коснулся леса, как он дошел до межевого камня племени сов. Сил уже совсем не осталось, и Роскан решил остановиться на отдых прямо возле него. Очень сильно хотелось пить, и невдалеке он обнаружил большую лужу, из которой без колебаний напился, и без сил упав на сухой пригорок, забылся тревожным сном.

Снилось ему родное село, его беззаботное детство. Вот бабушка Варана испекла пирожков, и он тайком стянул целое блюдо этого благоухающего чуда. Унёс свою добычу к реке, где честно поделился со своими вечно голодными ровесниками. Голодными они были не потому, что в их семьях нечего было кушать. Нет, в их селе был полный достаток и изобилие, просто стайкам ребятишек было некогда вернуться домой, чтобы перекусить. Они дни напролет бултыхались в прохладных водах реки, ловили ракушек и раков, и жарили их в костре. Иногда играли в охотников. Луки и копья изготавливали сами, и тогда сусликам и воронам приходилось совсем туго. Но не всегда их добычей была мелочь. Однажды его друг – Ворк, пронзил своим игрушечным копьем толстого и неповоротливого сурка. Тогда они устроили себе настоящий пир. Ароматное мясо капало светлыми каплями жира на костер, подрумяниваясь над тлеющими углями. Роскан даже во сне почувствовал аромат и запах мяса. Сейчас он снова был счастлив. Вокруг него сидели его друзья, а у него в руках истекал жиром огромный кусок мяса…

Глава 2

Пока Роскан во сне объедался мясом, в лесу рыскал его враг. Зеленоглазая кикимора, днем пряталась в сыром болоте, и только после захода солнца выходила из своего укрытия. Сейчас она потеряла своего врага и растерянно уселась на толстый пень, весь поросший мхом. Где же этот пройдоха?

Но ни слух, ни обоняние не помогли ей – врага и след простыл. И тогда она решила использовать свою магию. Распустив роскошные зеленые волосы, королева кикимор закружилась в колдовском танце, напевая магический заговор:

Помоги мне дух болот

Обнаружить взгляд врага,

Посылаю приворот

Из болотного огня.

На четыре стороны,

Яркий свет огнём струя.

Осветите мне его,

Лик коварного врага…

И вдруг из распущенных волос кикиморы начали срываться зеленые болотные огни, взлетая в ночное небо. Раньше они заманивали несчастных путников в мрачные топи болот, А сейчас разлетались в разные стороны, разыскивая свою жертву. И скоро над лесом, там, где безмятежно спал Роскан, высоко в небе закружился рой ярчайших светлячков. Увидев и запомнив место, болотная колдунья хлопнула в ладоши и зеленые огоньки погасли. Незачем пугать врага, пусть он думает, что ему ничего не грозит.

Она шла неторопливо, зная, что её обидчик беззаботно спит. В правой руке она небрежно держала крупное рыбье ребро, на кончике которого маслянистой каплей блестел трупный яд – страшное оружие. Один укол в шею, и враг умрет в страшных муках.

«Как там его звали? Тур из рода волосатого паука? Никогда не слышала о народе, носящего тотем волосатого паука. Значит, этот хитрец выдумал себе новое имя?» – обдумывала на ходу свои мысли кикимора.

А вот и он. Роскан мирно посапывал, развалившись прямо на земле. Кикимора медленно подошла, и приготовилась нанести один смертоносный удар. Всего один. Как же слаб человек, она победила, вот он, только протяни руку. Но она ещё не насладилась местью, и разящая рука зависла в воздухе. Нет, это не была жалость, а только попытка продлить игру, которая уже стала смыслом жизни. Именно ради неё она и покинула свою реку, поссорилась с Ягой и идет за этим незнакомцем, настоящего имени которого она не знала.

Весело улыбнувшись, коварная болотница достала из своей сумки небольшую треугольную белую пластину, подаренную ей в свое время Ягой. Тогда она сказала ей, что это зуб огромной северной акулы – древней сопернице китов. Но ей было всё равно, важнее было то, что эта треугольная пластина резала мясо и траву лучше, чем нож. Взяв в руку зуб, она склонилась над человеком, и осторожно придерживая ткань рукой, начала резать его одежду, и плетенную из лыка обувь. Она даже вырезала с его головы клок волос, зная, что опытная колдунья сможет сотворить из них смертельное оружие. Сама она не обладала такими способностями, и поэтому, завернув свою добычу в лист ландыша, с тихим смехом скрылась в лесной чаще.