Повелительница тьмы в офисе

Глазок на двери мигом развеял интригу и прибавил паники. Лучше бы это был сосед! Но нет, снаружи стоял дядя Яков… Внук и единственный ныне имеющийся прямой родственник Агаты. Собственно, никто не рассчитывал что-либо от нее получить именно потому, что вся семья была убеждена, что наследство достанется ему. Так и случится, если я не выполню выставленные условия. Ох, сдается мне, Яков пришел не счастливого новоселья мне пожелать…

Может, притвориться, что меня нет дома или я напрочь оглохла? От такого звонка второе очень даже вероятно! Но вряд ли Яков перестанет искать со мной встречи. Рано или поздно придется с ним поговорить, а я уверена: со временем он не успокоится, а только злее станет. Добрым дядя никогда не был, ни слова хорошего никому отродясь не сказал. В детстве я его побаивалась, потому что он вечно шикал на нас с братцем, чтобы не шумели, не бегали и вообще вели себя словно какой-нибудь предмет интерьера, а не дети. Но я быстро нашла способ побороть страх: представляла, что вместо густых усов у Якова над губой приклеенная щетка для обуви и она смешно шевелится, когда он говорит. А усы у него были выдающиеся что тогда в тридцать лет, что сейчас в пятьдесят.

Крепясь, я сняла куртку, стараясь больше походить на хозяйку, и отперла замок. Дверь молниеносно распахнулась без моего участия, в прихожую ворвался дядя, едва не сбив меня с ног. Чудом успела отскочить!

– Ты! – выплюнул он с яростью.

Усы над его губой затрепетали, ходя ходуном. Я тотчас представила вместо них щетку, которая вот-вот отвалится. Удалось взять себя в руки и поприветствовать родственника:

– И вам не хворать.

– Нахалка! – окончательно рассвирепел Яков. – Признавайся, как ты это сделала… Тайком втерлась в доверие несчастной одинокой старушке и запудрила ей мозги, заставив переписать завещание на тебя?!

– Да, – согласилась я, чтобы не оправдываться. – Вы всё вычислили.

Он заскрипел зубами и двинулся на меня всей своей немалой массой. Я инстинктивно попятилась к вешалке, под ногами откуда-то взялась Шуша. Не раскрывая пасти, она издала рык – короткий и утробный. Дядя шарахнулся, как роем пчел ужаленный. Во дает… Мелких собачек боится! Не сводя с нее глаз, он аккуратно прикрыл за собой дверь. Жаль, не с той стороны.

– Ладно, – сказал примирительно, – плевать мне на эту квартиру, все равно на нее не найдется психов-покупателей. Раз нравится – живи!

– Спасибо, вы очень великодушны.

– Но меня волнует сохранность бабушкиной библиотеки. – Мне достался пренебрежительный взгляд. – Семейным реликвиям нельзя находиться в чужих руках.

– Я тоже часть семьи, – оскорбилась я. – Мои руки – не чужие.

– Неважно, – фыркнул Яков. – Вы, молодежь, только в телефонах да компьютерах сидите, а книги совершенно не цените! Я их у тебя выкуплю.

И он назвал цену, от которой я чуть сама себя на пол не уронила. Сколько-сколько?! Книги из зала на втором этаже что, раритетный антиквариат?!

– М-м-м, – только и смогла выдавать я. – Не знаю…

…можно ли мне распродавать вещи из квартиры, раз в ней запрещено что-либо менять. Нарушу условия – и до свидания. Но дяде лучше о них не рассказывать. Увидит лазейку – проблем не оберусь.

– Тебе мало денег? – возмутился дядя. – Хочешь еще?

– Я понятия не имею, какая у книг цена, – изобразила я прагматичность. – Позову специалиста, пусть посмотрит. Тогда и смогу ответить.

– Зови, – процедил Яков. – Я готов дать большую сумму, чем он назовет!

Вот это любовь к книжному наследию… Что ж, если юрист даст на сделку добро, то почему бы и нет? Мне древние талмуды ни к чему. Честно говоря, и бесплатно бы чисто по-родственному отдала, не будь он таким хамом.

– Договорились, – я вежливо улыбнулась, – свяжусь с вами.

Яков кивнул и, не прощаясь, ретировался из квартиры. Спиной, осторожно и по шажку, все так же сохраняя с Шушей контакт глаза в глаза. Никогда бы не подумала, что у дяди такие фобии. Наверное, его в детстве бешеная болонка покусала… Когда я закрыла за ним дверь, Шуша направила кровожадный взор на меня. Я-то в чем виновата? Или ее выгуливать пора?.. Незадача: ошейника с поводком на видном месте не лежало, а идти без них было опасно. Удерет еще! Будет проваленное условие.

– Если хочешь в туалет, – вздохнула я, – давай тут, я уберу…

Шуша вздохнула еще шумнее, чем я, и оскорбленно отвернулась. Пара секунд, и шерстяной комок из-под моих ног уплыл вдоль стенки в темноту. Зараза! Надо внимательнее ходить и на диваны садиться, чтобы ненароком не вляпаться. Не похоже, что у нее есть лоток. И никаких собачьих вещей я не заметила: мисок, игрушек, лежанки… Кажется, сама Агата не так уж заботилась о питомце. Завтра куплю Шуше что-нибудь в зоомагазине, задобрю… В смысле – порадую. Вкусняшкой, например.

Дальнейшее обследование квартиры позволило мне найти, где регулируется отопление, и «поддать жару». Вскоре стало потеплее, я сменила сапоги на тапочки с обувной полки и рискнула остаться ночевать. Возвращаться домой в столь позднее время было не лучшей идеей, да и навалилась дикая усталость. Я не осилила дойти до зала с книгами и полюбопытствовать, чем дядя Яков так дорожит. Ложась спать прямо в одежде, плотно заперла дверь спальни. И подперла стулом на всякий случай. Спать в этой квартирке было неуютно. Вдруг посреди ночи ко мне на кровать запрыгнет Шуша? Я же тогда описаюсь вместо нее!

Напрасно я думала, что не усну. Вырубило, едва голова утонула в рыхлой перьевой подушке. Разбудил меня будильник почти севшего телефона. Я собралась, старательно разгладила смятую за ночь одежду, выпила чаю. Оставленная вчера на кухне тарелка была пуста и тщательно вылизана. Сытая Шуша – это хорошо, это мой шанс выжить! Сейчас собачка где-то пряталась, причем очень качественно. Игра в прятки: «один – ноль» в ее пользу. Сколько я ни звала, она не вышла. Обиделась за запертую спальню? Ну, что поделать! Все же у нас пока не те отношения, чтобы спать в обнимку… Я разогрела Шуше добавки и побежала на автобусную остановку.

Двор выглядел куда дружелюбнее и не казался декорацией из ужастика. Лучи утреннего солнца растворили половину готики, сделав страшные деревья просто деревьями, а облицовку дома не такой уж мрачной и пугающей. Но дизайн, конечно, стильный… Чего стоили только статуи горгулий на козырьке подъезда, которые я не заметила вчерашним вечером. На кованой скамейке сидели три старушки, проводившие меня подозрительными взглядами. Я поздоровалась, они тоже – хором. Нормально, жить здесь можно! А какие еще варианты? Лучше жуткая квартирка, чем никакой. Да и я не могу забрать Шушу в свою съемную комнату: туда с животными нельзя. Не бросать же ее одну на десять лет, заезжая лишь покормить. В школе вон обожала «Семейку Аддамс», одевалась во все черное и выводила стрелки на глазах, заставляющие маму нервно икать. Значит, были во мне нужные задатки!

Несмотря на длинный и новый путь, в офис я приехала без опозданий. Села на свое законное место, с которого не намеревалась никуда переезжать. Хренушки тебе, кофейный автомат. Буду стоять до последнего! То есть сидеть. Это довольно легко, когда уже мысленно уволился. За аренду мне теперь платить не надо, могу не торопясь искать другую работу. Главное, чтобы меня не уволили до того, как напишу заявление… А то обидно будет.

– Хорошее было свидание, – насмешливо отметила из другого угла Диана, – раз ты сегодня в том же, в чем вчера ушла.

Язва! Между прочим, ее место подходит для кофейного автомата не меньше, чем мое. Но свою подружку Алиса пересаживать, конечно, не хочет.

Отвечать на выпад я не стала. Пусть и дальше завидует моей несуществующей личной жизни! С мужчинами-то у меня не ладится… Дальше нескольких свиданий дело не заходит. Ну всё не то и не те. Год за годом без перемен. Не могу сказать, что я безумно верила в любовь и ее ждала, но заводить отношения только ради того, чтобы они были, не стремилась. Всему свое время. К счастью, родители перестали пилить, что пора выходить замуж. Внуками их мой братец обеспечил за нас обоих!

Спокойно потрудиться удалось пять минут. Явилась Алиса – в эффектном платье, опасно балансирующем на грани дозволенного. Будь вырез немного глубже, а юбка короче, получился бы стопроцентный наряд для вечеринки. Она похлопала в ладоши, привлекая внимание, и объявила:

– Встреча с новым директором состоится чуть позже, он задерживается.

Угу. Задерживается. Опаздывают-то только обычные работники.

– Так… – Алиса деловито прошла мне за спину и поинтересовалась: – Ты почему еще не переехала к лестнице?

– Потому что, – выпалила я, разворачиваясь к ней на офисном кресле, – я остаюсь тут.

– Это несерьезный разговор, Валентинова.

– Разговора не будет. У меня полно работы.

Ух, как хорошо я это сказала! Как отрезала. Света поперхнулась, привстав из-за своего монитора. Никита удивленно приоткрыл рот и даже мышкой щелкать перестал.

– Поработаешь, – прошипела Алиса, нависая надо мной, – на новом месте, когда пересядешь.

Весь офис воззрился на нас неотрывно, побросав дела и затаив дыхание. Толпа жаждет крови и зрелищ! Что ж… Я выпрямилась и бросила в ее чрезмерно загорелое лицо:

– Только через труп.

– Глупо, – искривила она накрашенные розовым блеском губы, – умирать из-за какого-то места в углу.

– Твой труп, – уточнила я.

Ее лицо изумленно вытянулось, и мне на мгновение показалось: переборщила…

– Я поняла, – елейно пропела Алиса, – тебе нужна помощь.

И вцепилась в подлокотники моего кресла, потянув прочь от родного стола. Офигела? Я уперлась ногами в пол, но она ловко меня развернула и пихнула вместе с креслом за шкаф-перегородку. От неожиданности я зачем-то оттолкнулась и поехала. В направлении коридора! Двойное ускорение, волосы назад. А-а-а!.. Между столов коллег возникла рослая фигура. Резко, внезапно, перегородив мне путь. Бабах! Светин испуганный вскрик, аварийное столкновение. Закрутило, перевернуло и уронило… Оказалась плашмя на ком-то мягком, сверху упало чертово кресло. Под его тяжестью я приподнялась на локтях, с опозданием осознав, кто внизу. Ой. А живьем Виктор Варнавский выглядит не так, как на фото. На фото у него не было настолько выразительных и округленных глаз…

Глава 3

Наверное, первым делом мне следовало бы встать. Или вскочить, как ошпаренной, немедленно. Но я впала в такой глубокий ступор, что просто не могла пошевелиться. Лежала на новом управляющем директоре посреди коридора у всего офиса на виду и хлопала ресницами. Впрочем, было неплохо – удобно. Если не считать впившуюся в поясницу спинку кресла… Виктор недоуменно хмурил высокий лоб, глядя на меня более чем задумчиво. Пристально и изучающе, насколько ему позволял ракурс. Дело дрянь. Кажется, пытается получше запомнить виновницу «аварии».

Секунда, другая, третья. Видимо, он начал догадываться, что я прилегла на нем надолго, и перехватил инициативу. Крепкие руки взяли меня за плечи, осторожно надавливая. Кресло сползло и откатилось в сторону, я завалилась набок. Одна ладонь осталась на моем плече, другая переместилась на талию. Рывок, и Виктор поднялся, помогая и мне встать на твердый пол рядом с ним.

Подскочила Алиса, торопливо вернула креслу вертикальное положение. Я оторвалась от продолжающих сверлить меня директорских глаз и наконец заметила: вокруг толпа… Наша команда, соседние, уборщица наперевес со шваброй! Ощущение, будто весь этаж сбежался. Или так и есть?

Отпустив меня, Виктор отряхнул свой шикарный деловой костюм – чуть помятый, но по-прежнему идеально сидящий на его спортивной фигуре. Взгляда при этом от моей скромной персоны не оторвал. Я внутренне сжалась, ожидая по меньшей мере выговора.

– Вы не ушиблись? – спросил он обеспокоенно.

– Нет. – Я мотнула головой и добавила с благодарностью: – Мне кажется, вы замечательно смягчили удар.

– Это точно, – усмехнулся Виктор, потирая бок, в который я, очевидно, и въехала. – Вам повезло. Врезаться в стену больнее.

– Извините, ради бога! – вклинилась Алиса. В общем-то, правильно извиняется. Это ведь всё из-за нее. – Эльвира прямо сейчас объяснит свое неподобающее поведение.

Стерва… Сказать, что это она меня толкнула? Но это не совсем правда, да и прозвучит как-то жалко.

– У нас такое экстремальное корпоративное мероприятие, – неожиданно нашлась я, – для поднятия боевого духа. Гонки на офисных креслах.

Еще один плюс принятого решения об уходе из компании – можно нести любую чушь… Хорошо, что не существует увольнения сотрудника по статье за неадекватность. Не существует же, да?..

Алиса сжала губы в тонкую полоску, толпа возбужденно зашепталась, никак не опровергая мои слова. Вывод? Все любят бесплатный цирк!

– Вот как… – Виктор покивал, будто поверил. Но чтобы поверила я, ему стоило кивать менее издевательски. – А почему вы участвовали в гонках одна? Неужели конкуренты срезались на старте? Или в чем смысл заезда?

– Сшибать тех, кто не нравится, – выдала я, зло косясь на Алису, и тут же осеклась: – То есть не вас, конечно. Это случайно вышло.

– Выходит, я вам нравлюсь? – Усмешка на его губах стала выразительнее.

– Не могу сказать, – пожала я плечами, на которых все еще чувствовался теплый след от его пальцев. – Мы с вами не были знакомы лично.

– Верно, с этой целью я и назначил встречу. – Он одернул пиджак и невозмутимо обратился к толпе самым что ни на есть начальственным тоном: – Прошу команду сайта пройти в переговорную комнату, остальные могут возвращаться к работе.

«Могут» сказал так, что ни у кого не возникло сомнений в том, что прочие варианты отсутствуют. Ни следа от былой шутливости в нем не осталось. Народ послушно потянулся на рабочие места, наши – в переговорку вслед за Виктором, а я зачем-то села на свое стоящее посреди коридора кресло. По-моему, мне уже нет смысла никуда идти… Разве что в отдел кадров. С написанным заявлением.

Я попыталась грустно откинуться на спинку кресла, но за нее ухватились Светины шаловливые ручки и хорошенько дернули с явным намерением вытряхнуть меня на пол. Ничего у моей дорогой коллеги не вышло. Ух, как я в подлокотники вцепилась! Фиг оторвешь. Только вместе с ними, а это, между прочим, порча корпоративного имущества получится.

– Нет уж, нет уж, и не надейся тут отсидеться, – азартно заявила Света, – после того, что устроила. Пойдешь на встречу как миленькая.

– Не пойду, – я поджала ноги, демонстрируя полнейшую решительность в данном вопросе, – ни за что.

– Значит, поедешь, – упрямо сказала она и, подталкивая кресло, покатила меня вперед по коридору. – До переговорки довезу, не поленюсь, честное слово.

– Вези в отдел кадров…

– Не борзей, они на третьем этаже! Я тебя с нашего десятого не дотолкаю: и лень, и мотивация нулевая.

– Можешь скинуть, – милостиво разрешила я, – в окно.

– И не мечтай. Знакомство со всей командой, а ты ее часть, так что нечего отлынивать.

Света поудобнее взялась за спинку и ускорилась, вскоре нагнав исчезающих за порогом переговорной комнаты коллег. Наверняка ей просто сериалы наскучили, вот и жаждет драйва наяву, а не через какой-то экран.

У дверей кресло пришлось покинуть из опасений, что если я въеду на нем внутрь, то Виктор воспримет это как угрозу собственной безопасности. Переговорка была моя нелюбимая, хотя я не любила их все без исключений. Но в этой стоял огромный круглый стол, вокруг которого полагалось рассаживаться. В итоге все друг перед другом, в уголке не затаишься.

Я села на свободный стул рядом с Никитой, сразу же попав под прицел директорских глаз. Сканирующий взгляд – настолько, что впору разослаться отсканированной копией по всем рабочим адресам. Ну, я бы на его месте тоже за собой следила. На всякий случай. К счастью, Виктора отвлекла Алиса – речью о том, какая потрясающая у нее команда, ведь без нас у нашей потрясающей компании не было бы такого потрясающе продающего сайта. Судя по ответным сугубо формальным кивкам, потрясен Варнавский не остался.

Встреча продолжилась самым ужасным, чем только могла. Представлением членов команды! Каждый говорил, кто он: как зовут и кем трудится. Я понадеялась отмолчаться и отчаянно подавала знаки Никите, чтобы он взял слово после предшествующей мне Дианы, но этот черствый человек не только не пришел на помощь, так еще и изобразил, как передает мне воображаемый микрофон.

Воцарившаяся пауза неловко затягивалась, в меня вперилось семь ожидающих взглядов. Вынуждают несчастного интроверта выходить из зоны комфорта. Будто я там когда-нибудь была… Хоть бы одним глазком посмотреть на нее дали, что ли.

– Эльвира Валентинова, – выдавила я, но договорить не смогла. В горле пересохло, вырвался придушенный хрип: – Я…

– Сногсшибательный редактор сайта, – закончил за меня Виктор с откровенной усмешкой. – В справочнике вы выглядите иначе.

Ничего себе! Он перед встречей ознакомился со списком сотрудников? Опасный человек, я была права.

– Изменилась за три года, – выдавила я улыбку.

– Так смените фотографию на актуальную, – велел Виктор и потерял ко мне интерес.

Дослушав представление моих коллег, переключился на Алису и рабочие вопросы. Не знаю толком, что я от этого испытала – обиду или облегчение. По-моему, оба эти чувства одновременно! Как такое возможно вообще?

Обсуждаемые темы были далеки от моей редакторской деятельности, и меня больше никто ни о чем не спрашивал. Я тихо слушала о бизнес-планах компании – чтобы быть в курсе, что интересного должно появиться в наших сетевых магазинах и на сайте. Виктор рассказывал довольно интересно – не то что прошлый директор, который действовал на меня исключительно усыпляюще. И совсем не в том смысле, что уснуть хотелось с ним! А с Виктором оказалось приятно и на полу полежать, и на сугубо деловой встрече посидеть. Признаюсь – заслушалась.

Он был хорош, нельзя не признать. Завораживающая смесь искрометного юмора и непробиваемой твердости, благодаря которой человека невозможно не воспринимать всерьез. Уверенность в каждом жесте, жгучий взгляд, приправленная изрядной дозой обаяния улыбка. Красивый мужик. Высокий, в меру накачанный, с правильными чертами лица. Легкая щетина и иронично нахмуренные брови ему несказанно шли, как и зачесанные назад волосы редкого темно-пепельного оттенка. Виктора даже не испортило, когда он, получив от Алисы распечатку со свежим отчетом, достал из кармана пиджака очки и нацепил на свой идеально прямой нос. Они круто на нем смотрелись! Не то что на этом ботанике Супермене, который пытался, очевидно, выглядеть умно. Само собой, я ему не верила: умный человек не станет летать в трусах, надетых поверх лосин.

В общем, я увлеченно разглядывала Виктора весь час, как и все в переговорке. Дамы особенно усердствовали, начала искренне переживать, не просмотрят ли они в нем дыру. Диана вовсе моргать забыла. Надо будет запомнить: в гляделки с ней не играть ни при каких обстоятельствах…

Впервые в жизни мне было жаль, что рабочая встреча подошла к концу и нужно возвращаться к компьютеру. Конечно, я этого не показала: в числе первых улизнула за дверь и покатила свое кресло обратно. Очень хотелось обернуться, но я себя пересилила. Нечего быть дурочкой и заглядываться на директоров! Сильно сомневаюсь, что такой шикарный мужчина – и ничейный. К нему уже давно должна прилагаться не менее шикарная леди. Скорее всего, он просто не любит выставлять личную жизнь в соцсети, и правильно делает. Ну а если действительно умудрился остаться одиноким, то что-то с ним не так… А не такие, как все, – это только в книжках заманчиво. На деле же тот еще геморрой.

В родном и уютном углу меня отпустило, распрекрасный Виктор отошел на второй план. Поспособствовали письма из рабочей почты, вытеснив из головы прочие мысли. Но не тревогу за светлое будущее! Поерзав на кресле, которое стало немного перекособоченным после падения, я решила, что увольняться не буду. Вот еще, облегчать задачу всяким нехорошим людям, которые меня не ценят, место под кофейный автомат освобождать. Пусть сами изворачиваются и увольняют, ну или доплачивают, чтобы ушла.

До самого вечера было спокойно, пока с важным объявлением не заявились Белозерцевы. Александра с Александром – наша сладкая парочка из внутреннего пиара. Они вели корпоративный портал, устраивали тимбилдинги, призванные сплотить команды, и прочие корпоративы. Состояли в законном браке и были очень похожи: оба округлые, бесконечно милые и страшно общительные.

– Завтра в обед будем отмечать удачный редизайн сайта, – заговорщицким, но громким шепотом сообщил Александр.

От слова «редизайн» меня знатно передернуло: скольких он мне нервов стоил, мама дорогая!

– По сколько скидываемся? – флегматично поинтересовался кто-то.

– Ни по сколько. Сбора денег не будет.

– Банкет за счет компании? – обрадовался Никита.

– Нет, – осадила его Александра, – мы решили для разнообразия не закупаться в супермаркетах или опостылевших всем доставках еды. Пусть каждый принесет блюдо, приготовленное собственноручно.

– Мы что, в школе? – возмутилась Света. В готовке она была еще хуже, чем я. Хотя куда уж хуже… – Вдобавок в последний день предупреждаете! Классика жанра.

– Вообще-то рассылка про это была на прошлой неделе, – фыркнула Диана. Видимо, читала эту самую рассылку, которую я удалила не глядя. – Там сказано, что кто не умеет готовить – может принести купленное. Надеюсь, вы с Валентиновой так и сделаете. А то хочется еще пожить и желательно не отравиться.

А?! Вот теперь точно отравлю.

– Обязательно принеси свой фирменный торт, – нарисовалась рядом с подругой Алиса. – Позовем руководство, пусть угостятся, а заодно посмотрят, какой у нас креативный и дружный коллектив.

Позвать руководство – это Виктора, что ли? Надеется реабилитироваться за сегодняшний коридор? Эх, тогда травить не вариант.

– И у нас ожидается вкусный кофе, – нежно проворковала она, – утром привезут новый автомат.

Судя по ее злому и красноречивому взгляду в мою сторону, вопрос с пересадкой отнюдь не исчерпан. Но пусть только попробует меня выдворить! К противостоянию я готова. И к противосидению… Скотчем стол примотаю или степлером присобачу. Кстати, о собачках.

Помня о Шуше, после работы я зашла в зоомагазин. Прикупила чудесный мягкий пледик с принтом из отпечатков лап, розовую мисочку в сердечках, набор расчесок и специальный шоколад без сахара. Думала про ошейник и поводок, но оказалось, что нужно знать обхват шеи и вес животного. Засада. Постараюсь измерить, пока буду причесывать. Надеюсь, смогу отвлечь Шушу шоколадом и она сгрызет его, а не меня…

С мешком собачьих радостей я заехала домой, собрала небольшую сумку, чтобы не приходить завтра снова в той же одежде. Иначе Диана лопнет от зависти, подозревая меня в столь насыщенной личной жизни. Много я не брала, рассудив, что на выходных затею полномасштабный переезд. До них всего-то пару дней нужно пережить. И так еле все дотащила до подъезда! Чуть не надорвалась, поскольку к мешку и сумке прибавились еще пакеты с едой из ближайшего к дому Агаты магазинчика. Или это мой дом теперь? Не уверена, но в любом случае гораздо проще почувствовать себя как дома там, где есть забитый продуктами холодильник. Хотя бы самыми элементарными – эдаким базовым набором для многоэтажных бутербродов…

В прихожей меня встретила Шуша – с застывшим на мохнатой морде удивлением, словно ее весь день одолевали сомнения в том, что я вернусь. Ох… Срочно надо начинать ее любить. Я вывалила на пол содержимое зоомешка. Постелила перед ней пледик, поставила мисочку и положила туда пару отломанных «квадратиков» шоколада. Шуша не шелохнулась, как-то недоуменно глядя то на меня, то на плед, то на угощение. Бедная! Наверное, у нее никогда подобного не было. Особенно такой заботливой меня.

– Это шоколад, – просветила я, пододвигая мисочку ближе к Шуше, – его едят.

Она подозрительно принюхалась. В чернильных глазенках не возникло ни проблеска понимания. Наоборот. Пожалуй, так же шокированно на меня смотрела воспитательница в детском саду, когда на утреннике после третьего коллективного восклицания «елочка, гори» я протянула Деду Морозу спички.

– Смотри. – Я забрала из миски кусочек и отправила себе в рот. А вполне! Не захочет – сама съем. – Давай, попробуй.

Я отломала другой квадратик шоколадки, которую держала в руках, и сунула Шуше в стиснутую пасть.

– Жуй, – подсказала я и предусмотрительно убрала пальцы, чтобы не сжевали заодно и их. – Ням-ням.

Она не послушалась. Сразу проглотила. Из глубин собачки донеслось утробное урчание, я невольно шарахнулась. Шуша же метнулась ко мне и сцапала из рук шоколадку – вместе с фольгой и упаковкой. И была такова, скрывшись в темноте коридора. Ну… Ладно. Причешу я ее в следующий раз тогда.

Разложив еду в холодильник на кухне, я убедилась, что Шушина каша была ею съедена. А вот результата переработки оной нигде в квартире обнаружить не удалось. Зараза! Укромное место знает, небось. Что ж, позже найду. По запаху…