И возвращаются реки, или Лепестки сакуры

В коридоре Шарло поставил этюдник у вешалки, помог Тее одеться, потом прошёл в сторону кухни. Тея слышала, как он сказал:

− Бабуля, мы с Теей уходим, я провожу её домой, и сразу же вернусь.

Потом Тея услышала голос Антонины Марковны:

− Подожди, внук, я хочу вас проводить.

Шарло вернулся в коридор к Тее вместе с Антониной Марковной. Она пристально смотрела Тее в глаза, и Тее показалась, что Антонина Марковна разгадала все её секреты. Антонина Марковна обняла Тею, перекрестила и сказала:

– У тебя взгляд, как у прадеда. Твой прадед был герой. Андрей Павлович говорил, что то, что ему удалось, больше никто не смог бы совершить. Всё это составляло тайну, которую запрещено было разглашать. До свиданья, Тея, приходи к нам почаще, двери нашего дома для тебя всегда открыты.

– Сегодня день был насыщен событиями, − только и смогла произнести Тея, когда они с Шарло уже были на улице и ждали такси.

Шарло ответил:

– Да, действительно, − и снова замолчал.

И Шарло, и Тее нужно было время, чтобы осмыслить то, о чём они так нежданно-негаданно для себя узнали за прошедший вечер. В такси Шарло молчал минут десять, потом сказал:

– Антонина Марковна была дочерью друга моего прадеда Андрея Павловича. Её родителей расстреляли, когда ей было четырнадцать лет. Андрей Павлович удочерил её. Когда над самим Андреем Павловичем сгустились тучи, и его отправили в отставку, он перенёс два инфаркта. Андрей Павлович был вдовцом, его жена умерла вскоре после тяжёлых родов, он больше не женился, один воспитывал сына. Когда врачи сказали ему, что третий инфаркт он не переживёт, в пятьдесят пятом он официально женился на Антонине Марковне, а через полгода скончался. Друзья Андрея Павловича помогли Антонине Марковне усыновить моего деда Семёна Андреевича, хотя она была старше его всего на семь лет.

– Значит Антонина Марковна не твоя прабабушка. Ведь так? − спросила Тея.

– Да, кровного родства между нами нет, но для нашей семьи она самая настоящая прабабушка или добрая фея из сказок. Она воспитала моего деда, помогала воспитывать моего отца, потом меня. Для меня она даже больше, чем прабабушка, она ― мой лучший друг.

Остаток пути они молчали, а когда подъехали к дому Теи и вышли из такси, Шарло сказал:

– Если не передумаешь играть в «Империю бастионов», завтра принеси планшет, на большой перемене зарегистрируешься в игре, потом я покажу тебе, как переехать поближе к моему замку. Так легче защищаться и помогать друг другу, когда чужой ал объявляет войну.

Тея вспомнила слова своей бабушки: «Ничто так не сближает, как общие интересы и увлечения».

Шарло донёс казавшийся Тее неподъёмным этюдник до двери её квартиры.

– Ну, я пошёл, смотри утром не проспи, ― сказал Шарло с порога.

– До завтра, ― Тея ответила ему вдогонку, запирая дверь.

Она решила пораньше лечь спать, чтобы не опоздать утром на первую пару в академии, но вспомнила, что в дневнике прабабушки ей уже встречалась фамилия Артанов. Тогда она подумала, что это просто однофамилец Шарло, а не его прадед. Тея достала первую тетрадь, нашла страницу, на которой её прабабушка написала об Артанове, и прочла её ещё раз. Она поняла, что ничего толком не знает о старшем поколении своих родных. Тея хотела продолжить чтение и даже начала читать следующую тетрадь, предполагая, что из второй тетради она узнает побольше о своём прадеде и прадеде Шарло. Однако прочитав пару строчек, Тея заснула. Ей снился её прекрасный сон-сказка, в котором она бежала вверх по лестнице в бальном платье туда, где играла прекрасная музыка, и её кто-то ждал.

…Шарло проводил Тею до двери её квартиры. Спускаясь по лестнице, он услышал, как Тея заперла за собой дверь. Оказавшись около ожидавшего его такси, он посмотрел на окно комнаты Теи, в котором уже горел свет, улыбнулся, постоял с минуту и поехал домой. Когда он вернулся, Антонина Марковна ожидала его в его комнате.

– Ванечка! Я так рада, что ты привёл ко мне Тею. Как хорошо, что вы познакомились. Знаешь, когда умер твой прадед, я усыновила твоего деда, чтобы его не отправили в детский дом. В это тяжёлое для меня время прадедушка Теи поддерживал нас финансово. Позже дед Теи помогал нам материально пока твой отец учился в институте.

Глава 11. «Эмка» из Манежа

Каждое утро ровно в шесть часов пятьдесят пять минут во двор дома Петра Александровича Смальтова въезжал автомобиль М-1, в просторечии известный как «Эмка». В это же время Пётр Александрович, которого родные и близкие друзья звали попросту Пётр, выходил из парадного, а водитель выходил из Эмки и открывал заднюю дверцу коричневого с желтоватыми стёклами автомобиля. Пётр Александрович садился в автомобиль, водитель закрывал за ним дверцу, сам усаживался на водительское место, и ровно в семь часов автомобиль трогался. На дорогу до управления, которым руководил Пётр Александрович, уходило точно пятьдесят пять минут, поэтому ровно в восемь часов Пётр Александрович заходил в приёмную перед своим рабочим кабинетом. Это действо совершалось в том же порядке каждое утро. Пётр Александрович поначалу противился такому порядку, так как ему не нравилось, что водитель открывает и закрывает для него дверцу автомобиля, но первый же назначенный ему водитель наотрез отказался что-либо изменить, объяснив, что обязан чётко выполнять инструкции, полученные в гараже. Хотя иногда водители менялись, но все придерживались этого порядка, отступать от которого можно было только тогда, когда Пётр Александрович работал по несколько суток подряд и не ночевал дома, а происходило это часто, особенно в последние дни каждого месяца, когда предприятия, которые курировало управление, должны были выполнять план. Тогда Эмка стояла перед управлением сутки напролёт, а водитель дремал внутри, чтобы автомобиль всегда был на ходу на случай, если в Главке будет совещание или Петру Александровичу надо будет отчитываться в Наркомате.

Пётр Александрович вошёл в приёмную, как обычно, в восемь часов, посмотрел на стенные часы, которые всегда показывали точное время, поздоровался с секретарём Верой Ивановной − худой немолодой женщиной в строгом синем костюме, вскочившей со стула, как только Пётр Александрович появился в дверях. Пётр Александрович по-хозяйски прошёл в знакомый до оскомины кабинет, к огромному письменному столу из тёмного морёного дуба, покрытому зелёным сукном. Через три минуты в дверь кабинета постучали. Пётр Александрович знал, что это Вера Ивановна, которая принесла почту и документы на подпись. Пётр Александрович сел за письменный стол в удобное кожаное кресло с высокой спинкой. В последнее время, он всё чаще задавал себе вопрос: «Как случилось так, что я, русский интеллигент, дворянин, боевой офицер, превратился в партийного функционера?». Главным словом для объяснения этой метаморфозы было «семья». Всё было ради его любимых «девочек», и он знал, что ради Фимы и Любочки будет терпеть это и дальше. Пётр Александрович посмотрел на настольный перекидной календарь. На открытой странице стояла дата ― «2 июня 1939 года». Потом он часто будет вспоминать события этого дня, поминутно. Зазвонил телефон, поэтому прежде, чем поднять трубку, Пётр Александрович громко сказал:

– Входите.

В телефонной трубке Пётр Александрович услышал испуганный голос директора механического завода:

– Горим, Пётр Александрович, пожар на складе, в первом цехе!

– Пожарную команду вызвал? Сейчас выезжаю, ― прокричал Пётр Александрович, соскакивая и отдавая распоряжения секретарю:

– Подготовьте всю имеющуюся документацию по механическому заводу, там пожар, вернусь, как только потушим.

Вернулся Пётр Александрович поздно, у входа в здание управления его встретил охранник. Пётр Александрович поднялся по широкой лестнице, прошёл по тёмному коридору. В здании было тихо, только в приёмной горел свет, пробивающийся в коридор через открытую дверь. Вера Ивановна сидела за своим письменным столом. Пётр Александрович удивился, так как разрешил ей не дожидаться его, когда он задерживался более, чем на один час.

– Вам звонили и просили доложить немедленно, как только вернётесь. Когда Вас соединить? ― объяснила секретарша причину присутствия на рабочем месте в столь поздний час.

– Я буду готов через 10 минут, ― ответил Пётр Александрович и прошёл в боковую комнату отдыха в своём кабинете. Он посмотрел в овальное зеркало над умывальником. Хотя он не принимал участие в тушении пожара непосредственно, его руки и лицо были испачканы в саже.

Пётр Александрович быстро умылся, вытер лицо белым вафельным полотенцем, сменил сорочку, затянул галстук, прошёл в кабинет к письменному столу и звонком вызвал Веру Ивановну, которая сразу же появилась в дверях.

– Соединяйте! ― скомандовал Пётр Александрович, одновременно просматривая документы, которые секретарь заранее заботливо разложила на его столе.

Пётр Александрович поднял телефонную трубку и начал докладывать:

– Семён Алексеевич, добрый вечер. Я только что вернулся с механического. Пожар потушен, уже начали подсчитывать ущерб. Сгорел склад с готовой продукцией, произведённой за последние две недели. Точные цифры смогу назвать завтра.

Пётр Александрович выслушал Семёна Алексеевича и продолжил:

– Хорошо, сейчас снова поеду к ним, утром буду у вас, доложу. До свиданья.

Как только Пётр Александрович положил трубку, снова вошла секретарь. На этот раз она принесла на металлическом подносе стакан с чаем и бутерброды на белой пирожковой тарелке и поставила поднос на длинный стол для совещаний, стоявший перед письменным столом Петра Александровича. Только сейчас он понял, что голоден.

– Спасибо, Вера Ивановна, мне действительно надо подкрепиться. Утром будет не до чая.

Пётр Александрович ел быстро, «по-солдатски», как говорил его отец. Закончив, Пётр Александрович встал, подошёл к письменному столу, сложил документы в портфель, и, выходя из приёмной, попросил Веру Ивановну:

– Буду завтра до полудня. Позвоните, пожалуйста, Фиме, я не успел, скажите, что буду дома завтра вечером.

В кабинет Пётр Александрович вернулся на следующий день после перерыва на обед. Вера Ивановна вошла следом за ним. Принесла свежие газеты, документы на подпись, горячий чай, небольшие бутерброды с голландским сыром и копчёной колбасой. Пётр Александрович откинулся в кресле, съел бутерброды, запил чаем. Ел он медленно, тщательно прожёвывая: надо было отдохнуть минут пятнадцать после двух бессонных суток. Дел было невпроворот: он должен был подготовить докладную для заведующего Промотделом ЦК, успеть к нему до пяти часов, до заседания отдела, на котором Пётр Александрович также должен был присутствовать, чтобы ответить на вопросы по пожару. Ущерб, причинённый пожаром, был большой: сгорела продукция цеха за две последних недели: двигатели, упакованные и готовые к отправке на авиазавод в Балашихе. А причиной всему оказался складчик, который поругался с молодой женой, после смены с горя напился и уснул с папиросой в своей каптёрке. Складчик поплатился своей жизнью, а сколько людей пострадает за то, что недоглядели, не предотвратили пожар: старший складчик, зав цехом, главный инженер, директор. «А с кого ещё шапку снимут? Поживём, увидим», заключил Пётр Александрович и пошёл к своему письменному столу.

Часы показывали час дня. «За три часа успею», подумал Пётр Александрович и начал писать докладную. Он был на середине второй странице, когда услышал, как Вера Ивановна громка сказала:

– Пётр Александрович занят, к нему нельзя.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.