Жена напоказ

Елена Счастная

Жена напоказ

Глава 1

Каблуки хрустко стучали по посыпанной гравием дорожке. Сердце колотилось в груди от предвкушения. Словно я вдруг оказалась на охоте. И ничего, что гонятся за мной: “охотница” сегодня я.

От тяжёлого подола вечернего платья уже устали руки. Карнавальная маска толком не давала осмотреться вокруг. Только слабое свечение редких магических огоньков, что зажигались навстречу и гасли позади, помогало. Иначе я уже давно подвернула бы ногу.

Размеренные, почти ленивые шаги преследователя снова послышались рядом. Он уверен, что поймает меня, но постараться ему всё же придётся. Мариэтта д’Амран не сдаётся просто так!

Сквозь собственное дыхание до слуха доносились отдалённые звуки бала. Сейчас он вместе со всеми гостями, музыкой и танцами остался где-то там, за пределами этих охотничьих угодий. Где были только я и тот мужчина позади, который, возможно, скоро станет моим мужем.

Если моя игра удастся.

Мы молчали. Он преследовал, я скрывалась. И тут удача – тень большого яблоневого сада. Дурманный запах окутал, словно вуаль, облепил тело, разгорячённые от бега виски, покрытую лёгкой испариной шею.

По щиколоткам повеяло прохладой. Где-то здесь пруд? Я сбежала вниз с пригорка и остановилась у кромки воды. И правда ведь! Сама себя загнала в ловушку. А всё эти сумасшедшие лабиринты между ровно остриженными кустами. Сущее испытание для девицы, что убегает от пылкого кавалера.

Я оглянулась ещё раз. Тихо. Неужели Ксавье меня потерял? А всё так интригующе начиналось!

Впрочем, может, это и хорошо. Так его азарт только разгорится сильнее. Сегодня он уже получил отказ встретиться наедине. Надеюсь, неудача в погоне не остудит его пыл.

Я подманила ближе один из бледных магических светлячков – раз уж всё равно тут одна – и развернула записку, которую всё это время держала зажатой в руке.

“Я искренне восхищён вами. Но, к сожалению, вокруг слишком много людей. Прорваться к вам становится совершенно невозможно. Потому умоляю вас о встрече в беседке у фонтана. Прошу не относиться к моей просьбе предосудительно. Это всего лишь прогулка и попытка узнать вас чуть лучше.

Ксавье де Ламьер”.

Уверенный, чуть размашистый почерк; дорогая бумага с вензелем герцогского дома. Ни одного лишнего слова. Лишь то, что в полной мере выразило бы искреннее желание мужчины прогуляться с женщиной.

Всё складывалось для меня удивительно хорошо. Пока что…

– Вы умеете заставить мужчину желать встречи, – от звука густого голоса, пробирающего лёгкой дрожью между позвонками, я вздрогнула и приложила ладонь к груди.

И в тот же миг огромная ручища сгребла меня за талию. Короткий толчок – и я упёрлась спиной в шершавый ствол ближайшей яблони. В груди царапнуло коротким всплеском паники. И в то же время вспыхнуло жаром от того, как близко я оказалась вдруг к своему преследователю.

– Вы не думали, что делать подобные намёки мужчинам весьма чревато? – Мою скулу обдало нетерпеливым дыханием.

Нет, дорогой Ксавье! Мы так не договаривались. Я зажмурилась и изо всех сил толкнула пленителя в грудь. Да она просто каменная! А ещё горячая и очень-очень широкая. Надо же! А так и не скажешь.

– Да какие намёки, месье де Ламьер? Вы в своём уме? – запыхтела я, отдирая от себя загребущие руки. – Объяснитесь!

Но меня лишь впечатали в древесную кору сильнее. Крепкие пальцы ощутимо сдавили плечи, скользнули вниз, мягко пробежались по кружеву декольте. Следом – едва ощутимое касание сухих губ. Стальной обруч объятий на талии…

Гнев Первородных! Похоже, я заигралась.

– Весьма откровенные… – голос Ксавье стал ещё чуть ниже. Перекатился волнующей хрипотцой.

Мамочки… От его вибраций где-то под рёбрами у меня мелко-мелко задрожало. И стало слегка горячо там, где меня касались настойчивые мужские руки. По скуле скользнула чуть колючая щека. Дыхание замерло у прикрытого ажурной маской виска.

– Так что же прикажете делать с вами дальше… Леонора?

Постойте… Я же не Леонора!

И, кажется, в тот же самый миг это понял и мой пленитель. В воздухе повисло явственное замешательство.

Мужчина, который так вопиюще сграбастал меня, словно какую-то куклу, торопливо отступил, попутно сдёрнув с меня маску. В его ладони зажёгся очень полезный в такой ситуации зеленоватый огонёк. Гораздо более яркий, чем те, что летали в саду. Его холодный свет на короткий миг даже ослепил меня.

Я проморгалась после первого потрясения и в полной мере разделила то недоумение, что сейчас отражалось на лице моего напористого ухажёра. Потому что передо мной стоял вовсе не Ксавье. А его старший брат – Ренельд де Ламьер. Королевский дознаватель по магическим преступлениям и последний мужчина, с которым я хотела бы сегодня столкнуться нос к носу.

Похоже, радость по поводу собственной удачливости была весьма преждевременной.

Взгляд герцога Энессийского просто буравил меня насквозь. Бледный свет бросал резкие блики на его лицо, делая уверенно мужественные черты ещё более рублеными.

Широкий подбородок, прямой, чуть длинноватый нос. И подозрительно поджатые губы. Похоже, они с одинаковой лёгкостью могут и цедить обвинения преступнику, и нашёптывать непристойности женщине на ушко.

Но всё это породистое великолепие затмевалось невероятной холодной зеленью его глаз.

Точь-в-точь такой же цвет был у зелья, что однажды приготовила моя бабушка. А затем, с присущей лишь истинным ведьмам приветливостью, напоила им своего соседа. Потому что нечего необоснованно претендовать на часть чужого земельного надела! Тогда неудачливый шевалье несколько дней маялся животом так, что не мог надолго выйти из дома без опасности осрамиться. И за это время он переосмыслил многое. Очень многое…

Вот и яростный малахит глаз герцога не обещал мне ничего хорошего. Даже под рёбрами неприятно закрутило.

– Мадам д’Амран… – проговорил он, вдоволь изучив меня от макушки до пят. – Я не узнал вас в сумерках.

Что вовсе не удивительно. Ведь мы познакомились только сегодня!

Таких мужчин почти порядочной вдове вообще лучше обходить стороной. Особенно если в сумочке лежит флакон с любовно приготовленным, но от этого не менее запрещённым зельем. Не приворотным, конечно, нет. Но тем, что не позволит Ксавье забыть обо мне ближайшие несколько дней – а значит, заставит его искать новых встреч с рвением охотничьей собаки.

Теперь же из-за герцога все мои планы могли полететь в Тёмную Бездну!

– Я тоже… Не узнала, – буркнула я в ответ, нарочито резким жестом поправляя слегка задравшийся рукав. – Не желаете извиниться за то, что распустили руки?

К счастью, я уже понемногу приходила в себя. Вот уже и колени перестали подгибаться.

И как же меня так угораздило – перепутать братьев? Они же совсем не похожи!

– Если вам так угодно, то простите. – Герцог дёрнул уголком рта. – Но позвольте узнать, что вы делали в саду? Одна. В такой час.

Я загадочно подняла взгляд к небу и как бы невзначай отошла на пару шагов в сторону. Во-первых, потому, что внушительный рост и разворот плеч герцога вообще мало какую женщину могли оставить равнодушной. Тут неведомую Леонору, что попыталась его соблазнить, вполне можно было понять.

Во-вторых, приближаться к магам, которые способны считывать магические ауры, для меня равносильно маленькому концу света. Неконтролируемые вихри и всплески свойственны любым потокам. Спасибо моему почившему мужу: я научилась сдерживать самые яркие. Но королевский дознаватель – дело особое.

А значит, находясь рядом с ним, я очень сильно рискую не довести начатое дело до конца. И более того – схватить обвинение в ненадлежащем использовании магии.

В общем, Ренельд де Ламьер был ещё одной причиной, по которой я опасалась сегодня ехать на бал. Хоть выглядело всё вполне безобидно. Всего лишь маскарад, посвящённый окончанию младшим сыном герцогини Энессийской – Ксавье – Академии Пяти Башен. Или попросту – Санктур.

Что сказать… Очень престижно, не всем доступно. И учиться в Академии, и попасть на вечер такого размаха.

А мой опыт и в том, и в другом был примерно одинаковым – то есть никаким. И, думается, это герцог прекрасно знал.

– Мне просто захотелось прогуляться, – выдержав томительную паузу, ответила я. – Знаете, под вечер в доме стало очень душно.

– Да ну? – прищурился Ренельд. – Чего же тогда вы начали от меня убегать?

Я посмотрела на него, стараясь вложить во взгляд как можно больше возмущения. Похоже, вместо томного вечера меня ждал допрос с пристрастием. Весьма неприятная у вас профдеформация, месье дознаватель!

– А зачем вы за мной погнались? Мало ли что у вас на уме, – невозмутимо выдала я.

– У вас скверные способности к расследованию непонятных обстоятельств. Смею заметить, – Ренельд заложил руки за спину, – вы путаете причину со следствием.

– Ваши способности к расследованиям я, конечно, не могу подвергнуть критике. И не собираюсь. – Я слегка дёргано надела перчатки, которые сняла ещё по дороге сюда.

Так меньше вероятность, что при случайном соприкосновении проницательный королевский дознаватель сумеет почувствовать не предназначенное для его ума. Границы его возможностей были мне не известны. Но поговаривали, что они очень… очень обширны. Те, кто по его милости сейчас отбывал наказание в королевских темницах, могли бы, наверное, это подтвердить.

А мне на личном опыте убеждаться не хотелось.

Пора бы вообще уходить. Пусть и дальше ищет свою Леонору. А мне придётся перейти к более радикальным методам знакомства с мужчиной, которого прочила себе в мужья. Времени у меня всё меньше, а дело двигается медленно…

Упустить его будет весьма досадно.

Всё-таки сын герцогини и завидный жених, по которому сохнет половина столичных девиц. Сильный маг с блестящим будущим при королевском дворе. Красив, как сын Первородных… Проклятье, я заходилась бы от радости, зная, что приглянулась ему.

С одним маленьким условием: если бы и правда хотела замуж.

Только я не хотела. Но в моей спокойной и почти что скучной вдовьей жизни внезапно настал тот миг, когда пришлось искать надёжное мужское плечо. Не обрету покровителя – и сводные родственники просто сдерут с меня три шкуры.

– И ещё, мадам д’Амран… – как бы невзначай бросил герцог, когда я уже хотела с ним распрощаться. – Вы назвали меня “месье де Ламьер”, но не видели меня. Значит, точно знали, кто вас преследует. Но отчего-то сейчас старательно изображаете непонимание. Более того – возмущение.

От внимания этого мужчины вообще хоть что-то может укрыться?

Под его пытливым взглядом и при более тонкой душевной организации можно было бы хлопнуться в обморок. Но это точно не про меня.

Я смиренно сложила руки у груди.

– У вас просто очень запоминающийся голос, ваша светлость. – Так, надо бы поменьше ехидства в тоне. – Думаю, вы не раз слышали это от женщин. Когда вы заговорили со мной, я сразу вас узнала. Но вот ваш поступок немало меня озадачил. Не думала, что вы на такое способны!

Мало какой мужчина откажется от того, чтобы кто-то потешил его самолюбие. Но перегибать тоже не стоит.

– С теми женщинами, кто отмечал несомненно чарующий тембр моего голоса, я обменивался не только приветствиями при встрече, – усмехнулся герцог. – Или вы знакомы с кем-то из них?

Не поверил. Ну и Бездна с ним! Продолжать разговор я не планировала. Тем более о его многочисленных любовницах. Почему многочисленных? Почему я вообще так решила… Проклятье.

– К счастью, нет. Может, ещё доведётся, хотя я не настаиваю. – Я вздохнула. – Прошу прощения, ваша светлость. Я лучше пойду. Не буду портить вам вечер, который обещает продолжиться столь интригующе.

Как всё это сложно! Все эти игры, флирт, кокетство. Никогда они меня не заботили, а теперь я вынуждена корчить из себя ту, кем вовсе не являюсь.

– Как интересно… Я раньше не встречал вас на приёмах, мадам д’Амран, – никак не унимался де Ламьер. Вот же упал на мою голову! – Да и срок вашего вдовства, кажется, ещё не истёк. А ваше платье слишком ослепительно для той, кто скорбит по ушедшему супругу.

Думается, к этому он хотел добавить ещё что-то про моё поведение, но сдержался. Я растянула губы в нарочито вежливой улыбке.

– Мой муж прописал в приложенном к завещанию письме, что он против долгого траура. Таково было его желание. Он не хотел кутать меня в чёрное. Считал, что этот цвет… Неважно, – качнула головой. – Это не значит, что я не скорблю. У нас были добрые отношения. И он был прекрасным человеком. Впрочем, вы вряд ли были хорошо с ним знакомы, чтобы знать об этом.

При воспоминании о муже в горле предательски защипало. Порой мне очень не хватало его и той заботы, с которой он ко мне относился. Почти как второй отец. Но сейчас я считала своим долгом сохранить и приумножить то дело, что он завещал мне со всем доверием.

Потому прочь с моей дороги, месье де Ламьер!

– Я знал вашего мужа достаточно хорошо, чтобы с вами согласиться, – голос герцога неожиданно потеплел. – Долгое время он был близким знакомым моего отца. Но вы вряд ли знаете об этом, потому что отец погиб раньше, чем вы вышли замуж за Эдгара.

– Вы не правы. Муж рассказывал мне о герцоге. И о том, как тот погиб в битве за Санский залив, – сочла я нужным заметить. – К сожалению, именно старая рана, которую Эдгар получил в том сражении, изнурила его и привела к смерти.

– Примите мои соболезнования. Пусть и запоздалые, – спокойно заключил Ренельд, протягивая мне так вопиюще нагло сдёрнутую с меня маску.

А я-то про неё едва не забыла! Похоже, его светлость всё-таки передумал и дальше пытать меня расспросами.

– Благодарю. – Я кивнула и наконец направилась прочь.

“Беги, Мари, беги от этого герцога подальше! – загробно подвывал внутренний голос. – Пока всё не полетело в Бездну окончательно”.

Взгляд Ренельда преследовал меня, пока я снова не скрылась в саду. Всё же это было скверной затеей. Принять приглашение герцогини и приехать на этот бал-маскарад. Попытаться продолжить перспективное знакомство, что завязалось всего неделю назад – почти случайно.

Кто вообще решил, что я могу понравиться Ксавье? У него и “свеженьких” воздыхательниц полно. Какой ему интерес до вдовы? Пусть я и не старше тех девиц, что вьются возле него весь вечер.

Всё потому, что меня отдали замуж за графа Эйлского, едва мне исполнилось шестнадцать. Тогда становиться чьей-либо женой я, признаться, вовсе не рвалась. Мне нравилось, что на мою свободу никто не покушается.

Эдгар д’Амран, арендодатель моего отца, навещал нас не чаще одного раза в пару месяцев. Всегда строгий, холёный и красивый – даже для своих лет. Одно только: хромал. Как довелось слышать, из-за ранения, что едва не лишило его ноги. Лишь усилия многих придворных магов позволили ему не остаться калекой.

За всё время знакомства я вряд ли обменялась с ним десятком более-менее длинных фраз. И тут – предложение!

Конечно же, моего согласия спросили лишь для вида – у алтаря в часовне неподалёку от графского замка Эйл. Но, несмотря на все мои опасения, Эдгар повёл себя совсем не обычно для мужчины, который взял в жёны девицу моложе себя больше чем на тридцать лет.

Он не притронулся ко мне как муж за все те четыре года, что мы жили вместе.

Но сейчас благородство моего мужа оборачивалось для меня не слишком-то приятной стороной. Его сын, Фабрис д’Амран, уже пытался раскачать этот маховик. Допытаться, отчего же я так и не смогла родить его отцу наследника. И почему тот так внезапно на мне женился.

Но все его доводы выглядели весьма сомнительными в деле оспаривания наследства. Я всегда считалась лишь слабой магиссой, которая не способна ни на что, кроме несложных бытовых заклинаний. Что же на самом деле крылось за желанием Эдгара взять меня в жёны, я узнала гораздо позже. И муж просил меня сохранять это в тайне – для моего же блага.

Прямо спасибо Ренельду де Ламьеру – большое и пылкое! – за воспоминания и мысли о делах. Увлекшись ими, я почти не заметила, как вернулась через сад к дому.

Снова стало шумно и людно. То и дело навстречу попадались гуляющие между ровными стенами остролиста парочки. Тут и там слышались тихие разговоры и шуршание. Похоже, многие уже навеселились до потери приличий.

Да и я только что повела себя немногим лучше! Вспомнить только губы Ренельда на своей коже. И крепкие тиски его рук. Вот это знакомство так знакомство!

Я попыталась прошмыгнуть в дом какой-нибудь боковой тропкой, чтобы привлечь к своей персоне как можно меньше внимания. Свернула у неспешно исторгающего блестящую струйку воды фонтана. Того самого, где чуть раньше предлагал мне встретиться Ксавье. Оглянулась, когда рядом засмеялись, и едва не налетела на кого-то, кто шёл мне навстречу.

– Мадам д’Амран! – бодрое приветствие встряхнуло меня, словно порыв ледяного ветра.

Я отшатнулась, пытаясь ещё избежать столкновения. И удивительным образом всё же попала в руки младшего из братьев де Ламьер. Он что, до сих пор меня тут поджидал?!

Ко всему прочему, он наступил мне на подол, потому мой рывок назад вышел очень неуклюжим. А вот невольные объятия Ксавье стали лишь крепче. Насмешливый взгляд голубых глаз в прорезях маски с обжигающим интересом скользнул по моему лицу.

Пожалуй, на сегодня с меня хватит столь близких контактов с мужчинами этого дома!

– Ваше сиятельство. – Я высвободилась со всем достоинством и сдержанно поклонилась.

Ренельду подобной вежливости не досталось. Остаётся только догадываться, какого он теперь мнения о моих манерах. Хотя пардон! Меня он тоже не расшаркиваниями встретил.

– Куда же вы пропали? – задал Ксавье очень интригующий вопрос. Я даже огляделась воровато, чтобы никто вдруг не подслушал. – Признаться, я надеялся на встречу. Но вы, словно видение, раз – и исчезли.

Я не ошиблась: его намерения недалеко ушли о тех, что гнали за мной его старшего брата. Просто прекрасно! Даже не знаю, радоваться или начинать молить Первородных о защите от этих агрессивно романтичных мужчин.

– Конечно, я весьма польщена вашим вниманием, месье, – начала я издалека. – Но вам не кажется, что вы… гм… несколько торопите события? Мы познакомились всего неделю назад.

Мельком. В переходах Академии Санктур, куда я приезжала по делам. А он – получать диплом об окончании Боевого факультета.

– Знаете, порой стоит поторопиться, чтобы не упустить случай, – парировал Ксавье.

Он удивительно мало походил на своего старшего брата. Мягкие волны золотисто-русых волос против антрацитово-чёрных Ренельда. Более плавные, но не менее выразительные черты. Герцог словно был высечен из куска гранита. А Ксавье – вырезан из слоновой кости. Ещё эта родинка на щеке – девицы точно с ума сходят.

Но раз уж не он преследовал меня по саду, то своё поведение с ним можно слегка переиграть. А то я, кажется, слишком круто завернула. После такого насыщенного вечера можно не сохранить девичье достоинство до возвращения домой.

– Всё же передавать мне записку было слишком опрометчиво с вашей стороны, – плеснула в голос лёгкого упрёка. – Вы начали знакомство со слишком поспешного шага, месье.

– Какую записку? – Лицо Ксавье недоуменно вытянулось. – Я, кажется, ничего вам не передавал.

А вот это уже очень нехорошо. Глупый у меня, должно быть, сейчас вид. Но что ж, разобраться в этой двусмысленной ситуации всё равно придётся. Потому я, не сводя с мужчины укоризненного взгляда, сунула руку в сумочку, куда совсем недавно убрала то злосчастное и очень даже пылкое послание. Пошарила – но ничего не обнаружила, кроме платка, небольшого зеркала, гребня и того флакона с зельицем, в необходимости которого сомневалась всё больше.

Ксавье вопросительным взглядом следил за моей вознёй, которая стала чуть более суетливой, чем нужно. Записки нигде не было. Я готова была даже вытряхнуть содержимое сумочки прямо на скамью, что стояла поблизости. Но у младшего де Ламьера вопросов станет только больше, если он увидит склянку с зельем.

– Совершенно точно, месье, мне передавали… – я не закончила мысль.

С тихим хихиканьем к нам вдруг выпорхнули две до оскомины очаровательные девицы.

В кудряшках и рюшечках. Невестами-то они стали зваться, но, похоже, ещё не совсем забыли о детских платьицах. Девушки замерли в стороне с лёгким разочарованием во взглядах: ну как же! Соперница на горизонте! Но Ксавье они не забыли отвесить благосклонные кивки. Похоже, потратили немало усилий, чтобы выследить объект своего обожания посреди высоких живых стен аллеи. А тут я.

– Вернёмся в дом? – предложил маркиз, явно торопясь скрыться от назойливого внимания поклонниц. – А после вы мне расскажете, что это за шутка с запиской.

– Думаю, это будет любопытно, – вздохнула я.

Похоже, вынимать заветный флакон всё же придётся. Потому что после моих уверений в том, что записку от него я всё же получала, Ксавье вряд ли сочтёт меня достаточно вменяемой.

Прямо не день, а праздник напрасных надежд.

Гости тоже понемногу стекались обратно в зал. Но стоило мне появиться в доме рядом с Ксавье, как внимание многих сразу перенеслось на нас. Сейчас я внезапно оказалась в привилегированном положении: перед сыном хозяйки дома все расступались – знай шествуй себе рядом, храня при этом подобающе снисходительное выражение лица. Будут шептаться и сплетничать о том, чего это вдруг вдова, которая не появлялась на приёмах и балах всё время замужества, стала столь близка Ксавье де Ламьеру.

Парочка проклятий на голову мне сегодня точно обеспечена.

– Где ты была? – вдруг прошипело у меня над ухом.

Дениза… Всё же снова прилепилась ко мне, словно клещ. Вряд ли кто-то ещё способен издавать столь ядовитые звуки. Такие, что сразу хочется выпить порошок от мигрени.

– Просто прогулялась, – ответила я холодно, даже не повернув головы к своей – смешно сказать – падчерице.

Которая, на минуточку, старше меня на пятнадцать лет. Но она тоже была приглашена на бал – и деваться мне от неё некуда. Чудом только удалось сбежать от её надзора в сад.

И весь вечер нам взаимно приходится изображать родственную любовь хотя бы средней интенсивности. Исключительно из уважения ко всем окружающим.

Шурша строгим тёмно-бордовым платьем без единой лишней оборки или кусочка кружева, Дениза проворно пристроилась сбоку от меня. И, кажется, даже идущий рядом де Ламьер ничуть её не смутил. Ах, ну да. Он же для неё всего лишь выпускник Санктура, где она уже далеко не первый год была деканом Факультета Заклятий.

– Прекрасно выглядите, местрисс д’Амран, – напомнил Ксавье о себе. – Новая причёска?

Причёска у Денизы была ровно такой же, как и последние четыре года, что я её знала. И только глухая не смогла бы распознать в тоне мужчины открытую просьбу исчезнуть с глаз долой. Желательно поскорее.

Но Дениза – это Дениза: её самоуверенностью и необъяснимой ненавистью к мужчинам, особенно привлекательным, можно было бы двигать горы. Потому она лишь облила де Ламьера смолой неодобрительного взгляда. А я так и представила, как говорит ему: “Почему вы, адепт, прогуляли три моих последних лекции по теории проклятий? Незачёт!” Или как там у них в Санктуре заведено…

Похоже, в её взгляде Ксавье прочитал примерно то же. Поэтому быстро сник – и так, втроём, мы неспешно дошли до фуршетных столов, где поблескивали круглыми боками необычные, похожие на маленькие чайнички сосуды с незнакомым мне напитком внутри.

К счастью, кто-то окликнул Денизу, и она отошла, не забыв напоследок одарить меня осуждающим взглядом.

– Попробуйте. Это амрэ. – Ксавье, решив, видно, за мной поухаживать, протянул мне один из “бокалов”. – Совершенно удивительная вещь. Этот рецепт наш сомелье привёз из Архипела. Там ещё хранят древние секреты таких вот угощений. Я слышал, его пили короли многие сотни лет назад.

Я пригляделась к чуть мутноватой жидкости внутри под шапкой из взбитых сливок. Должно быть, это очень сладко.

– Вижу, вы пробовали много необычного. – Я посмотрела на маркиза чуть исподлобья. – Не боитесь, что я не оценю?

Де Ламьер рассмеялся совершенно открыто и даже очаровательно. Если это слово вообще можно применить к мужчине выше меня почти на голову. К магу-боевику, который испепелит любую тварь из Бездны, не успеешь глазом моргнуть.

– С изумительным нектаром ваших виноделен точно не сравнить. – Его лёгкая лесть оказалась неожиданно приятной. – Он появляется там не иначе как каким-то волшебством! Но вкус амрэ весьма любопытный.

– Знаете… – Я состроила нарочито неуверенный вид. – Я отважусь попробовать это, только если вы меня поддержите. И не хотелось бы сразу опьянеть… На вид этот амрэ очень крепок.

– Вас не проведёшь, – усмехнулся де Ламьер. – Подождите немного.

Он отошёл, явно собираясь принести мне что-то из закусок, чтобы сгладить вкус предложенного напитка. Удивительно галантно, стоит признать. Уверена, его братец, к примеру, погнал бы слугу. Или предоставил бы выбор мне. Сейчас учтивость Ксавье только на пользу. Как и отсутствие в зале королевского дознавателя.