Евнухи в Византии

Глава 1

Евнухи в истории

От античности до XXI века

Введение

Настоящая книга посвящена в первую очередь евнухам в Византийской империи, чья история охватывала период с IV по XV век. Однако евнухи – явление, не ограниченное лишь этой цивилизацией: они встречаются на протяжении всей истории, от древности до наших дней[34]. Цель настоящей главы – кратко описать историю евнухов и установить, в каких культурах они встречаются, а также какие функции они выполняют. Тонкости источников и споры об их интерпретации будут здесь во многом проигнорированы ради того, чтобы предоставить ясный обзор проблемы, но обязательно будут рассмотрены в последующих главах (особенно в главе 2). Настоящая глава даст нам первый взгляд как на контекст, в который можно поместить византийских евнухов, так и на ту базовую информацию, на основе которой можно будет проводить сравнение. Она послужит также тому, чтобы показать, насколько распространенным и устойчивым был феномен евнухов на протяжении всей истории человечества.

С древности до XXI века

Происхождение практики преднамеренной кастрации мужчин с целью создания евнухов неизвестно. Однако и древние люди, и наши современники испытывали искушение строить гипотезы об этом. Современные историки предполагают перенос практики кастрации из области животноводства или развитие кастрации из ее использования в качестве формы наказания[35]. Что касается мнений древних, то греческий историк классического периода Гелланик приписывал создание евнухов восточной (персидской или ассирийской) царице Атоссе[36], тогда как в позднеантичный период утверждалось, что евнухи были впервые созданы ассирийской царицей Семирамидой[37]. Конечно, заманчиво рассуждать о происхождении евнухов, но целесообразнее рассмотреть более веские доказательства существования ранних евнухов. Евнухи впервые встречаются на Востоке – в том регионе, с которым они навсегда будут ассоциироваться в массовом сознании. Похоже, что начало использованию евнухов положила не одна восточная культура, поскольку оно характерно как для ближневосточных, так и для дальневосточных цивилизаций, в частности, для ассирийской и китайской. Для первой утверждается, что евнухи были заметной чертой этой цивилизации (1800–610 годы до н. э.) и что фактически именно Ассирия создала институт евнухов в средиземноморском мире[38]. Как и во многих других цивилизациях, где встречаются евнухи, основной средой их обитания был двор монарха. Евнухи встречаются среди царской прислуги как во «внутреннем», так и во «внешнем» дворце, причем в разных функциях: от личных слуг до ведущих чиновников и военачальников. Их можно было встретить и в качестве прислуги в частных домах, а также они могли заниматься различными ремеслами.

В Китае самые ранние свидетельства о евнухах относятся к династии Шан (традиционно датируется 1766–1122 годами до н. э.)[39]. Однако Китайская империя пережила Ассирийскую, просуществовав до начала ХХ века. Евнухи всё еще встречались при китайском дворе при последнем императоре династии Цин (1644–1911 годы н. э.) Пу И (увековеченном в 1987 году в фильме Бернардо Бертолуччи «Последний император»). Смерть «последнего китайского евнуха» Сунь Яотина в 1996 году стала поводом для обсуждений в западной прессе[40]. Обширная история Китайской империи предоставляет нам гораздо более богатый источник информации в сравнении с историей Ассирии. Хотя количество и значение евнухов могли меняться здесь с течением времени (например, при династии Цин произошло снижение значения евнухов), в целом они были сущностной чертой китайского двора. Они могли играть ошеломляюще разные роли: от скромных слуг при дворе до ключевых администраторов и негласных правителей империи. Они могли действовать как в ограниченном пространстве дворца (наиболее известный пример – Запретный город Пекина, который действительно был спроектирован евнухом и построен в начале XV века), так и за его пределами в качестве имперских функционеров, например, дипломатов и военачальников (особенно при династии Мин в 1368–1644 годах). Самый известный пример последних – адмирал Чжэн Хэ, который в первой половине XV века возглавлял семь морских экспедиций, доплыв до самой Африки[41]. Впрочем, последним самым могущественным евнухом был Ли Ляньин, парикмахер вдовствующей императрицы Цыси (1861–1908).

Вопрос о том, в какой степени другие современные Ассирии ближневосточные цивилизации (например, египетская, хеттская, урартская и вавилонская) использовали евнухов, остается предметом дискуссий[42]. Больше ясности появляется, когда речь заходит о Персидской империи времен династии Ахеменидов[43]. Империя Ахеменидов была основана в VI веке до н. э. Киром Великим (559–530 годы до н. э.) и стала крупнейшей империей, которую когда-либо видел мир: она завоевала Мидию, Лидию и Египет и пыталась покорить Грецию. Именно греки дают ключевые сведения о роли евнухов в Персидской империи: их упоминают, например, Геродот, Ксенофонт и Ктесий. Из этих источников становится ясно место евнухов при персидском дворе. Евнухи были одним из любимых атрибутов этого двора, где их можно было встретить в качестве личных слуг, доверенных лиц и влиятельных персон.

Хотя греки были знакомы с концепцией и практикой кастрации, а также с существованием евнухов в Персидской империи, сами они не заводили евнухов[44]. Возможно, евнухи попали в Грецию в качестве добычи, захваченной в персидских войнах, особенно после вторжения Ксеркса в 480–479 годах до н. э.[45], и богатый афинянин Каллий перед Пелопоннесской войной якобы имел евнуха-привратника[46], но такие случаи кажутся скорее исключением. Однако греки, возможно, воспользовались восточным спросом на евнухов: часть яркого рассказа о главном евнухе Ксеркса Гермотиме у Геродота – это торговля кастрированными красивыми мальчиками, которую хиосец Панионий вел в Эфесе и Сардах[47].

С завоеванием Персидской империи Александром Македонским в 333 году до н. э. и превращением его во владыку Азии евнухи стали характерной приметой эллинистических дворов, хотя, похоже, не самого Македонского царства[48]. Греческие и римские авторы упоминают евнухов, чтобы проиллюстрировать превращение Александра в персидского царя. Евнух во дворце в Сузах помогает Александру осознать огромное изменение всего политического ландшафта[49]; Александр придерживается персидского обычая держать евнухов рядом с троном[50], а также наследует евнуха, любовника Дария III, Багоя, персидского мальчика из знаменитого романа Мэри Рено 1972 года[51]. Македония не приняла традиции придворных евнухов, но они встречаются в державах Птолемеев и Селевкидов. Больше свидетельств имеется о жизни двора Птолемеев в Египте, где действовали такие фигуры, как Потин, регент при Птолемее XIII (его считали ответственным за смерть Помпея в 48 году до н. э.)[52], и Мардиан, евнух Клеопатры VII[53], который нашел достойное место у Шекспира в «Антонии и Клеопатре».

Евнухи появляются при дворе и в другой державе эллинистического периода – Понтийском царстве Митридата VI (113–65 годы до н. э.), знаменитого заклятого врага Рима и отпрыска династии персидского происхождения. В рассказе Аппиана о Митридате и его дворе постоянно упоминаются евнухи, особенно в контексте Третьей Митридатовой войны (73–63 годы до н. э.)[54]: Дионисий – флотоводец, Трифон – владетель крепости Коракесий, специальные агенты, например Вакх, который был послан убить всех жен, сестер и наложниц Митридата, а также простые слуги царя и царских женщин[55].

Подобно грекам, римляне также были склонны ассоциировать евнухов с Востоком[56]. Римский историк Тацит отмечает, что среди варваров евнухов не презирают, они могут получать власть[57]. Это замечание сделано касательно парфянского евнуха Абда, но евнухи существовали и в возрожденной Персидской империи Сасанидов (III–VII века). Как и греки, римляне, кажется, сильно переживали по поводу кастрации, вероятно, потому, что это подрывало патриархальную идеологию их общества. В I веке н. э. император Домициан (81–96), как известно, запретил кастрацию на римской земле и контролировал цены на тех евнухов, которых еще предстояло продать работорговцам[58]. И всё же видно, что римская элита хотела владеть евнухами. У самого Домициана был евнух-виночерпий Эарин (что означает «весенний»), которого прославил в своем стихотворении Стаций[59]. Ходили слухи, что после падения преторианского префекта Сеяна в 31 году его евнух Пезон был куплен Клуторием Приском за 50 миллионов сестерциев[60]. У Клавдия (41–54) был евнух-дегустатор Халот[61]. Нерон (54–68) якобы кастрировал своего молодого любовника Спора, а впоследствии этого евнуха взял к себе преемник Нерона Отон[62]. Тримальхион, этот незабываемый персонаж – символ социальных амбиций и дурного вкуса, изображен в компании двух служителей-евнухов[63]. Во времена правления Домициана историк Иосиф Флавий нанял евнуха наставником своему сыну[64]. Сценки из повседневной жизни, описанные в двуязычном школьном учебнике, датируемом, вероятно, концом III – началом IV века, включают список людей, которые составляют римскую семью, и заканчиваются «евнухом»[65]. Действительно, в позднем Риме евнухи стали институциональной особенностью императорского двора[66]. Они служили спальничими (cubicularii), а должность главного спальничего (praepositus sacri cubiculi) давала высокий социальный статус и возможности для вхождения во власть, как показывают случаи Евсевия и Евтропия[67].

Однако у римлян были и другие поводы для знакомства с евнухами. В 204 году до н. э. в Городе был введен культ Кибелы[68]. Центром почитания этой богини был Пессинунт в малоазийской Фригии, и это был один из многих культов богини-матери на Востоке: например, существовал также культ Сирийской богини[69]. Однако о культе Кибелы мы знаем подробнее в его римском контексте. Он был введен в Риме, чтобы принести божественную помощь римлянам в их войне с Карфагеном: поскольку римляне верили, что они произошли от троянца Энея, то культ Кибелы был в своем роде наследственным. С богиней ассоциировалась и фигура Аттиса, ее супруга. По одной из версий мифа, он был ее молодым любовником – мужчиной, которого Кибела заставила оскопить себя, когда обнаружила, что он неверен, и хотя он умер, но был воскрешен богиней. Возможно, по примеру Аттиса добровольная кастрация обрела свое место в этом культе, хотя евнухи ассоциировались с поклонением и другим богиням-матерям[70]. Жрецы-евнухи Кибелы были известны как галлы («петухи»), а их предводитель носил титул архигалла. У галлов был особый кодекс поведения и обряды. Они одевались как женщины, использовали косметику и украшения, отращивали длинные волосы. Устраивались ежегодные празднества, наиболее запоминающимся из них был кровавый день 24 марта, в который жрецы терзали себя, и, возможно, тогда же производилась кастрация. Учитывая их столь экстремальное поведение, часто предполагается, что римские граждане вряд ли сами становились галлами.

Возможно, покажется поразительным, что самооскопление встречалось в Римской империи и в более знакомом нам религиозном контексте – христианском[71]. В Евангелии от Матфея Иисус Христос определил три типа евнухов: тех, кто рожден скопцом, тех, кто стал скопцом, и тех, кто сделал себя скопцом ради Царства Небесного (Мф. 19:12). Значение последней фразы было открыто для разных интерпретаций, и если одни понимали ее метафорически, то есть в смысле сексуальной чистоты, другие воспринимали ее буквально и подвергали себя физическому изменению. Например, Иустин Философ сообщает о случае, когда один христианин искал законного разрешения кастрировать себя, чтобы достичь воздержания[72]. Наиболее известный пример – это александриец Ориген[73]. О том, в какой степени этот вопрос волновал раннюю Церковь, свидетельствует тот факт, что он обсуждался на I Вселенском Соборе в 325 году, который запретил самооскопившимся быть священнослужителями. Впрочем, совершенно очевидно, что эту практику было не так-то легко остановить.

Традиция иметь придворных евнухов, установившаяся в Римской империи, продолжилась и в средневековый период истории ее сохранившейся восточной половины с центром в Константинополе, известной также как Византийская империя и просуществовавшей до 1453 года[74]. Особенно показательная иллюстрация этого – текст, составленный в 899 году атриклином Филофеем, чиновником, в обязанности которого входило организовывать императорские праздники и обеспечивать соблюдение правильной очередности присутствующих гостей. В этом тексте Филофей описывает для своих коллег-атриклинов, кто мог быть приглашен на различные императорские праздники, точный порядок их очередности и основные праздники года, на которые следовало приглашать различные группы людей. В этом описании Филофей доносит до нас подробную информацию о тех титулах, которые могли получать евнухи, и о тех должностях, которые они могли занимать, как зарезервированных только для них, так и общедоступных[75]. Из этого становится очевидным, что византийский двор предлагал евнухам высокий социальный статус и широкий спектр функций. Как и в позднем Риме, придворные евнухи могли стать влиятельными политическими игроками. Никифорица в XI веке был последним крупным примером такого рода, после чего значение евнухов, как считается, упало. Однако Византия дала евнухам место и на монашеских и церковных должностях, что вызывало негативные комментарии со стороны некоторых западных христиан, посещавших Византию, поскольку они считали кастрированное духовенство неканоничным[76].

Византия столкнулась с одной из своих величайших проблем в VII веке – с рождением ислама и быстрым возникновением арабской империи. Хотя Персия пала, Византийская империя выжила. Однако похоже, что арабы взяли у Византии нечто большее, чем просто территории, ибо отныне евнухи стали неотъемлемой частью мусульманских дворов, возникавших на Ближнем Востоке, в Европе, Африке и Индии[77]. Поскольку Исламские законы запрещают кастрацию со ссылкой на авторитет Пророка, это означало, что большинство евнухов, действовавших при мусульманских дворах, были иностранцами: османский двор в Стамбуле (ΧV-ΧΧ века) особенно хорошо известен тем, что там использовались черные евнухи, хотя он славился и белыми евнухами[78]. Как и при других дворах, где держали евнухов, их можно было использовать в качестве дворцовых слуг, а также в качестве имперских чиновников, и обе ситуации могли помочь им обрести политическую власть. Евнухи могли играть определенную роль и в религиозной сфере, охраняя священные места, например гробницу Пророка в Медине и Каабу в Мекке: действительно, евнухи продолжали выполнять данную функцию еще в 1990 году[79].

В то время как традицию придворных евнухов сохраняли в средневековый период и православные, и исламские державы, христианский Запад в значительной степени отказался от этого обычая. Единственным исключением было Норманнское королевство на Сицилии, основанное Рожером II в 1130 году[80]. Похоже, что норманны подобно эллинистическим правителям – Александру Македонскому, Птолемеям и Селевкидам – переняли ту практику, которую они нашли на местах: в данном случае либо у арабов, либо у византийцев. В остальных случаях христианский Запад ассоциировал евнухов с иностранными державами и был знаком с реалиями кастрации скорее по практике ее применения как формы наказания[81]. Самый известный случай связан, вероятно, с Петром Абеляром, парижским профессором, кастрированным в XII веке родственниками его ученицы Элоизы, с которой у Петра была сексуальная связь.

Тем не менее евнухи стали заметны на Западе в XVII–XVIII веках, пусть и не как императорские слуги, а как певцы[82]. Хотя уникальные музыкальные качества голоса евнухов не были неизвестны до этого времени, рождение оперы привело к особой известности кастратов[83]. К началу XVII века евнухи служили певчими в папской капелле, и тогда же они начали выступать как солисты в опере. «Орфей» Монтеверди (1607 год) – ранний пример оперы с участием кастрата. Кастраты были в основном итальянцами; их обучали в певческих школах, сиротских приютах или у частных учителей. Некоторые кастраты стали мировыми знаменитостями, хотя большинство из них сделали гораздо более скромную карьеру, выступая в итальянских церквях и/или театрах, если им вообще удавалось сделать карьеру певца. Все европейские города, начиная от Лиссабона, Вены, Лондона, Дублина и Эдинбурга и заканчивая Москвой, принимали у себя кастратов, некоторые из них выступали и для избранной аудитории при европейских королевских дворах. Кастрат Балатри (ок. 1676–1756) пел даже для калмыцкого хана, когда был у него с российским послом[84]. Самым известным кастратом, несомненно, был Фаринелли (1705–1782), герой фильма Жерара Корбьо «Фаринелли-кастрат» 1994 года. Урожденный апулиец Карло Броски, Фаринелли обучался у Порпоры в Неаполе, там же дебютировал в 1720 году. Позже он отправился в турне по Европе, включая пребывание в Лондоне в 1730-х годах. В 1737 году он поселился при испанском дворе в Мадриде, где оставался более двадцати лет. Феномен кастратов как оперных суперзвезд пришел в упадок к концу XVIII века с изменением музыкальных вкусов и растущим противодействием кастрации. Они продолжали выступать в церковных хорах, хотя понтификат Льва XIII (1878–1903) вбил гвоздь в их гроб: в 1902 году он запретил хору Сикстинской капеллы набирать новых скопцов[85]. Последним кастратом, служившим в папском хоре, был Алессандро Морески (1858–1922), известный как «ангел Рима», чей голос был записан для потомков в начале ХХ века[86].

Евнухи появляются в Европе Нового времени и в другом религиозном контексте – это русские скопцы[87]. Скопцы были христианами, которые добровольно согласились на кастрацию, чтобы обеспечить себе чистоту и спасение. Они появились в 1770-х годах и активно действовали до 1930-х годов. В качестве оправдания своей практики они, подобно ранним христианам, апеллировали к Евангелию от Матфея 19:12, хотя неясно, это ли изначально побудило их. Их харизматические пророки сыграли важную роль в возникновении и развитии общины. Мужчины-скопцы могли подвергаться удалению только яичек («малая печать») или также пениса («большая печать»). Необычно то, что женщины – члены общины также могли подвергаться калечащим операциям на половых органах, включая удаление сосков, грудей и внешних частей влагалища. Скопцы происходили в основном из крестьян центральных российских губерний и большую часть своей истории подвергались преследованиям, ссылались в Сибирь. Революция принесла им вначале передышку, но в конечном счете положила конец их существованию.

Индийские хиджры переносят нас в наши дни[88]. Хиджры кастрируют себя добровольно: удаляются как яички, так и пенис. Эта практика – часть их посвящения индуистской богине Бахучара Мата (индийская версия богини-матери), хотя в общине хиджр есть также христиане и мусульмане. Хиджры одеваются и ведут себя как женщины, берут себе женские имена и используют женские термины родства для описания отношений между собой. Они образуют хорошо организованные иерархические общины, в основном в Северной Индии, живут в домах, возглавляемых гуру, хотя некоторые хиджры живут и отдельно. Традиционно хиджры выступают на свадьбах и торжествах по случаю рождения ребенка, за что им и платят. Они поют и танцуют под музыку, которую сами исполняют, и как служители культа Бахучара Маты они благословляют супругов или ребенка, обещая им плодовитость. Однако, если с ними обращаются пренебрежительно или дурно, хиджры могут и проклясть. Несмотря на свою традиционную роль, они могут могут вызывать возмущение или страх у других индийцев. Это, по-видимому, привело к появлению хиджр, работающих коллекторами в Бомбее, поскольку должники были рады заплатить, только чтобы избавиться от их нежелательного внимания[89]. Похоже, что хиджры могут работать и проститутками. В последние годы западные СМИ регулярно публиковали статьи о хиджрах, не в последнюю очередь из-за случая с хиджрой Аша Деви, которая стала мэром Горакпура в 2000 году[90]. Впоследствии Ашу Деви лишили этого поста, так как он был мужчиной, а должность мэра была зарезервирована для женщин[91].

Наконец, стало ясно, что и в современном западном мире, особенно в Америке, некоторые мужчины хотят подвергнуться кастрации. Эта тема развивалась в таких документальных фильмах, как «Современные евнухи» Стивена Уайта (2000 год), «Американские евнухи» Джана Клаудио Гвидуччи и Франко Сакки (2003 год) и «Евнухи» Channel 4 (2007 год). Существуют также веб-сайтов, предлагающие советы по самооскоплению[92]. Существуют также веб-сайты, пропагандирующие общую евнушескую идентичность (например, The Eunuch Archive и Born Eunuchs). Интересно, что мотивация у желающих быть кастрированным может сильно различаться. В то время как для одних это сексуальное возбуждение и часть продолжающейся сексуальной жизни, для других это отказ от похоти. Для третьих это шаг на пути транссексуальности[93]. Связь кастрации и сексуального воздержания подчеркивается и тем фактом, что некоторые мужчины – члены культа Небесных врат, печально известного массовым самоубийством в Америке в 1997 году, – были кастрированы[94].

Заключение

Из приведенного выше общего обзора ясно, что евнухи существовали преимущественно в контексте царских или императорских дворов. Хотя в народном представлении их присутствие при дворах ассоциируется с охраной женщин, ясно, что в их функции входило гораздо большее. Евнухов чаще можно было встретить в обществе мужчин, и хотя они могли быть простыми слугами, но могли занимать и ключевые посты при дворе и в администрации. Очевидно также, что многие евнухи, трудившиеся на царской и императорской службе, были рабами и поэтому могли использоваться в элитных семьях, хотя некоторые придворные евнухи были свободными. Однако сама по себе придворная функция евнухов не объясняет их существования. Другим важным фактором представляется религия, в которой может процветать энтузиазм касательно самооскопления. Музыкальное искусство также объясняет появление евнухов, причем та ценность, что придается их голосу, выражается не только в появлении суперзвезд-кастратов. Кроме того, секс и сексуальность проявились как еще один фактор возникновения евнухов. В таких случаях кастрация может быть применена для удовлетворения желаний других, или ей можно добровольно подвергнуться для достижения личных целей. Этот аспект истории евнухов подчеркивает, что ими могли становиться по личным причинам, а не только из-за институциональных факторов. Не всех евнухов легко разделить и маркировать. Что ясно – так это то, что история евнухов весьма древняя и всё еще продолжается[95].

Глава 2

Изучение евнухов. Подходы, исследования и проблемы

Введение

У настоящей главы две цели: изучить то, как историки относятся к евнухам, и определить основные методологические проблемы, с которыми им приходится сталкиваться. Очевидно, что некоторые историки считают эту тему неудобной, что отражается в открытой враждебности или в тенденции просто игнорировать эту тему[96]. В то же время изучение евнухов осложняется фундаментальными проблемами с источниками, включая даже отождествление отдельных лиц как евнухов. Рассмотрение этой второй темы настоящей главы раскроет перед нами более сложную реальность, чем та, что лежит в основе некоторых утверждений из предыдущей главы. Нам станет также ясно, что широкий подход к теме евнухов предпочтителен, ибо он выявляет, по крайней мере, те общие и постоянные проблемы, которые связаны с их изучением и которые в противном случае могли ускользнуть от нас из-за слишком узкого фокуса.

Типы подходов

Отношение историков Нового времени к евнухам можно охарактеризовать как отвращение и враждебность. Прекрасно иллюстрирует это Эдвард Гиббон в своей книге «История упадка и разрушения Римской империи». Описывая образ позднеантичного императора Констанция II (337–361) и его правление, Гиббон начинает с атаки на евнухов:

Разделенные провинции империи были снова объединены благодаря победе Констанция. Но поскольку этот слабый принцепс был лишен личных достоинств, будь то в мирное или военное время, поскольку он боялся своих полководцев и не доверял своим министрам, то триумф его оружия послужил лишь установлению правления евнухов над римским миром. Эти несчастные существа, древнее порождение восточной ревности и деспотизма, были занесены в Грецию и Рим вместе с заразой азиатской роскоши. Их продвижение было быстрым, и евнухи, которые во времена Августа вызывали отвращение как чудовищная свита египетской царицы, постепенно были допущены в семьи матрон, сенаторов и самих императоров. Сдерживаемые строгими эдиктами Домициана и Нервы, лелеемые гордостью Диоклетиана, низведенные до скромного положения благоразумием Константина, они размножились во дворцах его выродившихся сыновей и незаметно оказались известны и, наконец, стали руководить тайными советами Констанция. То отвращение и презрение, с которыми человечество столь единодушно относится к этим несовершенным существам, по-видимому, ухудшили их характер и сделали их почти такими же неспособными, какими их и считали, к проявлению любых благородных чувств или к совершению любых достойных действий. Но евнухи были опытны в искусстве лести и интриг, и они попеременно управляли умом Констанция: его страхами, его леностью и его тщеславием. Наблюдая в их обманчивом зеркале полную видимость общественного процветания, он бездумно позволил им перехватывать жалобы пострадавших провинций, накапливать огромные сокровища за счет продажи приговоров и почестей, позорить самые важные должности, продвигая тех, кто взял в свои руки тираническую власть, и удовлетворять их негодование против тех немногих независимых умов, которые высокомерно отказались просить защиты у рабов[97].