Варежку вверх! С Новым годом!

Кстати, в этом мы были с ним схожи. Вот ведь Шерочка с Машерочкой притянулись.

Нет, ну а что, а кого ещё ему слушать, если не свою правую руку-своего главного бухгалтера, думала я, жуя булочку со сладким чаем. Честно говоря, сводить дебет с кредитом, мне надоело до чёртиков. Понятное дело, что математика-царица наук, но она у меня сидела уже в печенке. Иногда так глаз дёргался, когда босс, он же отдел снабжения, он же кладовщик по совместительству, он же сметчик и ещё пяток должностей, забывал положить в заветную папочку какой-то чек или накладную. Была у нас такая папка заведена, для сотрудников, коих у нас было-«ты да я, да мы с тобой». Нужно то было от них-оставлять первичные документы или накладные, которые приносили, все кому не лень в нашу шарашкину контору.

– За какие же такие мои заслуги, мои ноги принесли меня по этому адресу, когда я устраивалась на работу, – думала я каждый квартал. – В этой жизни, греха за собой я не чувствовала, а в чем был подвох не понимала и это меня напрягало.

А напрягалась я часто, особенно когда сводила дебет с кредитом, что никогда, никогда не получалось сразу. И потому мне на несколько дней приходилось становиться ищейкой и искать в тумбочках, папках и даже мусорном ведре чеки или что – то похожее на них.

Как то раз после очередной моей облавы, ко мне заглянула наша сотрудница Зина. Без ста грамм, я наверное и не вспомню тот букет должностей кои были на неё возложены.

Была она чуть постарше меня, в теле, этакая Фрёкен Бок. Однако начитанная, воспитанная, что давало возможность посплетничать нам вдоволь. Мы гоняли сладкий чай с лимоном и крендельками вприкуску, посыпанными душистой корицей.

–Знаешь, – сказала она.

–Вот ты тут сидишь в своих цифрах, Света белого не видишь, а тебе нужно уже о Душе подумать.

При этих словах, пряный аромат корицы замер в горле, отчего дыхание сперло, и глаза налились слезами.

–Вот видишь,– продолжала она, глядя мне в глаза.

–Душа твоя подтверждает мои слова.

Мои ресницы захлопали ещё больше, а сердце, чуть не выпрыгнуло. Я напряглась, но с предвкушением, смотрела на неё. В моей голове пронеслась мысль:

– Интересно она блинов объелась или головой ударилась, неужто мне пора того, -и я закатила глаза к потолку.

Но Зина, не обращала внимания и лепетала, как блаженная, про Сознание, про то, что мы Души вечные, воплощаемся каждый раз и что, возможно мой босс, в прошлой жизни был моим мужем. А я ему, дескать плохо служила и поэтому, я уже столько лет валандаюсь с ним в шарашкиной конторе. И не могу уволиться, так как, какая-то непреодолимая сила, держит меня здесь. Что-то в её словах меня насторожило. Вдобавок от её слов, меня стало тошнить и одновременно, в голове что-то шевелиться, возможно это крендельки пытались найти себе место в голове. – А причём тут голова, – стала думать я.

–Наверное потому что в желудке места нет, ведь там все скрутило,– присоединился другой голос. И я стала вспоминать, не ударялась ли я сама головой в эти дни. Зина не обращала на меня никакого внимания, она была «в ударе». И никто и ничто не могли её сейчас остановить. Она решительно налила стакан воды из графина, что стоял рядом, отодвинув кружку с остывшим чаем и тарелку с крендельками. И тихим, но уверенным голосом, сказала: «пей».

Я закрыла глаза, сделала несколько глотков воды. Она оказалась тёплой, хотя она всегда была такой, но почему-то именно сейчас я чувствовала и температуру воды, и вкус, и запах. Все мои рецепторы обострились и я точно поняла, что я уже никогда, никогда не буду такой, как прежде. Что-то произошло в тот самый момент, когда дыхание моё остановилось на несколько секунд от услышанного. Произошло нечто, которое невозможно было описать никакими словами.

Я посмотрела на неё совершенно другим взглядом, Зина это почувствовала и улыбнулась. На какой-то миг, мне показалось, что это улыбка мамы, я даже тряхнула головой от наваждения.

–«Ёшкин кот»,– подумала я.

–«Остановите планету я сойду»,-в моей голове был приличный запас подобных выражений, которые достались мне от моего бывшего. Но несостоявшегося мужа Сан Саныча, он же Шурик, он же Сыч, прошедшего огонь, воду и медные трубы одновременно.

Больше не хотелось ни о чем разговаривать. Тишина повисла в воздухе. Зина поднялась, помялась, налила стакан воды, запрокинула руку как заядлый алкаш и опустошив стакан, резко поставила на стол. Он громко брякнул. От неожиданности я подпрыгнула на стуле.

– Ну,-сказала она

– Я пошла.

В этот момент она была похожа на волка из мультика, который пришёл в гости к хозяйскому псу и все норовился спеть, после выпитого и съеденного. Образ из мультфильма нарисовался так отчётливо, что в этот момент приступ смеха стал накатывать откуда – то из живота.

–Ох уж эти крендельки, промелькнуло в голове снова.

Зина, сначала вытаращила на меня свои глаза. Затем, стала переминаться с ноги на ногу, затем махнула рукой, типа, была не была и снова стала маститься на стул. При этом с осторожностью поглядывая на меня, соображая, не тронулась ли я головой. Я вдруг почувствовала о чем она думает и ответила ей в слух:

– Она тронулась ещё тогда когда я устроилась в эту шарашкину контору. А сейчас все отлично, – старалась выговорить я, держась за живот и содрагаясь в конвульсиях от смеха.

Она-это моя голова, которая лёгких путей не искала и вечно попадала в какие-то мелкие или не очень передряги.

Зина расслабилась и закатилась заливистым смехом, её живот и грудь пятого размера, содрагались, как вулкан при извержении. От этого мне становилось ещё смешнее и я перешла на что-то подобное между свистом и стоном.

–Что вы тут «котяшитесь», – услышали мы голос за своими спинами.

За спиной стоял босс собственной персоной и смотрел недоверчиво.

–До Нового Года остаётся неделя. А вы тут ерундой занимаетесь! А, чего удумали, бабы, – добавил он, уже поласковее.

– Чего удумали, – это было его любимое выражение, вместе со своим любимым

–Вот бабы дуры, – что не мешало ему комбинировать их вместе, как свой любимый коктейль «Кровавая Мэри». Который был любимым лакомством на всех корпоративах и не только. Кстати, его бывшую, звали Марина. Которая видимо устала ходить в дурах, а может в бабах, кто её знает теперь.

Мы стали, как те самые дуры озираться по сторонам и мычать что-то невнятное. От смеха все слова и мысли улетучились. Мы были похожи на растерянных школьниц. Из памяти, почему-то всплыла история из школы. Это был девятый класс. Месяц май. Учиться уже не хотелось. Впереди были каникулы и почти «взрослая жизнь». Это когда тебе много чего разрешено, но спроса как такового нет и ответственности финансовой zerro. Урок литературы был на первом этаже. Окна были в это время, как правило, всегда открыты. Пение птиц и трель сверчков, которая раздавалась тогда по ту сторону класса манила и будоражила наши Умы. Не помню кто предложил первый «сбежать с урока», но идея эта очень понравилась нам и мы стали агитировать всех «смыться» и я, в том числе. Сильно уговаривать никого не пришлось. Шум и гам возле подоконника, подзадоривал всех ещё больше. Первыми спрыгнули мальчишки. Их у нас было как «пять пальцев на руке», а затем уже мы девчонки.

Где это видано, выпускной класс и сорвать урок литературы. Экстренно было созвано родительское собрание, вместе с детьми, то есть нами. Тем более причин накопилось «воз и тележка». И вот мы сидим, притихшие, сердце того и выпрыгнет из груди. Наступает кульминационный момент. Где наша классная Елена Анатольевна, говорит о том, что мы сбежали с урока литературы через окно, обобщая и явно не делая, акцент на личностях.

И тут как гром среди ясного неба, голос моей «маман»:

– Огласите нам список, кто же это? – В тот момент, земля поплыла под ногами, да и как будто воздух перестал поступать в грудь. Казалось, что дыхание остановилось. На ватных ногах, прикладывая, неимоверное усилие, я вставала со стула, как и ещё несколько активистов нашего класса, вместе со старостой. Тут пришла очередь быть без воздуха моей «маман». Глаза её становились как в рассказе Андерсена «Огниво», казалось искры летят из её глаз. Она смотрела на меня не долго, но разговор обещал быть дома долгим. Так я познала глубокий смысл выражения: «любопытной Варваре, на базаре нос оторвали». Решив, что если бы не мамино любопытство, то не пришлось бы ей потом целый час читать нотации мне, вместо того чтобы смотреть «Семнадцать мгновений весны». Ох, уж эта весна!

Я оглядела комнату. За окном зима. Хотя так трудно назвать зимой то что не покрыто снегом. А напротив меня Зина, красная как рак от смеха. Недалеко от двери босс с недоумённым взглядом и вопросом : «что здесь происходит? ».

И тут прогремел голос Зины, как голос моей «маман» из юности:

–Так Мила увольняется.

Тут пришла очередь входить в ступор Анатолию Аркадьевичу. Видно было как воздух застрял в области грудины и не желал проходить дальше. От этого глаза его делались все больше и больше. Вдобавок добавился приступ кашля, как будто он пил с нами чай и аромат корицы душил его, так же как и меня, пол часа назад.

– Может это вирус, – подумала я и поняла, что та тишина закончилась. И рой из разного рода мыслей, как к себе «домой», устремились в мою головушку. Я вдруг почувствовала, что голова снова стала тяжёлой. Я ясно осознала, что это мой шанс сделать то, о чем я даже подумать не могла утром этого дня. Но если я этого не сделаю сейчас, то я так и буду ходить с тяжёлой головой до последнего своего вздоха. А в дни отчёта, мне продохнуть почти всегда некогда. И это замкнутый круг.

–Да, – вырвалось у меня из груди и этот голос я не узнавала. Как будто какая – то сила вселилась в меня и не собиралась уступать свои права. Это «Да» звучало как набат колокола и приговор. Приговор моей прежней жизни, приговор моему боссу, приговор мне самой прежней. Ведь я собиралась шагнуть в никуда. Часто со своими подругами, мы посмеивались над теми, кто не имеет никаких планов, кто не знает, что он хочет, кто живёт, как нам казалось бесцельно. И болтается в Потоке дня, как бревно в проруби.

И вот, я становлюсь одной из них. От одной этой мысли волосы зашевелились на голове, как будто рой вшей заселился туда разом всей семьёй. Я достала листок бумаги, решительно написала: «Заявление… »

Поставила свою размашистую подпись внизу и вручила этот листок Анатолию Аркадьевичу, который, казалось вообще потерял дар речи от подарка в канун Нового года.

–Что, что, а подарки я умею делать,– проскользнула очередная мысль, как к себе домой.

Глава 2

Новая работа, или как обрести Духовную жизнь.

Я брела по тротуару так медленно, как не ходила наверное никогда, разве что в глубоком детстве. Кстати, Мила это я- Людмила Станиславовна Арчиковская, в разводе, двое мальчишек оболтусов, почти уже взрослых и самостоятельных. Живущих своей жизнью.

Я уже и не помню как приросло ко мне имя «Мила» вместо «Людмила», но мне казалось, что это моя вторая кожа.

Я брела и вспоминала сегодняшний день, который был не похож ни на один день в моей жизни. Какая-то пугающая тишина, была внутри меня и только колокольчиком звучали слова: «Пришло время подумать о Душе».

В свои 42 года я думала о чем угодно или о ком угодно, только не об этом. Думала о вовремя сданных отчётах, о своих сыновья, о том что приготовить, о том как везде успеть и даже о том как выглядеть хорошо, но не прилагая при этом больших усилий. Но что бы о Душе…

Уснуть не удавалось, я чувствовала себя принцессой на горошине. Кровать казалась жёсткой и бугристой. Я встала. Налила себе любимый сладкий чай с лимоном. Открыла ноутбук и включила гирлянду на ёлке, которая стояла в углу возле окна. И набрала в поисковике «Как обрести Духовный Рост». Ночь была быстрой и долгой одновременно. Никогда ещё не было мне так легко и спокойно, после бессонной ночи. Мир перевернулся с ног на голову или наоборот, этого я отличить уже не могла.

Ретриты, семинары, лекции, ашрамы, планеты энергии, состояние дзен, нирвана…. – мой словарный запас пополнился за ночь настолько, что мне казалось, что к моей голове присоединили какой-то шланг. И поток чего-то непонятного наполняет сейчас меня, чем-то новым, неизведанным мне ранее.

Рука потянулась на страничку, где сайт поиска работы. В графе вакансия, буквы ДОМОУПРАВИТЕЛЬНИЦА появились так же неожиданно, как и персона Зины сегодня.

Высветилось одно единственное предложение «Требуется помощница, для проведения ретритов в сказочном месте, недалеко от Архыза, с проживанием. Условия и обязанности после вашего резюме с вашей фотографией на данный момент времени».

Зарплата была в 4 раза больше, чем я получала главным бухгалтером. Я уже стала жалеть, что столько лет работала им, а про духовность «ни в зуб ногой». Энергии у меня было хоть отбавляй. Мне начинал уже нравится, этот перевернутый мир.

Сердце застучало, как то по-новому. Нахлынула волна эмоций, которые были позабыты. Нужно было сделать фотографию. Под ложечкой заныло и мне почему-то очень, захотелось оказаться в этом чудесном домике и познать, что же такое быть помощницей на ретрите. Что-то неуловимое тянуло меня туда пугая и завораживая одновременно. И я решила во что бы это не стало получить эту вакансию.

–Не зря же я всю ночь читала про духовность и «с чем её едят»,– пронеслась мысль в моей голове.

Как сделать так, что бы образ на фотографии намекал на духовность я пока не представляла. И я стала лихорадочно метаться по квартире в поисках чего-то такого.

–Турция, – пришло мне в голову.

–Точно, – в прошлом году я ездила в отпуск в Турцию. На меня накатила волна воспоминаний.

–А ведь она чем-то похожа, на это чувство, которое я сейчас испытываю, – отметила я про себя. Воспоминания о поездке накатили, так же внезапно, как и события вчерашнего дня…

В том году, Анатолий Аркадьевич получил приглашение на выставку в Стамбул. Все оплачивал департамент малого предпринимательства, кроме перелёта туда и обратно. Но в последний момент босс, промочил ноги на очередной своей рыбалке и свалился с температурой под сорок. Было принято решение, что полечу я. Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Ну во-первых, я никогда не была заграницей. Во-вторых, я не знаю турецкий, да и по английски, кроме «фейсом об тейбол» и ещё парочки слов я не помню. И что я там буду делать. Похудела я тогда изрядно, при этом мой рот от стресса не закрывался, казалось ни на минуту. Босс меня успокаивал по телефону. Говорил, что это отличный случай побывать за «бугром». Что чай у них там предлагают в каждой лавке и я буду чувствовать себя как дома. И что многие говорят на русском. Да и вообще, нас летит целая делегация, так что переживать нет оснований.

По прилёту нас должны были встретить организаторы выставки, отвезти в отель, а затем централизованно возить на выставку и обратно и так все три дня. Ключевое слово это «должны были».

Воспоминания вместе с ностальгией нахлынули с головой.

И тут я вспомнила, что в момент покупки билетов в гости заходила, опять же Зина. И я была счастлива, что могу оттянуть этот момент. И мечтать, что вдруг случится так, что все билеты разберут и я никуда уже не полечу. Поэтому я с удовольствием отодвинулась от компа и предложила попить нашего любимого сладкого чая с лимоном и булками. Мы весело болтали и я рассказывала ей о своих оболтусах, о несправедливости, которая твориться в этой конторе, ни слова не говоря о своих страха.

Но Зина, обладала каким шестым чувством и поняла, что я боюсь, а еще она обладала талантом успокаивать и настраивать на позитивный лад, все что шевелится, а может даже и нет. Равных ей в этом, казалось нет на «Белом свете».

–Ну, чего ты паникуешь? Что, конец света наступил, другая бы на твоём месте прыгала от радости. И вообще нужно шагать своим страхам навстречу. Иначе они тебя сожрут и ножек не оставят. И потом, у тебя застой на личном плане, застой в голове, застой в пояснице, – не унималась она.

–Или я не права?

–А вдруг меня не встретят?,– не унималась уже я.

–Хочешь, мы поедем в департамент и возьмём адрес отеля, в конце концов, показав этот листочек тебя любой таксист отвезёт с ветерком. И вообще, ты все три дня будешь с утра до вечера на выставке, а когда же ты будешь город смотреть. Задержись, хотя бы ещё на пару денёчков, -и она ловко подъехала к компьютеру на стуле с колесиками и поменяла дату в поисковике, на два дня позже. При этом стоимость билета почему-то уменьшилась почти в два раза, что не могло не подействовать на меня как на главного бухгалтера. И тем самым я подписалась на ещё два дня, «без Родины, без флага». Она схватила меня за руку и начала тянуть.

– Поехали, поехали, на обратном пути обмоем это дело в чудесной кафешке, где пекут чудесные булочки. Булочки мы могли поглощать в неимоверном количестве и всегда. Я отловила себя на мысли, что на лице у меня прописалась улыбка от этих воспоминаний. Как же редко раньше я улыбалась, а тут уже второй день я не похожа на себя.

–Может я того «ку-ку»,– промелькнула робкая мысль в моей бухгалтерской голове. И я стала все дальше и дальше погружаться в воспоминания той осени, нелепо улыбаясь при этом.

В самолёте, летевшем Ростов-Стамбул, действительно было много тех, кто летел на выставку. Это было понятно из разговоров, которые слышались со всех сторон. Ну а я вообще барышня понятливая. Долетели мы быстро и весело. Спрашивать я никого ни о чем не стала, ведь в сумочке у меня был заветный адрес, на случай форс-мажора.

Очередь на паспортном контроле была внушительная. Я присоседилась за парочкой негритянской внешности. У моего бывшего мужа, отца моих оболтусов, была фотография с негром, он служил моряком и был на Кубе. Я всегда с интересом её рассматривала. А тут, они собственной персоной и самые что, ни на есть живые. Очередь двигалась медленно, народу прибывало все больше и больше. Множество непонятной речи, слышалось со всех сторон. А я все думала как же сделать сэлфи с неграми.

Минут через сорок, переминаясь с ноги на ногу, я подошла к заветному окошку. Поджилки тряслись, и я как специально не могла найти свой паспорт в сумочке, где была куча всяких нужностей. Наконец, заветная книжечка была протянута мужчине в годах, со спокойным выражением лица. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Он взял мой паспорт и стал неторопливо листать его, изредка поглядывая на меня.

–Так вот почему тут так все долго, этот «перец» никуда не торопится. Эх, в Россию бы его. Его бы там научили «Родину любить,– пробежала у меня очередная мысль.

В какой – то момент мне стало казаться, что у меня что-то не так с лицом, уж больно пристальнее стали его взгляды. И вот он, поднимает свою голову, и возвращает мне паспорт обратно, произнося множество непонятных слов, от которых кровь стынет. И я понимаю, что я только одно единственное слово понимаю-это «Виза». Глядя в мои глаза, он решает сжалиться надо мной и машет рукой в левый угол зала. Мокрый пот покрывает мою спину, в ту же секунду…

От воспоминаний я почувствовала что моя спина снова мокрая, как будто это было вчера. Обливаясь потом, на ватных ногах я брела в заветный угол зала. Очередь там была не меньше, но двигалась она слава богу, быстрее. В итоге покинула я зону паспортного контроля спустя два часа после прилёта самолёта.

Еле волоча ноги мимо Дьюти Фри, мне так захотелось скупить две бутылочки чего нибудь покрепче, и засесть, а лучше залечь, и не двигаться вообще.

–Какого «рожна» я тут делаю? », – промелькнула уставшая, как собака мысль. Так и бредя, на полусогнутых, я вышла в зал ожидания. Встречающих можно было по пальцам пересчитать. Тщетно с щенячьей преданностью и тоской в глазах я смотрела в их лица и таблички. Ни у кого таблички с надписью «Ростов-Выставка» не было.

–Я так и знала,– промелькнула очередная мысль в моей голове.

–Ну вот и Форс Мажор настал, – вторила ей вторая.

На удивление, я довольно быстро отыскала в сумочке заветный листочек с адресом, и высоко подняв голову, уверенной походкой главного бухгалтера, направилась в зону, где кучковались таксисты. И не успела я толком «отойти» от приключений в аэропорту, как перед глазами появился величественный замок из мрамора и стекла. Мы подъезжали ко входу с огромными вазонами с цветами. В это момент я чувствовала себя королевой. Передо мной распахнулись стеклянные двери Radison Blu Hotel&Spa.

Простояв 5 минут на ресепшен, и понимая, что я ничего не понимаю, так же как и меня не понимают, я поняла, что вот оно началось.

Казалось, что слезы сейчас брызнут из глаз и будут журчать, как эти фонтаны, которые были в холле. Портье-приятный парень лет двадцати пяти, взглянув на меня, понял все без слов. Он взял трубку телефона, изящно, поправив шнур, нажал пару кнопок и залепетал на турецком. Затем, протянул мне трубку. Ничего не понимая и не соображая, я приложила трубку к своему уху.

–Алло, – сказал я.

–Чем могу я вам помочь, -услышала я мягкий голос на русском языке, на той стороне провода.

Мне казалось, что на проводе Ангел. Да, да, именно Ангел и он предлагает мне помощь. Девушку звали Света. Луч света, в виде русской речи, мне был необходим как воздух. С тех пор, на протяжении этих трех дней, Света была не видима мною, но слышима в нужных ситуациях. И вот наступил день выезда. Нет, я не могла себе позволить жить те лишних два дня в этом дорогущем отеле, пусть даже за счёт фирмы. Главный я бухгалтер или как. Держа уже заветную трубку у уха, я излагала Светлане, ситуацию, в которую ввергла себя по причине экономии. Как оказалось для Ангелов нет неразрешимых проблем. И чувствуя её улыбку в голосе, через минуту в руке у меня был листочек с номером другого Ангела [phone] по имени Ольга, которая как раз могла подобрать хорошую, бюджетную гостиницу, показать все достопримечательности города и даже шоппинг. Кстати, я слышала, что некоторые свой стресс лечат шоппингом. А я вообще – то всегда за бюджетные варианты, поэтому у нас с Зиной – это булки или крендельки с корицей.

–Но пару новых шмоток мне бы не помешало,– пронеслась мысль в голове. Через пару часов в отель зашла высокая, светловолосая девушка с голубыми глазами.

–Оля, – представилась она и протянула мне свою руку.

–Мила, – ответила я, коснувшись её руки. Напоследок, я остановилась, чтобы окинуть взглядом это шикарный холл. Вздохнув на прощанье, где не обошлось без приключений ни одного дня. И мы направились к машине.

–Пристегиваться не забываем, – произнесла она ласково.

–Тут большие штрафы.

О, что такое штрафы, я знала, а когда речь шла о больших, я становилась сама внимательность. Я подёргала для уверенности застежку на ремне безопасности. Мы болтали так, словно мы знаем друг друга сто лет и просто не виделись давно. К тому же Оля была меня младше всего на пять лет, день рождения у нас оказался с интервалом в два дня. Она была не замужем и не имела детей – оболтусов от слова «совсем». И поэтому была абсолютно свободна эти два дня. Мы подъехали к отелю три звезды, который находился в центре старого города. Расставаться совсем не хотелось. Словно прочитав мои мысли она произнесла вслух.

–А поехали ко мне, ну его, этот отель. В конце концов мы уже не чужие,– произнесла она.

–Там где я живу, до аэропорта 15 минут на машине, – добавила она аргумент, который оказался весьма весомым.

–Да уж, от столь шикарного предложения, только больная может отказаться,– пронеслась шальная мысль в моей голове. Вот в этот самый день и была куплена шапочка с пришитыми монетками, которые звенели. Покупая эту шапочку на память, этот звон монет должен был напоминать мне о тех Ангелах, которых я встретила в этой чудесной стране, солнечном Стамбуле.

–Вот в этой шапочке я и буду фотографироваться, – промелькнула очередная мысль. Иногда я боялась своих мыслей, как бешеных собак. Иногда я их не слушала или не слышала вовсе. Но сейчас, они казались мне какими то иными.

–Надо будет с ними разобраться, – подумала я.

–На ретрите в самый раз,– добавилась вторая. Для фотографии я решила быть в белом, так как все духовные личности предпочитают этот цвет. Но как назло ничего белого у меня не было, кроме банного халата, который я купила после поездки из Стамбула, чтобы он напоминал мне о шикарных трех днях в отеле. И ещё, я точно знала. Что если я не отправлю резюме с фотографией прямо сейчас, пока «я в ударе». То возможно я передумаю, и не отправлю её уже никогда. И тут я одеваю белый банный халат, одеваю шапочку с монетками, она как нарочно красного цвета. И меня начинает «плющить» от смеха. Еле сдерживая свое тело от конвульсий, я быстро делаю фото, даже несмотря на него, так как я никогда себе на фотографиях не нравлюсь. Прикрепляю файл и нажимаю кнопку «отравить».

Целый час я не нахожу себе места. Мне кажется что прошла целая вечность. Разбудил меня звонок телефона, ожидая ответа, я не заметила как я уснула. Звонил приятный мужской голос с восточным акцентом.