Сотник из будущего. На Запад!

– Э-э-э, да я не про то! – фыркнул Парфен. – Окна те все изнутри в зелени. Вот потому и прикрыто там все. Народ-то у нас смекалистый. С февраля месяца все их ящичками с землей заставили, а потом уж семенами этого самого жгучего перца засадили. Вот как только тепло встанет, так бабы всю свою рассаду на гряды под солнце высадят. А по осени серебром по весу за урожай возьмут. Это ведь какой доход для семьи! Во-от, ну и нам, конечно, торговать с немцем – это тоже прибыток. Я вот думаю, может, вообще этих самых заморских перекупщиков сюда не пускать? Ну а чего, мы и сами, что ли, не в состоянии его размолотый к ним на торг поставлять? Хоть в Булгар, хоть в Любек, а хоть даже и к англам или франкам. Везде же наши ладьи ходят, и всюду эта вот самая приправа дороже золота идет.

– Может быть, ты и прав, Васильевич, – задумчиво сказал Сотник. – Уж больно любекские приказчики сюда в последнее время повадились заходить. Пользуются моим к ним покровительством. Уже раза три ведь пытались у нас семена выкупить или выкрасть, и все то они подглядывают, что у нас тут нового появилось. Вот так вот один самострел реечник стащат, разберут его у себя по самой малой детали и копировать, ну-у, в смысле вот так же, как и мы, делать их начнут. А оно нам надо – давать в руки возможному врагу такое мощное оружие?! Напишу я, пожалуй, бургомистру, пусть он более не засылает ко мне своих купцов. И верно, будем мы лучше сами туда на торг свои ладьи отправлять.

Весна была дружная, люди истосковались по крестьянскому труду, и всюду в огромном поместье шли полевые работы. Да и вокруг него на пару сотен верст крестьяне распахивали свои заросшие за годы лихолетья росчища и бросали в землю семена.

Ратное обучение на время прекратили даже в школе. Посевное дело очень важное, тут, как говорится, один день – он потом весь год кормит. Производства не простаивали, вот-вот уже уйдет большая вода с рек, что несет сейчас по ним бревна, деревья и крупный мусор, и с причалов или пологих берегов скатятся по особым мосткам вниз ладьи. Два-три дня погрузки – и побегут они из поместья во все стороны. Какая-то с выделанным тканым полотном и с уже готовым пошитым платьем. Какая-то с гончарными изделиями или стеклом. А какая даже и с бронным или с оружным железом, починенным из тех трофеев, что были захвачены в прошлые походы.

Домой Андрей приходил уже к ужину. Марта укоризненно ворчала:

– Целыми днями тебя дома нет, а осенью так и вовсе на полгода в поход уйдешь. Ленька и я ведь скучаем. Хоть иногда, но нужно себе выходной делать!

– Ну ты и зануда, сестренка, – подшучивал над ней Эрик. – Наши предки в набегах по два, а то и три года бывали, и то ведь ничего. Привезут на своих кноррах и драккарах из заморских стран золотых безделушек и красивых одежек, а жены и рады. Муж живой пришел – хорошо, все одно не вдова, а ведь замужняя женщина.

– Ну, ты тут это, не особо его защищай, братец! – грозила пальцем Марта. – Он совсем скоро в поход от нас сбежит, а ведь тебе с женщинами предстоит здесь оставаться. Уж мы тогда тебя с Ингеборгой точно тут одолеем!

– Может, и правда с собой возьмешь, ну что я тут с женщинами сидеть буду? – спросил как-то после ужина Андрея Эрик. – Чувствую я себя хорошо, обузой в походе уж точно не буду. Да и вся моя дружина тогда рядом в одном кулаке будет. За последний год вон сколько из Швеции от этого кровавого Кнута Хольмгерссона сюда народа сбежало. Уже целых три пеших сотни и несколько судовых команд в этом поместье с нами живут.

– Нет, Эрик, извини, никак тебе нельзя со мной идти, – покачал головой Андрей. – Одно дело, когда под моим началом в дружине твои воины состоят, а вот другое – когда они при своем короле на войну идут. Прости, ты хоть и в изгнании, но ведь все равно остаешься властителем из славного рода Эрриксонов. Все это потом может сильно осложнить тебе возврат своего законного трона. Твое дело, как сказал Ярослав Всеволодович, – это ждать удобного момента и собирать вокруг себя сторонников. Пусть этот Кнут в королевстве сейчас шишек набьет и настроит против себя побольше людей. Не зря же его уже прозвали в Швеции «кровавым». Как видно многие подданные сейчас там тебя добрым словом вспоминают и сильно жалеют, что отказали в свое время в поддержке. Ну, вот и пусть трижды подумают, как потом бунтовать, когда ты уже обратно на свой трон вернешься.

– Ох, как ты далеко заглянул! – засмеялся Эрик. – Я вообще даже об этом не думаю. Мне вон, как только занятия снова в школе начнутся, сразу же семь уроков там нужно будет проводить. Когда они по два, по три раза в неделю, это все как-то спокойно для меня проходит. А тут из-за этой вот посевной, что их так сдвинула, столько ведь разом навалится. Даже волнуюсь я вот теперь. Мальчишки – это ведь, я скажу, те еще слушатели, они сразу же чувствуют незнание или лень учителя. Ладно, Андрей, ты тогда возьми с собой побольше моих людей. Они воины добрые, засиделись уже здесь без дела. Да и мне тут, ну, вот для чего такая огромная охрана и свита? Здесь и так вся округа дозорными крепко-накрепко держится. И захочет даже чужак проскочить, а все равно у него ничего не получится. Вон ведь всех моих подданных, что сюда из королевства бежали, они еще загодя, при заходе в Полометь перехватывали, не один еще самостоятельно сюда не явился. Все лишь под оружным конвоем.

– Людей я возьму, – согласился Сотник. – Видно, что воины они годные. Из двух Фолькунгов один ярл при тебе, здесь останется, а вот второго я с собой в поход заберу. Хоть Ульфа, а хоть Биргена Магнуссона, это уже ты сам с ними решай.

В двадцатых числах мая первые ладьи спустили на воду, и по перекинутым мосткам в них забегали с мешками за спиной крепкие мужики. Грузили каждую под контролем управляющего и старшего ладейной дружины Бояна Феррапонтовича. Помимо ремесленного товара, в них закладывалось еще и семенное зерно с провиантом.

Готовился к выходу и караван из семи судов в Волжскую Булгарию. Старшим ладейным на него был назначен Молчан, а вот за его охрану отвечал пластунский командир Лютень.

– Не переживай, Риночка, – успокаивал он, обнимая на прощание, жену. – К месяцу августу можешь меня обратно ждать. Сейчас мы по большой воде на волоках пороги проскочим, а там уже совсем скоро и возле Торжка будем. По пути опять в твое родное селище загляну да и в самом Булгаре у нужных людей поспрашиваю, глядишь, и отыщется кто-нибудь из родичей. Мальца береги, – и он прижал к груди жену с младенцем.

– Отходим! Всем к веслам! – крикнул Боян, и прощающиеся с друзьями и родными воины побежали к своим ладьям.

– Отдать концы! – последовала новая команда.

Лодейные выбрали толстые пеньковые канаты, а затем оттолкнулись баграми от бревен причала. Речные, тяжелогруженые суда медленно отошли от длинной поместной пристани. Впереди у них была долгая дорога и множество тревог и опасностей.

После суматошной посевной жизнь в поместье начала входить в привычное русло. Готовился к выпуску очередной курс ратной школы. Шло расширение и боевое слаживание бригадных подразделений. Дозорный эскадрон было решено преобразовать в полк или в тысячу. Под началом берендея Азата формировалась Вторая Степная сотня. Орудийная дружина, состоящая из пушечной и камнеметной сотен, разбившись на расчеты, осваивала свое новое и грозное оружие.

В подготовленных к войне людях недостатка пока не было. Слава об Андреевской дружине прокатилась по многим русским княжествам и соседним с ними землям. А в славной и крепкой рати любому воину за честь было служить. Так что принимали к себе не каждого, вдумчиво и внимательно изучая прежде всего самого кандидата, стараясь понять, каков он человек и что умеет. Да и ратная школа отроков готовилась уже к третьему выпуску, а это ни много ни мало больше трех сотен пусть и молодых, но умелых бойцов.

– Конницы, считая Дозорный полк, Обережный эскадрон и две Степных сотни, у нас уже, в общем, более полутора тысяч, – перечислял начальник штаба бригады Филат. – Две пластунские сотни, крепостные, орудийные и ладейные дружины. Плюс имеем судовую рать, большую обозную и приличную лекарскую службу. А это уже две с половиной тысячи воинов. Если к ним еще прибавить три сотни рубак Эрика, то мы чуть-чуть только до трех тысяч не доходим. А ведь я даже про ратную школу пока не сказал, ну и так по всякой мелочи. В общем, братцы, мы по своей силе ничем любой княжьей дружине не уступим. Теперь нам можно и на большие дела замахиваться.

Андрей сидел за столом перед расстеленной на нем огромной собственноручно расписанной картой. В самом центре ее лежала Северная Русь, окруженная самыми разными соседями. Было среди них немало союзников, однако врагов или явных недоброжелателей тоже хватало.

– Ярослав Всеволодович считает, что сейчас самое время бить по немцам, – наконец поднял он глаза на своих первых помощников и друзей. – В Ливонии со смертью рижского епископа сейчас творится полный раздрай. Местный капитул выбрал епископом магдебургского каноника Николауса, однако бременский архиепископ, который претендует на верховенство во всей Восточной Прибалтике, назначил туда своего кандидата – бременского каноника Альберта Зуербеера. Папа Григорий IX поручил разобраться в смуте легату Отто де Монферрату и его помощнику вице-легату Балдуину. Посланники папы, прибыв в Ригу, поддержали местного кандидата, но этому категорически воспротивились рыцари Ордена меченосцев. Они наотрез отказались признавать власть Николауса и пожаловались на злоупотребления легата германскому императору Фридриху, главному сопернику папы за власть в Европе. Каждая из сторон, соответственно, обратилась за внешней поддержкой. Но в германских землях, а особенно вокруг Бремена, сейчас бушуют большие крестьянские восстания, и массово набрать пилигримов в Прибалтику пока никому не удается. Я это к чему вам сейчас так подробно все рассказываю? Вижу же, как вон Лавр Буриславович горестно морщится и тяжко вздыхает. Все это для того, чтобы вы поняли: сильной централизованной власти, как прежде, в Ливонии сейчас нет, там разгорается великая смута, и порой дело доходит даже до открытого военного противостояния. Разумеется, нам все это на руку. Именно такого разобщенного противника и удобнее всего бить. На большую помощь Ярослава Всеволодовича нам рассчитывать пока что не приходится, ибо он будет разбираться с Михаилом Черниговским и со всеми теми, кто его поддерживает. А это, я вам скажу, такая тяжелая свара, в которую нам соваться ну никак нельзя! Так что мы будем начинать давить на немцев сами, а там по мере решения всех своих княжьих вопросов, глядишь, к нам в Ливонию и Ярослав со своей дружиной подтянется. Первая наша цель – это оказать помощь литвинскому князю Миндовгу. Он Ярославу союзник, и его боевитые и опытные воины будут большим подспорьем в битвах с ливонцами. Лишь бы они его к себе в друзья не сосватали, давно ведь вокруг да около ходят и все пытаются охмурить. У нас в Вильно сейчас люди Варуна Фотича во главе с Назаром находятся. Ждем вот от них вестей, что у литвинов сейчас творится, да и они сами, я думаю, там бездействовать не будут. Хотя, конечно, и маловато воинов у Шумиловича.

– Хорошие все люди, надежные, – подтвердил Варун. – И, главное, с понятием. Назар уж точно не подведет.

– Хорошо, – кивнул Сотник. – По крепкому пути в начале ноября месяца Дозорный полк с обозом идет к литвинам и помогает там князю Миндовгу против куршей. Ко второй половине зимы мы всеми остальными силами направляемся ко второй своей цели – это к освобождению Пскова от меченосцев. Ну и если все удачно сложится, то будет и третья – это удар по Дерпту и Оденпе, или, как ее еще называют, по крепости Медвежья голова. Для похода на Ригу у нас пока сил явно не достаточно, и ее мы будем оставлять на следующую зиму. Как вам такие планы?

Помощники Андрея, сидевшие с ним за одним столом, загомонили:

– Давно пора немцам укорот дать! И по Риге можно попробовать ударить! А еще стоит и пруссам супротив псов-рыцарей помочь!

– Смело! – подвел итог всем обсуждениям начальник штаба. – Если немцы сразу не объединятся перед лицом внешней угрозы, то все может и получиться. По моим сведеньям, у меченосцев сейчас тысячи две с половиной воинов, никак не больше. У дерптского епископа под началом примерно столько же. Тысячу имеет Оденпе. Про рижского епископа я сейчас не скажу, но и у него войско уж точно не больше орденского. И нужно еще учитывать, что, помимо всех этих войск, у ливонцев еще есть дружины местные князей из племен Ливов, Латгалов и Угандийцев. А все местные к своим захватчикам особой любовью не пылают. Думаю, у них большого желания проливать за немцев свою кровь сейчас нет. И на этом, кстати, я полагаю, нам тоже можно сыграть.

– Обязательно сыграем! – воскликнул Сотник. – Для того-то в Рижский залив и ушли три наши ладьи под командой Святозара. Не доходя устья Западной Двины, на которой и стоит Рига, верстах в сорока к северу есть речка Гауя. Если по ней подняться немного вверх, то можно дойти до главного городища ливов. Вот туда-то и держит сейчас свой путь Святозар, а что лежит в трюмах его ладей, вы и так уже прекрасно знаете. Думаю, рижскому епископу и его людям очень не понравится, когда по ним будут бить из лесной чащи пусть даже из простых, но все-таки мощных самострелов, а ливская дружина вдруг окажется вооруженной не только одними копьями, но и мечами. Так что, думаю, Риге в этом году будет уж точно не до дел на востоке. Усидеть бы за своими каменными стенами и удержать город. Еще бы на начальном этапе Псков от Дерпта отвлечь, так и вообще бы хорошо было. А вот для этого мне придется уже тебя, Варун Фотич, снова к виронцам посылать. Ты там у них в доверии, как-никак за их главное городище в прошлом году воевал, вот и попробуй эстов склонить к набегу на угандийцев. Угандийцы ведь союзники Дерпта, и думаю, что Герман Буксгеведен со своими рыцарями будет вынужден им помочь. Вам брать каменные крепости или даже лесные городища вовсе даже не нужно, навяжешь противнику лесную войну, отвлечешь его на себя – вот и будет уже хорошо. А там, глядишь, и мы к Пскову подтянемся.

– И не нужно забывать, братцы, про нашествие монголов, – вздохнул Сотник. – Всего пять лет, по моим прикидкам, до него. Степняки сейчас на самом дальнем Востоке государство Коре завоевывают и с чжурчжэнями бьются, а потом за саму Поднебесную возьмутся. Ну а после того, добив половцев и разорив Волжскую Булгарию, они уже к нам придут. К этому времени мы должны разобраться с западными врагами и быть готовы противостоять нашествию. Если Ярославу Всеволодовичу удастся сплотить хотя бы центральные и западные русские княжества, хорошо, а если нет, так мы все ляжем. Нам против монголов, разумеется, никак не выстоять, хоть ты сколько пушек отливай и самострелов готовь. Там великое и сплоченное войско с железной дисциплиной и с огромным боевым опытом. Мы с Азатом много думали, как против монголов воевать, потом придет время – своими соображениями и со всеми вами поделимся, а пока нам нужно начинать разведку. Это уже твоя епархия, Варун Фотич, думай, как это сделать, но нам нужны хоть какие-нибудь сведенья о них. Сам понимаешь, пять лет пролетят, что их даже и не заметишь. Купеческими караванами или еще как, но мы должны начинать приглядывать за Чингизидами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

2–3-годовалые.

2

Стой! (Дат.)

3

Пес (лит.).

4

Придворный чин ответственного за стол, еду и напитки.