Чудеса да и только. Сборник рассказов социальной фантастики

– Куды стока? Нам с матерью и половину мильёна до конца жизни хватит, – замахал на него руками отец. – Пару молодых поросят к весне купим да с десяток цыплят. Ну, рази холодильник исшо новый купить, а то этот только тарахтит, как трактор, а не морозит. Себе берите, вы молодые, вам нужнее.

– Мне тоже столько не нужно, – возразил Александр. – Одного лимона за глаза хватит.. Себе бери, Володь. Тебе ещё дом покупать у Жибаревых, ремонт там, мебель и прочее. Жену с дочкой здесь пропишешь, купишь себе какую-нибудь жёлтенькую «Рено», возьмёшь лицензию и будешь заниматься частным извозом. Свобода – нечего на какого-то дядю на убитой «Волге» горбатиться. Глядишь, и у родителей всегда надёжный помощник под боком будет. А с этой гравицапой мы ещё ого-го сколько кладов откопаем, дай институт закончить. Только давайте договоримся о нашей волшебной железяке никому не рассказывать. Пусть это до поры до времени будет тайной только между нами…

Через два дня Александр уехал в Москву. Родственники настояли, чтобы он забрал гравицапу с собой.

– Ты один умеешь ей пользоваться, вот и забирай. Экспериментируй, разбирайся, изучай, а потом и нам всё расскажешь, – настояли они единодушно.

***

«…Деньги, деньги, деньги! Кругом и всюду одни деньги. Кажется, весь мир окончательно сошёл с ума, никто уже ни о чём другом думать не может» – негодовал Александр поздним вечером, лёжа на диване в своей трёхкомнатной квартире на Соколе, которую купил этой весной.

Учёбу почти совсем забросил, большую часть времени посвящал спекуляциям на Московской бирже. По возвращении из деревни, уволился с работы и сразу записался на платные курсы трейдеров. Занимался и акциями, и валютой, и всем, чем только можно было спекулировать. Надобность в изучении рынка отпадала. С помощью гравицапы, заглядывая в завтрашний день, он в первый же месяц заработал огромные деньги. Вошёл в азарт, заболел этим делом так, что порой забывал про сон, прогуливал занятия в институте. Вскоре стал играть уже и на всемирно известных, на NYSE, NASDAQ, Токийской, Лондонской и Шанхайской фондовых биржах. Деньги текли рекой, он их даже не считал. Практически не расставался со своей гравицапой. Она стала уже его вторым «Я», мог разговаривать с ней на полном серьёзе, как с родным человеком. Направлял луч в окно – для других людей, находящихся в полутора метрах от гравицапы, этот луч был невидим – задавал ей самые разные вопросы.

«А кто тебя создал? А как ты устроена? А почему ты можешь заглядывать в будущее только на два дня?»

Но на такие вопросы гравицапа ответов ему не давала, сразу закрывала свой панцирь. Александр уже давно понял, что общаться мысленными представлениями с ней может только тот, кто её открыл. «Вот, оказывается, почему ни Володя, ни батя с матерью не могли ничего увидеть».

Во время игр на биржах, гравицапа, словно лучший друг, сама начала давать ему советы, что и когда покупать, а что продавать, предлагая самые выгодные варианты, имеющиеся на данный момент…

Как-то осенью после зачёта он пришёл домой весь разбитый. Аппетит пропал, лёг спать, даже не поужинав. Но уснуть не получалось, его лихорадило и мандражировало так, что он даже испугался.

«Господи, как бы концы не откинуть. Чё это со мной? Заразу какую-то подхватил, что ли?»

Померил температуру и удивился, к тридцати девяти подскочила.

«Первый час ночи. Скорую, разве, вызвать или уж промучиться как-нибудь?»

Он уже и о спекуляциях на биржах забыл, двое суток в свои шесть ноутбуков не заглядывал. Вспомнил о гравицапе, кое-как встал, открыл её, боясь прогореть на биржах, и успокоившись, что всё у него там на биржах нормально, задал ей вопрос, даже не надеясь получить ответ. «Не знаешь, чего у меня?» Та тут же ответила: «Грипп подхватил. Смотри на меня две минуты внимательно, не моргая. Начинаю процесс исцеления»…

Саша смотрел на светящуюся жемчужину, словно заколдованный. Через пару минут резко почувствовал облегчение, а вскоре болезнь полностью улетучилась, как и не бывало. И мысли о смерти прекратились, и сразу понял, что такое настоящее счастье. Заснул с гравицапой на груди. Проснувшись утром, сразу открыл и слегка коснулся жемчужины губами, вроде как, поцеловал. Уж очень ему хотелось хоть как-то выразить благодарность за своё исцеление. Сразу мысленно увидел образ улыбающейся мамы. Только она, самая родная в мире женщина, могла так по доброму ласково улыбаться. Жемчужина показалась ему живой, словно имела биологическое начало. Даже температура в тот момент у неё была, как у человека. Как потом выяснилось, она могла исцелять и других людей. Для этого нужно было всего лишь смотреть на жемчужину и думать о больном, представляя его образ…

«Нет, она явно земного происхождения, это баз всякого сомнения, – рассуждал Александр перед сном. – Как же действует её система исцеления, интересно? Эффект плацебо, может быть? Я слепо верю, что гравицапа меня вылечит, происходит внушение моему сознанию или подсознанию. Моя иммунная система, полностью подчиняясь мозгу, начинает активно бороться с инфекцией и сразу побеждает болезнь. Может быть, может быть… А как она черпает информацию из космоса? Откуда там вообще взяться информации? Луч – это антенна для связи. Для связи с кем?»

Где-то раньше он слышал гипотезу о существовании вселенского разума. Это что-то вроде скопления и хранения мыслей и знаний всех разумных существ, как умерших, так и ныне живущих на всех обитаемых планетах, на волну которых можно мысленно настроиться и черпать оттуда нужную информацию.

«Предсказание будущего, особенного такого близкого, всего за двое суток, можно теоретически представить, как единственно правильный вывод после тщательнейших наблюдений и глубочайших анализов за какими-либо процессами и событиями, – пытался он хоть как-то объяснить сам процесс этого волшебства исключительно самому себе. – Элементарный пример – любой взрослый человек, живущий в северном полушарии, путём простейших наблюдений и анализов способен сделать вывод, что летом будет тепло, а зимой холодно.

Едет поезд, например. Зная точное время отправления, прикинув время в пути, любой может элементарно предвидеть будущее, вычислив время прибытия поезда. Допустим, что вдруг произойдёт крушение этого поезда. Как это узнать? Может быть, вселенский разум как раз имеет информацию, что где-то на пути у железного полотна дороги есть какой-то дефект, и в определённый момент времени в будущем этот рельс сможет выдержать нагрузку только первых двух вагонов, а потом произойдёт неизбежное крушение поезда. Вот почему всегда находятся люди, в последний момент отказавшиеся от поездки на каком-либо транспорте, с которым обязательно произойдёт несчастный случай? Как они могут предчувствовать эту беду? Может быть, их подсознание как-то самопроизвольно настраивается в резонанс с космическим разумом? – никак не мог заснуть Саша, ворочаясь с боку на бок, развивая различные предположения и догадки. – Помню, в этой гипотезе ещё утверждалось, будто все научные открытия были сделаны учёными именно благодаря их способности настраиваться на нужную волну космического разума. Так, например, Менделеев, постоянно думая о своей таблице, однажды уснул, а проснувшись, сразу записал в неё все недостающие элементы. Просто настроился на нужную волну – и всё. Может, это и есть подтверждение такой гипотезы? Всё может быть! Ох, даже думать о таких вещах страшно».

Тем не менее он всё чаще стал задумываться над такими вопросами.

«Двоичную систему счисления придумали ещё до нашей эры, но чисто для теории. Только сравнительно недавно при стремительном развитии цифровой техники она стала незаменимой практически. Сколько времени гравицапа пролежала в том музее, пока её не стырил оттуда мой прадед в 1916 году? Даже неизвестно, открывал ли её вообще кто-либо из людей нашей эры, кроме деда, да и то по чистой случайности. Хозяину этой диковины предоставляется всего два дня, чтобы заглянуть в будущее. Увидев там ошибочный путь, ему даётся возможность за это время успеть вернуться в исходную точку, чтобы всё исправить. Она предупреждает о всех трагических случаях на Земле, которые могут случиться в ближайшем времени. Мол, на тебе, хозяин, информацию, и торопись, ведь для устранения катастрофы у тебя осталось всего два дня. Какой же я дурак, побежал сразу деньги делать. Набивал ими свой кошелёк, вместо того, чтобы предупреждать людей о грядущей опасности»…

После отъезда из деревни, Александру в Москву стал часто названивать брат Володя.

– Как ты там? Денег не надо? А то приезжай, я продал кое-чего, приличная сумма получилась, – позвонил он как-то в середине осени.

– Заткнись, – грубо оборавал его младший брат. – У тебя башка-то есть на плечах? Такие вопросы не по телефону. Не надо мне ничего, забирай всё себе.

– Чё ты разорался-то сразу, бешеный? Приезжай к нам на Новогодние праздники, мы с Тамарой решили расписаться, приглашаем на свадьбу.

– Вот это радостная весть. Спасибо, обязательно приеду. Как там мама с папой живы здоровы?

– Нормально! Батя, правда, сильно захворал, второй день с постели не встаёт. Простудился, видать, но держится молодцом. Моя Тамарка его прямо на дому лечит, она же фельдшер у меня.

Вспомнив своё счастливое исцеление, Саша сразу бросился к гравицапе.

– Вовка, ты сейчас дома? Хочешь фокус? Не успеешь до бати добежать, как он полностью выздоровеет. Передавай ему привет от той безделушки, что ему досталась в наследство от нашего деда Тихона…

Как и обещал, Александр приехал к родителям на праздники после зимней сессии. К этому времени его старший брат, Володя, всей семьёй уже полностью перебрался в собственный дом. Седьмого января они с Тамарой официально расписались, так как до этого жили гражданским браком. Володя удочерил пятилетнюю Надюшку. Сыграли небольшую свадьбу, на которую приехали только мать и младшая сестра Тамары – Ольга, студентка пятого курса мединститута. Владимир только на свадьбе впервые увидел и познакомился со своей тёщей. Между Александром и Ольгой сразу успели зародиться некоторые чувства, которые заметили все родственники. После отъезда сына, у Сашиных родителей появился повод для мечтаний о будущих внуках…

***

«Деньги, деньги, деньги! Как же это всё надоело, – ворочался он, лёжа на диване, постоянно задумываясь о будущем. – Всё, хватит с меня. Не для такого же пустяка досталось мне это волшебное чудо».

Порвав окончательно со всеми биржами, у него насчиталась огромнейшая сумма, как в рублях, так и в долларах, евро и прочей валюте.

«Хотя, а чего тут удивляться? Любой на моём месте сразу бы одурел от радости и бросился за добычей денег. Оно и понятно, срабатывает инстинкт самосохранения, не позволяющий упустить возможность обеспечить себе и своему потомству будущее с условиями наибольшего благоприятствования. А дальше-то что? Не солить же мне в самом деле эти деньги, как батя выражается. Возможности гравицапы я уже, наверное, все изучил. Но что я могу? Мир даже с этой волшебной палочкой не переделаешь. Закон жизни – естественный отбор в природе отменить невозможно. Всегда будет выживать сильный и погибать слабый. Как, впрочем, и природный закон борьбы и единства противоположностей – добро будет всегда рядом со злом. При этом у каждого была, есть и будет своя судьба, предначертанная свыше, и никуда от этого не денешься. „На каждого Пушкина всегда найдётся свой Дантес“, – как сказал кто-то из писателей. Да, но хоть сколько-то судьбоносных трагедий я смогу предотвратить. Или, по крайней мере, отсрочить».

***

Рассовав все деньги по ячейкам в разных банках, он сел в свою новенькую «Инфинити» и поехал к родителям, прихватив самое главное своё богатство – волшебную гравицапу.

– Вот, Саня, твоя последняя доля от продажи нашего клада – ровно восемь лямов, – с довольной физиономией сунул Володя брату увесистый пакет в руки. – И ничего закапывать в огороде не потребовалось, всё под чистую распродал. Выдумал, тоже мне, государству половину отдавать.

– Не нужно мне, Володь, себе оставь. Забери, говорю! Достало всё, видеть уже не хочу никаких денег. Бать, а пойдёмте завтра с утра в лес за грибами, а?

– Каки щас грибы, что ты? Через месяц, не раньше. Совсем в своей Москве нюх потерял, что ли? Вот на рыбалку могём. Готовьтесь тады, я вас обоих на рассвете разбужу. Куды пойдём, на Волгу аль на озеро?

– Извините, но на этот раз без меня. Мне завтра с утра Ольгу встречать, она на летний отдых к нам приезжает. Получает аккредитацию и осенью собирается поступать в ординатуру, – сообщил старший сын. – Вот чокнутая – век живи, век учись, а всё равно дурой помрёт.

– Оля? – удивился Саша такой новости. – Слушай, а давай я её встречу. А вы с батей вдвоём на рыбалку рванёте, а?

***

В конце лета состоялась грандиозная свадьба – гуляла вся деревня. Накануне Александр пригнал сюда несколько фур с грузом молодых поросят, коз, гусят, утят, цыплят, комбикормом и прочим добром. Каждая семья деревни, в которой насчитывалось почти сотня дворов, получила в подарок от молодожёнов хороший приплод домашнего скота.

Уже через год в деревню стали приезжать люди целыми толпами со всех краёв и областей. Деревня расширилась до села. На деньги неизвестных спонсоров была построена каменная церковь, заработала частная животноводческая ферма и птицефабрика. Слухи уже докатились до зарубежья. Оказывается, здесь объявилась молодая ясновидящая Ольга – новая вторая Ванга, имеющая способность не только полностью исцелять больных, но и предсказывать двухдневное будущее, предупреждать о возможных катастрофах, бедствиях, всевозможных несчастных случаях и даже сообщать людям, как их можно избежать. За день вылечивала около сорока больных, кроме нуждающихся в хирургии. Причём делала это абсолютно бесплатно. (Хотя муж её старшей сестры, назначенный администратором этого благотворительного дома, оказывается, втихаря всё-таки брал небольшую мзду с каждого очередника).

***

– Санёк, не хошь ли завре со мной по грибы сходить? – обратился как-то отец к младшему сыну. – Аль тебя жинка не пущат?

– Что это? Она уже давно без моей помощи колдует. Рад бы, но завтра не смогу, – счастливо улыбаясь, ответил Александр. – Она у меня вот-вот рожать начнёт, дома две акушерки уже наготове сидят. Готовься, бать, скоро внук у тебя будет – колдунишка маленький.

3. Божий посланник

«Только одна фантазия может дать человеческому уму тот первый необходимый толчок, без которого летаргический сон человеческой мысли навсегда остался бы ненарушенным…» (Дмитрий Писарев).

Есть люди, верящие в возможность создания когда-нибудь так называемой Машины Времени, с помощью которой можно будет перемещаться по желанию хоть в прошлое, хоть в будущее. При этом, некоторые из них совсем не верят в Бога, а это явное противоречие.

Если ты веришь в возможность перемещения в будущее, значит, веришь и в то, что жизнь людей кем-то уже запланирована, и что твоя личная жизнь тоже кем-то уже расписана по часам на это будущее. А кем же ещё, если не Богом?

Кто бы отказался посмотреть на себя со стороны, каким он будет лет так через пять? Посмотреть хочется, конечно, но как-то страшновато. А вдруг ты и вовсе не обнаружишь себя там через эти тысячу восемьсот дней. Будущее-то может и без тебя легко обойтись.

К счастью, мы никогда не сможем физически переместиться ни в будущее, ни в прошлое. Мысленно, виртуально – это, пожалуйста, сколько угодно. Именно такой мир создан для нас. Может быть, оно и к лучшему? Какой интерес жить, если знаешь, что завтра умрёшь? А когда не знаешь, можно планы строить и на год, и на десять лет вперёд.

Лично я с раннего детства знал, что есть люди, которым Бог даровал способность предугадывать будущее. Не перемещаться туда материально, а именно предвещать…

***

– Не тронь его, он не нарочно.

– Ничего себе, не нарочно. Он мне камнем прямо в плечо попал. Ещё бы немного и в лицо бы заехал. Если он дурак, значит, ему всё прощать можно?

– Он не дурак, понял? И заруби себе это на носу! Хоть его и обзывают все Ванькой-дурачком, а он посланник Божий!

– Что же этот посланник камни в людей бросает? И даже не извиняется.

– Ваня, ты за что в Кольку камнем кинул?

– Он плохой! Он не из нашей деревни.

– Он к бабе Ольге Виноградовой на каникулы приехал. Он наш, свой. Понял? Он наш друг. Извинись и больше так не делай, а то я тебя на велосипеде катать не буду…

Это было очень давно, в далёком и счастливом детстве – моё первое знакомство с одним из Божьих посланников. В деревне было мало мальчишек моего возраста, только вот Вовка, на два года старше меня. Он дважды оставался на второй год. Первый раз в третьем классе, а потом опять затормозился, уже в шестом. Наши дома стояли рядом. Забор, разделявший наши огороды, давно сгнил, и хорошо протоптанная тропинка, пересекая его, позволяла нам постоянно шмыгать туда-сюда.

Вовка приходился мне каким-то троюродным братом. Из ровесников был ещё вот этот Ванька. Чтобы нам вдвоём не было скучно, мы всегда брали его с собой. Он был не совсем дурак. Мы научились понимать, что он хочет сказать, хотя это было порой не так и просто. Многих слов, даже самых простых и необходимых для общения, он не воспринимал. Зато у него были свои слова, которые понимали только мы с Вовкой. Произнося их, он корчил свою физиономию так, будто они из его рта вылезали с усилием, равным поднятию пудовой гири. При этом он немного заикался и брызгал слюной во все стороны. В школу его, конечно, не приняли.

У Вовки отца не было. Тот бросил их с матерью, когда ребёнок был ещё совсем маленьким. А у Ваньки наоборот, был только отец – мать умерла при родах. Отец, дядя Миша, работал конюхом в колхозе и славился на всю округу своей неимоверной силищей. Гнул подковы в руке, мог перевернуть гружёную телегу. Говорят, он однажды убил лошадь ударом кулака. Был праздник, а его заставили пахать поле. Ему всё казалось, что лошадь ленится, медленно идёт. В деревне все гуляли, слышалась гармонь и бабье пение, а ему хотелось скорее закончить пахоту. Вот он и подогнал свою лошадь кулачищем.

Ванин отец и Вовина мать, тётя Валя, хоть и старались скрывать свои отношения, но вся деревня уже давно знала, что Вовка с Ванькой – сводные братья.

Как-то мы пошли на озеро ловить рыбу на удочку. Ванька, понятное дело, увязался за нами. Вовка дал и ему одну из своих удочек, но тот быстро её запутал так, что от неё можно было взять только крючок с поплавком. Клевало у нас вяло. Я поймал за целый час только двух маленьких ершей. На середине озера, довольно широкого и, как говорят, очень глубокого в некоторых местах, на моторной лодке рыбачил дядя Витя Курочкин, приходящийся нам каким-то дальним родственником. Вообще, вся деревня у нас – одни дальние родственники.

– Смотри, дядька Витя с лодки одну за одной таскает. Эх, нам бы тоже поглубже закидывать! А здесь, у берега, одни мальки.

– Он скоро потонет! Дядя Витя потонет! – изрёк ни с того ни с сего Божий посланник.

– Кто потонет? Ты чё мелешь, дурак? – возмутился Вовка.

– На винт мотора водоросли намотались. Он скоро станет поднимать мотор в лодку и упадёт в воду вместе с ним. Его опутают водоросли, и он утонет.

– Ваня, ты так не шути. С чего ты это взял? Ты видишь это? Тебе что, Бог это сказал?

Мы с перепуга начали кричать с берега дяде Вите, но он нас не слышал – слишком далеко. Хотели взять какую-нибудь лодку, которых здесь было больше десятка, но все они были заперты замками на цепи, только время зря потеряли. Побежали в деревню за помощью.

– Дяденьки, дяденьки, там, на озере, дядя Витя Курочкин тонет. Нужна лодка. Быстрее, дяденьки…

Когда прибежали, дядя Витя как раз начал поднимать в лодку свой мотор.

– Вы что, пацаны, шутки шутить вздумали? Я вот сейчас вас за уши отдеру. Разве этим шутят?

– Он сейчас тонуть будет, Ванька-дурачок так сказал. Скорее, дяденьки! Вон, видите? Уже нырнул, сейчас в водорослях запутается.

Пока мужики сбивали замки с цепей, пока спускали лодку и на вёслах изо всех сил догребли до моторки дяди Вити, прошло, наверное, минут пятнадцать. Мы с Вовкой не находили себе места от переживания. Бегали взад-вперед по берегу и кричали: «Быстрее!» Но мы понимали, что дядю Витю было уже не спасти. Мужики много раз ныряли по очереди и раза с двенадцатого вытащили-таки дядю Витю, но он уже к этому времени умер. На берегу собралось полдеревни народа, все тыкали в Ваньку пальцем, будто он был виновником этой трагедии.

Ваня часто ночевал прямо на конюшне. Он любил всех животных, и все животные его тоже любили. Даже наш Полкан любил Ваньку больше, чем меня, хотя я всегда своей любимице тайком от бабы Оли скармливал то пирожки с капустой, то котлетку.

Как-то тетя Валя с Володькой с утра уехали на целый день в город. Ваня уже в девять утра играл у нас во дворе с Полканом. Баба Оля разрешила пригласить Ваньку на завтрак. Тот всегда ходил грязный, лохматый. От него так воняло конским навозом, будто он специально перед визитом к нам весь в нём перевалялся. Аппетит у него был зверский. Съел целую миску пшённой каши, заедая пирогами. Баба Оля всегда ставила его в пример.

– Видишь, как ест? Вот молодец, здоровым будет, как Михаил – весь в отца. А ты, как цыплёнок, поклевал только. Доешь хоть пирожок, пока тёпленький. Возьми, Ванюша, пирожков с собой. Я тебе заверну.

– Молока хочу, хочу молока.

– Вот молодец, а наш совсем молоко не пьёт. Вот мать приедет, я ей нажалуюсь. Чем и кормить-то тебя уже не знаю, ничего не ешь.

– Спасибо, ба-а, я наелся. Мы гулять. Ба, а можно велосипед взять, я под рамой кататься умею?!

– Во-о… сломана. Палка сломана, – Ваня тыкал пальцем в один из бабушкиных ухватов.

– Этот ухват? Где сломан? Нигде не сломан. Где ты видишь?

– Во-о… палка сломана.

– Да где же? Всё целое. Что ты, милый? Ну покажи, где же сломано-то?

Но Ванька уже вышел во двор, засунув за пазуху пироги.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.