В иной мир книга 1

-Она словно не из этого мира.

-Такое жизнерадостное существо обидели!

-Давай ее перенесем в магический мир Родии? Может там она забудет свои печали- невзгоды. А этот жестокий мир еще будет жалеть, что не бережет таких светлых созданий!

-Да, неспроста все волшебные существа, когда-то населявшие этот мир, покинули его.

-Давай дадим ей шанс на счастье!?

-А память? Она забудет все?

-Вспомнит, если будет стоять перед выбором.

-А как поступим с ее обидчиком? Его надо наказать!

-Не надо! Он сам себя наказал. Ему был дан шанс прожить в любви рядом с такой светлой, щедрой душой, а он не понял, профукал. Когда поймет, тогда и почувствует всю меру потери!

__________________________________________________________

Солнечный луч, невероятным образом прорвавшийся сквозь изумрудную лиственную завесу, скользнул по шершавой коре дуба, проник в его выгоревшее нутро, и мягко коснулся щеки спящей девушки. Машка открыла глаза и с изумлением оглядела свой ночной приют.

Некоторое время было потрачено на то, чтобы понять :"Кто я? Где я?"

Пуховый платок соскользнул с плеча девушки на пожухлую листву, послужившую ложем на эту ночь. Машка задрала голову вверх: летучих мышей не было.

"Наверное приснилось,"– подумала Машка вставая на ноги и со скрипом потягиваясь. Тело от непривычного ложа прямо -таки закостенело.

Выбравшись из убежища-ствола дуба, девушка попыталась сообразить, как она оказалась в этом густом лесу, почему ночевала в стволе дуба, пораженного молнией. И вообще: где находится такой необычный лес со столетними великанами дубами.

Как ни напрягалась Машка, ей не удалось вспомнить причину, по которой она оказалась в этом незнакомом и странном месте.

А вокруг звенела проснувшаяся природа: высоко в кронах деревьев перекликались какие-то звонкоголосые пичуги, в воздухе носились яркие незнакомые насекомые, приятно щекотали лицо тёплые лучи солнца, проглядывающие сквозь резную зелень могучих дубов.

Утренняя бриллиантовая роса нежной вуалью покрывала густую траву и пышные соцветия незнакомых ярких цветов.

"И это конец октября!?– удивлённо прошептала Машка, озираясь вокруг.– Эх! Где мои карандаши, краски!"

Руки просто зачесались: хотелось ухватить кисть и запечатлеть это яркое, невообразимо прекрасное, буйство природы на холсте.

Машка вспомнила, что у неё в рюкзаке лежит набор красок и кистей, купленных в художественном отделе торгового центра перед уездом в деревню к бабушке.

"Бабушка!-молнией сверкнула в голове у девушки мысль. -Она же собиралась поехать на день рождения к любимой бабушке! Но почему же рассвет встречает в незнакомом лесу?"

Машка вновь попыталась проследить цепочку событий, приведших её в это место. Факты не высвечивались в сознании, лишь эхом отдавалось в душе какое-то горькое разочарование, постигшее ее накануне. Девушка с досадой тряхнула головой, расплескав волнистое золото кудрей по плечам, и подумала, что будет решать проблемы по мере их поступления. А пока нужно было приводить себя в порядок и искать выход из лесу.

Как ни странно, одежда на ней была совершенно сухая и, относительно, чистая. Нашлась и расчёска в рюкзаке.

Машка с удовольствием собрала в ладони росу, щедро накопившуюся в соцветии огромного яркооранжевого цветка, и ополоснула лицо; причесалась и решила устроить ревизию в своём рюкзаке.

Её конечно очень напрягала непонятная ситуация, в которой она оказалась, но на душе было предвкушение чего-то прекрасного. Этому способствовала необыкновенной красоты природа вокруг. Машка выросла в деревне и её не пугали лесные чащи и буераки.

В рюкзаке были сложены подарки для любимой бабушки Прасковьи: коробочка с золотыми сережками с топазами, под цвет её глаз, набор батистовых платочков, отороченных кружевами, спицы и крючки(так как бабуля любила вязать), коробочка с разноцветными шелковыми нитками и иголками, флакон с любимыми духами "Ангел и Демон," прокладки женские, пудренница с зеркалом, помада, карандаш, тональный крем, записная книжка, пара шариковых ручек, зарядка, телефон(разряженный), пакет с лекарствами для соседской бабули Ирины Матвеевны, ну и шаль, которой она укрывалась ночью от холода.

Кроме этого, нашлась коробка с овсяным печеньем, пакет леденцов, бутылочка с водой и два пакетика сливок с трубочками. Машка не успела после работы поужинать и предполагала в автобусе, по дороге в деревню, "заморить" голод печеньем и любимыми сливками. Девушка сложила аккуратно все обратно в рюкзачок, закинула его на спину и, наконец, решилась выбираться из лесного приюта к людям.

В какую сторону идти у нее вопрос не стоял – в сторону, наименее заросшую подлеском, откуда пробивались солнечные лучи. Она оглянулась по сторонам, затем подошла к дубу, внутри которого спаслась от непогоды и нашла приют на ночь, приложила руки к шершавой коре и громко произнесла:

-Благодарю тебя, батюшка, хозяин дубовой рощи за приют и ласку!

Затем положила на землю у корней дуба пару печенек и отвесила низкий поклон. Так в детстве её учила бабушка. Быть предельно вежливой в лесу, оставлять Лешему- лесному хозяину, угощение, птицам- крошки и семена, белкам- орехи.

"Лес живой! Ты к нему с уважением, так и он тебя отблагодарит грибами , ягодами", – часто повторяла бабушка Прасковья, когда они с внучкой ходили в лес за дарами природы.

Как-то машкины подружки стали свидетелями её такого поведения в лесу, когда гуляли в березняке, и подняли девчонку насмех. Но та не обиделась, а только задорно заявила:

"Вот давайте посмотрим, кто сколько грибов наберет в этом лесу! Я, или вы, которые пришли только брать, при этом даже не благодарив!"

Подруги рассыпались по березняку с корзинками, весело перекликаясь и отпуская незлобливые шуточки в сторону Машки. Результат всех привёл в ступор – два часа поисков не увенчались успехом ни у одной подружки. Зато Машка еле тащила корзинку, полную отборных подберезовиков!

Сказать что все были в шоке – это не сказать ничего!

После этого случая каждая из подружек Машки, отправляясь в лес по грибы-ягоды, предварительно оставляла на пеньке в лесу какое – нибудь угощение лешему, духам лесным. Ну и результат не замедлил последовать: всегда возвращались домой с полными корзинами лесных даров.

Какое -то время Машка пробиралась меж высоких раскидистых кустов, усыпанных крупными красными ягодами, которые попробовать не решилась, так как видела такие первый раз в жизни. Ягоды были размером с крупные грецкие орехи!

Спустя полчаса блужданий, деревья, наконец, расступились и девушка вышла на поляну. Внимательный взгляд остановился на целенаправленной помятости травы- это была небольшая тропинка. Двигаясь по этой тропке она скоро оказалась у лесного родника.

Из- под невысокого холма пробивалась тонкая струйка воды, наполняя каменную чашу естественного природного образования. Обрадованная Машка с удовольствием ополоснула лицо и руки, наполнила полупустую бутылочку сладкой родниковой водой.

А потом испугалась! Многочисленные звериные следы вокруг чаши говорили о том, что это водопой!

И следы были очень крупные! Машка с опаской оглянулась по сторонам, прислушалась. Вроде все спокойно. Облегчённо выдохнув, девушка стала размышлять: "Что делать дальше?"

С противоположной стороны этой поляны деревья стояли уже намного реже, значит есть шанс, в скором времени, выбраться куда-нибудь к людскому жилью, или к дороге.

Закинув рюкзак на спину, она двинулась в сторону редколесья.

Яркое солнце, красивые голубые облака, пышное разнотравье, одуряющие ароматы самых разных цветов- все это великолепие быстро подняло дух, отгоняя тревогу от неопределенности положения, в котором Машка оказалась непонятно почему.

Хорошо прогретый воздух заставил скинуть ветровку, закатать рукава рубашки- становилось жарко.

"Да куда же это я попала?"– удивлялась Машка, восхищенно оглядывая этот рай для художника.

Вдруг, на грани слуха, девушка уловила какой -то шум. Остановилась, напряглась. Тихий звук напоминал попискивание маленького щенка. Не раздумывая, шагнула к зарослям, откуда раздавался писк.

Раздвинув кусты, Машка испуганно вскрикнула. Её взору предстала жуткая картина: на земле лежала огромная чешуйчатая тварь. То ли рептилия, то ли животное! Мертвая.

То что существо мертвое, видно было сразу- из окровавленного бока торчал конец длинного копья. По всей видимости, тварь была мертва уже давно, так как кровь, покрывавшая траву и мелкие камни вокруг, уже свернулась.

Машка долго, издалека, завороженно рассматривала труп, пытаясь выудить из памяти хоть какие-то аналогии.

Тело существа было покрыто крупными тусклыми чешуями антрацитового цвета; присутствовал длинный хвост с ороговевшими наростами на конце. Более крупные роговые образования шли от продолговатой головы по хребту до самого хвоста; мощные подогнутые лапы были увенчаны длинными загнутыми когтями. По бокам спины проглядывались толстые наросты.

Гигантское существо напоминало что-то доисторическое, виденное в книгах по палеонтологии.

Отойдя от ступора, с огромной опаской, девушка медленно обошла мертвую тушу вокруг, попутно строя догадки-откуда этот доисторический монстр мог взяться. И ещё смущал метод, которым была умервщлена тварь. Вернее, чем: копьем!

Немного осмелев, подобралась поближе, чтобы рассмотреть клыкастую морду, досадуя на разрядившийся телефон. Ах какие получились бы фотки! Ведь кому расскажи-не поверят!

Долго внимательно рассматривала мощные надбровные дуги и островерхние уши существа.

Вдруг, у окровавленного брюха монстра, что-то шевельнулось.

Машку словно ветром сдуло метров на пятьдесят! Попутно кусты, из которых она прорвалась с визгом, украсились вырванным "с мясом" рукавом рубашки и прядью волос! Сердце от страха бухало в груди словно молот. Минут двадцать Машка приходила в себя.

Вновь послышался писк. Он не давал ей плюнуть на все и "уйти от греха" куда подальше!

Наконец, набравшись храбрости, Машка вновь полезла через кусты.

У брюха поверженного монстра копошился маленький живой комочек-детеныш, микроскопическая копия! Он жалостливо попискивал, тыкался мордочкой в живот мёртвой матери(а скорее всего монстр был его матерью), вяло перебирал лапками. Весь перемазанный кровью и грязью!

Его движения становились все медленнее, а писк все тише и тише. Сердце Машки сжалось от жалости. Она сделала несколько робких шагов и приблизившись к мелкому монстрику, наклонилась и осторожно взяла его на руки. Детеныш был не больше котёнка. Черненький, с ещё мягкими чешуйками, и огромными для его мордочки ярко-синими глазами. Малыш посмотрел на человека и жалобно запищал: он умирал от голода!

Уже не раздумывая, Машка понесла малыша к роднику. Осторожно вымыла это слабо сопротивляющееся чудо от крови и грязи, затем закутала в пушистый платок и, положив на колени, стала кормить его через трубочку сливками, что так кстати затерялись у неё в рюкзаке.

Малыш жадно припал к вкусному источнику еды. Он почти захлебывался, пытаясь лакать. С грехом пополам, ему удалось приноровиться и более спокойно насыщаться. Сразу было видно, что он голодал уже давно.

Машка размышляла : "Что делать со свалившимся в руки детёнышем? То что это хищник, понятно по острым зубкам в пасти, да и вид погибшей мамаши не оставлял иных предположений. Но не бросать же беззащитное существо на погибель!"

Это ей даже не приходило в голову.

Она осторожно, пальчиком, погладила насытившегося малыша по голове. Тот сонно приоткрыл свои необыкновенные синие глазищи и благодарно лизнул руку Машки шершавым язычком. Сердце девушки было окончательно покорено! Она поняла, что малыша заберет с собой.

Упаковав сонное чудо в слегка приоткрытый рюкзак, она вернулась к трупу монстра. Ей хотелось понять, что это был за зверь и кто его убил. Машка долго рассматривала его со всех сторон, стараясь запомнить внешность-надо было понять чего стоило ожидать от малыша, когда он подрастет. Разглядывая огромную морду, обратила внимание на какой то яркий предмет, торчащий из клыкастой пасти. Машка подобралась поближе и попыталась выдернуть из пасти эту вещь. Кое -как ей это удалось. Это была золотая цепь с большим кристаллом-подвеской.

Отойдя в сторонку, девушка стала рассматривать находку.

Это был крупный кроваво- красный кристалл необыкновенной огранки. Его необычная форма и, словно льющийся изнутри, свет заставили Машку восхищенно, в каком -то трансе, пялиться на этот чудесный артефакт минут десять. Необыкновенное тепло, исходящее из кристалла, медленно стало обволакивать кисть руки, затем поднялось выше по предплечью.

Перед глазами у девушки заплясали жемчужного цвета снежинки. Тряхнув головой, Машка очнулась от наваждения. Быстро завернула кристалл в салфетку и, сунув в карман, поспешила к роднику, где в её рюкзаке посапывал сытый чешуйчатый чудик.

"Дела- то становятся все страньше и страньше!" – подумала про себя Машка.

Она решила поскорее убраться с этой поляны – куда подальше и пока не поздно! Мало ли кто может вернуться за своим трофеем-убитым монстром!

Часа через два она, наконец -то, вышла к тракту.

Ну как – к тракту? Скорее, какая-то узкоколейная дорога!

Но, все -же, хоть какой-то намёк на атрибут приближения к цивилизации. За это время в голове каких только конспирологических домыслов не возникало! Добил восход второго солнца…правда небольшого, визуально раза в два меньшего, чем предыдущее. Но зато-голубого цвета!

"Вам попаданка не требуется?"-полуистерично проблеяла сама себе Машка, и громко рассхохоталась.

Смех разбирал её все сильнее и сильнее, до икоты. Машка не могла остановить истерику даже тогда, когда из-за поворота вырулила громоздкая телега с запряженной в нее рыжей конякой. Правил телегой здоровенный бородатый мужик.

Картина дергающейся и громко всхлипывающей то ли от смеха, то ли от горя, девушки в штанах у обочины дороги привела мужика, правившего повозкой, в изумление.

Резко натянув вожжи, он с опаской стал шарить рукой за пазухой. Наконец, выгреб оттуда шнурок с подвесками и, на всякий случай, громко сказал:

-Чур меня! Чур меня!

От осознания комичности и дикости ситуации Машку вообще разобрало. Ее повело в сторону, она согнулась в три погибели и просто сползла на траву.

Мужик тем временем был в раздумьях: хлестнуть вожжами лошадь и убраться подобру -поздорову от подозрительной особы в узких портках, ведущую себя странно, или, все же, поинтересоваться -откуда такая тут взялась! Вроде на упыриху, али какую нечисть не похожа, но уж больно необычная! Да и ржет -то как заливисто! Амулет обережный не показывает наличия темной энергии рядом. С чего бы это девку так разобрало?

Минут через десять Машка кое- как успокоилась. Но икота не проходила. Девушка полезла в рюкзак за бутылочкой с водой. Отвинтив крышку, подошла к насторожившемуся мужику, так и не слезшему с козел, и попросила:

-Уважаемый! Ик! Подержи бутылку под наклоном: я попью, ик, а то икота не пройдёт!

И сунула оторопевшему мужику в руку сосуд с водой. Тот уже находился в какой- то прострации от неадеквата, поэтому не воспротивился, взял непонятную посудину. А Машка завела руки за спину, сцепила их вместе и, наклонившись, потянулась к воде. У мужика брови вообще полезли на лоб! Но он не стал протестовать: "Мало ли что!"

Держал сосуд, как ему сказала эта светловолосая пигалица. Машка ухватила губами бутылочку и стала жадно, большими глотками пить. Выпив таким "макаром" почти всю воду, выпрямилась, вытерла губы рукой, а затем замерла- прислушалась к себе…

-Ну славно! Икота прошла! Уж думала- помру со смеху!

Она, наконец, внимательно пригляделась к озадаченному ее поведением бородатому мужику и обратилась к нему со словами благодарности:

– Здравия вам, уважаемый! Благодарю за помощь! А то сама так и продолжала бы икать дальше!

Мужик отмер, пожевал губами, прищурил карие глаза и ответил не торопясь:

-И тебе, голуба, здравия! Откуда такая будешь? И что это так тебя разобрало? да где юбку -то потеряла? Одежа на тебе прям не тутошняя, странная? Девки в таких срамных одеждах в наших краях не ходят!

-Да вот от того, что заблудилась, да память потеряла, вот меня и разобрало! И смех и слёзы!

Машка сообразила наконец, что надо прикинуться обеспамятовавшейся, иначе- кто его знает, чем дело может закончиться? Может здесь иномирянок сжигают, или на кол сажают!!!

-Ааа! Вот в чем дело!– мужика слегка отпустило. – Истерика! Видно и ограбили тебя, пока была "не в себе!" Но вот, смотрю, котомка- то при тебе, не прихватили, значит!– в голосе его послышалось некоторое сомнение.

-Успела убежать от злыдней. А чтоб бежать было легче, то юбку и скинула…– быстро сочинила Машка, понимая, что её история "шита белыми нитками". Но ничего другого так, сходу, на ум не пришло.

И быстро решила перевести разговор в другое русло:

-Вот и не знаю- где нахожусь, да по какой причине не помню…Голова болит, видно стукнули меня сильно, память отшибло.

-А что за злыдни? Сколь их было? И далеко ли это произошло?

-Помню ехала куда-то к родным в гости. Куда- не помню…Напали душегубцы на обоз, побили всех.Я успела убежать; вот второй день по лесам плутаю.

Мужик почесал затылок и, пока удовольствовавшись этими объяснениями, решил просветить страдалицу:

– Ну здесь поблизости только деревня Моховица, откуда я еду от кума, везу горшки для своей корчмы. А ты, значит, за два дня отмахала верст двадцать, а то и все пятьдесят! Значит, из-за Порубежья пробиралась. Далекооооо! Оголодала небось? Ну не беда, садись, подвезу тебя в Славль. Я там обретаюсь, корчмарь я.

-Благодарствую, а то совсем не знаю куда податься, пока вспомню кто я, да откуда, да как в беду попала?

Мужик внимательно рассматривал красивую девицу с пышными золотистыми волосами.

Худощавая, стройная, на вид лет восемнадцать, в непонятной одежде: стремные узкие штаны, куртка, расписанная какими то незнакомыми символами, поди, обережными! Обувка тоже непонятная. Но лицо приветливое, глаза уж больно хороши- так и плещут небесной синью! Такого цвета глаз у местных девок нет. Все кареглазые, редко какая зеленоглазая. А чтоб вот таких, ярких голубых глаз, то не видал пока! Сразу видно -девка издалека!

Решившись, мужик представился:

– Меня зовут Еремей Прозорович. Ну полезай в телегу, подвезу. А в городе, если остановиться где захочешь на время, так давай у меня, в корчме. Пока родные найдутся, перемогешь. Если денег нет, по мере сил, отработаешь на кухне!

Мужик с сомнением посмотрел на тонкие кисти рук девушки: поди не у всякой барыни такие увидишь. Вряд ли тяжелой работой в дому ее нагружали!

-Как звать -то тебя, голуба?

Машка не стала ждать повторного приглашения: живо забралась в телегу, нагруженную мешками с вышеупомянутыми горшками, и ответила:

-Машей меня кличут! Марья Владимировна Соколова я!

-Ох как по- княжески тебя нарекли! Уж не из благородных ли ты?– поразился Еремей.-Да ведь не помнишь… Эх жаль! Но, ничего! Ежели ты из благородных, то тебя непременно будут искать. Так что не печалься голуба, и память вернётся и родня найдётся!

Корчмарь пошебуршил в мешке, лежащего у ног, достал оттуда краюху белого хлеба и круг колбасы, сунул еду в руки благодарно пискнувшей девушке.

Телега медленно двинулась в сторону города Славля, где Машку ждала новая жизнь -в новом, незнакомом мире.

Утолив голод вкуснющей колбасой и ароматным деревенским хлебом, Машка немного пришла в себя, стала крутить головой по сторонам, разговорилась с Еремеем Прозоровичем. Она была несказанно довольна тем, что речь была понятная, русская, имена тоже русские. Мир похожий на родной. Значит не сильно будет отличаться от местных пока определится, как дальше жить, как попасть обратно в свой мир, к бабушке.

Про Валеру Машка не помнила. Именно часть жизни, связанная с ним, выпала у неё из памяти. Что-то свербило там, в глубине, что-то грустное, но вспомнить причину этой грусти пока не удавалось.Меж тем, Еремей Прозорович поинтересовался таким странным методом борьбы с икотой, который она продемонстрировала ему.

Машка засмеялась:

– Это меня бабушка так учила, наклониться, завести за спину руки, пить маленькими глотками. Вот грудина сожмется и больше не будет вызывать икоту!

– Так ты помнишь свою бабушку! Это уже хорошо! Значит и вся память к тебе в скором времени вернется, – уверенно заявил Еремей. На что Машка только неопределенно хмыкнула.

– А что-ж она тебя заговору от икоты не научила? И быстрее было бы и легче. Или бытовой магический артефакт не дала? – продолжал мужик, жалостливо поглядывая на девушку.

"Так! Здесь имеются заговоры, артефакты. Неуж-то магия тоже, как в классических попаданских романах? – подумала Машка. – Надо будет осторожно расспросить потом, между делом."

Под мерный цокот копыт лошадки вели неторопливую беседу.

Еремей Прозорович охотно и обстоятельно отвечал на многочисленные машкины вопросы, которые из нее сыпались как из рога изобилия.

Еремей вводил в курс дела потерявшую память дивчину.

Город Славль, по местным меркам, был очень большой: жителей было около 200 000!

Он подковкой раскинулся у побережья Спокойного моря. Имелся свой порт. Правил в городе боярин Всевежд Мудрый – мужик строгий, но справедливый. Славль входил в Росское княжество, во главе которого, вот уже несколько столетий, стояли отпрыски князей Соколовых. При последних словах Еремей испуганно дернулся:

– Так твоя же фамилия тоже Соколова!? Ай, родня?

– Да ну, что вы такое говорите! Где князья, и где – я! Это просто совпадение! Да и не местная я, сами говорите – по мне видно сразу, что не местная! – успокоила его Машка.

Еремея больше успокоили не слова девицы, а её беззаботный тон. Другая бы сразу ухватилась за совпадение, а эта даже засмеялась. Да так светло, весело! Одно слово – Солнечная деваха!

Еремей с какой-то отцовской приязнью глянул на Машку и решил про себя, что поможет девице, чем сможет. А то мало ли охальников на такую необычную красу найдётся. Найдутся и хорошие и плохие, поди сразу разберись: с каким умыслом начнут подкатывать? А что так и будет, Еремей уже не сомневался – деваха красивая! Ещё отбиваться от ухажеров поди придётся!

Я исподволь разглядывала своего благодетеля-попутчика. Прямая осанка крупного тела, широкий разворот плеч, высокий лоб под шапкой густых каштановых волос, густая, аккуратно подстриженная борода, пышной волной лежащая на груди. Зоркие карие глаза в обрамлении сеточки морщин. На селянина, за которого сперва я его приняла, он не походил. Проглядывала порода и военная косточка. На нем была льняная, домотканная косоворотка с обережными орнаментами (такие я видела в этно музее славянского мира), подпоясанная разноцветным тканым кушаком, серые замшевые штаны, заправленные в добротные мягкие полусапожки, из- за голенища которого выглядывало навершие то ли ножа, то ли кинжала. У ног корчмаря лежали топор и торба с едой.

Видно человек многое повидал, пока был служивым – и еда, и оружие рядом, под рукой.

Но вот опаска при виде чего-то непонятного, говорила о том, что в этом мире имеются все шансы встретиться не только с магией, но и с лиходеями.

Пока я ненавязчиво разглядывала своего попутчика, за спиной, в рюкзаке, почувствовала шевеление.

"Блиииин! Чудик проснулся!"

Я усиленно стала припоминать его внешность, в надежде выискать черты похожести на домашнее животное. Но образ домашнего питомца не складывался никак.

Вздохнув (будь что будет!), я сняла рюкзак и вытащила малыша дракончика, укутанного в оренбургский платок.

У Еремея Прозоровича в очередной раз глаза полезли на лоб!

– Откуда у тебя детеныш горрона? У вас там что, за Порубежьем, научились их приручать? Ну дела! Кому рассказать – вруном обзовут!!!

Еремей с опаской стал разглядывать копошившегося Чудика.

– Вот неспроста тебе, голуба, удалось вырваться от супостатов! Это все магия горронов! Они же, являясь фамильярами магов, оберегают своего хозяина от чужеродной магии и от всяких нападений врагов!

Дядька Еремей с восхищением посмотрел на меня:

– Наличие такого существа у тебя говорит о том, что точно ты не из простых! Видно кто-то из твоей родни являются магами!

Я благоразумно помалкивала, усваивая вывалившуюся новую порцию информации от своего знакомца, затем, пожала плечами и горестно вздохнула: