Халцедоновый вереск

И отец решил, что урезать свои владения – недостойно герцога Хэдрийского, поэтому принял решение жениться и заделать себе еще одного наследника.

– Я не отдам герцогство мамы ни леди Инарии, ни твоему наследнику, – ровно произнесла я, смотря прямо в глаза отцу.

Не то чтобы я хотела быть герцогиней, заниматься управлением и сопутствующими этому немного раздражающими делами. Но это мамина территория. Она получила титул герцогини Лейкатской в сорок лет, когда умер ее отец. Затем в пятьдесят она вышла замуж за моего отца, и они объединили свои владения. Так герцог Нейл стал самым крупным землевладельцем Аритерры. А спустя три года родилась я. Знаю, что в то время ходило много разговоров о договорном браке. О том, что отец женился на маме только из-за территории. Его родное герцогство – край снега, гор и продуваемых равнин, часто заливаемых дождями. А край мамы – зеленая плодородная равнина с десятком зеркально чистых озер.

В детстве я часто гостила в Озерной низине, бегала от бобров, гонялась за лягушками и делала еще множество разных вещей, не подобающих юной леди. Когда в тринадцать уехала из дворца, отправилась исследовать руины старых храмов именно в мамин край.

И отдать его в распоряжение этой дурно одетой и совершенно неприятной мне леди только потому, что отец не хочет передавать свои земли королю? Определенно нет.

– Рия! – снова одернули меня.

– Что? Раз уж ты так печешься о своих землях, не стоит забывать, где именно кончаются твои, – я особо выделила это слова, – земли.

– Порой я забываю, какой ты можешь быть, – покачал он головой.

Я улыбнулась. Грустно. Потому как хоть я и провела много времени в Озерной низине, моим любимым краем было Плоскогорье, а еще я любила соленый запах моря, постоянные дожди и туманы. И сейчас меня ненавязчиво выпроваживали из этого края.

– Что ты будешь делать, когда я вернусь с отбора? – прервала я тягостное молчание, которое неожиданно опустилось на столовую.

– Адрия, – отец улыбнулся мне, как несмышленому ребенку, – ты не вернешься с отбора.

Высказывание мне совершенно не понравилось. Спасибо хоть на том, что сказано было без угрозы.

– И куда же, по-твоему, я денусь?

– Выйдешь замуж, – как само собой разумеющееся произнес он.

Я в восхищении уставилась на отца. Так верить в то, что король выберет меня! Это ж насколько надо быть уверенным в себе и своем влиянии на совет.

Но тут меня посетила мысль. Нехорошая такая.

– Выйду замуж за короля? – напряженно уточнила я.

– Разумеется.

Я выдохнула. Значит, лишь за кого-нибудь отец не планирует меня отдавать. Это успокаивало.

– Что ж, всем спасибо за ужин. – Я встала из-за стола. – Чай я попью у себя в комнате. – И, забрав поднос с остатками тарталеток с ревенем, я вышла из столовой.

Подумать только, отец собрался жениться! И на ком? На леди Инарии. Которая и леди-то, скорее всего, не является! Пыхтя от возмущения, я ввалилась в комнату и тут же зажгла огонь в камине.

И ладно бы причиной женитьбы была любовь, взаимопонимание и уважение. Так нет! Ни любви, ни особого уважения я не увидела. Разве что взаимопонимание было: отец хотел наследника, леди хотела титул герцогини и была не прочь ради него родить. И все! Это не та причина, ради которой дочь была бы готова принять мачеху.

Да, отцу восемьдесят лет – самый расцвет сил. И да, он давно был одиноким. Но я думала, что его это вполне устраивает! Нас это вполне устраивало!

Зачем ему наследник, если есть я? Зачем ему жена, когда он месяцами пропадает в столице, когда с головой погружен в свою работу? Чтобы развлечься и сбросить напряжение, у него всегда были любовницы. Домашним уютом отец никогда не грезил, даже в пору моего детства. Зачем?

Огонь в камине гневно затрещал. Мне нужно было успокоиться. Огонь резко вспыхнул, языки пламени уже лизали полку над камином. Мне определенно следовало успокоиться. Я подсела к камину и принялась лепить фигурки из огня. Бабочки, зайцы, колосья пшеницы, лицо Дариона. Огонь резко увеличился в размере. Так, Дарион – не лучший способ успокоиться! Что еще можно сделать? Я начала строить огненные схемы для напитки артефактов силой. Руны анзус, иса, эваз, соулу. Повивальные плетения, целебные, плетения мысли, вязь защиты, объединения и силы. Когда пламя уменьшилось до стандартного размера и огонь не норовил спалить мои внутренности, я легла на ковер и притянула к себе тарталетки. Как всегда вкусные. Зря я отказалась от них в столовой. Равно как и от компота из ревеня. Я посмотрела на столик у окна, на нем уже стояла чашка травяного чая. Вставать было лень, поэтому продолжила уплетать тарталетки всухомятку.

В принципе, все не так плохо. У отца появится жена, у этого замка – хозяйка. А я поеду на отбор… В случае победы стану периодически навещать родные просторы. В случае поражения буду приезжать на несколько дней в гости. Думаю, отец не откажет мне в такой малости. Но вот что делать с краем озер… Надо будет отослать весточку двоюродному дяде мамы, графу Оэну. Возможно, он что-то подскажет.

Неожиданно скрипнули дверные петли. Доедая последнюю тарталетку, отстраненно подумала, что надо бы их смазать. С другой стороны, завтра меня уже здесь не будет.

– Давай поговорим, – раздался тихий голос отца, а затем стук сапог по камню.

– Где ты нашел эту Инарию? И кстати, она действительно леди?

– Она дочь графа Ногата.

Я резко села. Настолько резко, что закружилась голова. И в ужасе уставилась на отца. Ногат – спорные земли нашего королевства. Вокруг этого маленького куска земли постоянно ведутся споры и мелкие войны. Хвала богине-матери, в последнее время вооруженных конфликтов не происходило, скорее так, мелкие пакости – какая страна кому побольше нагадит в торговом плане. На Ногат претендует и Алютора, и Киренаки, а еще рядом граница с воинственными племенами эттинов. Ладно, эттины, они просто хотят перебраться в степи, видимо, жить в горах им надоело. А вот соседние государства… Ногат – источник многих минералов и металлов. Там и арисцит добывают – универсальный магический накопитель, и что более важно – хелдвиир – металл, способный опреснять соленую воду. И вот за этот металл страны готовы биться. Для Киренаки это особо важно – рек мало, территории пустынные, а морская береговая линия длинная.

И вот спрашивается, что отец забыл на той территории?! Это противоположная сторона королевства.

– Дело в деньгах? – поинтересовалась я, справляясь с первыми эмоциями.

Ногат – хоть и проблемная, но все-таки золотая жила. Продажа добываемых там ископаемых – прибыльное дело. Очень.

– Не только. – Отец покачал головой. – Граф Ногатский мой старый приятель.

– Что-то мне подсказывает, что «старый» ты использовал в буквальном смысле, – пробормотала я.

– Он сидел в Совете еще при деде Дариона. Умный плут. Чуйка на проблемы и заговоры у него всегда была. Так вот он чует, будто что-то назревает.

– Назревает в Ногате?

– И в Ногате, и в Аритерре в целом. Ты еще не знаешь, но на отбор приедут как минимум две принцессы из песчаных стран, возможно, что и Аллютора свою отправит инкогнито. Маги на границе Ногата какой-то купол колдуют. У эттинов небывалая активность, возможно, не без подначки наших соседей.

– И ты решил оказать гуманитарную помощь? – хмыкнула я.

– Ну, не такую уж и гуманитарную, – усмехнулся он. – Я все-таки жену и в теории наследника получаю. А граф всю магическую поддержку моего герцогства.

– А как же хелдвиир?

– И доступ к паре шахт по добыче хелдвиира, – усмехнулся отец. – Куда же без него.

– Значит, все-таки деньги, – подытожила я.

И грустно так от этого стало. Потому как отец и без этого всего далеко не бедный человек, герцогство наше никогда в деньгах не нуждалось, все пошлины в казну каждый год выплачивались своевременно. И тут снова деньги…

– Взаимовыгодная помощь, – поправил меня отец.

– Она тебе хоть немного нравится? – тоскливо, без особой надежды спросила я.

– Рия, она не может не нравиться. – Отец впервые за наш разговор по-настоящему улыбнулся. – Шикарная женщина, требующая жизни в роскоши. Я думаю, когда вы познакомитесь ближе, у тебя отпадут все вопросы. – Он погладил меня по голове и уже собрался уходить.

– Ты правда ждешь моей победы?

– Я не заставляю тебя насильно одерживать победу и ни капли не расстроюсь, если ты решишь послать нашего короля к духам, все-таки человек он своеобразный. Но, Рия… я не слепой. Я видел, что происходило в детстве, что происходило потом…

Не знаю, как много из этого «потом» отец видел и понял, но стало мне не по себе.

– Признаться, одно время мы с Грэйном думали соединить наших детей. Он предлагал тебе в мужья Орсо, но мы с королевой видели, что если как-то и объединять наши семьи, то это определенно был бы Дарион. – Он еще какое-то время постоял возле двери. – Спокойной ночи, родная. – С этими словами он покинул комнату.

А я, переодевшись и выпив травяной чай, легла спать.

Глава 2

Утро началось для меня поздно, ближе к обеду. Академические будни, хвала Бригитте, закончились, и я могла подольше понежиться на чистых, хрустящих простынях.

Но все хорошее рано или поздно кончается, вот и мне пришлось выбраться из кокона теплого одеяла и начать собираться в дорогу.

В первую очередь я собрала заготовки для амулетов, сушеные травы и редкие камни, с особой тщательностью обернула тканью ониксовые чаши для приготовления целебных составов. Потом в чемоданы упаковала нарядные платья и украшения. Когда все вещи были собраны, я отправилась на кухню перекусить сконами. Дом казался пустым, по коридорам, как всегда, гулял ветер. Я погладила камень стен. Влажный и холодный. Иногда камень казался мне теплым, в такие моменты он будто светлел и немного светился. К сожалению, мне так и не удалось изучить все загадки этого замка. В детстве мы с родителями не очень много времени проводили здесь. Дела отца требовали его присутствия в столице, должность мамы тоже вынуждала ее жить во дворце. А я до пробуждения стихийного дара часто болела, поэтому бывать в родовом имении мне разрешалось лишь летом, когда в наш край приходило тепло и хоть немного сухости. Но, несмотря на нечастые детские визиты в родной дом, я прикипела к этому месту. И покидать его навсегда мне было бы тяжело. Надеюсь, отец мне действительно разрешит вернуться сюда.

Сконы оказались с тыквенной начинкой. Не самый мой любимый наполнитель, но одну булочку я все же съела. Судя по запаху, в духовке стояла еще одна партия, на этот раз с брусникой. Дожидаясь сконов, я смотрела за мельтешением поварят. Они быстро бегали по кухне, готовя обед. Как только главная повариха увидела меня, тут же приобщила к готовке чечевичного супа. Мне выпала честь резать морковку. К тому времени, как я закончила, испеклись и сконы. Когда поварята вынули из духовки противень с новой порцией, я съела еще две штучки и парочку завернула в кулек, решив взять с собой. Ехать долго, заняться нечем, сон в таком случае – лучшее времяпрепровождение, но еда – тоже неплохой вариант. Подумав, я положила еще один скон в кулек и сверху присыпала сахарными орешками. Все. Теперь к дороге я готова. Вернувшись в комнату, осмотрела вещи. Все ли собрано, ничего не забыто?

Я всегда любила путешествия, дни отправлений ждала с нетерпением. В этот раз мне хотелось замедлить время. Хотелось еще погулять по коридорам замка, полюбоваться на шумный фьорд из окна своей комнаты, в очередной раз посмотреть на искусный витраж в библиотеке. Хотелось скатиться по перилам в главном холле, тем самым разозлив чопорного дворецкого. Много чего хотелось. Но время текло слишком быстро. Поэтому, позвав горничную, я попросила помочь ее с чемоданами.

Когда я собиралась вынести последний, в комнату постучали.

На пороге оказалась леди Инария. Изысканно одетая и красиво накрашенная леди Инария. По сравнению с сегодняшним внешним видом вчерашний вообще никак не мог конкурировать.

– Добрый день, Адрия. Я бы хотела поговорить.

Ума не приложу, о чем.

– Видишь ли, твой отец попросил меня подружиться с тобой.

Подружиться?! Отец?! Да быть того не может! Удивление мое было колоссальным, но я продолжила спокойно слушать, было интересно, что эта леди-сказочница поведает мне дальше.

– Так как в ближайшем будущем я официально стану тебе мачехой… Я подумала, что, возможно, могу поделиться советами в столь важном для тебя в скором времени событии.

Та-ак, эта дамочка с каждой секундой мне все меньше и меньше нравилась. Голос тихий, немного робкий. Но это совершенно не вязалось с цепким взглядом, которым она оценивала мою реакцию на разговор.

– Дать советы? – переспросила я. – Вы? Для отбора?

И какие же советы она способна мне дать? И разве хоть какой-то совет может сработать на столь непредсказуемом мероприятии?

– Советы по тому, как надо себя вести во дворце, как надо выглядеть и одеваться.

Выглядеть и одеваться? Это она серьезно? Я выразительно посмотрела на канареечного цвета платье с красно-синими вставками, на торчащие во все стороны волосы легкого зеленоватого оттенка и слишком красные щеки для природного румянца.

– Так произошло… Ваши домочадцы тоже не рады моему появлению здесь. Возможно, поэтому все они в один день разучились стирать, сушить и гладить.

Ох, видимо, служанки что-то сделали с нарядами леди Инарии. И как не жалко было портить платья? Могли бы просто отнести в город на ярмарку, пару серебряных заработать.

– А еще мои сборы для волос неожиданно стали непригодными, наверное, срок годности закончился, – продолжила леди.

И вот тут уже я не смогла сдержать улыбки. Потому как к делу явно приобщилась тетушка Одет. У нее земляная магия, и состарить, испортить какой-либо продукт для нее не проблема.

– Может, вы использовали в речи какие-то слова, которые сподвигли ваши сборы испортиться, – ответила я.

И тут на лице леди промелькнуло явное недовольство.

– Давайте начистоту, – предложила я. – Зачем вы пришли?

Ни на йоту не поверила в образ тихой и скромной леди Инарии. Эта роль оказалась для нее провальной.

– Начистоту так начистоту. – Голос сразу стал громче, жестче, и глаза смотрели прямо на меня, а не были опущены в пол. – Адрия, отец должен был тебе объяснить, что я здесь делаю.

– И от его объяснения я должна была обрадоваться вашему появлению? – спросила я, не улавливая сути разговора.

– Наша свадьба через месяц. Это вопрос уже решенный.

– Пока вы не женаты, вопрос остается открытым, – возразила я.

– Я не хочу враждовать, Адрия. Я прошу тебя откинуть детское упрямство и недовольство и не усложнять жизнь ни мне, ни отцу.

– То, что вопрос со свадьбой открыт, пока не произошло это событие, это не детское упрямство. Это констатация факта. А насчет вражды… Я уезжаю через полчаса, о какой вражде речь?

Она аккуратным жестом поправила выбившуюся из прически прядь. Жест точно выверенный, натренированный, он явно служил для привлечения внимания к изящной шее и открытому декольте. И эти места действительно привлекли. На шее висело колье из рубинов, являющееся довольно мощным артефактом со смешанными действиями, а в уши были вдеты омолаживающие серьги с эффектом оберега от духов. Интересный набор, и плетения, которыми выполнены эти свойства украшений, тоже интересные.

О леди Инарии явно следовало узнать побольше.

– Во дворце во время отбора будет присутствовать много людей. Почти все знатные леди приедут с сопровождением, которое будет подсказывать, направлять их. Твой отец попросил помочь тебе.

– Вы поедете со мной во дворец? – ужаснулась я.

– Нет. Я прибуду спустя неделю.

Я выдохнула с облегчением – мои сконы в безопасности. Во время поездки покушаться на них никто не будет.

– Мне не нужны советы по поводу поведения во дворце и одежды.

– Девочка, ты едешь на отбор завоевывать сердце мужчины. Разумеется, тебе нужны мои советы. – Леди Инария улыбнулась и собралась уйти, но на прощанье бросила: – Я буду твоими глазами и ушами. Без глупостей, Адрия.

И она так красиво махнула на прощанье рукой, что мне подумалось, будто ее советы и впрямь понадобятся.

Прощание с отцом вышло скомканным, все, что он хотел мне сказать, было сказано еще вчера, так что особых слов у него для меня не нашлось. Мне тоже нечего было ему поведать. Так что мы обнялись, и я села в карету.

Путь до столицы занял полдня, и вечером я въехала в ворота Антары. Ремесленные кварталы уже пустовали, в то время как с аллеи Развлечений доносились веселые звуки мандолины и волынки. Мы преодолевали квартал за кварталом, лошадь размеренно стучала копытами по булыжной мостовой. Карета медленно катила к Замковой скале. И из окна уже виднелась возвышающаяся громада замка.

Замок, как всегда, производил впечатление неприступной крепости, попасть в которую можно было лишь по одной крутой дороге. С трех же других сторон он был защищен отвесными утесами и большим глубоким озером.

Когда запыхавшаяся лошадь прошла через замковую крепость, все сконы и орешки из кулька были съедены, а сам кулек порван на множество мелких кусочков. Карета остановилась, но я продолжала сидеть.

Это просто дворец. Людоеды здесь не водятся, меня никто не собирается есть живьем. В конце концов, в этом месте было проведено много счастливых дней. Но как-то так получилось, что один несчастный день перечеркнул все хорошие… Я глубоко вздохнула, расправила плечи и все же вышла.

Увиденное заставило улыбнуться. За шесть лет здесь практически ничто не изменилось. Впрочем, я другого и не ожидала. Если верить рассказам старушки Пэт, то это место оставалось неизменным долгие-долгие столетия. Все те же каменные стены, черепичные крыши, ползущий плющ. Возможно, зеленого мха на стыках кладки стало больше, и плющ разросся чуть гуще, но это, пожалуй, и все. Даже спешивший мне навстречу дворецкий служил в этом замке еще при старушке Пэт.

– Леди Адрия? – с ноткой потрясения произнес он.

– Добрый вечер, сэр Иргольф, – поприветствовала я старого знакомого.

– Вы, должно быть, одна из участниц отбора. Идемте, я провожу вас в покои.

Он развернулся на пятках и двинулся к входу во дворец.

– Почему мне он отказал в сопровождении до комнаты, а другой девушке предложил сам? – раздался справа недовольный девичий голос. Довольно громкий голос. И не очень приятный.

– Брида, прошу тебя, потише! – взмолился ее сопровождающий. – Возможно, это одна из принцесс, персона важная, политически защищенная.

– А я не важная персона, что ли? Я дочь герцога! И в будущем королева.

Столь смелое заявление вынудило внимательно посмотреть на девушку. Маленькая, коренастая, с толстой русой косой и в канареечном платье. Неужели сейчас мода на этот противный желтый цвет? Хм.

– И, Огдан, она не может быть принцессой, те обе черноволосы. А эта хоть и темненькая, но явно рыжая, – между тем продолжила канареечная, а затем поймала мой взгляд. Девушка смутилась, и на щеках ее проступили красные пятна. – И еще она явно слышит нас, – тихо добавила она и развернулась. А затем крикнула: – Извините!

У меня вырвался смешок. А она мне понравилась. Открытая, способная испытывать чувство неловкости дочь герцога – явление редкое. А потому очень ценное. Интересно, из какого она герцогства? Медный отлив в волосах, коренастость… Чувствовалась в ней кровь то ли стуканцев, то ли эттинов. Аяз, возможно. Герцогство как раз на границе с враждующими племенами расположено, на медном плоскогорье.

Интересовала меня и еще одна вещь.

– А действительно, почему вы вызвались проводить меня до покоев? – спросила я дворецкого, когда мы поднимались по главной лестнице.

Раньше на ней лежал синий ковер, видимо, по случаю отбора его сменили на более праздничный, красный.

– Вы все еще водите дружбу с принцем? – в свою очередь поинтересовался он. И мне показалось, что Иргольф изо всех сил надеялся на отрицательный ответ.

– Да.

– В таком случае я принял верное решение сопроводить вас до комнаты. Замок останется целее.

Почему все думают, что я первым делом по приезде ввяжусь в какую-нибудь авантюру и начну крушить замок?!

– Я стала взрослей.

– Я не питаю иллюзий. Разрушить замок можно в любом возрасте. Наш король неплохо справляется с этим и в двадцать восемь. – И сказано все с каменным лицом, без единого дрогнувшего мускула.

В то время как мне захотелось улыбнуться от уха до уха.

– Дарион что-то сломал в замке? – Факт вызвал немало удивления.

– Что только не ломал Дарион в замке… – ответил Иргольф и, поклонившись, оставил меня у простой деревянной двери с резным орнаментом в виде ежевичного стебля.

Комната, в которой я прожила половину своего детства. Я в нерешительности прикоснулась к ключу, уже вставленному в замочную скважину, повернула его и толкнула дверь. Здесь многое изменилось. Не было ни трещины в стене, ни скола на каменном подоконнике. Маленькую кровать с бледно-розовым балдахином сменили на большую. Исчез кукольный домик, его место занял письменный стол. Место казалось знакомым и незнакомым одновременно. На полу лежал все тот же синий пушистый ковер, на стене висел гобелен с сюжетом моей любимой сказки, а из большого окна открывался вид на Северное озеро. Красиво. Очень. Но я почему-то чувствовала себя потерянной и замерзшей. Где маленький книжный шкаф, в который я ставила книжки, приносимые Дарионом? Где картины, которые я писала после каждого детского приключения и где обязательно фигурировала я, Орс и Дар. Глупо было надеяться, что подобные безделушки сохранятся, что комнату запрут на долгие-долгие годы и здесь никто не будет жить. Но…

Я прошла к камину и села в кресло. И поняла, что совершенно не знаю, что мне делать. Ненавидела чувствовать себя потерянной. Полная дезориентация, абсолютное незнание будущего… раздражали. А лучший способ успокоиться – поесть и избавиться от раздражителя. Именно в таком порядке. Поэтому я встала и вышла из комнаты.

Искренне сочувствую девушкам, впервые оказавшимся здесь. Лабиринт еще тот. Хорошо, когда ты в детстве вдоль и поперек оббегал этот замок и знаешь как минимум половину тайных ходов. Именно поэтому я без проблем добралась до кухни. Стараясь слиться со стеной, я медленно шла к полкам с выпечкой. Но слиться со стеной даже в сером дорожном платье мне не удалось.

– Почему посторонний на кухне?! – раздался громкий грудной голос главной кухарки.

«Спаси, Луг», – промелькнуло в голове. Ко мне уже спешила дородная женщина с раскаленной сковородкой в руке.

– Мирта, если ты покалечишь на кухне невесту короля, тебя разжалуют до поваренка! – поспешила предупредить я женщину.

– Невест много, а король один. Если меня разжалуют, то король перестанет получать на завтрак бармбрэк моего приготовления и пожалует мне должность главной кухарки снова, – ответила Мирта. – А ты вообще кто такая, говорливая? – уже успокоившись, поинтересовалась она. – И имя знаешь…

– Дак сказано тебе, одна из невест, – ответил ей повар, готовивший супы.

– Меня даже не узнали! – воскликнула я. – А Орс сказал, что, если я стану единственной невестой, в честь помолвки получу шикарнейший ужин!

– Пресветлый Луг! – Мирта от эмоций махнула сковородкой, от которой мне проворно пришлось отскочить. – Наша девочка вернулась!

Сковородка была поставлена на ближайшую стойку, и вот меня сжимают в крепких-крепких объятиях.

– А красивой какой стала! Истинная леди! Только волосы темны, из-за них и не признала. Раньше же все, как огонек, носилась с рыжими вихрами.

– Ты меня смущаешь, – произнесла я, закусив изнутри щеку, чтобы сдержать широченную улыбку.

– Подкрепиться пришла? Сейчас организуем.

В скором времени Мирта принесла мне тарелку с тем самым фирменным бармбрэком, намазанным маслом, и кружку козьего молока.

Забавно, что из всего обслуживающего персонала я лучше всего общалась с кухарками. Видимо, общая любовь к еде играет важную роль в образовании приятельских связей.

Так, за кружкой молока, я рассказала о своей учебе в академии, а Мирта поведала о последних дворцовых слухах и не преминула сообщить, что Дар последние дни просит двойную порцию десерта, что, несомненно, говорит о его дичайшем волнении в преддверии отбора.

Мне же волнующийся перед отбором Дар казался чем-то небывалым. Всегда собранный, немного насмешливый, он не мог волноваться перед таким мероприятием, как отбор невест. И пусть он в этом отборе играет не последнюю роль, как-никак именно ему придется в итоге выбирать девушку. Но, даже вытаскивая нас с Орсом из снежной чащи от боуги, он не волновался, вставлял свои едкие комментарии, бесил нас неимоверно.

На самом деле в детстве это было постоянным состоянием: мы с Орсом шкодничаем, влипаем в неприятности, появляется Дар, спасает, ехидничает и дико раздражает. А потом я и Орсо, испытывая чувство вины, идем на кухню к Мирте, набираем там поднос вкусностей и идем извиняться к Дару, разумеется, клятвенно заявляя, что больше его не побеспокоим.