Вальс влюбленных попугаев

– У вас тоже однокомнатная квартира?

– Вот еще скажете! Я не такая нищебродка, как Нинка, которая невесть от кого своего Ваську прижила. У меня-то, в отличие от нее, муж имелся. Отличный специалист был мой Григорий Михайлович. Его на производстве всегда ценили. И нам с ним от завода эту квартиру дали. Трехкомнатную! Это Нинка всю жизнь тряпкой елозила, ей и однушки за глаза хватит! Правильно тогда правление решило, однушку дать и будет с нее. Соседке еще повезло, что на саму Нинку квартира записана всегда была. А иначе Васька давно бы ее уже продал, деньги пропил, а потом с матерью под мостом бы оказался или у мусорных бачков, где ему самое и место.

– Мы поняли, что мать до сих пор опекает своего сына?

– Избаловала Нинка своего мальчишку, с детства неправильно себя с ним вела. Я ей всегда говорила, возьми, Нина, ремень в руки и поработай им как следует, покуда еще не совсем поздно. Но где там! Как какого-то принца своего Ваську растила. Все ему самое лучшее в клювике несла. Наши с мужем пацаны сами себе на джинсы заработали, на стройке летом пахали и заработали. Мы с мужем им по пять пар штанов могли купить, наши с ним заработки позволяли это сделать, но специально не стали этого делать. Ни к чему детей баловать, нужно их к труду с самого раннего детства приучать. А Нинка, хоть и зарабатывала гроши и куда беднее нашего жила, своему Васятке брючки вожделенные на тарелочке преподнесла. Знаете, сколько они тогда стоили? Как вся ее зарплата! И что вы думаете? Оценило это дерьмо эту материнскую заботу? Нет, в первый же вечер у костра штаны прожег. Распсиховался и выбросил. Во всяком случае, так он матери рассказывал. А мне другое сказывали, что проиграл Василий эти джинсы в двадцать одно. А наши мальчишки свои джинсы еще года три таскали, потому что помнили, каким трудом им эти вещи достались, и ни проигрывать, ни портить нарочно их не собирались.

Все оно было так, и все правильно, вот только что-то не видно было в большой трехкомнатной квартире ни сыновей, ни внуков. Одна жила соседка, никто из родных не спешил к ней в гости. А вот непутевый Васятка не оставлял свою маму, жил с ней бок о бок, радуя ту своим каждодневным присутствием. Так что еще большой вопрос, кто из этих двух женщин был счастливей. Каждая жила той жизнью, которую сама для себя выбрала. Одна вырастила и выпустила в мир двух новых и полезных членов общества. А другая вырастила утеху своих дней, недотепу, о котором нужно постоянно заботиться. Была ли Нина этим счастлива? Видимо, да. Иначе женщина нашла бы способ, чтобы сбросить с себя это ярмо и каким-то образом давно изменила бы свою жизнь.

– А вы чего приходили-то к Василию?

– Нину ищут на ее работе. Послали нас узнать, все ли у нее в порядке.

– Это кто же вас послал? Ритка, что ли? Хорошая она баба, только дура, они с Нинкой два сапога пара. Обе жалостливые. И добро бы на кого-нибудь дельного жалость тратили. А так… Тьфу! На Ваську проходимца!

– Вы не знаете, куда делась ваша соседка?

– Ума не приложу! Сама тревожусь! Вчера Нинка ко мне прибежала, лица на ней не было. Начала какую-то дичь нести, что ее сыночка в полиции избивают, уже все внутренние органы ему отбили, если она им срочно двадцать тысяч не принесет, то они совсем его убьют. Или в тюрьму посадят, что для Васятки равносильно смерти, потому что он весь насквозь больной, а в тюрьме ухода за ним никакого не будет, там он точно пропадет.

– И что же вы ей ответили?

– Велела ей дурью не страдать. Если ее неугомонного Ваську в тюрьму посадят, так Нинка от его выкрутасов хоть несколько лет отдохнет. А если помрет в тюрьме сыночек, так туда ему и дорога. Троглодит и нахлебник он!

– Что? Прямо так и сказали?

– Прямо так и сказала.

– А Нина? Наверное, поблагодарила вас за разумный совет?

– Ага! Счас! Дождешься от этой идиотки благодарности! Обозвала меня разными дурными словами и убежала.

– А куда? Куда побежала-то?

– Так за деньгами. Ей же деньги были нужны, чтобы этого дурака в очередной раз от неприятностей отмазать.

– А разве был человек, который был готов Нину субсидировать?

– Вот, и я тем же вопросом задалась. Только Нинка мне напоследок крикнула, что есть человек, у которого должок к ней имеется. И самое время этот должок с него спросить.

– Что же это за человек?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю. Но только это вряд ли кто-то из близких Нинке людей. В том смысле, что с кем она каждый день общается, тем она сама всем должна. Василий не в первый и, наверное, не в последний раз в истории влипает. И всякий раз за помощью к своей мамочке бежит. А Нинка, как ненормальная клуша, тут же кидается его спасать. Нет, я понимаю, материнский инстинкт и тому подобное, но всему же должен быть предел.

– А что за человек-то? Могла Нина у него ночевать остаться?

– Говорю же, что не знаю. Но вообще… появился у Нинки в последнее время какой-то мужчина.

– Ухажер?

– Скажете тоже! Кому она нужна, кошелка старая. Да еще с таким сынулей.

– И тем не менее мужчина был?

– Был, – вынужденно призналась соседка.

По ее описанию, это был высокий и очень худой человек лет шестидесяти с небольшой бородкой.

– И вот что странно, мужчина выглядит интеллигентным, очки, бородка, а вот одет очень неопрятно. Одежда вся в каких-то подтеках, словно он ремонтом занимается, и на него сверху все время жидкая замазка течет.

– Замазка?

– Ну, мел, побелка, краска. Хотя не знаю, на простого рабочего он тоже вроде как не похож. Скорей, на ученого. Но с головой у него вряд ли в порядке, если он за Нинкой решил приударить. Хотя чокнутых много, может, и на Нинкиной улице счастье пройдет.

– Возможно, ваша подруга за деньгами для своего сына к этому мужчине побежала?

– Вот-вот! Он рядом с Нинкой только месяц всего, как появился, прежде я его никогда тут не видела. Если не успел еще за это время прочухать, что за фрукт ее Васятка, то мог повестись на слезные просьбы Нинки и одолжить ей денег. При условии, конечно, что они у него есть. Так-то он на богатенького не больно-то тянул.

На этом их разговор и закончился. Соседка вспомнила, что ей пора принимать лекарство, и Сашенька с папой поняли, что больше они тут ничего не узнают.

– Если честно, то мне уже все равно, кто был первым хозяином нашего Яго. Теперь совершенно ясно, что жизнь у попугая была бурной, ему вдоволь пришлось нахлебаться в этой жизни, так что нет ничего удивительного, что бедная птица борется за выживание как только может.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.