Прошлое отбрасывает тени

Мне эта идея не нравилась – речь не о знакомствах, а о блокировке. Потому что в этот момент я поняла: я хочу продолжить переписываться с ним, даже если мы оба будем жить каждый своей жизнью. Знать, что с ним все в порядке, вдруг стало важным для меня.

Вместо того, чтобы зайти в Интрограм, я открыла Линдер и повернула экран к Хоуп. И где-то на полчаса мы утонули в глупых фотках, голых торсах и красочных описаниях обещанного бурного секса. Это отвлекло подругу от Итана.

– О! Вот этот, – ткнула в профиль Хоуп. – «Нужна девушка для серьезных отношений, но на первом свидании мы должны переспать, чтобы я понял, подходим ли мы друг другу в интимном плане. Можешь приехать ко мне, или я к тебе».

Мы засмеялись одновременно. У меня даже голова раскалываться начала, но остановиться было крайне затруднительно, когда тебе то и дело попадаются подобные экземпляры. Кто-то подходил к описанию профиля с юмором, другие же выделывались, на серьезных щщах заявляя о своей непревзойденности.

– А чем тебе не понравился Дэвид «хочу быть античной статуей, но пока у меня только виноград и маленький член»? – Я пыталась выговорить это сквозь слезы и непрекращающийся хохот.

– Еще спрашиваешь? – Она показала мне правую руку, вытянув мизинец. – От такого даже я в депрессию впала бы.

Я продолжила поиск без цели в действительности отыскать кого-то. На деле, мне было все равно, потому как голова уже занята мыслями о другом человеке. В конце концов, Хоуп остановила меня, заприметив симпатичного парня с темными волосами и довольно-таки густой бородой.

– О, гляди. Ничего такой. – Она принялась пролистывать описание. – И без пошлостей обошелся. «Ищу приятную собеседницу».

– Ага, а в ответ мне прилетит его хозяйство. Знаем таких.

– Да ладно тебе! – возмутилась подруга, ставя лайк быстрее, чем я успела среагировать. – Дело сделано. Жди любовного письма.

– Ну спасибо, удружила, – вздохнула я, закрывая приложение. – Бородатые не в моем вкусе.

– А кто в твоем?

Я чуть было не сказала «такой, как Итан», но вовремя смолчала. Я ведь даже понятия не имела, как он сейчас выглядит. Его образ, возникающий при мысли о нем, ничем не отличался от того старшеклассника, который одиноко восседал за задней партой и изредка угрюмым взглядом обводил класс.

– Кто знает, – я пожала плечами, – но точно не бородатый.

– Я же не заставляю тебя за него замуж выходить или в койку прыгать. Напишет – поболтайте. Разве тебе что-то мешает потом найти другого собеседника? – Как и всегда, Хоуп стала гласом разума. – А мне идти пора. Метро еще открыто, так что доберусь без проблем. Надо потом Тиму написать, чтобы встретил.

– Ты права. Засиделись мы что-то, – согласилась я, взглянув на настенные часы – стрелки достигли отметки в одиннадцать часов. А ведь подруге завтра на учебу ехать. – Извини, что выдернула.

– И правильно сделала. Кто тебе еще мозги-то вправит, если не я?

Она поднялась со стула и коснулась моего плеча. Затем направилась в коридор, а я следом. Я наблюдала, как Хоуп одевается, после чего мы попрощались. Закрыв за ней дверь, я встретилась с тишиной. Я прислонилась спиной к стене и сомкнула веки.

Она права. Мои мысли унесли меня куда-то вперед. И мне следует заглушить чувства на корню, чтобы не навлечь на себя беду.

Забрав с кухни мобильный, я направилась в спальню. Кружки споласкивать не захотелось, потому те остались на столе. Помою их завтра. Сегодня у меня нет сил. И пусть я ничего путного не сделала, собственный разум потрепал изрядно, выжав все соки.

Постель показалась такой удобной, когда я легла. Холодная простыня остужала, белье пахло стиральным порошком. Я накрылась одеялом, отодвинув ноутбук в сторону, и периодически поглядывала на горящий экран. Там на паузе стоял плейлист, который я обычно слушала во время работы. По идее, следовало бы включить его сейчас, чтобы заснуть, но я продолжала лежать на боку, обнимая край пухового одеяла.

Март 2017 года (4 года назад)

– Сэм, да что не так-то? Ты себя в зеркале видела?

– А что не так? – искренне удивилась я, отходя в сторону от входной двери и освобождая проход.

Я запнулась о собственную ногу, идя на кухню, и практически упала. Хоуп подхватила меня под руку прежде, чем это случилось.

– Ну и вонизм, черт, – с отвращением заявила она, заставив меня опуститься на стул. Впрочем, именно это было мне нужно. Плевать, что она там думает или говорит.

– Так проваливай, делов-то, – сухо отрезала я, схватилась за бутылку, находящуюся на столе, и отпила прямо с горла. Вкуса не чувствовалось, зато горечь моментально обожгла горло. Правда, я так привыкла к этому ощущению за последние пару часов, что не даже обратила внимание. – Чего пришла?

– Ты трубку три дня не берешь. Я думала, ты сдохла, идиотка!

Хоуп плюхнулась на соседний стул и взмахнула руками. На ее лице ясно читалось разочарование.

Хотя какое мне дело до ее чувств? Хотела бы я что-то ощутить, кроме пустоты, поглощающей меня ежесекундно. Мне так надоело это состояние. Ничего не выходит, все из рук валится, но, когда я пью, все проблемы испаряются.

Черт, нет. Не все. Я ведь еще тут.

– Как видишь, я жива и здорова. Точнее, в полном порядке. – Мой язык заплетался – даже я это заметила. Удивительно, что Хоуп вообще могла разобрать слова.

– Если ты в порядке, то я – жираф. Ты погляди, какой срач устроила. И это уже какая бутылка по счету? – Она выхватила мое сокровище прямо из рук, после чего взглянула на этикетку.

– Эй! Верни сейчас же! – заголосила я, пытаясь забрать алкоголь. Но Хоуп поднялась на ноги, толкнула меня обратно на стул, после чего подошла к раковине. Словно в замедленной съемке я наблюдала, как содержимое бутылки утекало в слив.

– Тебе уже хватит, – отрезала подруга, поворачиваясь ко мне. Бутылка осталась в ее руках. – А теперь ты сейчас же затыкаешься, я увожу тебя в спальню, и ты засыпаешь. Завтра будем наводить порядок в твоем… доме, – выложила она, презрительно осматриваясь.

– Иди к черту, Хоуп.

Она усмехнулась.

– Я уже тут.

Настоящее время

Может, вместо кофе стоило выпить чего покрепче? Теперь сон вообще не шел. Я чувствовала себя уставшей, но очень бодрой. И это раздражало. Я крутилась с боку на бок, не находя себе места. Собственные мысли уже порядком надоели, и я гнала их прочь, думая о чем угодно – пони, сериал, книга. Это спасало, но ненадолго. Тогда я все-таки включила музыку.

Я слушала ее, закрыв глаза. Дыхание было сбивчивым, тревожным. Сердце колотилось как сумасшедшее. А образы так и не покинули мое сознание.

Иногда так хотелось забыться, как делала прежде. Но все же алкоголь – не выход. Скорее это потенциальный вход мир в мертвых.

Когда я все же стала засыпать, послышался сигнал телефона. Подумалось, забить на него, оставить на завтра, не трогать, ведь вот он – долгожданный сон. Но моя рука уже потянулась к гаджету. Прищурившись, я открыла один глаз и посмотрела на экран. Уведомление из Интрограма с сообщением «спишь?»

Итан решил напомнить о себе, как только я перестала о нем думать. Что за черт. В этом кроется какой-то подвох? Может, я не в курсе, и за мной уже давно ведется видеонаблюдение, а по дому спрятаны камеры?

Я инстинктивно оглянулась, рассматривая едва различимые в темноте углы.

Моя мнительность до добра точно не доведет.

Передо мной встал выбор: ответить или все же уснуть. Хоуп ясно дала понять, что мне не стоит продолжать общение со своей первой любовью. Но что поделать, если сердце тянется к нему? Может, спустя время я действительно смогу думать о нем спокойно? Вдруг буду реагировать адекватно, как на друга по переписке или дорогого человека – не более? Просто мне нужно немного времени.

«Не сплю», – ответила я.

«Тоже мучаюсь бессонницей. Не против немного поболтать по телефону?»

«Давай», – напечатала так быстро, что со стороны это могло бы показаться сумасшествием – будто я весь день только и ждала, как звонка Итана.

Он не стал медлить. Уже через несколько секунд на телефоне заиграла мелодия. Я провела пальцем по экрану, принимая вызов.

– Привет, Итан, – слабым голосом произнесла я.

– А так и не скажешь, что не выходит уснуть.

Я не говорила ему, что не могу – он сам так решил. Но рушить эту легенду не собиралась, иначе он сразу попрощался бы.

– Просто день не задался, – выдумала на ходу я.

– С книгой проблемы?

– Да. Застряла. Не имею ни малейшего понятия, что писать дальше. – Что ж, это не было совершенной ложью. Я действительно застряла. А то, что я за день ни разу не открыла документ – уже совсем другая история.

– А о чем эта книга?

Он спросил, потому что ему действительно интересно или чтобы поддержать беседу?

– О космических приключениях. Точнее, это не основной сюжет, конечно. Цель героев – спасти остатки человечества с погибающей планеты, но им некуда бежать, а также нет никаких ресурсов. Да и им вечно вставляют палки в колеса то природные катаклизмы, то другие земляне.

– Звучит интересно, – подытожил Итан. – И до куда добралась?

– Сейчас они улетели с Земли и отправились на поиск нового дома. И проблема в том, что мне очень тяжело дается техническая часть, а интернет слабо помогает сформулировать задуманное.

– А ты пропусти этот момент. Если у героев есть определенная конечная цель, то было бы логичнее погрузить большую их часть в стазис. А когда твоя героиня проснется, они уже будут на месте. Так ты спасешь себя и читателей от пустой графомании и сможешь перейти к сюжету.

– Ох, – я осмыслила его слова, сразу представив в голове картинку, – спасибо. Я ведь действительно могу так сделать. И почему об этом не подумала?

– Наверное, просто зациклилась на том, что ничего не выходит. – Наверняка Итан сейчас пожал плечами.

– Итан, я тут подумала, – начала я. – Что это не честно.

– О чем ты?

– Ты видел мои фото в интернете и прекрасно знаешь, как я выгляжу. А что насчет тебя? Ты ведь тоже изменился – я уверена.

Он засмеялся. Этот смех был как бальзам на душу, пусть я и не совсем понимала, чем вызвала такую реакцию.

– Что ж, – сказал он, успокоившись, но по-прежнему говорил через улыбку, что ясно слышалось, – ты права. За шесть лет я успел побывать в разных образах. Одно время носил волосы по плечи, а рубашки сменил на рваные футболки и узкие джинсы. Набил несколько татуировок. Потом слегка остепенился.

– Тату? – пискнула я. – Где?

– Та-а-ак, – протянул Итан, видимо, вспоминая расположение картинок, – на шее, ноге и руке. Если интересно, могу скинуть позже фото.

– Очень. Буду ждать.

– А так ничего интересного. Волосы короткие, одежда как у всех. Ничем не отличаюсь от среднестатического гражданина Америки.

– Это очень растяжимое понятие в наше время, Итан, – хихикнула я.

– Да, ты права, – отметил он. – Я хотел попросить тебя рассказать мне о Чикаго. Какой он?

– Ну, несмотря на то, что это один из самых больших городов страны, не ощущается суета. Тут очень комфортно, несмотря на жаркое лето и холодную зиму. В отличие от Нью-Йорка, улицы чистые, мусорных пакетов на тротуаре практически не встретишь. Здесь потрясающе красиво. Каждый раз, как приезжаю в центр, не могу поверить, что живу в этом городе. А еще тут много клубов, которые работают по ночам, так что молодежь редко спит. Рок-Н-Ролл, джаз, пиво и коктейли. А еще тут есть прибрежная зона у озера, где ночью можно отлично провести время. В общем и целом, – решила завершить свой монолог я, – побывав в Чикаго однажды, уже не захочешь уезжать.

– По твоим словам все действительно кажется интересным. Может быть, когда-нибудь я посещу его.

У меня тут же все скрутило под ложечкой. Неприятное сосущее ощущение заставило схватиться за живот. Но что это за чувство? Оно было больше похоже на ужас, чем что-либо иное. Словно бы я боялась того, что мы с Итаном будем находиться в одном населенном пункте и у нас появится возможность встретиться. Говорить с ним по телефону, не видя лица – одно дело, но совсем другое – узреть вживую, разглядев каждую родинку на его лице.

– Уверена, тебе тут понравится, – заявила, делая вид, что ничего еще миг назад не случилось. Я выдавливала из себя улыбку, словно Итан мог видеть меня.

– Дальше будет видно. – Он смолк, но лишь на долю минуты. Я слушала тишину, пока Итан вновь не заговорил. – Кажется, теперь я наконец-то захотел спать. Спасибо, Сэм, что скрасила мое время.

– Да. И тебе спасибо. Спокойной ночи.

– Сладких снов.

Как только звонок завершился, я откинулась обратно на подушки, раскинув руки в стороны. Взгляд устремился в потолок.

Ну вот, он поборол бессонницу, а я, ее, кажется, приобрела.

Глава 4

Настоящее время

Всю ночь мне не удавалось уснуть. Вместо отдыха я писала книгу, на что в последнее время практически не хватало сил. Я последовала совету Итана и телепортировала главную героиню в пункт назначения, благодаря чему избавилась от кучи бессмысленной писанины.

То, что наступило утро, я обнаружила, когда выбралась на кухню за очередной порцией кофе. Небо побагровело, вдали появились первые рассветные лучи, падающие на небоскребы. Город оживал: просыпались соседи, машины внизу заводились и срывались с парковочных мест, люди выбирались на улицы, ведомые общей целью – работать ради жизни.

Я стояла у окна и наблюдала за происходящим снаружи. В руках покоилась чашка с горячим напитком, согревающим мою душу.

Вчерашнюю апатию как рукой сняло. Несмотря на наполненную работой ночь, я чувствовала себя прекрасно. Грусть и печаль оставили, уступив место облегчению. Если бы кто-то сейчас заказал нарисовать парочку иллюстраций до конца дня, точно сделала бы это.

Настроение было даже слишком хорошим. Я с улыбкой наблюдала за рассветом, в кои-то веки радуясь безоблачной погоде. Все тревоги улетучились вместе с тучей, еще вчера нависающей над Чикаго. Асфальт, до сих пор мокрый после ночного ливня, уже сох и нагревался под первыми солнечными лучами, прорезывающимися между зданиями.

Я вдохнула полной грудью, из-за чего аромат кофе напомнил мне о напитке. Я хлебнула, но обнаружила, что тот остыл. Потому отставила кружку в сторону, прямо к вчерашним, из которых пили мы с Хоуп, и потянулась.

Интересно, насколько хватит моей энергии? Хотелось бы, чтобы до вечера. Сбивать график сейчас – не лучшая идея. Близилось лето, и я жаждала уловить теплые деньки, вместо того чтобы спать сутками напролет.

Решив, что настало время закинуть в себя хоть чего-то съестного, я налила в тарелку суп. Ела, почти не чувствуя вкуса, зато насыщение наступило быстро. Остатки я вылила в раковину, не жалея о переводе продуктов. Затем вернулась в спальню, засев на продолжение истории.

Все продвигалось просто прекрасно. Сюжетные линии складывались на ходу. Я мысленно нахваливала себя за продуктивность и продолжала писать предложение за предложением, пока не добралась до раскрытия карт. Это самая сложная часть – нельзя ничего упустить, потому стоит обдумать все детали. Поэтому я сохранила документ и закрыла, осознав, что на сегодня достаточно.

После я проверила почту на предмет заказов, которых, как выяснилось, висело целых два. Один пришел вчера, другой сегодня ночью – видимо, автору не спалось и он решил поискать иллюстратора. Конечно, я не могу заверить, что мои работы безупречны или являлись произведениями искусства, но за предложенную цену – самое оно.

В письмах оказались подробные описания желаемого. Конечно же, мне требовалось уточнить детали, прежде чем приступать к работе, потому именно этим я и занялась. А чтобы не было скучно, нашла в поисковике сериал, который ни разу не видела, и включила его на фоне. Он проигрывался в маленьком окошке, помещенном в углу экрана, благодаря чему совершенно не загораживал рабочую зону.

Один из авторов будто бы ждал моего ответа и тут же написал. Мы обсудили иллюстрацию и моменты, которые хотелось бы выделить или же, наоборот, оставить в стороне, как нечто маловажное. И уже после я открыла программу и приступила к наброску.

Девушка, довольно известный в своих кругах писатель, захотела поместить на картинку даму со светлыми волосами в голубом платье, стоящую на краю обрыва. А позади нее открывался бы превосходный вид, включающий в себя водопад и закатные тучи солнца. Необязательная деталь – драконы в небе. Но и это было не сложно осуществить.

Я тщательно подбирала ракурс, а затем отрисовала модель. Девушка стояла вполоборота, глядя на будущего читателя, ее волосы развевал невидимый ветер. Водная гладь, пенящаяся на краю пропасти, в которую падала, отражала на себе солнечный свет.

Периодически я отправляла отчет заказчику, дабы убедиться в верности того или иного действия. И когда все было согласовано, я приостановила процесс, собираясь продолжить завтра. Ведь из-за длительного сидения за ноутбуком у меня неслабо разболелась голова. Даже взгляд не желал сфокусироваться на картинке. Все плыло.

Вечерело, на настенных часах маленькая стрелка указывала на шесть. День пролетел незаметно. Я едва нашла силы для того, чтобы отставить компьютер в сторону, накрыться одеялом и провалиться в беспробудный сон.

Из-за того, что бодрствовала довольно длительное время, проснулась я утром. Двенадцать часов сна – редкость для меня. Зато настроение было на высоте. Я не ждала ни звонка, ни письма. Привела себя в порядок, умылась и вновь засела за работу. На удивление, к обеду я закончила. Оставались мелкие детали, но я не рисковала их добавлять, пока заказчик не утвердит изменения. Поэтому отправила предварительный результат и принялась ожидать ответ.

Чтобы не было так скучно, решила продолжить книгу, но дальше одного вымученного абзаца дело не пошло. Поэтому переключила внимание на сериал, который завлек меня настолько, что я погрузилась в него с головой. Только и успевала, как переключать серию за серией, совершенно позабыв об естественных потребностях.

Ближе к вечеру зазвонил мобильный. Первый, о ком я подумала, – Итан. Но он каждый раз сначала писал, спрашивая, есть ли у меня желание или возможность поговорить. Поэтому я сомневалась, что это он. Не спеша я взяла в руки телефон, на котором высветилось «мама».

Я уже заранее знала, что могу услышать. Понимала, что мое прекрасное настроение улетучится, стоит речи зайти за мое будущее – а эта тема обязательно всплывет в разговоре. Но и проигнорировать звонок нельзя. В таком случае моя мама могла бы мигом сюда примчаться, дабы убедиться, что я не мертва. Ее беспокойство может выглядеть со стороны как проявление любви, заботы. Но я знала правду. Она больше переживала, что скажут знакомые и друзья, чем собственное чадо. Да и приехала бы она лишь за тем, что показать всем, какая она великолепная.

Конечно, я говорила как обиженный ребенок. Но ведь не без причины. Я перестала злиться уже давно, правда сделала вывод, что ради своего внутреннего успокоения стоит избегать нервирующих вещей и людей. Родители попали в этот список.

Вздохнув, я провела пальцем по экрану. Затем медленно прислонила телефон к уху.

– Привет, – тихо произнесла я, стараясь не показывать неуважение или же нетерпимость, которые, как говорила мама, она так часто стала от меня слышать.

– Сэм, ты давно не звонила мне. Разве так дочь поступает с матерью? Остальные дети исправно звонят своим родителям. Что мне говорить людям? Что родной дочери плевать на меня? – с порога наехала она. Впрочем, ничего нового.

– Я в порядке, спасибо. Дела тоже хорошо, – иронично ответила я, игнорируя ее восклики.

– Поязви мне еще. Родила на свою голову.

– Ты что-то хотела? Я занята.

Мне хотелось поскорее закончить этот диалог, пока бомба не взорвалась. Я сама едва держалась, хотя давление уже подскочило – щеки горели, а в висках стучал пульс.

– Чем ты там можешь быть вообще занята? Бросила все и делаешь фиг пойми что. Все твои одноклассники уже давно получили дипломы, устроились на работу, женятся и строят планы на будущее. А ты на что вообще способна? Только и можешь, как книжки свои бесполезные писать. Ничего путного в жизни не сделала. Вот скажи мне, чем ты полезна для общества? Что из себя представляешь? Если ты умрешь, вообще ничего не изменится, понимаешь?

Так, это зашло слишком далеко. Мы даже толком говорить не начали, а я уже попала в ураган, который, если не разбросает мои останки по ветру, то уж точно прихлопнет.

– Давай закончим это, мам. Не порть себе настроение на ночь. А то еще давление подскочит.

– Неужто ты решила обо мне подумать? А когда ты забирала документы из университета, то не сделала этого. Эгоистка проклятая. Мы столько сил и денег в тебя вложили вместе с Митчем, а ты все просрала. Живешь на всем готовеньком – квартиру тебе подарили, одежду покупали, учебу оплачивали…

– Послушай, мам. Я не выбирала жизнь и рождение. Завести ребенка – только твое решение. И каждый родитель обязан нести ответственность за новую принесенную в этот мир жизнь. Я благодарна тебе за все усилия, потраченные нервы и средства, но это не значит, я должна жить именно так, как хочешь ты. Ты уже выбрала свой путь, смело шла по нему, а теперь я избрала свой. Мои ошибки – только мои, так же как и грабли, на которые лишь я решу, наступать мне или нет.

Я снова сорвалась, не удержалась, выговорив все, что накопилось. И уже слышала в трубке учащенное дыхание – мама практически взорвалась, готовая вот-вот вылить на меня тонну нелицеприятных вещей.

– Спасибо, что позвонила. Но я действительно занята. Хорошего вечера.

И сбросила вызов прежде, чем услышала хоть что-то.

Апрель 2011 года (10 лет назад)

Митч крушил все. Кричал что-то нечленораздельное, обвиняя во всем мою мать. На пол летели тарелки, картины, сорванные со стен, телевизор. Вскоре рухнул и шкаф вместе со всем содержимым, разлетевшимся во все стороны.

Я слышала его тяжелые шаги даже в собственной комнате, дверь которой оставалась закрытой. Я должна была найти в себе силы подняться с компьютерного кресла, подойти к выходу и запереться на замок, но не находила их. Меня поглотил ужас, который не позволял двигаться, ходить или даже говорить. Я лишь испуганно косилась в сторону двери, страшась, что в любую секунду Митч может ворваться внутрь.

В таком состоянии он плохо контролировал себя. И мог причинить вред не только предметам интерьера, но и мне. Несколько раз бывало, что мне почти прилетало, а в последний момент он отвлекался на маму, покрывающую его благим матом.

Сейчас же она находилась на работе недалеко от дома. У них что-то произошло, из-за чего Митч взбесился не на шутку. А мне оставалось лишь прятаться, дабы не попасть под руку.

– Саманта! – с криком ворвался он в мою комнату, заставив все мои внутренности скрутиться в тугой комок. Я сжалась в кресле, подмяв под себя ноги. – Звони этой суке. Пусть идет сюда, пока я тут все не разнес!

Мой взгляд сместился вниз по его телу, отмечая все изменения. Лицо, покрытое потом, покраснело, голубые глаза помутнели, а из широких ноздрей чуть ли не валил дым. Грудь тяжело вздымалась, длинные руки болтались по бокам. С правой стекала кровь, оставляя капли на моем ковре.

Я хотела возразить, унять его ярость, но понимала, что любое слово может сделать лишь хуже, как и появление матери в доме. Ее приход стал бы точкой невозврата, ведь я прекрасно знала, как мама «решает» такие проблемы. Она не молчит, не плачет – она злится. Кричит так, что стены содрогаются. А сейчас этого следует избегать.

Но Митч не оставлял меня. Он двинулся в мою сторону, вызвав всхлип, который я до этого момента глушила, лишь бы не издавать ни звука. Слезы градом катились по щекам.

Он схватил мой телефон и сунул мне в руки.

– Звони, мелкая дрянь!

И я послушалась. Набрала мамин номер и стала ждать ответа. Она подняла трубку спустя несколько секунд, явно не совсем довольная тем, что я отвлекала ее.

– В чем дело? Ты же знаешь, что я на работе и мне некогда выслушивать твои бредни.

– Мама, тут Митч, – осторожно начала я, боясь сказать лишнее, – он…

Но Митч решил все сделать сам – вырвал сотовый и рявкнул в микрофон, чтобы мать как можно быстрее вернулась домой, иначе по приходу с работы найдет лишь два трупа.

Он кинул мобильный на стол и выскочил из комнаты. А до меня донеслись очередные звуки крушения. Кажется, следующим, что Митч сломал, была микроволновка, издавшая знакомый писк.

– Не приходи, мама, – шепотом молилась я, косясь в сторону виднеющегося в дверном проеме коридора, – ты сделаешь лишь хуже.

Но и сидеть на месте я больше не могла. Поднялась с кресла и на негнущихся ногах добралась до ванной, отметив, что алые капли оказались и в коридоре. Накрутила на руку туалетной бумаги и вернулась к спальне, чтобы вытереть кровь с ковра. Я терла ее, понимая, что ничего не выходит. Та как будто нарочно въелась в волокна, лишний раз напоминая о происходящем.