Отвергнутый смертью

Ты знаешь, меня жутко раздражает засилье всяких английских словечек в современный русский язык. Типа – «кастинг», «киднэпинг», «бодибилдинг», «дайвинг»…. Особенно, когда они звучат из уст дебилов, толком незнающих английский язык, да и свой родной! Иначе они бы понимали, что «культуризм» или «подводное плаванье», слова ни сколько не хуже, и даже лучше западных аналогов!»

Борис перевел дух изрядным глотком пива.

«Вот я иногда и веселю себя, заменяя нормальные слова, глупыми иностранными суррогатами…. Тебе понравилось?»

Боб, улыбнувшись, кивнул.

«Так, что дед, Борис?»

«Да-да…. Дед….

Дедуля мой, пил тоже много и гораздо чаще, чем хотели окружающие, хотя ему на это всегда было наплевать.

Пил портвейн с водкой, водку с пивом, пиво с портвейном, и почти никогда не закусывал. Однако был пьяным крайне редко, только по праздникам.

Всю жизнь курил папиросы ленинградского производства по две- три пачки в день, вплоть до самой смерти.

Моя бабушка все это терпела, родила от него четверых сыновей. Самый старший, правда, умер в младенчестве. Но остальных успешно вырастила.

Один из них мой отец – старший из оставшихся братьев.

Так что папа мой из простых, хотя и очень зажиточных крестьян.

А вот зато мама! Мама вообще без роду – племени. Родилась в Краснодоне, что на Украине, от какого-то гармониста, который так хорошо играл, что немцы, когда оккупировали тамошние края, в 1942 году, пригласили его в качестве музыканта с собой, и он согласился, бросив на произвол судьбы свою беременную жену.

Говорят, его видели в Германии после войны, но бабушке, т.е. маме моей мамы, пришло письмо о том, что он пропал без вести. Типа погиб как герой, только не знают, где захоронен.»

« Д-а-а-а, мудаков на Руси хватало во все времена!» понимающе произнес Боб.

«Так что родители у меня,» продолжил Борис, «без особых претензий на комфорт и богатство, так сказать, не избалованы вниманием Фортуны. Всю свою жизнь ковыряются в какой-то заднице, периодически из нее вылезая, а порой наоборот. Чаще – наоборот.

Я конечно, как и большая часть законнорожденных и законопослушных граждан, люблю своих родителей. Их, как и Родину – не выбирают.

Но больше всего меня в них бесит, их неподдельная гордость за прожитую жизнь. Бахвальство какими-то достижениями, известным только им самим.

Типа, меня на ноги подняли тем, что не родили второго ребенка…. …Что, живя в бараке с соседями, работали и учились….

И еще куча всякой дребедени, не имеющей к реальным достижениям никакого отношения.

Однако в целом, они люди не плохие, даже порой на удивление бескорыстные и добрые.

Дай Бог им многие лета!»

«Они еще живы?»

«Да, конечно! Живут на Украине, туда мой отец перетащил всю семью, т.е. меня и мать в 1973 году, мотивируя это желанием жить у моря.

Моря там не оказалось, но жить стало полегче. Все-таки Юг…. Так там и остались.

Меня спасла неугомонность и врожденная неукротимость духа.

Однажды, как-то мать, в порыве злости сказала, что я никуда от сюда не денусь, пока не исполнится 18 лет, а мне было тогда 14.

Я тихо собрал вещи, написал записку и уехал с двумя знакомыми девочками в Киев, поступать в хореографическое училище.»

«Поступил?» живо поинтересовался Боб.

«А что? Не похоже, что я хоть и бывший, но артист балета?» улыбнулся Борис.

«Похоже, но очень отдаленно…,» осторожно заметил Боб.

«Я весил 69 килограмм, Боб, а сейчас я вешу около ста. Чертов отек легкого. Осложнение после перенесенного на ногах воспаления легких. Все некогда было лечь в больницу. Доходился до того, что стал терять вес, и температура скакала от 35.5 утром до 41.7 вечером. Врачи сказали, что если бы еще хоть один день – конец. Это было в Польше, в конце 1988 года.»

«А сейчас, как ты себя чувствуешь?»

«Все в порядке, только после гормональных таблеток, стало разносить меня в разные стороны. Вот и дошел до такого ужасного вида. Надо попробовать похудеть…, Чен обещал помочь….»

«Допьем, а то стеклом пропахнет,» вставил истертую шутку Боб.

Привычным жестом они выпили, закусив по традиции, парой гусиных языков. И Борис продолжил свой рассказ.

«Ну вот. После хореографического училища поступил в Институт культуры, не закончил. Пошел в армию, в ансамбль КГБ СССР, служил артистом балета. После ансамбля опять институт, работа в балете на льду, в мюзик-холле, в Москонцерте и наконец, в Польше в артистическом агентстве.»

«Как к нам в структуру-то попал?»

«Это было довольно неожиданно, но надо признаться, своевременно.

Вообще-то ты был прав, сотрудничество мне предлагали еще в 1978 году, когда мы с моей возлюбленной Морен подали заявление в ЗАГС. Морен училась в составе группы из Канады, у нас на курсе. Мне тогда так в открытую, и заявили, что если я дам положительный ответ на сотрудничество, наше заявление может быть рассмотрено положительно.

…Отказался. Это была моя главная ошибка в жизни!

Морен выслали из страны, с тех пор мы больше не виделись. Я написал сотню писем, но ни на одно не получил ответа.»

«Скорей всего их перехватывали.»

«Именно. Так или иначе, мне предлагали сотрудничество, в разное время, еще раз 5-6, но всегда получали отрицательный ответ.

Слишком была велика моя ненависть к КГБ, да и к тогдашнему СССР, в целом….»

«И как получилось, что ты встал на другую сторону баррикад?»

«Смешно, Боб, получилось!

Я вышел в Польше из госпиталя, без денег и сил.

Пришел на прежнее место работы, а там оказался японец, который был без ума от русских артистов. Он приехал, пару дней назад, чтобы набрать группу девушек, и я ему в этом помог.

Стало все понемногу налаживаться, появились деньги. Я получил в Польше официальный статус. Увеличивалось количество балетных групп, выезжавших через меня. Увеличился доход.

И тут в один из удачных дней, после работы, я решил пойти в бар, подзаправиться спиртным. Там-то и подошел ко мне заурядный, серый человек.

Я был уже навеселе, и не стал противиться общению с ним. Каково было мое удивление, когда он назвал мое имя, а затем рассказал мою биографию со всеми подробностями моей личной жизни.

Я хотел, было послать его далеко, далеко, но почему-то сдержался.

Видно он выбрал удачный момент – я был в хорошем расположении духа и слегка пьян….»

«Да-а-а-а, волнительно! Наливай, Борис, не нарушай гармонию динамики трапезы!»

Они выпили по одной и еще по одной, запили остатками пива, доели все языки и с чувством некого блаженного удовлетворения, откинулись на спинки своих кресел.

У обоих было умиротворенное настроение и некое равновесие количества выпитого с возможностью влить в себя еще такое же количество. Они заказали еще две порции языков и два пива.

«И что ж он тебе предложил, что ты не смог отказаться в этот раз?» поинтересовался Боб.

«Ха…, это выглядело действительно достаточно перспективно! Это не противоречило ни моим внутренним принципам, и не ограничивало моей свободы. И главное – не нужно было ни за кем шпионить.

Он предложил внести посильный вклад в поддержку функционирования коммунистической партии Японии.

Против коммунистической партии Японии, я ничего не имел, и перспективы, описанные им, мне тоже понравились.

Опуская детали, только скажу, я должен был, выезжая с группой артистов балета, перевозить определенные суммы денег с Кипра, где для меня будет открыта компания, в Японию, и там передавать их тому, на кого мне укажут. За это, я получаю определенный процент от провезенной суммы, полное обеспечение в поездке, поддержку при оформлении паспортов и виз и устойчивый месячный гонорар.»

«Да, неплохо, для неиспорченного деньгами советского человека!»

«Абсолютно! Все шло прекрасно, до определенного момента, и вдруг, разом рухнуло все. В Японии умер чертов лидер их чертовой компартии, ему было оказывается, 95 лет, а в СССР умер СССР!

В этот момент я был с крупной суммой денег на руках, около 4 000 000 USD. В контрольное время, никто не пришел на встречу, я был в недоумении и не знал, что делать. Через неделю ожиданий, принял решение возвращаться на Кипр. Связь была односторонней, и мне оставалось только ждать, сутками оставляя включенным спутниковый телефон.

Звонок раздался, но из разговора я понял, что мой собеседник ничего не знает об оставшихся у меня на руках деньгах.»

«И ты ему о них сказал!»

«Конечно! Единственное, я почувствовал, как по спине у него, на том конце провода, пробежала дрожь.

Потом трясущимся голосом, пытаясь сохранять самообладание, он попросил меня не выезжать из отеля до тех пор, пока не появится его представитель. Через четыре дня, в 7 утра, в номер завалились четыре здоровенных лысых мужика, с оттопыренными под мышкой пиджаками. Не открывая чемоданы с деньгами, и сказав, что завтра в офисе со мной рассчитаются, выплатив мне положенный гонорар, и покрыв все мои последние расходы, удалились.

С тех пор, Боб, телефон не зазвонил ни разу и в офисе никто не появился. Из чего я сделал вывод, что моя миссия на этом закончилась.»

« А потом ты не задумывался о том, что все-таки ошибкой было отдавать деньги в такой ситуации?»

В голосе Боба появились сочувственные нотки.

«Конечно, задумывался! И сейчас задумываюсь. Но каждый раз прихожу к выводу, что я поступил правильно!

То, что не тебе принадлежало изначально, не должно тебе принадлежать и в последствии….»

«Не знаю, не знаю, Борис, как-то уж напыщенно и слишком правильно…, возможно я бы на твоем месте, поступил по-другому….»

Боб задумался.

« Многие бы на моем месте, поступили бы не так, как я! Но для того, чтобы поступить как я, нужно не быть на моем месте, а нужно быть мной….

Обидно только, что эти свиньи не рассчитались за проделанную работу, и даже не компенсировали мои расходы. А они были, поверь, не маленькие!»

«Верю! …Наливай!»

Лабиринт

Беспечное солнце заплевало рассветом горизонт, прогоняя влажную гостеприимную прохладу с засыпающих улиц ласкового Макао. 6 часов утра.

Время, когда город успокаивается и ночная кутерьма, сменяется легкой дремой. Затихают бары, дискотеки, клубы, казино. Сменный обслуживающий персонал этих заведений устало плетется по пустынным улицам, безразлично засасываясь тусклыми дырами открытых подъездов, безликих малоэтажных домишек.

До 8 утра город обрел покой и умиротворение…, а нарушат его…, клерки.

Крысиной суетой, наполнив затихшие улицы, к 10-и утра расползутся по конторам, занимая каждый свою ячейку и выполняя, безусловно, важную миссию, но идущую в разрез с душой и настроением города. Потому что город спит…. Спит и ждет вечера. Ждет, когда включатся огни его улиц и домов. Ждет, когда таксисты перейдут на вечерний тариф, и помчат по узким улицам своих пассажиров, в поисках приключений и любви….

Да-да, любви! В Макао многие приезжают в надежде найти свою вторую половинку.

В основном это мужчины в возрасте от 30 до 60 лет. Чаше всего почему-то японцы, но есть и другие.

Жениться на проститутках конечно можно.

Но все-таки, прежде всего, необходимо понять для себя – какие требования вы намерены предъявить своей спутнице жизни, идя на этот серьезный шаг.

Если вам нужна честность, преданность и верность, вы потратили зря время. Эти качества жрицам любви неизвестны!

Но если вы хотите нежности, ласки и понимания…, вы попали по адресу!

Правда, эти чувства будут не искренние. Почему?

Ну что ж попробуем разобраться.

Для начала, посмотрим, на какие социальные и психологические группы подразделяются проститутки.

Первая и самая труднодоступная группа – это проститутки, которые себя таковыми не считают.

Это элита проститутского мира!

Девушка, как правило, из хорошей семьи, с нормальным образованием, со знанием нескольких языков, с отличными внешними данными. Единственное, что следует отметить – это большое желание получать постоянное сексуальное удовлетворение, т.е. попросту – озабоченная. Но где искать партнера? На улице, в колледже, в найт-клубах? Конечно, нет! Не тот уровень воспитания и не те жизненные потребности. Начало проститутской деятельности таких особ, как правило, начинается со вступления в половую связь с богатыми друзьями отца или матери.

Все происходит в комфортных условиях, очень романтично, с хорошими подарками. Партнер всегда на много лет старше, опытный и женатый. У него можно многому научиться, и в последствии успешно применять. А главное, что он без всяких претензий на взаимную любовь, ответные чувства и на прочую дребедень. С ним никогда не бывает проблем, одни удовольствия.

Заканчивается беззаботная пора, наступает время вступления в самостоятельную жизнь, сходит девственный румянец, на смену приходит матерая внешность удачливой леди. Карьера в бизнесе начинается с того, что папа пристраивает свое любимое чадо секретарем в офис банка или какой-нибудь международной корпорации, к своим друзьям. Там девушка познает уже средства продвижения по карьерной лестнице, пользуясь все тем же набором незатейливых инструментов, заложенных в нее природой и от части родителями. И когда старику-боссу начинает надоедать чрезмерная темпераментность своей новой секретарши, он очень культурно, через своих замов предлагает ей подумать над новой должностью, которая без сомнения может быть расценена как повышение. Суть ее заключается в сопровождении высоких иностранных гостей в качестве переводчика, гида и т д. Задача – сопровождать его повсюду получить доброе расположение гостя к себе и соответственно к фирме, в результате респектабельный гость может превратиться в клиента, и как правило, становится им.

Неплохо, если учесть, что менять в своей жизни ничего не надо. Те же подарки, то же окружение, те же удовольствия….

Вплоть до телесной профнепригодности, которая наступает лет через 5-7. К тому времени проститутка уже обзаводится внушающим количеством клиентов, и каждый третий предлагает ей руку и сердце. Дело только в правильном выборе.

Для простого обывателя, желающего жениться на проститутке, этот контингент не досягаем. Это леди, живущие в роскошных коттеджах, ездящие на дорогих машинах, и ведущие светский образ жизни.

Они за мужем, в основном, за людьми очень богатыми.

Однако насладиться их телом шансов достаточно много, причем совершенно бесплатно.

Когда они в возрасте 25-30 лет выходят на пенсию, рожают детей и частенько сидят дома, сходя с ума от безделья. Можно прийти к ним, под видом сотрудника сервиса. Отремонтировать розетку или почистить бассейн, и воспользовавшись отсутствием мужа, произвести сладострастное слияние тел.

Правда для этого нужен еще один сущий пустяк – необходимо быть монтером, слесарем, чистильщиком бассейнов, или на худой конец, сантехником.

Вторая группа – это примитивное отражение первых.

Этот контингент шлюх, хорош только телом – отличная фигура, грудь, волосы, лицо, и полное отсутствие образования, воспитания. Зато, четко сформулированная цель, на сколько позволяет интеллект спинного мозга. Они как назойливые мухи, осаждают презентации и фуршеты. Только им известным способом, пробираются на закрытые вечеринки и приемы. Облачаясь в откровенные наряды, сохраняют на лицах вуаль неприкосновенности и при этом, надеясь на точное попадание, отдаются первому встречному, обратившему на них внимание.

Этот контингент достаточно просто склонить к замужеству, потому что они сами к этому стремятся. Однако полное отсутствие нравственности, в последствии неизбежно приведет к большим неприятностям.

Третья группа – это настоящие шлюхи! Они считают себя шлюхами, и работают шлюхами. Они доступны и неприхотливы. С ними легко и просто, после оплаты услуг по тарифу…. Но не настолько, насколько, кажется на первый взгляд.

Глупый соискатель руки и сердца, всегда задает себе вопрос – « понравился ли я ей или не очень?» Никогда не мучайте себя этим вопросом.

Ответ один – нет!

У проститутки-профессионалки, есть только две цели: первая – деньги, вторая – пенсия.

Ради первой они кричат, подвывают, сопят и охают, очень умело!

Со второй все гораздо сложней.

Каждый клиент практически потенциальный гарант безоблачного будущего, т.е. удачный брак, желанная беременность, свой дом и т.д и т.п.

Для того, чтобы его выделить из общего нескончаемого потока, нужно с каждым вести себя так, как будто это первый раз. Клиент должен подумать, что так хорошо как с ним ей не было ни с кем и никогда. Это проститутку очень выматывает. И если он влюбится, что бывает, не так уж и редко, задача резко усложняется.

Его необходимо удержать определенное время на расстоянии, сохраняя с ним теплые дружеские отношения.

Таких как он, у проститутки обычно бывает не менее 5-и. Почему так много?

Подумайте сами. Когда проходит контрольное время, выясняется, что один прогуливал корпоративные деньги, а говорил, что богат. Другой, женат, и не собирается разводиться…. Просто влюбчивый.

Третий не в состоянии принимать решения, так как в его стране все решают родители. Четвертый делает вид, что влюбился, так как срок его командировки велик, а платить каждый раз за то, что можно получить бесплатно не хочет, и просто играет в любовь, пока не уехал.

Все они, как сами понимаете, для супружеской жизни с проституткой не годятся. И чтобы понять это, выявить его истинное лицо, девушка должна отдаться ему только один раз в момент первого знакомства, т.е. в клубе, официально за деньги.

А вот потом общаться с ним вне клуба, без всякой близости, только тогда через месяц, другой, можно выяснить его истинные намерения.

Если этим, пятым джентльменом окажитесь вы, хлопайте ушами от радости – жена у вас в кармане!

…………………………………

«Доброе утро, но вы пришли немного раньше назначенного вам времени. Скорей всего, придется подождать…. Чай? Кофе?» сказала приветливая девушка-секретарь, человеку небольшого роста, только что вошедшему в приемную офиса, «мистер Танг вас ожидает только к 11.00»

«Нет, спасибо…, ничего не надо….»

Человек слегка смутился, он видел эту девушку в первый раз, собственно так же как и она его.

Девушка, миловидно улыбаясь, пояснила, что первый посетитель, у нее в ежедневнике записан на 11 утра.

Вдруг двери офиса резко распахнулись, и на пороге появилась тучная фигура.

У него в зубах дымилась увесистая гаванская сигара, от чего его картавость приобрела слегка шепелявый акцент, «здравствуй, дорогой друг!»

Его физиономия расплылась на половину дверного проема.

«Доброе утро, мистер Танг!»

«Честно говоря, я звонил тебе вчера несколько раз, но все безрезультатно! Хотел перенести нашу встречу на более раннее время. Эта мобильная связь, такая некачественная!» сказал толстяк, пропуская пришедшего, вперед себя, небрежным жестом показав на кресло.

«Мне все твердят, что за этой связью будущее, но я предпочитаю старого доброго почтальо-о-на….»

Не особо слушая приветственные речи Танга, но исправно делая вид, что проявляет неподдельный интерес, многозначительно кивая, на каждую, обращенную к нему реплику, пришедший человек, спокойно опустился в кресло.

«Хотя пришлось на прошлой неделе подписать инвестиционный проект на 1.5 миллиарда,» продолжал мистер Танг, «не знаю, не знаю….»

Как только закрылась дверь в его кабинет, Танг приобрел вид серой дождевой тучи. Сидящий в кресле был к этому готов, потому что каждый раз, когда захлопывалась дверь, толстяк становился собой.

Именно таким он был и сейчас, когда дело было неотложным и огромной важности.

«Слава Богу, что ты приехал рано,» почти шепотом заговорил Танг, «я всю ночь не выходил из кабинета. Пока это единственное, безопасное место. Видишь, полный обзор 16 мониторов,» он кивнул на противоположную стену, находившуюся сзади кресла, на котором сидел пришедший человек, «так что я видел тебя, когда ты еще только шел по улице. Это новое слово в оптической технике. Камеры слежения практически невидимы, и я могу управлять ими прямо отсюда,» без тени былого юмора, продолжал Танг, «…в моем нынешнем положении, это не лишняя предосторожность. Как ты думаешь?»

Человек многозначительно кивнул.

«А ваша служба безопасности знает об этих камерах?» осведомился он, подходя к пульту управления.

«В этом весь секрет, дорогой друг. Теперь я могу следить и за ними….»

«Ясно…. Мистер Танг, вы заметили какие-нибудь изменения…, или может…, что-нибудь необычное в поведении ваших сотрудников? Особенно в последнее время….»

«К счастью нет, но…, вчера вечером, я увидел, как прямо у ворот бизнес центра припарковался автомобиль. Из него вышел человек совершенно заурядной внешности, он посмотрел по сторонам и ушел прочь…. Вот, видишь, машина, так там и стоит.»

Толстяк, на одном из мониторов, сделал ближний план выезда.

«Да…,» стоит как раз в самом узком месте, «ее необходимо проверить…,» озадаченно произнес человек.

«Каким образом ты намерен это сделать? Не вызывать же полицию?»

«Нет, конечно. Через 2 часа в Гонконге будет один из моих людей. Под видом уличного воришки, он вскроет машину и обследует ее.»

«А если он попадется полицейскому патрулю или, и того хуже, в машине заложена взрывчатка?»

«Не беспокойтесь, мистер Танг,» невозмутимо продолжал человек, «на днях, он совершил очень серьезный проступок, и свою вину теперь может смыть только кровью.»

«Ты можешь не отвечать, но, пользуясь нашей многолетней дружбой, могу я поинтересоваться, что он такое совершил?»

На некоторое время, серая туча превратилась опять в доброго толстяка.

«Конечно, Мистер Танг….

Позавчера утром ему было поручено доставить из Китая сравнительно небольшую, но необходимую, для одного дела, сумму денег. Первую часть задания, он выполнил – пронес деньги в Макао, но затем исчез, и до самой полуночи с ним не было связи. Мои люди нашли его около 4 часов утра в казино…, без цента в кармане. Так что, мистер Танг, если попадет в руки патруля, в наказание отсидит в тюрьме положенный срок.»

«А если взлетит на воздух?»

«Такова плата за проступок,» с прежним спокойствием продолжил человек, «но есть и третий вариант, мистер Танг....»

«Он не попадется патрулю, и в автомобиле не окажется взрывчатки!» с детским азартом перебил Танг.

«Это и будет прощение….»

Толстяк опять трансформировался в свое обычное хмурое состояние и мрачно начал,

«Ладно, с этим решили…, но это не то, ради чего я тебя так срочно вызвал….

У меня к тебе есть два дела….

Первое – это люди, установившие всю эту аппаратуру. С ними нужно решить в кратчайший срок, чтобы устранить возможность перехвата и соответственно, утечки, имеющейся у них информации …, вот данные.»

Танг протянул листок бумаги.

«Второе и последнее – это, тот, кто причиняет мне беспокойство , вот уже в течение недели…. Вернее, я чувствую, что он причиняет мне беспокойство….»

«Откуда взялось у вас это чувство, Мистер Танг?» поинтересовался человек.

«Ты знаешь, ровно неделю назад он был у меня здесь и пытался решить, накопившиеся, на его взгляд, проблемы,» продолжил Танг, «…он ушел ни с чем, потому что я не считаю, что у нас имеется хоть какой-то повод, что-либо с ним обсуждать!»

Танг нервно затушил сигару, пережевывая остатки дыма толстым, похожим на гамбургер с картинки в Мак Дональдсе, ртом, «просто этот ублюдок, считает себя в Гонконге «королем» мочевины. А я решил слегка разбавить этот бизнес, своим участием! При моих связях в заинтересованных кругах Китая, это было сделать нетрудно.»

В глазах Танга проскользнула неподдельная гордость.

«С сегодняшнего дня я заказал вертолет…, он будет доставлять меня на виллу и обратно….»

«Правильное решение…, и еще, я бы попросил вас, на то время, пока задание находится в стадии выполнения, воздержаться от каких-либо других перемещений.»

«Разумеется, дорогой друг…, разумеется…. Вот данные для твоей успешной работы…. Вот чек на все расходы, связанные с этим делом.

На связь больше выходить не будем….»

«Да, конечно, Мистер Танг,» все тем же ровным голосом произнес человек, «до свидания….»

«До свидания, дорогой друг!» распахивая настежь дверь, с открытым дружеским лицом, произнес толстяк.

Love

me

tender

…

«Борис!!! На сегодня предлагаю с твоей биографией закончить,» слегка заплетающимся языком предложил Боб.

«Это еще почему?»

«Друг мой! Без ложной скромности скажу, у меня на все вопросы всегда есть ответы…, и… на это твое…, «Это еще почему…», у меня тоже есть ответ.»

«Твой ответ «потому?»» предположил, слегка повеселевший Борис.

«Копай глубже!!! Логика – вот венец сознания! И она мне подсказывает….»

Боб попытался сделать вид проницательного сотрудника иностранной разведки. Он придвинулся к уху Бориса и сказал, «смотри, мы с тобой выпили почти две бутылки…. Наливай, кстати!»