Цемфелада

– Может быть, как-то связано с его призывом. А может быть и характерами сошлись. Тэла никогда гуманностью не отличалась. «Кишки по стенам», вполне в её духе. Информации нам не хватает.

– Наши каналы работают?

– И наши, и торговцев. Смешные ребята. Сначала ввязались в дело, а потом бросились союзников искать.

– Всё серьёзно?

– Более чем. Пока, рано говорить. Тэла с Аиной вроде не в плохих отношениях?

– Почему с Аиной?

– Потому, что Аина покровительница принцессы.

– Да ладно… Но, это же гражданская война, не меньше.

– Не торопись с выводами, Верк. Нам, по факту, пока почти ничего не известно. Присматривай за нашим новым товарищем, остальное я буду контролировать лично.

– Как скажете, господин Сист.

После громадной чаши вина скакать по тренировочной площадке не хотелось, и Захар с наставником занялись теорией.

– Вершина ветки развития: ультра-навык. Самое сильное заклинание, венец развития. Их много, но не все они нужны, только те, которые соответствуют твоему пути развития. Все взять всё равно не получится, вех не хватит. Придётся выбирать под собственные цели. Имей ввиду, люди, выбравшие одного покровителя и один путь, могут иметь разные вехи в одной ветке. Многое зависит от человека, его способностей, привычек и целей, образа жизни, службы, ну и так далее.

Дальше, наставник рассказал Захару много вещей, о которых он даже не задумывался раньше. Как оказалось, большинство проживающих в королевстве людей, выбирают мирные пути развития. С выбором божества, как правило, торопить не принято. Во-первых, это определяет твой жизненный путь, во-вторых, само божество может отказать в покровительстве, если ты не подходишь. Такое случалось не часто, но случалось. Хуже всего дела обстояли у крестьян. Крестьянам всегда рук не хватало и детей подводили к вопросу принятия решения как можно раньше. Оно и понятно, одно дело просто выращивать овец и совсем другое, имея в запасе заклинания исцеляющее болезни животных, улучшающие качество шерсти, время набора массы и так далее.

Например, во фреймах Сеприды, богини рек, озёр, ручьёв, лугов, пастбищ и пахотных земель, атакующих навыков практически нет. Там уйма всего полезного для выращивания и ловли рыбы, орошения полей, выращивания различных культур, улучшения качества пастбищ, но вот с убийствами как-то у неё не заладилось. Сеприда – светлое божество, насилия не любит, воспринимает только естественный ход вещей: живое существо погибает от возраста, страшной болезни, несчастного случая, стихийного бедствия или от зубов хищника, который, в свою очередь, является гарантом здоровья популяции и её развития в качественном плане. Крестьяне, например, не просто так тех же овец разводят, они выводят определённые породы, поддерживают поголовье, уменьшают необходимость в охоте на диких животных и так далее. Крестьян Сеприда любит. Её атакующие заклинания пугают, делают больно или очень больно, сбивают с толку, могут шкуру попортить, но не более. Этого достаточно, и чтобы волков отогнать, и чтобы с соседом подраться. Летальный исход, практически, исключён.

Да крестьянину он и не нужен. Для курицы и простого ножа или топора достаточно, нет никакой необходимости наносить «пронзающий удар», усиленный «кровавой жатвой», который не только курицу в кровавую пыль превратит, но и часть дома снесёт, или там сарай какой развалит-разбросает по округе. Кому это нужно? Никому.

Кроме того, те же крестьяне прекрасно понимают, что даже семидесятый уровень мало кто из них получит. Единицы, да и то, из числа самых успешных и проживших достаточно лет. Поэтому, каждая веха развития на вес золота и её место в полезных навыках. Да, есть шанс, что на тебя когда-нибудь, через десять лет нападут по дороге на рынок разбойники. Пшеницу можно снова вырастить, а разбойников достаточно ослепить или ошеломить, а самим сбежать. Даже не так, главное – сбежать, чтобы потом пожаловаться на бандитов. И вот тогда их ждёт не завидная судьба: за ними отправят либо стражу, либо наёмников и рыдать им тогда на каторге кровавыми слезами не один год.

Вот и вкладывают крестьяне да ремесленники свои вехи развития в полезные для профессии навыки. Строители, повара, рыболовы, охотники, скотоводы, сыровары, музыканты, архитекторы, кузнецы и огромное количество представителей других профессий ценят развитие и совершенствование мирных навыков, приносящих им деньги. С тем или иным успехом. И мало кто из них горит желанием уйти в армию, стражу, наёмники, разбойники, пираты и так далее.

Люди, избравшие своим путём сражения и битвы, были обречены на бесконечные убийства, кровь, боль, страдания, лишения, тяжёлые тренировки и бесконечное развитие или существование в сообществе себе подобных. Капитан королевской гвардии может покрошить в капусту сотню ремесленников, но он абсолютно бесполезное, криворукое и никчёмное создание хоть в гончарной мастерской, хоть в поле, хоть на стройке. Без возможности освоения столь желанного навыка лепить горшки на пенсии. Никаких горшков! Головы иди руби, тебя этому учили.

Виной такого положения дел были, конечно же, божества. Как только выбрал себе покровителя и получил желанное усиление всего себя, сразу же теряешь доступ к подавляющему большинству вех развития других божеств. Всё зависит от отношений между ними и их взглядах на жизнь. Даже если божества не враждуют, а просто имеют разные подходы в решении каких-то вопросов – всё, никаких вех, забудь, это неправильное божество, нам от него ничего не нужно!

Самый широкий набор вех предоставляли красные божества. У них были приятельские отношения и с тёмными, и с белыми божествами. Дружили они с разными богами, не обязательно со всем тёмным или светлым пантеоном и вехи предоставляли разные, но, всё равно, в разы больше остальных. Имелись в наличии даже вехи синих божеств! Малополезные, а то и вовсе бесполезные, но они были, глаз радовали.

Тем не менее, не смотря на такой богатый выбор, божества красного пантеона сильно уступали в популярности светлым, например. Виной всему была их крайняя агрессивность и привычка пускать в ход оружие, вместо проведения мирных переговоров. Они не желали обжигать горшки или пахать землю, они даже поесть приготовить толком не умели. Зато, они умели выслеживать, устраивать засады, мастерить ловушки, воевать, убивать, пытать, владели всеми видами оружия и обожали пачкать руки по локоть в крови, а потом жаловаться, что их гнетут чужие смерти, находить среди невиновных виноватых и топить их в реках крови, беспощадно мстя вообще неизвестно за что. Светлые божества старались их образумить, как умели, переживая за их душевное состояние, но лёгкое безумие продолжало терзать красных богов.

Поэтому, их покровительство выбирали люди соответствующих профессий.

Кроме того, далеко не все светлые божества были исключительно мирными. Некоторые считали, что добро должно быть с кулаками. Так, их покровительство получали настоящие воины света – храмовники, как Сидон, например, и фанатичные, не очень приятные, но крайне опасные инквизиторы, бегающие по королевству в поисках еретиков да чёрных колдунов, всегда зная, где припрятан соответствующий запас дров и хороший столбик.

Самой малочисленной паствой обладали тёмные божества. Мало кто из них походил на человека, во всяком случае, на живого человека. Исключительно злобные обладатели извращённого разума и крайне опасных навыков и способностей для всего живого, они не могли успешно конкурировать с другими божествами. Злые и жестокие, безумные и лживые, трусливые и невоздержанные в страстях, алчные, подлые, изуродованные сотнями маний и ненавистью, они привлекали либо такие же изуродованные души, либо пользовались обманом. Предложить они могли многое, но цена была непомерной. В конечном итоге, человек полностью терял свой облик, превращаясь в чудовище.

Синие божества всегда были заняты делами и чем-то увлечены. Большую часть других божеств они считали бесполезными тунеядцами и откровенно презирали. Когда находили на это время, а его у них всегда было мало. Они были популярны среди мастеров да ремесленников, давали людям работу, достаток и были вполне самодостаточны.

Захар почесал подбородок. Неожиданный и неприятный поворот. Он не мог сформулировать новое чувство, и оно беспокойно прогуливалось по его сознанию, обтирая углы да стены. Что-то в этом мире казалось неправильным, нечестным. Это больше на какое-то рабство походит. Изначальная свобода выбора приводила к жёстким ограничениям.

С одной стороны, при должном усердии и наличии желания, крестьянский сын запросто мог поступить в училище, а оттуда и в академию. В академии к происхождению людей требований никаких не было. Хоть крестьянин, хоть рабочий, хоть бездомный, дела нет. Набрал уровни, сдал входной экзамен и обучайся. Три года, и ты солдат или малюсенький чиновник (принеси-подай), пять и ты сержант или какой-нибудь счетовод, три года в академии и можно уйти в армию или стражу младшим офицером, пять и принимай под командование подразделение или садись в приличное кресло. Так было на бумаге. На самом деле было сложно и уровни набрать необходимые, и навыки для экзамена получить. Аристократам в этом плане было не в пример легче. Сороковой уровень к двадцати годам, для ребёнка дворянина, проблемой не был.

«Хотя, может быть, так и должно быть? Разве можно чего-то достичь, не сосредоточившись на цели? Просто, в этом мире данный вопрос ближе к абсолютным значениям».

Наставник разложил перед Захаром четыре варианта дерева развития.

– Сохрани в шаблоны. В будущем, будешь подбирать наиболее подходящее себе. Различия могут показаться небольшими, но на самом деле, это не так. Что ты делаешь?

– Сохраняю…

– Ты издеваешься? Ты каждую веху по фреймам искать собрался?

– Можно как-то иначе?

– Они уже в твоём сознании. Ты, когда говоришь, каждую букву в слово из алфавита ведь не подбираешь?

– Блин…

– Я тебя сейчас ударю. Скорее всего, отправишься к Привратнику.

Захар пыхтел, но ничего не получалось. Иконки вываливались из дерева шаблона, попадали не туда, мигая красным, или просто летали перед глазами, мешая сосредоточиться.

– Кажется, я понял принцип….

– Это хорошо, тренируйся. В будущем пригодится. Теперь о твоём развитии. Тэла хороша для многих путей развития. Больше всего тебе подходит Варвар.

– Варвар? Это ещё почему?

– Впереди, тебя, скорее всего, ждёт много всякого дерьма и разгребать его, возможно, придётся в одиночку. Стрелок плох в ближнем бою, ему в одиночку не просто что-то сделать. Для Убийцы ты слишком громоздкий шкаф. Мне не приходилось встречать порхающих по стенам да подоконникам двухметровых амбалов, весом за сотню. Следопыт – тот же убийца, только с упором в атаку, без танцев с бубном, вроде яда, проклятий и так далее. Для него характерен скоротечный бой с нанесением огромного урона за короткий промежуток времени. Не способен вести продолжительный бой. Они великолепные разведчики: что-то высмотреть под носом у врага, снять патруль или караул перебить, взять языка. Бродяга тоже не подходит.

– Бродяга?

– Очень самодостаточная личность. Выживает в любых условиях, мало восприимчив к ядам, обморожениям, ожогам, хорошая защита, выносливость. Запросто переживёт полдюжины боёв подряд.

– Тогда, что не так?

– Слабоватая атака. То есть, нет взрывных атак, не способен за пару секунд обрушить на врага полдюжины мощных ударов, стоимостью в четверть всей своей маны. Самого Бродягу таким не запугаешь, но он и сам на мгновенные убийства не способен. Вообще, из тебя вышли бы замечательные Берсерк, Паладин, не путать с Храмовником, Воин, Солдат, Монах, но для них нужны другие покровители. Хотя, если честно, Варвар – это твоё!

– Почему?

– Ты не принадлежишь к нашей цивилизации – ты варвар по сути. У тебя сложившееся вне нашей культуры мировоззрение, ты любишь свободу принятия решений, силён, напорист, у тебя есть характер. Кроме того, Варвар хорошо чувствует себя и в группе, и поодиночке. Тэле ты как Варвар понравишься, потому, что сам и есть олицетворение варвара. Вспомни, как ты тренировочную площадку разрушил. Другие не стали бы так делать. Ну, кроме Берсерков, но те совсем без головы.

– Да я как-то и не думал тогда…

– А тебе и не надо, это твоя сущность и пусть будет. Уровень у тебя высокий, с атакой проблем не будет, поэтому я тебе защиту усилил, чтобы лучше удар держал и выживал в самых сложных условиях. Потихоньку-полегоньку подберешь себе и доспехи соответствующие, вообще неубиваемым станешь. Это дерево развития хорошо приспособлено для сражений с более сильными врагами и одиночных путешествий. Если появится своя группа, в чём я сомневаюсь, второе дерево развития можно будет заточить полностью в урон.

– Почему сомневаешься?

– Ты сто пятьдесят седьмого уровня! Где ты себе собрался группу искать? И что такая группа будет делать, захватит мир? Или с богами биться пойдёт, а то скучно? Так что, ходи пока так. Осваивайся и как будешь готов заполняй дерево развития дальше.

– Хорошо, я понял.

– Ну а сейчас, мы с тобой будем учиться быть варваром. Есть у него свои отличия, их надо знать, ими надо пользоваться. Только, для начала, подтверди избранный тобой путь.

– Как?

– Слева вверху иконка покровителя. Там перечень возможных путей развития, подтверди Варвара.

– Готово.

– Отлично. Теперь пошли, варварствовать будем.

Захар думал, что бой с Сидоном будет дружеским спарингом, но ошибся. Местом проведения мероприятия была арена гильдии. Захар и Сидон были не единственными участниками. Как оказалось, в гильдии периодически устраивали некое подобие гладиаторских боёв. Кто-то себя проверить хотел, кто-то мечтал настучать в бубен товарищу, кого-то заставлял наставник. Бои проводились в полный контакт. Что бы не терять уровни, на каждого участника жрецы Аины накладывали так называемый «пузырь». На самом деле заклинание называлось «второй шанс», только так его никто не называл. Как только боец получал смертельный урон, он немедленно восстанавливал тридцать процентов общего показателя здоровья и дееспособность оставшихся органов и конечностей. Кроме того, «пузырь» окружал его прозрачным магическим щитом, отражающим в атакующего половину наносимого урона. Таким образом, при срабатывании «пузыря» бой прекращался. Хотя, до этого могло и не доходить. Вполне достаточно приставить клинок к горлу поверженного противника.

Захар начинал тренировки с умениями воина, но в техническом плане воин от варвара не сильно отличался. Воин тяготел к нанесению прямого урона и хоть в его арсенале были всякие рассечения да кровотечения, как и умения тёмных божеств, в общем и целом воин вёл благородный бой. Варвар же оказался в сравнении с ним настоящим скотом. В его арсенале было множество бесчеловечных умений и навыков, цель у которых была одна – причинить как можно больше боли, страданий и урона. Часть навыков были так называемыми «пассивками». Они срабатывали в момент нанесения удара и часто зависели от типа нанесённого урона. Колющие удары «вешали» на противника «рваную рану», «некроз тканей», рубящие «дробление костей», «внутреннее кровотечение» или просто «кровотечение», режущие «рассечение», «заражение крови». Вся эта дрянь цеплялась непосредственно к ударам и срабатывала самостоятельно, нанося урон во времени. Кроме того, повторный удар, например, по «дроблению костей» вызывал «шок», удар по «некрозу» мог вызвать онемение конечности и так далее. Были и сами по себе неприятные приёмы. Например, восходящий удар «вскрытие брюха», не суливший противнику ничего хорошего. Ну а что хорошего в топтании по собственным кишкам? Или «травма позвоночника», для которой было не обязательно пробивать доспех. Эту травму можно было нанести рукоятью меча или древком копья.

Если Воин мог успешно вести бой против нескольких противников благодаря своим навыкам, постоянно их атакуя с большой скоростью, то Варвар просто делал из них инвалидов, добивая получившихся калек по одному. Захар хоть и понимал, что в бою все средства хороши и «удар по глазам» ничем не хуже магической «вспышки», всё равно чувствовал себя последней сволочью.

– Нервничаешь? – поинтересовался Деметрий.

– Есть такое дело.

– А ты представь, что дерёшься на своей Земле. Не думай о том, что это другой мир, что здесь всё иначе. Всё, что ты изучил, пусть будет твоим оружием на поле боя. И ещё… Не сдерживайся. Помнишь ту пчелу?

– Ещё бы! Я её никогда не забуду.

– Когда выйдешь на арену, вспомни, как она тебя живого жрала и представь, что воскрешений не бывает.

Захар улыбнулся. Теперь, когда он твёрдо знал, что воскреснет, этого нельзя представить.

– Хорошо, постараюсь представить Землю.

– Вот и отлично. Кстати, вон туда посмотри. Пятый ряд.

Надина, с какими-то девчатами. Неужели на него пришла смотреть? Захар заволновался ещё больше.

– Не опозорься. Надина ничего не скажет, если проиграешь, но, если будешь драться как тюфяк, скулить и по арене ползать, можешь о ней забыть. Она здесь всяких ушлёпков видела и многих ей было по-человечески жаль, но они не лезли к ней под юбку.

– Да я не то чтобы…

– Она шикарная девочка, хороший выбор, одобряю. Но не только как мужик, а и как наставник. Эта не будет канючить, мозги полоскать и требовать невозможного. Так что, ты уж постарайся. Или я тебя сам изобью.

«Вот же гад! Ты её папа что ли? Хрен с горы какой-то, а угрожает. Да я сам тебя отфигачу!»

Вслух Захар этого говорить не стал, мало ли, может и правда изобьёт. Перед боем. На кой это надо? Но на самом деле негатив шёл не от возможного факта физического насилия. Он и сам не лыком шит, уж раз да попадёт. Здесь в другом дело: они пока даже за ручку не держались, а ему Надину уже в невесты записали. Хотя, чего переживать. Сейчас Сидон ему голову проломит своей рельсой, вот тебе и весь жених.

Собравшаяся толпа загудела, раздались выкрики и на арену вышли две «сороки», маг и монах. Вопреки ожиданиям, маг был не слабо экипирован. Шлем, кольчуга, усиленная металлическими пластинами, поножи, наручи, кожаные перчатки с нашитыми пластинками, левое плечо прикрыто наплечником, в руках меч. Вот это реально боевой маг!

Монах был экипирован точно так же, только кольчужная юбка была до середины бедра, а не до колен, как у мага. В руках он держал посох, заканчивающийся небольшими шипами и пикой.

Надо сказать, ребята не шутили, и Захар почувствовал себя немного не в своей тарелке. Когда кино смотришь, это одно, а когда двое человеков пытаются убить друг друга прямо перед тобой, это с непривычки смотрится абсолютной дичью.

«Дикари! Варвары!»

Маг на удивление хорошо владел мечом, постоянно делая монаху магические гадости. Сбил его какой-то воздушной волной, ослепил, опалил, потом поджёг его поддоспешник и монах стал беспощадно чадить. Следом забросал его сосульками и вообще, вёл себя совершенно по-хамски. Правда, не долго. С порезанной рукой и дыркой в боку, монах смог ударить мага по колену, своим посохом-дубинкой и на этом песенка мага была спета. Захар про себя отметил сильную защиту монаха и большую подвижность. Кроме того, он и сам магией владел, нанося некоторые удары не касаясь врага. Бой получился очень зрелищным, хоть и не смертельным.

Следом выходили на бой другие наёмники. Одни дрались быстро и умело, другие скакали по арене словно козлы, не решаясь завязать нормальный бой и получали нагоняй от судьи и зрителей, вышла и пара матёрых бойцов, с уровнями за восемьдесят. Вот это был бой! Короткий, злой. От ударов рвалась броня, отлетая сорванными пластинками и вздрагивала земля от «ультры». Несколько минут и на одном из бойцов сработал «пузырь».

Захар уже было и забыл, зачем он сам здесь, когда их с Сидоном вызвали на арену. Храмовник явился закованным в пластинчатую броню танком, с неизменной рельсой в руке. Большой, сильный, в могучей броне, под ногами сияет боевая аура, на пузе крест с лучами, стильный закрытый шлем, украшенный плюмажами да лентами. Красавец!

В сравнении с ним, Захар выглядел бездомным попрошайкой, только что вылезшим из мусорного бака. В оружейку его не пустили, и он выклянчил у наставника старую алебарду. Идти на этого монстра с простеньким копьём было бы самоубийством. Понятно, что и у него были уязвимые места, но не для бойца уровня Захара. Поэтому, алебарда была самым верным решением. Теперь у Захара была и собственная аура: «разорённая земля», увеличивающая скорость и атаку как самого варвара, так и его союзников.

Арена зашумела словно потревоженный улей. С одной стороны, Сидон очень сильно проигрывал по уровню развития. В нормальной ситуации, с такой разницей в уровнях, нечего было и думать о бое, Захар разорвал бы Сидона пополам голыми руками. Беда в том, что у Захара кроме уровней, фактически, ничего и не было. Вехи развития всего на пятидесятый уровень, это всё чем он пока научился пользоваться и распределять дальше было нельзя, дерево развития, даже в рамках одного пути, могло сильно различаться. Доспехи из помойки, никаких артефактов, колец там всяких, волшебных ожерелий. Да, урон по нему резался, проходил не весь, но и того что дойдёт хватит. У Сидона кроме вех на свой уровень, были ещё и полученные за различные заслуги. В общем, распределённых вех у него было чуть не на сотню больше. Кроме того, он был увешан артефактами как новогодняя ёлка игрушками и закован в заказную броню с кучей усилений и дополнительных параметров. Сами по себе они значили немного, но наложенные на имеющийся уровень и вехи давали хороший результат. Плюс, боевой опыт. Ситуация была очень неоднозначная.

Церемониться Сидон не стал и атаковал словно бешеный бык. Усиления храмовника работали немного иначе чем у варвара. Он не атаковал полудюжиной ударов в несколько секунд, а методично бил под усилением. Каждый удар, словно встреча с грузовиком. Захару удалось его несколько раз достать и даже негативных эффектов навешать, но храмовник быстро избавлялся от них магией, а на несколько полученных ран внимания не обращал. Так, царапины.

А вот сам Захар, проводя безумные атаки по этому терминатору, пострадал куда как сильней. Жутко болело левое плечо, наверняка там что-то сломалось, левая рука повисла онемевшим хлыстом, пылала огнём нога и Захар был абсолютно уверен, что ему только что сломали несколько рёбер. Кроме того, «отражение» в боевой ауре храмовника, возвращала Захару обратно часть нанесённого противнику урона. Частично, он избивал сам себя.

Так дело не пойдёт. Сидон явно вёл бой и даже не собирался терять инициативу. Сказывался опыт, которого у Захара совсем не было. Если бы не разница в уровнях, скорее всего, Захару просто оторвало бы левую руку, а последний удар превратил бы в сломанную пополам куклу. Силён! Очень силён этот простоватый и общительный храмовник. Нельзя дальше подчиняться его правилам. Надо что-то придумать. Полоска здоровья просела до половины, а ощущения были такие, словно он под поезд попал.

Резко разорвав дистанцию, Захар применил «перевязку» и использовал «подорожник», два доступных ему целительных заклинания. Главное было восстановить работоспособность левой руки, а на боль плевать. На будущее – надо обзавестись обезболивающим. Сидон особо не торопился, но и затягивать смысла не видел и подошёл для финального удара.

«А вот хренушки тебе! Мы ещё повоюем, да, Надина?!»

Активировав «зов клана», Захар бросил алебарду Сидону прямо в лицо, плашмя. Храмовник инстинктивно поймал алебарду левой рукой, остановившись, а Захар набросился на него с кулаками словно дикий зверь. Из-за разницы в уровнях, удары кулаками мало чем отличались от ударов кувалдой, а уж скорость их нанесения была и вовсе запредельной. Благодаря эффектам от вех, ауры и «зова», Сидон схлопотал по шлему целый град ударов, словно нанесённых системой залпового огня.

Ошеломлённый, оглушённый, потерявшийся в пространстве, Сидон попытался вырваться, прекрасно понимая, что никакой шлем ему не поможет и сейчас его просто забьют кулаками, но Захар провёл обычную подножку, которой они с пацанами ещё в школе баловались и повалился вместе с храмовником наземь. На Сидоне была длинная, до колен, стальная юбка и поножи. В нормальном бою, да на арене, более чем достаточно, но не сейчас, но не с Захаром. Решив, что рисковать дальше нельзя и еле сдерживаясь, чтобы не потерять сознание от боли не дававших покоя ран, Захар со всей силы, дури и мощи ударил пытавшегося встать противника в пах. Кулаком. Сто пятьдесят седьмого уровня. Под «плюшками».

Сидон захлебнулся собственным воем. Он перестал сопротивляться и просто пытался схватиться за расплющенные драгоценности, выпучив под шлемом глаза и разевая рот, не обращая внимания на приставленный к смотровой щели кинжал. Поняв, что храмовник в полном неадеквате и может себе глаз выколоть, Захар как мог сильнее прижал его к земле.

– Бой окончен! – проорал судья.

Кто бы слушал.

– Бой окончен! – заорал он уже в ухо Сидону, но поняв, что тому не до него, замахал жрецам руками.