Мир Движения – сон или явь?

Марина Жаркова

Мир Движения – сон или явь?

Глава 1. Серая реальность.

Я не всегда была белой вороной. Ещё до школы меня называли самым заводным, самым живым ребёнком. Мои родители восхищались мною, моим умением вести за собой других детей, быть лидером среди них.

И вдруг что-то случилось. Я не помню, как это получилось, но с определённого времени я начала меняться. И настал тот момент, когда все вокруг поняли, что я изменилась кардинально. Все, кроме меня! Я не чувствовала в себе изменений, мне казалось, что изменились люди и мир, окружающие меня, но не я сама. Так рассуждала я уже в девять лет. Тысяча девятьсот восьмидесятый год будто растворился в моей памяти. Что со мной было до этого времени, помню, после – тоже помню, а третьего класса, казалось, и не было в моей жизни.

Началось всё с моих друзей. Я перестала понимать их, они же, в свою очередь, перестали понимать меня. Я потеряла общий язык с людьми, которые некогда тянулись ко мне, чуть ли не смотрели мне в рот. Среди моих новоиспечённых друзей появились такие же «вороны», как и я. Родители были удивлены столь большим переменам в своей дочери, и они не скрывали этого от меня. Очень часто разговаривали со мной на эту тему, думая, что не всё ещё потеряно, и я образумлюсь. От попыток насильно переделать себя в угоду родителям и обществу мне становилось ещё хуже, и я, наоборот, сильнее отдалялась от них. Белой вороной, перекрашенной в чёрный цвет для того, чтобы со стороны казалось, что я такая, как и все, долго продержаться, конечно же, не смогла. И, в конце концов, я перестала себя мучить.

Было очень странно и непонятно, когда я наталкивалась словно на невидимый барьер, общаясь с «нормальными людьми», и меня словно магнитом тянуло к людям, которые этим «нормальным» казались замкнутыми в себе и неинтересными «белыми воронами» с целым списком странностей. Все мои приятели были разными в своих странностях, но всех их объединяли чувство неприятия к окружающему миру и мечтательность, оторванная от реальности, которую я сразу же, только посмотрев на человека, ощущала по искрящимся белым искоркам глаз.

Все человеческие особи делились у меня на людей с тёмной еле прозрачной стеной перед лицом, через которую было очень сложно увидеть человека, и людей, окутанных почти целиком в белое туманное облако – только глаза были чистыми и ясными по сравнению с расплывчатыми очертаниями тела. Постепенно я привыкла к своему мироощущению, хотя это «постепенно» растянулось на очень долгое время, в котором имели место депрессии и чувство одиночества, которые чуть не сломали меня.

Привыкнув, и больше не боровшись со своей приобретённой сущностью, я осознала свою мечту. Я поняла, что больше всего на свете я хочу уйти от этого мира, в котором я живу, и оказаться в другом – в Мире Мечты. Я не совсем чётко знала, как он выглядит, что он собой представляет, но меня каждый день посещали как и в бодрствующем состоянии, так и во сне виды и шум океана, чувство всепоглощающей любви к молодому человеку, которого я даже и не встречала наяву. И всегда при этом присутствовало предчувствие надвигающейся опасности или чувство критической ситуации, которые учащали биение моего сердца. Оно начинало биться сильнее, когда я бежала от кого-то, бежала к кому-то, бежала, одновременно любуясь сказочным видом океана и ночного неба. Мне было страшно, но мне было так хорошо – хорошо от того, что я чувствовала, что жила. Потом эти картины уходили из моего сознания. Я оглядывалась по сторонам и мне хотелось кричать и плакать: серая комната, серые улицы, дома, такие же серые люди с ничем не выделяющимися глазами и такими же их стремлениями. Мне было жалко эту массу, но ещё более жалко было себя, потому что я осознавала всю её серость.

Единственное, что было ярким для меня, это было чувство влюблённости в одного моего друга детства Артёма. Все шесть лет эти чувства то появлялись, то исчезали, предоставляя серости брать вверх над моим существом. Любовь вызывала во мне и душевный подъём, и глубокую печаль. Печаль от того, что я чувствовала и понимала, что что-то не даёт нам быть вместе: не серая стена, а какая-то жёлтая. Объясняла я себе это двумя причинами. Первая заключалась в том, что я была не такой, какой Артём представлял себе девушку своей мечты, а он, в свою очередь, лишь наполовину соприкасался с тем юношей из моих грёз. Вторая причина появления жёлтой стены следовала из моих ощущений, когда я и мой друг были вместе. Всё вокруг, словно назло, ещё сильнее темнело, и мы становились одним ярким пятном, которое было одиноко в своей краске, и которое чем больше мы вместе находились, тем больше приобретало серый оттенок и, в конце концов, сливалось со всем остальным.

Мне скоро должно было исполниться двадцать лет, и всё было по-прежнему. Но однажды я проснулась после очередных своих «живых» снов, огляделась вокруг себя и не почувствовала печаль или разочарование, а почувствовала нарастающую тревогу, от которой сердце увеличило ритм своего биения. В моей комнате стало ещё темнее: она была уже не серой, она была тёмно-тёмно-серой, совсем близко к чёрной. Должно было быть солнечное весеннее утро, а мне было плохо видно. Встав с кровати, я, словно слепой котёнок, наткнулась на стул, открыла дверь балкона и взглядом стала искать солнце. Я его нашла. Оно было того же цвета, какое и было, но чем дальше вниз я от него смотрела, тем становилось всё пасмурнее и пасмурнее. Когда мой взгляд коснулся асфальта, меня от ужаса отбросило в комнату: там внизу была ночь! Только солнце на небе говорило мне о том, что мне всё кажется. «Я схожу с ума?» – первое, что пришло мне в голову.

– Что с тобой? Ты что делаешь на полу? – спросила растерянно меня моя бабушка, только что проснувшаяся от шума, который произошёл по моей вине.

– Ничего! – сухо ответила я. – Всё в порядке, я зарядкой занимаюсь!

– Ты знаешь, что случилось? Я по радио слышала о взорванной у нас в городе школе, – продолжила вести со мной разговор бабушка, побледнев на глазах.

– У нас в городе? Погибли дети? – переспросила я.

– Да, и говорят, что много. Точное число пострадавших неизвестно.

– Вот почему так черно! – воскликнула я.

– Что? – не поняла она.

– Жалко их – детей! – словно не расслышала я её вопроса.

– Ты сегодня лучше не выходи из дома, опасно! – обеспокоено сказала бабушка.

– Нет, бабуль, я выйду на улицу! Мне необходимо прогуляться, я что-то не хорошо себя чувствую!

Я быстро оделась и, даже не позавтракав, вышла на улицу. Меня уже не так пугала чернота вокруг, меня притягивал последний источник света, хотя и отделённый жёлтой, как солнце, стеной. Я нашла тот дом, который не был таким чёрным, как другие дома, вошла в более или менее не такой страшный, как другие, подъезд. На мой стук открылась дверь. Передо мной стоял он: всё такой же светлый и тёплый для сердца.

– Что-нибудь случилось? – спросил после приветствия юноша, от которого не скрылся мой растерянный вид.

– Ничего не случилось! Ты сейчас занят? – спросила всё также растерянно я.

– Немного да! А ты что, хотела погулять?

– Да, прогуляться, но не надолго, всего лишь на полчасика.

– Полчаса? Хорошо! Где подождёшь, дома у меня или на улице?

– У тебя дома, не хочу на улице! – от одного упоминания улицы меня бросило в дрожь.

Мы шли с ним по чёрным улицам города среди чёрных людей, обмениваясь своими мнениями и чувствами по поводу произошедшего у нас в городе несчастья. И вот прошло уже полчаса, и я почувствовала, что мой друг уже начинал нервничать.

– Время, да? – спросила разочарованно, и не скрывая этого, я.

– Да! Понимаешь, мне заниматься просто надо! Не знаю, успею ли я всё за сегодняшний день?! Давай завтра ещё погуляем, хорошо?

– Нет, не хорошо! – вдруг сказала я.

Артём очень удивился сказанному мною.

– Я сейчас спрошу тебя о том, о чём хотела спросить ещё с самого первого дня нашего знакомства, и ты мне ответишь, и всё, больше мне ничего сегодня ненужно!

– Спрашивай, и я отвечу! – приветливо улыбнулся мне он.

– Артём, я что-то значу для тебя? Я дорога тебе? Ты любишь меня? – после череды вопросов я вздохнула и почувствовала большое облегчение, словно с меня свалился многолетний груз.

Я пересилила себя и посмотрела ему в глаза. Чем дольше я смотрела, тем всё сильнее сковывало меня холодом ужаса. Блеск в глазах моего друга начал исчезать, лицо Артёма посерело, и вдруг я перестала различать, где кончается он, а где начинается дом, который стоял позади него.

– Ну… ты для меня что-то значишь, ты же моя…

– Молчи, больше ничего не говори! – не дала закончить я Артёму. – Я всё поняла! Это был просто обман.

Всё вокруг меня поплыло, мне стало тяжело стоять на ногах.

– Что с тобой? Тебе плохо? Проводить тебя до дома?

– Нет, не надо! Я сама! – я подняла голову и посмотрела наверх: солнца не было, его скрыли тучи.

И я, шатаясь, держась за стенки чёрных домов, ощущая, что за мной идёт мой друг, всё-таки чувствующий на себе ответственность за меня, пошла домой. «Он тоже серый! Как же я могла так ошибаться?» – вымолвила вся в слезах я. Проходившие рядом чёрные силуэты людей отпрянули от меня в сторону, громко перешёптываясь о губительных последствиях пьянства и алкоголизма и косясь, не скрывая этого, на меня.

«Так хочется спать!» – сказала я сама себе и с полуоткрытыми глазами на ощупь дошла до своего дома, квартиры и, наконец, кровати. Сначала я попыталась бороться со своим сном. Всеми силами открыла глаза и стала разглядывать свою комнату. Пространство вокруг меня стало таять на глазах. Сначала я еле различала мебель в спальне, затем – контуры этой мебели. Последнее, что запечатлелось в моём сознании – была подаренная бабушке фосфорная статуэтка на шкафу, и я заснула.

Глава 2. Мир Движения – сон или явь?

Я почувствовала приятные, одновременно такие близкие и чужие запахи и приятно холодящий ветерок. Открыла глаза и увидела со всех сторон от меня ковёр из белых цветов. На нём я и спала.

Другой человек бы очень удивился, но не я! Я до такой степени привыкла к своим снам, чем-то похожим на то, что я сейчас увидела, что уже не могла точно определить, где сон, а где реальность.

Не найдя обувь, я пошла босиком по прохладной земле. Мои ощущения говорили о том, что или это слишком насыщенный сон, который бывает у меня очень редко, или это действительно происходило со мной наяву. Небо было такое голубое, такое яркое, что больно было смотреть! Впереди возвышались необычайной красоты горы, у подножия которых «лежало» прозрачное, такое же ярко-голубое, как небо, море.

Я подошла совсем близко к воде, зачерпнула её ладонями и смочила ею своё лицо. Закрыв глаза, я стала прислушиваться к каждому шороху, словно я чего-то ожидала.

Позади меня раздался голос:

– Ты пришла, а я уже не надеялся!

Я обернулась, ничуточки не удивившись услышанному. Прямо передо мной стоял красивый светловолосый кареглазый юноша. Он подошёл ко мне совсем близко, дотронулся рукой до моей щеки и нежно прижал меня к себе, оставив на моих губах сладкий поцелуй.

– Что ты решила? Избавляешься от своего мужа?

– От мужа? – совсем ничего не поняла я. – У меня нет мужа!

– Я знаю, ты не любишь его! Но в тебе борются твои собственные чувства, желания и обещание, данное твоим родителям, которые (жизнь им в другом мире!) погибли в Парма́нтской битве! Да, – тяжело вздохнул он, – сможем ли мы и в этот раз отстоять свою независимость?!

– Я ничего не понимаю! Ты кто?

– Ты разыгрываешь меня, или опять путешествуешь в своих мирах? Опять передо мной пустая оболочка, а не ты! Где же Муви на сей раз: в Мире Зла, Мире Печали, Скуки, Дисгармонии, Радости или ещё где-нибудь? Магия – это не шутка, сколько тебе это говорить! Давай уже возвращайся!

– А как же тогда можно назвать этот Мир? – решила я, что, если я сплю, и это один из моих ярких снов, не похожих на реальность, то мне необходимо подольше остаться здесь, побольше узнать и побольше испытать яркие, ни с чем не сравнимые, чувства полноценной насыщенной жизни.

– Мир Движения – ты сама так говорила!

– Значит, я сплю, опять грежу своими мечтами! Хорошо! Так как тебя зовут? – спросила, как между прочим, я.

– Э́нер! Энер Брист! – ответил в полной растерянности парень. – Тот, который любит тебя и тот, на которого ты можешь положиться в любой момент! До сих пор я был единственный мужчина, к которому ты испытывала по-настоящему сильные чувства – по крайней мере, ты так сама говорила!

– Не может этого быть, ты – не юноша моей мечты! Я всегда его представляла черноволосым с голубыми, словно небо сквозь тучи, глазами!

– Ты про своего мужа что ли? Ну у тебя и шутки!

– Так, я тебе задам несколько вопросов, и ты на них ответишь, и как можно быстрее, лишь бы я не проснулась!

Энер хотя и был растерян, но кивком головы показал свою готовность ответить на мои вопросы.

– Итак, первый: я – ведьма?

– Ты о чём? – искренне удивился он. – Ты – самая лучшая в мире девушка, которую я когда-либо знал, правда, со своими причудами! Всё тебе хочется подальше забраться, в уголок самых дальних миров, а ведь с магией, ещё раз повторяю, нельзя перебарщивать! – и он снова захотел меня поцеловать.

– Подожди! – отодвинула я его от себя. – Значит, я живу в Мире магии? А мой муж? Как его зовут?

– Терн Во́лли. А ты – Му́ви Волли, и вот уже как два года! Может тебя отвести к Ла́о Ма́джа? Тебе ведь совсем плохо!

– Здесь часто бывают войны? – проигнорировала я последние слова «объекта своей любви».

– Какие именно войны? – почему-то решил уточнить Энер Брист.

– Обыкновенные войны: например, когда народ сражается за свою Родину и нередко отдаёт за неё свою жизнь!

– Извечная борьба за мир и за души людей! Раз в десять лет обязательно бывают, если не больше, но длятся они недолго! Ты же знаешь, что наш народ против этого, но, к сожалению, джакары были и созданы для того, чтобы питаться энергией, излучаемой людьми, находящимися в процессе противостояния – это и есть закон движения! Ты и это забыла?

– Нет, кажется, вспоминаю! – сказала я, хотя, конечно, говорила неправду. – Последнее, о чём я хотела бы тебя спросить: почему мои родители хотели, чтобы я вышла замуж за Волли?

– Потому что твою мать, сразу же после того, как она родила тебя, посетило видение. Именно из-за него, сразу же после того как ты начала понимать, о чём тебе говорят люди, твоя мама начала тебе «вбивать» в твою ещё совсем маленькую головку: «Черноволосый юноша с голубыми, как наше море, глазами – вот твоя судьба!».

Вскоре вас из Далёкой Равнины посетили послы. Среди них был и сын короля Дуо́рда, выдававший себя поначалу за простого слугу короля Далёкой Равнины. Это и был Терн Волли – большой любитель путешествий с самого детства. А дальше, сама понимаешь, мать узнаёт в нём мальчика из своего видения. И два года тому назад, когда на Пармант напали дорима́нские староро́сты, и Терн Волли со значительной частью воинов Далёкой Равнины пришёл к нам на подмогу, с тебя и с него взяли обещание вашей скорой женитьбы. Ты не посмела перечить своим умирающим родителям. Терн Волли в свою очередь тоже согласился, хотя ты до сих пор сама не знаешь, почему. Ты даже не знаешь, любит ли он тебя или нет! Выяснить всё это – твоё главное желание последних лет. Я его хотел было вызвать на честную дуэль, но ты сказала, что мне нужно немного подождать. Вот я и жду этого момента – момента, когда я смогу освободить тебя от этого столь ненавистного мне тирана!

– Я хочу видеть своего мужа и немедленно! Отведи меня, пожалуйста, к нему! Энер Брист, да?

– Ты и моё имя забыла! – окончательно огорчился парень, и его глаза стали ещё чернее, по сравнению с белыми, как снег, волосами. – Пошли, я отведу тебя! Неужели ты забыла ту любовь, которая некогда теплилась в твоём сердце?

– Нет, не забыла! – опять соврала я. – Мне просто необходимо поговорить с мужем!

– Слишком часто ты его называешь мужем, это на тебя совсем не похоже! Запомни, я долго ждать нас с тобой не буду – мы ведь в движении!

– Я это запомню! – мне немного стал неприятен Энер после его последних слов. – Только неужели я так не люблю своего мужа?

– Ты всегда говорила, что в любом мире этот человек не может быть с тобой, не смотря на предсказание твоей мамы. Во всех жизнях либо он любил тебя, а ты его нет, либо ты любила его, а он тебя нет. Так предначертано судьбой! А в одном из миров ты покончила жизнь самоубийством, причиной которого был перевоплощённый в том мире Терн Волли! Узнав это, ты сильно возненавидела своего муженька.

– Это как раз тот случай, когда человек говорит: мы, если и будем вместе, то в другой жизни! Теперь я поняла смысл этих слов. Значит, в данной жизни он меня любит, раз я его не люблю?

– Скорее всего, нет! Есть несколько миров, где особые обстоятельства заставляют быть вас вместе, но вы этого не хотите оба. Какие обстоятельства заставили его быть вместе с тобой, ты пыталась выяснить всё это время. Но он тебе не говорил о них и, судя по всему, не собирается говорить. Вот такой странный – этот Терн Волли!

* * *

– Спасибо тебе, Энер Брист! Наверное, тебя действительно любит Муви Волли! – сказала я на прощание своему сопровождающему около лестницы, ведущей в пирамиду, размером с пятиэтажный дом, со статуями босых людей по бокам и с небольшой каменной дверцей между ними.

Войдя внутрь, моим глазам предстали такие же босые люди, как я и те статуи, и на большом возвышении, похожем на трон, – силуэт высокого крупного юноши.

– Муви Волли! – услышала я от него, и все обернулись в мою сторону. – Мы же договорились поговорить сегодня дома! У меня сейчас дела государственной важности. Похоже, что надвигается альдийская война, как и предсказывали наши учёные. Нужно всеми силами противостоять ей! Эти джакары совсем потеряли чувство меры: ещё два года не прошло, а им опять войну подавай!

Голос его мне показался очень знакомым. Я мало поняла из услышанного мною. Я просто молча двигалась среди расступившейся толпы по направлению к человеку, который, я догадывалась, был мужем Муви, Терном Волли, ненавистным тираном для Энера Бриста – для человека, который заменил Муви мужа в области любви.

– Артём, это ты? Ты – мой муж? – не сдержала я эмоции от удивления.

Юноша поспешно спустился вниз, взял меня за руку и тихо прошептал, видимо, чтобы никто не услышал:

– Ты опять занималась магией? Сколько тебе говорить, не делай этого: когда-нибудь останешься насовсем в одном из параллельных миров, или ещё, что похуже!

– Когда ты придёшь домой, Терн?! – наконец, взяла себя в руки я.

– Перед заходом солнца.

– Перед заходом солнца, а во сколько именно? – растерялась я.

– Ты даже про ночные ужасы забыла?

– Да, даже про это! Ничего скоро пройдёт, ты только дай мне кого-нибудь в провожатые домой, а то мне не очень хорошо!

– Я вижу! Фе́лли, иди сюда! – он подозвал рядом стоящего в белой накидке мальчика. – Отведи свою сестру домой!

– Хорошо! Пошли, Муви! – вздохнул он, с нескрываемой печалью посмотрев на меня.

Подросток лет семнадцати, оказавшийся моим братом, повёл меня за руку, словно я была ребёнком!

– Фелли, – наконец заговорила я, – что-то я совсем всю память растеряла! Что это за «ночные ужасы», о которых говорил мне мой муж?

– Муви, ты что? Я даже об этом говорить не хочу – мне семнадцать лет, и у меня до сих пор душа в пятки уходит! Ты притворяешься, всё ты помнишь!

– Честное слово, не помню!

– Тебе всегда нравились эти ужасы, что всегда поражало меня до глубины души! Ты словно назло мне потирала руки и громко, весело говорила, когда я был рядом: «Быстрее бы солнце скрылось с небосвода!»

– А мы вообще спим или нет?

– Спим, конечно! После двенадцати часов всё прекращается. Сестрёнка, на этот раз ты совсем потеряла голову! Больше я не буду искать для тебя кожу джакара, энергией которой ты так необдуманно пользуешься!

– Ты её снимаешь с трупа? – ужаснулась я.

– Да нет, ты что! Они же линяют остатками энергии. Это происходит раз в десять лет. Мы, кстати, пришли! – остановился Фелли перед большим красивым домом. – Узнаёшь свой дом? Пошли, я сейчас тебе приготовлю отвар из горных цветов, и ты поспишь часа два – тебе это пойдёт на пользу!

Мне понравился мой новый дом. Это был большой красный кирпичный дом с белой крышей формы пирамиды. Похожие я видела у себя в «Мире Серости», только, конечно не с такой крышей! Остальные дома были круглые без углов и пирамидальных крыш. Непонятно, как такие дома строились, и как в них жили! Да, кстати, город, в котором я находилась, назывался Пункт. Очень странное название, но, наверное, здесь всё было немного странным для моего понимания.

Мой братик отвёл меня в уютную комнату, в мою опочивальню. Я легла, а через несколько минут выпила вкусный ароматный чай, который мне принёс Фелли. Я сразу же почувствовала одолевавший меня сон во всём теле. Приятная нега распространилась от головы до ступней ног. Мышцы начали подёргиваться, что значило скорое наступление сна. Через десять минут, не более, я заснула.

Глава 3. Послезакатные часы и «тиран» Терн Волли.

Меня разбудил яркий свет в лицо. Открыв глаза, я увидела разноцветные шарики с горошинку, с преобладанием белого цвета, разлетающиеся в воздухе в разные стороны.

Они были всюду – в моей комнате, на улице. Когда я посмотрела в окно, я увидела садящееся солнце. «Неужели это всё из-за него? – подумала я. – Всё это игра света?»

Обернувшись, я увидела гурьбу таких же шариков, летящих прямо на меня. Я с криком бросилась к двери, которая оказалась уже открытой, так как вошёл Терн Волли. Он поднял меня и молча покачал головой.

– Ты ли это, Муви? Хотя такая ты мне больше по нраву – беззащитная, не имеющая силы причинить мне вред, а тем более убить!

– О чём ты? – удивилась я. – Разве я могу причинить боль своему близкому?

– Или ты получила черепно-мозговую травму в очередном своём эксперименте, или ты решила окончательно меня погубить, или ещё хуже – с ума свести!

– Мне не нужна твоя погибель. Что ты мне сделал, чтобы вредить тебе? Да даже если бы и сделал, что я – зверь какой-то, чтобы лишать вообще кого-либо жизни! – возмутилась я.

Терн Волли нервно расхохотался:

– А, так вот в чём дело! Ты опять пытаешься узнать, почему я на тебе женился. Да, лиса? У тебя ничего не получится!

– Зачем мне узнавать и так понятные всем вещи! Ты женился, потому что любил меня! – не совсем уверенно произнесла я.

Терн промолчал, на его лице нельзя было прочесть ни одной эмоции.

– Но сейчас мы ненавидим друг друга, но живём вместе! А мы хоть выполняем свой супружеский долг, или наш брак – просто фикция? – не постеснялась спросить я.

– Муви, супружеский долг выполняется постоянно тогда, когда люди любят друг друга, а не постоянно – тогда, когда законы обязывают!

– Какие законы?

– Ты что совсем меня за дурака принимаешь? Успокойся, и на этот раз он будет продолжаться не более пяти минут – всё как договорились! Но это ещё будет через два дня. Ты же раньше за день до этого начинала говорить, какой я мерзкий и как я тебе противен, и всё в этом духе, но не раньше! Так что сегодня, Муви, я не потерплю таких высказываний в свой адрес!

– Я изменилась, Терн! Знаешь почему? – я чувствовала, что наш разговор никуда не приведёт, но всё равно пыталась растопить его сердце.

– И почему же? – правый уголок рта «тирана» (как назвал его Энер Брист) скривился в весьма недружелюбной усмешке.

– Если у нас родится маленький, неужели я буду продолжать ненавидеть тебя?

– Гм… Странно, ты никогда не заикалась о детях, и, по-моему, ты даже ходила к Лао Маджа и пила какие-то гадости, лишь бы только не забеременеть! Ну и твой Энер Брист был, конечно, одной из причин! – неприятно расхохотался Терн Волли, смех которого стал меня постепенно раздражать.

– Энер Брист – в прошлом! И давай уже закончим этот разговор. Меня интересуют «ночные ужасы»! Что это?

– Ладно, действительно, закончим этот разговор! Я пошёл к себе, а ты развлекайся!

– Нет, если ты куда-то пойдёшь, то я с тобой!

– Что же ты задумала, Муви Волли? Предупреждаю, рядом со мной охрана и лучевой нож!

– Тебе не стыдно быть таким трусливым?!

Терн Волли проигнорировал вопрос.

«Похоже, это серьёзный случай!» – вздохнула я про себя.

Терн вышел из комнаты, а вслед за ним и я.

– Откройте все двери и окна – мимоходом приказал он своим слугам.

Войдя в комнату, он подошёл к столу, открыл ящик и достал оттуда большую в золотой оправе сигару.

– Артём, ты куришь? – вырвалось у меня.

Парень взглянул на меня удивлённо, но промолчал. И я также молча села рядом с ним.