bannerbanner
Капитолина-2: Будем жить!
Капитолина-2: Будем жить!

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 4

За столом стало тихо. И очень грустно. Все сидели, уткнувшись взглядами в стол, никто не пел, не пил, не закусывал. Мария Ильинична успокаивала дочь, сама всхлипывая и размазывая слезы. Костя ковырял картошку, присыпанную укропом, и угрюмо сопел. Свадьба была безнадежно испорчена.

Тихон Авдеевич виновато вздохнул и огляделся по сторонам: на шумящий зеленой стеной лес позади сельских домиков, на укатанную трактористом Митькой Сухозадом дорогу, на бликующую от солнца реку. Поднял пьяные глаза в небо. В моменты грусти и печали он всегда искал успокоения в этом бескрайнем небесном куполе, иногда безоблачном, иногда затянутом грозовыми тучами, но всегда бесконечно родным.

Но почему-то сейчас он успокоения не почувствовал – что-то беспокоило, тревожило, выбивалось из привычной картины. Тихон Авдеевич поморгал и вдруг понял, что его так смутило – прямо на них летел самолет, пачкающий небо двумя жирными дымными чертами.

– В рот мне ноги!!!

***

С полки перестала сыпаться ручная кладь – самолет выровнялся и набрал высоту. Это вселило в пассажиров некоторую надежду – по крайней мере, стоны и крики утихли, уступив место настороженному молчанию. Все прильнули, уже в который раз, к окошкам иллюминаторов.

Внизу и на многие километры вокруг простиралась тайга со всем присущим набором достопримечательностей: неровным, сменяющимся зелеными холмами и бурыми равнинами рельефом; серебристыми лентами проток и мрачными пятнами заболоченных озер; рвущимися в небо хвойными деревьями и чахнущими в их тени мелкими кустарниками…

«Подберезовики» тихонько завыли:

А ты улетающий вдаль самолет

В сердце своем сбереги!

Под крылом самолета о чем-то поет

Зеленое море тайги!

Под крылом самолета о чем-то поет

Зеленое море тайги!

– Да прекратите вы петь! – зашикали пассажиры.

Песня увяла, опять наступила напряженная тишина.

– Это Красноярская ГЭС, товарищи! – вдруг выкрикнул полноватый пассажир с курчавыми волосами, глядя на монументальное сооружение далеко внизу.

Все завороженно смотрели на мощные потоки воды, белой пеной струящиеся сквозь затворы плотины. Если бы не обстоятельства, то зрелище вызвало бы даже восхищение, теперь же – только недоуменные вопросы.

– Не понимаю! Я часто летаю домой, но никогда – над Сибирью! – ошеломленно пробормотал пассажир с темными глазами и очень выдающимся носом. – Мы здорово отклонились от курса! У нас топлива не хватит!

– Наверное, мы летели над населенными пунктами, поэтому самолет поменял курс, чтобы на головы людям не упасть! Либо вырабатывает топливо для аварийной посадки! – предположил седой мужчина, сидевший в самом конце салона.

Саша посмотрел на крыло с почерневшей турбиной.

– Мы идем на одном двигателе, и долго так продолжаться не может! – пояснил он. – Скорее всего, направляемся в красноярский аэропорт!

– Произвол! Я покупал билеты до Еревана, мне не нужен Красноярск! – истерично выкрикнул дядя, сидевший рядом с отчаянно молящейся женщиной. – Я буду жаловаться!

Он вышел в проход, развернулся лицом к пассажирам и разразился такой гневной тирадой в адрес советских самолетов, которые, по его мнению, взлетают только для того, чтобы упасть. Он проклинал всех причастных – досталось и конструкторам-двоечникам, и тупым проектировщикам, и криворуким сборщикам, и полупьяным пилотам, и легкомысленным стюардессам. Его визгливый голос в замкнутом пространстве звучал словно работающая на высоких оборотах пилорама.

– Мужик! Ты уже утомил! – не выдержала Капа. – Рот свой у стоматолога разевать будешь!

Он заткнулся, с надеждой посмотрел по сторонам в поисках солидарных и, не найдя таковых, обиженно произнес:

– Хорошо, раз всех всё устраивает, то при чем тут я?! Я лично оставаться тут не намерен! Где парашюты?!

Грузный и неповоротливый, с трудом опустился на колени и заглянул под кресла.

– Я не буду прыгать с парашютом! – испуганно крикнула девушка в берете.

– Жить захочешь – прыгнешь, дура! Я не собираюсь ждать, когда мы упадем на какую-нибудь сибирскую лужайку и взорвемся! Да где же они?!

Встал, весь багровый, и заглянул на полку для ручной клади.

– Но должны же быть! Ведь это логично! Где стюардесса?! С пилотами чаи распивает?!

И тут он замер, ошарашенный догадкой.

– Товарищи, а вы понимаете, что происходит?! Нет?! Так я вам скажу! Мы сейчас летим на автопилоте, понимаете?! А экипаж – тю-тю! Прыгнули с парашютами и нас бросили!

Саша, всегда спокойный и терпеливый, в раздражении хлопнул ладонью по подлокотнику:

– Не говорите ерунду! В гражданских самолетах нет парашютов! Сядьте на место и пристегнитесь!

– И почему нет?!

– Есть причины!

– Вы мне хоть одну назовите!

Саша, поймав на себе любопытствующие взгляды остальных пассажиров, покачал головой.

– Чтобы выпрыгнуть, вам нужно открыть дверь – произойдет разгерметизация салона, со всеми последствиями! Но даже если предположить, что вы открыли дверь и самолет не развалился на части, при прыжке вас тут же размажет по обшивке – слишком большая скорость! Ту-104 – самолет на реактивной тяге! А в нашем случае следует прибавить еще и слишком малую высоту! Вам этого достаточно, товарищ?!

Неизвестно, какая именно из названных причин убедила несостоявшегося парашютиста, но он послушно сел в кресло, застегнул ремень и выкрикнул с отчаянием, ни к кому не обращаясь, просто в пустоту:

– Что делать?!

– Успокоиться! – ответил Саша и ободряюще подмигнул жене и дочери.

Тут раздался голос другого пассажира.

– А кто-нибудь знает, мои дети могут взыскать долг с другого человека? Хочу сейчас записку написать, что, мол, такой-то нехороший человек занял у меня пять тысяч рублей на автомобиль ГАЗ-24 «Волга», и чтобы мои дети забрали у него всю сумму с процентами! Кто-нибудь скажет, такое возможно? Юристы есть?!

Ответом была лишь гудящая тишина.

– Понятно! Мало того, что падаем, так еще и без юристов! Вот же Меликян, все продумал!

Из середины левого ряда донесся голос парня.

– Товарищи, кто-нибудь может нас поженить?!

От этого вопроса мужчина, порывавшийся пересесть в заднюю часть салона, истерично расхохотался.

– Да сколько же вокруг идиотов! Один парашюты ищет, другая за сервизы трясется, этот – жениться надумал!

– Я могу! Я работаю регистратором в ЗАГСе! – плача, подняла руку женщина в ярком платье. – Но без заявления не могу! И без оплаченной пошлины не могу!

– Это все формальности! Главное – я ее люблю!

– Правильно, сынок, правильно! Это дело богоугодное! – поддержала женщина с Библией и снова принялась читать молитву. Склочный сосед с неудовольствием зыркнул в ее сторону, но ничего не сказал.

– Дело-то, может, и богоугодное, но юридическую силу не имеющее! – всхлипнула женщина. – Существует целая процедура! А кольца?!

– Да пожени ты их понарошку! – пихнул локтем сосед. – Неизвестно, выживем ли вообще! А выживем – и кольца купят, и пошлину заплатят! И Меликян, гад, тоже за все заплатит!

– Ну, хорошо! – обреченно согласилась женщина. Промокнула глаза платком, поправила платье. – Как зовут жениха и невесту?!

– Евсеев Владимир Николаевич и Евсеева Светлана Леонидовна!

– Однофамильцы?!

– Простите, поторопился! Иванова Светлана Леонидовна!

Женщина откашлялась, поправила растрепанные волосы и срывающимся голосом произнесла:

– Добрый день, дорогие молодожены и гости! Сегодня в небе… какой ужас… в небе над сибирской тайгой вступают в брак Евсеев Владимир Николаевич и Иванова Светлана Леонидовна! Жених и невеста, светлое чувство любви навсегда проникло в ваши сердца и связало их прочной неразрывной нитью! У вас впереди счастливая и длинная дорога, которую вы пройдете вместе, достойно, честно, в любви и согласии! Но перед тем, как зарегистрировать брак, я хотела бы услышать, является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным?! С открытым ли сердцем, по доброй ли воле и по собственному ли желанию вы приняли это решение?! Прошу ответить жениха!

– Да! – торжественно выкрикнул Владимир.

– Прошу ответить невесту!

– Да! – торжественно выкрикнул Владимир.

На весь салон раздался звонкий хлопок пощечины. Пассажиры, сидевшие сзади, привстали и вытянули шеи; сидевшие в передних рядах – наоборот, шеи вывернули, но с той же целью – разглядеть, что происходит на местах брачующихся.

– Замуж за тебя?! Да никогда!

– Женщина из ЗАГСа, можете разводить! Это был самый короткий брак на моей памяти! – пьяно хихикнул мужчина со второго ряда.

– Да сколько можно терпеть этот цирк?! Развел тут клоунаду и других втянул! – голос «невесты» Светланы звенел от обиды и возмущения.

– Ну, тебе же нравятся настойчивые?! – оправдывался «жених». – Мишка-длинный ведь такой, да?!

– Оставь его уже в покое! Что ты к нему прицепился?!

– Да мне на него плевать, а вот ты будешь моей! Хочешь ты того или нет!

– А давно ты стал за меня решать, а?!

Назревал скандал. В проход, покачиваясь, вышел мужчина с фляжкой в правой руке.

– Тихо, молодые, тихо! Не успели пожениться, а уже ругаетесь! Тут вам не кухня! Всему свое время, не торопите события!

Он подмигнул «жениху» и приподнял фляжку с коньяком:

– За здоровье молодых! Горько! Горько!

Владимир потянулся к Светлане, но тут же схлопотал по губам.

– Да я только ради тебя в эту Армению согласился лететь! – возмутился он, вытирая губы.

– А я тебя просила?!

– Вот это жертва! – с издевательской ухмылкой сказал пассажир и пригубил коньяк. – В саму Армению ради любви! Бывает же!

– Успокойся, дядя! – с угрозой ответил «жених». – А то как бы не схлопотать!

– Да ты не злись, Вовчик! – миролюбиво ответил собеседник. – Мне просто интересно, почему поездка в Армению для тебя словно героический подвиг?! Там что, каннибалы?! Если даже каннибалы, то коньяк они приличный делают!

– Просто у меня был выбор: либо отдохнуть в Ялте, либо лететь в Ереван на строительство метро! Мы в строительном учимся! – хмуро пояснил несостоявшийся жених. – Светка решила ехать! Ну и я с ней вызвался!

– Вызвался?! Да ты все подло подстроил! – Света отвесила ему вторую пощечину. – Со мной Мишка должен был лететь, а не ты! Ему в самый последний момент отвод дали! Думаешь, я не знаю, почему?! Купил комсорга джинсами, тот и вычеркнул Мишку!

– Это который длинный и тупой?! Слышали-слышали! – хихикнул мужчина.

– Сами вы тупой! – огрызнулась Света.

– А что за джинсы? Фабрики «Большевичка»?! – хохотнул собеседник.

– Обижаешь, дядя! – буркнул парень. – «Wrangler»!

– Ого! Это рубликов сто пятьдесят будет, а то и больше?! – уважительно присвистнул мужик и пробежался оценивающим взглядом по его модным вельветовым брюкам и рубашке в яркую крупную клетку.

– Крутимся потихоньку, дядя! – самодовольно ухмыльнулся парень.

– Фарцовщик! Спекулянт! – процедила Светлана и отвернулась.

Пассажир задумчиво почесал колючий подбородок и приложился к горлышку, но выпить не успел – самолет снова тряхнуло, да так сильно, что фляжка выпала из дрогнувшей руки и покатилась по проходу, разбрызгивая карамельного цвета содержимое.

Он было потянулся за ней, но выскочившая из кабины стюардесса пнула ее под кресло и объявила категоричным тоном:

– Товарищи пассажиры! Самолет готовится к посадке в особых условиях! Всем оставаться на своих местах! Пристегнуть привязные ремни! Убрать острые предметы, принять рекомендованную позу: обхватить колени руками накрест, положить на них голову! Сохранять спокойствие, товарищи!

А из открытой кабины слышались крики экипажа:

– Командир, нет тяги! Оба двигателя!

– Меняем эшелон, снижаемся! Штурман, сколько?!

– Две минуты, командир!

– Садимся на воду! Приготовиться к удару!

Стюардесса села на свое место за шторой, щелкнула замками ремней и согнулась. За обшивкой раздался пугающий грохот, но никто не решился посмотреть в иллюминаторы – все скрючились в рекомендованной позе. Время словно остановилось…

Капа посмотрела на сгорбленную дочь, но ни плача, ни даже всхлипа не услышала. У Капы все внутри похолодело от жалости к ней. Такой маленькой и такой беззащитной.

– Лариса, мы рядом! – успела сказать она.

Удар был настолько чудовищной силы, что сначала всех буквально вмяло в кресла, затем резко подбросило. Ремни затрещали, удерживая тела, а вся ручная кладь подлетела к потолку и с шумом, словно булыжники, ударилась об пол.

Самолет некоторое время двигался с каким-то странным шелестящим звуком, затем остановился. Совсем не резко, даже плавно. Нежно.

Стало тихо. Никто не шевелился.

Щелкнул замок ремней. Голос стюардессы, немного дрожащий, возвестил:

– Товарищи пассажиры! Наш самолет совершил вынужденную посадку на реке Енисей! Просьба надеть спасательные жилеты!

Все подняли головы, выглянули из-за спинок кресел, стали оглядываться по сторонам. За иллюминаторами плескалась вода.

– Мы живы?! – робко спросил кто-то.

– Да, товарищи! Мы живы! Спасательные жилеты находятся под вашими креслами, наденьте и ждите дальнейших указаний! Спасибо, товарищи!

Женщины и дети заплакали от радости. Мужчины хриплыми голосами выражали эмоции исключительно нелитературными фразами, из которых самой приличной была:

– Хана тебе, Меликян! Будем жить!

Капа быстро отстегнула дочь и торопливо ощупала.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросила она. – Ничего не болит?! Руки, ноги?! Голова?! Не молчи, дочь!

Лариса помотала головой. Капа порывисто прижала ее к себе, чувствуя, как гулко бьется маленькое сердечко.

***

Интересно, что чувствовали индейцы племени майя, впервые увидев на горизонте корабли испанских конкистадоров? Наверное, шок.

Жители села Лоскутовка испытали похожее чувство от приводнившегося на их глазах реактивного пассажирского самолета. Даже Таир, несклонный к эмоциям пенсионер и вообще грозный хищник, свалился с ветки от удивления.

Ударившись о воду задней частью фюзеляжа, Ту-104 клюнул носом и, срезая крыльями многотонные пласты воды, пропахал около ста метров. Замер посередине реки, разгоняя от себя пенные барашки волн.

Даже самый талантливый художник не смог бы передать всю глубину чувств, застывшую в глазах очевидцев. В последний раз селяне так завороженно молчали, когда смотрели по телевизору на встречу Штирлица с женой. Незабываемую сцену в кафе под щемящую проникновенную музыку.

Но то – черно-белое кино, а тут – жизнь во всех ее красках!

– Ежики кудрявые! – прошептал ошеломленный Тихон Авдеевич.

И шепот этот прозвучал словно сигнал – вокруг всё пришло в движение. Поднялся невообразимый шум. Костя, скинув праздничные туфли и пиджак, сбежал по пригорку и с разгону кинулся в воду, за ним последовали остальные. Сильными взмахами рук селяне преодолевали расстояние до медленно уходящего под воду самолета. На берегу кричали:

– Мазай, лодку надо!

– Гребите, ребя! Гребите!

– Ща керосин выльется – хана рыбе!

– Да что рыба?! Люди!

– Да что люди?! Рыба!

– Семен! Костюм замочишь – не возвращайся!

– Ой, мамочки! Уже самолеты падают! Ужас!

– А если самолет с женихами?!

– Ой, тогда хорошо!

Аварийные люки откинулись, и на левое крыло стали вылезать пассажиры. Все в оранжевых жилетах. Растрепанная женщина в жилете поверх синей униформы кричала:

– Самолет тонет! Тяните за клапан и прыгайте!

Пассажиры с криками прыгали в воду, тут же всплывая оранжевыми точками. Последними покинули борт члены экипажа.

Костя подплыл к девочке лет пяти. Ухватился за ее жилет.

– Не бойся!

Девчонка, видно, свое уже отбоялась. Во всяком случае никакого страха в ее глазах он не увидел. Мужчина, поддерживающий одной рукой ребенка, по всей видимости – отец, тоже был спокоен. Спокойной была и мать. Спокойной и… очень-очень знакомой.

– Капа, какая встреча! Вот ты мне ответь: почему я не удивлен?! – Костя быстро справился с шоком. – Привет!

– Костя, а ты раскабанел! – ответила женщина. – На сельских-то харчах!

– Это ты вместо приветствия?! – Костя помахал лодочнику, изо всех сил налегающему на весла. – Мазай, сюда!

Он приподнял девочку и закинул ее в лодку. Родители остались в воде, крича остальным пассажирам:

– Детей сюда!

Через минуту лодка с тремя детьми уже плыла к берегу. В воде оставались еще двое мальчишек лет восьми: напуганные, в панике хлопающие руками по воде.

– Герасим, детей забери! – крикнул Костя проплывающей мимо второй лодке. Угрюмый детина промычал что-то нечленораздельное, развернулся в сторону детей и приналег на весла.

Через пять минут все пассажиры злосчастного рейса 2451 сидели на берегу, дрожа от холода и пытаясь прийти в себя. Самолет медленно скрывался из виду.

– А чей жилет?! – вдруг закричала стюардесса, показывая на плывущую по реке оранжевую точку.

Она вскочила и с обеспокоенным видом посмотрела на пассажиров. Губы зашевелились, а тонкий палец принялся считать людей.

– Где еще один?!

Бабулька, оплакивающая безвозвратно утраченную коробку с сервизами, махнула рукой.

– Да скинул он его и обратно поплыл! В самолет залез! Этот, с фляжкой который!

Все вытаращились на нее.

– И вы только сейчас об этом говорите?!

– Да я тогда ничего не соображала! Сервизы жалко!

– Какой ужас! – воскликнула «невеста» Светлана и невольно прижалась к Владимиру. Он бросил на нее быстрый взгляд, решительно встал, зашел в воду и поплыл в сторону тонущего самолета.

– Вова, что ты делаешь?! – закричала Света.

– Да чтоб тебя! – Костя вручил мокрую рубашку Марусе и побежал к лодке.

– Ну дела! – Саша Бойцов бросился ко второй лодке.

Работая изо всех сил веслами, они почти синхронно двигались за плывущим Владимиром.

– Утонешь, идиот!

Но парень рассекал воду руками, уверенно преодолевая течение. Подплыл к самолету, от которого над поверхностью реки остался лишь бело-синий киль, и нырнул. Костя и Саша налегли на весла.

Пассажиры сгрудились на берегу, обеспокоенно переговариваясь.

– Минута прошла! Что-то не выныривает!

– Утонул, что ли?!

– Да ё-маё! Что ж за день такой?!

Капа напряженно всматривалась в реку, прижимая к себе дочь. Вот над поверхностью воды показалась голова, затем еще одна – над берегом пронесся облегченный вздох. Владимир передал спасенного в руки подплывшего Кости, а сам влез в лодку к Саше.

Молодые селянки бурно обсуждали между собой героического спасателя.

– Симпатичный!

– Ага, и смелый!

– И одет по-иностранному! Интересно, как его зовут?!

Светлана нахмурилась и покачала головой.

С берега было видно, как Костя согнулся над человеком, делая искусственное дыхание.

– Не, всё! Бесполезно! – констатировал кто-то. – Нахлебался! Десять минут прошло!

– Не, самолет ведь затонул не сразу! – возразили ему. – А значит, был доступ к воздуху! А вот за каким чертом его туда понесло – вот это вопрос!

С лодки отчетливо донесся громкий кашель и судорожный вздох. «Утопленник» зашевелился, перегнулся через борт, изрыгая потоки воды.

– Уф! Откачал! – повеселели очевидцы.

Костя схватился за весла и направился к берегу, следом двинулась лодка Саши. Пассажиры, оправившись от шока, вернулись к наболевшему.

– Самолет – да никогда больше! Поезд! Только поезд, товарищи! Лучше неделю потерять, но живым доехать!

– По статистике крушения поездов происходят еще чаще, чем авиакатастрофы!

– Тогда пешком! Как Михайло Ломоносов – из Архангельска в Москву! Михайло – он умный был!

– Иди, раз такой Михайло! Армения – вон там!

– Не дерзите мне, товарищ! Я, между прочим, стресс пережил!

– Я тоже, если ты не заметил! В одном самолете летели!

– Тогда заткнитесь, пожалуйста, милейший!

– Сам дурак!

– А как же наш багаж?! Что с нашим багажом?!

Два пилота, штурман и бортмеханик, сидевшие на песке с угрюмым видом, покачали головами.

– Достанут самолет, вернем ваш багаж. Вас сейчас только это волнует, товарищи?!

– Товарищи пилоты, как такое вообще могло произойти?! – вскричал склочный искатель парашютов. – Чья вина?! Я на конференцию летел, меня вызвал сам профессор Сасун Геворкян! Вы все будете отвечать! Я этого так не оставлю!

– Вины экипажа тут нет, товарищ! Достанут самолет, будет комиссия, следствие – разберутся!

Пока они шумели и ругались, Костя причалил к берегу. Из лодки, пошатываясь, вылез бледный «утопленник».

– За фляжкой обратно полез, – виновато пояснил он и похлопал по оттопыривающемуся карману пиджака. – Она мне очень дорога. Прошу понять и простить.

– А жизнь тебе не дорога, идиот?! – не выдержала стюардесса.

– Простите, люди! – он виновато прижал руку к груди и раскланялся. Затем показал на вторую причалившую лодку. – Встречайте героя! Владимир Евсеев!

Все захлопали. Особенно восторгались молодые селянки, к явному неудовольствию Светланы. В ее светлых глазах мелькнуло даже что-то вроде ревности.

Спасенный подошел к Владимиру и протянул руку.

– Спасибо! Меня, кстати, Виталием зовут.

– Не за что! – пожал руку парень и скользнул взглядом по Светлане. Та скрестила руки на груди и отвернулась. Владимир вздохнул.

– Хочешь я с ней поговорю? – заговорщицким шепотом предложил Виталий.

– Не, не надо. Насильно мил не будешь, как говорится, – отмахнулся герой. – Мишка, длинный который, и правда лучше меня. Учится хорошо, сознательный и все такое. И высокий.

– Дело в росте разве?

– Не знаю, – Владимир сел на песок, снял рубашку и тщательно выжал. Виталий присел рядом.

– Рано ты сдался, Вовчик.

– Да я просто не знаю, с какой уже стороны к ней подойти! И конфеты ей предлагал, и духи французские, и шарфы из ГДР – бесполезно, не берет! Я для нее всегда буду спекулянтом. Знаешь, вот если бы она за меня замуж вышла, я бы бросил заниматься этой фарцовкой. Честно!

– Да я тебе верю!

– А пока по краю хожу. Хотя, знаешь, в детстве милиционером хотел стать!

Виталий засмеялся, дружески похлопал его по плечу.

– Ну да! – пожал плечами Владимир. – А фильм «Деревенский детектив» про участкового Анискина раз десять смотрел! Вот сколько показывали по телевизору, столько и смотрел, ни разу не пропускал!

– Поженитесь со Светой, сына-участкового родите! – пошутил Виталий.

– Да я ж не против! – улыбнулся парень. – И Виталием назовем! Мне нравится!

***

Командир экипажа, седой и худощавый пилот первого класса, одернул мокрый китель и нахлобучил фуражку.

– А где мы? – спросил он жителей.

– Лоскутовка! – ответили ему.

– Скажите, телефон где?

– У участкового есть, – сказал Тихон Авдеевич. – На почте есть…

– Отлично! Кто-нибудь может проводить меня? Мне нужно срочно позвонить и сообщить наши координаты.

– А вот связи нет! – грустно добавил Тихон Авдеевич.

– Почему? – удивился пилот.

– В Ипатьево, это в десяти километрах отсюда, авария была…

Он подозвал худого веснушчатого парня.

– Митька, расскажи!

Митька поковырял в ухе.

– Я сам не видел, мне мужики рассказывали… В общем, свадьба там была: Толик-библиотекарь на Клавке-трактористке женился. Ну, Клавка – баба шебутная, к манерам высоким не приучена, а выпимши – так вообще дура! Посадила мужа в трактор, гостей – в прицеп, сама – за руль. Решила прокатить с ветерком. Темно было уже, дорога узкая, а навстречу наш участковый возвращался на своем УАЗике… Короче, чуть было не было. Клавка руль вывернула в последний момент и столб с проводами снесла подчистую: теперь мы без связи, а Ипатьево – еще и без света.

– Живы хоть?

– Да все живы! А Толик развестись решил!

– Веселое название у села. Анекдотичное, – задумчиво пробормотал пилот. – А другие населенные пункты с телефоном имеются?

Селяне переглянулись.

– Если только Дивногорск… Но это далеко.

– А отвезти кто-нибудь может? – спросил пилот, уже ни на что не надеясь.

– Отвезли бы, да только все шоферы кривые, – Авдеевич показал на хмельных парней. – Митька, Гришка, Пашка. Нам участковый после этого случая так и сказал: увидит пьяного за рулем – посадит. Лютует.

– А сам участковый где?! – пилот терял терпение.

– Так это, в Ипатьево вернулся! С Клавдией разбираться!

– А ключи можно от транспорта? Сам поеду!

– А не заблудитесь? Тут у нас места глухие. Неужто сигнала никакого не подал? Неужто искать не будут?

– Квадрат только, – пилот снял фуражку и устало сел. – Наверняка подняли малую авиацию, но искать будут прежде всего самолет, а его уже нет. А о том, что садимся на воду, передать не успел – связи не было.

Он обреченно развел руками.

– Найдут, командир! – уверенно сказал штурман.

Митька Сухозад снова почесал в ухе и предложил.

На страницу:
2 из 4