bannerbanner
Пятая сила
Пятая сила

Полная версия

Абонемент 399.00 ₽
Купить
Электронная книга 164.00 ₽
Купить
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 3

2

Тур шёл мерно, четыре версты в час. Хороший тур стоит лошади, даже двух, считают знатоки. Мощь, выносливость, способность пройти там, где конь и не валялся, неприхотливость в еде, ярость в бою – что ещё рыцарю желать? Водились туры в Муур‑Омских лесах, считались императорской собственностью и продавались за немалую мзду – и только мужеска пола.

Пустить рысью? Туру даже полезно размяться, да тогда торговец точно заморится. Короб тяжёлый, а в коробе вся его жизнь. Раз уж взял попутчика, придётся довести. Рыцарская честь того требует.

Фомин усмехнулся. С детства любимыми книгами были томики о доне Румате Эсторском, землянине, прилетевшем на отсталую феодальную планету. Интриги, поединки, коварство и любовь. Дон Румата помогал слабым и обездоленным противостоять гнёту невежества и мрака Тёмных Веков. Как мечталось попасть в прекрасный отряд Прогрессоров, чтобы бок о бок с бесстрашным доном нести в Тёмное Прошлое Светлое Будущее. На каждый праздник ему дарили по книге, и в итоге он стал обладателем «Всего Руматы». Ему завидовали и становились в очередь «на почитать». Одну книги так и зачитали, «Возвращение Руматы».

Мечты опасны тем, что они иногда сбываются. Только получается почему-то немножечко иначе, чем мечталось. Не гордым отрядом прогрессоров пришли они в этот мир, а кучкой безнадежно потерявшихся людей. Что ж, они ещё раз доказали себе и миру, что ко всему можно приспособиться, всё превозмочь, и если и не диктовать судьбе, то достойно играть с нею. Приспособились. Стали играть по правилам этого мира. И повели игру на уровне гроссмейстерском, иначе и затеваться не стоило. С графьями жить – по графьи выть, как не совсем изящно, но точно выразился Командор.

И выли – год за годом. Создавали красивую легенду о себе – и для себя. Главное, как легло-то. Станиславский был бы доволен, сверхзадачу артисты не заучили, а вросли в неё, так вросли, со шкурой не отдерёшь. Да они и не хотели уже – отдирать. Потому что кроме роли ничего и не оставалось. У Руматы был тыл – добрая, светлая, сильная Земля. У них тыла не было. И потому они стали собственным тылом. Больше ничего не оставалось. К счастью, успели раньше, чем поняли – никакой игры нет. Есть жизнь. И смерть. Чур-чуры, вне игры кричать бесполезно, никто не услышит. Тот, кому продолжало казаться, что всё происходящее – морок, сон, понарошка – либо трезвели, либо умирали. Потеряв треть экипажа, спохватились. Теперь бой идёт не до первой крови – до последней.

Ох, что-то он не того… Не ко времени рассусоливать начал. Не рыцарское это дело – сусолить. А впрочем, рыцарь дома Кор – это вам не восемь пудов мяса и железа. Это ещё и горы ненужных воспоминаний.

Парит. К дождю.

Дорога оказалась спокойной, даже, пожалуй, слишком. Все давно прошли, не попутчиков, ни встретчиков. Так замирает всё – лес, поле, даже безумолчный город – перед грозою. Ну и что? Молнии по кочкам не бьют. Хотя грозы, они разные бывают… И кочки тоже.

Ему казалось, что за ними следят. Давление чужого взгляда. С точки зрения доброй старой науки двадцать первого века – совершенная чушь. Самовнушение. Однако он просто-таки ощущал прикосновения страха и ненависти. Торговец тоже ёжился и шёл быстрее. Нет худа без худа, а добра без добра. Помочь, короб у него взять? Бышка и не заметит, но – не стоит, во всяком случае, пока. Избыток сладкого зубам вреден. И диабет вызывает, сахарный. А торговец не робкого десятка.

Робкие сейчас, похоже, и вовсе не родятся.

Тур раздувал ноздри, подтверждая – лесовики близко. Но не очень близко. Если так – пусть. За себя Фомин не боялся – сколько лягушек заклюют цаплю, сколько черепах догонят борзую? Торговца не хотелось терять. Фомин вспомнил тех, кого потерял. И не вернуть…

Но ни воды, ни крови так и не пролилось, когда впереди показались башни Замка Т’Вер. Башни знатные. Показались не в поле, тогда б до них идти да идти, а миновали бор, и вот он, Замок, как на ладони.

До самой ладони добираться пришлось ещё порядочно – к озеру, потом по дамбе к острову, которым, собственно, и был Замок.

Отличное местоположение. Можно обороняться против армии, любой армии ходящих по земле, покуда хватит терпения и еды. Хотя, кажется, уже лет пятьдесят желающих осаждать замок Т’Вер не находилось. Люди жили если и не дружно, то осторожно. Но помимо людей, существуют и другие раздражающие факторы. Лесовики, они же муты, они же дикие, бродящие где придётся и промышляющие охотой и собирательством. Только собирают они с крестьянских полей и на крестьян же и охотятся. Даже вот на рыцарей нападать стали. Потому деревни лепились к замкам поближе – чтобы в случае чего отряд мог добраться поскорее. Или за стены спрятаться всею деревней, со скотиной и каким-никаким движимым имуществом.

Оберегать народ от мутов – бремя баронов. А содержать баронские дружины – бремя крестьян. Взаимовыгодный союз. Не защитишь – так и содержать тебя будет некому. Не хочешь отдавать часть урожая? Ступай прочь с баронской земли, мир большой, места хватает. Потому как ежели барон покровительствует деревне год, другой, десятый, она, деревня, становиться баронской…

Написание краткого курса политэкономии Преображения придётся продолжить в другой раз – Фомин стоял у ворот. Успели засветло. Ничего удивительного, не шли – летели. Бышка и тот запыхался. Отдохнёт. Все мы отдохнём. Стены высоки, мост опущен, добро пожаловать!

Кому добро, кому и не очень. Стражники, числом трое, отсалютовали рыцарю алебардами, а вот мирного торговца пропускать не торопились.

– Он с вами, доблестный рыцарь? – спросил старший стражник. – Ваш человек?

– А что?

– По случаю праздника наказано ужесточить проверку. Мало ли каких людей нанесёт. Праздник, он разных мух манит…

Понятно. Стражники надеются получить от торговца мзду за право войти в замок. А потом – за право продавать что-нибудь, иначе, как подозрительного, вышвырнут прочь. Нелегко свободному человеку, всяк норовит отщипнуть кусочек. Раз кусочек, два кусочек, брей-ка голову, дружочек.

– Он – мой спутник, – сказал Фомин.

Торговец с благодарностью посмотрел на рыцаря. Спутник – это почётно. Это, если и не равный (равенство с рыцарем? Куда хватил!), то не холоп.

– И доблестный рыцарь ручается за него?

– Ручается, ручается…

Пропала мзда, как вода из растопыренной пятерни, но стражники вида не подали. Рыцарь всегда рыцарь. Лучше потерять воду, чем пятерню, да ещё по локоток.

Узким переходом шли они к гостинцу. Поляна цвела шатрами нахлынувших гостей. Народу всякого, действительно, скопилось много – и торгового люда, и прислуги, и господ. Начинать, конечно, следует с господ – им приветствие, почёт и уважение. К счастью, мало их, господ, сейчас на улочках, а то б вовсе не добраться до цели – два притопа, три прихлопа. Куртуазность.

А они добрались.

Гостинец, резиденция баронессы Т’Вер, был грубым, могучим, стойким строением. Стены локтей по восемь, по десять толщины, крохотные оконца-бойницы, и то лишь с третьего уровня, башни по углам. Меньше света – крепче спится. Спокойнее – за такими стенами-то. Хотя из десяти баронов девять погибают от причин неявных, когда равно можно подозревать лихорадку, неумеренное обжорство, любострастие и помощь наследников.

А служба оповещения у них работает исправно – через площадь спешил кто-то из рыцарей-послушников дома Т’Вер. Приблизясь, он перешёл на степенный шаг

– Мы рады приветствовать доблестного рыцаря на земле дома Т’Вер!

– А уж я-то как рад! – ответил он нецеремонно. Впрочем, именно подобным образом и рождаются традиции – если у истоков стоит достаточно авторитетный дом. Не исключено, что фраза «а уж я-то как рад» будет иметь самое широкое распространение со следующего сезона. Но в этом… Впрочем, рыцарь-послушник и виду не подал, что услышал неподобающее.

– Имя мне И-Гор. Я могу проводить вас в покои?

– С признательностью приму вашу услугу, – ответил по уставу Фомин. Иначе – обидится рыцарь-послушник, даст какой-нибудь опрометчивый обет, например, удалится в Топи Блуждающих Огней караулить Поднимающихся Из Глубин.

– Ваш спутник…

– Мой спутник позаботится о себе сам, – Фомин не стал стеснять попутчика. Пришёл в город, миновал стражу, чего ж ещё? Проявляй здоровую инициативу, мирный торговец. Процветай. Обогащайся. И постарайся остаться живым.

Луу-Кин с достоинством удалился. С достоинством и с коробом. Донёс, донёс целеньким! Ещё вчерашним утром он о большем и мечтать не смел. А сейчас… Сейчас нужно найти пристанище и начинать торговлю! Остальные мысли и мечты – побоку. А там – как знать. Мир велик, все случается…

Тура принял старик-конюх. Конюшня чистая, гостевые стойла заняты под уздечку, но Бышке местечко нашлось. Уважают рыцаря дома Кор.

Теперь время позаботиться и о себе.

Рыцарь-послушник двигался неторопливо, чинно, показывая, что всё его время принадлежит гостю. Случайно или нет, но длинные коридоры были пусты, даже слуги не попадались.

– Проходите, пожалуйста, сюда.

Что ж, апартаменты, как апартаменты. Большие, но без излишеств.

– Здесь прежде жил покойный барон, – пояснил рыцарь-послушник.

Вот как! Значит, действительно, честь великая. Будем соответствовать.

– Для услуг к вам приставлен человек, только за этот шнур потяните….

– Потяну непременно, ежели занадобиться.

Рыцарь-послушник напомнил полового. Хоть на чай давай. Нельзя. Обида смертная, до вызова.

– Баронесса… – начал было рыцарь – и замолчал.

– Да? – благожелательно подбодрил Фомин.

– Баронесса хотела бы увидеть вас…

– Разумеется. Я горю желанием засвидетельствовать своё почтение и… – вообще-то это нарушение протокола. Небольшое. Гостю положено немножечко отдохнуть, придти в себя. Разоблачиться. Видно, дело спешное. Конечно, спешное.

– Если вы соблаговолите пройти за мной…

– Со… соблаговолю, – высокий слог утомлял.

Народ отовсюду приехал в Замок по случаю торжественного события – свадьбы молодого барона. Женится – и только тогда вступит в законные права владения. Барон без жены – хозяин только по титулу. Пока же всем заправляет его матушка. Последний день.

Хозяйка замка приняла рыцаря в Малом зале. Опять – скромно, но почётно.

Фомин проделал свою часть ритуальных поклонов и расшаркиваний, баронесса – свою, окружение баронессы изобразило танец маленьких лебедей. Политес.

– Оставьте нас, – баронесса дала понять, что официальная часть завершена. Пора переходить к деловой.

Дамы с подобающими реверансами удалились. Рыцарь-советник остался.

– Прошу простить за нецеремонность, но у меня очень мало времени, как вы понимаете, – баронесса Т’Вер села в жесткое, строгое кресло и жестом пригласила Фомина расположиться напротив.

– Отчего ж не понимать… понимаем, – галантно согласился Фомин.

– Вам… вам удалось достичь соглашения? – баронесса и не старалась скрыть интереса. Нет, скорее, лихорадочного нетерпения. Казна, как обычно, пуста. Или совсем пуста.

– Удалось, моя баронесса, – поспешил успокоить её Фомин.

– Очень хорошо, – напряжение в глазах баронессы немного спало. – На каких же условиях?

– На ваших. Та сторона согласилась на все пункты.

– На все?

– Да, баронесса. Совершенно на все, – пуристы бы придрались к грамматическому строю, но баронесса улыбнулась. Удалось. Она передаст сыну не только не обремененное долгами владение, но и договор ценою в десять тысяч золотых марок. Плюс – в перспективе – Блуждающих Огней в Топи поуменьшится. Не каждый день удается подобная сделка. Даже не каждое правление. Если откровенно – за всю историю бароната Т’Вер сравнимых деяний не было вообще, за исключением становления Замка. А она совершила это! Она!

– Когда же… – баронесса вопросительно посмотрела на Фомина.

– Они прибудут через две луны. Сначала им нужно закончить все дела на прежнем месте, демонтировать оборудование, а затем…

– С прежнего…

– Это далеко, моя баронесса. Очень далеко. Ханство Ярск.

– Далеко, – согласилась баронесса. Вести из Орды доходят скудно, и о ханстве знали только из пятых уст. – Они успеют?

– Они успеют, – успокоил её Фомин. Небесы, действительно, успеют. Точно по графику. Для них порядок – прежде всего. Семь раз отмерят, один – отрежут. Зато как отрежут! Не пришьёшь.

– Сэр Ингман уполномочен обсудить деловую сторону договора, – баронесса представила, наконец, своего рыцаря-советника.

– Очень рад, – обрадовался сэр Ингман.

– Взаимно, – обрадовался Фомин.

Церемонные поклоны и расшаркивания.

– Договор составлен… – начал было Фомин, но баронесса прервала его:

– Деталями можно заняться и без меня, разве нет? – теперь баронессу охватили другие волнения. Хлопоты. Свадьба наследника.

– О да, баронесса. Как вам будет угодно, – рыцари одновременно вскочили, упреждая движение баронессы. Та поднялась, милостиво улыбнулась и – ушла.

– Если вы не возражаете, я бы хотел покончить с делами сегодня, – сэру Ингману недоставало лоску. Или он решил его поберечь до более подходящего случая.

– Помилуйте, отчего ж возражать. Исполнил обет – гуляй хоть сто лет.

– Вы должны выполнить обет?

– Нет, это я так… Вспомнил древнее присловье.

– Древнее присловье… – уважительно повторил сэр Ингман. – Понимаю. Вы хотите передохнуть?

– Нет, предпочитаю не расслабляться. Давайте начнем прямо сейчас. Это не займет много времени.

Это заняло полных шесть склянок. Сэр Ингман оказался въедливым, дотошным и толковым рыцарем-советником. Он не стеснялся переспрашивать дважды и трижды, рассматривать карту в магическое стекло и карандашиком рисовать границы лагеря Небесов, обговаривать каждую мелочь – количество сервов, объёмы поставок зерна, цену, цену и ещё раз цену. Не удивительно, что замок в хорошем состоянии.

Фомин решил не досадовать, а радоваться. Иметь контрагентом сэра Ингмана – мечта. Очищает совесть. Вот я вам все рассказал, показал и объяснил, а дальше вы уж как-нибудь сами.

Наверное, то же решил и сэр Ингман. Этот рыцарь уедет, а хозяйство на ком? На нём. Мелочей нет. И он старался объять всё.

– Я не слишком утомил вас?

В словах советника Фомину послышался сарказм.

– Нет, я рад встретить столь опытного и предусмотрительного советника, сэр Ингман.

– Что поделать. Завтра весь день – праздник, и мне бы не хотелось чтобы вы отвлекались на наши заботы.

– Ценю вашу деликатность.

Наконец, обговорено всё, что могло быть обговорено.

– Я передаю договор в ваши руки, – он протянул свитки рыцарю-советнику.

– Я принимаю договор из ваших рук, – сэр Ингман сложил свитки в серебряную цисту.

Вот так, из полы в полу. С этого мгновения баронат Т’Вер вступил в договорные отношения с Небесами. Впереди – десять лет гарантированного благополучия. Войны между феодами и без того были непозволительной роскошью, но каждый граф, барон или маркиз всё же содержал дружину. Небольшую. На одного дружинника уходил налог от двадцати крестьян, потому – не разгонишься. Когда через два месяца Небесы высадятся у Топи, дружину можно будет и подсократить. Оставить личную стражу, и довольно. Ни один маркиз не подумает начинать войну, пока рядом Небесы. Да и муты будут держаться подальше. Они, хоть и твари бездушные (по катехизису Ван-ю-ши), а жить хотят. И ещё тысяча золотых марок ежегодно! И это все произошло благодаря Елене Глин, баронессе Т’Вер, сумевшей заключить договор с Небесами в году Преображения семь тысяч семьсот девяносто восьмом. Подарок ко дню свадьбы молодому барону и всем вассалам.

– Желаю вам, рыцарь Кор-Фо-Мин, приятно провести время, – откланялся советник.

– Я постараюсь, – скромно ответил Фомин. Ехидна этот сэр Ингман.

Давно стемнело. В коридорах горели масляные светильники, разгоняя тьму по углам. Зато уж в углах её, тьмы, было вдоволь.

Рыцарь-послушник, терпеливо ждавший за дверью Малого зала, любезно отвёл Фомина в его покой. Наконец-то. Общей трапезы сегодня не было. Согласно обычаям, вообще полагалось поститься, но ему, как путешественнику, доставили ужин. Что ж, хороший ужин. Стерлядь, жирная рыбка. И вино, белое, южное, привозное. Пир будет завтра, а это – пост. Рыцарский пост. Луу-Кину, небось, досталась корочка хлеба с солью.

– Вы не разделите со мною трапезу, ищущий И-Гор? – позвал он рыцаря-послушника. – Вина я не пью по обету, но рад, когда его пьет сотрапезник.

Делать нечего, пришлось тому сесть напротив. Уклоняться нельзя – во-первых хозяину уклоняться просто не положено, дабы не заподозрили в отравительстве, во-вторых некуртуазно уклоняться, когда приглашает старший. Честь оказывает, а этим не бросаются.

Рыцарь-послушник деликатно отщипнул хлеба, отпил крохотный глоток вина. Воздержанность в рыцарях-послушниках – весьма ценное качество. Не всегда. В бою полагается быть дерзким. Но за столом в присутствии старших – другое дело. Тем более – пост.

– Вы пейте, пейте – Фомин наливал щедрою дланью. Мудри, выдумывай, а лучшей сыворотки правды ещё не создали.

Рыцарь-послушник послушно выпил. Что для молодца чаша вина? И две чаши – пустяк. Только он позабыл, что неделю постится.

– Пост для рыцаря всего важнее духовный. Очищение от суетных мыслей. Думы о возвышенном. О чем вы сейчас думаете?

– Я? – рыцарь-послушник замялся. Как бы ответить – чтобы не разочаровать. Решил говорить правду. – Я слышал, к нам пожалуют эти… – произносить слово «Небесы» в обществе считалось неприличным. Без крайней нужды и не произносили.

– Пожалуют. Вам это не нравится?

– Для Замка это благо, большое благо. Но служить теперь будет скучно…

– Самая прекрасная служба – скучная.

– Да, наверное, – а про себя добавил – «для стариков».

– Молодость – пора свершения, но… – Фомин нарочно затянул паузу.

– Какие теперь свершения. Я – младший сын младшего сына, – вино ударило в голову со скоростью необыкновенной.

Извечная проблема младшего сына. Маленький дракон – до старости геккон. Младшему сыну нужно быть героем, чтобы добиться хоть части того, что старший получает по праву рождения.

– Император Бар-Ад-Дин тоже был младшим сыном младшего сына, – Фомин с интересом смотрел в окно. Луна, огромная, кровавая, поднималась над вершинами елей. Красиво.

– Да. Но на земле нет места для тысячи императоров, – рыцырь-послушник, похоже, был философом. – А нас, младших сынов…

– В жизни всегда есть место подвигу, – старая банальность как старый коньяк, с веками ценность обоих только возрастает.

– Может… может быть вы слышали что-нибудь о Походе? – с надеждой спросил рыцырь-послушник.

– В этом году Похода не будет наверное, – разочаровал Фомин.

– А герцог Ан-Жи?

– Герцог, как всегда, воюет. Сейчас пытается покорить Мёртвую Крепость.

– Где?

– В предгорьях Арпад.

– И ему… ему нужны рыцари?

– Герцогу Ан-Жи всегда нужны рыцари. Но разве поблизости нельзя найти применения вашему мужеству и вашей отваге?

– Истреблять мутов?

– Охранять замок. Положим, больших сражений не предвидится, но все ж…

– На это довольно стражи.

– Так покойны земли Т’Вер?

– В округе, конечно, найдется работа для стражника. Муты, бунтовщики, конокрады…

– Золотых шпор на конокрадах не выслужишь, это верно.

Туман выползал из Топи Блуждающих Огней, малиновый туман. Оптическая иллюзия – из-за лунного света.

– А чудовища?

– Да, – согласился рыцарь-послушник. – Чудовища – единственное, что нам осталось. Но они живут именно в глубинах Топи Блуждающих Огней, а она…

– У вас ещё есть время. Два месяца – большой срок.

– Да, – обнадежился рыцарь-послушник. – Я обязательно постараюсь убить чудовище. Если только оно выйдет на берег.

– А оно выходит?

– Очень редко. Но у нас… у нас есть вампиры.

– Вампиры?

– По крайней мере, один. Конечно, ловить вампиров – задача стражи, но стражники боятся… Ох, сударь, кажется, я разболтался…

– Ничего, мой друг. Мы, рыцари, должны быть искренними.

– Да… – но видно было, что рыцарь-послушник корил себя за болтливость. Вампир – пятно на репутации округа. Непойманный вампир – препакостное пятно. А тут ещё свадьба. И он, рыцарь-послушник, не сдержался, показал позор гостю. Особо почётному гостю. Срам.

Фомин не стал бередить рану. В конце концов, вампир – беда, а не позор. Такой способный рыцарь-послушник обязательно истребит его. После свадьбы.

– Я очень стараюсь, – согласился рыцарь-послушник. – Но вампира отыскать трудно, очень трудно.

– Вы пробовали сменить тактику?

– Тактику?

– Походить по окрестностям. Я бы так и сделал. Может, и сделаю. Вдруг и мне повезёт? Мы, старики, порой ещё годны на разные дела.

– Вы, сэр… Вы хотите поохотиться на вампира?

– Боюсь только, особой пользы от меня не будет. У меня нет магических способностей.

– У меня тоже, – вздохнул рыцарь-послушник. – Я даже погоду предсказать не могу. Любой крестьянин может, а я – нет.

– А карты? Вам везёт?

– Пробовал и карты. Нет, полная слепота… Я – один из худших игроков в замке, – рыцарю-послушнику стало жаль себя, но тут же он тряхнул головой, прогоняя минутную слабость. Не пристало рыцарю сетовать. Ему пристало в бой рваться, в дальний поход, и он спросил – отчаянно, как в пропасть ухнул

– Вам, доблестный рыцарь, товарищ не нужен?

– Товарищ?

– Я… Мне… Мне нужно что-нибудь совершить. А сидючи здесь, много ли высидишь? Вот если путешествовать со славным, храбрым, проницательным рыцарем, старшим товарищем, который…– рыцарь-послушник всхлипнул и заснул.

Три чаши вина. Но будем справедливы – три чаши натощак, после многодневных хлопот, недосыпаний, поста. И вообще – нехорошо. Ничего он, Фомин, интересного не узнал, только напоил пьяным бедного юношу. Пусть поспит немного. Ему полезно.

А мы тем временем…

Фомин задумался. Тем временем ему-то и делать ничего не нужно. Лечь, что ли, спать? Но прошлой ночью он выспался вдоволь, не лопнуть бы. И потом, слишком уж новое место, чтобы глупо спать. С другой стороны, бродить по замку просто так – неприлично. Положено предаваться благочестивым размышлениям. Завтра – о, завтра будет время для буйного веселья, но сегодня…

Ничего, каждой минутой отдыха следует дорожить. Позади длинный путь, впереди – неизвестность. План-то вполне определённый, возвращаться прежним путём, но только всякое бывает в жизни.

Фомин вышел на балкончик. Как нарочно, над горизонтом появилась блестящая точка. Вернее, запятая – это, похоже, Третье поселение. Небесы отнюдь не едины, Третье поселение – консерваторы, и с Ползающими По Земле никаких дел иметь не желают. Хорошо, что есть и другие, кому есть дело если не до землян, то до Земли, кому можно продать протекающий могильник. И Замку польза, и Небесам, ну, и дому Кор тоже кое-что перепадает. В сущности, он такой же торговец, как и давешний спутник, Луу-Кин. Только торгует услугами. Иногда не торгует, а так… даром. Для укрепления репутации.

Замок погружался в сон. Кто мог спать – спал. Но многим приходилось и работать. Свадьба сама собой не свершается. Яства сами собой не готовятся. Платья сами собой себе не шьются. Мечи сами собой не куются.

С чего это на мечи потянуло? Напротив, мир шаткий сменяется миром крепким.

Опять он ощутил чужой взгляд. Здесь-то отчего? От усталости, не иначе.

Фомин вернулся в комнату.

Рыцарь-послушник спал деликатно, без храпа. А вот чутко ли?

Фомин вынул кинжал из ножен. Спит. Ладно, ножны у кинжала ремейские, бесшумные. Почти. Он полуобнажил саблю и тихонько ударил по ней кинжалом.

– А? Что? – встрепенулся рыцарь-послушник.

Три с двумя минусами. Сон чуткий, но пробуждение бездарное.

– Вы, кажется, задремали…

– Простите… простите, доблестный рыцарь, не знаю, как это получилось…

– Ничего, где ж и передохнуть, как не среди друзей. Наверное, много хлопот?

– Нет, ничего особенного, – не стал искать оправдания рыцарь-послушник. – Обыкновенная служба. Просто я оказался слаб. Даю обет не пить вина в течение срока, который положите вы мне, доблестный рыцарь.

– Но завтра свадьба, а по этому случаю не пить – нанести оскорбление дому.

– Я попрошусь во внешнюю охрану.

Действительно, жертва великая.

– Об этом мы поговорим утром, а сейчас…

Рыцарь-послушник с подобающими церемониями покинул покой. Пошёл, наверное, писать отчёт о проведенных часах. Ничего особенного, это входит в обязанности послушника. В этом нет ни недоверия, ни, тем более, оскорбления, одна только служба. Предосторожность. Развитие навыков.

Фомин вернулся к столу. Обет, не обет, а пить всё-таки он не будет. Поесть – другое дело, стерлядь оказалась отменной, и он отдал должное и мастерству рыбака, и мастерству повара.

Затем улегся, но не в кровать, а на покрытое шкурой грубое ложе для оруженосца. Наказать себя за чревоугодие. Он отцепил сабли, кинжал положил рядом.

На страницу:
2 из 3