Штрафбат магического мира

Парень рассеянно кивнул, но на подходящую фигурку смотреть не перестал.

– Рядовой Рикс, ко мне! – Ладар с трудом отвернулся от подходящего чуда и торопливо помчался к сержанту. Хагир, как оказалось, был из этой части – откомандированный на полгода для сбора и подготовки пополнения, он лично занимался с каждым из новобранцев. Именно его ученики и смогли сдержать атаку элитный войск Ронхара на время, достаточное для подхода подкреплений. Сдержали, но полегли практически все.

– Ты что творишь? Баронской дочки тебе было мало, захотелось магичку пощупать? Марш ко мне в палатку, и не возвращайся, пока не найдёшь моих метательных ножей!

– А разве у вас есть второй комплект?

– Марш, я кому сказал! Или обвиню в невыполнении приказа!

Ладару ничего не оставалось, как уныло последовать в командирскую палатку. Там он прильнул к щели в ткани и принялся любоваться красавицей, шествующей уже среди солдат. Она была первой виденной им женщиной, укращаюшей себя с помощью магии. Это было нечто. Ладар застыл, изумляясь искусно наложенной красотой, и даже не обращал внимания на поведение высокомерной красавицы. А та вела себя в лагере, как в загоне рабов: беззастенчиво изучала, заставляла напрячь мышцы… разве что в рот не заглядывала.

– Сержант Хагир! Если это всё, что вы смогли найти в семнадцати провинциях нашего королевства, то, боюсь, война нами проиграна, потому что воевать уже некому! Неужели не нашлось более впечатляющих образчиков из всего крестьянского стада?

– Со всем уважением, фриледи, но красавцев отбирают в гвардию. В остальных родах войск на красоту не смотрят. Вам следовало проситься туда.

Рыжеволосая закусила губу. А по рядам солдат пронёсся смешок: в гвардию брали только магов, закончивших полный курс обучения.

– Метатели также считаются элитными войсками, вас следовало это учесть при подборе новобранцев. Я вами недовольна, имейте это в виду. В следующий раз привезите что-нибудь, более соответствующее нашему роду войск.

Она повернулась, собираясь уходить, и тут её взгляд упал на колышущеюся ткань командирской палатки:

– А там у вас кто?

– Там… Крестьянин. Послал его за ножами, а он всё копается, наверное, найти никак не может.

– Ну так поторопите его! Мне тут что, вечно стоять?! – Магичка демонстративно зажала нос, всем своим видом показывая, что находиться среди такого огромного количества солдат для неё – сущая пытка.

Хагир вздохнул.

– Рядовой Рикс! Отставить поиски, ко мне!

Ладар торопливо выбрался из палатки. Он не слышал предыдущего разговора, но страстно мечтал увидеть прекрасную незнакомку поближе.

– Рядовой Рикс по вашему приказанию прибыл!

Магро, презрительно разглядывающая обтрёпанную форму и всклокоченные волосы подбежавшего крестьянина, подняла глаза на лицо и поневоле улыбнулась. Глаза парня горели ярким, неподдельным восхищением.

– Пожалуй, этого в расчёт я возьму. По крайней мере, он относится к магам с должным почтением. Рядовой, где остальная обслуга?

– Рядовой Иан!

– Рядовой Лис!

Новый взгляд, полный снисходительности и чуть прикрытого равнодушия.

– Ладно. В конце концов, мы на войне и должны стойко переносить все тяготы и лишения, ей сопутствующие. Берите свои вещи, если у вас есть, и следуйте за мной.

Ладар одним духом заскочил в палатку, подхватив тощий мешок с выданным ему казенным набором самых необходимых вещей, и торопливо припустил за рыжим чудом…

– Блин, Рикс, ну как так можно! Все люди как люди, один ты ничего видеть не желаешь! Нашёл, в кого влюбляться! – Лис исходил праведным гневом при молчаливой поддержке укоризненно сопящего Иана.

Ладар густо покраснел.

– Да не влюблялся я! Правда! Просто девушка красивая. Я только лишь полюбовался.

– Тем более глупо! Любовью можно всё объяснить, она сама по себе уважительная причина. А без неё – так нелепо попасть… Над нами вся батарея смеется!

– Ладар… А когда ты понял, что не влюблён? – Иан задумчиво смотрел на смутившегося парня.

– Я никогда в жизни ни в кого не влюблялся! Да, когда её увидел, такую красивую, дух захватило, подумал – любовь. Но стоило мне пару часов постоять навытяжку, слушая правила нашей новой жизни, всё прошло.

– Что, и никогда-никогда не влюблялся? Так, чтобы крышу снесло, чтобы перед глазами всё поплыло, чтобы захотелось глупостей наделать? – Лис насмешливо смотрел, готовясь обвинить во лжи.

– Отстаньте! Нет, никогда!

– Врёшь! Нынче мужиков в деревнях почти и нет, пацаны с малых лет к бабам по ночам бегают. Или, скажешь, не бегал никогда?

Ладар вздохнул.

– Ну, ходил… А при чём тут любовь? Женщине плохо, ей хочется немного ласки, она тебя зовёт, ты стараешься ей угодить. Получается когда как, однако свою толику счастья они получают. А для меня это как хлебом поделиться с голодным. Любовь – это другое.

– Подожди, ты хочешь сказать, что совсем ничего не испытывал?

– Испытывал. Немного. Но в душе – пустота, словно повинность исполнял.

– Не верю! Так не бывает!

– Подожди. – Тяжёлая рука Иана легла на плечо городскому воришке, заставляя того смолкнуть. – Бывает. Только редко. С теми, кто любит только раз, и только кого-то единственного. Понимаешь?

Лис осёкся на полуслове и закивал. Продолжать спорить ему явно больше не хотелось.

– Зато я не понял! – Ладар начал злиться. – Объясните, кому я предназначен? Этой рыжей магичке?

– Этой вряд ли! – Иан хохотнул. – Разве что она вдруг стала бы белой и пушистой…

– Ну, тогда бы она не была бы стервой! – Лис вновь ухмыльнулся. – Или была бы не такой уж жутью. Это-то всё понятно. Меня другое занимает… Как служить дальше будем, под таким-то началом?

Солнце ещё копошилось за стволами деревьев, собираясь нырнуть глубже, в толщу земли, сохраняя своё тепло для следующего дня. Звёзды, впрочем, не обращая внимания на приглушившую свои лучи копушу, уже высыпали на небосвод, окружая своих истинных повелительниц – две небольших, но ярких луны вовсю старались, раскрашивая мир своим бриллиантовым блеском. Холодным и чётким, словно вышедшим из подземных кузниц. В их свете тени деревьев дрожали, перекрещиваясь и создавая сложные узоры. Словно вражеские клинки, которые нужно рассечь прежде, чем они доберутся до твоего горла. Спрятавшийся в наступающей тьме ручей журчал, словно создавая далёкие звуки битвы, и клинки Ладара вторили его песне, неспешно, но твёрдо рассекая увёртливые тени.

– Что за занятия в неуставное время, рядовой? – Марго, внезапно появившаяся со стороны ручья с мокрыми волосами, в тонком, наброшенным прямо на мокрое тело халате, хищно улыбнулась, заметив смущение парня, торопливо скомкавшего свои выпады. – Вам дня мало? Или желаете посмотреть, как я купаюсь? Разочарую – во время купания я пользуюсь сферой отражения, любители подглядывать различают лишь туманное марево.

– Я… Я не подглядывал. Только хотел немного поупражняться. Вдруг завтра враг, а я ещё толком и не освоил ничего.

– Это точно. Но на таких скоростях тебя обгонит даже улитка. Почему ты двигаешь кистями так медленно? – Магичка забрала у растерянного парня старший из ножей, провела несколько взмахов, хищно и плавно полосуя ночной воздух, вгляделась в сталь, чуть улыбнулась…

– Где стащил этот клинок?

– Наставник ножевого боя выдал… ещё там, в учебном лагере.

– Это железо лучше обычного, вручаемого новобранцам. Конечно, не металл подгорных кузниц, и даже не сталь гвардейского оружия… Но в состоянии выдержать кое-какие удары из тех, где требуется сила и острота клинка. Что-то твой наставник в тебе увидел. Продолжай заниматься, как будет время, я тебя проэкзаменую.

Нож ожил в руках Марго – чтобы, сверкнув сталью, оказаться прижатым остриём к шее не ожидавшего этого парня.

– Давай, тренируйся! – Юркая фигурка, блеснув в лунном свете влажными плечами, исчезла в направлении лагеря, а Ладар, задумчиво поглядывая на свой клинок, вновь начал неспешные движения.

“Никогда бездумно не запоминай чужих приёмов, даже очень красивых. Понравилось что-то – изучай, анализируй, приспосабливай именно под себя. И самый простой выпад каждый человек делает по-своему, что уж говорить о сложных связках, о необычных приёмах, о кропотливой последовательности действий, ведущих к победе. Да, бездумно затвердив, выучив механически несколько сложных ударов, ты будешь побеждать… до тех пор, пока не встретишь кого-то, кто выучил на один приём больше тебя. А этот момент неизбежно настанет, потому что тупое заучивание начисто уничтожает самое главное – понимание сути боя, смысла того или иного действия. А без этого дальнейший рост невозможен. Какой бы быстрый или умелый ты не был – твоё поражение неизбежно. Только постоянное улучшение собственных навыков может подарить уверенность в будущем. И то призрачную: не ты один стараешься стать лучше – вдруг кто-то занимается усердней тебя?”

Мастер боя, вручая новобранцу клинки, достойные ветерана, явно имел какой-то тайный умысел, иначе к чему подобные лекции? Неужели увидел в нём воина? Во вчерашнем крестьянине, в мелком воришке, попавшимся на горячем и нашивками солдата, просто спасающего свою шкуру?

“Один клинок параллельно земле, вести по дуге, словно пытаясь срезать невидимую траву. Твёрдую и колючую, способную причинить немало бед: рука окаменела, мышцы напряглись в невидимом усилии, и клинок медленно шёл сквозь воздух, очерчивая идеально правильный полукруг. В конце его ладонь ныряет под рукоять, меняя хват, и вот уже блок превращается в выпад, а второй нож пошел в обратный замах, продолжая отражать атаку…”

– Подъём! – Три огненных шара влетели в палатку, устремляясь к лежащим людям. Поднялась сумятица, опорный шест палатки, не выдержав, упал, брезентовое плотно придавило людей, превращаясь в подобие кокона. Ладар торопливо выхватил клинок, который старался постоянно носить с собой, приспособив ножны за спиной. Несколько взмахов, и расчёт метателя торопливо вылетел из плена ткани, вооружаясь кто чем в поисках противника. Но врага не было. Была донельзя довольная Марго, вставшая за полчаса до побудки, а может, и раньше. Когда она уже успела навести полный марафет? И три световых мячика, вылетевших из-под брезента и приземлившихся у неё на руке.

– Отвратительно. Через неделю на передовую, а мой расчёт ещё совершенно не готов к боевым условиям. Пять кругов вокруг лагеря, пока все отдыхают… затем отработка навыков ножевого боя до обеда, после – ко мне, покажу вам боевой метатель, не чета тем болванкам, на которых вас учили. И не вздумайте отлынивать, я на вас маячки повесила!

Величественно развернувшись, девушка направилась к своей палатке, а Ладар торопливо настроился на тот особый режим, в котором так удобно изучать магические ловушки. Маячки присутствовали, устроившись над головами всей троицы – небольшие сгустки магии, способные запомнить и передать любую информацию в радиусе пары метров вокруг себя. Парень расстроено вздохнул и совсем уже было хотел вернуться в нормальный мир, как его взгляд упал на уходящую Марго… искушение оказалось слишком велико. Морок был несложный, лёгкое натяжение узловой нити – и он сполз, обнажив лёгкую ночнушку, всю в кружевных розочках, обнажённые ноги, покрытые гусиной кожей, и полную каких-то непонятных палок причёску. Видно было, что девушка встала лишь ненадолго – поиграть в суровую начальницу, и вновь вернуться в койку.

Первым не выдержал Лис. Тихонько взвизгнув, он сложился пополам, завывая от восторга уже во весь голос, за ним заухал Иан… Дольше всех продержался Ладар, но и он, не выдержав, присоединился к общему веселью. Раздражённая дама повернулась, хмуря брови, выискивая причину для смеха. Розочки подпрыгнули повыше, и хохот стал просто гомерическим.

– Вы бы прошли в палатку. У вас морок сполз, не ровен час, проснётся ещё кто-нибудь. Мы-то ладно, вроде как свои…

Взвизгнув, Марго исчезла, лишь торопливо удаляющееся пятно сферы отрицания указывало её путь.

– Десять кругов! – Донеслось издалека.

– Да уж… Вытирая слёзы восторга, выдохнул Лис. – Пожалуй, беру свои слова о невозможности служить под началом магини. Даже ожидающая нас взбучка после увиденного кажется чем-то весёлым! Не так я себе войну представлял.

– Погоди ещё! Все увидишь. – Иан аккуратно развернул мешанину брезента и принялся доставать форму. – А бежать всяко придётся.

– Да побегаем, не вопрос. – Ладар пожал плечами. Не такой уж и большой, этот лагерь, десять кругов покажутся пыткой только изнеженному, слабому созданию…

– В красных розочках! – Подхватил Лис и громкий смех вновь встревожил тишину спящего лагеря…

Передовая оказалась именно такой, как представлял её себе вчерашний крестьянин. Земляной вал, перекрывающий подходы со стороны реки, служащей рубежом – всего в паре десятков шагов от кромки воды, и то явно отодвинут только затем, чтобы исключить воздействие водной магии. И выжженные пятна следов вражеских ударов со следами копоти, плесени, непонятной гнили… Полковые маги, ставящие защиту войскам, поскупились, оградив лишь минимальное пространство, необходимое для защиты войск – вся местность перед и позади редута была исковеркана боевой магией.

– Основной принцип ведения войны на столь большом по протяжённости участке фронта – мощная защитная линия, удерживаемая обычными солдатами, и атакующие портальные перемещения гвардии, направляемые полковыми магами. Примерно на день пути вдоль защитной полосы постоянно дежурит один маг уровня магистра нашего университета. Он поддерживает защитные амулеты, следит за их исправностью и показаниями… В случае серьёзного прорыва сообщает в штаб и координирует высадку десанта гвардии. Ваш участок относительно спокойный. Атаки противника редки, однако расслабляться не стоит: ронхарцы постоянно пробуют что-нибудь новое, и последняя атака на холм метателей тому подтверждение.

– Сержант, но как можно было миновать защитные укрепления наших войск, ничего не потревожив? Насколько я слышал, ронхарцы напали на наши отряды, когда те не ожидали этого, и никто ничего не замечал до последнего момента!

Хагир повернулся с передка телеги, на которой ехали новобранцы, и внимательно посмотрел на Ладара.

– Хороший вопрос. Защита против применения магии была, и довольно серьёзная. И против обычного пересечения редутов – то же. Но, находясь вблизи реки, никто не озаботился проверять возможность элементарного подкопа. Всё были уверены, что создать подобное без помощи магии невозможно.

– Это и правду невозможно! Или?

Сержант усмехнулся.

– Бочки. Они соединили сотню бочек в гигантскую трубу и протащили под водой. Скорее всего, на первом этапе и была использована какая-то магия, однако текущая вода скрыла все следы. Ну, а находясь на нашем берегу, вернее, под ним, они обходились лопатами. Совершенно не романтично, но действенно.

Иан присвистнул.

– Это прорва работы…

– Да. Судя по ней, секрет метателей сейчас необходим ронхарцам как воздух. Скорее всего, они готовятся перейти в наступление, и ум нужно средство нейтрализации наших трубок. Зато нам, похоже, повезло – второй раз на ту же батарею метателей они вряд ли сунутся… разве что у них тут есть свой человек среди местных. – Ладар задумался, не обращая внимания на задумчиво поглядывающего на него сержанта. Тот хотел что-то спросить, но не успел – телеги с новобранцами въехали на холм, где находилось их место службы.

– Добро пожаловать в одну из элитных частей действующей Юго-западной армии нашего королевства. Вам выпала редкая честь неустанным воинским трудом изменить положение дел на этом участке фронта и вернуть земли, когда-то завоёванные нашими предками.

Маги, давным-давно добравшиеся сюда с помощью портала, под предлогом научных занятий закрылись в самой большой палатке лагеря, предназначенной для совещаний. Туда же практически сразу отправились и все старшие офицеры. Чуть усилив обоняние, Ладар смог различить запах неплохого вина, разливаемого в эту минуту по бокалам. Но остальным приходилось стоять на жаре по стойке смирно, вытянувшись по струнке и выкатив грудь колесом – в иной позе торжественные речи, в которых то и дело упоминалось имя короля, слушать не полагалось. Младший лейтенант, явно старательный, хотя столь же явно и недалёкий, усердно вещал уже третий час подряд. Наверняка хорошенько выспавшийся и плотно пообедавший, он искренне считал, что для уставших солдат сейчас самое главное – пламенная, патриотическая речь. Получалось у него так себе – многие морщились и дергали плечами, стремясь избавиться от простой, но крамольной мысли:

– Почему король допускает подобных недоумков на командные должности? Неужели всё так плохо?

Мысли на грани измены беспокоили уже многих, и когда лейтенант выговорился и распустил строй, больше половины тут же принялись тереть свои предплечья, стремясь избавиться от предупреждающего покалывания.

– Боже, храни короля! – Седоусый ветеран явно не в первый раз пользовался простым, но эффективным средством снять утомительный зуд. Его клич тут же подхватили остальные и вскоре все хором скандировали здравницу Родерику Пятому.

Полотнище офицерской палатки распахнулось, и начальство вышло на крик. К лейтенанту подошёл пожилой капитан и, улыбаясь в усы, сказал:

– Серж, вы, как всегда, неподражаемы. После ваших речей всегда слышны самые громкие и прочувствованные лозунги!

Лейтенант, не заметив сарказма, надулся от гордости, а остальные отвернулись, пряча улыбки.

– Рядовой Рикс? Можно вас на пару слов… – Ладар обернулся – перед ним стоял седовласый человек в накинутом на форму плаще, так, чтобы нашивки были не видны. В голове всплыла картинка: сержант Хагир шептался с ним при выборе рекрутов. Неужели о нём?

– Весь в вашем распоряжении, господин капитан!

– Даже так? Рикс, откуда вы знаете моё звание?

– Видел вас как-то раньше… Без плаща, льер!

– Да, похоже, сержант прав, вы можете стать ценным кадром. Если выживите, конечно. Может, вы ещё определите, к каким родам войск я отношу?

– Ну, тут просто. Такое внимание к новобранцам может быть либо у чистильщиков, либо у разведки. И, судя по тому, как вы сморщились при упоминании особого отдела, проверяющего чистоту помыслов, верно второе.

– Возможно, возможно… а в чём ты видишь суть разведки в войне магов?

Ладар растерялся. Об этом он как-то не думал.

– Наверное, сбор информации. Ну, где кто находиться, кто чем вооружён.

– Да, так далеко ты не копал. Да нет, кто и где находиться, какие силы готов привести в действие, можно определить и по возмущениям защитных полей. У нас этим целая служба магов занимается. Давай, послужи в метателях, поднаберись опыта – и думай, думай!

Резко повернувшись, капитан пошёл прочь, оставив Ладара в недоумении: что именно от него нужно полковой разведке?

Метатель был розовым. Весь, от кристаллов маны до закопченного жерла. И под копотью, как позже выяснилось, тоже. Как Марго удалось добиться такого эффекта, наложив чары на защищённое от магических воздействий оружие неизвестно. Однако, когда дважды в день расчёт Ладара расчехлял своё орудие, половина лагеря хихикала в кулак, а другая смеялась открыто.

– Блин, я ведь чувствовал! Ещё тогда, когда увидел её розочки, понял: хлебнём мы с ней! – Лис, как всегда, кипел эмоциями. Иан с Ладаром отмалчивались, угрюмо выполняя распоряжения магички. А та не ленилась стрелять дважды в день, заряжая кристаллы из собственных, довольно внушительных, запасов. В этом она была одинока: остальные для подобных упражнений ждали распоряжения начальства.

– Стреляем в искорёженное дерево на другом берегу – видите, стоит изогнувшись? На две ладони выше дупла. Огонь!

Марго лишь досадливо вздохнула, увидев загоревшийся ствол. Ладно, давайте в скалу, вкопанную в ронхарский защитный вал, видите там небольшую выемку?

Где-то после пятого выстрела, когда магичка, в сердцах бросив на землю небольшую подзорную трубу и, круто развернувшись на каблуках, пошла в палатку, бросив через плечо: “Чтобы через час мой метатель был весь свеженький!” Ладар осторожно поднял чужой инструмент и аккуратно навел на указанные мишени. Дерево, уже догорающее, осталось деревом, камень – камнем. Чем они так не понравились Марго? Аккуратно вошёл в лёгкий транс и взглянул на магические построения другой стороны. Первое, что он увидел – мельтешение многоцветных слоёв, сложные многослойные защиты, чужие аккуратные конструкции, накачанные силой. Какой смысл испытывать их на прочность? Внимательно изучая сплетенье чужих линий, Ладар заметил в местах, указанных девушкой, узлы сосредоточения каркасов защит. Взломай их, и у магов на той стороне прибавиться головной боли и работы, а вот сила на какое-то время иссякнет: слишком много её придется потратить на восстановление прежних структур. Нет, сильна девочка! И талантлива! Только почему у неё ничего не выходит?

– Ты что там увидел? Небось, как ронхарки купаются? Дай посмотреть! – Радуз уже был рядом, с восхищением изучая золотые обкладки зрительной трубы.

– Держи, но все красавицы уже ушли, остались только старухи. – Ладар, ухмыляясь, протянул прибор воришке и отправился за песком: метатель к вечеру вновь должен стать розовым.

– Рикс, идёмте со мной. – Марго, повернувшись, направилась вниз, с холма – в расположение пехотной части, расположившейся недалеко от них. Ладар, недоумённо пожав плечами, двинулся следом, отставая ровно на один шаг: маги не любили, когда кто-то шёл рядом, как и не любили тех, кто нерасторопно выполнял их повеления.

– Фриледи…

– Домин. Можешь называть меня фриледи Домин. Это наше родовое имя. Ты хотел узнать, куда мы идём?

Ладар пожал плечами.

– Наверное, вы хотите, чтобы меня потренировали ножевому бою. Только пока у меня всё равно ничего не получается. А спросить я хотел, почему шары огня с метателя летят по такой странной траектории? Вначале высоко вверх, потом вниз, а попадают туда, куда я смотрю по прямой?

– Интересные вопросы ты задаешь… Внутри каждого снаряда меняется сама структура вещества. Там всё превращается в необычайно горячий огонь, приносящий значительные разрушения. Однако из-за этого эти шары приобретают вес. Что будет с камнем, брошенным прямо? Он упадёт на землю, не пролетев и двух десятков шагов! А нам нужно обстреливать противоположную сторону реки!

– Значит, все те мишени, что вы нам называли, мы обстреливали сверху? Как дождь?

– Блин! – Марго остановилась и принялась что-то лихорадочно обдумывать. – А ведь ты прав… Устами младенца, как говориться. Ладно, завтра попробуем обстреливать немного по другому. А сейчас…

Они вышли на небольшую, хорошо утоптанную площадку, на которой два десятка крепких, сильных мужчин, сняв форму, разминались – кто с оружием, кто без, в паре и поодиночке.

– О, фриледи Домин! Давно вас не видели. Желаете посмотреть или поучаствовать?

К ним спешил раздетый до пояса мужчина, с сединой, но всё ещё крепкий и поджарый… словно матёрый волк.

Лодар удивлённо поднял брови. Неужели эта девчонка занималась боем с наравне тренированными воинами?

– Не сейчас. Я вам привела своего наводчика. Не хотите обратить внимание?

– А что с ним такое? – Вежливый вопрос можно было принять за издёвку, если бы не взгляд, цепкий, оценивающий. Он моментально переключился на Ладара, внимательно осмотрев того с головы до пят. Впрочем, осмотром дело не ограничилось: его заставили, подпрыгнуть, присесть, перекатиться в падении.

– Совершенно нормальный молодой человек. Не понимаю вашей озабоченности. – Вот сейчас голос воина был полон сарказма.

– Льер Аги, я понимаю, что это – деревня-деревней. Однако взгляните на его нож. – Клинок Ладара молниеносно был выдернут из ножен и представлен на суд собравшихся.

Нож был внимательно изучен, и несколько пар глаз уставились на парня, словно спрашивая “и откуда у тебя это?”

– Где взял клинок? Выменял, небось? На что?

Марго, похоже, обиделась теперь уже за своего наводчика. Столь же молниеносно выхватив нож из рук солдат, она всунула его в руки Ладару и приказала:

– Повтори те упражнения, на которых я тебя поймала! Так же!

Те же… Что он тогда отрабатывал? Парень задумался, вспоминая. Закрыл глаза, и его руки, налившись силой сжатых до предела мышц, плавно и аккуратно повели лезвие по дуге – обратным хватом, от себя, очерчивая защитный круг, отгоняя возможного противника. Затем – резкий перехват и движение вперёд, уже атакующее, но продолжающее первое. Удар! Визжит расколотая палка, в руке боль. Рикс в недоумении распахивает глаза, заканчивая выпад – и видит удивлённый взгляд льера Аги, изучающего собственную треснувшую трость.

– И рука не дрогнула! – Восхищённый шепот прошёл по рядам солдат и затих, стоило наставнику вскинуть руку.

– С кем занимался в учебном лагере? Хотя откуда тебе знать… Значит, так: ты умеешь думать и создавать собственные связки. Это ценное качество. Ещё одно – ты не спешишь, не гонишься за результатом сегодня и сейчас – и тем мощнее он может быть завтра. Вечером, как солнце коснётся деревьев, приходи сюда – я расскажу тебе то, что не успел рассказать твой учитель. Однако тренироваться ты должен сам.