Белый странник

В полдень я приду посмотреть, как стреляют те, кого ты хочешь называть эльфами. Мы выберем около сотни из твоих людей. Если они пройдут испытания, то, конечно, все вы, сможете называться эльфами по праву.

В полдень все лучники стояли выстроенные с луками в руках, у каждого полый колчан стрел. Молча, как подобает солдатам, смотрели на то, как Белый странник собирает свой лук воедино, который он принес в небольшой кожаной сумке. Кирилл закончил собирать лук и предстал перед всеми с несколько странным оружием. Вместо одной тетивы, у этого лука их было три, но только одну натянул Белый странник, а когда он отпустил ее, то стрела не улетела, как ей было положено, а исчезла, и появилась в центре мишени, которую установили необычно далеко.

Вот так как-то. – Спокойно произнес Кирилл. Он повернулся ко всем и сказал для всех построенных перед ним солдат:

Каждый из вас, должен стрелять как эльф из легенд, и вы сейчас постараетесь мне доказать, что легенда не врет. Она живет в вас, и вы достойны ее, к барьеру. – Из строя вышли десять солдат, которых выбрали первыми. Они стали напротив десяти мишеней, готовые поразить их по первой же команде. Но команда все не поступала. Солдаты стояли так долго, что стали тайком поглядывать в сторону стоящих поодаль Чемлина, Белого странника и офицеров, которые пришли засвидетельствовать это значимое событие в жизни каждого лучника находившегося в крепости. Офицеры праздно разговаривали, не обращая внимания на приготовившихся к своему испытанию солдат. И тут совсем неожиданно прозвучала команда Себурга:

Огонь!!! – Все солдаты, как показалось на первый взгляд, слишком спокойно взя- лись за стрелы и начали стрелять по мишеням. Сделав, казалось, по выстрелу, они опустили луки и стояли в ожидании дальнейших команд.

А почему твои лучники перестали стрелять, насколько мне известно, они должны были выпустить по семь стрел?

Волнаш еще не совсем оправился от выпитого вчера ночью и слегка выдавал себя раз- говором. На что Чемлин ответил невозмутимым тоном:

Давай лучше посчитаем стрелы, торчащие в мишенях, а потом будем судить.

Все пришедшие оценивать стрельбу лучников, пошли к мишеням. Подойдя к ним, все убедились воочию, что в каждой мишени торчит по семь стрел, Кирилл на это сказал:

Когда первая стрела попала в цель, вторая подлетела к цели, третья, четвертая, пя- тая и шестая летят ей вдогонку, а седьмая лежит на тетиве, все правильно, но как ты их этому научил, друг мой? – Кирилл не скрывал своего восхищения, довольный Чемлин гордо ответил:

Я всего лишь выполнил ваш приказ. Вы ведь просили выучить хороших лучников, вот я и учил как мог.

Но десять не тысяча, и мы проверим сто из них, и судить нам, мой друг. Ты уж не обессудь, уважаемый Чемлин. – Слова Сабана прозвучали обще отрезвляющими для всех, и офицеры отправились на то место где они стояли ранее, им предстоял тяжелый день.

Вечером все лучники праздновали свою победу над легендой. Эльфы – это не миф, они сами и были эльфами. Они виртуозно стреляли из луков и отлично владели мечом. Они могли быть образцом для всех как и все те солдаты, которые находились в крепости и проходили свое обучение. Им было разрешено пойти в другие подразделения и отпраздновать это событие вместе со своими друзьями, коих у каждого было в превеликом множестве. Ведь нельзя прожить несколько лет в крепости, и не подружиться хоть с кем нибудь. Утром следующего дня Кирилл вызвал к себе Чемлина и сказал ему:

Пойдешь на склад и возьмешь каждому эльфу по луку. Я приготовил их именно для этого дня. Пусть попробуют стрелять из нового оружия, эти луки более дальнобойные, и пользоваться ими легче. Сил при стрельбе отнимают меньше. – Чемлин вышел из покоев Кирилла сильно удивленным. Он прекрасно помнил, что на складе не было никаких луков, только стрелы в огромном количестве. Но все же спорить не стал, прекрасно понимая, насколько необычным был человеком его господин. Войдя на склад, он ахнул от изумления. Склад был заполнен под завязку такими же луками, как он видел у Белого странника вчера. Как они сюда попали, да еще на подставках специально для них сделанных, он не мог себе представить, просто вышел и молча пошел в расположение своих людей, чтобы принести им подарок господина.

Нихлен впервые в жизни проснулась с непонятным чувством и желанием лететь навстречу утреннему солнцу. Ее душа хотела петь, а губы растягивала счастливая улыбка, от которой невозможно было избавиться. Она приподнялась с постели и поглядела вокруг. В комнате был относительный порядок, только вещи, в которых они с Холгасом были вчера, лежали свалеными возле кровати, что говорило о большом желании их снять перед сном. Холгас, как оказалось, давно не спал. Он тихо лежал и смотрел, как пробуждается ото сна самая прекрасная в его жизни девушка. Они поглядели друг другу в глаза и отчего-то весело рассмеялись. Потом молодая жена бросилась в объятия своего мужа. Новый день принес с собой новые заботы и, конечно, для некоторых офицеров сильное похмелье. Но не смотря на это, все были в строю и выполняли свои прямые обязанности. Больше всех не повезло пикинерам. Волнаш и Сабан лично взялись за своих подчиненных, используя все свои знания и умения, помноженные на плохое настроение после вчерашнего вина, выбивали из них дух, сойдясь в личном поединке. Так они привыкли бороться с похмельем. После того как они основательно вымотались, все солдаты оставлены были ими в покое. Но задачи им были поставлены на весь день, и были просто каторжные. В крепости все, казалось, шло своим чередом, если не считать тот факт, что в той же крепости поселились гражданские, и в большом количестве. Гражданские, пришедшие в крепость для того, что бы начать свою новую жизнь, стали выполнять в свою очередь все задачи по обеспечению армии всем для нее не обходимым.

Нихлен шла по коридору к двери Белого странника. Она хотела поблагодарить своего господина за возможность стать счастливым человеком, и за то, что в ней этого человека увидел Белый странник. Подойдя к двери, которая была приоткрыта, она услышала спокойный, но с нотками раздражения голос господина, который с кем то говорил. Его тон заставил замереть девушку и прислушаться:

Ты провела моих детей в лучшее из мест. Но я не имею возможности их видеть, и мне хотелось бы знать, почему. Почему мои дети больше не приходят, и почему они говорили о каких-то трудностях в их мире? Кто охотится за ними и почему? – В ответ прозвучал ровный, абсолютно лишенный всяческих эмоций голос женщины:

Ты, не по адресу обращаешься. Я и так слишком много для тебя сделала, отпуская того молодого разбойника. Не говоря о том, что дети твои под моим покровительством проследовали до места, где им должно быть. Я не могу с Тобой разговаривать о том, кто так сильно жаждет добраться до твоих детей. Во всяком случае пока. А сейчас я попрошу тебя, сменить свой тон, и выслушать то ради чего я пришла к тебе.

Кто ты такая, чтобы скрывать от меня информацию о моих детях. Я выбью из тебя все, что мне нужно знать или сам присоединюсь к детям. – Последние слова Кирилл говорил сквозь зубы, он медленно встал и обнажил свой меч. Холодная сталь клинка отражала солнечный свет и готова была разрубить любого, кто встал бы на ее пути. Но голос женщины звучал так же ровно и бесстрастно, как и прежде:

Не горячись, Белый странник, и не затевай боя, в котором тебе не выстоять. Я лишь хочу тебе помочь, и только. – Но Кирилл не слушал ее. Он нанес удар молниеносно и точно. Меч должен был разрубить даже сталь, окажись она на месте этой удивительно спокойной и прекрасной женщины. Но вместо этого он прошел сквозь нее, разрубая темный туман, из которого она, как оказалось, создана. Со звоном ударив по посоху, который держала в правой руке женщина в черном плаще. Звон был глухим, напоминая

собой звон похоронного колокола. Это заставило Кирилла задуматься о дальнейших его действиях, но меч он не спешил убирать в ножны. Он сквозь зубы процедил:

Я буду сражаться с тобой всю свою жизнь. Ты отдашь мне моих детей. – С этими словами он бросился в новую атаку, но был отброшен непонятной силой к стене, возле которой с грохотом приземлился. Дверь, ведущая в коридор, распахнулась, и в комнату ворвалась Нихлен с обнаженным мечом. Быстро оценив обстановку, она бросилась в атаку, но истошный крик Кирилла заставил ее окаменеть:

Не-е-е-т, не смей приближаться к ней. – Девушка не понимала, почему ее господин запретил ей помочь ему, но многолетние тренировки сделали свое дело. Она замерла как статуя с занесенным для удара мечом. Кирилл медленно встал и подошел к Нихлен, он обнял ее за плечо и тихо сказал:

Никогда не нападай на эту женщину, она сама тебя, найдет, когда придет время. Я сам постараюсь разобраться с ней. – Он вывел ничего не понимающую девушку на коридор и закрыл за ней дверь. Раздавленная произошедшим, Нихлен побрела в свою комнату. Она не обратила внимание на стоящего на ее пути Новаха, а когда он обратился к ней, то не сразу ответила:

Привет, невеста! Как тебе быть женой?

Что за женщина пришла к Белому страннику? Странная она какая-то, вся в чер- ном? – В раздумии произнесла Нихлен.

Голос Новаха прозвучал настороженно:

И что они там делают с этой странной женщиной?

Нихлен ответила как-то безучастно, она была поглощена своими мыслями:

Мне показалось, что господин хотел ее зарубить. Но у него ничего не вышло. Странно как-то, да у Странника и не вышло. Я хотела помочь ему, а он меня остановил, и выпроводил вон почему-то.

А эта женщина была с посохом и прекрасным бледным лицом, да?

Новах становился взволнованным и нервно взял девушку за плечи. Потом он, видя ответ в глазах Нихлен, сказал, убегая по коридору к покоям Белого странника:

Он спас тебе, жизнь. Зови Холгаса скорей. Скажи – она пришла.

Нихлен была запутана окончательно. Но поняла неординарность обстоятельств и по- бежала к себе в комнату, где должен был быть ее муж. Вбежав в комнату, она задыхаясь и путаясь в словах, сказала Холгасу:

Я видела женщину у господина. Новах сказал тебе передать она пришла.

Холгас рванул с места как молодой горный ветер. Он помчался по коридору так, как будто за ним гналась сама смерть, подумала Нихлен. Откуда ей было тогда знать, что верные друзья мчаться с таким рвением именно на встречу с той самой смертью, кото- рую так боится большинство людей. Но ради долга и дружбы боятся такого пустяка, как смерть, не стоит. Холгас вбежал в покои Белого странника и застал там Новаха и самого господина, стоящими перед женщиной в черном плаще, держащую в правой руке посох. Она стояла к нему спиной и не могла его видеть, но сказала уверенно и спокойно:

Заходи Холгас, мы тебя ждем. Ты меня еще не видел, но много обо мне слышал, а вот я давно за тобой наблюдаю… – Женщина повернулась к Холгасу лицом, и тот был поражен ее внешностью. Она продолжила:

Ведь ты не зря в рабство попал. Тебя отравить хотели вначале, и знаешь кто? Думаю, догадываешься. Но я решила пойти другим путем, и вот ты здесь. Я могу на кое-что влиять в этом мире, но не на все, к сожалению. Ты нужна Белому страннику, и ты, я уверена, оправдаешь мои надежды. Вас ждут большие испытания, и если вы их выдержите, то награда будет просто божественной. А теперь давайте просто поговорим. Поговорим о том, кому понадобилось избавиться от твоих детей, уважаемый Странник. Ты меня убедил в том, что готов идти до конца. Знаете ли вы, кто такой Базулдаш? По лицам вижу, что нет – это древний бог зла. Он почти забыт в этом мире, но есть те, кто еще помнит о нем. Боги того времени черпали свою силу из веры тех, кто им поклонялся. Но чрезмерная жестокость, порождаемая приспешниками Базулдаша, ожесточила такое ко- личество людей, что те восстали против них, и против их бога в целом. Они сокрушили все его статуи и храмы в его честь. Он был объявлен ложным богом, и всякое упоминание о нем было запрещено. Постепенно о нем забыли. Из весьма могущественного бога он превратился сперва в изгоя среди других богов, а потом и просто – в обычного демона. Впрочем он вернулся туда, откуда когда-то начал. Но вот недавно о нем вспомнили и принесли ему первую жертву. В благодарность за это он даровал часть той силы, которая у него оставалась. И вот тот человек который, служит Базулдашу, и есть ваша проблема. Он пытается возродить былую веру, и тем самым заслужить себе право после смерти стать мелким божком в услужении своего могучего покровителя. Для этого ему нужно создать свое королевство и покорить новых поданных, которых он в последующем мог бы приносить в жертву своему гнусному богу.

А дети мои здесь причем? Они не имели никакого отношения к этому Базулдашу. – Кирилл не мог понять, за что пострадали его дети, он неутомимо искал ответы.

А дети твои были под покровительством четырех стихий, и со временем они смог- ли бы ими управлять. Это и угроза, и в тот же момент, если завладеть ими – сила. Но я смогла спрятать их вовремя, только это спасло их от вечных мучений. Ведь демоны страдают тоже, а их хотели, поработив, превратить в демонов стихий. Узнав, что их план провалился, они пытаются запереть их навечно там, где они сейчас. Я, конечно, мешаю этому, но Базулдаш набирает силу, и его приспешник тоже. Если вам удастся остановить Камреса, то и его божка можно вернуть туда, откуда он пришел. А теперь я вам расскажу, как его лишить магической силы в этом мире.

Разговор затянулся, и по его окончании у Кирилла было только одно желание найти и уничтожить проклятого колдуна и того кому, он служит. В том, что ему хватит ре- шимости и сил, он не сомневался. Он жаждал встречи со своими кровными врагами. В крепости находились гражданские, их будет становиться больше после ухода солдат. Скифид сделает все правильно и все подготовит к возвращению Кирилла. Его больше ничего не держало на месте, можно было выдвигаться во дворец, где его, как он надеялся, заждалась маленькая принцесса.

Маленькие девичьи ножки уверенно несли свою хозяйку в тронный зал. Там ее ждали все те, кто так или иначе хотели ее свергнуть и посадить на трон угодного им человека. Пока молодой принцессе удавалось отсрочить этот неприятный момент, но с каждым разом делать это становилось все труднее. Дело усугублялось не только все возрастающей жаждой власти некоторых вельмож. Тот факт, что в казне не было денег, и нечем было платить солдатам, говорил о том, что произойди попытка захвата трона, некому будет спасти юную принцессу и близких ей людей. Белый странник, который должен был ее спасти от любых невзгод, все не приходил. Это заставляло нервничать не только принцессу. Верный начальник королевской гвардии был сегодня, как впрочем и всегда, рядом. Он был старше принцессы на семь лет, но, невзирая на свой столь юный возраст, слыл искусным воином и преданным короне слугой. Принцесса пыталась представить себе, сколько она продержится в таких сложных и, признаться, опасных для нее обстоятельствах без него. Войдя в тронный зал, она не услышала приветствий, и не увидела почтительных поклонов знати. Давно сильные мира сего обходились без этих никому как, они считали, ненужных мелочей. Но все же пылкие споры прекратились, хоть и не сразу. Молодая девушка прошла к трону и села рядом с ним на специально приготовленный для нее стул. Она еще пять лет назад сказала, что на трон ее посадит Белый странник, а до тех пор она будет лишь принцессой, а не будет играть в королеву, она станет ею. Над этими ее словами от души посмеялись все присутствующие на тот момент вельможи. Еще пытались издеваться над словами юной принцессы в течениие года. Но поняв, что нервничать юную особу этим не заставишь, прекратили свои нападки. Ее волновало теперь только одно – сколько вельмож и солдат на ее стороне. В пяти она была уверена. Они всегда поддержат ее, но это пять против двадцати. При всем при этом у этих двадцати есть деньги, которыми они почти перекупили королевскую армию. Офицеры еще сомневались, чью сторону им принять, но это было вопросом времени. Их понять можно – жалования нет почти год. Старые запасы почти иссякли, а у каждого есть семья, ее нужно кормить. Во дворце службу несли только в том крыле, где находи- лась сама принцесса. Верных ей солдат было не так уж и много, а остальные лишь дела- ли вид, что служат трону. По ночам страшно было ходить по когда-то родному дворцу, который сейчас становился все больше и больше чужим. С этими мыслями принцесса засыпала и просыпалась каждый день. Эти мысли томили ее и угнетали. Они постоянно возвращались к ней, напоминая о том, как был хрупок ее мир, и что он может рухнуть в одночасье. Калвуш встал по правую руку от принцессы и приготовился к тому, что ему придется вновь бросится в бой за честь принцессы, как два месяца назад он отправил к праотцам молодого Карна, благодаря чему нажил себе еще одного врага в лице его очаровательного папаши. Мало что могло напугать молодого воина, но вот за судьбу своей принцессы он по-настоящему боялся. Но Карн сам виноват – нечего было с надменной улыбкой угрожать принцессе, что он сам вышвырнет ее из дворца, если это понадобится. Он, конечно, не знал, что тем самым подписал себе смертный приговор, зато все осталь- ные, прежде чем сказать, тщательно подбирали слова, обращаясь к принцессе. Он со- мневался в том, что мифический Белый странник действительно существует, но раз в это верит его принцесса, значит – и он будет ждать его вместе с ней. В центр тронного зала вышел Линшей, он подчеркнуто вежливо поклонился присутствующей принцессе, и громко обратился ко всем присутствующим:

Дорогие друзья, мы, все здесь присутствующие, давно ждем чуда в лице некоего Белого странника, о котором говорится в легенде вот уже триста лет. Он должен надеть корону на голову нашей несравненной принцессы и подарить нам всем мир и процветание. Но в результате мы не то что не дождались его, а на оборот – мы наблюдаем упадок когда-то великого города, а вместе с ним наш с вами упадок. Так не приходит ли вам, мои дорогие соотечественники, на ум та мысль, что пора прекратить это падение в пропасть. Не пора ли вам самим выбрать короля. Неужели вы не видите, что это дитя, растра- тившее последние крохи, что были в королевской казне, сможет вывести вас в светлое будущее. Давайте решать, и решать прямо сейчас, дабы не пришлось потом плакать над осколками государства нашего. – После этих его слов зал взорвался выкриками тех, кто прочил на трон Снада, лорда восточных границ, который был известен как мудрый и рассудительный человек. Его волновала корона лишь потому, что он не хотел отдавать ее Линшею, как он сам высказался в свое время принцессе. Но слепо верить в это она не могла, понимая, что в борьбе за трон все способы хороши, и обман – один из этих способов. Молодая девушка смотрела на вельможных мужчин, срывающих свои голоса, доказывая свою точку зрения, ей захотелось все бросить и убежать. Убежать так далеко, что бы она даже названия своей страны не услышала от прохожего. Принцесса встала, и слуга ударил в гонг, призывая всех к тишине. Шум прекратился, но все оставались в том положении, в котором их застал раскат грома, издаваемый огромным гонгом. Принцесса сказала четким и уверенным голосом:

Через месяц в город придет Белый странник. Он положит конец вашим спорам и разногласиям. Если же этого не произойдет, я покину страну, и вы сможете выбрать себе короля. Но если кто из вас поднимет на меня руку в этот период, представьте, как будет мстить за меня мой защитник, и мстить каждому из всех присутствующих. – Она резко повернулась и ушла из тронного зала. За ней закрылась массивная дверь, и она не могла слышать, что там происходит. А происходило следующее – все пребывали в каком-то ступоре, никто не предвидел подобного, и ни у кого не нашлось лучшего решения, как спустя пять минут, просто удалиться из дворца.

Кирилл правил своим конем, не особо задумываясь над тем, куда тот его везет. Он вел своих молодых генералов и вместе с ними недавнюю невесту Нихлен. С приближе- нием к знаменательному спуску с холма, с вершины которого видна когда-то родная для всех деревня, у всех заметно пропало настроение. Все становились угрюмыми и переставали разговаривать. Нихлен не понимала, почему родная деревня не вызывает бурю радости в душах молодых людей. Она хотела спросить у Гомнаха, с которым ехала рядом, но видя его состояние, не решилась. Наверху холма лошади остановились, и все молча смотрели на родные стены, опоясавшие деревню в попытке защитить ее от внешнего мира. Столько боли и страдания пробуждала близость этого места, что никто не ре- шался сделать первый шаг в перед. Но перед деревней стояли люди, впереди всех стоял один старик, в очертаниях которого угадывался Рошл. Он держал пред собой какой-то предмет, о назначении которого догадывался лишь один Кирилл. Он молча ткнул в бока лошади пятками, заставляя ее пойти к собравшимся у ворот деревни людям. Ученики, вернее генералы – последовали за своим господином. Их молчаливая, с печальными ли- цами колонна напоминала траурную процессию, а не возвращение домой. Перед старейшиной, в метре, Кирилл остановил коня и молча обвел всех односельчан печальным взглядом. Мужчины стеснялись смотреть ему в глаза, и он в общем-то понимал, почему. Женщины, стоящие позади мужчин боялись даже плакать, чтобы не испортить и без

того безнадежно испорченные отношения с детьми. Так они стояли в полной тишине несколько минут. Тщательно подбирая слова держащий перед собой неизвестно откуда взявшуюся в этой деревне икону ИИСУСА, Рошл обратился к Кириллу:

Приветствую тебя, Белый странник, мы все пришли встретить тебя, и твоих вои- нов. Мы просить хотим, не побрезговать нашим домом, и заехать на ночлег. Непомерное горе посетило нас не так давно, и еще большее горе для нас будет, если ты и твои воины пройдете стороной. Перед ликом ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ, веру в которого ты принес нам, прошу тебя, ПРОСТИ нас и пожалей наших жен. Мы знаем, куда и зачем ты на- правляешься, а потому и просим, не проходи мимо. Мы просим Тебя, ПРОСТИ нас недостойных, дай проститься с сыновьями их матерям. – Рошл опустился на колени и его примеру последовали все остальные, стоящие за его спиной. У старого старейшины от волнения тряслись руки. Казалось, он вот-вот разрыдается от отчаяния, но Кирилл молчал. Он не знал, что нужно делать, а потому просто глядел на все происходящее перед ним. У Кирилла не было ни капли зла на крестьян, оно перегорело и ушло. Он даже очень их жалел, им теперь всю жизни мучиться от осознания своего предательства. Да и дети, которые от них ушли, могут не вернуться больше никогда. Но и забыть погребальные костры он тоже был не в силах. Горе, вызванное этим, стояло за его спиной, подталкивая к дальнейшим действиям. Кирилл спешился. Подошел к старику. Взял его за плечи и помог ему встать. Он поглядел в глаза Рошлу и спокойно сказал:

Я не держу на вас зла. Вы давно прощены мною, а значит, пришло время все забыть. Мы останемся на ночь в родной деревне, ведь ничто так не придает силы перед дальним походом, как отдых в родных стенах. – Он обнял Рошла и старик, не выдержав груза навалившихся на него чувств, расплакался как ребенок. Этот старый и умудренный жизнью человек понимал, как мало мудрости в его седой голове. А пришлый когда- то человек в который раз давал ему в этом убедиться. Крестьяне встали с колен и вопросительно смотрели на бывшего односельчанина, и теперешнего легендарного Белого странника, который отошел на пару шагов в сторону своих генералов и его слова, произнесенные громко, нестолько для воинов, сколько для их родителей заставил хлынуть слезам радости из глаз собравшихся матерей:

Спешиться. Мы ночуем дома!!!

Воины с готовностью попрыгали с лошадей, и сразу же попали в плен объятий своих родных. Нихлен едва не расплакалась, глядя на все это, но, не понимая, что ей делать, подошла к господину и пошла за ним. А он в свою очередь шел в сторону от деревни к месту, где на земле виднелась огромная рана. Кирилл молча постоял на краю огромного оврага, образовавшегося на месте его дома, и все так же молча пошел к реке. Присев у воды он нежно, как своего ребенка, погладил воду, и слова им произнесенные поразили молодую воительницу:

Здравствуй, доченька, здравствуй милая. Вот и свиделись мы с тобой. Я скоро буду с вами, а потому ждать вам немного осталось. – Потом он встал и пошел к растущим ярким и прекрасным цветам, которые, как показалось Нихлен, ну никак не должны были расти в этом месте. Погладив землю перед цветами, Кирилл опять произнес:

Здравствуй, доченька, вот и с тобой мы увиделись. А где брат твой, как он там?

Подул слабый ветерок, развивая волосы людям. Кирилл бросил шлем на землю и раз- ведя руки в стороны поздоровался:

И тебе здравствуй, милая, как же я соскучился по вам.

Подойдя к месту, где горел когда-то костер, Кирилл опять произнес:

Привет, сынок, как там у тебя дела, присматриваешь ли за сестрами, не обижаешь ли их? – В ответ на его слова в воздухе перед ними вспыхнуло пламя, возникшее из ниоткуда, и, обдав их теплом, исчезло. Нихлен была настолько поражена всем произошедшим, что не могла подобрать подходящих для этого слова. Она просто села на землю рядом со своим господином и молча уставилась на реку. Кирилл сидел молча, даже не шевелясь. В какой-то момент Нихлен показалось, что он умер, и она пристально посмо- трела на его грудь. Мощная покрытая доспехами грудь спокойно, как море в тихую по- году, раскачивалась, отмечая вдохи и выдохи. Нихлен успокоилась и стала просто ждать, когда ее господин выйдет из этого состояния. Но Кирилл не спешил. Да и спешить ему некуда больше было. Дом, в котором он жил, был разбросан тысячами осколков по округе, и на его месте была огромная воронка, которую так и не затянуло травой за это время.