Наши души

Темнота укрыла собой всё хорошее и всё плохое, весь этот странный и чудный мир…

…Больница, где Иван долёживал последние дни, располагалась недалеко от Колиного дома. Сегодня она, как всегда, привычно и равнодушно смотрела своими жёлтыми окнами казённых палат в наступившие сумерки. Ничего хорошего и ничего плохого не произошло в её стенах: кто-то выписался, кто-то умер, кто-то лёг на плановую операцию – всё, как всегда. Очередной день подходил к концу вечерним обходом, и завтра обязательно начнётся следующий.

Дежурный доктор померял давление старику и подошёл к Ивану:

– Не спится? Всё, предпоследняя ночь сегодня – в понедельник домой, не увидимся. Жена за тобой приедет?

Иван кивнул:

– Да.

– Счастливо тогда. Сразу в поликлинику сходи – не затягивай, направление у завотделением не забудь взять. В лесу больше не блудись, не надо… всякое в жизни бывает. Держитесь с супругой друг за друга, удачи! – доктор протянул на прощание руку и закрыл за собой дверь.

Иван развернулся к окну и, облокотившись на подоконник, уставился в темноту больничного двора.

– Что, прыгнуть охота? – вечно кашляющий сосед-алкоголик захлебнулся мокрым смехом.

– Молчи, идиот! – одёрнул его сосед справа.

– А что я сказал? Я ничего, – откашлявшись, алкаш натужно засмеялся. – Может, он мне за синькой сгонять хочет?

…Колина квартира купалась в лучах счастливого солнца, которое, пробившись сквозь плотную завесу завистливых облаков, решило побаловать и прогреть человеческие души последним теплом уходящего года. Вокруг накрытого стола суетилась и хлопотала мать:

– Радость-то какая, Колька! Отец из поездки вернулся, денежку нам, дуракам, привёз!

Из ванной комнаты вышел щуплый мужичок в одном полотенце на бёдрах:

– Мы, дальнобои, такие!

Отвернувшись, Коля облокотился на стену:

– Не отец он мне.

– Цыц, малявка, пока я добрый, возьми вон подарок на столе, – мужичок подозрительно огляделся, – слышь, Ирка, где штаны-то мои домашние?!

Мать протянула сыну шоколадку:

– Держи, пока отец добрый! – и игриво повернулась к мужичку. – Всё постирано и поглажено, тебя дожидается! Мог бы сообщить, что приезжаешь, а то пропал на месяц, и ни слуху ни духу никакого!

Мужичок:

– А с чего сообщать? Я, может, проверял тебя. Думал, вот приеду, а ты тут с мужиком кувыркаешься, а я и пристукну обоих!

– Да нужны мне твои мужики! Одни хлопоты с ними. Я же только тебя, дурака, люблю! – мать облизала губы, повела бёдрами, подошла к мужику и залезла рукой под полотенце, – сейчас Колька гулять пойдёт, я те покажу, как ждала, – пощады запросишь!

Слышь, Коль? Иди, погуляй, отцу отдохнуть надо!

Коля положил шоколадку на стол и прошёл в коридор:

– Не отец он мне!

Мать:

– Поговори ещё у меня! Ремня давно не получал?

Коля хлопнул входной дверью.

– Совсем оболтус страх потерял! – мужичок смачно сплюнул в угол. – Ну, Ирка-дырка, показывай фокусы! Удиви дальнобоя талантами!

Мать медленно расстегнула халат и стянула с мужичка мокрое полотенце:

– А что, думаешь, и удивить нечем? И удивлю!

…Стрелки на больничных часах показали одиннадцать часов воскресного вечера. Завтра Ивану предстоял безрадостный путь домой, где раньше его всегда ждал сын, а теперь каждая клеточка мозга посылала сигналы боли израненному сердцу, напоминая хозяину о том, что Пети там нет и уже никогда не будет. Иван достал из тумбочки пакет с кроссовками, положил туда свитер и направился к дверям палаты.

Дед с соседней кровати приподнялся на локоть:

– Ванёк, никак в самоволку собрался? У тебя же дембель завтра.

Иван:

– Да. Воздухом подышу напоследок.

Дед усмехнулся:

– Напоследок, Вань, не надышишься!

Иван не поддержал шутку:

– Я попробую. Через часик вернусь.

Осторожно шагнул в коридор, спустился в приёмный покой, быстро обулся в тёмном углу и, никем не замеченный, вышел на улицу.

– Эй, утопленник, далеко собрался? – у тёмной стены стоял охранник с дымящейся сигаретой.

Иван:

– Воздухом подышу.

Охранник метко метнул бычок в урну и взялся за дверную ручку:

– Я тебя не видел!

– Меня никто не видел, – тихо пробормотал Иван и наполнил лёгкие свежим дыханием золотой осени.

Проказник-ветер, озорничая, поиграл опавшей листвой у ног одинокого человека и поднялся к самым макушкам деревьев, туда, где раскачивался тусклый фонарь, устало освещавший ветку огромного дерева с чудом задержавшимися на ней листочками. Иван проследил ещё выше, до самого небосвода, где в глубокой черноте ночи ярко горели вечные звёзды.

– Петя, сынок, я хочу к тебе, родной мой… Почему всё так сложно?

Жёлтый кленовый листочек дрогнул в вышине и, оставшись без материнской опоры, мягко лёг в подставленную руку. Иван слегка покачнулся от обилия кислорода, который, проникнув в кровь, взорвался в голове цветными картинками, прикрыл глаза, аккуратно убрал листик под свитер, поближе к сердцу, и медленно побрёл к выходу из больничного городка.

…Вместе с природой засыпал и двор Коли. Обняв ноги руками, мальчик сидел на скамейке и смотрел на такие прекрасные и далёкие звёзды. Он был далеко отсюда, далеко от горя и от всех проблем, так рано свалившихся на его голову. Коля ни о чём не думал и ничего не решал – ему было «безмятежно», но вдруг он вздрогнул: громыхнув мусорным ведром о дверную коробку, из подъезда вышла соседка.

– Замёрз, поди, Колька? – соседка кивком указала в сторону старенького «мерседеса», – этот, что ли, опять нарисовался?

Коля утвердительно кивнул.

Соседка:

– А я-то думаю, кто там у неё? Нажрались и орут на весь подъезд! Поубивают друг дружку!

Коля стремительно вскочил на ноги и побежал к подъезду.

– Куда ж ты, Колян, на рожон-то лезешь! – крикнула вслед сердобольная соседка, но Коля уже бежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Громкий мат и звуки борьбы усилились, как только Коля распахнул дверь квартиры. Мужичок методично и зло избивал мать.

– Ну, что? Погуляла без меня, шалава крашеная? – звонкая оплеуха оглушила лежащую на полу мать, – до магазина нельзя дойти, как все новости сообщают, лядина ты такая!

Мужичок размахнулся для следующего удара, но Коля схватил его за руку и повис на ней:

– Не трогай маманю!

Мужик с удвоенной от злобы и выпитого силой отшвырнул мальчика от себя:

– Куда лезешь, выблядок сраный! – врезал матери по щеке и тряхнул её, как тряпичную куклу. – Нравится? А, нравится?!

Мать захлебнулась соплями:

– Ну, прости ж ты меня, прости, дуру бестолковую… Люблю же тебя… Люблю…

От чувства собственного превосходства силы мужичка удесятерились, и он, намотав волосы на руку, потащил мать по полу.

Коля:

– Стой, гадина!

Мужик обернулся и застыл в изумлении:

– Ты чего это, Колян?

Коля выставил перед собой огромный кухонный нож:

– Мамку отпусти, гадина!

Перехватив полный решимости взгляд мальчика, мужик протрезвел на мгновение и разжал руку. Тут же мать, словно на пружинах, подскочила к сыну:

– Тише, тише, Коленька! Отдай ножик-то, милый… Не надо так играться, – размазывая кровь по лицу, протянула обе руки.

Коля, дрожа всем телом, отдал нож матери. Одно движение, и нож лязгнул о гору грязной посуды в раковине, а мать всем телом навалилась на сына и повалила его на пол:

– Ах ты, сволочь такая, за нож мне хвататься будешь! Я те все глаза повыцарапываю, паршивец ты поганый! Бей его, Лёша!

Мужик подскочил и с размаху ударил Колю ногой в живот:

– Не на того нарвался, ублюдок!

Несколько раз ударив по лицу сына, мать поднялась и присоединилась к сожителю. Теперь они вместе остервенело пинали Колю ногами, пока вконец не выдохлись. Тяжело дыша, мужик устало опустился на табурет:

– Наливай, Ирка, испортил весь праздник ублюдок твой!

– Да сил с ним уже нет никаких! Как отец его шесть лет назад дуба дал, так и мешается под ногами и день и ночь! – мать разлила водку по стопкам. – Не хнычь, сказала! Чтобы духу твоего в этом доме не было!

Избитый Коля лежал на полу и скулил. Но не от боли, нет – к ней он привык и почти ничего не чувствовал – накопившаяся обида безудержным потоком слёз катилась из глаз. Поднявшись на ноги, Коля пошёл к выходу:

– С папкой хорошо было. Он меня в девять лет на машине научил ездить. В шахматы с ним играли! В лес ходили! Вчера мне шестнадцать исполнилось, никто и не вспомнил про это… Ни одного доброго слова…

Мать, как ошпаренная, подскочила с табурета:

– Чего расхорохорился-то? А? – сделала движение в сторону сына. – Мало тебя били, что ли? Повторить?

Мужик:

– Сейчас повторим!

– С отцом тебе хорошо было? Вот и убирайся к нему! Чтоб я тебя больше не видела! Всю жизнь мне портишь, поганец! – мать кинула на пол грязное кухонное полотенце.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.