Хозяйка звёздного медпункта

– Это всё отправится в лабораторию, – пояснил Дерек, – и мы готовы вам заплатить четверть екча за химию вашего века.

Я глянула на Еву, и та мне взглядом показала, что её зазноба дело говорит, мол, хорошая сделка, надо соглашаться. И я её послушала.

Дальше дело дошло до штопора. Я долго объясняла, для чего он нужен, пыталась даже показать, но основной ценностью ширпотребной штуковины оказалась деревянная ручка! Оказывается, древесина (точнее – именно земная древесина) в этом времени куда ценнее золота.

– Наши учёные попробуют найти в нём живые клетки и клонировать дерево из вашего времени – это ценнейший ресурс, – объяснила мне повышенный интерес одна из сотрудниц. Тогда к дереву присоединилась и пуговица, но, к сожалению, её ценность из-за обработки и покрытия уже оказалась гораздо ниже. И тем не менее за них я получила аж три четверти екча!

Ну а любовный роман, купленный мной в переходе метро, потянул на половину екча. Ну почему, почему я не купила ещё парочку книг, а?! Ведь хотела же! Я себя ругала, но всё же не сильно, ведь в итоге у меня получилась целая квартира на Кеплер Лире!

Этим я себя успешно успокаивала, а Ева вообще светилась от счастья. Видимо, затребует что-то от Дерека за такую ценную меня.

Я сложила оставшиеся вещи в сумку к паспорту, который даже никому не показала. Его я сразу решила оставить на память вместе с бумажной иконой и фотографиями любимых людей, которые давно меня оставили: Захара и мамы. Их я не стану продавать ни за что, хоть куратор и сказала, что на рынке даже одежду нашу купят.

Поднялась, собираясь уходить, и тут Платон, которого я позвала, протиснулся ко мне сквозь кружок работников.

– Устал, малыш? – обняла я сына и погладила по голове. – Потерпи, скоро опять полетим на звездолёте.

– Нет, не устал. Скучно. Хочу уже в космос скорее.

– Какой хороший и отважный мальчик, – похвалил Тошу Дерек, и сын расправил плечи. – А у тебя нет ничего ценного, что бы можно было продать и стать богатым?

Я хмыкнула. Ну что у ребёнка может быть ценного?

Но Платон выпутался из моих объятий, повернулся к начальнику отдела и серьёзно так вытащил из кармана каштан и неведомо где раздобытый полудохлый жёлтый одуванчик.

– Вот, – с гордостью сказал Тоша, протягивая свои сокровища на ладошках Дереку.

А того чуть удар не хватил от счастья:

– Ведь это же живые представители земной флоры! – завопил начальник и вытер испарину с идеального лба.

Вот так мой сын в пять лет стал основным добытчиком нашей семьи. За его сокровища мы получили аж одиннадцать екчей!

– Вам невероятно повезло, Таисия! Просто сверхъестественно! Рекомендую положить екчи на депозит. В Межгалактическом банке за такую сумму вам дадут хороший процент. А в ближайшие три года вам всё равно они не понадобятся. Вам ведь нужно будет обязательно отработать положенный срок на месте назначения, – учила меня уму-разуму Ева, пока тащила оформлять документы и получать подъёмные в валюте Глизе-581.

Кстати, документы и деньги тут – это приклеенный к внутренней стороне запястья небольшой квадратный экран. Оказывается, ещё в «Гостинице» нам вживили под кожу какие-то чипы, а в центре распределения просто налепили на них вот эти экраны и объяснили, как пользоваться. Я понятия не имела, из чего они сделаны, но через секунду после того, как штуковины оказались на наших с Тошей руках, мы перестали их чувствовать. Да и в глаза они не бросались, пока не активированы. А вот если призвать устройство к работе, оно оживало и показывало все-все наши данные, а также работало терминалом и банковской картой.

Ну а из этого отдела Ева повела нас на улицу. Пришла пора ехать в космопорт, откуда мы отправимся в новый дом.

– Вы полетите на небольшом военном корабле даурианцев, они как раз летят в ту сторону и забросят вас на Глизе-581, – сообщила Ева, усаживая нас с Тошей в свой личный автомобиль – кастрюлю, подобную которой мы уже видели.

– Мы полетим не с землянами? – ужаснулась я.

– Ой, не бойтесь, Таисия! Вам совершенно нечего опасаться! – утешила меня Ева. – Даурианцы – высокоразвитая раса, а внешне нисколько не отличаются от людей. Я вам даже немного завидую! Их мужчины без всяких прокачек производят такое неизгладимое впечатление, что аж мурашки по коже! – многозначительно подмигнула мне куратор и подняла свою кастрюлю в воздух.

Глава 6

Внутри кастрюли оказалось очень даже комфортно. Всё в тёплых огоньках и приветливом сиянии, прямо как на Новый год…

– Как в летающей тарелке, да ведь, мам? – тут же оживился мой Платон.

Действительно, было тут что-то общее с теми тарелками, что мы видели в наших фильмах: крутящееся кресло пилота в центре, большое лобовое стекло с бегущими по нему цифрами, управление голосом и удобные мягкие диваны для пассажиров.

Правда, Тошу вскоре разморило, и он, положив голову мне на колени, уснул.

Зато Ева не дремала, она всю дорогу продолжала меня наставлять на путь истины и тараторила так, что я с трудом выхватывала главное.

– …За три года у вас к имеющемуся состоянию накопятся приличные проценты, и вы сможете оплатить сыну две необходимые для поступления в лучшие начальные школы Минервы-Би прокачки, а также оплатить свой туда переезд.

Я прикинула в уме проценты – это будет приблизительно ещё около двух екчей.

– А что за прокачки?

Мне как-то вообще не улыбалась делать из Тоши куклу-киборга.

– Ну, для начальной школы это укрепление иммунитета, развитие памяти, усидчивости, коммуникабельности и физической формы.

А они в курсе, что всего этого можно достичь бесплатно? Совсем обленились!

– А на Минерве-Би, получается, лучше условия жизни? Зачем нам стремиться переезжать туда?

Хотелось бы расставить приоритеты сразу, чтобы видеть цель.

– Ну конечно! Эта планета не колония, а экспансия, и на ней сосредоточены все учебные заведения коалиции, – поучительно сообщила Ева.

Правда я опять ничего не поняла:

– А в чем разница между колонией и экспансией?

– На Минерве-Би нет коренного населения. Планета не была обитаемой, пока мы не создали искусственную атмосферу и прочее, необходимое для жизни. Кстати, Кеплер Лира тоже экспансия.

Ну, ясно теперь. Примерно. Выходит, на экспансиях всё самодельное, но навороченное и продвинутое, а в колониях приходится подстраиваться под местный уклад.

У меня на языке крутилось ещё великое множество вопросов, но мы преодолели границы города, на окна кастрюли опустились заслонки, и она плавно набрала скорость.

– Спешить надо, а то даурианцы только вас и ждут, – пояснила куратор свой маневр, – до военного космопорта на обычной скорости мы ещё два часа лететь будем, а так за пару минут домчим.

– А тут много космопортов?

– О, да. Кеплер Лира ведь административный центр, у нас есть и грузовой, и два пассажирских, и военный, и правительственный, и административный космопорты. Это чтобы пробок не было.

Ну что могу сказать? Молодцы, что за тысячу лет хоть с пробками разобрались.

Две обещанные минуты пути промелькнули незаметно, и, когда кастрюля остановилась, я отвлеклась, чтобы разбудить Платона. Сын похлопал спросонья на меня глазами, но быстро вспомнил, где мы находимся, поэтому растерянным выглядел лишь несколько секунд.

– Кушать хочешь, зайка? У меня печенье есть, – я захватила его из кабинета Евы на всякий случай.

– Нет, совсем не хочу, – отмахнулся Тошка и поспешил выбраться наружу. – Ого! Вот это настоящие крейсеры, мам!

Я выбралась вслед за ним и тоже поразилась грандиозным машинам, способным преодолевать огромные космические пространства. Звездолёты были разных форм, размеров, цветов и впечатляли до глубины души. Даже холодок по коже пробежал. Правда, гулять и рассматривать нам много времени не оставили – к Евиной кастрюле подлетела навороченная алая капля, вскинулась вверх её дверь, и на землю грациозно спрыгнул мужчина в форме.

О том, что даурианцы похожи на людей, Ева не соврала, но не на кукольных, как перекачанный начальник отдела двадцать первого века, а на тех, что считались лучшими представителями человеческой расы в моё время. Военный даурианец выглядел настоящим брутальным мужиком.

– Грузитесь на борт, – скомандовал он сурово нам с Тошкой, не обращая ни малейшего внимания на Еву, которая чуть ли не из платья выпрыгивала в это время, пытаясь разбудить интерес инопланетного красавца.

Мы с сыном, поблагодарив куратора за помощь и помахав ей на прощание руками, поднялись на борт. Даурианец же прощаться с Евой не стал, молча забрался в свой транспорт вслед за нами и полетел к одному из кораблей – конусовидной громадине такого же, как и капля, цвета.

– Я старпом «Разящего бумеранга» Ваахаш Буараам, – через несколько секунд полёта счёл нужным представиться наш грозный сопровождающий, прежде чем начать знакомить с правилами поведения, которые нам следует соблюдать во время перелёта. – Вас не должно быть ни слышно, ни видно все три дня пути. Наш капитан не любит пассажиров. Особенно таких…

Я потихонечку начала закипать. Каких «таких», интересно?

– …Всё необходимое будет у вас в каюте: пятиразовое питание, удобства и средства для развлечения. Если что-то потребуется сверх предоставленного, вам надлежит дождаться стюарда и передать просьбу ему. Самим по кораблю не ходить. Всё ясно?

Я состроила недовольное лицо. Мне-то предельно ясно, да и не очень-то хотелось ходить по их кораблю. А вот Платон заметно расстроился и загрустил. А это меня совершенно не устраивало. Только поэтому я бруталу и возразила:

– Нет. Я настаиваю на беседе с капитаном. Или пусть нам предоставят другой корабль – с более лояльной командой, – отрезала я категорично и поймала на себе два взгляда: восхищенный – сына, ошарашенный – старпома.

Простите, дорогие инопланетяне, не знаю, как в ваше время, а в наше люди не были бесправными овцами, которых можно перевозить в загончике, так что по-вашему не будет.

От моих слов вояка опешил и даже задержал на мне брошенный через плечо взгляд, отвлекаясь от управления каплей на дольше, чем, по моему мнению, следовало.

Кстати, вот тут я и заметила одно из отличий даурианцев от землян. Зрачки у старпома были вытянутые и полыхали красным огнём. Если таким образом он пытался меня напугать – получилось. А если заставить молчать – нет. Я понимала ценность переселенцев для коалиции и то, что за принесение нам ущерба вояк по голове не погладят, поэтому чувствовала себя смелой.

– Смотрите на дорогу, пожалуйста, – вежливо попросила я и, вздёрнув подбородок, отвернулась к окну.

Что уж там дальше делал старпом, я не видела.

Но когда алая капля залетела в огромный открытый отсек корабля и плавно опустилась, нас уже встречали двое. И, судя по грозному взгляду исподлобья, блондин в белоснежном кителе, чьи глаза метали фиолетовые молнии, и был капитаном.

Как только мы вышли, я сразу же прижала Платона к себе, сложив руки на его груди в защитном жесте, а потом смело посмотрела в глаза хмурому хозяину корабля.

Нельзя хищникам показывать свой страх – я это твёрдо знала.

– Я капитан «Разящего бумеранга» Раамн Хазааш. Для чего ты хотела встретиться со мной, древняя женщина?

Древняя?! Женщина?! Да мы с ним на вид ровесники! Офигел?! Хам невоспитанный! Я аж воздух в себя шумно втянула от возмущения!

Пришлось даже несколько секунд подбирать слова…

– Видишь ли, юный инопланетянин, – наконец выдавила я из себя тоном бабули с лавочки, – мы с сыном не твари дрожащие, мы права имеем! Поэтому, милок, будь добр обращаться с нами как с людьми, а не как с вещами.

Капитан растерянно похлопал ресницами, длинными и закрученными к верху, а потом перевёл вопросительный взгляд на старпома.

– Она возмущается, дар Раамн, запретом на выход из каюты и требует другой транспорт, – пояснил ему помощник.

Как будто я сама неясно изъяснилась!

– Ну так выкинь их из «Разящего» и сообщи в центр распределения. Пусть пристраивают на другой корабль, – пожал плечами злыдень.

– Мы не можем так поступить, дар Раамн, ты же сам знаешь, – внезапно прозвучало вкрадчиво и многозначительно от инопланетянина, пришедшего нас встречать вместе с капитаном.

Этот мужчина был рыжеволос, а зрачки его сияли зелёным – похоже, они у них разноцветные, как у нас радужка. А ещё он был одет в гражданское. Понятия не имела, кем этот субъект может быть, раз смеет перечить. Может, жена капитана? А что? Всё возможно. Я про их расу ничего не знаю, а судя по тому, как они безразличны к женщинам – вспомнилась Ева с её безуспешным кокетством, – такой вариант вполне имеет право на жизнь.

– Ну, вот тогда сам с ними и возись, – бросил капитан, развернулся и ушёл куда-то в недра корабля.

А я проводила его крепкие ягодицы… Тьфу ты! Широкие плечи взглядом. Что на меня нашло? Отвратительный мужик!

– Пойдёмте со мной, Таисия и Платон Звягинцевы, – очень кстати отвлёк меня от самобичевания рыжий дружелюбным тоном.

И мы тоже отправились вглубь инопланетного звездолёта.

– Я пси-лекарь «Разящего бумеранга» Лихраан Грааш… – продолжил он проявлять гостеприимство, даже после того как начальник скрылся.

Пси-лекарю, чтобы это ни обозначало, я была в тот момент очень благодарна, потому что Тоша от строгого обращения с нами капитана сильно напрягся, а теперь расслабился и с удовольствием крутил головой по сторонам

– …По всем вопросам вы можете обращаться ко мне, – продолжал рыжий, – я не против вашей компании. Готовы поселиться в лечебном отсеке «Разящего»?

Почему-то мне захотелось перед этим позитивным инопланетянином оправдаться:

– Мы вообще-то не проблемные пассажиры, как вам могло показаться, – доверительно сказала ему я. – Просто я отказываюсь сидеть в четырёх стенах. Мой сын очень любит космос и всё, что с ним связано. И не дать ему погулять по кораблю – это жестоко.

– Понимаю вас прекрасно, и мы обязательно прогуляемся. Но так, чтобы не раздражать капитана, – покивал пси-лекарь, чтобы подчеркнуть свои добрые намерения.

Интересно, а что обозначает приставка «пси»? Лекарь – понятно, коллега мой, а вот пси… Но это я у него выясню позже, сейчас есть вопросы важнее.

– За что он нас так ненавидит? Ваш капитан. Он расист? – прямо спросила я о том, что меня взволновало. Кто знает степень его агрессивности?– Встреча с ним может быть для нас опасной?

Века летят, а проблемы остаются.

– Нет-нет, что вы?! – соврал пси-лекарь, не моргнув глазом. Его ложь отчётливо виделась по поспешному и показательно возмущённому оскорбительным предположением тону. – Дар Раамн просто не терпит гражданских на корабле и совсем немного опасается, что дикари что-то сломают.

– Кто дикари? Мы дикари?! – повысила я голос и остановилась, как вкопанная, посреди коридора.

Он, кстати, у инопланетян имел нежно-сиреневый колер и как будто дышал. Во всяком случае, стены его выглядели живой материей, и даже Платон, это заметив, не решался их погладить.

– Вы не должны обижаться, Таисия, это не оскорбление, а обычная констатация факта, – примирительно проговорил пси-лекарь.

Правда, без особого успеха. Я никак не могла выкинуть из головы «тёплый приём» и по-прежнему кипела.

– Ну, знаете! В любом случае, мы к вам в будущее не просились и заявок на перемещение не писали, – выплеснула я своё раздражение на ни в чём не повинного мужчину. – Насколько я понимаю, мы нужны вашей коалиции, поэтому я требую к себе уважения.

– Конечно-конечно! Всё будет! – поспешил успокоить меня пси-лекарь.

Мне показалось, что он даже по головке погладить меня хотел, как маленькую глупенькую девочку. В общем, похоже, мои слова Лиха – или как там его? – не впечатлили, потому что общаться он с нами продолжил как с умственно отсталыми:

– А вот и мои владения! Проходите, не стесняйтесь, тут можно гулять где угодно, трогать что угодно и вообще делать что в голову взбредёт.

Наш попечитель приложил руку к стене корабля, и она раздвинулась, впуская нас в настоящую инопланетную больницу.

Глава 7

Ну как больница… Это я её про себя так мысленно обозвала: раз лекарь, значит, лечит, раз лечит – значит, хозяин больницы. Но на самом деле помещение нисколько не напоминало привычный стационар. Даже самую его люксовую часть. Даже из заграничных кинофильмов.

– Мой отсек называется пси-релаксатор, – дар Лих с гордостью обвёл помещение рукой, – члены команды приходят сюда, чтобы снять напряжение, усталость, убрать ненужные эмоции…

Точно! Могу себе представить, что такое возможно. Мне самой захотелось завалиться в одно из уютных гнёзд. Лежанки – или диваны, или не имею понятия, как называются у них эти штуковины, которые разбросаны по помещению, определённо предназначенные для того, чтобы на них расслаблялись – напомнили мне комфортной формой, мягкостью и ощущением защищённости именно гнёзда.

Ну и стены этого самого пси-релаксатора имели очень «вкусный» цвет: что-то между оттенками «шампань» и «топлёные сливки». Признаться, я не сильна в названиях, поэтому и обозначила его как «вкусный». Стену хотелось почему-то лизнуть… Хотя, может, я проголодалась просто? Ведь мы ничего с Тошкой и не ели с момента, как пришли в себя в «Гостинице». Чай с печеньем в кабинете Евы не считается. Но желудок мой не вопил сиреной, и голода я не чувствовала. Нас явно чем-то подпитали и успокоили тоже. Потому что всё-таки не совсем нормально то, что я воспринимаю происходящие события так легко… Даже то, что это местечко мне показалось райским – уже должно настораживать.

– …Впрочем, вернёмся сюда позже, – быстро среагировал, заметив мою мыслительную деятельность, хозяин апартаментов, – пойдёмте, я покажу вашу каюту, столовую и остальные отсеки…

Мы прошли между двумя лежбищами, одно из которых я не удержалась и потрогала – оно оказалось тёплым и приятным на ощупь, как игрушка-антистресс, а ещё поприветствовало меня изменением цвета с шоколадного на персиковый.

– …Непременно вернёмся, – пробормотал на это лекарь, – вы, Таисия, в стрессе. Но это не беда. Разберёмся.

– А мне можно потрогать? – уловив, что я не отказываю себе в желаниях, и меня за это не ругают, тут же спросил Платон.

– Ну конечно, – разрешил добрый инопланетянин, и сын прислонил ладонь ко второму гнезду. Оно приобрело тёплый жёлтый оттенок, и Лихо дал заключение: – а ты, малыш, просто герой! Не вижу ни страха, ни уныния. Сплошной позитив и любопытство.

Слава богу! Хоть одна радость!

– А скажите, пожалуйста, – спросила я, пока мы двигались по коридору к неизвестной цели, – как я могу к вам коротко обращаться?

Всё же неловко как-то, что я не запомнила его имени.

– Ах, да! Простите, Таисия, совсем вылетело из головы, что вам будет сложно запомнить даурианские имена – поддел пси-лекарь, и я опять почувствовала себя пустоголовой, – зовите меня просто дар Ли.

– И ничего не сложно, – деловито возразил дару Тоша, – я всех запомнил: вы – дар Лихраан Грааш, старший помощник – дар Ваахаш Буараам, а капитан – дар Раамн Хазааш.

Мне показалось, что мы уронили челюсть одновременно: что наш гостеприимный хозяин, что я.

– Ничего себе! Это же сколько прокачек вы прошли? Отличная память, Платон! – отмер первым и похвалил Тошку даурианец.

А я поняла, что пришло время задать вопросы:

– Всего две, но скажите, дар Ли, а что обозначает должность пси-лекаря? И можете ли вы мне подробнее объяснить про эти самые прокачки?

– Конечно, объясню. Я на все ваши вопросы с удовольствием отвечу, но за обедом после старта, который произойдёт с минуты на минуту, поэтому предлагаю поторопиться и куда-нибудь присесть, например, на стулья в ваших апартаментах, – опять крайне любезно, что подозрительно, согласился со мной дар Ли и, остановившись, нажал на кнопку у овальной двери.

От предложения, естественно, было невозможно отказаться, поэтому мы вошли.

В апартаментах было пусто, как в новостройке в момент получения ключей, но удивиться мы с Тошкой не успели – дар Ли принялся чертить на стене какие-то символы.

И прямо на наших глазах из воздуха начала материализовываться мебель!

– Мамочка! А это магия, да? – выдохнул Платоша и укусил свой кулачок.

От восторга, видимо.

– Ты прав, малыш. Люди зовут это магией, а даурианцы пси-силой, – ответил вместо меня рыжий инопланетянин. – Наш «Разящий бумеранг» – современный корабль, оснащённый передовыми разработками наших лучших учёных. Он живой, но неодушевленный, а ещё у него есть пространственные карманы, а я сейчас просто набираю из них всё необходимое для проживания в каюте двух пассажиров.

Я старалась не сильно удивляться, когда из этих самых «карманов» появились две застеленные кровати, разделённые тумбочкой, стол и три кресла, выстроившиеся в ряд у стены, вешалка.

Но тут освещение резко пропало, и мне вообще стало не до удивления. Темнота длилась всего миг, но я сориентировалась молниеносно и прижала к себе Тошку. Над входом зажглась зелёная лампочка, и прозвучал короткий звуковой сигнал.

– Присядем. Пора, – скомандовал дар Ли, и я потянула Платона к креслу.

А как только мы втроём уселись удобнее, «вкусная» стена «Разящего» что-то такое проделала, что мы оказались спрятанными в мягком, уютном и каком-то умиротворяющем коконе. Только лица остались торчать снаружи, когда корабль плавно завибрировал, заурчал, как огромный хищник, и я почувствовала, что погружаюсь в пограничное между сном и явью состояние.

– Сынок, ты как? Не страшно? – стараясь удержаться в сознании и с трудом ворочая языком, спросила я Тошку.

– Ну что ты, мам?! «Разящий» такой ласковый, прямо как настоящий большой котик! Тигр!

Голос сына звучал бодро и радостно – это я лениво отметила, продолжая плавать в непонятной дрёме.

Взлёта, перегрузок или паники я вообще не заметила. Сколько это всё длилось – не знаю, но по ощущениям, закончилось очень быстро. Зажёгся большой свет, и корабль выпустил нас из объятий.

– Ну вот и всё, мы в космосе, теперь можно побеседовать за обедом, – дар Ли легко поднялся с кресла и мы последовали его примеру.

Больничная столовая тоже поражала необычным уютом. Тут на «вкусных» стенах имелись даже имитации окон с видами полуденной природы неизвестной планеты: ветер шевелил пёструю травку, периодически пролетали птички. Думаю, это было сделано для того, чтобы присутствующие за столом чувствовали себя как дома.

– А это такие телевизоры? – не понял Платон.

Он бы, конечно, больше радовался настоящему чёрному космосу за стеклом. Но правда в том, что на той скорости, с которой движется звездолёт, мы бы совершенно ничего не увидели, поэтому мне было совершенно понятно отсутствие иллюминаторов.

– Эм-м, да. Можно и так сказать, – кивнул дар Ли.

Он принялся что-то выводить на стене, меняя картинки – выбирай, что больше нравится.

В ассортименте присутствовали: подводный мир с зубастыми страшными рыбами, облачная синева, красная пустыня. Нашёлся даже пейзаж, похожий на Земной, но Тошка остановился на тёмном, усыпанном россыпью звёзд небе.

Ну а когда мы с этим определились, дар Ли пригласил нас за большой овальный стол, на котором сам по себе возник обед. И он меня нисколечко не впечатлил. На трёх тарелках перед каждым из нас лежал набор разноцветных шариков размером с горошину. Как в сказке про трёх медведей: у дара больше всех, а у Тошки – меньше. Сын сначала взглянул на угощение с удивлением, а потом решил удовлетворить любопытство и нажать на шарик.

– Платон! Зачем руками-то? – только и успела воскликнуть я, как шарик выскочил из-под пальцев сына и полетел прямиком в глаз дару Ли.

У меня сердце чуть не остановилось от ужаса! Но, к счастью, пси-лекарь обладал хорошей реакцией и поймал снаряд на подлёте.

– Ой, я нечаянно – перепугался Тошка, мгновенно спрятав руки под столом.

– Простите, пожалуйста, – вторила я ему, сложив свои молебной лодочкой.

– Да ничего страшного, – отмахнулся этот подозрительно добрый инопланетянин, – я понимаю, что почти каждого ребёнка тянет к исследованиям всего необычного, а пища в форме полезных элементов для вас… – тут он явно опустил слово дикарей, – необычна. Но вам не стоит опасаться обеда. «Разящий» подал сбалансированный для каждого из нас комплекс витаминов, жиров, белков и углеводов. Капсулы имеют приятный вкус, и их можно смаковать по одной или попробовать их сочетание.

Я взяла со стола аккуратные резные щипцы, которые однозначно служили столовыми приборами, и ухватила жёлтый шарик. Сын, глядя на меня, проделал то же самое.

Про приятный вкус дар Ли, конечно, загнул – шарики оказались, мягко говоря, безвкусными. Но ничего, питаться можно. Трава травой. Видимо, что-то такое про безопасность и пользу подумал одновременно со мной и Платон. А может, сыграла роль столь необычная форма блюда, но одним шариком сын не ограничился. Он ловко закидывал в себя разноцветные горошины по очереди под одобрительным взглядом пси-лекаря.