Ниже уровня моря

– Слушай, Наташ, а тебе случайно новый муж не нужен, а?

– Что? – она на секунду зависла и перестала сворачивать и разворачивать салфетку.

– Муж новый тебе не нужен? А то ты говоришь, что бывший у тебя уже есть. А нынешний?

Наташа рассмеялась и зачем-то заглянула в кофейную чашку. Там, конечно, было все так же пусто.

– Нынешнего нет. А ты, что, хочешь предложить свою кандидатуру?

– Не свою. Есть у меня друг, которому точно не помешала бы жена. Он хороший парень, только раздолбай немножко.

– Вадим, что ли?

Вадим? Ну, ты вспомнила… Примерно предпоследний человек на свете, которого можно было бы назвать «хорошим парнем».

– Не, ты его не знаешь. Игорем зовут. Мы с ним квартиру вместе снимали последние два года.

Наташа будто бы пропустила мои слова мимо ушей. Похоже, новый муж был ей не очень нужен.

– А как там Вадим, кстати?

– Да нормально… Живет сейчас в какой-нибудь Кампучии, или что-то вроде того.

– Ого! Решил сбежать подальше от цивилизации, что ли?

– Не совсем… По семейным обстоятельствам уехал, так скажем.

– На азиатке женился?

– Нет. Развелся с россиянкой.

– А-а-а, – протянула Наташа так, будто что-то поняла. – Интересно.

– Да ничего интересного, на самом деле.

– Это я просто так сказала. Он мне никогда не нравился, этот Вадим. Мерзкий тип.

– Да я тоже не очень приятный.

В подтверждение этих слов я оскалился, показав Наташе пожелтевшие от курева зубы.

Она отвела взгляд и снова уставилась куда-то вглубь пустой кофейной чашки.

– Сходи, возьми еще кофе, пожалуйста.

– О’кей.

Я сходил на кассу, купил две чашки американо и вернулся. Наташа погасила экран телефона, отложила его в сторону и взяла у меня одну из чашек.

– А я вот с Максимом Федоренко иногда вижусь, помнишь такого?

– Помню, конечно. Только не знал, что вы хорошо знакомы.

– А мы в юности и не общались почти. Так, пересекались иногда в компании. У него дочка с моим Костей в одном классе учится. А еще я у него в сервисе машину ремонтирую. У него же теперь свой автосервис на Уральской. – Наташа произнесла это с таким почтением, что я даже на секунду пожалел о том, что у меня нет своего автосервиса на Уральской. – Так и стали общаться понемногу. Раз в пару месяцев в пивной ресторан ходим, болтаем о том о сем. Про тебя с Вадимом недавно вот вспоминали.

– М-м-м…

– С ним-то ты рад был бы увидеться?

Рад? Конечно! Подбежал бы сразу как собачка и о ногу тереться начал. Или что там еще делают, когда рады кого-то видеть?

– Да не знаю… Я его редко вспоминал, если честно.

– А кого ты часто вспоминал? Дай, угадаю… Старался не вспоминать никого, да?

– Примерно так.

– Ну, в общем, если хочешь, пошли в следующий раз с нами. Пиво-то пить ты все так же любишь, как и раньше, я надеюсь?

– Есть такое дело…

– Ну, слава богу! Может, хоть напьешься и поразговорчивей станешь. А то я себя так глупо сейчас чувствую. Как будто заставляю тебя со мной общаться.

Ну да, тебе такое непривычно. Конечно.

Еще минут двадцать мы цедили кофе и вспоминали всяких общих знакомых. Светка Лаврова родила двойню, Димка Мазаев разбился на машине, Юрка Меньшов спился, и все вот это вот…

Эх, декабристы и балтийские юнги, где же вы все теперь?

Когда Наташа ушла, я еще долго сидел за пустым столиком и пялился на стену напротив. Там из больших пластмассовых горшков торчали большие пластмассовые растения. Я даже забыл, что мне так сильно хотелось курить.

***

В воскресенье я зачем-то проснулся как на работу – в шесть тридцать пять. На улице было солнечно, и Хэм с утра пораньше развалился на подоконнике, подставив рыжий бок теплым лучам. Такой милаха! Я встал с дивана, подошел, потрепал его мохнатую щеку и отправился завтракать. Кофе, яичница и тосты с шоколадной пастой. Потом еще сигарета, конечно.