Аллоген. Книга третья. Коллаборационисты

Сразу два выстрела задели ликвидатор, разбив силовой щит вдребезги. Режим невидимости исчез…

Наперерез их курсу пошли два вражеских истребителя и один ликвидатор, который вышел из режима невидимости, усилив тем самым свой силовой щит.

Нака приняла, как ей казалось, единственное правильное решение в данной ситуации и направила корабль в сторону ближайшего входа в межгалактический рукав. Ускорение корабля было на максимуме. Впереди показался корабль в виде ярко синего шара с торчащими в разные стороны иголками. Корабль был в два раза больше по размерам ликвидатора, но это ее не смутило. Все четыре выстрела достигли своей цели и разнесли корабль-колючку в клочья.

Сама того не зная, Нака уничтожила корабль давейфе-регулировщика транспортных потоков, нарушив тем самым навигацию в межзвездном пространстве.

Мастерски увернувшись от осколков шипов корабля, которые были ретрансляторами и усиливали связь между давейфе, Нака направила ликвидатор к одному из входов в туннели. Одного из преследователей проткнуло шипом-ретранслятором, и тот исчез в яркой вспышке. Но на хвосте у них по-прежнему висели ликвидатор и еще один истребитель.

Перед входом в туннель, Нака выкинула несколько шаров– конденсаторов в открытое пространство, по которым дала несколько выстрелов из гравитационных пушек…

Яркие вспышки взрывов стерли в порошок их преследователей, однако волной накрыло и вход в туннель. Как только ликвидатор юркнул в свет туннеля, взрыв страшной силы закрыл за ними вход в межгалактический рукав…

V

Оказавшись в туннеле, Нака отключила двигатели корабля и попыталась разобраться в характере повреждений. Пока она колдовала над консолью управления, остальные члены экипажа в лице деда Миши, Виктории, Камилы, Настет и кота, тупо таращились в синеву потока энергии, окутавшего ликвидатор.

Наконец, Настет вышла из ступора и бросилась осматривать тело Юры. Тем же шариком, которым она пыталась спасти Вааланта, самка саламексов водила теперь над Юрой. Шарик светился разными цветами и выводил проекцию внутренних органов прямо перед глазами Настет. Та, словно прислушиваясь к какому-то только ей слышному источнику звука, хмурила свое кошачье личико.

– Что с ним? – спросила у саламекса Вика.

– Его организм борется с ядом, – ответила на языке архонтов Настет и продолжила: – Я не понимаю, откуда у давейфе появился яд. Считалось, что в процессе техногенной эволюции они утратили способность вырабатывать эти гормоны.

– Ты его сможешь вылечить? – со слезами на глазах спросила у нее Вика.

– Я не знаю… Можно попробовать… У меня мало опыта… Если бы Алинтатет… Он бы…. Я сделаю, что смогу…

– Девочки, о чем вы говорите? – включился в диалог дед Миша, который до этого даже не пытался учить язык архонтов, считая, что жестами можно объясниться с любым разумным существом.

– Сехмет Икин может перестать существовать, – почти без акцента ответила на языке герадамасов Настет.

Вика, закрыв лицо ладонями, сотрясалась в беззвучных рыданиях. Она плакала впервые в жизни…

– Не молчи…Девочка, кричи…Покричи…Надо плакать громко….Тогда легче будет, – как могла, пыталась успокоить Вику негритянка.

В это время что-то пошло не так. Синий цвет туннеля сменился на красный, а ликвидатор начало потряхивать.

– Ты… Как там тебя… Рули аккуратней, – крикнул Нака дед Миша.

– Сбой… Сбой в туннеле… Трансцендентность нарушена, – зашипела в дамару амбросийка.

– Плевал я на эту тран…транс… Тьфу ты… Руль держи! – отреагировал дед Миша.

– Нас или раздавит, или выкинет в другом месте, – на всю мощность прогремел дамару Нака.

Никто ничего сказать не успел, потому что корабль опять начало вертеть вокруг своей оси.

– А…а…а…а…– орала негритянка, стремительно перемещаясь по всему пространства центра управления. Благо длилось это недолго.

Ликвидатор выкинуло из туннеля в одно из второстепенных ответвлений рукава.

Их взору предстало огромное количество безжизненных серых шариков планет. Они были повсюду, куда можно было достать невооруженным взглядом. Среди массы огромных мертвых космических тел, где-то очень далеко, светилась одна единственная малюсенькая точечка, дававшая свет мертвым обитателям неизвестной галактики.

Все подавлено смотрели в прозрачные панели центра управления, за исключением деда Миша, который случайно попал в такую же передрягу с участием тела Камилы, как и Салават.

– Надо осуществить посадку, иначе ликвидатор разнесет на куски, – прошипела Нака.

– Но где? Тут же нет признаков жизни, – спросила Настет.

– Если есть вход в рукав, значит, где-то есть обитаемая планета, – ответила Нака и начала лихорадочно тыкать лапками в консоль управления, пытаясь отыскать хоть какие-то признаки, хоть какой-нибудь цивилизации.

– Я нашла несколько объектов с флан-излучением*, сейчас выберу планету с наибольшим…Сядьте в кресла, а то…– закончить Нака не успела.

Ликвидатор затрясло так, как будто он должен был вот-вот развалиться на куски. Настет с котом на руках шмыгнула в ближайшее кресло. Ее примеру последовала Вика и легла в кресло возле Юры. Камила сначала уложила в кресло Салавата, затем деда Мишу, Савитара и только потом бухнулась в кресло, которое оказалось ей немного маловато. Немного пожужжав, хитрый механизм все-таки заключил в свои гравитационные объятия дородное тело негритянки.

Теряя мощность, корабль несло к серому телу планеты, становившейся, по мере приближения к ней, все больше и больше. Наконец она заполонила все пространство впереди. Вся безжизненная поверхность планеты была утыкана сферическими буграми, отличавшихся, друг от друга только диаметром и цветом. Какие-то были светлее, а какие-то темнее.

К одной такой сфере и несло в неуправляемом полете их корабль. Подняв кучу серой пыли, ликвидатор с хрустом вошел в бугор и с неприятным хлюпаньем окунулся в какую-то белую массу.

– Как нож в сало вошли, – успела подумать Камила и от внезапной перегрузки потеряла сознание.

Ликвидатор врезался в какое-то препятствие…

Глава6

I

Когда Юра очнулся, ему показалось, что он лежит у себя в комнате города-бункера и ему надо собираться идти заступать в дозор, потому что он сегодня поменялся дежурством с Давидом. Однако, это было не так. Осмотревшись по сторонам, Юра рассмотрел, что он лежит в полумраке небольшой каменной комнаты абсолютно голый, в какой-то дурно пахнущей слизи.

– Надо действовать, – решил про себя Юра и попытался окунуться в плерому, чтобы просканировать пространство вокруг.

Флан-излучение* – обозначение активной деятельности живых существ техногенного характера.

Привычного состояния сознания, когда он сливался с энергией пространства, не наступило. Только полумрак комнаты осветился легким свечением обруча на его шее. Он вспомнил, при каких обстоятельствах на нем оказался этот обруч и подумал о своих погибших товарищах, которых он повел за собой на верную смерть. От обиды на собственную дурость и самонадеянность, он заскрипел зубами и закричал. Только крик его не вылетел с мощным потоком воздуха, а еле-еле выдавился мышиным писком.

Внезапно раздался легкий щелчок, и часть стены комнатки отошла в сторону. В образовавшейся небольшой нише показалось улыбающееся лицо Камилы и она, бесцеремонно схватив его рукой за ногу, вытащила из каменного мешка наружу. Яркий свет неприятно ударил в глаза.

Немного проморгавшись, Юра осмотрелся и увидел, что он находится в просторной комнате из непрозрачного дланка. Повсюду стояли вещи из человеческого обихода: стол, широкий комод, несколько стульев, широкий диван и два кресла, в одном из которых сидел какой-то коренастый мужчина с уставшими глазами.

На вид ему было около сорока, но морщины возле голубых глаз на лице славянского типа свидетельствовали о том, что возможно ему лет и больше, чем кажется. Мужчина был облачен в просторный халат синего цвета. Закинув ногу за ногу, он с интересом наблюдал за происходящим.

Кроме мужчины и Камилы, заботливо обтиравшей тряпкой его тело от вонючей слизи, в комнате никого не было. Юры стыдливо попытался закрыть руками от Камилы свой член, который негритянка начала бесцеремонно оттирать от слизи, но руки отказывались повиноваться. Страшная слабость в теле не позволила ему оторвать руки от пола, на котором он лежал. Лишь запястья немного дернулись и обмякли.

– Ой, лежи ты. Что я, писюнов ни разу не видела. Насмотрелась я на них, так что ничем, ты, меня не удивишь, – поняла она потуги Юры и перешла с тряпкой к его ногам.

– Что с экипажем и кораблем? – спросил Икин.

– Все погибли. Остались только ты, я, Салаватик, сколопендра, Миша – старый дурень, лицекливый шестирук, Викуля, Настет и кабан этот усатый-полосатый, как там его…Падлант…Падлинт…Подлет, короче «Падла», – пояснила Камила

– Где Вика? – смирившись со своим беспомощным состоянием, выдавил из себя Юра.

– С ней все в порядке, а с тобой пока что не совсем, – ответил приятным баритоном мужчина.

– Где она? – прохрипел Юра.

– Своим кораблем, явно добытым преступным путем у архонтов, вы повредили купол моей плантации, на восстановление которого я потратил изрядное количество дланка. К тому же прошили насквозь одну из моих тихоходок, а это убытки. Поэтому шестирукий акремонец, озабоченный казах, женщина-кошка, фраерок* с синей рожей, твоя девочка и моя Иса, сейчас собирают рунг.

– Что? – переспросил Юра, который из объяснений мужчины понял только то, что с его Викой всей в порядке.

– Говно, по-нашему? – пояснил мужчина.

– Что?

– Какой-то ты туповатый для супермена, – ответил мужчина.

– Кого?

– А, забыл, ты же из другого поколения. Ладно. Сейчас все начну с начала. Шоколадка, – обратился мужчина к Камиле: – принеси ему халат и налей бульона в кружку.

Юра ожидал, что Камила огрызнется в ответ на такое обращение к ней, но та расцвела в игривой улыбке и, кокетливо поигрывая целюлитными бедрами, бугрившимися под облегающим костюмом-зентай, не спеша продефилировала на выход из комнаты.

– Деваха хочет меня, – шепотом сообщил пораженному происходящим Юре мужчина: – только типаж не мой.

– Что? – переспросил, ничего не понимающий из жаргона своего собеседника, Юра.

– Жирная она… Мне, такие никогда не нравились, – пояснил мужчина.

В это время в комнату вернулась Камила. Она принесла халат и широкую кружку, из которой исходил приятный аромат, от которого у Юры закружилась голова, и предательски заурчал живот.

Мужчина встал с кресла, и выяснилось, что он среднего роста и весьма спортивного телосложения. Он подошел к Юре и помог Камиле облачить его по-прежнему ватное тело в халат, после чего усадил в кресло возле себя и всучил в руки кружку.

– Пей. Это что-то вроде куриного бульона, только курей на Вагласе нет.

Юра вопросительно поднял глаза, но, собравшаяся от аромата варева, слюна помешала раскрыть рот.

– Я с твоими корешками немного пообщался и картину, в принципе, понял. Сейчас постараюсь, что бы и ты понял.

Мужчина закинул ногу за ногу, глазами показал Камиле, что бы она вышла и начал рассказ.

Фраер* – термин из криминального жаргона преступного мира девятнадцатого-двадать первого веков. Носило пренебрежительный окрас, для унижения лица, в отношении, которого использовалось.

II

– Меня зовут Алексич Виктор Антонович, русский. Родился в восьмидесятых годах двадцатого века. Жил и работал в милиции, а затем в полиции в уголовном розыске. Ловил убийц, насильников. Семью завести не успел. Вернее завел…Женился на паскуде, из-за которой потратил время в пустую, а потом…, – рассказчик задумался, погрузившись в пучину своих воспоминаний.

Юра воспользовался возникшей паузой и отхлебнул из кружки. Приятный обжигающий бульон провалился в его желудок и разошелся оттуда по всему телу ощущением мягкого тепла.

– Ах, да, – вернулся из воспоминаний Виктор и продолжил: – знал, что мы во Вселенной не одни, но не предполагал, что встречусь с другими видами и окажусь в других мирах. А случилось это после того, как однажды я встретил одного мальчишку, которого очень хотели изловить пандорцы… Хотя, я тогда не знал, кто такие пандорцы, архонты, хармозельцы и другие расы. Я помог ему… Правда, в истории я остался опасным преступником и террористом…Этот мальчик открыл мне глаза… – Виктор опять замолчал, задумавшись о своем.

– А причем здесь мальчик и…этот…э…э…Ваглас? – проглотив очередную порцию супа, спросил Юра.

– Этим мальчиком был… Аллоген.

От услышанного Юра дернулся, да так, что расплескал часть супа себе на халат.

– Вижу я, что знаешь ты что этакое. Ты обрел сверхспособности от Аллогена? – прищурив глаза и повысив голос, спросил Виктор.

– Я… Не знаю… Когда я добрался до источника… Я видел какое-то существо в виде дельфина… Оно сказало, что оно Аллоген и что мой отец… Отец Аллоген…Но я его никогда не видел…Я ничего тогда не понял…Только когда источник стал частью меня и я…Я смог то, что не мог раньше…Даже мое тело смогло перемещаться в пространстве…Я…Я… – начал сбивчиво рассказывать Юра.

– Теперь все понятно, – перебил его Виктор. – Ты обрел бесценный дар, который должен был спасти людей от захватчиков и восстановить баланс во Вселенной.

– Откуда вы… Про баланс…

– Тот мальчик знал все заранее. У него была своя миссия, которую он должен был выполнить…Только ты выбрал не ту дверь и события пошли не так, как было предопределено.

– Я…Я…Не…

– Что ты? – закричал Виктор, – Ты! Имея в руках технологии архонтов и обладая источником энергии илилифов, вместо того, что бы возродить планету, отправился туда, о чем не имел ни малейшего понятия! Самонадеянный щенок, сколько ты людей положил за зря…Сообщение о том, что архонты разыскивают сепаратистов, повредивших транспортную навигацию между мирами, прошло по всем каналам связи.

Виктор сказал ему правду прямо в глаза. Юра это понимал, но только теперь до конца осознал, какую страшную ошибку он совершил. Слезы сами собой брызнули у него из глаз и потекли неудержимым потоком в кружку с супом.

– Ладно, – смягчил тон Виктор: – успокойся. Вытри сопли и доешь суп. Человек я не богатый, так что новую порцию ты не получишь, а еще сколопендру твою кормить надо, пока ее не продам. Да, и котяра говорящий, жрет неплохо.

– Куда продать? Кто говорящий? – недоуменно переспросил Юра.

– Продам сколопендру в центре – будет дланк, который я потратил, что бы дырку в куполе залатать. Шестирукого тоже продам – куплю яйца ваарга.

– Кого?

– Забыл. Ты же ничего не знаешь. Так вот, – продолжил свою историю Виктор: – мальчику я помог, но был захвачен пандорцами и переправлен на их базу, на Луне. Там мне вживляли сканд, но он не прижился и я остался человеком. Тогда меня отправили на Марс, где, оказывается, действовал небольшой портал, который работал только в одну сторону и переправлял из нашей галактики всех неудачных носителей из числа людей на планету Джаханнам* – вотчину архонтов. Там я вступил в армию пандорцев и воевал против хармозельцев. За боевые заслуги мой архонт, которому я принадлежал, переправил меня сюда на Ваглас и выкупил у селментов этот купол.

– А что за сканд? – перебил рассказ Юра.

– Это я узнал от моего архонта Валтаправита…, – Виктор выдержал интригующую паузу и продолжил: – архонты бессмертны, но и размножаться они не могут, поэтому они разработали новую технологию, благодаря которой, у них появилась возможность дублировать свое сознание, а с ним и тела. Часть сознания архонта – это сканд, который помещается в тело человека, потому что мы ближайшая к ним раса. Сканд либо развивается, либо погибает. Если он приживется, тогда он захватывает сознание человека и преобразовывает ДНК человека в ДНК архонта. Со временем человек становится архонтом, который был донором. Если донор погибает, то он продолжает существовать в своем репликанте.

Джаханнам* – в исламе обозначается, как ад. В Коране упоминается, как место грядущего наказания грешников.

– И много таких репликантов?

– Нет. Материалом могут быть только люди и то не все, а только определенные. По каким параметрам они отбирали людей, я не знаю, а…

Закончить Виктор не успел, так как раздался мелодичный звук, и на противоположной стене комнаты появилось изображение Вики, Салавата, деда Миши, Савитара и еще какого-то человека, которого Юра рассмотреть не успел. Они стояли в белом тумане, из-за которого рассмотреть их лица было проблематично.

– Вернулись. Пошли, посмотрим, какой они урожай собрали, – сказал Виктор и, взяв, Юру за руку, повел его на выход из комнаты.

III

Они вышли из комнаты и очутились в более просторном помещении, посреди которого стоял массивный белый стол и несколько стульев.

– Это моя столовая, – с гордостью в голосе прокомментировал Виктор, – а это гостиная, – продолжал хвастаться он, когда они прошли через всю столовую на выход.

Юра полностью был сконцентрирован на том, что бы не упасть, поэтому особо головой по сторонам не вертел и что было из обстановки в гостиной не обратил внимание. Единственное, что ему бросилось в глаза – это огромный шкаф из прозрачного дланка.

Наконец, потихонечку, они проследовали в широкий узкий проход, где Юра увидел свою Вику, Савитара, деда Мишу, Салавата и Настет. От них исходило какое-то легкое белое сияние.

– Деактивируйте нимбы. Нечего в пустую заряд тратить, – грубо сказал Виктор.

Вика, увидев Юру, просияла счастливой улыбкой и хотела броситься к нему, но окрик Виктора заставил ее остановиться.

– Отключи защиту, – прорычал Виктор.

Она виновато закивала головой и правой рукой дотронулась сначала до лба, потом в районе пупка, а затем перенесла руку от правой груди к левой. Тут же белое сияние исчезло, и Юра рассмотрел, что у нее на лбу сидит узенькая полоска обруча стального цвета. Такой же тоненький поясок был у нее в районе груди, проходивший под подмышечными впадинами, и на талии.

Вика сняла с головы обруч и с рыданием бросилась к Юре. Она плакала и целовала его в глаза, в нос, губы, везде, куда могла дотянуться губами на его лице.

– Я думала ты не выживешь… Как бы я без тебя, – говорила сквозь слезы Вика.

– Как мы тут оказались? – спросил Юра.

– Когда давейфе схватило тебя, в резервуар нырнул Алинтает и разорвал медузу. Тебя он спас, а сам погиб. Потом началась вторая атака малседонцев, и Ваалант нас прикрывал, пока мы выбирались из центра управления. Потом на ликвидаторе мы покинули корабль и если бы не Нака, то вряд ли бы кто-то остался в живых. Мы вошли в один из туннелей и оказались на этой планете у этого страшного человека. Ты был трое суток без сознания и…– не закончила Виктория, испуганно уставившись на Алексича.

Тот, даже, не посмотрел в ее сторону. Он убрал свое плечо из-под руки Юры и направился к Савитару, который был уже не в своей пурпурной тунике, а в великоватом ему костюме-зентай, с коряво вырезанными отверстиями для лишних рук, снимать с его тела такие же пояски, какие были и на теле Вики.

Только сейчас Юра обратил внимание, что на правом бедре у Виктории висит небольшой светящийся контейнер из дланка.

– Что это? – спросил он у нее.

– Я сюда собирала рунг, – тихо ответила она.

– Что это такое?

– Это то, благодаря чему я вас еще не продал, – сказал Виктор и открыл контейнер, который он снял с ноги Настет. Он его слегка наклонил и оттуда, ему на ладонь, высыпалось несколько горошин синего цвета. Виктор довольно улыбнулся и продолжил: – эта планета полностью находится под куполами из дланка. Под ними находится пространство, на котором растет только рагнум – это как земной мох, только очень высокий и белый. В этом мху живут ваарги. У нас планете их называли тихоходками, и обычным глазом рассмотреть их было невозможно, а на этой планете и еще нескольких в этой галактике селментов, они огромные и являются составной частью экосистемы, которая позволяет селментам оставаться нейтральной стороной в войне между архонтами и хармозельцами.

Виктор замолчал и вытаращил глаза, когда из контейнера Савитара ему на руку высыпалась целая жменя синих горошин. Его глаза заблестели и он продолжил:

– Рагнум дышит кислородом и выделяет углекислый газ, а ваарги дышат углекислым газом и выделяют кислород, которым дышим мы и часть его я продаю в ближайший город. К тому же эти твари кушают мох и потом выкакивают из себя рунг. Если его во время не собрать он растворяется во мху и дает ему энергию для дальнейшего роста. А рунг – это третье составляющее для синтеза дланка, который в свою очередь является универсальным строительным материалом, который можно преобразовать во что угодно, и является тем, что в мое время на планете Земля называли деньгами.

– Я в принципе понял основы, только не могу понять, что мешает архонтам или хармозельцам захватить эти планеты и самим собирать этот рунг? – спросил Юра.

– А в этом вся и заковыка, – усмехнулся Виктор и указал за спину Савитара пальцем. – Иса тоже часть этой экосистемы и без нее тихоходки какать не будут.

Только теперь Юра рассмотрел в углу Ису. Перед ним стояла девушка и улыбалась. С первого взгляда ее можно было принять за человека…

У нее имелось две руки, на которых было по пять пальцев на каждой, две вполне человеческих ноги, обтянутых таким же костюмом-зентай, две груди выделявшихся из-под костюма широкими сосками, но…Кожа на видимых участках тела была желтой. Какая либо растительность в виде волос, ресниц или бровей отсутствовала. Рот обрамляли вполне человеческие губы, но зубов во рту у нее Юра не заметил. Вполне человеческий нос, но глаза…Глаза были абсолютно синие без зрачков и закрывались веками не горизонтально, как у людей, а вертикально.

– Здравствуйте, – на человеческом языке произнесла Иса.

Юра решил, что так долго таращиться на коренного жителя планеты, на которой он в гостях, по крайней мере, не вежливо и только смог сказать:

– А…а…а…а…

– Когда селменты не испытывают стресса, его не испытывают и тихоходки, но как только на планетах селментов начинались боевые действия, ваарги начинают дохнуть. Тогда мох разрастается до невероятных размеров и затвердевает, как камень, который разломать очень проблематично. Нет вааргов – нет рунга, нет рунга – нет дланка, нет дланка – нет космических кораблей, нет межгалактических рукавов, нет оружия, нет новых планет освоенных для жизни… Это и позволяет селментам оставаться нейтральными.

– А…а…а… – все что смог выдавить из себя Юра после услышанного.

– Не вздумай тут наложить, бестолочь, а то носом туда, носом, что б знал, – услышал Юра у себя за спиной густой бас покойного патриарха Никодима…

Сначала Юра прочувствовал, как у него зашевелились все волосы на голове и только потом он решил обернуться.

Перед ним стоял…кот «Падла». Морда была, как обычно довольная, вживленный в кошачью голову анкх светился зеленым цветом, приятно гармонировавшим с его зелеными глазами, а пасть слегка была приоткрыта. В это время миниатюрный дамару на его шее произнес:

– Трапезничать пора.

– И то, правда, – как ни в чем не бывало, сказал Виктор, и крикнул: – Камила, накрывай на стол.

IV

Через полчаса они все вместе сидели в столовой за столом, изготовленного из затвердевшего рагнума, и ели тушеных в праге ыглов. Прага оказалась по вкусу, что-то вроде картошки, которую выращивали в специальных парниках на других плантациях планеты, а ыглы – полуметровые черви-паразиты, которых в достатке водилось в местных мхах-лесах. Сами они по себе были ядовитыми, но после того как они со мхом попадали внутрь организмов вааргов и через некоторое время оттуда выходили вместе с рунгом, то по уверению Виктора их мясо приобретало вкус земной курицы. Именно бульоном из ыглов и потчевал Юру Виктор, после того как тот двое суток пролежал у него в кладовке в слюне вааргов, которая и абсорбировала в его организме яд давейфе.

Силы к Юре почти вернулись, но легкая слабость все-таки давала о себе знать. К тому же Виктор угостил всех местным спиртным напитком, который собирали по капелькам с молодых побегов рагнума. Вкуса у напитка не было абсолютно никакого, и по консистенции он напоминал слюни тихоходок, в которых и лежал двое суток Юра, но от одной рюмочки у Юры приятно закружилась голова, и потеплело внутри. Правда напиток употребляли только Виктор, он и Камила, которая его лишь пригубила и, недовольно скорчив лицо, заявила, что скоро она сделает нормальную самогонку.

– Анкх позволил Падлантаету воспринимать информацию и стать разумным существом. Наверное, он впитал в себя всю информацию умирающего герадамаса Никодима из его эона, когда он вливался в плерому, что и легло в основу его мировосприятия, – пыталась объяснить Настет, почему кот начал разговаривать.

– А почему голос из дамару, как у покойного Никодима, – спросил Юра.

– Я его усовершенствовала, что бы он мог передавать его эмоции, но почему дамару Падлантаета воспроизводит именно в этой тональности, я пояснить не могу, – недоуменно начала стричь ушами воздух Настет. – Он только на первой ступени. Возможно, получив больше опыта от других носителей информации, он начнет передавать эмоции в другой тональности.