Там. Часть I

– Есть ещё половина бутылки «Сангрии». Хочешь вино? – прилетело пустое предложение, – но выгоднее выпить самогон. Легче обмануть отца!

Кайрат потёр кадык костяшками пальцев. Внезапно чихнул. У него не было желания напиваться ни самогоном, ни вином. Он хотел горячего чая. Желательно с молоком. Из соседней комнаты нарисовалась фигура Иры. В одной руке она держала початую бутылку вина, а в другой, плескающийся на донышке двухлитровой банки, мутный самогон. Девушка протянула обе руки Кайрату, как гостеприимно принимают в аэропорту желанных, высоких гостей.

– На…, выбирай! Самогонки много. У отца в кладовке ещё припрятано. Любой каприз для тебя!

– Спрячь обратно, – посоветовал Кайрат, – лучше чай! С молоком!

– Чай? – искренне удивилась она, словно Кайрат не ведал про свои внутренние желания.

– Так точно!

– Ой! Сам вскипяти чайник. Я закончу маникюр! И это …, – она вручила стеклянные ёмкости. – Забери с собой на кухню и поставь в шкафчик!

– Тебе налить? – крикнул Кайрат, дождавшись звука свистка у чайника. – Сахар положить?

Не расслышав ответа, парень достал две чашки и стал крутить головой в поисках заварки. Он отыскал коробку чая и кинул в каждую чашку по одному пакетику.

– Готово, – позвал он. – Присоединяйся, Иринка!

Кайрат не мог в одиночестве пить чай. Ему был необходим собеседник. Человек, с которым можно поговорить, или даже помолчать. Его привлекали такие душевные посиделки. С осознанного детства он был втянут в непринуждённые разговоры, неспешно льющиеся за кухонным столом, и за которыми обсуждались всевозможные темы. Это было продиктовано жизненной необходимостью. Этому его приручила любимая мама.

– Ира! – повторил он просьбу. – Ты идёшь или нет?

Он в недоумении выскочил в зал. Ира, не обращая внимания, продолжала марафет. Сейчас кисточка добралась до ногтей рук.

– Ира?! Зову тебя тысячу раз. Ты, что? Не слышишь?

– Слышу, – она подула на длинные пальчики. – Я тебе тысячу раз ответила, что не хочу чай. Через два дня в головном филиале торжество. Я буду вести программу.

– В понедельник? – удивился Кайрат, – странно, что выбрали неподходящий день. Тем более, кажется, недавно что-то отмечали?

Она стала махать ладонями, как веером.

– Глупый! Совхоз праздновал двадцать третье февраля. Мужской праздник! А в понедельник торжество для потенциального спонсора. Будет гулять только руководство совхоза и их приближённые.

Ира наклонила голову и с критичностью осмотрела ногти. Кайрат потёр нос, чтобы погасить чих.

– Зря отказываешься. Я налил в две чашки. Может, передумаешь?

– Не хочу! – отрезала она, поглощённая в соблюдение косметического ритуала.

– Не выливать же вкусный чай в канализацию?

– Вылей, – она равнодушно взмахнула рукой, – не жаль!

Кайрат вернулся на кухню и в глубокой задумчивости уселся на табуретку.

«Не то! – парень наморщил лоб, – Если даст Аллах, моя будущая девушка не откажет мне в маленькой просьбе составить компанию!».

Кайрат хлебал пустой чай и думал. Сейчас он всерьёз задумался о прекращении отношений. Что он теряет? Секс?! Но это не единственная составляющая часть между парнем и девушкой. А, как же совпадение взглядов? Обещания идти по жизни, взявшись за руки? Обоюдная поддержка в трудную минуту? Любовь, в конце концов! Где?!

Кайрат ополоснул чашку и, возвратившись в зал, стал досматривать кинокомедию. Горячий чай оказал добрую услугу. Кайрат вспотел. Теперь он не ощущал озноба, но появился нежданный насморк.

– Посмотри, – Ира встала перед ним, полностью закрыв экран телевизора. – Я стала красивой? Правда?

Кайрат оглядел боевой раскрас девушки. Она была похожа на яркий букет, по ошибке выброшенный в урну.

– Правда! – он подставил кулак под отяжелевшую голову, – глаз не оторвать. Невеста на выданье!

– Ой! Скажешь тоже! – жеманно зарделась она. – Смотри, украдут меня на вечеринке. Мне уже делали предложение!

– В самом деле?

– Да. Несколько раз!

– Что же ты не воспользовалась заманчивым предложением?

Ира погрустнела.

– Женихи всегда пьяные. Надираются, как шофёры после длительной командировки. Или женатые!

Кайрат затрясся от смеха.

– Зачем таких ищёшь? Алкашей и пьяниц…

– Я их не ищу. Они сами находятся.

Она плюхнулась рядом с ним на диван.

– А ты, Кай, когда собираешься, жениться?

– Ещё не скоро. Нужно встать на ноги. Немного поднакопить денег. На свадьбу…, на жизнь!

Ира широко раскрыла глаза. Она стала похожа на разукрашенную куклу Барби.

– На свадьбу? Ой, как я хочу свадьбу! Я буду в умопомрачительном платье. Все просто упадут от моего роскошного наряда. Как ты думаешь? Мне заказать в ателье короткое или длинное платье?

Она мечтательно посмотрела на потолок.

– Лучше мне сошьют коротенькое платье. Выше коленок. Пускай гости видят мои стройные ножки. Все твои друзья обзавидуются. Скажут, какая у тебя привлекательная жёнушка!

Кайрат решил тактично остановить фантазии Иры, пока она не ускакала далеко вперёд. Ловить её в дебрях золотой годовщины выглядело бы по – варварски.

– Ира!

– Я рожу одного ребёнка. Девочку, – она радостно похлопала по животику, как женщина, делающая пометки в журнале по овуляции, – на этом остановлюсь, потому что от частых беременностей портится фигура. Я не хочу стать толстой и жирной, как повариха в школьной столовой!

– Если завтра встретишь трезвого и неженатого? И вдруг промелькнёт любовная искра между вами? Мужчина воспылает амуром и предложит убежать с ним? Кинешься в пучину страсти?

Она поморгала. Затем недоверчиво улыбнулась.

– Разве в жизни такое происходит?

– В жизни возможно всё!

– А ты не обидишься? – Ира поглядела на блестящие ногти.

Кайрат отрицательно покачал головой. С Ириной он никогда бы не превратился в гуталинового Отелло.

– Мой будущий поклонник богатый? – она сделала просящее лицо нищего, скосившего глаза на чёрную горбушку, – пусть будет состоятельным и выполняет мои желания. Хорошо?! Например, купит мне шубу и машину. А ещё, шикарную квартиру и …

– Отпуск на море, – подкинул идею сладкой жизни Кайрат.

Ему стало предельно ясно, что Ире без разницы, с кем она прошагает жизнь. Главное, не упустить финансовую выгоду.

– Нет. Не нужен мне отпуск. Когда я выйду замуж, вообще не буду работать. Муж обязан обеспечивать. На море мы будем отдыхать часто!

Кайрат откинулся на спинку дивана.

– К сожалению, Иринка, я не достоин, чтобы взять тебя в жёны. По той простой причине, что у меня нет мешка денег.

Она театрально провела рукой по щеке парня, словно проверяя гладкость кожи.

– Накопишь! Устроишься на работу. Придумаешь что-нибудь. Но поторопись. Ждать долго я не намерена!

На экране пошли титры. Комедия по телевизионному каналу закончилась. Следом началась музыкальная программа.

– Ой, чуть не забыла! – Ира ухватилась за голову, – у тебя есть новинки музыки? Скоро восьмое марта. Для дискотеки нужна свежая музыка.

– Да! Купил супер танцевальный сборник. Закачаешься. Гости пустятся в пляс. Не смогут остановиться, как от волшебных гуслей!

– Дашь кассету?

– Да. Сама забежишь ко мне или принести?

– До восьмого марта долго! Ещё февраль не закончился, – легкомысленно парировала она. – Лучше сам приди. Я послушаю и выберу подходящие песни.

За окном стемнело. Ира включила свет. Кайрат прищурился. Ему показалось, что яркая лампа светит прямо в глаза. В который раз он почувствовал озноб.

– Хи-хи-хи, – засмеялась Ира, – Ты, что такой красный? Будто из бани вышел.

Она принялась его щекотать, заставив выдавить мученическую улыбку. В тот момент Кайрат мечтал о покое и согревающем одеяле.

– Ну, вот! Ты валяться ко мне пришёл? Сидим дома безвылазно, – захныкала она. – Как арестанты!

Парень с тоской посмотрел в окно, представив, как промозгло и сыро на улице. Он поёжился, будто ему за шиворот залетели ледяные капли.

– Иринка, силёнок наберусь и встану с дивана. Куда направимся?

– Фу! Постарел что ли?! – она скорчила лицо, словно обнаружила прыщ.

Внезапно девушка посмотрела на часы.

– Кушать, хочется!

Ира кинулась на кухню, а Кайрат облегчённо вздохнул, радуясь, что появилась возможность, закрыть глаза и полежать в тишине. Он подметил, что в течение дня не принимал пищу и сделал неутешительный вывод, о том, что простудился. Напряжённая учёба и вытягивание последних сил перед защитой ослабило организм. Едва ответственная нагрузка улетучилась, иммунитет дал сбой. К тому же, вчера он здорово замёрз, когда ждал возле дома Лилю. Тем не менее, он испытал подъём сил, когда подумал о другой девушке. Парень рывком поднялся с дивана. Кайрату пришла разумная мысль, что если он даст слабину, останется лежать здесь, в этой квартире, тогда от, стремительно поднимающейся высокой температуры, превратится в подобие киселя. Сейчас ему нужна мама! Немедленно и, как можно скорее! Она обладает секретом, быстро поставить сына на ноги. Мама имеет отличительную и волшебную особенность, известную только ей – лечить, лишь прикоснувшись ладонью ко лбу.

– Ира, – хрипло кликнул парень, – Мне нужно уйти!

Он дошагал до прихожей и стянул верхнюю одежду с крючка вешалки. Застегнувшись на все пуговицы, заглянул на кухню, застав её за переливанием отцовской самогонки в отдельный стакан. Рядом стоял второй стакан, видимо, наполненной обыкновенной, водопроводной водой.

– Я решила смухлевать, – интуитивно сказала она, не повернув головы, лишь почувствовав его прерывистое дыхание. – Мама ничего не приготовила!

– Ира, мне пора домой! – повторил парень.

Рука Иры дрогнула, и несколько капель спиртного пролились на стол. Она медленно повернулась. Лицо девушки помрачнело.

– Я у тебя не одна? Я подозревала, что ты познакомился с кем-то ещё. Разве не права?

– Иринка, я плохо себя чувствую! Температура поднялась. Отлежусь дома. Не обижайся, пожалуйста!

Кайрат потёр виски. Нудно разболелась голова.

– Когда придёшь? – пульнула нелогичным вопросом Ира. – Кассету не забудь…

На ватных ногах Кайрат добрёл до родного дома, не забыв предупредить продавщицу киоска Олю о том, что пропустит вечерний и утренний визит на работу. Оля, оторвавшись от подсчёта дневной кассы, заверила, что хозяин Слава поможет ей оттащить железные щиты. Напоследок она произнесла название лекарства, которое, несомненно, поможет быстро вернуться в строй. Кайрат ввалился в квартиру и будто подкошенный, рухнул на кровать.

– Так и знала, – мама горько цокнула языком. – Не следишь за собой! На улице обманчивая погода. Зима ещё не закончилась!

Она протянула ладонь, к пылающему жаром, лбу сына. Прикосновение материнской ладони показалось Кайрату прохладным ветерком в душный день.

– Я заболел! Извини!– попросил Кайрат прощения. – Без твоей помощи скопычусь.

Через мгновение в подмышке у Кайрата оказался градусник. Спустя минуту ртутная шкала показывала температуру тридцать восемь и восемь градусов.

– Ой! Ох! – обескуражено заметила мама. – Как быстро поднялась температура. Ай-яй!

Кайрат дрожал, как осенний лист на ветру.

– Сынок, постель поправлю и принесу лекарство.

Она встряхнула подушку и разгладила простыню. Достав из антресоли ещё одно одеяло, укутала сына. Затем вышла из спальни, переключив резкий свет с люстры на настольную лампу. Кайрат закрыл глаза. У него возникло ощущение горячей сауны, из которой нет выхода. Однако скинуть одеяло не хватало мужества. Холод комнаты пугал больного парнишку намного больше.

– Кайрат! Сыночек! – мамин ласковый голос доносился откуда-то издалека. – Прими парацетамол и выпей чай с малиной. Вставай осторожно! Я сейчас помогу!

Она поставила небольшой поднос на письменный стол и подошла к сыну. Бережно подставив руку под плечо, она сделала слабый толчок, помогая ему подняться. Сквозь туман Кайрат взял вложенную в ладонь круглую таблетку. Не задавая вопросов, положил её в рот и стал жевать. Мама налила в блюдце чай и протянула сыну. Он запил лекарство. Чай оказался сладким и очень вкусным. Приятно пахло ягодами. Кайрат допил из блюдца и попытался, лечь.

– Сынок, ещё попей, – посоветовала мама, – нужно много жидкости, чтобы сразить болезнь.

Блюдце моментально заполнилось вновь.

– Пожалуйста! Выпей ещё одну для меня, – терпеливо уговаривала она.

Кайрат допил следующее блюдце и, под убаюкивающую интонацию мамы, осушил всю чашку.

– Молодец! – похвалила мама, – скоро тебе станет легче!

Она собрала посуду и неслышно покинула спальную комнату. Кайрат забылся в болезненной дрёме. Парню снилось, что ему вручили, порезанный на мелкие кусочки, календарь и дали ограниченное количество времени, чтобы найти дату – двадцать третье февраля. Во сне Кайрат старался отыскать в лохмотьях бумаги месяц февраль. Далее, полагал он, отыщется и число. Но повсюду натыкался на декабрь. Как назло, затерянного, последнего месяца зимы нигде не было. И зазвучал громкий гонг, извещающий о прекращении соревнования. Он ожидал услышать страшное наказание, которое должно неотвратимо последовать человеку, завалившему экзамен. Кайрат зажмурил глаза, собираясь принять страшную кару, однако почуял чью-то лёгкую руку, гладившую ему мокрые волосы.

– Вспотел. И температура ненамного опустилась, – негромко сказала Добрая Рука.

Очнувшись, Кайрат открыл глаза. Рядом с кроватью стояла мама. Она гладила его по, покрытому испариной, лбу. В другой руке держала чистую майку.

–Кайрат! Сынок! Ты вспотел. Надень сухую майку!

Он сел на кровать и вытянул наверх руки. Мама помогла снять, мокрую от пота, майку, кинула её на батарею, сушиться.

– Спасибо, мама! – прохрипел Кайрат.

– Кушать, хочешь? – самый родной человек, похоже, был готов выполнить любое кулинарное желание больного.

Мысли о еде вызвали приступ тошноты. У него не осталось сил покачать головой. Кайрат непроизвольно хмыкнул.

– Тогда выпей чай. Вкусный, как ты любишь! И малину съешь. Она выручает нас с детства.

Кайрат не спорил. Он знал, что мама права. Когда она ухаживала за ним, болезнь проходила легко, не вызывая вытекающих осложнений. Он начал употреблять, крошечными порциями, малиновое варенье, запивая чаем.

– Варенье нехолодное? – участливо спросила мама, и пощупала банку, – не глотай сразу. Подержи ложку в чашке.

Когда он допил, мама сказала, что скоро придёт время принимать лекарство. Кайрат не сопротивлялся. Он хотел, как можно скорее поправиться.

– Что у тебя, сынок, болит?

– Голова, – коротко пожаловался Кайрат, – и горло. Тяжело глотать!

– На ночь молоко погрею, а горло ополоснёшь чайной содой.

– Хорошо, – просипел он.

Весь, тянущийся бесконечно, вечер был посвящён интенсивному лечению. За молоком последовал приём лекарств, позднее Кайрат прополоскал горло. От очередной лечебной процедуры Кайрат забывался гнетущим сном. Ворочаясь в бреду, он блуждал в, непонятных и не поддающихся логике, сновидениях. Но едва стоило очнуться, сквозь

пелену слезящихся глаз он видел, что рядом неизменно находилась мама. В сотый раз она меняла ему майку и бережно подавала воду с лекарством. Он потерял счёт времени. За окном бесконечно властвовала темнота, словно наступила полярная ночь. Лишь тускло горела настольная лампа, будто осталась единственным источником света на планете. В очерченном круге границы отбрасываемых лучей находились разорванная упаковка таблеток, градусник с футляром и не закрытым колпачком. Также стоял, как постовой на службе, отсвечивающей сталью, термос и чашка, прикрытая блюдцем и салфеткой. Сквозь забытье он слышал невесомые шаги матери, осторожно дотрагивающейся до лица лёгкими прикосновениями. Он слышал шёпот молитвы, просящий у Всевышнего «помочь сыну и дать ему силы, чтобы справится с коварным гриппом». Он хотел ей сообщить, что его отпустила болезнь, и температура нормализовалась. А ей обязательно нужно ложиться спать, чтобы дать себе передышку, но слова прыгали, как рассыпавшиеся пуговицы и не давали возможности выстроиться в надлежащее предложение.

Внезапно ему захотелось в туалет. Он медленно открыл глаза. Через окно пробивался солнечный свет. Кайрат потрогал лоб, пытаясь на ощупь определить температуру. По сравнению с прошедшей ночью ему стало гораздо лучше. Он откинул одеяло и, закашлявшись, сел на постель. Кашель, видимо послужил сигналом, потому что мама моментально вошла в спальню. Она выглядела бледной.

– Босиком не ходи, – она взяла с горячей батареи шерстяные носки. – Как себя чувствуешь?

– Настроение бодрое – идём ко дну! – выдал парень одну из часто повторяющихся шутливых изречений матери.

Они по очереди натянули вязаные носки на ноги. Кайрат на левую ступню, мама – правую. Затем парень предпринял попытку встать. Он закряхтел, как старый бабай, у которого отняли тёплую печку. Мама накинула ему на плечи колючую, но спасительную шаль.

Когда Кайрат возвратился, он заметил, что мама доливает из термоса остатки ночного чая. Но прежде она еще раз расправила постель, сменив на подушке влажную наволочку. Мама дождалась, пока сын сядет на кровать, и осторожно протянула чашку.

– Мама, не лезет чай! Не могу больше. В туалет устал, бегать, – горестно вздохнул он.

Мама погладила его по голове.

– Болеть не хочешь? – она застала врасплох провокационным вопросом. – Чем больше пьёшь, тем больше микробов вымываешь из организма. Держи таблетку!

– Я уже море, наверное, выпил, – Кайрат скорбно посмотрел на чашку. – В животе настоящий аквариум. Можно рыбок запускать!

Он слабо улыбнулся. Его бледная улыбка вызвала у матери облегчение. Она словно ожила после беспокойной ночи. Женщина улыбнулась в ответ и присела рядом.

– Ты бредил ночью, – она поправила, съехавшую с плеча, шаль, – Как мне становится страшно, когда ты болеешь!

Она трагично повела плечами.

– Почему? – Кайрат разжевал таблетку и, сморщившись, проглотил. Затем спешно припал к чашке.

– Ты самый, мой любимый человечек! Боюсь, что ты уйдешь, и я останусь совсем одна. Если с тобой что-нибудь случится, я не выдержу ни секунды. Умру вслед за тобой! Не дай Аллах увидеть такое горе в жизни! Дети должны хоронить родителей, а не наоборот!

Кайрат заметил слёзы в уголках глаз.

– Мама, я тоже тебя очень сильно люблю. Нам ещё жить и жить!

– Твоя бабушка – моя мама всегда просила у Аллаха лёгкую болезнь и быструю смерть. Сейчас я повторяю эти же слова. Наверное, состарилась?

– Нет, что ты?! И вовсе не старая. Ты у меня самая красивая! Самая молодая! Самая добрая мамочка – припевалочка! – он посмотрел на неё с обожанием. – Я черпаю от тебя энергию и вдохновение!

Она взяла его за ладонь.

– Ложись. Ты ещё не поправился! Нужно соблюдать постельный режим. Из дома никуда не выходи. Минимум дня два отлежись дома, чтобы обострения не было.

Кайрат запротестовал.

– Как, не выходи? Мне нужно киоск закрывать. Я на утро только отпросился! Оля не сможет одна закрыть ставни, если Слава откажется, помогать.

Мама дослушала горячий протест и прижала руки к груди.

– Не откажется! Я предупрежу их. Ты посмотри на себя зеркало! Ты же бледный, как мел. Куда ты пойдёшь в таком состоянии?! Тебя щитом завалит, спаси Аллах!

Кайрат представил неподъёмный железный каркас и мысленно согласился с матерью. Действительно, сегодня он не воин, а клиент госпиталя.

– Ладно! Послушаюсь моего доктора, – кашлянул Кайрат.

– В понедельник вызову врача из поликлиники. Пускай послушает лёгкие. Чтобы успокоиться, что нет воспаления.

– Мама, нет у меня никакого воспаления лёгких!

Она внимательно посмотрела на лежащего сына.

– Вздохни полной грудью, – попросила она. – Не болит? В боку не колет?

– Нет.

Он заметил искорки сомнения в маминых глазах, поэтому более настойчиво повторил:

–Не колет. Честное слово, мама!

Она встала с кровати и, щурясь, глянула на часы.

– Не вижу. Который час?

Кайрат скосил глаза.

– Десять часов. Пять минут одиннадцатого.

– Уже?! – удивилась она, – схожу в аптеку. Куплю лекарство от кашля.

Она вышла из спальни, а Кайрат прикрыл веки. Он слышал её передвижения по квартире и просто безмятежно лежал. Молодой человек подметил, что, когда находишься на кровати, под одеялом, чувствуешь себя практически здоровым. Ему не хотелось никуда бежать, читать, смотреть, слушать, разговаривать, даже думать. Он сравнил себя с лодкой, которая неторопливо плывёт по течению. Менять направление и курс ему было не по зубам.

– Кайрат, что вкусного купить? – спросила мама, заглянув в спальню.

– Мам, купи яблоко или ромовую бабу!

Из многообразных картинок детства это воспоминание оставалось самым радужным и пёстрым. Всегда, когда Кайрата укладывала в постель болезнь, мама шла в магазин и баловала сына всевозможными лакомствами. Будучи подростком Кайрат даже сожалел, когда простуда отступала, и ему вновь приходилось возвращаться в школу. Несмотря на то, что Кайрат вырос, добрую и семейную традицию матери удалось сохранить.

– Обязательно куплю. Я закрою дверь на ключ, – сказала мама. – Не вставай! Как приду – пообедаем.

– Хорошо.

Хлопнула дверь, и заскрипел, металлическим скрежетом, дверной замок. Затем установилась тишина.

Кайрат повернулся на бок, устремив взгляд на стену. Он стал рассматривать рисунки на обоях, отмечая геометрическую параллельность линий и точек.

«Слава наверняка станет ворчать, когда узнает, что я вечером не приду, – переключились мысли парня. – Как не вовремя хапнула болезнь! В неподходящий момент. Отлежусь, утром придётся, помочь Оле!».

Он перевернулся на спину и закашлял.

– Ах ты, чёрт! – внезапно вспомнил добропорядочный парнишка, – Сегодня нужно подготовить и отвезти мешок картошки Ковшовым.

Кайрат в расстройстве уставился в потолок. Планы нарушились. Проклятая простуда внесла коррективы в график жизни.

– Собирался в город поехать. Поискать работу. Тоже, полетело к чертям собачьим, – ругнулся парень, – к тому же обещал тёте Лизе пакеты на базаре купить.

От сожаления молодой человек ребром ладони рубанул воздух. Непрошеной гостьей вернулась ноющая головная боль. Кайрат потёр виски. Он постарался переключить думы на другие, более приятные воспоминания. И отчего-то тотчас вспомнил Лилю. Он улыбнулся её образу и провёл ладонью по воображаемому привлекательному лицу.

– Интересно, как она проводит воскресный день? Уж, точно лучше, чем я!

В прихожей вставили ключ в замок. Парень услышал, как мама поставила сумку на пол. Через мгновение она зашла в спальню.

– Сынок, я пришла! Накупила вкусняшек, – мама пощупала лоб. – Голова болит?

– Немножко.

– Приготовлю обед и позову, – она склонилась над ним и поцеловала в висок. – Куда принести? Сюда? Или до кухни дойдёшь?

– До кухни доковыляю, мам!

– Я скоро.

– Откуда такое изобилие? – Кайрат удивлённо смотрел на гору продуктов, выгруженной мамой на стол. – Как ты дотащила сумку?

– Кое – как, – призналась она с виноватой улыбкой. – Зато я купила, и ромовую бабу, и молоко, и лекарство. И немного фруктов и овощей. Витамины тебе не помешают.

Она вымыла огурцы с помидорами под струёй воды и стала нарезать для салата. Потом добавила репчатый лук, предварительно сняв шелуху. Женщина категорично махнула рукой, когда заметила, что сын пытается встать, чтобы помочь ей.

– Сиди. Сама сделаю! – она приблизила румяный батон к лицу сына. – Мягкую булку купила. Аж, дышит!

Кайрату ударил в нос ароматный запах хлеба. Отрезав мягкую горбушку, мама протянула сыну. Он откусил аппетитную корочку.

– Вкуснотища!

– Суп поешь! – перед Кайратом возникла тарелка. – Позже картошку пожарю, как ты любишь! На сковородке, с маслом и укропом.

– Мама, я тебя подвёл! Все планы разрушились, – он подул на горячий суп.

Она помешала салат ложкой. В её глазах просквозило непонимание, в чём сын себя обвиняет.

– Ну, как же?! – поморщился Кайрат. – Картошку до Ковшовых не довёз. Что делать?

– Не в последний раз! В следующий раз отвезём.

– А, как же деньги? У нас копилка опустела. Как проживём?

– Немного осталось. Постараемся, растянуть. Тем более недельки через две зарплату выдадут. Ничего…, выплывем.

Когда Кайрат доел суп, мама в мгновение ока наполнила тарелку салатом.

– Салат – лёгкая пища! Лезет и на сытый желудок.

Кайрат макнул оставшимся кусочком батона по дну тарелки.

– Уф! Объелся. Катайте меня. Даже вспотел, – он провёл рукой по испарине.

– Вот, молодец! – похвалила мама, убирая опустевшую тарелку. – Теперь я довольна! Съешь ромовую бабу и прими лекарство.

– Мама, лекарство выпью, а остальное съем позже. Честно! Я насытился.

– Ладно! Ладно, – смилостивилась женщина, – ты неплохо пообедал.

Кайрат послушно проглотил таблетку от кашля и принял парацетамол.