Омега. Миры ТОЗМС

– Давай сюда, – услышала я мужской голос, – здесь никто не увидит.

– Послушай, я не уверена… Ты точно этого хочешь? – этот голос был женским и испуганным.

– Да, хочу, – нетерпеливо сказал парень. По голосу он был мне словно знаком… Светляк? Серьёзно? Вот уж не думала, что у него настолько проблемы с девушками. Я слышала, что каждая Охотница готова была отдаться ему.

Надо выбираться отсюда, пока «великий Охотник» не начал заниматься непотребством прямо у меня на глазах. Меня и так тошнило, а тут уж точно вывернет наизнанку.

Уйти или уползти незамеченной не получилось бы – парочка устроилась прямо напротив меня. И если парнем был точно Шейн – я чувствовала запах его одеколона, то девчонка, которая была с ним… Вампирша? Что-то новенькое.

– Просто сделай это и всё! – раздражённо сказал парень. – Ну же!

Вампирша – бледная девчонка, слишком ярко размалёванная и по-человечески развратно одетая, что выдавало её низкое происхождение – несмело открыла рот и выпустила клыки, приближаясь к шее Светляка, но тут же отшатнулась:

– Нет. Извини, я боюсь. Умоляю, только не убивай, я никому не скажу… Я ведь не пила у тебя кровь, то есть, ты хотел, чтобы я выпила, но я ничего не сделала, ничего…

– Чёрт тебя подери! – парень схватил её за горло и прижал к стене, шепча заклинание, изменяющее память. Морщины на лбу девчонки разгладились, глаза помутнели, испуг с лица пропал.

– Проваливай отсюда, – велел Светляк, и она поспешно ушла, слегка пошатываясь от изменённой памяти. Что это было вообще? Он что, хотел, чтобы она выпила у него кровь? Зачем?

И тут меня осенила догадка. Конечно, это было невозможно, но, когда слабая тень от фонаря осветила неудовлетворённость и ярость на лице парня, я всё поняла. Великий Шейн, правая рука Шибы, сильнейший Охотник, убийца вампиров и надежда человечества был зависимым Омегой.

От этого осознания я даже протрезвела и встала, держась за стену и стараясь выглядеть достойно:

– Значит, даже у идеального Шейна есть грешки?

Парень обернулся и посмотрел на меня. Его глаза, насыщенно-зелёные, не выражали ничего, кроме удивления, а потом ярости:

– Что ты здесь делаешь?

– Смотрю на твой позор, – пожала плечами я, пытаясь сфокусировать взгляд на парне. – Значит, ты зависимый Омега. Давно?

Шейн закусил губу и не ответил, но глаза не отвёл. Он вообще не боялся меня – а вот я прям чувствовала, как от меня исходят волны страха, но меня словно чёрт толкал, хотя, если я ошиблась, Охотник вполне может убить меня за такое оскорбление.

– Наверно, сложно сейчас найти себе… Альфу. Ведь все вампирши боятся тебя как огня, – продолжила я, – я видела таких, как ты. В какой ты стадии? В той, когда секс уже не приносит удовольствия, если у тебя не пьют при этом кровь? Наверное, сложно жить, когда тебе готова отдаться любая Охотница, но при этом Охотницы не нужны тебе совершенно!

– Заткнись, – прошипел Шейн, – иначе пожалеешь!

– И что ты мне сделаешь, Светляк? – я подошла ближе, перебарывая страх. Не знаю, почему мне пришло это в голову, но я предложила: – Я могу помочь. Не безвозмездно, конечно, зато память мне стирать не придётся, и я никому не расскажу.

Шейн помолчал минуту, кусая губы, потом спросил:

– И что ты предлагаешь?

– Я побуду твоей Альфой. Опыта у меня, конечно, в этом не особо много, но я справлюсь. А ты сделаешь так, чтобы у меня приняли экзамены в школе ТОЗМС без моего присутствия на занятиях.

Это был больше риск для него – не для меня. Я, наоборот, только выигрывала: больше крови, да ещё и кровь того, кого вампиры ненавидели. Сегодня что, Новый Год?

– Ну, согласен? – я протянула ему руку. – Только без секса. Лишь укус.

Он посмотрел на мою ладонь так, словно она была ядом намазана, и внезапно телепортировал. Ну конечно, этого стоило ожидать. Мне ещё повезло, что он меня не убил: за оскорбление, если я ошиблась, или за то, что узнала правду, если была права. У Охотников сейчас вообще крыша поехала от осознания собственной власти – с ними лучше не связываться. Ладно, надо об этом забыть.

Я кое-как добрела до дома и до рассвета лежала без сна, мучаясь от вновь проснувшегося голода, который нельзя была заглушить никакой человеческой пищей. Вот в чём недостаток алкоголя с кровью – лишь на время приглушает жажду, а потом всё становится ещё хуже.

В школе я отсидела кое-как, ни на чём не могла сосредоточиться, а отношение ко мне одноклассников не прибавляло хорошего настроения – получила ещё два пинка и попрощалась с особо непослушной косой, которая всё время выбивалась из общей массы волос. Кто-то примотал её скотчем к спинке моего стула – очень смешно, ничего не скажешь. Хорошо хоть серебряные иглы не стали на стул подкладывать.

Потом я страдала от голода на работе, не в силах бороться с этой чёртовой кучей бумаг, которую мне больше хотелось сжечь, чем разобрать. Может, это и был хитрый план Света – довести меня до самоубийства? Интересно, а если я всё-таки здесь всё сожгу, насколько меня посадят?

На выходе из ТОЗМС я столкнулась с тремя одноклассниками. Они стояли у входа и болтали о чём-то «невероятно интересном» для человеческих парней. Увидев меня, они сразу замолчали, и я поспешно отвела глаза, накидывая на голову капюшон. Скорее бы домой добраться…

Они пошли за мной. Два квартала я уговаривала себя, что им просто по пути, но, когда они стали кричать мне вслед всякую похабщину, я поняла, что вряд ли всё закончится хорошо.

Мне не привыкать было слышать всякое и про себя, и про брата, но они сказали что-то про мою маму, и я не выдержала:

– Что вам от меня надо? – они подошли так близко ко мне, что я унюхала запах их одеколонов, смешанных с потом. Ненавижу этот запах, меня от него просто мутит. Впрочем, мутить меня может и от голода.

– Да ничего, – растягивая слова, заявил мне Люц, который явно был у моего класса авторитетом, – просто гуляем. Эй, Хелена, я тут хотел спросить – может, ты хочешь выпить моей крови? Давай, не стесняйся, я не против!

Он противно улыбнулся и расстегнул воротник рубашки, демонстрируя мне свою сонную артерию. Голод сразу ударил мне в голову, клыки зачесались, захотелось впиться в его горло и насытиться…

Меня чуть не вывернуло от мысли об этом. Умирать буду, но к его крови не притронусь.

– Я у падали кровь не пью, – выплюнула я ему в лицо и отвернулась, чтобы уйти, но обнаружила, что эта троица окружила меня.

Конечно, я могла их убить – они ведь лишь Охотники-недоучки, чтобы справиться с ними, мне бы хватило и пяти минут. Но что потом будет со мной? Кто поверит, что трое Охотников напали на вампиршу, а та лишь защищалась, особенно если вампирша – сестра Джерома? Да они могут убить меня и сказать, что просто защищались, и им поверят. Кем бы ни был мой противник, поверят ему, но только не мне.

– Не волнуйся, – издевательски протянул Дэн, подражая Люцу, – тебе понравится, Хелена.

Я ненавидела своё полное имя адской ненавистью – так меня всегда называл брат.

– Иди к нам, красотка, – чья-то рука рванула мне ворот платья, и я со всей силы ударила по этой руке.

– Не смейте меня трогать! – я была в состоянии, близком к панике. Магией пользоваться нельзя – по отпечатку ауры найти меня будет проще простого, укусить их я тоже не могла – простой анализ их крови потом обнаружит мою ДНК, и что делать?

Двое из них схватили меня за руки, я попыталась закричать, но мне закрыли рот ладонью. Я даже не могла её укусить, чтобы не оставить следов, и просто впала в отчаяние.

– Если мы тебя убьём, все только обрадуются, – прошептал мне на ухо Люц, – мы станем героями! Твой брат убит, но если ты будешь хорошей девочкой, то мы оставим тебя в живых… Расслабься… Тебе понравится.

Я протестующе замычала, внутренне настраиваясь на убийство, но тут Люц куда-то пропал.

– И это Охотники, наша замена, – услышала я голос, полный холодной ярости, – разве такие победили? Разве ради таких мы рисковали жизнью?

Одноклассники резко отпустили меня, и я упала на колени. Платье моё было расстёгнуто едва ли не до пояса, я поспешно застегнула его и только потом обернулась на скулящие звуки.

Позади меня стоял разъярённый Шейн, а у его ног валялись визжащие от боли одноклассники. От страха я попятилась, пока не упёрлась спиной в стену.

– Пошли прочь, – с отвращением сказал подонкам Шейн, – стервятники. Завтра с утра придёте ко мне в ТОЗМС, вместе с родителями, поняли?

Те что-то пробормотали и поспешно уползли прочь, не оглядываясь, а Шейн подошёл ко мне.

Мне стало ещё страшнее. Зачем он мне помог? Чтобы самому убить?

– Что тебе нужно? – я пыталась успокоиться, но чувствовала, что паническая атака не за горами.

– Поговорить. Насчёт вчерашнего. Я согласен, – он протянул мне руку, но теперь уже я посмотрела на неё так, словно он мне ядовитую змею предлагал.

– Согласен на что? – не поняла я сначала, только через минуту сообразила. Не может быть. Такое просто невозможно. Или возможно?

Парень тем временем не стал ждать моего решения, схватил за локоть и поднял на ноги.

– Хорошо, – пискнула я. Меня всё ещё потряхивало, и мне не становилось легче от того, что рядом «убийца вампиров».

– Но только не у меня, – поспешно сказал Охотник. – Сама понимаешь, нас не должны видеть вместе.

Конечно, говорят, у его дома постоянно дежурит толпа фанаток, жаждущих появления кумира. Появление вампирши они точно не упустят.

– Давай у меня, – пожала плечами я, пытаясь сделать вид, что я в полном порядке. – Всё равно. Когда?

– Сейчас, – его голос стал хриплым от нетерпения. Великий Мрак, этот Охотник точно зависим. Как такое вообще возможно?

Я набралась храбрости, взяла его за руку, и мы телепортировали. Шейн хранил молчание, пока я открывала дверь и впускала его. Я сняла плащ и спросила:

– Как ты хочешь, чтобы я это сделала?

– На кровати, – внезапно сказал парень. – Ты сверху.

Да, к такому жизнь меня не готовила. Эх, братец, ты всё думал, в чём слабость у Светляка, а надо было всего лишь подослать к нему вампиршу… Впрочем, есть определённые шансы, что брат послал бы меня, а меня это в восторг не приводило.

– Пойдём, – я пошла в спальню родителей.

Шейн осмотрел кровать – осталась от родителей, огромная, словно взлётная полоса, там можно было неделю спать и ни разу с местом не повториться:

– Надо же.

– Давай без комментариев, я живу в другой комнате, – я чувствовала, что меня снова начинает потряхивать. Слишком много только что произошло, а ещё и от волнения – я уже года три не пила кровь у человека. – Ложись.

Парень стянул с себя свитер, оставшись в футболке, и лёг. Должна сказать, что для человека он выглядел очень даже ничего, правда, слишком накачанный, на мой взгляд. Мы, вампиры, предпочитаем развивать разум, а не мускулы. Но на чёрных простынях он смотрелся… впечатляюще.

Я села сверху. У Шейна участилось сердцебиение, но лицо осталось бесстрастным. Я увидела, как у него бьётся венка на шее, и почувствовала, как у меня выдвигаются клыки. Как же страшно… Так, давай, закончи уже с этим!

Я отодвинула футболку с его шеи и впилась клыками в сонную артерию, чувствуя, как с каждым глотком уходит страх, а потом парень… застонал. Он внезапно прижал меня к себе, и, как я ни блокировала своё сознание, вместе с кровью в меня полились его эмоции. Немного стыда, смущение, чуть-чуть презрения и ненависти, и море, океан удовольствия. Оно было настолько острым, что я сама застонала от кайфа и вцепилась ногтями в спину парня через одежду. Лишь через пару минут я заставила себя оторваться от шеи Охотника. Ранки от моих зубов сразу заросли.

Шейн сел рядом со мной на кровати, тяжело дыша и натягивая свитер:

– Спасибо… Извини, я забыл, как тебя зовут. Помню только фамилию.

– Хела, – я встала и отошла от него в другой конец комнаты, стараясь восстановить дыхание, – вообще-то, Хелен, но все зовут меня Хела. Запомнить не сложно. И тебе спасибо… что помог.

– Я запомню, – пообещал парень, – надеюсь, тебе не надо напоминать, что это всё… между нами?

– Поверь, это и в моих интересах, – нервно усмехнулась я, – так что не переживай… Главное, выполни свои обязательства.

Шейн кивнул и ушёл. Когда дверь за ним захлопнулась, я привалилась к стене и закрыла глаза. Давно я не ощущала себя такой сытой, а в таком состоянии и настроение хорошее. Думаю, сегодня я буду спать как убитая.

Конечно, от одноклассников мне надо теперь держаться подальше, но это можно пережить. Сегодня я настолько растерялась, что даже не додумалась телепортировать. Джером вечно говорил, что я решение проблеме только через неделю нахожу, так что неудивительно, что я сегодня едва не стала жертвой. Глупо, конечно, но ничего не поделаешь.

Да… Кто бы мог подумать, что Шейн…

Когда-то вампирам приходилось убивать, чтобы добывать кровь. Наш вирус проникал в кровь человека вместе со слюной и сразу превращал его в такого же вампира. Потом по какой-то непонятной причине мы стали эволюционировать, и буквально за столетие наша слюна изменилась. Уровень вируса в ней снизился до минимального уровня, который не приносил вреда, зато появился гормон, который обезболивал укус для человека и приносил удовольствие. Постепенно некоторые на этот гормон подсели. Доноры, которые превратили процесс укуса в получение кайфа, получили название «Омеги», а «Альфы» – вампиры, которые кусали их. Частенько процесс кровопускания сопровождался сексом, но быть Омегой было не очень почётно само по себе – слишком порицалось в нашем мире. Это как быть наркоманом – только с наркотиков можно было слезть. Бывших же Омег не бывает. Кто раз подсел на гормон в слюне вампира – никогда не сможет отказаться от этого.

В кои-то веки я уснула сразу, как легла, и спала спокойно, не просыпаясь от каждого шороха.

Утром я пошла в школу и была выцеплена из недружелюбной толпы Охотников директором:

– Росс, пройдёмте со мной, будьте любезны.

Я «была любезна», потому что выбора у меня было.

Директор – он тоже относился ко мне без восторга – завёл меня к себе в кабинет, предложил сесть в кресло напротив его стол:

– Сегодня мне позвонили из ТОЗМС и настоятельно порекомендовали перевести вас на индивидуальное обучение. Что вы об этом скажете?

– Я была бы рада, если бы вы дали мне такую возможность, – осторожно ответила я.

– Вас так не устраивает очное обучение? – в голосе директора холода было больше, чем в самом заледенелом айсберге.

– Я чувствую, что моим одноклассникам было бы комфортнее без меня, – дипломатично ответила я.

– Что ж, – директор побарабанил пальцами по столу, – сегодня пришло распоряжение об исключении из нашей школы трёх ваших одноклассников. Им будет стёрта память, и они забудут всё о нашем мире. Это приказ из ТОЗМС, и кое-кто считает, что это связано с вами. Что вы думаете об этом?

– Я не хочу никаких конфликтов, – честно сказала я, – единственное моё желание – держаться подальше от Охотников и ТОЗМС.

– ТОЗМС с вами солидарно, – сухо сказал директор. – Приходите по субботам, берите задания и вовремя сдавайте. Подходит?

– Да, спасибо большое, – я почувствовала себя неловко. Поставить меня на место этого мужчины, так я бы уже давно себя убила, так что я не могу его винить – он ещё неплохо справляется.

Рой, узнав, что меня всё же перевели на «заочное» обучение, обрадовался:

– Ты даже стала лучше выглядеть от этой новости! Видишь, я же говорил, что всё наладится! Кстати, в честь этого приглашаю тебя через неделю на ужин. Буду не один.

– А с кем? – заинтересовалась я, радуясь, что мой сытый вид не показался ему странным.

– Да есть у меня одна… – Рой отвёл глаза в сторону и улыбнулся. – Так что приходи. И если там с кем-то хочешь…

– Рой! – закатила глаза я. Он всё надеялся, что я найду себе хорошего парня, остепенюсь, заведу семью…

Друг засмеялся, поцеловал меня в щёку и ушёл. Я отсидела смену в архиве – ну как, отсидела, «откопалась» и, усталая, потащилась домой. Честное слово, надо просить лопату – больше пользы будет.

Около моей двери обнаружился Шейн. Я почувствовала его ещё издали – по запаху, но подумала, что мне кажется.

– Привет, – сказал он. Я почувствовала, как ускоряется его пульс, вспомнила вкус его крови, его стоны и от этого воспоминания у меня зачесались клыки, поэтому я поспешно перевела взгляд на свои руки – смотреть на его шею было слишком сильным искушением.

– Привет, – выдохнула я, пытаясь не показывать клыки, – зачем пришёл?

– Повторить, – просто сказал парень.

Вот это уже что-то новенькое. То есть… Прошло всего ничего с момента нашей предыдущей «встречи», и он уже хочет снова? Всё это время я засыпала в кровати родителей, пропитанной запахом его одеколона, хотя надо было просто сменить бельё. Я сама не могла объяснить свой поступок, но в этой постели я засыпала как убитая.

– Зачем? – брякнула я абсолютную глупость.

– Потому что хочу, – Шейн пожал плечами. – К тому же… Ты выглядишь голодной.

– О, наше любимое ТОЗМС обеспечит меня запасом крови согласно моим потребностям, – хмыкнула я, борясь с замком. У меня почему-то дрожали руки, а замок упорно не поддавался – хотя раньше никогда не заедал.

Шейн минуты две понаблюдал за моими мучениями, потом накрыл мою ладонь своей и помог повернуть ключ.

– Ну входи, раз пришёл, – я впустила его. – Только я сначала в душ схожу.

– Иди, – равнодушно ответил парень.

Платье, длинное и довольно тяжёлое, после душа не хотелось надевать обратно – к тому же на нём до сих пор осталась пыль архива, так что я накинула длинный халат и пошла искать Охотника. Нашла в своей комнате.

Шейн стоял перед портретом и изучал брата.

– Вы с ним похожи. В смысле внешности, – поспешно сказал он, кинув взгляд на меня.

– Мы двойняшки, – холодно ответила я, плотнее запахивая халат. Он был достаточно длинным, чтобы укрыть мои ноги – а это было главным.

– Я встречался с ним до войны, – задумчиво сказал Шейн, – мне было лет двадцать, а он на пару лет младше, но он казался совсем взрослым. Был полон планов и надежд.

– Спустя два года все поняли, что его планы и надежды очень схожи с мечтами Эрнеста, – мрачно усмехнулась я, – послушай, я не испытываю желания говорить о моей семье… Особенно с тобой.

– А чем я плох? – хмыкнул Шейн.

– А чем хорош? – в тон ему ответила я. – В мире ТОЗМС ты можешь наслаждаться своими привилегиями героя, но для меня всё это – ничто.

– А ты не в мире ТОЗМС? – Шейна это явно позабавило. – А в каком тогда?

– В своём собственном мире из презрения и ненависти, – фыркнула я, – ты вообще помнишь, зачем пришёл?

– Помню, – в голосе парня я услышала сдержанное нетерпение.

– Пойдём, – я подошла к кровати. Сегодня пусть будет моя кровать.

– Что ты хочешь на этот раз? – спросил меня Шейн, подходя ко мне.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла я, задёргивая шторы. Ночью я обычно держала их распахнутыми, но когда у тебя в «гостях» сам Шейн, то надо быть осторожной.

– В прошлый раз у тебя была просьба. Может, есть и теперь?

Я растерялась. Для меня его кровь – уже достаточная плата, чего мне ещё желать? Не деньги же с него требовать! Нет, деньги, конечно, были бы не лишними, но это слишком уж низко.

– На одном из обысков у меня изъяли семейную ценность, – медленно сказала я, – я… Это талисман удачи, он почти ничего не стоит, но ему уже четыреста лет. Я была бы очень признательна, если бы мне его вернули.

– Хорошо, – кивнул Шейн, – но тогда и у меня к тебе просьба.

– Слушаю, – я внутренне напряглась, потому что слышала, как для Омег важен секс во время кровопускания, но заниматься сексом с Охотником мне не хотелось совершенно. Я вообще никогда не занималась этим и не хотела, чтобы Охотник был у меня первым.

– Сними с меня рубашку сама, – попросил Шейн.

Я с облегчением перевела дух. Ладно, с этим справлюсь.

Я подошла к парню вплотную, чувствуя, как его запах – чёртов одеколон – окутывает меня. Я хотела быстро расстегнуть пуговицы на его рубашке, но парень схватил меня за руки:

– Медленно.

Чёрт! Я скрипнула зубами, чувствуя, как начинаю краснеть. Вряд ли парень это заметит – в комнате темно, да и вампиры особо заметно не краснеют… Хотя у меня очень бледная кожа, и даже обычный румянец смотрится на мне помидорным.

Его дыхание участилось, пока я медленно, пуговица за пуговицей, расстёгивала эту чёртову охотничью рубашку с вышивкой пентаграммы от тёмных сил на предплечье.

«Что ж тебя знак от вампирш не защищает?» – хмыкнула я про себя, стянула с Охотника рубашку и толкнула его на кровать, не давая ему опомниться, прыгнула сверху и вонзила клыки ему в шею.

О-о-ох, чёрт… Я мысленно застонала от кайфа, который несла его кровь. Чёрт возьми, в прошлый раз моё сознание было притуплено стрессом, а теперь, после тяжёлого дня, его кровь была словно манной небесной.

Парень стонал и содрогался под моими клыками, обнимая меня так крепко, что было сложно дышать, но захотелось быть ещё ближе к нему, почувствовать своей кожей его, его руки на своём голом теле. Он был так близко и так далеко одновременно, что это сводило с ума, ведь он хотел того же.

Я заставила себя оторваться от горла парня и поспешно отшатнулась в дальний угол кровати, дожидаясь, пока моё сердцебиение и дыхание придут в норму. В голове роились мысли, одна другой страннее. Кажется, банк крови всё же неплохой вариант – к нему хотя бы точно не будешь испытывать тягу.

Шейн сел на кровати, тяжело дыша:

– Знаешь, если бы ты не отскакивала от меня в конце…

– Я видела твои мысли, – перебила его я, – я согласилась быть Альфой только в отношении крови, а не… тела. Моё тело ты не получишь.

– Хм, может, зря? – Шейн усмехнулся и подошёл ко мне, застёгивая рубашку. – Кстати, тебе не идёт косметика. Без неё ты выглядишь гораздо… беззащитнее.

– Значит, буду краситься как женщина индийского племени, – буркнула я.

– Только не на наши… встречи, – хмыкнул Шейн. – Завтра отдам то, что ты хотела.

– Спасибо, – сказала я ему в спину, когда он уходил. Он улыбнулся мне на прощание, и я даже испытала соблазн улыбнуться в ответ, но вовремя себя подавила. Вот она, обратная сторона медали: когда пьёшь кровь у человека, ты невольно смягчаешься.

Когда я пришла в архив на следующий день, на столе меня ждал талисман. Увидев его, я едва не заплакала – это был любимый талисман моей мамы. Он передавался в моём роду из поколения в поколение, хотя стоил копейки. Я надела его и зарылась в документы. Честное слово, мне кажется, что пока меня нет, кто-то приходит и обновляет этот Эверест из бумажек – у меня почти половина полок заполнена, а гора всё растёт. По-моему, это должно работать наоборот.

Весь вечер я чего-то ждала, а когда пришла домой и не увидела Шейна рядом с дверью, то почувствовала разочарование. Ну отлично. Вот только давай ты, Хела, не будешь подсаживаться на свежую кровь, ладно? Шейн не выглядит тем человеком, который не борется со своими… склонностями, а я всё ещё самый презираемый вампир, и самый опасный – по мнению Криса, разумеется. К тому же человеку не пойдёт на пользу, если его кровь будут пить каждую ночь. Помрёт ещё – пойди потом докажи, что всё это было добровольно.

Кстати, о Крисе. После бессонной ночи – простыни опять пахли этим чёртовым одеколоном Охотника – я пришла в свой архив и обнаружила там Криса.

– Если захочешь найти что-то здесь – удачи, – усмехнулась я, – только не трогай стеллажи – я только там всё упорядочила.

– Кто твой покровитель? – прямо спросил Крис, подойдя ко мне вплотную. – Сначала кто-то оплачивает твоё обучение, потом устраивает тебя на работу, а затем уговаривает директора ТОЗМС перевести тебя на заочное обучение. Ну, говори, кто он?

– Ты ревнуешь? – нагло спросила я. – Тебе не светит, так что успокойся. Меня не привлекают страшненькие Охотники-онанисты. Иди дальше играй в заместителя Шибы, которого никто и за нормального Охотника не считает.

– Ты играешь с огнём, Хела, – прошипел Крис, – советую остановиться.

– А я тебе советую валить отсюда, – не выдержала я. – У меня куча работы.

Крис открыл было рот, но в архив вошёл Шейн.

– Привет, Шейн, – Крис выглядел как маньяк, у которого из-под носа увели жертву.

– Крис, – равнодушно кивнул ему Шейн и повернулся ко мне, – мне нужно дело № 239. Оно уже на стеллажах или надо оставить заявку, чтобы вы его нашли?

– Заявку придётся оставить в любом случае, – сухо ответила я, – дела до третьей сотни считаются особо секретными, так что предъявите ваш допуск.

– Разумеется, – Шейн порылся в кармане и протянул мне пропуск со своей фотографией и подписями Совета.

– Сейчас поищу, – кивнула я, вернув ему пропуск, и повернулась к стеллажам, – а вы, Шейн, пока заполните заявку.

– Крис, а ты чего ждёшь? – как бы между прочим спросил Криса Шейн.