Борщевик шагает по стране

– Да-да, конечно, – он подсел к мотору, а я стал отталкивать лодку, – давай аккуратней, город, не хочу, чтобы ты снова с температурой лежал, чувствую, несколько дней мы поработать еще можем.

– Конечно. Удачи, Вадим. И обращайся ко мне Евгений Петрович.

– Пока.

Я посмотрел вслед удаляющейся лодке. Все же жалко было его вот так просто отпускать. Привык я к нему, что ли. Я развернулся и посмотрел на мою сорняковую тропу войны. Эх, сколько же еще тут предстояло работы! Я засучил рукава. Война – значит война. Никаких жалостливых эквилибрических этюдов.

Подойдя к высоким кустам, я аккуратно протиснулся внутрь. Сегодня я в любом случае пробью себе дорогу через эти четко высаженные кусты к расположенной за ними местности, пусть даже на это уйдет целый день, и даже выглянувшее из-за облаков солнце не сможет мне помешать.

Я срезал первый куст. Затем еще и еще, стараясь рубить так, чтобы противный сок как можно меньше попадал на мою одежду. Раз за разом я изгибался с невообразимой осторожностью, минуя опасные моменты брызг.

Удивительно, но при этом я не испытывал ни страха, ни чувства опасности, лишь острое желание продолжать свою работу, утрамбовывая срезанные мной толстые стволы этого вредного кустарника. Метр за метром я прорубался через кустарник, идя к намеченной цели, пока, наконец, не остановился перед странным, вероятно, окончательным этапом этой трескучей работы.

Я вытер лоб, все еще не веря своим глазам, игнорируя накопившийся на веках и ресницах сок. Бункер? Здесь, в этом чертовом забытом богом месте? Да еще столь отлично сохранившийся? Я подошел ближе и несколько раз прошелся по обступившим массивную железную дверь сорнякам. Это было невероятно. Самый настоящий вход в бункер, причем выполненный по всем военным ГОСТам, едва ли не с метровой ширины бетонной стеной.

Я попытался просунуть между створок дверей лезвие ножа. Увы, раздвинуть закаленный металл не получилось даже на сантиметр. Я посмотрел вокруг. Все, что меня окружало, это чертовы кусты борщевика и ни одного намека на какой-либо необходимый для такого дела инструмент.

Я выдохнул и облокотился о холодный бетон. Потом медленно сполз и уселся на землю, опустив руки на колени и прислушиваясь к приближающемуся вдалеке мотору. Нет, теперь я точно понимал, что даже если этот бункер окажется совершенно пустым, мне придется задержаться тут как минимум на пару недель. А ведь я обещал профессору вернуться через несколько дней.

Вышкин

Стук от ботинок, гулко разносившийся по длинному коридору, покрытому старым красным изношенным ковром, неизменно сопровождал любого, кто направлялся в кабинет полковника Кубышкина, прямого начальника Федора Евгеньевича. С одной стороны, это было даже хорошо, так как настраивало на внутренний лад и стойкость, необходимую для разговора с высокопоставленным начальством. Но вот с другой…

Федор посмотрел на потертую ручку. С другой – он и сам пропитывался этой вечной нервозностью, которую так часто питают младшие чины. Тем более что в руках он нес заявление на отпуск, которое буквально жгло ему ладонь.

– Разрешите? – спросил он, открывая дверь.

– Да, Евгений Петрович, входите.

Антон Михайлович отложил карандаш и внимательно посмотрел на майора. Федор прошел к небольшому столу, который соединялся с солидным резным столом полковника, и сел, протянув вперед листок бумаги.

– Это что еще? – недовольно буркнул полковник, принимая заявление.

– Отпуск за свой счет, – коротко заметил Федор, – по семейным делам.

– Да? – полковник недовольно причмокнул и, положив листок на стол, сложил на нем руки. – И куда же вы едете, Федор Евгеньевич?

– В Гадюкино. Деревня в Тверской области. Надо забрать родственника, он уехал туда несколько недель назад.

– А сам он не может вернуться?

– Сложный человек. Надо помочь.

– Понимаю, но вы же и сами знаете, майор, как у нас сейчас с нагрузкой. Особенно когда выборы на носу. Террористы не дремлют. Вот полюбуйтесь, – он вытащил государственный бланк с гербовой печатью, – прямой приказ.

Федор пробежался глазами. Им снова поручали разработать несколько террористических ячеек, часть из которых находилась в Петербурге, а часть в Москве.

– Сроки крайне сжатые. А твой отдел не доукомплектован.

– Потому и беру всего лишь двое суток. Даже, наверное, меньше, если выехать сегодня ночью.

– А может, послать кого-нибудь другого? – Антон Михайлович убрал листок обратно в стол. – Ты у нас немолод, чтобы всю ночь за рулем сидеть, а молодым не помешает научиться старшим помогать.

– Думаю, это неправильно. Это все же мое дело, моя семья. Ольга попросила помочь, и я не могу отказать.

– А, Ольга, – полковник улыбнулся. – Помню, помню, ей, конечно же, сложно что-либо возразить. Но все равно, двое суток – это слишком много. Могу дать одни и то потому что ты на особом счету. Сейчас надо работать тут, а не кататься по всяким деревням.

– Спасибо, Антон Михайлович, – быстро поднялся Федор. – Это то, что нужно.

– Всегда рад помочь, майор. И как приедешь, зайди ко мне, надо будет уже начинать обработку этих чертовых либералов. Если не поторопимся, сам знаешь, что будет.

– Одна нога здесь, другая там, товарищ полковник.

– Да-да, – буркнул Антон Михайлович и лихо подписал документ. – Кстати, передай привет Ольге. Скажи, я до сих помню ее прекрасное выступление.

Федор принял бумагу и, кивнув, отправился в канцелярию. Ему просто не терпелось как можно быстрее сесть в машину и отправиться за этим чертовым гулякой, из-за которого вот уже две недели ему ели мозги.

Он посмотрел на подпись полковника. Удивительно, конечно, что он так быстро отдал ему эти двадцать четыре часа. Кубышкин славился тем, что резал отпуска, а тут пара минут – и сутки.

Отдав распоряжение, он быстро заглянул в кабинет и, подхватив куртку, стал спускаться к лестнице. Теперь главное – не терять времени. Зная Женю, можно было легко предположить, что сама деревня – лишь начало точки поиска, а сам он наверняка забрался в какую-нибудь беспросветную глушь, буравя своим исследовательским взглядом местные кусты.

Вышкин подъехал к шлагбауму. Теперь бы выпить кофе, который не даст ему заснуть за рулем. К сожалению, в отличие от того же Штирлица он не может намертво уснуть на двадцать минут, а потом как ни в чем не бывало продолжать свой путь.

***

Доехав до указателя, Федор свернул на запущенную дорогу. Точнее, на еще более запущенную, потому что здесь помимо разбитого асфальта были еще и поваленные стволы деревьев, которые местные также аккуратно объезжали.

– Что за дрянь! – выругался Федор, объезжая очередное дерево. – Как вообще тут можно ездить?!

Он снова крутанул руль и едва не поцарапал машину, сделав очередную дорожную волну. Вообще вождение давалось ему легко, но тут пришлось проявить почти все наработанные навыки, чтобы сохранить автомобиль в целости.

Доехав до крайнего дома, Вышкин не без удовольствия заметил, что в деревне асфальт лежит куда лучше, позволяя немного расслабиться и начать изучать саму местность.

Без указателя, без высокого блестящего купола церкви, Гадюкино уже отличалось от стандартного типа деревень, криво напоминая странный гибрид между современностью и стариной, что так опрометчиво смешались в одном месте.

Федор остановился перед почти уткнувшейся в землю табличкой «Причал». Он помнил, что Ольга говорила о некой поляне, добраться до которой можно было лишь на лодке. А значит, именно здесь и стоило в первую очередь поискать ее брата. Он аккуратно припарковал машину и вышел.

– Тебе чего, дядь? – раздался юный звонкий голос.

Федор оглянулся и увидел ребенка, девочку лет девяти.

– Решил поискать причал. Это ведь там? – Федор указал рукой в сторону заросшей тропинки.

– Да. А тебе зачем? – спросила девочка, следя за его рукой.

– Ищу друга. Он приезжал сюда пару недель назад, – Федор вытащил фотографию Евгения. – Ты видела его?

– Нет, – сказала она, мельком глянув на фотографию, – не видела.

– Хорошо, – Федор убрал фотографию в пиджак, – спасибо и на этом.

Он выпрямился и пошел в сторону реки. То, что девочка ему соврала, он не сомневался, печалило лишь, что сделала она это легко. Вполне возможно потому что он странный взрослый дядька, с которым детям, в принципе, общаться не стоит.

Поднимая висевшие над головой ветки, он не без труда добрался до небольшого деревянного причала, где бездельничали двое мальчишек, а ниже находилась одна затопленная, а вторая с трудом державшаяся на воде лодка.

– О, смотри, клиент, – вдруг сказал один из мальчишек, тыкая в него пальцем. – Прям что ни день – то праздник.

– Тсс, – цыкнул на него второй, поднимая козырек бейсболки, – вам чего?

– Мне? – Федор оглядел пацанов. – Пока ничего, к цене вот присматриваюсь. Думаю покататься.

– Пять тысяч поездка, – сказал тот, что в бейсболке, – и половина сразу.

– Неплохо. Даже, наверное, дороговато для этих мест, – Федор подошел вплотную к ребятам. – А откуда ценник такой, люди-то, поди, нечасто сюда заезжают?

– А тебе зачем это? Ты покататься или выяснять что пришел?

– И то и другое, – пожал плечами Федор. – Если есть что выяснять, конечно.

– Что-то странный ты какой-то, мужик. Может, тебе лучше свалить отсюда?

– Боюсь, так не получится, – сказал он, доставая удостоверение. – Вы же у нас тут незаконной предпринимательской деятельностью занимаетесь, а это неправильно. Так что, ребята, надо отвечать быстро и честно, если не хотите, чтобы все тут на ближайшие несколько лет загнулось. А вы за отказ в содействии будете либо оштрафованы, либо что похуже.

– Ты че, мент? – спросил второй, вглядываясь в удостоверение.

– Нет. Посмотри внимательней. Какой же я мент?

Парень, стоявший в бейсболке, снял ее, показав копну черных вьющихся волос. Корочка явно произвела на него необходимое впечатление, и Федор закрыл удостоверение.

– А теперь мне нужно знать, куда мой знакомый ездил на вашей лодке несколько дней назад. И не вздумайте мне врать! Нас распознавать ложь хорошо учили.

– Да я, собственно, – парнишка почесал лоб, – собственно, и не знаю ничего. Был у нас тут один заезжий, но он только и делал, что к поляне возить просил, а так больше ничего.

– К какой поляне?

Но тут второй парень резко дернулся и что было сил рванул в сторону кустов, опрокинув и стол, за которым сидели, и стул. Федор быстро схватил второго за майку и крепко дернул в свою сторону.

– Сидеть! – рявкнул он, провожая второго взглядом. – Только попробуй дернуться!

Но пугать не пришлось, Федор от природы обладал способностью успокаивать нервных людей благодаря своей внушительной харизме. И потому малец даже не шелохнулся, испуганно гладя на него.

– Итак. К какой поляне он ездил, и когда это было в последний раз?

– Бледной. Зовется так. Кажется, дней пять назад. А потом уехал вроде, я не знаю, я не следил за ним.

– Пять дней назад? – Федор пристально посмотрел на него. – Я говорил, что чую вранье? Еще раз обманешь, я тебе срок вкатаю. Ты понимаешь, что это?

– Какой срок?

– Внушительный. У меня человек пропал, а ты врешь на каждом шагу. Или непонятно? – Федор дернул его за майку. – Так когда он в последний раз туда ездил?

– Вчера.

– Один?

– Да.

– Ты забрал его?

– Да.

– И куда он потом поехал?

– Я не знаю!

– Куда? Быстро! – Федор чуть не вытряс его из майки. – Я здесь не играться с тобой пришел, малец. Либо ты сейчас здесь расскажешь, либо со мной поедешь.

– Да откуда я знаю? К Людке, наверное, он там жил постоянно. Отпусти, дядь, не в курсе я, что с твоим мужиком стало, я лишь людей здесь катаю.

– Это я еще выясню, что ты тут делаешь, – сказал майор, поправляя помятую майку пацана. – Как зовут?

– Вадим.

– Слушай меня внимательно, Вадим, здесь пропал человек, и пока я его не нашел, это будет считаться преступлением. А значит любой, кто скрывает правду, соучастник! И срок, который светит за это, будет раскидываться на всех. Ты меня понимаешь?

– Да.

– Хорошо. Не хочу, чтобы ты меня неправильно понял. Ты ведь хороший парень? – Федор улыбнулся и встал. – А теперь покажи мне дом Людмилы. Хочу сам с ней поговорить. Только удирать не вздумай, твой приятель мне не нужен был. Потому ушел.

– Могу я поинтересоваться, что тут происходит? – раздался голос за спиной Федора. – А то говорят, кто-то на детей напал. Только просьба: медленно поворачивайтесь, а то могу стрельнуть неосторожно.

***

– Прошу прощения, майор, – сказал участковый, протягивая Федору удостоверение, – но сами понимаете, прилетает пацан, говорит, какой-то мужик его другу угрожает, нехорошо выглядит, согласитесь?

– Нехорошо то, что у вас люди пропадают, лейтенант, – ответил Федор, убирая удостоверение, – а местную шпану припугнуть иногда даже полезно, не то совсем разбалуются.

– Да у них и так жизнь не сахар, выживают как могут.

– Послушай, Тимофей Иванович, я сюда не слезливые истории слушать приехал, мне человека найти надо. И чем быстрее, тем лучше. Так что давай расскажи, что знаешь, и пойдем моего парня искать.

– А вы сами по себе или кто направил? Мне для понимания, как-никак, о пропаже вроде не заявлял никто.

– Просто так нас никто никуда не направляет, – Федор посмотрел пацанов, затем на лейтенанта. – Времени не так много, чтобы ездить туда-сюда без причины. Так откуда начинать поиски, Тимофей Иванович?

– Не знаю, полагаю, ваш друг еще вчера уехал.

– Так, значит… А жил он где?

Лейтенант на минуту задумался, потом посмотрел на ребят и стал неохотно выдавать куски необходимой правды.

– У Людмилы Петровой. Она комнату иногда сдает. Вот он и квартировался там.

– Так пойдем к ней. Вместе даже лучше, как-никак, ты местный авторитет, – сказал Федор и, развернувшись, похлопал Вадима по плечу. – Извини, если напугал, не люблю, когда врут в лицо. Но ты, я вижу, парень крепкий.

– Я не совсем уверен, что она свободна сейчас и на месте ли, – заволновался участковый.

– Ничего, мы тревожить не будем, более того, если хочешь, посидишь рядом. Для содействия, так сказать. Я все равно без своего коллеги отсюда не уеду.

– Коллеги? – лейтенант расширил глаза.

– А ты думал, я просто так приехал? – хмыкнул Федор. – Он внештатный сотрудник, помогает по части ядов. Так бывает, что ФСБ привлекает грамотных специалистов из разных областей. Вполне стандартная практика.

– Но он не говорил об этом.

– Он о многом не говорил, для нас это нормально. Другое дело, когда кто-то пропадает. Тут уж не до скрытности.

Федор подошел к лейтенанту и легонько его подтолкнул. Ему просто не терпелось познакомиться с Людмилой и наконец-то выяснить, куда запропастился профессор.

***

Разглядывая Людмилу, Федор начинал понимать, почему в этой деревне все было настолько сложно с получением информации. Ведь даже самый обыкновенный житель тут странным образом превращался в закрытого, осторожного человека. Хотя, казалось бы, с чего? Он вздохнул и пододвинул к себе чашку с чаем.

– Значит, вы не знаете, где он?

– Нет. Он тут лишь ночевал, но никак не отчитывался о том, где может быть.

Людмила посмотрела на участкового, сидевшего рядом. Федор отпил из кружки. Выводить женщину на разговор при участковом было, конечно, не очень просто.

– А когда он уехал?

– Вчера.

– А точнее?

– Я не знаю, он мне не отчитывался. Собрал вещи и уехал. Когда я пришла в обед, его уже не было.

– А вы хорошо общались?

– Нормально. Евгений Петрович был хорошим постояльцем.

– Вы успели с ним близко познакомиться, не так ли?

– Мы пили несколько раз чай вместе, он рассказал, что является специалистом в области ботаники или что-то вроде этого.

– И сказал, чем занимается здесь?

– Да. Сказал, что хочет взять образцы борщевика с Бледной поляны.

– Поляны, значит, – Федор поднялся. – Что ж, думаю, мне тоже следует туда съездить. Это далеко отсюда?

– На лодке примерно полтора часа, – заметил участковый. – Только вы немного пожестили с Вадимом. Я не уверен, что он согласится дать свою лодку.

– Ничего. Я умею убеждать. Людмила, можно я у вас переночую? Если моему другу тут понравилось, то, думаю, я тоже буду доволен вашим гостеприимством.

Когда они вышли на улицу, Федор шестым чувством, уже выработавшимся за годы работы, уловил, что за ним наблюдают. Он посмотрел по сторонам и направился к причалу, откуда уже на лодке можно было добраться до этой Бледной поляны.

– Тимофей Иванович, а вам не показалось, что Людмила сильно нервничала? – спросил он, когда участковый поравнялся рядом с ним. – Может, она что-то скрывает?

– Нет. Людмила честная женщина. Просто вы так с ней говорили, сразу чувствуется государственное лицо.

– Возможно, – Федор пнул попавшийся под ноги камень, – а где ее муж? Про нее нельзя сказать, что она непривлекательная женщина.

– Скончался. Точнее, пропал без вести.

– Здесь? – удивленно посмотрел на него Вышкин.

– Да, а почему нет. Тут сплошные болота.

– Как в «Собаке Баскервилей». Только здесь не английское поместье и это не детективный роман. А давно он пропал?

– Года два как.

– И спустя два года тут снова теряется человек.

– Но это не вполне точно, возможно, ваш друг ухал.

– Зная своего друга, я вам точно скажу, что он никуда не уезжал. Тем более не предупредив никого, – Вышкин вытащил телефон. – Что у вас тут со связью? Как приехал, так не работает ничего.

– Тут воинская часть недалеко. Поэтому всегда сбои. Я, признаться, только обычным и пользуюсь, если позвонить куда надо.

– Аналоговым?

– Да, – участковый показал круговые движения пальцем. – Взял, набрал и соединили.

– Это, конечно, надежно. Согласен.

Федор посмотрел на показавшийся впереди причал и сидевшего на стуле Вадима. Он выглядел так, как и при первой их встрече: в бейсболке, надвинутой на лоб и белой майке, порядком измазанной в грязи.

– О, какие люди, – хмыкнул Вадим, когда они подошли поближе. – Здравствуйте, люди добрые.

– Не юродствуй, – оборвал его старлей, – товарищу майору нужно поляну осмотреть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.