Битва гигантов. Ротшильды, Рокфеллеры и Нобели

Сам Роберт, однако, пребывал в дурном настроении: «с ним крайне сложно прийти к согласию».

В начале 1877 г. Людвиг и Роберт изложили свой план Альфреду, подробно описав, как собираются организовать всю «систему» своего предприятия: очистку нефти, ее перевоз по морю и по железной дороге, хранение и сбыт.

«Разузнать как можно больше – только без упоминания нашего имени»

В 1876 г. молодой инженер Альфред Тёрнквист ездил и США помогать в создании шведского раздела на Всемирной выставке в Филадельфии. Затем он некоторое время работал на машиностроительном заводе в Йонкерсе (штат Нью-Йорк). По пути оттуда в Швецию он задержался в Париже, где уже на тамошней выставке познакомился с Робертом Нобелем, а затем был представлен Альфреду (Роберт как раз гостил у того). Способный инженер приглянулся братьям, и они незамедлительно взяли его к себе на службу. Тёрнквисту предстояло досконально изучить перегонку нефти! Благодаря связям Альфреда он поступил служить на марсельский нефтеочистительный завод, причем ему было поручено «разузнать как можно больше». Братья намеревались создать в Баку доселе неслыханное нефтеперерабатывающее предприятие с непрерывным циклом. К сожалению, в Марселе позаимствовать оказалось нечего. Новые технологии были сосредоточены в США, в Ойл-Сити.

И Тёрнквист снова отправился за океан. Он вез с собой пробы бакинской нефти. Как выяснилось, она обладала другими свойствами, чем нефть Ойл-Сити, куда Тёрнквист отдал образцы на химический анализ. В феврале 1879 г. Роберт пишет ему: «Прежде чем удастся разузнать все подробности про выработку осветительных и смазочных масел, не советую предпринимать каких-либо иных штудий, поскольку они могли бы вызвать подозрения и затруднить Ваши занятия. Когда же это будет сделано, Вам, милостивый государь, следует углубиться в перекачивание нефти по трубам и сопутствующие предметы. Наконец, было бы желательно, чтобы Вы, без упоминания нашего имени, выяснили в крупнейших и наилучших фирмах последние цены на буровой инструмент, всевозможные трубы, паровые котлы и прочее оборудование».

Людвиг остался доволен анализами, поскольку от состава нефти зависит, какой ее следует подвергать очистке, какие при этом добавлять химические вещества и т. п. Тёрнквист регулярно докладывал обо всем, что удавалось разузнать, и закончил свои «штудии» посещением Патентного управления и Библиотеки Конгресса в Вашингтоне, а также ряда нефтепромышленников и сбытчиков на восточном побережье. Домой он вез массу самой разной литературы о нефти.

В Париже он снова встретился с Альфредом и со специалистом по химическим технологиям Алариком Лидбеком. По-видимому, совместными усилиями они в принципе разрешили проблему непрерывной перегонки. В сентябре 1879 г. Тёрнквиста срочно отправляют в Баку, где ему предстоит изготовить экспериментальную модель нового производства, а затем возглавить перестройку завода.

Так распорядилась судьба…

Карл Вильгельм Хагелин родился в России, но родители его были шведами. Отец работал у Иммануэля Нобеля, а после его разорения водил суда по Волге, от Царицына до Астрахани и обратно. Начало рабочей жизни было отнюдь не легким для юного Вильгельма Хагелина, о чем в его мемуарах «Мои трудовой путь» сказано: «Я провел десять беспросветных месяцев в болезнях и тяжких трудах, отчасти во враждебно настроенной среде. Сам не знаю, как меня осенило попросить у дяди Хаммарстрёма бесплатный пароходный билет до Баку. На пароходе я познакомился с милейшим Туре Сандгреном, который безо всякой моей просьбы препроводил меня к своему зятю Бенгтссону, где я тотчас получил должность».

Однажды товарищи Вильгельма по новой работе решили навестить Калле Кварнетрёма на керосиновом заводе Роберта Нобеля. Там юноша познакомился с мастером Вестваллем, и в апреле 1879 г. будущая опора «Товарищества бр. Нобель» Карл Вильгельм Хагелин был взят на завод. Свою карьеру он начал со слесаря механической мастерской. «На ножном токарном станке работал опустившийся коллега моего отца, дядюшка Хаглунд; мне достались тиски. Дядюшка Хаглунд вытачивал вентили для новых перегонных аппаратов, а я обрабатывал их до полной готовности. Мастерская была крохотная, но светлая, для тепла же у нас всегда стояла нараспашку высокая дверь».

В первый рабочий день молодой человек встречается с Робертом Нобелем: «Он вкатил на автомобиле в ворота и остановился подле нашей мастерской. Заглянул внутрь, увидел незнакомого парнишку и вызвал его расспросить, кто он такой. Когда же на вопрос о моем возрасте я ответил, что мне восемнадцать с половиной лет, он похлопал меня по плечу со словами: „Тогда у тебя, черт возьми, не жизнь, а одна потеха!“»

В самый первый день Вильгельм наблюдал и пожар. «Загорелся холодильник для нефтяных остатков, – вероятно, в него поступило сразу много мазута и он просто не справился. К счастью, холодильник стоял в яме, которую быстро накрыли мокрыми кошмами, так что доступ воздуха туда прекратился и огонь затух».

Несмотря на несчастные случаи, отмечает Вильгельм, с технической стороной дела на этом этапе было в основном хорошо, «тогда как коммерчески мы по-прежнему прогорали: ожидаемый крупный потребитель – крестьянин – не появлялся. Он считал бесплатную лучину выгодней покупного керосина. Мало того что возрастали повседневные расходы, надо было решиться на столь крупное капиталовложение, как лампа. Людвиг нашел выход: он снабдил перекупщиков керосиновыми лампами, которые были сделаны по его заказу и сначала раздавались бесплатно, а потом стали продаваться по заниженной пене. Со временем крестьянин приобрел вкус к удобному и дешевому свету, потребление выросло, и наши дела пошли все успешней».

Как владеющего русским языком, Вильгельма уже осенью взял к себе в помощники Тёрнквист – для писарской и бухгалтерской работы. Тёрнквист привез из Петербурга чертежи, и они вдвоем стали составлять списки материалов, необходимых для переоборудования керосинового завода: нужно было учесть и отразить на бумаге каждую гайку. Списки посылались в Петербург, где на механическом заводе Людвига Нобеля изготавливали все детали.

Чем только не занимался Вильгельм: прокладывал трубопроводы, сторожил цех очистки, составлял ведомости на выдачу жалованья, а еще работал в ночную смену и присутствовал при трех больших пожарах, случившихся в «Товариществе бр. Нобель» в 1880–1881 гг. Самый страшный происходит, когда Вильгельму доверено открывать задвижку идущего к пристани трубопровода. Там стоит под погрузкой наливной пароход «Норденшёльд». Порыв ветра дергает его, струя фотогена попадает на горящую керосиновую лампу, и судно взрывается. Все, кто находился в машинном отделении, погибли.

Нефтяная компания расширяется и приглашает на работу шведских и финских инженеров: Густава Тёриудда и Рюдена, Ламберта и Хеллерстрёма, Альфтана и Сурандера. Вильгельм понял, что без технического образования ему будет трудно продвигаться по службе. Шведский инженер Бьёркегрен вызывается давать ему уроки математики, физики и химии – вечером, после 12-часового рабочего дня. Вильгельм бросает курить и начинает копить деньги, на его стокгольмском счету в «Скандинависка банкен» появляется 2300 крон. В мае 1883 г. он получил свое последнее жалованье и свидетельство о том, сколько прослужил в компании и на каких должностях, однако никто не поблагодарил его, не поддержал дружеским словом желание учиться. В Петербурге он разыскал директора Яльмара Круселля, с которым познакомился в Баку. Если Вильгельму будет нужна помощь, пускай пишет прямо ему, сказал Яльмар. («Это было единственное участие, которое я заслужил своей работой в Баку».) Вильгельм едет на пароходе «Обу» в Стокгольм, и у него в памяти навсегда остается изумительная красота шхер, бесчисленные яхты вокруг и выстроившиеся вдоль фарватера, расцвеченные флагами виллы. Два года он проучился в стокгольмском Высшем техническом училище.

За время долгой службы у Нобелей Карл Вильгельм Хагелин поднялся на самый верх служебной лестницы. Он любил Волгу и, потрясенный революциями, делал все возможное для спасения компании до грустного конца, когда ее российская часть была национализирована. Он продолжал работать в Стокгольме по реструктуризации того, что осталось от «Товарищества бр. Нобель», и лишь в 75 лет – против своей воли – ушел на пенсию. Вильгельм оказался единственным из служащих компании, который под собственным именем выведен в русской литературе – в романе Алексея Толстого «Черное золото», опубликованном в Москве в 1931 г.

В 1880 г. Альфреда Тёрнквиста назначили заведовать механическими мастерскими Нобелей, где он продолжил свои эксперименты. В декабре Людвиг прислал в Баку распоряжение о том, что работы следует развернуть на полную мощность: «Время не терпит!» Однако следующей весной у Тёрнквиста обострился ранее скрытый туберкулез. Поскольку компания уже потеряла от этой болезни Карла Улльнера, братья посчитали нужным проявить в отношении Тёрнквиста крайнюю осторожность. Он поехал на курорт в Давос и постепенно оправился.

С опозданием на полгода – летом 1882 г. – обновленное предприятие было запущено. Год спустя оно произвело 106 тыс. тонн первосортного керосина, что было больше, чем вырабатывали все бакинские конкуренты, вместе взятые. «Товарищество бр. Нобель» значительно опередило как местных промышленников, так и заокеанских.

Весной 1884 г. Альфред Тёрнквист снова работает для товарищества, теперь уже в Петербурге, организуя поставки осветительного керосина в Германию. Он не раз ездил в Баку, где к этому времени начальствовал Густав Тёрнудд. Однажды Тёрнквист опрометчиво предложил усовершенствовать тот процесс, в разработке которого сам изначально принимал участие, причем послал докладную записку Людвигу, в обход Густава Тёрнудда. Тот безумно обиделся. Роберт пытался наладить их отношения, но Тёрнквист уволился и покинул Россию.

Транспортировка и хранение нефти

На Всемирную выставку в Филадельфии 1876 г. русское правительство послало и Дмитрия Менделеева. Заодно он изучил нефтяные месторождения и трубопроводы в Пенсильвании, взял образцы для анализов и описал в своем отчете, как в Америке очищают нефть с помощью серной кислоты. Весьма вероятно, что Менделеев встречался с Людвигом Нобелем в Санкт-Петербурге в Императорском русском техническом обществе и они обсуждали «будущее нефтяной промышленности». По возвращении из Баку Людвиг опубликовал в журнале Технического общества статью под названием «Взгляд на бакинскую нефтяную промышленность и ее будущее». Менделеев, по-видимому, посещал Людвига в Баку в 1878, 1880 и 1886 гг.

Добыча и перегонка нефти у Роберта тоже шли хорошо, хотя возникали разные проблемы и братья обсуждали в письмах их технические решения. Старые методы выкачивания нефти и ее транспортировки в бочках на перегонные заводы в порту безумно устарели, отнимали огромное количество времени и были просто-напросто слишком дороги. Перевозка одного пуда нефти на арбе стоила 35 копеек, тогда как с помощью трубопровода она обходилась меньше чем в три копейки. Из менделеевского отчета 1876 г. братья Нобели знали, что в Пенсильвании Джон Д. Рокфеллер уже с 60-х гг. использует трубопроводы. Людвиг хотел провести такие же и в Баку, но городские власти воспротивились, опасаясь реакции населения, ведь в таком случае многочисленные бедняки – бочары и погонщики ослов – лишались работы, а это было чревато революцией.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.