Ходячее недоразумение в академии Примы

– Поверь, эти стены видели и более экзотическую поклажу.

И мама помогла мне надеть на плечи рюкзак. Достала два чемодана на колесиках и, вручив мне один из них, направилась внутрь здания. Я еще несколько мгновений постояла, пытаясь осознать, что сейчас отправлюсь в другой мир, и поспешила следом.

Стоило нам подойти к большим массивным дверям, как нас окликнули:

– А я уж думал, вы передумали, – дед явно был недоволен.

– Вы правда думали, что ведьмы живут по часам? – парировала мама и царственным жестом передала ему чемоданы.

– Я не знаю, как живут ведьмы, но все же надеялся, что опоздание будет меньше часа.

Претензии деда были понятны, я и сама периодически бесилась от того, насколько маме не свойственна пунктуальность. Это слово вообще с ней не сочеталось. И это, как ни странно, воспитало эту самую пунктуальность во мне. Кто-то в семье должен следить за временем! Но сейчас я подозревала, что это была мелкая месть на его проскальзывающие фразочки в духе «что мой сын в тебе нашел».

Дед открыл перед нами массивную дверь, и мы вошли в прохладный сумрачный холл ВУЗа. Пока здесь было малолюдно, и стук колесиков чемоданов отдавался от стен дребезжащим эхом. Я увлеченно крутила головой, осматриваясь.

Наконец, мы прошли через величественный отделанный мрамором холл и свернули к массивной лестнице, на которую можно было попасть как с правой, так и с левой стороны зала. Только отчего-то пошли мы вовсе не на лестницу, а за нее, в небольшой тупичок, в котором не было ничего, кроме белой стены.

– Это проход к арке портала, – прокомментировала для меня мама, а дед подошел к стене вплотную и постучал навершием трости.

Некоторое время ничего не происходило, а потом на белом полотне стены проявилось круглое немного мутное окошко, из которого на нас смотрела… голова самой настоящей большущей жабы! Глаза у нее были умные, на носу, который выдавался чуть больше, чем у земных земноводных, были нахлобучены большие очки в роговой оправе, а из макушки торчало несколько тщательно завитых фиолетовых локонов. Она, сощурив глаза, долго вглядывалась в мужчину, а потом сплюнула, сняла очки, и ее безгубый рот растянулся в улыбке:

– А! Глебушквуа! Скольквуо лет, скольквуо зим! – откровенно подквакивая на последних слогах, сказала явно обрадованная жаба с удивившим меня одесским акцентом.

– И тебе не хворать, Зимаквая. Давно не виделись. Пустишь?

– А тебе-то зачем? И сам можешь пройти квуда хош?

– А ты мне уже не рада? – грустно поинтересовался дед, и у меня создалось впечатление, что жаба смутилась, хотя с непривычки понять ее мимику было непросто.

– Ну, проходи уж, чего на пороге топтаться, и этих своих рыжих прихвати. Вот же ведьминсквуое племя, ни с кем их не спутаешь!

Ого! А мне казалось, что она в нашу сторону и не смотрит.

Внезапно стена подернулась рябью, а на ее месте появилась каменная кладка и резная дубовая дверь с металлическими накладками. А вот окошко пропало, как и не было.

Дед потянул за ручку двери, и та без труда тихо отворилась:

– Прошу, – сделал он приглашающий жест рукой, и мы прошли внутрь. А как только зашли, дверь за нашими спинами хлопнула. Резко обернувшись, я увидела, как на ней один за другим защелкиваются многочисленные замочки и непонятные крючочки на цепочках, которые входили в специальные пазы.

Я так засмотрелась на эту необычную конструкцию, что даже не сразу обратила внимание, куда попала. А оглядевшись, поняла, что стою на небольшой площадке, от которой круто вниз вела широкая каменная лестница. Вот только с одного бока от этой лестницы зияла самая настоящая пропасть, уходящая, казалось, в никуда.

– А мы где? – спросила я недоуменно, с опаской косясь на провал.

– Пока нигде, – ответил дед. – Нам нужно спуститься.

– А что это за бездна? – Я вытянула шею, пытаясь разглядеть ее дно.

– Надо же как-то вверх подниматься и крылатым созданиям. Не у всех, знаешь ли, есть удобные конечности, чтобы ходить по лестнице.

– Ммм… – глубокомысленно изрекла я, в очередной раз впадая в предшоковое состояние. – А где эта, как ее, Зимаквая? – спросила, стараясь абстрагироваться от пропасти рядом.

– Там же.

– А как она…

– Варвара, слишком много вопросов! Пошли уже! – с раздражением ответил дед и подтолкнул меня вперед.

Ну, я и пошла. Поначалу держась за стеночку, а потом немного привыкла и уже не особенно опасалась. А когда обернулась, то увидела, что мама с дедом идут следом, а за ними по воздуху плывут наши чемоданы. Сюр этой картинке прибавляло еще и вполне современное освещение коридора. Я даже головой мотнула.

Спускались мы довольно долго, и я ужасалась, представляя, как потом придется подниматься по этим ступенькам вверх.

Наконец, в конце коридора появился свет, и мы вышли в самый настоящий просторный грот, по всему периметру которого располагались небольшие озерца, но фосфоресцирующий фиолетовый свет не давал усомниться в том, что они непросты.

Вообще, зрелище, предавшее перед нами, завораживало, а загадочные отсветы на стенах грота и наших лицах добавляли происходящему волшебства и очарования.

И тем меньше со всем этим вязалось рабочее место Зимакваи.

– Кх, кх! – раздалось сбоку.

Я чуть не подпрыгнула, повернула голову и увидела составленные буквой П самые обычные офисные столы с компьютером, несколькими мониторами, аппаратом, который совмещал принтер и сканер, и кипой бумаг. В общем, современное такое рабочее место, я бы даже сказала – ультрасовременное. И во всем этом царила она – Зимаквая, та самая жаба, которая обладала расплывшимся антропоморфным телом зеленого цвета. Один из трех фиолетовых локонов – больше волос у нее не было – она кокетливо накручивала на зеленый палец, который заканчивался острым когтем с розовым маникюром.

– Зимаквая, голубушка! – воскликнул дед, расплываясь в приветливой улыбке. – Как я рад тебя видеть! А ты все хорошеешь!

– Ах ты, старый развратник, – махнула она рукой и засмущалась. Мы с мамой переглянулись и заинтересованно покосились на деда. – Хоть бы зашел когдквуа не по делу, чайкву бы попили. Это полезно для здоровья, честно тебе говорю!

– Зимачка, ты же знаешь, я себе не принадлежу. Служба…

– Служба у него, – погрустнела эта жабоподобная женщина и раздраженно спросила: – Ну, что там у тебя сегодня? Таки эти две ведьмы?

– Сегодня у меня для тебя небольшой презент, – и он из ниоткуда достал коробку с тортом странного болотно-зеленого цвета.

На лице дамы появилась довольная улыбка:

– Мой любимый, из водорослей птихинского озера? Ты ж мой дорогой!

– А как же, Зимачка! Разве я мог забыть твои предпочтения!

И пока дама отвернулась к какому-то запищавшему прибору, быстро заменил коробку на другую – с тортом чуть более насыщенного цвета. Мы с мамой наблюдали за этим широко раскрытыми глазами. Дед на это лишь пожал плечами, мол, забыл, что ей нравится, с кем не бывает, и снова обратил внимание на Зимакваю.

– Так что ты там хотел? Зимаквая слушает и готова все сделать!

– Внучку мою легализовать нужно.

Женщина перевела на меня взгляд выпученных глаз, прищурилась, снова подняла очки, рассматривая:

– Ну и? С чего тогда весь этот сыр-бор? Девочка – конфетка! Сейчас все оформим! – она покосилась на торт и пристраиваемую дедом рядом с ним непонятную штуковину, похожую на будильник. – Зарегистрируем, и идите себе в Приму. Или я чего-то не то понимаю?

– Видишь ли, Зимачка, девочку нужно оформить как очень дальнюю родственницу, и фамилию присвоить тоже ненастоящую.

– Ох, и говорила мне мама, что ты мутный тип, но таки умеешь уважить честную кикимору. А такому хорошему человеку простить маленький мутный недостаток – не грех, правда? – покосилась на подношения и переместила все в стол. – Ну так что и где вам нужно написать?

Я же не стала слушать продолжение разговора, к которому подключилась и мама, а отправилась изучать странные фосфоресцирующие озерца, по размеру все же больше похожие на лужицы.

Как интересно! Никогда ничего подобного не видела! И вода какая-то странная: ни ряби, ни малейшего движения в глубине, только кристально-прозрачная жидкость. А вода ли это вообще? Я оглянулась, может, разговор уже окончился, и можно у кого-то подробнее расспросить об этом месте? Но нет, беседа продолжалась, и мама с дедом уже оказались около Зимакваи и поочередно тыкали пальцем куда-то в монитор.

Потрогать, что ли, эту странную гладь? Ничего ведь опасного здесь быть не должно? И где вообще искать тот самый портал, который должен перенести нас в параллельность? Нигде никакой арки не видно.

Решившись, я занесла ногу над водой и потрогала ее краем кеда – рукой не стала, мало ли. Место контакта засветилось ярче, и я быстро одернула ногу. Свечение утихло. Интересно! Поигралась так еще немного. А если подольше ногу так подержать, свечение станет еще ярче?

И я подержала. Свечение и правда усилилось, но, когда на этот раз я попыталась одернуть ногу, этого у меня не вышло! Ее начало будто затягивать в густой тягучий кисель. Я снова рванулась, пошатнулась, не зная как удержать равновесие, и вскрикнула.

– Варя!

Я еще успела оглянуться на мамин возглас и услышать заинтересованное от Зимакваи:

– Ходок, значит. Занятно…

И, не удержавшись на одной ноге, рухнула вперед в нечто мягкое и невесомое, принявшее меня в свои объятия.

Глава 3

Дыхание перехватило, в испуге забилось сердце, а в следующее мгновение я куда-то вывалилась, упав плашмя на что-то, что под моим весом завалилось, смягчив падение. Или все же я упала на кого-то? Судя по раздавшемуся из-под меня ругательству, все же кого-то.

Подняв голову, поняла, что лежу в какой-то пентаграмме, распластавшись на… а на ком, собственно, я тут так удобно расположилась?

– Слезь с меня! – зарычали, резко вставая. Я слетела со своего спасителя и бухнулась на попу. – Что? Ведьма?!

На меня, зло сощурившись смотрел высокий статный брюнет, старше меня на пару лет. И вот этого качка я свалила своим лягушачьим весом? Хотя упал он, скорее, от неожиданного толчка.

– А почему сразу ведьма? Я что, магичкой быть не могу? – встала я, потирая ушибленный зад.

– С таким цветом глаз? Не смеши меня.

– А может, я эльфийка? – подбоченившись, выдала первое, что пришло на ум.

Одна бровь парня изогнулась саркастической дугой:

– Вот на кого ты не тянешь, так это на эльфику.

– Это еще почему? – почти обиделась я.

– Они такого безобразия, – парень повел рукой, указывая на мои волосы, – не потерпят. И вообще, откуда ты свалилась на мою голову? – он непроизвольно потер шею. – Как тебя портал вообще пропустил, пока в пентаграмме находился другой разумный?

А потом озабоченно оглянулся, как котенка ухватил меня за капюшон толстовки и вытащил за пределы круга, я только ногами успевала перебирать.

– Слушай, ты! Ты что себе позволяешь? – развернулась я тут же, как пришла в себя от такой наглости. – Отпусти! – и вполне профессионально пнула его ногой по голени – уроки карате не прошли даром.

– Ауч! – возмущенно зашипел он и отпустил мой капюшон. – Бешеная!

– А зачем ты меня за капюшон таскаешь?! Ненормальный!

– Да кто ж тебя знает? С твоим везением нам на головы прямо сейчас мог еще кто-нибудь свалиться!

– А чего это сразу с моим везением? Может, это у тебя карма подпорченная?

– Слушай, ты, ходячее недоразумение, прикрой варежку, а?

– А то что? – я уперла руки в бока, глядя на этого нехорошего человека снизу вверх.

– Молодые люди, предъявите ваши документы и покиньте портальное помещение, – оборвал нашу перепалку представительный мужчина средних лет, который восседал за большим дубовым столом недалеко от входа в помещение.

Перед ним стоял… монитор компьютера – или чего-то, что его напоминало – и еще много всяких других вещей, назначения которых я не представляла.

– Так и быть, живи, недоразумение, – посверлив меня злым взглядом, бросил мне тихо парень и отправился к служащему.

Так и хотелось проклясть этого ненормального напоследок, вот прямо язык чесался! Но он уберег меня от падения на пол, и я решила: пусть идет лесом, тем более что мы вряд ли когда-нибудь еще встретимся.

Наконец, я смогла оглядеться и оценить, куда попала. Интересное место и явно находится на поверхности, хотя и походит чем-то на грот. Проникавшие сквозь круглые отверстия разного размера в потолке солнечные лучи хорошо освещали просторное помещение круглой формы, стены, пол и потолок которого были выдолблены в породе песчаного цвета и затерты до гладкого состояния. Здесь не было ничего, кроме нарисованных в правильном порядке пентаграмм и того самого стола при входе, за которым восседал смотритель.

Я бы сказала, что место выглядело экзотично. Я бы еще его поразглядывала в надежде, что мама с дедом вскоре появятся и избавят меня от необходимости объясняться со смотрителем – документов-то у меня не было, – но он позвал меня сам.

А возле него продолжал топтаться тот самый парень, и он глядел на меня с нескрываемым раздражением.

– Девушка, прошу предоставить ваши документы. И поторопитесь, вы меня задерживаете.

– А он чего тут стоит? – подошла я и указала на парня.

– Он ждет вас. Так как вы прибыли вместе, то жетон на выдачу ваших вещей в грузовом отделе порталов получите один. Или ваши вещи вам не нужны?

– Не нужны, – уверенно ответила я. – То есть мои вещи прибудут позже. И вообще, мы прибыли не вместе.

Мужчина перевел удивленный взгляд на парня. Тот только глаза закатил и протянул руку:

– Прошу выдать мне жетон.

– Да-да, выдавайте, – подтвердила я и мысленно добавила: «Пусть катится отсюда поскорее».

Сама начала с любопытством рассматривать стол смотрителя. А посмотреть было на что: какие-то непонятные шарики разных размеров и ромбики в рамочках, которые крутились вокруг своей оси, и необычные ручки, рядком расположившиеся прямо посередине, и странные загогулины, которые волшебным образом перетекали одна через другую. У меня руки зачесались все это потрогать и изучить, но я не решилась. А вот от конфетки, которые лежали в прозрачной полусфере на краю стола, я бы не отказалась.

– О! Ириски! Можно я возьму одну? – и протянула к ним руку.

– Стой! – крикнули над самым ухом и отбили мою руку, когда до вожделенной конфетки остались всего пара миллиметров. – Это же фрюшки[2]! Палец тебе оттяпают!

Я перевела злой взгляд на «конфетки» и увидела, как у той самой, к которой я тянулась, прячутся острые тонкие зубки, возвращая фрюшке прежний безобидный вид. Прижала чуть не пострадавшую руку к груди и жалобно посмотрела на своего спасителя:

– Я думала, это ириски.

Парень снова закатил глаза, выхватил из рук опешившего смотрителя жетон и бросил:

– Ходячее недоразумение.

И вышел, оставив меня наедине со смотрителем.

– Я не знала, честно! – попыталась я оправдаться перед мужчиной.

Но тот уже взял себя в руки и с невозмутимым видом бросил фрюшкам скомканный лист бумаги, который те в мгновение ока схарчили.

– Ваши документы.

Я сглотнула и с трудом отвела взгляд от сферы с прожорливыми созданиями.

– Так это… Нет документов.

– Фрюшки съели? – не меняя невозмутимого выражения лица, спросил смотритель.

– А? Нет, что вы! – нервно рассмеявшись, махнула рукой. – Просто я нечаянно провалилась в какую-то фосфоресцирующую лужу, думала, хрень какая-то чуть ли не радиоактивная. Испугалась жутко! А тут бац! И я в этом вашем круге оказалась!

– Хрень и Бац, значит… – его взгляд сделался задумчивым и даже подозрительным.

– Ага, бац-бац и… ну, вот сюда, – от того, как дико звучали мои слова, на меня напали ужасная неловкость и косноязычие.

– А можно узнать, из какой параллельности вы такая прибац… эм, непосредственная?

– С Земли.

– С Земли Антала или Земли Ювала?

– Земли Изначальной.

Смотритель после моих слов даже поперхнулся.

– И вы просочились оттуда без документов?!

– Ну почему без документов? Я же говорю, что все случайно получилось! Лужи эти фосфоресцирующие…

– Эти, как вы выразились, лужи – древнейшие порталы параллельностей! И они просто так не активируются. Для этого нужен специальный рунный ключ! – наконец, выдал хоть какие-то эмоции смотритель, а я от такой информации совсем озадачилась. Я-то думала, что портал, как пишут во всех приличных фэнтези, будет в виде арки, а тут… Еще и ключ какой-то, которого не было… – И я даже представить не могу, как вы попали в портальное помещение к Зимаквае, и она вас прозевала!

– Не прозевала она ничего! – вступилась я за кикимору. – Просто…

Не думаю, что у меня с ходу получилось бы объяснить смотрителю все перипетии моего попадания в эту параллельность, если бы в этот момент в портальном зале не появились мама с дедом.

– Варвара! Слава богу, ты здесь! – мамин крик вызвал вздох облегчения. Меня нашли! – И как тебя только угораздило?!

– Вот и мне это интересно, – сложил на груди руки смотритель.

– Сушайсаш, друг мой чешуйчатый! Не думал, что ты все еще обретаешься в смотрителях, – голос деда прозвучал так елейно, что я заподозрила, что он издевается.

– Ходок? Что случилось? Весь дар уже растерял, раз приходится пользоваться стационарными порталами? – в том ему ответил мужчина.

– Да вот, решил поберечь его крохи, а то вдруг тебе спешно понадобиться куда-нибудь, а я без дара. – Дед подошел вплотную к столу смотрителя и постучал пальцем по полусфере с фрюшками, и те тут же оскалились.

– Переживу, – ответил на это Сушайсаш и… выполз к нам из-за стола на большом толстом змеином хвосте.

У меня от этого зрелища дыхание сперло, и я непроизвольно покачнулась назад. Хорошо мама уже оказалась рядом и придержала за локоть. Почему-то показалось, что сейчас этот чешуйчатым махнет своим немаленьким хвостом и… В общем, останусь я без дедушки. Но вместо этого смотритель внезапно расплылся в радостной улыбке и раскрыл руки для объятий:

– А ты все такая же язва, Глеб!

И дед точно так же принялся его обнимать, улыбаться и похлопывать по спине:

– Рад тебя видеть, Суш!

– Взаимно, Глеб! Давненько тебя у нас не было.

Ничего себе у них ритуал взаимных приветствий!

– Это точно. Нужно будет как-нибудь посидеть вместе у Валькирии. Давненько я там не был.

Дальше мужчины трепались о чем-то своем. Дед явно наводил мосты, чтобы сгладить последствия моего необычного появления, и я, воспользовавшись моментом, спросила у мамы:

– Это что сейчас было?

– Это твой дед, – сказала она так, будто эта простая фраза должна была все объяснить.

– У вас там все получилось с Зимакваей и моей фамилией?

– Получилось, твой дед при желании уболтает кого угодно.

– А что там с ключом для портала, без которого я переместилась?

Мама посмотрела на меня и вздохнула:

– Варя, твой дар и есть ключ. И ему не нужны различные костыли в виде рун. Нам еще повезло, что ты провалилась в портал, а не просто где-нибудь по дороге! По крайней мере, мы знали где тебя искать.

– Оу… – невольно вырвалось у меня.

Тем временем дед подсунул нагу бумаги, а то, что это был именно наг, я догадалась, вспомнив мамины сказки, и тот под шуточки-прибауточки деда быстренько все оформил.

– Ну все, пошли за багажом, – выстукивая тростью, позвал нас он, направляясь на выход.

– Глеб! – внезапно окликнул нас Сушайсаш. – А ты случайно родственницу, – он кивнул на меня, – привез не в академию поступать?

– За этим и привез. А что, с академией что-то не так? – дед даже сделал несколько шагов назад.

– С академией все так, но с тех пор, как лет пять назад сменился ее ректор, прием документов оканчивают за две недели до начала занятий. Не понравился ему аврал первых дней учебы, когда накладки были и с заселением первокурсников, и с учебным планом.

– Так получается, сегодня последний день? – воскликнула мама, с осуждением глядя на деда.

– Так откуда же мне было об этом знать? Я вообще последние семь лет на Приме не появлялся, – открестился от возможных обвинений дед и обратился к смотрителю. – Спасибо, Суш! Прямо сейчас и отправимся туда.

– Да, поторопитесь. До конца приемного дня осталось всего два часа.

И мы поторопились. Но уже в самых дверях дед снова обернулся и спросил:

– А кто там сейчас ректор?

– Александр Миргородский.

После упоминания этого имени брови деда в удивлении поползли вверх, а мама отчего-то споткнулась, но когда я перевела на нее взгляд, она снова была собрана, лишь в глубине глаз поселилась задумчивость.

– Спасибо, Суш!

И мы вышли из зала прибытия в другой просторный зал, из которого вели еще несколько дверей. Как оказалось, это был зал ожидания. Из него мы попали в зал приема багажа, где находились немного другие пентаграммы, а уже оттуда на улицу.

Я бы с удовольствием рассмотрела все более подробно, но мы торопились, и мое знакомство со зданием порталов параллельностей получилось смазанным. Но я дала себе слово как-нибудь зайти сюда еще раз и рассмотреть все более внимательно.

Здание порталов параллельностей стояло на большой площади и было окружено фонтанами и цветниками. А потому, когда мы вышли на его ступеньки, у меня дух захватило. При создании всего этого великолепия явно не обошлось без магии. Я бы надолго зависла и у переливавшегося всеми цветами радуги хрустального фонтана с изображением тритонов и русалок, и у поющей цветочной композиций, и уж точно попробовала бы разноцветное мороженое в уютном кафе на краю площади, но…

– Варя, прикрой рот. Ты и сама не в деревне выросла, – тихо попеняла мне мама, вышагивая рядом с видом королевы, вернувшейся из изгнания.

Рот я, конечно, прикрыла, но глазеть не перестала. Я ведь попала в самую настоящую ожившую сказку, как тут можно удержаться?!

Но стоило нам выйти на примыкающую к площади улочку, как к нам подлетела – она парила в двадцати сантиметрах от земли! – раритетная блестящая «Волга». Припустив стекло, из нее к нам с улыбкой обратился самый настоящий зеленый гоблин в форменной фуражке, по бокам которой торчали огромные волосатые уши с множеством колечек.

– Такси вызывали? – деловито поинтересовался он.

– Вызывали, – ответил дед. – Открывай багажник.

Гоблин открыл деверь, спрыгнул на землю, вразвалочку подошел к багажнику и открыл его одним нажатием пальца.

– Укладывайте, вашество.

Больше всего во внешности этого разумного меня поразили его уши и огромные ступни, упакованные в большущие черные лакированные штиблеты.

– Нравлюсь? – подмигнул он мне и подбоченился.

– Твои уши – это что-то! Я такого пирсинга еще ни у кого не видела! – призналась я честно.

А где бы мне увидеть такое количество колечек в ушах, обвитых цепочками разной длины? Тут только вот такие Уши с большой буквы и могут их выдержать!

– А то! – он польщенно кивнул и начал закрывать багажник, в которой уже пролевитировали наши чемоданы. – Давай, что ли, и твой рюкзак сюда положим, красавица. Неудобно же с ним сидеть.

– Ага, давай, – я сняла рюкзак и подала таксисту. – И поаккуратнее со скейтом! – тот был приторочен к рюкзаку, и гоблин, не поняв, что это за штука, заинтересованно крутил его колесики.

– Скейтом? А что он делает?

В общем, уселась я на переднее сиденье, и мы с ним всю дорогу до академии проговорили о пирсинге и скейтах. Мама с дедом в нашу беседу не встревали, лишь глядели в окна.

Мне же толком рассмотреть столицу параллельности Прима на это раз не удалось. Поняла лишь, что она очень красивая, малоэтажная, но разговор с интересным собеседником перетянул все мое внимание.

Но вот саму академию я проглядеть никак не могла! Она располагалась примерно в километре от Новокая и выглядела точно так, как я предполагала: непередаваемо и волшебно!

– Обалдеть! – вырвалось у меня, когда подъехали чуть ближе.

– Это да, – согласился со мной гоблин и весело оскалился. – А я туда в этом году все-таки поступил! Развил дар до приемлемого минимального значения и поступил! Если хочешь знать, гоблины такого добиваются редко!

– Да ты что?! А я вот только еду поступать, – вздохнула я.

– Да вижу… Только ты бы еще за минуту до окончания приема документов приехала, честное слово!

– Ну, мы не знали, что теперь в академии новые правила поступления. А как вообще получилось, что ты работаешь таксистом?

– Так подзаработать деньжат никогда не лишнее. Каждый гоблин это знает!

– Не поверишь, но люди считают так же, – рассмеялась я.

А дальше я с возрастающим восторгом рассматривала приближавшийся замок, а вернее – замковый комплекс, расположенный на острове посреди огромного озера. Он состоял из множества башен и башенок, которые соединялись ажурными мостами.

Зрелище было завораживающим, и когда мы въехали на мост через озеро, я снова не выдержала: