Карта Памяти

Сергей Максимишин

Карта памяти

Автор признателен уважаемому Айдару Фаррахову, придумавшему название этой книжки.

© Фотографии. Текст. Сергей Максимишин. Санкт-Петербург. 2019

© Дизайн. Екатерина Лупанова. Москва. 2019

© Treemedia Content Oy. Hartola, Finland. 2019

Средства на издание книги были собраны по подписке. Автор и издательство признательны всем, кто оказал нам доверие. Отдельная благодарность подписчикам, чей вклад особенно велик: Александру Склярову, Лилии Славинской, Bozhok Andrii, Cristina. Друзья, эта книга появилась исключительно благодаря вашей помощи. Спасибо огромное!

У моей бабушки на кухне висел отрывной календарь. Листочки баба Роза, прочитав, не выбрасывала, а складывала в черную коробку из-под обуви. За много лет коробка почти заполнилась, и листочки там перемешались. С пяти лет коробка была моей любимой книжкой. Просто брал наудачу горстку листочков и читал, пока не надоест. Умилял гостей почерпнутыми из коробки сведениями: «А вы знаете, сколько весит язык синего кита? Две тонны!» В другое время брал другую стопку, и листочки не повторялись. А если и повторялись, я об этом уже не помнил. Это было бесконечное чтение. В том смысле, что без конца. Начала у него тоже не было.

001

В Тотьме захожу в класс художественной школы. Преподаватель:

– Проходите, проходите, директор меня предупреждала. Мне сказали, вы художник?

– Нет, я не художник.

– А, значит, фотохудожник?

– Нет, просто фотограф.

– Видимо, меня дезинформировали, – разочарованно говорит преподаватель.

002

Снимал Казань для журнала, который издается в США, но распространяется в Саудовской Аравии. Текст был вполне себе политкорректным – о мирном сосуществовании конфессий. А перед съемкой я получил инструкцию (привожу в моем переводе) от главного редактора – американца с вполне себе англосаксонскими именем и фамилией.

«…И помните об ограничениях фотоконтента, объясняющихся распространением журнала в Саудовской Аравии: мы избегаем (при всякой возможности) показывать христианские кресты; женщин в шортах или юбках выше колена; мужчин без рубашек; женщин в топах на бретельках и других топах без рукавов; также не следует показывать алкоголь, ни в бокалах, ни в бутылках, ни на полках, ни на столе. Наверное, вы улыбнетесь и скажете: „Но я ведь буду снимать Россию летом!" – тогда мне придется сказать в ответ, что нам просто надо сделать это. Например, если нужно снять портрет женщины, которая пришла в короткой юбке, фотографируйте ее от талии вверх, а если на ней еще и топ без рукавов, возможно, получится добавить платок или шарф, или снимите крупный план. Если городской пейзаж включает большой крест над церковью, возможно, найдется ракурс, при котором этот крест не так заметен. Учет этих обстоятельств поможет вам успешнее справиться с задачей!»

003

Татьяна Яковлевна, мама моего приятеля Женьки, в юности играла в русские шашки и даже разряд имела немаленький. А лет десять назад на день рождения (Татьяне Яковлевне было сильно за 70) Женя с братом Сережей подарили маме ноутбук. Татьяна Яковлевна компьютер освоила, нашла «поляну», где играют в шашки онлайн, зарегистрировалась и стала выносить одного авторитета за другим. Быстро выбилась в лидеры рейтинга, что в сочетании с портретиком зефирной блондинки на аватарке, а также со слогом и стилем дипломированного филолога позволило ей снискать бешеную популярность. Отбоя от «Разрешите познакомиться» не было, сетевые романы вспыхивали один за другим. Жизнь просто перевернулась.

Девочки в костюмах ангелов – участницы рождественского представления.

Украина, Закарпатье, 2007

004

Фотограф, называющий себя фотохудожником, похож на литератора, называющего себя художником слова.

005

Тотьма: в шахматном кружке, по-вологодски окая, самодеятельный тренер утешал проигравшего мальчика:

– Ну, кто ж виноват? Сам и виноват! Прозевал победу-то! Офицериком ферзюлечку почему не скушал?

006

Однажды я спросил Вайля о его отношениях с Довлатовым. Петр рассказал, что должен был взять письменное интервью у Довлатова. Интервью задумывалось в форме беседы равновеликих литераторов. Петр сказал, мол, Довлатов, о чем тебя ни спроси, ты все равно будешь говорить о том, что тебе интересно, так ты напиши не только свои реплики, но и мои, так будет удобнее. Приходит текст: обстоятельные, занимающие иногда страницу пассажи Довлатова и реплики Вайля: «Не может быть!», «Неужели?», «Вот это да!».

Пока писал, вспомнил еще один рассказ Вайля. Петр говорил, что Лимонов был идеальным гонцом за бутылкой. При любой доверенной сумме выдерживал оптимальный баланс закуски и градуса и за этот уникальный дар был ценим коллегами более, чем за поэтические способности.

007

Собака Малка, временно у нас квартирующая, волнуется, когда при ней гладят кошку Гошу. Не понимает, как при наличии двух таких прекрасных собак, как Малка и Зося, можно заниматься ерундой.

В отличие от абсолютной нестяжательницы собаки Зоей, Малка очень любит имущество. Больше всего уважает тапки. Тапок изо рта она выпускает только тогда, когда ест. Иногда меняет мой на Машкин.

008

Тильман Мюллер, пожилой хороший дядька, очень известный немецкий журналист, как-то сказал мне:

– 30 лет назад, если ты сел в кресло самолета и не заговорил с соседом, люди думали, что ты сумасшедший. А теперь люди подумают, что ты сумасшедший, если заговоришь с соседом.

009

Экономист Миркин на «Дожде» говорил, что в России производится один зонтик на 10 000 человек и шьется один пиджак на 40 человек.

010

Поражает, как же быстро иногда крутятся жернова. Пол Пот истребил 3 000 000 человек всего за 3 года 8 месяцев и 20 дней. Между 1917 и 1937 годами прошло всего 20 лет. А с 1933-го по 1945-й – всего 12. Это как если бы Гитлер пришел в 2005-м, а Берлин взяли только что. Немыслимая концентрация тектонических событий.

011

Химию я терпеть не мог, но учительница в нашей школе была хорошая, и первый семестр в институте я легко продержался на школьном запасе. С доцентом Блиновым, проводившим лабораторные, у нас были прекрасные отношения. Со второго семестра я уже не очень понимал, что происходит на лабораторном столе, но делал как все, и до поры мне все сходило с рук. Падение мое началось с того, что Блинов увидел, как я положил в дипломат упаковку сухого горючего – мы собирались в зимний поход, я решил, что не помешает. Доцент ничего не сказал, только пожал плечами. Потом пироман Эдька Гапонов, наш сожитель по 523-й комнате, велел всем на химии натырить солей некого металла, которые были ему нужны для создания самодельного взрывного устройства. Химикаты Эдька хранил под кроватью. Когда нужных солей в хим-корпусе больше не осталось, я заметил в лабораторной витрине роскошную банку с реактивом: темное стекло, этикетка с ятями и ерами, залитая воском крышка. Попытался открыть витрину, сразу не получилось, поднажал, все зазвенело, а тут, как назло, Блинов.

– М-м-максимишин, в-вы в-в-вор? – заикаясь, поинтересовался доцент.

Маша и Аркадьевна. Маша – актриса, Аркадьевна – режиссер «Наивного театра» при психоневрологическом интернате № 7.

Россия, Санкт-Петербург, 2003

В третий раз я попался, когда ссыпал в бумажный кулек растворяющий соли меди «Трилон Б», отличное средство для чистки монет. Блинов поднял глаза к небу и сказал:

– К-к-к-клептоман!

На следующем занятии он дал группе задание и сказал:

– М-м-м-мужики, вот с-с-спички, если М-м-м-максимишин не с-с-с…дит, будут л-лежать з-з-десь!

012

Кошка Гоша любит выскочить из квартиры и побежать вниз по лестнице, убедившись предварительно, что погоня близка. Перед дверью парадной соглашается быть пойманной. Если в погоню по недосмотру никто не пустился, Гоша возвращается и плачет под дверью квартиры. Естественно, дурацкой фантазии свалить из теплой парадной у нее не возникает никогда. Если положить ей еду (а ест она на подоконнике), Гоша будет долго ходить рядом по полу, пока кто-нибудь не возьмет ее на руки и не поставит перед мисочкой. Только тогда она, уступая грубой силе, начнет есть. Спать кошка Гоша любит под моим боком, но никогда не прижмется сама, не опустится до такого унижения. Будет ходить кругами, дожидаясь, пока не возьму ее двумя руками и не прижму к себе. При этом она возмущенно мяукнет и, почти без перехода, счастливо заурчит, как старый холодильник.

013

В Пулково на выходе сидит деваха в аквариуме с надписью «Такси». Заказываю машину до дома.

– Вам машинку комфортную или менее комфортную?

– Менее.

– Полторы тысячи рублей.

– Что вдруг полторы? Всегда была тысяча. Не нужна мне ваша машинка!

– Ну, есть еще совсем эконом-класс, – брезгливо отклячив губу, говорит девушка.

Как последний бомж уехал за тысячу на «Хендай Солярис».

014

В Перпиньяне говорили о книге и выставке с корреспонденткой газеты Le Monde. Говорили через переводчика. Барышня поинтересовалась, как я жил до исторического материализма, ностальгирую ли по советским временам и когда мне лучше жилось: сейчас или при Советах. На это я сдуру рассказал старый анекдот, как у грузина спросили, когда ему лучше жилось – при Хрущеве, при Брежневе или при Горбачеве. Грузин ответил: «Конечно при Хрущеве! Очень потенция была хорошая!»

Кто же мог знать, что переводчица увидит в русском слове «потенция» французское la potence – виселица!

В результате, статья начинается так: «Передо мной сидит русский фотограф Максимишин, этакий сфинкс, и отвечает на вопросы загадочными пословицами или типично русскими шутками, например, такой: у грузина спрашивают, когда ему лучше жилось – при Ленине, при Сталине или при Хрущеве. Грузин отвечает, что при Сталине, поскольку при Сталине очень хорошо работали виселицы…»

Действительно, загадочный русский.

015

Утром улетаю в Будапешт жюрить их национальный конкурс. Просмотрел пока событийные номинации. Топ-7 прошлогодних венгерских событий по мере убывания количества посвященных им фотографий и серий: 1) конкурс поваров; 2) драка общественности с полицией за городской сквер; з) радость фанатов по поводу попадания сборной на «Евро-2016»; д) сторонники президента подбили глаз противнику президента за то, что тот свистел в свисток во время исполнения президентом речи; 5) встреча Венгерской олимпийской сборной; 6) мусульманские беженцы на границе Сербии и Македонии; 7) конкурс кладбищенских землекопов.

016

Про овец и овцеводство. Человек по имени Явех решил разводить овец. Он идет рынок, покупаете пару ягнят, поселяет их на принадлежащей ему огороженной территории, дает ягнятам имена, ну скажем, Адап и Епа, и принимает деятельнейшее участие в их овечьей жизни: от волков охраняет, от паразитов опрыскивает, если Адап рогами в терновнике запутается, Явех тут как тут, заболеют – лечит, в холода пускает в дом, но может в сердцах и штакетиной по хребту, если в сад за яблоками без спросу. В глазах Адапа и Епы Явех всемогущ, милостив, справедлив, гневлив, но отходчив. При этом в их овечьих мозгах нет ни одной идеи по поводу того, с какой же целью Явех все это затеял.

А рядом другая огороженная территория – там другие овечки, и у них тоже есть свой всемогущий хозяин, и зовут его Ваал, а рядом третья делянка – там целая семья овцеводов: старики Юпитер с Юноной и их взрослые дети, некоторые добрые, а некоторые – нет, да еще у них есть страшные собаки, которые выполняют команды всемогущих…

Уличная сцена.

Россия, Тутаев, 2018

Вернемся, однако, к Адапу и Епе. У них рождаются ягнята, Явех принимает роды, кормит ягнят из бутылочки, играет с маленькими и дает им имена. Явех любит ягнят, а ягнята – Явеха. То же с третьим поколением, но, конечно, новым малышам уже меньше внимания. А потом у следующего поколения рождаются новые ягнята, имена им давать уже бессмысленно, все равно не запомнишь. Но память о том, как Адап и Епа запросто подходили к Явеху за морковкой и как Явех однажды прогневался на Епу за то, что она съела хозяйское яблоко, живет в овечьем стаде и передается из поколения в поколение. Как и уверенность в том, что если вести себя хорошо, Явех будет сытно кормить и чесать за ухом, а если объедать клумбу, получишь палкой по спине.

По мере роста поголовья судьба конкретной овцы интересует Явеха все меньше и меньше. Выделяет он уже только девиантов – либо овец, дающих рекордно большой надой, их надо оставить для племенной работы, либо дающих аномально низкий надой, этих нужно выбраковывать как бесполезных. Выбраковывать нужно и чрезмерно агрессивных баранов, мешающих жить остальным. Важной частью селекционной работы являются эксперименты с целью выяснить степень устойчивости овец к тем или иным неблагоприятным факторам. Объектом таких экспериментов был, например, барашек по кличке Иоф. И вот, когда у Явеха уже не одна отара, а стада, единственное, что его интересует, – прибыль. Если стадо с той стороны холма (там самая сочная трава!), стало приносить мало пользы, его нужно заменить овцами другой породы. Если в стаде, что пасется у реки, появилась инфекция, его нужно уничтожить полностью и без разбора. При этом овцы по-прежнему не понимают, какая от них польза и зачем они нужны – подстригать траву, радовать глаз, беззаветно любить Явеха, скрашивать его досуг, ублажать его слух хоровым блеянием и звоном колокольчиков или еще для чего. И по-прежнему из поколения в поколение овцы рассказывают друг другу о том, что, если хорошо себя вести, Явех, которого уже давно никто не видел, даст морковку, а если плохо – поколотит палкой. Хотя появляются и вольнодумцы, которые осмеливаются утверждать, что никакого всемогущего и милосердного Явеха отродясь не было.

017

Сегодня за ужином собралось жюри. Пять фотографов – итальянский, немецкий, русский и два венгерских. Сначала обсуждали процедуру, под кофе стали просто болтать. Заговорили о том, какой язык сложнее – русский или венгерский. Венгерские фотографы в школе учили русский, поэтому могут сравнивать. Говорят, русский, по сравнению с венгерским, – все равно, что английский, по сравнению с русским, – просто образец логики и порядка. Потом венгры стали извлекать из подсознания 30 лет лежавшие там без применения фрагменты русской речи. Томаш Слуковени удивил фразой «Только покойник не ссал в рукомойник!».

018

Собака Зося к еде относительно равнодушна и очень разборчива. Незнакомую еду Зося вежливо берет и несет в лабораторию на исследование. Лаборатория – это наша кровать, куда Зосе разрешено забираться максимум тремя ногами. Если еда годная, Зося приходит за следующим кусочком. В противном случае образец остается в лаборатории, и, если его вовремя не изъять, можно, забравшись под теплое одеяло, обнаружить там холодную крабовую палочку или еще чего похуже.

Еще у собаки Зоей в голове встроенная палата мер и весов. Для каждого харча там имеется свой эталон: сравнивая с ним размер полученного кусочка, Зося решает, есть ли по месту выдачи или унести от греха подальше на подстилку и есть по месту жительства.

019

После 27 часов работы в жюри фотоконкурса у меня, как у футболиста после игры, ночью подергиваются ноги. Такого тяжелого обсуждения, наверное, еще не было.

В составе жюри два новостных фотографа (оба из агентства «Рейтер»), один человек из агентства VII и я. Временами казалось, что два конькобежца и два фигуриста пытаются выяснить, кто же в Венгрии лучший хоккеист. Хорошо, что был пятый член жюри – венгерский фотограф, голос которого часто становился решающим.

020

Моя институтская знакомая живет в тихой буржуазной до тошноты и такой же до тошноты благоустроенной стране. К ней время от времени приезжает свекровь из Питера и тщательнейшим образом изучает туземный быт на предмет несовершенства. Обнаружив вспученный асфальт, неубранную улицу, бомжа, свекровь радуется, как дитя. Осознание факта, что не мы одни такие, примиряет ее с реальностью.

Пожилая крестьянка.

Россия, Кабардино-Балкария, аул Юль-Тебе, 2008

А я в очередной раз удивляюсь друзьям и читателям, которые в ответ на любое невосторженное слово о происходящем или происходившем в отечестве немедленно ощетиниваются цитатами, из которых следует, что некоторые якобы цивилизованные страны и народы еще подряннее нашего будут. Так легче жить, видимо.

021

В Северной Корее в музее подарков Ким Ир Сену нас провели в комнату, где на пластиковой травке среди папье-машовых грибочков и чучел глухарей и рябчиков стоял подарок китайских товарищей – восковая персона Великого Вождя в натуральную величину. С нами было пять корейцев – экскурсовод, переводчица О Кен и «гиды» – товарищи Пак, Фе и Цо. Увидев персону, корейцы рухнули как подкошенные – типа уважуха. Мы следом за ними – неудобно все-таки. И вот лежим и лежим. Корейцы лежат физиономией вниз и друг на друга зыркают: каждый боится первым встать, им же вечером друг на друга рапорты писать, а это важно, кто больше, вернее, меньше, ку. А если кто недостаточно ку или не дай бог вообще не ку, того можно осудить коллективным судом, подвергнуть общественному порицанию, натравить прокуратуру, а то и гражданства северокорейского лишить, заручившись всенародной северокорейской поддержкой. Долго так лежали.

022

Много раз наблюдал: приходит мальчик (девочки в такой фигне не замечены) на какое-нибудь портфолио-ревю, приносит тоскливые картинки и (я еще рта не успел открыть) говорит тихо и со значением: «Это пленка!». Предполагается, видимо, что я должен немедленно задохнуться от восторга и благоговения. Я не очень задыхаюсь, поскольку в свое время извел десятки километров этого добра. Если человеку Бог таланта не дал – пишет он ручкой по бумаге, пером по пергаменту или электрическими буквами по «Макинтошу», на выходе одно и то же унылое говно. Разве что оттенки в тенях разные.

023

В Варанаси я ушел за похоронный гат, там, где стоит полузатопленный накренившийся храм. Вдруг слышу – звучит песня про московских окон негасимый свет. Тихо, но отчетливо. Откуда звучит – понять не могу. Потом Высоцкий. Потом Шопен. На храме – репродукторы, подумал, что оттуда. Подошел – громче не стало. Стал искать, может, радио у кого из местных. Вроде не видно. Гурченко спела «Путь-дорожка фронтовая». Потом запел Налич. Что за глюки? Подошел к воде, на меня тут же набросился лодочник:

– Boat, sir! Good price!

Я его спрашиваю:

– Do you know where the music is playing?

– Yes, sir! I know, sir! Your pocket, sir!

Блин. Телефон в кармане включился и решил устроить концерт.

А лет десять назад представительство «Сони Эриксон» выдало мне на тест-драйв свой новый телефончик. На тот момент это было просто революционное устройство. Если еще не смартфон, то что-то сильно на него похожее. Так вот: он надо мной издевался. Например, самолет взлетает, а у меня в наушниках Визбор: «Три дня искали мы в тайге капот и крылья, три дня искали мы Серегу…» А в Сараево пришел в мечеть. Пятница, народу не про-толпиться. Как только имам запел, у меня бодро заиграло в кармане: «Шалом алейхем, эвейну шалом алейхем…» В Сараево же телефончик и самоликвидировался – на контроле в аэропорту выпал из кармана куртки на бетонный пол и больше не включился.

024

Летел в Оймякон, в самолетике Якутск-Усть-Нера дали местную газету. Там статья: пастух перегонял табун, лошадь понесла, мужик упал, нога застряла в стремени. Лошадь тащила его, пока он не сумел достать нож и на скаку обрезать веревку. Сломал ногу. И обнаружил, что забыл дома блок питания для рации. Отправил сына в поселок за подмогой. Сын ушел, расстояния там измеряются днями пути.

У мужика началась гангрена, и он ножом каждый день отрезал себе по пальцу. Сын добрался до поселка, стал звонить в Якутск. Ради какого-то пастуха вертолет никто отправлять не собирался. К счастью, дядькин брат – профессор местного университета, ему удалось поднять на уши народ, и вертолет все-таки послали. Когда нашли, пастух поотрезал себе уже все пальцы на ногах. На фотографии из больницы якут улыбается.

025

Ехал в поезде и обдумывал мироустройство. Всякие горные и прочие восточные комьюнити с жесткой клановой и/или родовой иерархией внутри – это общества, регулируемые чувством стыда, но не совестью. Если стыдиться некого – все позволено. А атомизированные западные общества регулируются совестью, но лишены стыда.

Два окошка.

Россия, Старица, 2018

026

В Томторе, самом большом из трех поселков, расположенных в долине Оймякон, мне показали человека.

– У него четверо детей было, и все померли, а знаешь почему? Его Бог за отца наказывает! У нас беглых зэков менты не ловили, их ловили охотники из наших. Пристрелят, кисти рук отрежут и в лагерь несут как доказательство. Им за это керосин давали, водку, консервы. Многие этим промышляли. А у этого человека отец зверь был. Он человека не убивал, живым оставлял без рук в тундре. Вот теперь сын расплачивается.

027

Ноябрь – страшный месяц. Полная безнадега. Все мои родственники умирали в ноябре или сразу после. В декабре уже перевал, Новый год, день длиннее, света больше и март не за горами, а там и ягель, сморчки, сторчки и подснежники. Нам бы еще неделю продержаться.

028

Еще позавчера на лодочке плавал по Ганге. Сегодня посмотрел в окно, а там показывают другую планету.

Строка из меню «Фотошопа» как заклинание:

IMAGE – ADJUSTMENTS – DESATURATE!

029

Прочитал в «Википедии» про Карла Буллу. Умный был человек – в 1916-м (а был ему 61 год) тихонечко свалил на Сааремаа, где в своей постельке и помер 13 лет спустя. Оставил дело сыну Виктору – тот дружил с советской властью, Ильича фотографировал, был практически «личником» при Смольном, – а в 1938 году, по доносу его же сотрудника, расстреляли как шпиона.

030

Дело было лет, наверное, десять назад. В ресторане гостиницы «Асса» в Назрани я единственный посетитель. Сижу на террасе с видом на огромный прямоугольный пруд, ем жижиг галнаш. По пруду люди плавают на разноцветных лодочках, солнышко светит, душа радуется. Спрашиваю у официантки:

– Вроде не выходной, а столько народу отдыхает. У вас праздник какой-то?

– Нет, это вчера мальчик утонул. Ищут.

031

Татские мастера из азербайджанского села Лагич производят малыми сериями медные браслеты с портретом Наполеона III. Я пытался выяснить у ювелиров причины популярности именно этого монарха, но ничего путного не добился. Купил изделие за семь манатов.

032

Когда нас нет дома, собака Зося начинает стаскивать башмаки на кровать. Приносит по мере нарастания соскука, примерно по одному в час. За полдня собирается целая коллекция. Начинает всегда с машкиного. Видимо, думает, что без башмаков мы никуда не денемся.

033

В парке с нами гуляет бультерьерша Гита полутора лет. На ощупь похожа на сейф с ножками. Нежнее, добрее и ласковее собаки не представить. Живущий с Гитой нанопесик чихуахуа цинично пользуется этим и третирует собаку. Гита чихуахуа боится.

034

Прилетел из Баку. На ленинградский батон поверх вологодского масла намазал армянскую баклажанную икру и все это ем, запивая азербайджанским чаем. Восстанавливаю СССР внутри отдельно взятого организма.

035

Между Москвой и Питером есть гиблое место – участок между Вышним Волочком и Окуловкой. Как опытный ездок на «Сапсане», я собрал большую статистику, согласно которой, если везде солнце, в гиблом месте пасмурно, если везде пасмурно, там дождь, если везде дождь – там град, везде снежок – там пурга метет. На днях «Сапсан» сломался, треснувшись о наледь – именно там, в гиблом месте.

036

Чехов: «Томска описывать не буду. В России все города одинаковы. Томск город скучный, нетрезвый; красивых женщин совсем нет, бесправие азиатское. Замечателен сей город тем, что в нем мрут губернаторы». Первый раз мысль о том, что в России все города одинаковы, я услышал от немецкой журналистки Беттины Сенглинг. Ничего со времен Чехова не изменилось. По-настоящему «других» городов вроде Владивостока или Питера в России по пальцам сосчитать. Вообще, я думаю, во многом проблемы России начинаются с того, что у нас никогда не было городов в европейском понимании, городов как самоуправляемых территорий – тех, где «воздух города делает свободным». У нас не было Магдебургского права как многовековой школы демократии, самоуправления и самоуважения, у нас не было или почти не было городской цивилизации. И до сих пор нет.