Эти странные французы

Приехала я в Париж мартовский. На улице стеной стоял холодный дождь. Столбик термометра с трудом цеплялся за +5, рискуя рухнуть до +3. Вся группа надела на себя взятые из дома свитера и пуховики. Я застегнула кожаную куртку и нахохлилась. Мне было холодно, мокро, серо и противно. Вокруг меня шумел, гудел и толкался неприветливый город.

Из этой поездки мне запомнились только две вещи. Во-первых, куда бы мы ни ехали, где бы мы ни были, что бы мы ни делали, мы всегда видели Эйфелеву башню. Во-вторых, у нас было много свободного времени, которое нам предлагали потратить на языковую практику и общение с местными жителями. Местные жители же общаться с нами не хотели совершенно. Все мои попытки купить тёплую кофту, наушники взамен сломавшихся или просто горячий чай заканчивались полным провалом. В Диснейленде, оазисе международных отношений, я первым делом побежала в сувенирную лавку, где говорили на английском, и вышла оттуда в шапке с ушками Винни-Пуха. Остаток поездки она грела мои уши.

Я помню этот исторический звонок на Родину. Я стояла в каком-то грязном телефоне-автомате и пыталась разобраться в инструкции к телефонной карточке. Это были времена до мобильных телефонов и интернетов. В Париже лил дождь, его капли залетали в будку сквозь плохо закрытую дверь, оседая на грустных медвежьих ушках из жёлтого плюша. Я очень хотела домой, к маме. Мне пришлось перебрать несколько комбинаций, пока боги телекоммуникаций не сжалились надо мной. После долгих гудков на том конце сняли трубку.

– Дина звонит из Парижа! Тихо, Дина звонит! Из Парижа! Дина, как тебе Париж?

– Париж город маленький, и в нём всегда идёт дождь.

На этом связь прервалась. И я осталась стоять в серой телефонной будке, в сером неприветливом городе, как грустный ёжик в холодном парижском тумане, в который уходили и уходили парижане.

В эту первую встречу меня больше всего поразило, насколько те французы, которых я вижу, не похожи на тех французов, о которых мне рассказывали. Они казались гораздо более холодными, нервными. Создавалось ощущение, что они не делают никакого усилия, чтобы произвести хорошее впечатление, будто им совсем не хочется понравиться!

Сейчас я знаю, насколько это впечатление ошибочно. Конечно, французам нравится нравиться. Однако французская гордость шепчет им, что они и так достаточно хороши и их следует любить ровно такими, какие они есть, с их бровями, сведенными к переносице, и всеми недостатками, являющимися, конечно же, просто продолжением их достоинств. Эта гордость связана и с присущим французам патриотизмом. Они любят себя, свои обычаи и привычки и искренне стараются сделать так, чтобы жизнь становилась лучше. Если француз не может идти в сторону светлого будущего, он, по крайней мере, будет лежать в его направлении. И это прекрасно.

Эта гордость, с одной стороны, создаёт тот образ Франции, который мы так любим, но, с другой стороны, мешает французам общаться с внешним миром, хотя им очень хочется!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Аксаны – надстрочные диакритические значки, обозначающие особенности произношения гласных звуков.