В моменте. Любовь, победившая ковид

– Алло, Илюш, привет. Я по заданию Тамары. Надо встретиться, не по телефону, – коротко и ясно объяснилась Ирина.

– Окей, привет. Я на месте, подъезжай, – Илья был обрадован внезапным звонком, предвещающим хороший заработок. – Как там наша императрица? Всё боится ковида?

– Илья, не до этого! Через полчаса буду.

На Чаплыгина, дом 6, в дирекции «Шестого» канала было как всегда угрюмо и тихо. Илья молча выслушал, что к чему и быстро проанализировав, выложил свое мнение:

– Ну, во-первых, так быстро сложно успеть. Надо понять насколько это может сработать как бумеранг. Представь, человек с обостренным чувством социальной справедливости прочитает такую новость в интернете и начнет бомбардировать все надзорные ведомства: полицию, прокуратуру, следственный комитет, может даже президенту написать или в Организацию объединенных наций с Европейским судом по правам человека. Органы начнут реагировать, вызовут на допрос директора, проведут анонимное анкетирование детей на предмет сексуального домогательства. Рано или поздно выйдут на тебя и на нашу «антиковидную императрицу». Что вы будете отвечать? Откажетесь свидетельствовать против себя?

– Илья, ты талантливый пиарщик, но жуткий демагог. Мне не нужны твои вопросы. Я пришла за ответами. И ты это прекрасно знаешь. Тамара тебя держит в обойме из-за твоих связей, а не ради вот таких комментариев. Сам себе ответь на все тупые вопросы и построй жизнеспособный сценарий воплощения в жизнь утвержденного плана.

– Во-вторых, – не обращая внимания на критику, продолжил Илья, – вы выделяете на освещение данной новости хороший бюджет. А значит, новость может претендовать на сюжет программы из высшей лиги, например, программы «Прямой эфир с Андреем Махаловым». Обобщая эти два тезиса, мы приходим к пониманию, что выдуманную проблему будет легче, не боясь последствий, осветить на всю страну через ток-шоу на федеральном канале. Они-то знают, как творить жесть на ровном месте. Добьемся санкций и разбирательств в отношении вашей училки без похода к директору. Финансов хватит для того, чтобы подкупить какого-то ученика и попросить редактора «топовой» передачи вне очереди толкнуть эту байку в эфир.

– Мог бы сразу начать свой нудный монолог с фразы «новость может претендовать». Смотрится очень даже ничего. Если бы давали премию в области подлости, ты получил бы гран-при! – Илья радостно улыбнулся. – Тогда решено: я займусь поиском алчных родителей и слабовольного ребенка, а ты, мой друг, готовься освещать это везде и всюду. Но в первую очередь в ток-шоу на федеральном канале. Ближе к вечеру наш курьер привезет тебе деньги. На всё про всё миллион рублей. Свой гонорар объявишь, как будешь готов. Ты знаешь, Тамара за хорошую работу хорошо платит. Сколько тебе нужно времени?

– Как только будут готовы потерпевшие, не больше трех дней. С переездом. Я завтра же позвоню знакомому в Москву, он поставит эту тему в качестве замены. А дальше дело техники. Махалов любит всякую дичь ставить. Главное, чтобы редактор телеканала пропустил.

– Умница, Илюш. Держи меня в курсе. Пока, – подвела итог Ирина и направилась к выходу, предвкушая большой успех и материальную благодарность от Тамары Евграфовны. Илья остался сидеть примерно с теми же мечтами. Он заложил руки за голову и откинулся на спинку. Ему предстояло продумать, как всю эту историю претворить в жизнь.

Тем временем Мила и Олег уже выехали в Ленинградскую область и остановились на первой попавшейся АЗС. Очередь на заправке была как за колбасой в годы советского дефицита. Казалось, что здесь собрались все, кто решил освободиться пораньше и уехать за город. Никто друг на друга не смотрел, наверно боясь увидеть коллег с работы или ещё хуже – начальника. Все дисциплинированно стояли в масках и с соблюдением социальной дистанции, о которой напоминали объявления и разметка на полу. Из-за большой очереди во все кассы и желания почти каждого клиента взять себе что-то из еды, вереница людей растянулась до крыльца и дальше. Автоматические двери открывались каждые пять секунд, так что разницы между тем, стоять ли на улице или в помещении почти не было. Кассиры заметно мерзли и старались быстрее обслужить клиентов, чтобы наплыв клиентов скорее закончилось.

Подъехав к заправке, они разделились: Мила сразу пошла выбирать всё, что могло пригодиться в дороге. Но в скудном ассортименте магазина при заправке почти ничего не смогла найти и встала в очередь. А очередь из автомобилей почти не двигалась, перед Олегом стояли ещё две машины. «Если я подойду к кассе раньше, придется пропускать тех, кто стоит сзади. Это и к лучшему. Есть время подумать, что сказать директору. Она точно не будет в восторге. Потерять учителя в середине учебного процесса без предупреждения и на неопределенный срок».

Про эти «пару недель» верилось слабо, интуиция подсказывала, что это только начало…

«Надо же ещё заявление на отпуск кого-то попросить написать. Или скан своего отправить? Интересно, на обочине федеральной трассы много копи-центров оказывают такие услуги? Надо порепетировать разговор: «Здравствуйте, Изабелла Самсоновна. Некогда объяснять, но я добровольно похищена. Меня везут на черном внедорожнике в сторону леса. Можно моё отсутствие оформить как отпуск за свой счёт?» – что-то такое я должна озвучить. Почему нет такого предмета в школе: «Неожиданные ситуации», на котором бы учили, как правильно действовать при вот таких вот поворотах судьбы? К сожалению, все такие ситуации человек должен пройти сам и решения придумать должен тоже сам. А может ещё не поздно вернуться? Отъехали недалеко. К вечеру буду дома. Или ещё лучше, вернуться вместе с Олегом и снять квартиру в другом районе. Изменить внешность и ходить на работу в образе пожилого полоумного астронома. Забавно будет смотреться Олег, подвозящий на работу такого дедулю. А вот и он, подвозящий…»

Олег, как всегда с серьезным взглядом, как будто не за бензин зашёл заплатить, а купить эту заправку, подошёл к Миле и встал вплотную. В такие моменты Мила чувствовала, что находится в безопасности и ни что не сможет помешать им, быть вместе: «Поздно, – подумала Мила, – поздно возвращаться. Я без него не просто пары недель, я и дня не протяну».

– Как дела у королевы бензоколонки? – одевая маску, с улыбкой спросил Олег. Мила действительно немного напоминала актрису Надежду Румянцеву, сыгравшую главные роли в таких фильмах как «Девчата» и «Королева бензоколонки». Такая же яркая и жизнерадостная улыбка, такие же выразительные глаза, только карие. Она почти не пользовалась косметикой, но выглядела всегда как с обложки. Единственное, чему она уделяла внимание, это брови и ресницы. Очень редко пользовалась губной помадой. Остальное не нуждалось в дополнительном внимании. Почти детское лицо без единой морщинки и с естественным румянцем излучало молодость и женственность.

– Королевы в очередях не стоят. Я простая смертная, к счастью. Всё в порядке. Моделирую разговор с директором. Ничего кроме правды в голову не лезет.

«Господи, как же она мила! Как нежно и забавно она произносит слова! Это и есть любовь? Никогда не ощущал такого прилива счастья, как рядом с ней!» – Олег не мог не думать об этом. С момента их первой встречи в Капелле на концерте произведений Антонио Вивальди его не отпускало ощущение того, что любовь с первого взгляда существует. Хотя не с взгляда. С первой фразы. Её тембр голоса, выражение лица, движение губ отпечатались в душе Олега. Общение с ней было для него как наркотик, только приятнее. Он знал эти ощущения благодаря бурному детству и отрочеству в Питере, когда нет контроля со стороны родителей, но есть шальные деньги, добытые хулиганским путём. Но, к счастью, ещё не успев пристраститься к наркоте по полной, Олег понял, что это дорога в могилу. Ему повезло, а вот некоторые его друзья, кто продолжил «кайфовать», уже на кладбище или в тюрьме.

Олег сейчас прокручивал всё это в голове и благодарил судьбу, что всё сложилось именно так, как сложилось, и он встретил её. Но он не посмел бы подойти к такому прекрасному созданию, тогда в Капелле и они прошли бы мимо друг друга, если бы не Мила. Она сама обратилась к нему:

– Вы не знаете, будут ли исполнять «Времена года»? Я, дело в том, что должна была идти с коллегой, но она не смогла по здоровью. А я из Вивальди знаю только «Времена года». Вы похожи на человека, который разбирается в таких вещах.

Олег поправил бабочку и спокойно ответил:

– Если сегодня и не будут, я сам с удовольствием готов исполнить эти произведения для Вас на фортепиано – он сделал паузу и, улыбнувшись, продолжил. – За скромный гонорар в виде ужина с Вами.

Это фраза не была домашней заготовкой. Олег не являлся ловеласом или дамским угодником. Этот «подкат» получился сам собой. Уж очень не хотелось ему терять начавшийся контакт. Да и навыки игры на фортепиано надо было хоть куда-то применить.

– Вы играете на фортепиано?

– Окончить музыкальную школу не успел, по некоторым обстоятельствам. Но хиты классической музыки исполняю вполне сносно. На какую дату назначить концерт? Предлагаю эту субботу, в семь часов вечера на Петроградской.

– Место и время меня устраивает. И даже если сегодня прозвучат мои любимые мелодии, я с удовольствием послушаю их и в вашей интерпретации. Вы меня заинтриговали.

После этих слов произошло чудо. Все, что она произнесла, легло ему прямо в душу, хотя ничего сверхъестественного он не услышал, этого хватило для достижения критической массы эмоций, трансформировавшихся в чувство под названием любовь.

Витая в облаках, они стояли молча в очереди на заправке, погруженные в свои воспоминания, гладя друг на друга и думая о любви. Может вечность, а может и несколько секунд, пока голос откуда-то со стороны не произнес:

– Ребят, двигаемся или друг на друга любуемся? Мне ехать надо.

Не отвечая, а просто рассмеявшись и обнявшись, наши путешественники шагнули в сторону кассы.

Погода продолжала радовать и, закончив все дела на заправке, Олег и Мила тронулись в путь, продолжая наблюдать синее небо с редкими облаками и заснеженные поля. Музыка звучала чисто для фона, не мешая беседе, и казалось, что этот мир создан только для них. Мила сняла обувь и забралась на просторное кресло, удобно подложив под себя ноги. Она держала свой стаканчик с кофе латте, упершись левой рукой в подлокотник, и находясь от Олега на расстоянии поцелуя.

– Я вот сейчас смотрю на этот лесок у обочины и примечаю молодые ели. Как думаешь, нам что-нибудь будет, если мы однажды приедем сюда, выкопаем их и увезет к себе на дачу?

– У нас есть дача? – улыбнувшись, спросил Олег.

– Ну, на воображаемую дачу! – игриво разозлилась Мила. – Подыграй мне!

– Надо будет припарковаться чуть дальше, – он сразу подхватил фантазию, – чтобы проезжающие мимо люди не сообщили в полицию номер нашей машины.

– И маленькие лопаты взять, складные, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Без тележки не обойтись. Хотя можно совсем маленькие ёлочки выбрать и в сумку или пакет погрузить.

От этих внезапно напавших мечтаний на душе стало легко и приятно. С деревьев они переключились на огород и теплицу, которые, несомненно, есть на их несуществующем участке. Кроме того, они нафантазировали двух собак, живущих в большой конуре, поспорили об их кличках. В этом споре, конечно же, победила Мила, присвоив им имена Дон и Дина. А закончилась эта милая фантазия описанием интерьера их дома, в котором нашлось место камину, широкому дивану с пледами и большому количеству фотографий, висящих в рамках на стенах по всему дому.

– И обязательно барную стойку, как разделение между зоной кухни и гостиной.

– Очень хитро. Ты гениальна! – с сарказмом произнес Олег.

– Между прочим, я немного разбираюсь в дизайне, – со знанием дела заявила Мила.

– Не сомневаюсь, – на полном серьезе ответил Олег.

– Честно! Я смотрела специальный канал на YouTube! – Мила уже перевела невинную беседу в формат доказывания своего мнения. Олег понимал, что спорить, как и в случае с кличками собак, бесполезно. Да он этого и не хотел.

– А «Квартирный ответ» по «НТВ» ты не смотрела? – рассмеялся Олег.

– Смотрела, – невольно покраснев, ответила Мила. – Разве это постыдно?

– Нет, конечно, просто я давным-давно не смотрел телевизор. Даже не знал, что такая передача ещё идёт. Вот, оказывается, она жива ещё, – Олег свёл ситуацию к «заключению мира» и победе Милы в этом ненужном споре.

– Значит я сто процентов права! – пришла в себя Мила.

– Права, права, – продолжая улыбаться, резюмировал Олег.

Близость друг к другу заводила обоих. На несколько минут повисла пауза, затем она продолжила:

– Давно ты за рулём? – сказала она уже совсем другим тоном. Тембр её голоса выдавал явное желание отвлечь Олега от дороги.

– Уже пять лет. Я раньше думал, что мне не нужен автомобиль. Метро и трамвай были очень удобным средством передвижения. Зато, как только появилась возможность взять авто, я долго не думал. Но если необходимо ехать через весь город, то лучше я оставлю автомобиль на перехватывающей парковке и нырну в подземку.

– Уверенно чувствуешь себя за рулём?

Только сейчас Олег почуял подвох. Дыхание как будто перехватило.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно спросил он.

– Ничего. Просто интересуюсь, – произнесла Мила шепотом в миллиметре от него и тут же взяла губами мочку его уха.

Подвох подтвердился. По телу мгновенно распространились мурашки, а вместе с ними и приятное тепло. Звук её дыхания оказался ещё мелодичнее Вивальди, которого они вместе слушали в Капелле и позже, после того концерта, в личном исполнении Олега.

Он чуть крепче сжал руль и на автомате включил круиз-контроль. Больше никаких действий принимать не стал. Двигались и так в правом ряду с общей скоростью потока. Да какого потока? На трассе не было ни души. «Куда подевались все эти автомобили с заправки? – мелькнула мысль у Олега. – Там же и остались? Не верится. А может уже свернули на свои дачи?»

Тем не менее, скорость никто не отменял. Они неслись почти 140 километров в час. Ехать медленнее, или вообще остановится, на автомагистрали могло быть опасно. Олег выбрал продолжать движение. Тем временем Мила, не глядя, протянула руку и сделала музыку громче. Её губы в это время уже путешествовали по его шее. Не спеша. С чувством, с толком, с расстановкой, как писал классик. Правда этот классик подобных ситуаций никогда не описывал, но для неё эта формулировка тоже подойдёт.

Из динамиков автомобиля музыкальное сопровождение происходящему оказывал толи исполнитель, толи блогер по фамилии Джараров. С кем-то на пару новоиспеченная звезда молодежи высокомерно напевала о своих планах: «раскрасим серый Питер, подарим ему улыбку»…

Олегу вдруг стало тесно сидеть в джинсах. Ему на помощь, почувствовав эту проблему, пришла Мила. Она сделала пару неуловимых движений рукой, не переставая целовать Олега. Раздался звук молнии, и проблемы с неудобством вдруг не стало. Теперь, можно сказать, в машине появилась «вторая коробка переключения передач». Взяв вновь появившуюся, так сказать, рукоятку в свободную от кофе руку, Мила начала перелезать со своего кресла прямо на Олега. Видимость дороги у него на несколько секунд исчезла, это добавило порцию адреналина в кровь. Желание обладать Милой боролось с инстинктом самосохранения, пришлось плавно снижать скорость. Сильно снижать. Плавно не получилось, это почувствовали они вместе. Мила сказала:

– Не отвлекайся. Ты занимаешься своим делом, а я буду своим. Не забывай, что наши жизни в твоих руках. В моих руках – только ты. И мой кофе, – Мила говорила, как гипнотизер. А может Олег просто хотел быть загипнотизированным.

«Надо срочно найти место для остановки. Это занятие может плохо кончиться» – инстинкт самосохранения всё-таки брал верх над инстинктом близости, но ноги не слушались, и нажать на педаль тормоза не получалась. Тем временем широкая строгая юбка Милы поднялась почти до пояса.

Олег оторвал правую руку от руля и вонзил пальцы в её волосы, направив её губы навстречу своим. Они погрузились в страстный поцелуй одновременно с тем как слились воедино. Пульс участился. Всё вокруг горело. Движения Милы становились ритмичнее. Олег не мог не помогать ей, на всякий случай, держа ногу у педали тормоза. Одним глазом, который всё ещё следил за дорогой, он искал место для остановки. И вот, подходящая локация! О ней сигнализировал дорожный знак с рисунком, похожим на индейский вигвам. Олег уже предвкушал, как остановится и возьмёт инициативу в свои руки, как вдруг всё в моменте сжалось. Мила ускорилась, потом вскрикнула, слегка дернулась и остановилась, прижавшись губами к его щеке.

В таком положении они свернули в кемпинг, лавируя между стоявшими кое-как фурами, проехали в самый конец стоянки и остановились по направлению в сторону леса. Тонировка задних окон была такая, что опасаться любопытных взглядов водителей большегрузов не приходилось. Но они и не думали об этом. Остановившись, Олег мгновенно откинул своё сиденье до упора назад, обеими руками взяв Милу за оголённые бедра, аккуратно приподнял и, повернув к себе спиной, положил на правый бок. Он очутился сзади, и, не теряя ни секунды, одной рукой обхватив её шею, другой схватив за ягодицу, с силой овладел Милой.

– Я уронила кофе, – единственное, что успела сказать Мила.

– Их нет в городе. Наши люди, всё это время наблюдавшие за активностью в местах проживания объектов, какого-то движения не выявили. Пришлось обратиться к бывшим коллегам в полицию. Пробили по мобильным телефонам и камерам на дорогах. Оказывается, они ещё в пятницу вечером убыли в Москву. Движение осуществили на личном транспорте. Остановились в гостинице по своим паспортам. В Москве. Там у нас есть знакомые. Можем и на расстоянии припугнуть. Будет эффективно. Поймут, что никуда не денутся от нас. Добро?

Ирина, слушая доклад руководителя оперативной группы Сергея, пыталась понять, вернутся ли они. Данных было слишком мало. Толи – это романтический уик-энд в столице, толи временный привал перед выездом в третью точку: «Посмотрим. Тамаре выскажу свои мысли и принятое решение о воздействии на расстоянии. Пусть всегда ощущают тревогу» – думала она.

– Спасибо, Сергей. Так и сделайте. Но не перестарайтесь. Нам нужен больше моральный эффект, нежели физический. И держите в курсе. Да, желательно сделать несколько фото наших голубков.

Сергей ещё не старый, но уже не молодой мужчина, пару лет назад, ещё гонявший хулиганов и бандитов по Питерским закоулкам в звании майора полиции теперь сам максимально близко приблизился к деятельности маргинальных элементов. Совесть не мучила. Сергей с совестью жил во взаимном уважении. Если какие-то действия были компенсированы интересной работой и оправданы материально, совесть их не замечала. Сам он считал, что эта компенсация за скромную, а иногда и в впроголодь, двадцатилетнюю жизнь на службе закону.

Семейная жизнь у Сергея не сложилась. Когда после армии он пошел учиться в школу полиции, судьба свела его с одной сногсшибательной девушкой. За её внимание пришлось сражаться. В прямом смысле. На дискотеках Сергей отгонял от неё разного рода ухажеров. Можно сказать, она была его боевым трофеем. Наградой за победу в многочисленных схватках на танцполе и на выходе из здания клуба. Через несколько месяцев они поженились. Она была впечатлена его видом в милицейской форме, а он без задних ног был в неё влюблен. Через год у них родился мальчик. Сергей был очень рад. А вот жена больше переживала за ушедшую красоту и сконцентрировалась на том, чтобы её вернуть. Денег не хватало. Начались постоянные скандалы. Чтобы заработать больше Сергей начал ездить в командировки на Северный Кавказ, где было, мягко говоря, не спокойно в те годы. Вернувшись из одной из таких командировок, он обнаружил пустую квартиру. В записке, оставленной на кухонном столе, было написано: «Я полюбила другого мужчину и уехала в Москву. Скоро подам на развод и на алименты. Не ищи меня, не делай больно ребенку». Сергей не стал её искать. Смирился. В тот момент у него внутри что-то оборвалось. Что-то отвечающее за чувства. Больше он не никого любил и ни к кому не привязывался. На Кавказ больше не ездил. Было не зачем. На кусок хлеб он и без этих командировок зарабатывал. Чего-то другого ему не требовалось, только бы быть занятым работой. За званиями и должностями тоже не рвался. Просто старался хорошо делать свою работу. Эта позиция помогла ему не попасть под сокращение, когда проводили реформу органов внутренних дел и заодно переименовывали милицию в полицию. Тогда уволили немало тех, кто был при высоких должностях, а таких как Сергей просто аттестовали и оставили в покое. Служба продолжилась.

Так и пролетела молодая жизнь. Но узнав, какая у него будет пенсия, он задумался, стоит ли продолжать работу в органах? Не поискать ли чего-то более доходного? Ведь в старости не только кусок хлеба будет нужен. Решил заканчивать с жизнью полицейского.

После выхода на пенсию сразу повезло: на его резюме откликнулось охранная структура, которая оказывала специфические и не всегда законные услуги людям с деньгами.

– Мастер спорта по боксу. Срочная служба в спецназе. Двадцать лет в «ментовке». Холост, детей нет, – Сергей в какое-то время даже перестал указывать в резюме и других документах данные о бывшей жене и сыне. Он с ними так больше и не виделся. – Да ты идеальный воин – хмуро, но с претензией на похвалу произнес пожилой худощавый мужчина, проводивший собеседование и продолжил беседу:

– Куришь?

– Нет.

– Алкоголь, наркотики?

– Нет.

– И не болтливый. Отлично. Я знаю, куда тебя направить. Не благодари.

Сергей не отблагодарил. Он больше не встретился с этим человеком. Зато со следующего дня обзавелся постоянной высокооплачиваемой работой на одну из авторитетных бизнес-леди северной столицы.

Сначала был испытательный срок, Сергею поручали не сложные задачи по типу «приехать к должнику и поговорить» и тому подобное. Он проявил себя как ответственный и эффективный исполнитель. Потом выпал шанс проявить себя с точки зрения руководителя. И здесь Сергей блеснул с лучшей стороны. Повезло. Но везение – это результат кропотливого труда, как считал Сергей.

До личного знакомства с Тамарой Евграфовной Егоровой он так и не добрался, но знал, что Ирина второй человек в этой организации и довольствовался общением с ней. Прыгать через её голову не пытался. Он понимал, что нельзя прыгнуть выше головы. Во-первых, это невозможно, а во-вторых сама голова, в процессе «прыжков», может полететь с плеч.

Глава 4. Почти беззаботные выходные.

Ирина доложила о состоянии дел. Услышав все детали, Тамара не проявила никаких эмоций. Она продолжала молча смотреть прямо перед собой в погасший экран телевизора. Её завораживала чернота этого прямоугольника. В уме она философствовала на эту тему: «Любая информация транслируется через эту коробочку с разных концов света. Жизни людей, развитие стран, политика, культура… А потом легкое нажатие на красную клавишу пульта и бац! Тишина… Всепоглощающая темнота. Лишь еле различимое и невнятное отражение помещения на экране. Вот так и человек. Живет, наполненный событиями, фантазиями, мечтами. Потом господь Бог нажимает на кнопочку и тишина. И нет больше ни событий, ни фантазий…»

Парикмахер, неловко чувствовавший себя в полной экипировке посетителя красной зоны, продолжал свой тяжелый труд по превращению стопроцентной седины в что-то более-менее приемлемое.  Тамара выбрала технику «Airtouch». Самую современную и довольно сложную технику окрашивания волос, при применении которой на прядях создаются мягкие и плавные переходы тонов. Это позволяет добавить волосам объема и густоты, сделать цвет более многогранным и красивым. Просто ей захотелось сменить имидж. Зачем ехать в салон, если салон может приехать к ней? Для Ирины это было экзотикой, но за время работы с Тамарой она привыкла к сюрпризам. Деньги облегчали жизнь. Патологический страх заболеть чем-то жизнь усложнял, но деньги решали все сложности.

– Это должно быть знаково. Это должно быть символично! Они должны осознать безвыходность своего положения. Постоянное, незримое присутствие меня рядом, – переключившись с философских рассуждений про себя, высказала Тамара.

Так, в принципе, Ирина и представляла её реакцию. За время работы она научилась предвидеть её мнение на тот или иной вопрос. Почти всегда правильно. Тамара очень ценила это внезапно открывшееся качество у своей управляющей и щедро платила за это, одновременно думая, что совершила правильный выбор, взяв Ирину на такую должность. Ирина на автомате продолжила доклад о состоянии дел в целом и на каждом объекте отдельно. Рассказывала о конкурентах, о состоянии рынка, а сама наблюдала за работой парикмахера. Как ловка, она брала тоненькую прядь, выдувал феном, наносила краску и заворачивала в фольгу. Интересно, выйдет ли она из палаты на то время, когда краска должна пристать? Или останется в респираторе рядом с клиентом и будет ждать, когда пройдёт час, а может и больше? Тяжело долго работать в респираторе и медицинском костюме.