Оборотень по объявлению. Судьбоносный песец

Ух ты!

И тут двое других злодеев стали подниматься. Один медленно тянулся к пистолету, второй – к мощному, судя по размеру, электрошокеру.

Защитник один, а амбалов – двое, да еще вооружены до зубов. Справится? Вряд ли!

Наверное, у него адреналиновый шок после ранения в руку, вот и включил режим супергероя.

– Бежим! – Я схватила мужчину по объявлению за руку и потянула из переулка. – Успеем ускользнуть, пока эти шкафы поднимаются.

– Я никогда не сбегаю, – ловко закружил меня вокруг себя незнакомец. Руку освободил, а сам обхватил меня за плечи. Мои длинные светлые волосы обвили его шею, и он прикрыл глаза. Глубоко втянул воздух и вдруг словно подавился им. Будто что-то встало в его горле, мешая нормально дышать.

У него аллергия? Знаю, что у меня даже одежда пахнет кошатиной после последней подработки. Может, начался аллергический отек?

– Эй, вы в порядке? – спросила я, освобождая его из захвата волос. Двое амбалов приближались. – Надо бежать!

Защитник резко открыл глаза, и они были какими-то шальными. А я не могла прекратить изучать его лицо. Нос большой, ровный, с высокой переносицей. Ушки маленькие, слегка торчащие. Глаза с устремленными вверх внешними уголками казались какими-то нереальными, словно прорисованными в манге.

– Берегись! – крикнула я, когда на нас бросился с электрошокером самый молодой из троицы.

***

Логово лис

– Здравствуйте, это психолог приложения по подбору пар. Вы Максим, глава клана лис?

Приятный женский голос, располагающий такой. И кажется, лидер рыжих догадывался, по какому поводу раздался внезапный звонок. Настроение и без того было на нуле: МСО из-за неявки отряда лис требовал команду на ковер. Сегодня можно смело сказать, что песец – звезда дня.

– Да. Чем могу помочь? – Макс быстро вытер полотенцем мокрые волосы, готовый ко всему. Его жизнь – это режим «на вулкане».

– Возможно, член вашего клана находится в беде. Недавно с телефона командира Никса пришло оповещение об идеальной паре. К сожалению, его человеческая половинка с серьезным психическим заболеванием, поэтому нам поступил тревожный сигнал. Мы тут же подключились, но увидели, что все данные запроса стерты. Хотим предупредить, что тут возможны два варианта: либо ваш Никс понимает всю тяжесть ситуации и решил обрубить все на корню, либо будет бороться до конца и скрывать ото всех проблему своей пары.

– Насколько все серьезно?

– Ее болезнь погубит его. Люди могут пережить это, но не сверхи. В целях сохранения здоровья двуликих мы с вами должны разработать комплекс мер и встретиться…

– Простите, что перебиваю, но это важно. Так вышло, что Никс не видел данных о своей половинке, мы успели удалить все раньше.

– А кто запустил поиск?

– Тоже я. Понимаете, у песца был гон…

– А-а-а, как же, как же, наслышана. Он один такой… танцующий… Но это огромное облегчение! Вы даете одобрение, чтобы я составила запрос на полное удаление файла девушки из системы?

– Вы советуете поступить именно так?

– Да, ее душевная болезнь вымотает ему душу. Это будет не любовь, а мучение. Диагноз слишком серьезен для мира оборотней. Тем более с таким процентом. Это нонсенс.

– Лисы разработали это приложение, поэтому я сейчас же дам распоряжение ребятам удалить ее запись, так будет быстрее. Но не будет ли подозрительно, что ее данных вообще не будет в системе?

– Чего нет, того нет. Вероятность того, что они встретятся, крайне мала. Верно?

Макс надеялся, что так. Если песец потеряет голову, клан лис лишится боевых лап.

Никс

Переулок города 

Накрыло! Снова! И это после антистрессового комбо из танца, сугроба и ледяного душа.

Зря Никс думал, что в безопасности, а драка только поможет сбросить пар. Оборотень чувствовал, что вот-вот сорвется.

После снежного сугроба запах зверятины с девушки немного смылся, открывая ее ни с чем не сравнимый аромат. Она была будто запятнана кошатиной и псиной, словно сочная клубничка землей. Но песца уже не обмануть – он чуял эту сочную ягодку.

Девушка сдернула лассо из волос с его шеи, но уже бесполезно. Поздно. Будто пойманный хомутом желания, песец уже ничего не видел, кроме нее.

Светлые длинные волосы, такие испуганные глаза. Неженка, сразу видно. Он избегал таких как огня. Его команда всегда звала его Кремнем на девичьем фронте. Если бы не гон, если бы не эта животная страсть и потребность, от которой полыхает тело, он бы бежал отсюда, прихватив на плечах троицу давил-коллекторов. Парная жизнь не для него, только не с его работой.

Но гон диктовал свои правила. Здесь и сейчас.

– Хочу тебя! – шепнул Никс без стеснения.

Это все гон, это он говорил за него!

Кстати, о давилах… Что она кричит? Берегись?

Хрупкая, маленькая, словно цветок анютиных глазок. Красивая головка, тонкий стебелек позвоночника – стисни, и переломится. И так же, как и этот дикий цветок, появляется неожиданно в самых неподходящих местах. Песец много прошел по миру и знал о диких цветах все. В трудные времена только они да коренья составляли его рацион. А теперь он хотел съесть ее всю.

Девичьи пальчики запутались в крупном плетении его свитера, а у него создалось ощущение, что они проникли не в вязку, а в его душу. Схватили, вцепились, и теперь ему больше нет покоя. Эверест спокойствия в его душе вошел в земную породу. Теперь на этом месте был гейзер.

Всем хана. И Никсу, и девушке, и давилам.

Если раньше он игрался троицей, то, как только увидел электрошокер у второго давилы, тут же сломал руку, его державшую. Но при этом не отпустил девушку! Хруст кости врага отозвался ее сдавленным ахом, и Никс положил руку на затылок Неженки и прижал к себе.

Он так и знал, что его будни для нее слишком жестоки.

Остановиться? Песец уже не мог. Его командирское спокойствие разлетелось в щепки, стоило ему представить, как разряд пронзил бы тело Неженки. Перед глазами возникла незнакомая пелена, и через секунду второй давила уже не дышал.

А Никс все так же прижимал голову девушки к себе, чтобы еще больше не шокировать. А еще до боли желал ее, даже несмотря на хаос вокруг.

– Отпусти на секунду, – шепнул песец в голову Анютиным Глазкам, помня про оружие у третьего.

Но нежный цветок стал репейником, что прицепился к нему со всей своей маленькой силой. А у песца не было воли самому отстранить ее.

Третий давила весь дрожал от страха. Еще чуть-чуть – и обмочится в штаны, но Никс слишком хорошо знал, что трусы стреляют первыми.

И пуля не заставила себя ждать, просвистела. Песец услышал ее раньше, чем она достигла чьего-либо тела, и хотел уйти с линии огня, но девушка сдавленно запищала.

Плюс одно ранение. Какое по счету? Тысяча двести первое?

Никс лишь сильнее прижал Неженку к себе и посмотрел на третьего давилу. Улыбнулся, а потом частично трансформировал лицо, оголив клыки, и трус выронил пистолет из рук.

– А-а-а! Оборотень! – закричал он.

Только свидетеля и проблем с советом оборотней песцу не хватало!

Никс достал сборный нож из кармана, открыл его и занес руку над головой, прицелившись в шею давиле.

Жалобный всхлип в районе груди оборотня заставил руку дрогнуть, клинок вошел в бедро трусу, и тот скрылся за поворотом.

Всхлип повторился, и Неженка еще сильнее прижалась к оборотню.

«Безопасно!» – решил гон, и песца накрыло окончательно и бесповоротно.

Спецподготовок по рукопашному бою, стрельбе из огнестрельного оружия, штурмовым действиям и диверсионно-подрывной работе будто и не было. Будто сейчас Никс – желторотый молодой песец, что не видел ничего, кроме молодой самочки. Зима? Снег? Город? Да мотал он все это на лапу и запуливал в бездну!

Испугана до смерти? Верещит, словно щенок? Отталкивает? За это будет стыдно завтра.

Такая нежная кожа, так сладко пахнет. Сводит с ума!

Губы, такие нежные, соленые. Крал поцелуи, будто не просто срывал райский плод с дерева, а тряс божественную яблоню что есть мочи. Жадно, ненасытно, ел вздохи с ее уст и все не мог насытиться.

– Пошли меня! Ударь! – прорычал ей в губы, понимая, что ему нужна железная кувалда по голове, чтобы остановиться, но и протест Неженки тоже имел шанс сработать.

Девушка замерла словно нахохлившийся воробышек, чуть отстранилась, смотря своими огромными глазами, а потом растерянно слизнула вкус поцелуя с нижней губы.

– Черт! – Никс снова впился в ее губы, поймал язык девушки и ощутил, что если сейчас не прекратит, то они растопят своей низменной страстью весь городской переулок – весна песца будет здесь и сейчас.

– Скажи мне нет! – процедил он сквозь зубы.

Неженку потряхивало не от страха. Черт возьми, этот запах желания никогда ни с чем не спутать, особенно в гон. А ее запах – это что-то с чем-то. Еще не существовало прилагательного, которым можно описать его. Песец как наяву видел, как в его голове шарики эндорфина идут по нервным окончаниям. Чувствовал, как по телу начали пробегать волны возбуждения.

Звериная половина Никса всегда была словно обученный боевой пес – ни шагу без команды. Песец считал себя гуру контроля и смотрел на вспыльчивых двуликих с долей иронии, считая, что они просто не хотят брать зверя в узду. Единственное время слабости – гон. Уж лучше б заперся дома! Потянуло же на геройство!

Если он сделает это с ней прямо здесь, не будет себя уважать.

Никс попытался отстраниться от девушки, и зверь так налег на кости, что он чуть не обернулся прямо перед Неженкой. Такой силы протест Никс не испытывал даже в самой страшной заварушке, когда нужно было полностью подавить инстинкт самосохранения. Песец словно говорил нет отступлению.

Никс сам не понял, как всем телом вжал Неженку в стену дома, рванул края ворота ее куртки в стороны и лишь в последний момент остановил себя, щелкнув челюстями у ключицы девушки.

И тут она задышала в ухо так часто и глубоко, будто уже занималась этим.

Глава 2

Кира

Я отморозила голову в сугробе? Действительно свихнулась? Что я делаю?

Вот бывший муж обрадуется, что липовый ментальный диагноз становится реальным!

Как я могу вытворять такое с незнакомцем? Да что со мной?

Может, этот мужчина меня в сугроб с запрещенным порошком окунул, а не в снег? Что с моим телом? Что с мыслями?

Что, если бывший подкупил этого «оборотня по объявлению»? Что, если сейчас снимает из-за угла, как мы тут сходим с ума от страсти, как я не могу остановиться прямо посреди зимы? Целуюсь с незнакомцем?

Да нет, мой защитник нанес такой ущерб троице, что глупо принимать его за наемного актера.

Боже, все же что мы творим?

Когда я впервые дотронулась до тела защитника сквозь вязку свитера, пальцы закололо током. Я, как завороженная, застыла, чувствуя мощь под слоем кожи. Похожее ощущение у меня было, когда я каталась на экскурсионном катере в океане. Я дотронулась до поверхности воды, и в этот миг в глубине под нами проплыл кит. Тогда я тоже почувствовала себя муравьишкой рядом с динозавром, щепкой рядом с деревом.

Сейчас я ощущала похожее: будто под кожей мужчины сидит кто-то по-звериному сильный.

«Ты всегда всех с животными сравниваешь!» – смеялись надо мной подруги. Но клянусь, сейчас у меня было ощущение, что я положила руки на дикого зверя, а не человека.

Однажды мне довелось ассистировать на операции, где был пациент с черного рынка – леопард. Никогда не забуду, как дозы транквилизатора не хватило и животное в самый разгар операции открыло глаза. Дернулось, собралось пооткусывать нам головы, но увидело, что мы лечим, и замерло. Никогда не забуду тот миг, когда видела осознание в звериных глазах. Я почувствовала, что никакие удерживающие животное ремни не спасут нас, если оно решит напасть.

Почему-то незнакомец очень напомнил мне того леопарда. Я чувствовала эту сдерживаемую мощь, будто коллекторы – совсем не угроза. Угроза – он.

В хищном мире есть четкая иерархическая система. Если на территорию входит более сильный хищник, более слабые потихоньку сматываются, даже не ввязываясь в драку. Люди отличаются от зверей, им без удара по тыковке иногда не понять, кто сильнее. С животными мне всегда было проще.

Даже бывший ревновал к пушистым и кожистым, говоря, что они для меня значат больше, чем он. Оказалось, я была права – животные хотя бы не предадут и не подставят, как он.

Сейчас с незнакомцем я чувствовала себя так же раскрепощенно, как с животным в кабинете ветеринарной клиники. Это было просто невероятно, учитывая весь хаос вокруг!

Но еще невероятней была реакция моего тела.

Лично для меня это было настолько поразительно, что я совершенно потерялась.

Я никогда не желала мужчину. Не понимала, когда бывший устраивал сцены на тему: «Почему ты не хочешь меня?» Не разделяла восторгов постельных игр и не понимала, как к этому можно стремиться. В отношениях я находила другие прелести, но только не в горизонтальной плоскости.

А тут я сама словно превратилась в животное рядом с ним.

***

Никс

Частое дыхание в ухо скрутило голову последнему самообладанию: Никс поднял взгляд и придирчиво осмотрел стену. Он хотел дать Неженке хоть какое-то подобие уединения, пока остатки разума еще при нем.

В вытяжке ресторана все еще торчали ноги первого давилы – он даже не шевелился. Сплошные стены в ярких граффити сплошняком шли по обе стороны переулка, и только пожарная лестница свешивалась вниз.

– Держись! – Песец прижал к себе девушку посильнее и подпрыгнул так, чтобы зацепиться за нижнюю перекладину лестницы.

Секунда – и он уже забирался вверх, крепко держа свою ношу. Ему не впервой было вот так транспортировать кого-то, но первый раз это не член команды, а человеческая девушка.

От резких движений раненого плеча оборотень почувствовал, как свитер сыреет. Видимо, начинающая затягиваться рана открылась и дала о себе знать. На боль он внимания не обращал, а вот кровяную влагу никогда не любил, поморщился.

– Ты ранен? – воскликнула Неженка.

– Плевать. – В голове у Никса сейчас последнее место занимали заботы о себе. Гон выворачивал тело, требовал попробовать здесь и сейчас обладательницу такого сладкого запаха.

Пожарная лестница перешла в этажную систему, и Никс поставил девушку на ноги.

Неженка вдруг схватила его за одну руку и подняла ее на уровень глаз. Смешно нахмурилась, а потом взяла вторую и проделала с той то же самое.

– Но… где? В руку же вошел нож!

Песец ухмыльнулся. Вот она удивится, когда кожа над пулей срастется. Огнестрел попал в плечо неглубоко, так что была вероятность, что его тело просто выплюнет пулю как лишний предмет в организме.

И тут он подумал, что она может испугаться и сдать назад. Эта мысль привела и его, и зверя в такую панику, что он не придумал ничего лучше, как снова стереть все мысли поцелуем.

Они не на земле, но и не в укромном месте. Где-то посередине, и это тоже не есть хорошо, пытался напомнить себе Никс, но с каждым движением губ девушки это становилось ему все больше безразлично.

А когда он проглотил тихий стон, сорвавшийся с ее губ, голову окончательно снесло топором страсти.

Прощай, разум! Ты был предан песцу всю жизнь и потерян из-за гона. Помашем ему ручкой на прощание.

***

Кира

Я пыталась мыслить логически, но все попытки тонули в мужских поцелуях. Теперь я на своей шкуре прочувствовала, что значит «захимичили». Мне нравилось в нем все: его запах, его поцелуи, его тело. В бывшем меня постоянно раздражало, как он вел себя в порыве желания. Незнакомец же даже дышал как-то особенно завораживающе – с порыкиванием. От этого тихого «р-р-р» все женское во мне отозвалось на призыв.

А еще его нетерпение было мне лучшим комплиментом: ноги подкашивались от одной мысли, что это я заставляю его так дышать. Я!

Бывший всегда мечтал склонить меня к спонтанной близости вне дома, но я лишь покручивала пальцем у виска. Сумасшедший, что ли? Только кровать! Поэтому, когда горячий незнакомец оторвался от моих губ, уткнулся носом в щеку и сказал: «Надо где-то укрыться. Потом не вини меня», я с ужасом поймала себя на протесте – не хочу прерываться. Огонь невероятной силы бушевал во мне, неукротимый, как лесной пожар.

Он ранен, сумасшедшая! Его кровь на твоих пальцах!

– Тебе нельзя… кровь… – Мои жалкие попытки протеста оборвал звук падающего металла о металл.

Я посмотрела на железную клетку пожарного лестничного пролета и увидела, как скачет по нему пуля, выскочившая из раны. Я даже выгнулась, чтобы посмотреть на плечо мужчины, и увидела дырочку в пальто.

И как пуля выскочила? Как не запуталась в том самом свободном плетении свитера? Как вылетела так, будто ее выдавили?

– Пуля… – Я не знала, что добавить, но мужчина почему-то поморщился, словно совсем не от боли, а от расстройства:

– Точно, этот придурок же убежал…

– Тебе надо в больницу.

– Неженка, мне не надо в больницу. Мне нужна ты, – сказал незнакомец хрипло.

Мне нужна ты…

От этих слов моя душа растаяла, словно масло под жарким солнцем.

Где-то далеко в сознании я понимала, что сбрендила. Что зима, что холодно, что он незнакомец, что нет защиты.

И тут он волнообразно двинул своим телом, и меня накрыло волной потребности в нем.

– Ты… мне тоже нужен… – выдавила я.

И вещи полетели с нас как совершенно ненужное. Остался только он, я и жар его тела, благодаря которому мне не было ни капли холодно.

***

Кира 

Было в глазах моего защитника что-то особенное. То, как отражался в них свет фонарей, напоминало мне лучшую защиту органа зрения в природе. Такое я видела только у песцов: чтобы защитить глаз от ярких лучей, что отражаются от снега, у них совершенно по-особенному эволюционировало глазное яблоко.

У человека такие метаморфозы казались удивительными! Наверное, я брежу от страсти: вижу то обычные глаза, то с непередаваемой поволокой, будто на меня смотрит сам зверь. Не зря подруги говорили, что я помешана на зверях. Похоже, так и есть, раз я даже в мужчине вижу дикие черты.

Незнакомец был словно дикое животное в своей страсти, заряжал меня таким же неукротимым поведением. Мы менялись ролями, меняли темп и словно внутри менялись сами.

В янтарных глазах защитника я видела себя и знала, что он видит в моих свое отражение. Ничему и никому не было под силу нас остановить. Кажется, даже если бы пожарная лестница отделилась от стены и начала падать, то нам было бы все равно.

От горячего дыхания даже снежинки таяли на подлете к нам. Если бы мы лежали на земле, то снег бы растаял, и потом пробилась бы трава, расцвели подснежники. Возможно, на этом крошечном кусочке даже наступило бы лето вопреки всем законам природы.

Никогда бы не подумала, что мужское порыкивание мне так понравится. Возможно, я правда помешана на животных, раз с каждой секундой мне все больше казалось, что со мной не человек.

Я краем сознания отметила, что раны на руке точно нет. Но я же помню, как расцвели алые лепестки крови на снегу. А когда я в пылу страсти провела рукой по месту огнестрельного ранения на плече, почувствовала толстую корочку. И она тут же отвалилась, оголяя новенькую кожу.

Этого просто не могло быть!

– Что… это?.. – сквозь туман желания спросила я.

– На мне заживает как на собаке.

Я слишком хорошо знала, что на собаках так не заживает.

Вспомнила текст объявления: «Необычные мужчины – хитрые лисы, найдут выход из любой критической ситуации. Звоните прямо сейчас!»

А потом в ушах повторился крик одного из коллекторов: «Оборотень!»

Хитрые лисы из объявления – невероятная сила – вскрик «Оборотень» и испуг врага – невероятная регенерация – необычная защита глаз, словно у песца.

Именно такая цепочка пронеслась в моей голове.

Догадка взорвалась в мозгу вместе с пиком наслаждения, создав безумный коктейль из смешанных чувств. Мы с защитником одновременно достигли кульминации, и тут, совсем некстати, я вспомнила: песцы невероятно плодовиты. В одном помете два десятка щенят.

Вот черт!

Я живо представила, что сейчас сказали бы подруги: «Кира, ты только что отдалась оборотню, а все вспоминаешь энциклопедические данные?»

Наверное, любая другая скорее отрицала бы все факты, напирала на то, что все это сказки. Повторяла бы про себя, что оборотней не бывает, пока не увидела бы их собственными глазами. Но я всегда хорошо чувствовала животных. Именно поэтому прекрасно ладила с ними, гораздо лучше, чем с людьми. И в защитнике я чувствовала зверя, вот хоть крутите пальцем у виска, хоть нет. Неуловимые отличия в движениях лишь убеждали меня в этом.

А когда незнакомец пальцами сжал сетчатое полотно пожарной площадки, превратив его в железную жатку, я убедилась – со мной не человек. Это сверхъестественное существо.

Я всегда считала лис одними из самых привлекательных хищников. Находчивые, хитрые, часть национального фольклора, чьи качества не зря воспеты народом. Но никогда не думала, что животное и человек могут жить в одном теле. И более того – что с нами произойдет то, что произошло.

Мужчина дышал так глубоко, что я не слышала своего дыхания. Его сердце стучало так, что я не чувствовала своего. От него исходила какая-то невероятная энергия, словно я находилась рядом с бурлящим магмой вулканом. Жарко. Горячо. Опасно. И неизвестно, чего ждать от зверя дальше.

Даже у каждой породы собак есть своя канва характерного поведения. А что с ним? Кто он все-таки? Если песец, то они моногамны, за одним исключением островных песцов. Это бы объяснило, почему он легко относится к близости и местам, где ей предаваться.

Что же будет дальше? Он просто уйдет?

От этой мысли у меня внутри все рухнуло.

Нужно спросить:

– Ты… обо…

Внезапно мужчина резко поднял голову и застыл с настороженным выражением лица. И тут сразу несколько черных машин с погашенными фарами на скорости въехали в переулок и с визгом шин затормозили. Двери распахнулись, из них высыпались мужчины, завертели головами по сторонам и вытащили пистолеты.

Мужчина прижался ко мне носом к носу и плотно сжатыми губами дотронулся до моих губ. При этом он так предупредительно посмотрел в глаза, что я без слов поняла – просил не шуметь и не двигаться.

Сразу остро стала чувствоваться позорная нагота, холодная решетка лестничного пролета и огнестрельная угроза снизу.

А вот защитника, кажется, напрягали только люди с оружием. Он весь подобрался, будто хищник перед прыжком. Каждая мышца словно превратилась в стальной канат. Я с застывшим на губах вздохом наблюдала, как под кожей будто что-то двигается. Теперь у меня не осталось сомнений, что со мной предавался страсти не человек.

Миллион вопросов вспыхнул в голове, самым громким из которых было непонимание, как это вообще работает, как происходит превращение. Я боялась увидеть это и хотела одновременно. Страх и интерес перемешались песчаной бурей и закрыли истинные чувства внутри меня. Боюсь я или нет? Ничего не понимала.

Оборотень не сводил взгляда с незваных гостей. Похоже, раненый коллектор вызвал вооруженную до зубов подмогу, и теперь мы в большой беде. Правда, есть еще шанс, что нас просто не заметят.

Враги быстро осматривали переулок, заглядывали в мусорные баки. Рыскали как бешеные псы, готовые к драке. Вдруг один из людей дернулся, когда из-за контейнера выскочила кошка, и прошил ее пулей насквозь.

А пистолет-то с глушителем.

Бедная крошка! Жестокий садист!

И да, иногда животных я жалела больше, чем людей.

– Кастет, ну ты придурок! Еще бы воробья подстрелил! – заметил кто-то добрый.

Дружеские отношения между ними были такими особенными.

– Он в него не попал бы! – заржал кто-то.

А я начинала понемногу расслабляться. Если они начали так громко переговариваться, значит, не нашли врага и скоро уйдут, верно?

– Эй, парни, смотрите, это что это тут? – раздалось прямо под нами, и мне пришлось выгнуть шею, чтобы увидеть, что так удивило мужчину внизу.

Еще до того, как я увидела, я почувствовала, как тело моего защитника будто вибрирует. Что вызвало такую реакцию?

И тут я увидела, как мужчина внизу поднимает дулом пистолета мой бюстгальтер.

– Какая-то крошка не только из трусов выпрыгнула, но и…

И тут один из врагов задрал голову вверх.

Одновременно с этим защитник рыкнул мне в ухо:

– Уходи!

А сам на глазах обернулся в огромного белого песца и спрыгнул вниз.

«Уходи»? Оборотню хорошо – в шкуру обернулся и пошел рвать врагов зубами. А я?

Пусть один только бюстгальтер слетел вниз, остальная одежда рядом, как мне одеться и не привлечь внимания людей внизу? Мое тело пули выплевывать не умеет!

Я посмотрела вниз и на секунду застыла от завораживающего зрелища. Я зря беспокоилась о пулях – защитник встал под лестницей и полностью сосредоточил внимание врагов на себе. Песец был беспощадной снежной лавиной, что не оставляла шансов выжить любому на его пути. Белая шкура окрашивалась кровью, изредка слышны были выстрелы, и я не знала, попала ли пуля в снежный смерч или нет.