Империя Бермудской земли. Смена власти

Я слушал его, уткнувшись лицом в ладони. Я искренне был рад за него, но мое отчаяние меня душило, не позволяя даже разогнуться. Теперь я чувствовал себя не только одиноким, но еще и слабым. Морально слабым. Какой толк от драконьего тела и мощи огненной стихии, если твой дух слабее птичьего. Да и тот скорее таит в себе немыслимое свободолюбие и стремление к полетам. А я же хотел закопаться в землю, подобно червю, которым себя и ощущал.

– И знаешь, как я в первый раз боялся к ней подойти. Я долго к этому готовился, собирался с духом. И вот в самый решающий момент увидел Ее Высочество, – я оторвался от лица и посмотрел на Калена, – В этот момент во мне все рухнуло: сейчас она или что-нибудь скажет, или просто отошлет. Но я не стал ждать приступа отчаяния и продолжил путь. Госпожа оказалась намного добрее и, узнав о моем намерении, смогла вселить мне некоторую уверенность. После этого я уже не боялся показаться и при других.

Я снова отвел глаза к морю. А Кален похлопал меня по плечу и сказал:

– Я не для того стал человеком, чтобы провести послушную звериную жизнь, да и те не всегда слушаются своих хозяев.

– Что же мне делать? – в отчаянии спросил я.

– Ты ее любишь? – вопросом на вопрос ответил он.

– Больше жизни, – сказал я, не задумываясь.

– Она всегда будет Императрицей, но не только для всех остальных, а в первую очередь, для тебя – это их женская черта. Она и вести себя будет соответствующим образом, так как хочет знать, что ее всегда одинакого сильно любят. Но только один станет Императором для нее. А вот кто это будет, друг мой?

– Я даже представить себе не могу, что кто-то из них однажды осмелится к ней приблизиться, не то, что… – я не договорил, так как к горлу подступил большой тяжелый ком.

– Может, тогда есть смысл побороться? – он отхлебнул еще вина. Я начал видеть, как пьянеет он, и ощущать, как вино (хоть и мало выпитое) влияет на меня, – В любом случаем мы – солдаты, которые вынуждены воевать всю жизнь.

Его слова подействовали на меня магическим образом. Я должен бороться за нее. Снова. И я смогу победить, иначе смысла жить нет.

– Думаю, тебе на сегодня хватит, – немного веселее ответил я, отбирая у него напиток и осушая флягу.

Глава 2: Роковое предзнаменование

Я проснулась от того, что яркие лучи восходящего солнца били мне в глаза. За окном стояло раннее утро: торговцы и земледельцы только начали подгонять и грузить обозы, чтобы отправиться в путь, а рыбацкие лодки даже не выходили из пристани. Факелы уже погасили, по усыпанной снегом площади ходили единичные отряды сонных солдат. Город только просыпался, что было понятно по вялым звукам обыденной и характерной для него дневной жизни. Эта картина предстала предо мной, когда я, пересилив себя, поднялась и посмотрела в окно. Я сама от себя не ожидала, что следующим утром смогу встать так рано. Как выяснилось, в каком виде я вчера легла на кровать, в таком виде и проснулась.

Огонь в камине уже погас, но угли в нем продолжали тлеть. Комната была наполнена теплом, уютом и тишиной. Сейчас она как никогда ранее казалась райским тихим уголком, наполненным блаженным уединением. Однако на душе все равно было пусто. За ночь, освободившись от тяжб минувших дней, разум освободился о смог ощутить более тяжелые переживания. Это были еще незажившие душевные раны, которые мы нанесли друг другу с Катастросом еще в Сохаге. Я была слишком измотана, чтобы дать силу эмоциям. Но и не думать об этом тоже не могла: слишком свежи были воспоминания. В общем, проснулась я с довольно аморфным настроением.

Я повернулась и сладко потянулась. Окинув взглядом комнату, я обнаружила нетронутый вчера ужин. Слуги еще не приходили. Мне же проще: оставалось только представлять, как я выглядела сейчас, а им не нужно видеть во мне даже намеки на слабость.

Я прислушалась к тишине коридоров крепости. Крепость со всеми ее посетителями тоже еще отдыхает. Стало быть, этим временем можно воспользоваться, пока не проснулись охотники поговорить со мной.

Наскоро съев свой вчерашний ужин, ставший сегодня для меня завтраком, я привела себя в порядок, накинула плащ и вышла из комнаты. Выйдя из своего крыла, я приятно отметила, что остальные коридоры были также наполнены тишиной. Но это только до поры. Попутно мне попадались стражники, которые отдавали мне честь, но потом и их звуки терялись в тишине спящей крепости Мармашу.

Как я уже упоминала, прямо около крепости находился мой личный сад. Сегодня перед визитом в темницу Икара я решила его посетить. Давно я здесь не была. Войдя в него, я будто бы оказалась в спящем краю. Из-под снежного покрывала выглядывали кусты, статуи и фонтан. Лиственные деревья тоже спокойно спали, позволив зиме вместо листвы сложить на себя снежный покров. Только сосны и ели величественно возвышались и отдавали благородной зеленью. Мои слуги продолжали ухаживать за ним даже зимой, поэтому дорожки и камни, которые здесь служили местами для отдыха, были расчищены.

Я медленно шла к фонтану, наслаждаясь окружающей тишиной и миром. От вида отдыхающей природы мне становилось тоже спокойнее. Зима – это время, когда есть смысл отпустить свои проблемы, позволить себе отдаться некоторому покою и накопить сил, чтобы весной, вместе с просыпающейся природой, выпустить всю свою энергию в окружающий мир. Всеобщий приподнятый дух и стремление жить в унисон с внутренними стремлениями человека позволят изменять, преображать мир вокруг себя и сворачивать попутно горы, покоряя недосягаемые вершины. Но для этого необходимы силы, которые и накапливаются в тихое снежное время года.

Наконец, оказавшись около фонтана, я посмотрела в глубину замерзшей воды, которая оставалась в нем. В ее толще находились золотые листья, ветки, желуди. Все это напоминало мне о застывшей здесь жизни. Я сразу же провела аналогию с теми мирами, которые некому было спасти, пока в Империи царствовали циклопы. Жизнь в них остановилась, погибла. Теперь их энергетический поток чем-то напоминает эти самые листья, замерзшие в толще льда. А сколько было еще таких миров до этого? О них всех даже вспоминать некому, так как никто так и не узнал об их существовании.

Я отбросила эти размышления от себя, резко развернулась и быстрым шагом вышла из сада, направившись к спуску с крепости. Пора приводить в порядок свои мысли. За воротами я сразу же пошла к темницам. Стражники, состоявшие из двух драконидов с копьями, человека с луком и сфинкса, издалека заметили меня и встали на вытяжку еще до того, как я к ним приблизилась. Как только я подошла, мне незамедлительно отдали честь.

– Пропустите, – велела я, – Хочу увидеть пленника. Сопровождения мне не надо. Кто будет меня искать, то пусть ждет здесь.

– Слушаюсь, – ответил стражник, а я пошла в темницы.

Пока я шла к Икару, то встретила около шести тюремных охранников, которые отпирали мне двери. Вдоль обеих стен тянулись по два ряда всегда горящих факелов, поэтому здесь всегда было светло. Даже если какой-то из них затухал, его сразу же сменяли. В какой-то момент темница разветвлялась. Икар находился в отдельной «ветви» этого лабиринта.

Я взяла факел, висевший на стене, и приблизилась к камере с Икаром. Его было велено сковать цепями за руки и ноги, а цепь, соединяющую всю систему оков, приковать к стене, чтобы он не мог дотянуться до ворот, но не приковывать его к стене полностью, как было решено сделать с Матисом, поскольку теперь он не мог представлять большой угрозы. В камере сидел молодой человек с взлохмаченными волосами, в грязных белых одеждах, опиравшийся спиной о сообщающуюся со стороной ворот стену, опустивший голову в колени. Когда я подошла, он даже головы не поднял. Видимо, он не признал меня. Или просто не хотел признавать.

– Вижу, что мой приказ исполнили в точности, – начала разговор я, ссылаясь на оковы, – Тебе могут принести воды и одежды, чтобы ты мог привести себя в порядок. По моему приказу.

От моих слов он внезапно содрогнулся, поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах я увидела промелькнувший страх, а потом иронию, которая также отразилась улыбкой на его запачканном в тюремной грязи лице.

– К чему все это? – сказал он вяло, откидываясь назад к стене и шумя цепями, – Ты могла бы прийти раньше, но не пришла. Я подозреваю, что у тебя возникло много хлопот из-за случившегося. Тебе следует меня уже убить.

– Возможно, – я подошла ближе и села около ворот, – Но делать этого я не буду.

– Рея вернулась? – спросил он, смотря на меня.

– Нет. И никто ее пока что не видел.

– У меня к тебе будет просьба, – он говорил спокойно, размеренно, – Пожалуйста, позволь им приходить ко мне. В том числе и Матису. Особенно ему. Мне надо многое ему сказать.

– Рею, к сожалению, я просто так пропустить к тебе не смогу.

– Если опасаешься, то позволь ей приходить с кем-либо из братьев, – он с надеждой посмотрел на меня.

– Хорошо, – ответила я, всматриваясь в его лицо.

– Он же с тобой говорит, – тихо спросил Икар, внимательно всматриваясь мне в глаза, – Тот, кого я оставил тебе на растерзание за обман. Ну конечно, говорит. Ведь у тебя его Сфера Душ. И я догадываюсь, что он настаивал на моей смерти. Но ты его не послушала. Как не послушала и многих других.

– Откуда ты все это знаешь?

У Икара промелькнул смешок, но он быстро совладал с собой. Казалось, он смеялся не надо мной. Да и веселья в его жесте не было. Скорее, он смеялся над собой.

– Тот посох, который был у меня, содержал в себе магию стихии и позволял видеть настоящее во всех его проявлениях, подобно многогранности осколка льда. Я едва не погиб, добывая ее. Да и едва не сгубил всех нас. А знаешь, для чего? – он повернулся ко мне, – Чтобы быть сильнее. Но не с целью превосходства над остальными. Я хотел всех защитить. Мне не нужна была власть, не нужно было могущество. Я просто не хотел быть слабым и стоять в стороне, наблюдая за тем, как умирает все, что мне дорого. Я хотел быть достаточно сильным, чтобы на меня могли положиться. А в результате рассорился с теми, кого любил и стремился спасти. Да еще и посох свой потерял, за который едва не заплатил жизнью.

– То есть это артефакт давал тебе силу?

– Да. Наша внутренняя сила ограничивается нашим существом. Так было задумано изначально. Артефакты – это зеркала нашей внутренней энергии. Они могущественны, но не живы. А мы живы, но слабы. Точнее даже слабы против единственного всемогущественного и неподконтрольного явления – судьбы. Вот и я хотел противостоять ей, – Икар сделал небольшую паузу. Его лицо стало серьезнее, – Кто-нибудь успел узнать про Сферу Душ?

Я отрицательно покачала головой.

– Хорошо, – ответил Икар с облегчением и откинулся назад, – Не говори об этом. И найди мой посох в песках. И спрячь подальше. Только найди его раньше Реи.

– Скорее всего, она уже успела им завладеть, если узнала, откуда ты черпаешь силу, – теперь у меня прозвучала ирония. Это же надо было мне упустить из виду этот момент и бездумно оставить артефакт посреди песков Королевского пути.

– Да, скорее всего, – ответил он с тем же невеселым тоном, – Она не плохая, какой может казаться. На самом деле она добрая, милосердная, чуткая. Но она очень сильно боится.

– По нашим с ней разговорам так и не скажешь. У меня постоянно складывается впечатление, что она приравнивает нас к куче грязи в каком-нибудь дворе.

– Я должен еще кое о чем тебя предупредить, – теперь Икар стал говорить серьезно, – Я не просто так пришел сюда. Я знаю, от чего ты была вынуждена когда-то защищать эту землю. Я знаю, кто они и откуда пришли. Это сильный народ, и они хотят вернуться. Но я хочу думать, что я ошибаюсь. А ты все же посматривай на горизонт.

– Что ты имеешь в виду? – его предостережение напугало меня, – Циклопов?

Он кивнул и отвернулся.

– Найди и спрячь мой посох, – сказал он через плечо, – И подумай еще, на что ты обрекаешь себя, оставляя меня в живых.

Весь мой остальной день был похожим на предыдущие: жалобы, опасения, просьбы и нескончаемые приемы. Пока после полудня в тронный зал не вошел драконид, оборвав речь офицера, стоящего передом мной.

– Ваше Величество, прошу простить за то, что осмелился отвлечь Вас, – он подошел и встал на колено около докладчика, – Генерал Темос подъезжает к воротам.

Эта новость, несомненно, подняла мне настроение. Я решила прервать слушанья и пойти встретить вместе с Найтом нашего друга. Офицер был полон негодования и хотел уже что-то возразить, но я жестом показала, что сейчас аудиенция окончена, и продолжила путь к выходу из замка.

Когда мы оказались внизу, Темос уже успел подъехать с солдатами на площадь и остановиться около крепости. Мы с Найтом шли к нему широким шагом. На моем лице отражалась искренняя радость.

– Рада видеть тебя, – говорила я, приближаясь к нему. Он же в этот момент он спрыгнул с Филипа и отдал уздцы слуге.

– Я тоже рад вновь оказаться в столице и видеть Вас, моя госпожа, – мы с ним тепло обнялись, а затем Найт крепко пожал ему руку.

– Ты привел всех солдат? – спросила я у Темоса, и наша небольшая процессия направилась к входу в крепость.

– Да, Ваше Величество. Всех тех, кого я приводил на север. Агвид передавал Вам низкий поклон и сказал, что всегда будет рад помочь Вам, а также просто видеть в стенах Штрольда.

– Пожалуй, только север остался мне по-настоящему верен, – тихо ответила я, когда мы, отойдя на значительное расстояние от остальных, оказались одни.

Темос серьезно посмотрел на меня, потом на Найта. Последний ответил ему качанием головы.

– Мы все объясним, когда окажемся наедине, – ответила я, и мы прошли в нашу комнату, где собирали совещания.

Я отослала Темоса, велев ему переодеться после дороги, а Найт послал за Катастросом, поскольку войска вернулись в Мармашу и он может снова вернуться к своим обязанностям телохранителя Императрицы.

И тот, и другой появились практически в одно и то же время. Темос скинул походную куртку, облачившись в свой излюбленный жилет и наплечники, а Катастрос явился в форме дворцовой охраны.

Я рассказал Темосу обо всем, что случилось со мной в Сохаге, о том, как настроен ныне правитель Коринфа, а поскольку он имеет некоторое влияние еще и в Рахисе, то можно говорить о том, что эти два города мыслят практически одной головой. Найт также доложил обо всем, что слышал в Мармашу, а также о своих опасениях. Молчал только Катастрос. Ему и незачем было говорить: он все время был или со мной, или около Найта. Темос слушал нас с хмурым выражением на черной шакальей морде и не перебивал. Он все время смотрел перед собой, изредка посматривая на Катастроса, когда упоминалось мое замужество. Мне было достаточного этого мимолетного жеста, чтобы понять его.

Я также рассказала о том, как происходила битва между мной и Икаром. Конечно, Найт уже слышал мой рассказ, но я решила повторить его перед Темосом.

– Рея все еще не появилась, – заключила я, – И у меня есть основания предполагать почему.

Теперь оба генерала посмотрели на меня заинтересованными глазами.

– Сегодня утром я разговаривала с Икаром. Он говорил, что снежная сила, которой он владел, заключена в его посохе, который был утерян тогда, когда его поглотили звезды и перенесли в Обитель духов. Я подозреваю, что Рея узнала об источнике его силы и отправилась на его поиски.

– Он же остался на Королевском пути? – встрепенулся Найт, – Почему Вы раньше не сказали мне об этом! Надо немедленно посылать за ним!

– Она, вероятно, его уже успела найти, – сказала я, покачав головой, – Время упущено, поскольку он остался там на самом видном месте, а узнала я об этом спустя три дня после того, как она пропала.

Найт зарычал. Было слышно, каких усилий ему стоит сдерживать себя.

– Все равно надо было сказать раньше: вдруг он все еще там, и мы еще можем им завладеть, – он начал в гневе ходить из стороны в сторону, – Я пошлю своих лучших охотников. Они найдут ее и посох.

– Она его не нашла, – вставил Катастрос. Теперь все наши взоры обернулись на него, – Я забрал посох после того, как госпожа улетела. И спрятал его. Сейчас он находится в комнате стражи, под моим спальным местом.

– Тогда можно предположить, почему Реи до сих пор нет, – спокойно сказал Темос, – Она ищет артефакт.

– Хоть кто-то оказался предусмотрительным, – прорычал Найт, окинув меня осуждающим взглядом, и подошел к Катастросу, – Надо его сейчас же перенести в безопасное место.

– Потом, – сказала я, – Сейчас крепость полна ненужных глаз и ушей. Когда стемнеет, вы с Катастросом уберете его в склеп под замком.

На этом Найт немного успокоился. А Темос продолжал стоять с задумчивым видом.

– Еще он просил о том, чтобы я позволила ему увидеться с братьями, – я подошла к окну и стала около него, – Я разрешаю эти визиты, но для Реи в особенном порядке: одна она не должна проходить – только в сопровождении кого-то из других древних.

– С каких пор Вы идете на поводу у пленников? – спросил все еще озлобленный Найт.

– Не забывайтесь, генерал, – грозно предостерегла я, – Вы разговариваете со своей Императрицей. Это право больше предоставляется не ему, а им, поскольку по большей части они и стали жертвами его деяний. Помимо всего, не думаю, что он хочет привлечь их к организации своего побега или снова подмять их под свое влияние. Он безоружен и пленен, у него нет совершенно никакой силы и никаких возможностей.

Все это время Найт смотрел на меня немигающим взглядом. Я видела, как горели змеиные глаза.

Воцарилось молчание, которое в какой-то момент прервал Темос.

– Это все, что он Вам сказал? – его голос был спокоен.

– Он еще предостерегал меня, – сказала я и повернулась к анубиту, – Ты же еще не забыл нападение на Империю и захват ее циклопами?

Темос сразу же помрачнел и устремился взглядом на меня. Найт тоже резко изменился в лице. Ровно, как и Катастрос.

– Он неспроста отправился сюда, – говорила я, – Еще тогда в Степи он говорил, что пришел сюда всех нас защитить. Он знает о том, что произошло до моего правления. Он знает, что всем нам пришлось отбивать у них эту землю. Скорее всего, он прекрасно понимает, сколько миров тогда погибло и чем чреват их повторный приход. Он полагает, что циклопы хотят вернуться, и намерены в ближайшее время осуществить задуманное. Он просил чаще смотреть на горизонт.

– И Вы ему верите? – Найт сразу стал серьезнее.

– Если допустить, что все, что он говорил тогда – правда, то и сейчас ему нет смысла нам лгать, – ответила я, – А многое из его предыдущих слов все же оказалось достоверным.

– Этого не может быть, – Темос с силой ударил кулаком о стол, от чего я отшатнулась. Найт и Катастрос остались стоять на месте, но тоже обратили на это внимание. А Темос после этого уперся ладонями в него и склонил голову. Такие вспышки эмоций в нем мы видим впервые, – Мы же уничтожили их правителя, закрыли портал…

– Даже если это является правдой, то сейчас у госпожи есть мы – дракониды, грифоны и драконы – сила, которой до этого не располагала Империя… – начал перечислять Найт.

– Тогда у Империи тоже были солдаты! – вскричал Темос, резко оборачиваясь к Найту и перебивая его. Я никогда не видела Темоса таким. Я даже затрудняюсь сказать, какая сила способна вывести его из себя, но сейчас анубит был напуган и взбешен. Найт тоже опешил, так как не ожидал такого от своего спокойного и рассудительного товарища, – Нас было тогда даже больше. И города были подготовлены практически к любой угрозе. Тогда Империя была могущественнее, чем теперь. Но они подготовились: ударили настолько быстро и точно, что разгромили нас всего-то за пару недель! Луна даже не успела завершить свой цикл, а мы уже лежали в руинах. Убили могущественнейшего хранителя, опытного командира и талантливого главнокомандующего и уничтожили все то, что создавалось веками!

Мы были в шоке от такого всплеска эмоций у Темоса. Мы, действительно, не ожидали этого от него. Потом Катастрос повернулся ко мне. Я увидела истинный опасение в его глазах.

– Я не хочу Вас обидеть, Сумеречница, – говорил анубит виновато, – Не хочу ставить под сомнение Ваше могущество и Вашу силу, но Долорос, действительно, во многом превосходил Вас. Он был старше, у него были хорошие учителя с самого начала, которые его готовили к восхождению на престол еще до того, как погиб его предшественник. Он учился у другого хранителя и в свой срок был готов выполнить свое предназначение. Вы были всего этого лишены. Мы старались, Ваше Величество, и дали Вам все, что могли. Но не нам тягаться с мудростью хранителя.

Потом, видимо, немного успокоившись этой исповедью, он перевел взгляд на Катастроса.

– Да, у нас есть драконы. Мы смогли восстановить многое и вновь создать мощную армию. Но мы можем не выстоять, если они подготовятся лучше.

Теперь Темос окончательно успокоился и выпрямился. Но на нем еще оставались следы минувших переживаний.

– Что он говорил насчет этого вторжения? – спросил генерал.

– Сказал, что надеется на то, что глубоко ошибается в своем предположении, – ответила я.

– Я тоже буду в это верить, – сказал Темос.

– А пока я предлагаю решать проблемы по мере их поступления, – вставил Найт, переводя тему, – Империя может развалиться еще до того, как грянет это несчастье, если не решить, что нам всем делать сейчас.

Глава 3: Свет знания

Этим же вечером Найт и Катастрос перепрятали посох Икара в пещеры, где находился мой алтарь. Это место открывал только один ключ, который большую часть времени находился только у меня, поэтому за сохранность этого артефакта можно было быть спокойными. Я же, дослушав в оставшееся время тех, кто желал моей аудиенции, предпочла этот вечер скоротать в библиотеке крепости.

Это место хоть и находилось под землей и не имело окон, однако освещалось очень хорошо множеством факелов, свечей и магическими шарами. Моя библиотека – это мечта любого книголюба. Поравняться с ней могут, пожалуй, только множественные читальные залы Авксения, но те отдают занудной научностью и неоригинальностью белого мрамора (будто больницы или какие-нибудь школьные коридоры в моем мире), а здесь же существует волшебство желто-красного цвета и соответствующая атмосфера.

Входя в нее, вы проходите через узкий коридор, вдоль которого также тянутся стеллажи с книгами, и оказываетесь в более просторном зале. Здесь нижние этажи книжных полок делятся вдоль стен на лабиринты, образованные из книжных стеллажей, а также же располагаются лестницы, ведущие на второй этаж. Всего их два. Все помещение довольно обширное и высокое, что также позволяет разместить большое количество разнообразной литературы и всевозможных знаний. Здесь день и ночь трудятся мои слуги и летописцы, убирая, реставрируя книги и ухаживая за всем тем, что здесь находится. А также многие из них ведут и летописи. Здесь также есть несколько постоянных смотрителей, которые всегда знают, где и что находится и к которым можно обратиться за помощью.

Вот и сейчас, я, войдя в золотые двери и спускаясь вниз по золотой и изящной лестнице библиотеки, иду к столу, где что-то пишет один из моих смотрителей. Вообще все они носят черную робу с золотой брошью в виде пера – орудия их труда – в то время как остальные одеты в серые балахоны. Это немного упрощает задачу, если ты потерялся или что-то ищешь: к человеку в сером лучше не подходить, так как он, вероятно, пишет летопись или переписывает какую-то истрепанную книгу, и лучше его от работы не отвлекать. Тогда лучше отправиться на поиски человека в черном, который обязан тебе помочь.

Пройдя по красному ковру от лестницы до стола, я остановилась напротив седого человека с пролысиной на макушке и без бороды. Он на меня даже не посмотрел. Видимо, не посчитал необходимым отвлекаться от своего занятия ради очередного посетителя. Его стол был полон различных бумаг, свертков и перьев. У края стояла изящная склянка с чернилами. Чуть сбоку также стоял золотой канделябр в форме ветвей розы, а по другую сторону висела энергетическая сфера. Эти два источника света мне показались довольно контрастными в одном месте: желтый свет свечей отражал тепло, а белый свет сферы источал холод.

– Вечер добрый, – сказала я властно, – Мне понадобиться помощь в поиске некоторых сведений.

Человек, наконец, медленно поднял голову. На его морщинистом лице отражались все его годы, а также нелегкий род деятельности. Глаза были впалые, под ними были множественные складки. На лбу и в углах рта также находились морщины, говорящие о том, что он редко улыбался в молодости. Нос же у старца был горбатый, от чего я предположила, что он грек. Его лицо сначала выразило полное недовольство тем, что кто-то посмел отвлечь его от работы, но потом, признав в женском человеческом лице свою госпожу, оно вмиг переменилось и наполнилось некоторым испугом.

– Простите, моя повелительница! – он сразу же встал со своего места, роняя перья, едва не опрокидывая все бумаги и свертки, чуть не падая сам. Пока подпрыгивал, старец задел стол, от чего он пошатнулся. В этот момент начали падать чернила и канделябр. Он сразу же начал ловить чернила, а я, вовремя среагировав, не дала упасть свечам.