Кольца древних Богов

Нельсон

Кольца древних Богов

                        Китай. XV век

Деревня готовилась к празднику. Чуньцзе, или лунный новый год жители отмечали особенно ярко. На каждом столбе висели андоны (китайские фонарики), а на рынке толпилось удивительное множество торговцев фейерверками. Вся деревня была украшена разноцветными гирляндами, а чивэнь* на коньках крыш свирепо блестел, будто скалился на проходящего мимо случайного прохожего. Большие и маленькие хлопушки были просто повсюду. Каждую секунду что-то взрывалось и вспыхивало, а от изобилия всевозможных сладостей на прилавках просто разбегались глаза. Циркачи в ярких одеждах уже приготовили выступление. Жонглёры ловко подбрасывали в воздух всевозможные предметы, а потом так же умело ловили их и крутили в руках, создавая невероятную карусель. Посреди всего этого гомона стоял подросток лет пятнадцати, одет небогато, по-простому, крестьянская одежда была повязана красной шёлковой лентой, а цвет его волос напоминал мокрый чернозём. Роста он был выше среднего, худой, на руках мозоли, свидетельство тяжёлого труда. Бао Фенг, именно так его звали, хотя никто не называл его так, только по имени, даже собственная мать. Среди плотных рядов, заставленных всякой всячиной, он разыскивал украшения. На скопленные от подработки в поле деньги надо было купить подарок матери, и девушке, Сюли Чжан, она давно ему нравилась.

– Сколько это стоит? – парень указал на золотое украшение, внешне напоминающее тиару.

– Пятьдесят вэнь, – ответил сухонький старичок, поправляя бороду.

Парень задумчиво пересчитал деньги, – М-да, мне в жизни не хватит вообще ни на что, не говоря уже о двух подарках.

Пришлось идти искать дальше, плутая между рядов. Вечер уже застал деревню врасплох, окутывая невидимым покрывалом торговые ряды, и дома, казавшиеся издалека игрушечными. Торговцы, словно не желая мириться с природой, зажгли ещё больше фонариков и фейерверков, наполняя окрестности оглушительным шумом.

– Здравствуй, Бао, – Сюли тоже была здесь, стройная как ива, с чёрной косой до бёдер, она напоминала богиню из индийского пантеона богов. Её шёлковое платье отливало бирюзой.

Бао в нерешительности уставился на неё, не зная, что сказать в ответ. Сюли заулыбалась.

– Привет Сюли, я как раз выбирал подарок для тебя.

– Подарок? Мне? – она была приятно удивлена.

– Да какой может подарок дать тебе этот крестьянин, – её отец Кван Чжан, местный кузнец поравнялся с ними. Здоровенный детина, ростом под шесть чи**, огромными руками, которыми без вёсел можно было грести в любой лодке, легонько взял за плечи свою дочь, и увлёк её в сторону.

*Чивэнь – безрогий дракон с большими губами и коротким рыбьим телом. Устанавливался на крыши, как оберег от злых сил.

**Чи – китайская мера длины, равная 30 сантиметрам.

– Ты, парень, – он почти прикоснулся указательным пальцем к его носу, – не достоин этой девушки, и если я тебя ещё раз увижу рядом с ней, тебе не поздоровится, – сказав это, он сжал руку в огромный кулак.

– Последнее китайское предупреждение? – выпалил юноша.

Глаза Квана округлились от такой наглости, а потом налились кровью, он рванулся к Бао, хотел схватить, но тот ловко увернулся и юркнул под прилавок со сладостями. Кузнец, яростно стрелял глазами из стороны в сторону, а потом закричал:

– Бежишь, как подбитая собака, ну ничего, я до тебя ещё доберусь! – он постоял минут пять, но ничего не обнаружив, немного остыл, положил руку на плечо дочери, и они ушли. Сюли тихонько оглянулась, подмигнув парню, выглядывающему из-под лавки.

Бао быстро купил какую-то дешёвую безделушку, сунул её в сумку и поспешно удалился. Он шёл по тёмной дороге, вытирая слёзы негодования, и вспоминал, как он увидел Сюли первый раз. Это было давно, на уроке грамматики, в школе. В соломенной хижине, едва прикрытой от дождя листьями, дети сидели на глиняном полу, поджав под себя ноги, а строгий учитель что-то писал на доске. Дети сидели по двое, мальчик и девочка, чтобы сильно не шалили, и писали палочками на глиняных табличках. Сюли повернулась ко мне, ей был непонятен какой-то символ. До сих пор помню её карие улыбающиеся глаза. Как можно смеяться одними глазами, при этом оставляя лицо абсолютно серьёзным?

Они встретились снова в своём тайном месте на берегу реки. Отец думал, что она уже спит, но храбрая девушка распахнула ставни, и выскочила в окно. На излучине реки был небольшой холм, поросший лесом. Там они и встречались, время от времени. Любовались луной и болтали обо всём на свете. Бао вручил ей подарок, небольшую деревянную статуэтку, украшенную лентами. Девушка обрадовалась и крепко обняла его. В такие моменты они чувствовали себя самыми счастливыми на свете; на этой полянке, освещённой луной, где не было никаких забот и проблем. Но пришло время идти домой, парень проводил её до дома, и они тепло попрощались.

Дорога вывела его на небольшое возвышение, на котором ютились небольшие деревянные домики. Тут не было такого количества света, как на рынке, а местами и вообще было не видно дальше вытянутой руки. Из трубы валил дым, животные в хлеву копошились и громко кудахтали курицы. Его мать Роу Фенг, хозяйка дома, худенькая женщина тридцати пяти лет, заканчивала работу по хозяйству. На плите кипела похлёбка из риса и курицы. Мясо подавали только по праздникам, в остальное время пища была гораздо скуднее. Небольшой домик состоял из трёх комнат, отделённых друг от друга ставнями. В одной была кухня, плита из грубо сложенных камней, обмазанных глиной и деревянный стол. А в другой три кровати, для него и его братьев. Когда отец был дома, Бао обычно ночевал в хлеву на циновке, но сейчас он с братьями отправился в военный поход, поэтому ему позволено было спать внутри. Третья же комната была спальней родителей.

– Бао, садись сынок, скоро ужин, – она хлопотала возле очага, накладывая еду в глиняные тарелки, – почему у тебя лицо красное?

Парень сел на чурбан, служивший им табуретом, и взглянул ей в глаза, – Мама, почему в жизни всё так несправедливо. Одни люди не могут дружить с другими людьми, чем одни лучше, а другие хуже?

Мать обернулась лицом к сыну, в руках у неё была миска с супом.

– Не все люди равны, ты должен это знать, сынок, вот наш император…

– Но Кван Чжан даже близко не император, он простой кузнец!

– Ох, теперь понятно, о чём ты, всё сохнешь по той девчонке, Сюли. Она, безусловно, довольно симпатичная девушка, но…– женщина задумалась, пытаясь подобрать слова, – но её отца можно понять, он хочет найти достойную кандидатуру для своей дочери.

– Но почему, разве он не хочет спросить саму дочь о том, что она хочет?

– То, что она хочет, не имеет особого значения, Кван человек расчётливый, и его волнует только то, сколько у тебя денег, а у нас сынок, – тут она горько вздохнула, – ни гроша за душой.

– Это несправедливо! – Бао вскочил, едва не опрокинув содержимое чашки, – однажды я заработаю столько денег, что со мной будут считаться все!

– Поешь, не каждый день у нас мясо на столе, – сказала мать, – вот если бы твой отец был здесь…

Она замолчала, и склонила голову, лицо её стало задумчивым и грустным.

– Мама, знаю, ты переживаешь за отца, и слышу, как ты плачешь ночами, но он обязательно вернётся, и братья тоже, я уверен.

Остальную часть вечерам они провели в молчании, каждый думал о своём.

                        ***

Наступило время пахать землю, Бао подрядился к местному фермеру помочь за небольшую плату. Фермер был богат, но скуп, за тяжёлую работу парень получил один вэнь в день, и немного еды, едва хватало, чтобы прокормить себя и мать. В ходу были в основном бумажные деньги, и получать за работу медные монеты было большой удачей, пусть и так мало.

 Запряжённые в упряжку волы неуклюже тащили тяжёлый плуг, пахать поля трудно и долго, но иного способа заработать, сейчас не было. К тому же Бао нравилось копаться в земле, изучать её. Летом она коричневая и рыхлая от палящего солнца, крошится под давлением пальцев. Весной вязкая и влажная, можно целиком засунуть в неё руки и ждать, пока мелкие букашки заберутся на тебя, и будут щекотать твою кожу. А ещё в ней попадаются разные предметы, от деталей сбруи, до колёс от телеги, которые часто лежат возле дороги. У парня была целая коллекция.

Было утро, и весеннее солнце согревало ещё спящую землю. Кое-где уже начала пробиваться первая трава, покрывая серые поля зелёным ковром цветов и растений. Фермер приказал вспахать это поле, и засеять его пшеницей на продажу. Из неё он делал муку, а в пекарне хлеб, и продавал на рынке. Помимо Бао на фермера работало много других работников.

Волы шли медленно, и тащили тяжёлую ношу, юноша крепко держал плуг, давил всем весом на рукоятку. Большие и гордые животные с рогами длиной около полуметра были послушными и мирными. Их редко приходилось подгонять, свою работу они знали хорошо, к тому же в руках у Бао всегда был кнут, и волы не особо хотели опробовать его на своих спинах. Внезапно под лемехом что-то хрустнуло. Перевёрнутый пласт земли обнаружил под собой нечто, похожее на человеческие останки. Бао остановил волов, и заткнул кнут за пояс. Повесив соломенную шляпу на рукоять плуга, он стал неистово разгребать землю. Вне всякого сомнения, это был человек, но теперь только скелет в истлевшей шёлковой одежде. На голове у него был ржавый шлем, а из черепа торчала стрела. Грудь, некогда принадлежащая без сомнения, сильному воину, была увешана золотыми и серебряными медалями, а на цепи болтался круглый медальон с камнем посередине, украшенный драгоценными камнями. Рисунок напоминал солярный символ солнца, а сам медальон по кайме светился мягким жёлтым светом. Золотая цепь была яркой и новой, как будто лежала не в земле, а на прилавке ювелира. Парень взял его в руки, аккуратно снял цепочку с черепа и рассмотрел поближе.

– Определённо древняя вещица, и очень дорогая, а сколько тут камней, ах, – он застыл в немом изумлении, глядя на свечение, пока грубый голос не окликнул его.

– Что ты там делаешь, дьявол тебя раздери! А ну быстро за работу! – это кричал хозяин фермы, толстый китаец по имени Хуан Су.

Парень схватил шляпу, и со всей силы ударил кнутом по воловьему хребту. Волы, мирно щипавшие траву, резко дёрнулись, а потом медленно поползли вперёд. Парень отметил место расположения скелета небольшим камнем, чтобы позже вернуться сюда, и поискать что-нибудь ещё, жадному фермеру говорить о находке не хотелось. Толстый китаец постоял на краю поля, покричал ещё что-то всем остальным работникам, и ушёл на мельницу.

Наступил обед, работникам выдали по чашке риса и куску серого хлеба. Бао быстро поел, не стал по обыкновению общаться с ребятами, а убежал на поле, чем вызвал всеобщее удивление. Поле было пустынно в этот час, лишь чёрные вороны летали, и каркали над головой юноши, предрекая беду.

– Эй, Бао, а ты чего убежал так быстро с обеда, хочешь выслужиться перед хозяином? Так он тебе ничего не доплатит за это, даже не надейся.

К нему подошёл рослый паренёк из соседней деревни Шио Мин.

– А знаешь, дочь кузнеца весьма симпатичная особа, надо бы за ней приударить, – он прекрасно знал, что Бао к ней неравнодушен, и явно провоцировал его.

Парень не стал медлить, и набросился на него с кулаками, Шио на секунду замешкался, он не ожидал от Бао такой прыти, и, пропустив пару ударов, он и сам вступил в бой. Они кубарем покатились по влажной траве, пытались ударить друг друга.

– Это что ещё тут такое? А ну перестали быстро! Ты? А ну-ка быстро вернись на свой участок поля, а ты Бао, хватит, ещё раз увижу, что ты бездельничаешь, выгоню!

Фермер появился как раз вовремя, несмотря на то, что Бао был шустрее, одного удара Шио было достаточно, чтобы свалить его с ног. Они встали, отряхнулись, и разошлись каждый по своим участкам.

Скелет был полностью очищен от земли, одежда на нём рвалась от малейшего прикосновения, кожаный ремень сгнил и превратился в труху. Вдруг рядом что-то блеснуло. Парень продолжил раскапывать руками землю, и обнаружил золотое кольцо с огромным топазом на костлявой руке. На камне была выгравирована свернувшаяся клубком кошка, повсюду были надписи на неизвестном языке.

– Вот это находка, оно стоит целое состояние, и никто больше не сможет называть меня нищим!

Бао огляделся вокруг, вдруг его кто-то услышал и быстро спрятал находки в тряпичную сумку, стегнул животных и принялся за работу. Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, он спрятал сумку в оросительную канаву и легонько присыпал землёй.

                        ***

– Мама, мама, посмотри, что я нашёл, – Бао бежал домой, задыхаясь от радости, – отцу больше не нужно будет идти служить, чтобы прокормить семью!

Мать была занята привычной работой по дому и небольшому хозяйству. Несколько куриц и свинья шумели в хлеву, поедая свой ужин. Увидев его, она поставила тазик с объедками на землю. Сын тяжело дышал, всю дорогу домой он бежал, не в силах справится с волнением, уж очень хотелось поделиться находкой. Он подбежал к матери, трясущимися руками достал из-за пояса небольшую сумку, открыл её, и достал шлем и кольцо, медальон же висел у него на шее. Женщина долго рассматривала вещи, побледнела, и стала пятиться назад, непрерывно бормоча молитвы.

– Что у тебя с лицом? – спросила она, глядя на разбитую губу.

– Подрался с Шио, он хотел приударить за Сюли.

– Ох уж эти мальчишки, сказала мать. А от этого надо срочно избавится, – строго сказала она, и взяла Бао за руку, – а ну быстро пошли в дом.

Парень посмотрел на неё с недоумением, но не стал спорить и подчинился матери. Она села на табурет, посадила его напротив и заговорила.

– Есть старая легенда, как Боги пришли в наш мир, ты должен её узнать:

« Когда-то давно, мир был юн, на землю спустились Боги. Небольшая горстка беглецов, бежавших со своей родной планеты, из древнего королевского рода. Не имя прав на трон старший Бог захватил власть, но не смог удержать, поднялась смута, и они бежали туда, где их никто не будет искать. Работать никто не умел, голубая кровь текла в их жилах, поэтому он взял частицу себя, местную форму, и создал рабов по своему образу и подобию. Творение получилось подобно творцу, абсолютно ничем не отличаясь. Но у Богов были знания, подобные магии, они позволяли им жить тысячи лет, абсолютно не старея, и править этим миром. Боги дали людям крупицы знаний о том, как засевать землю, пахать и плавить металлы. Люди поклонялись им, пахали поля, собирали урожай и приносили дань своим творцам. Время шло, и боги разделились на две группы, одни жалели людей, и хотели дать им всю полноту своих знаний, а другие наоборот хотели оставить всё как есть. И началась война Богов, невиданное доселе оружие потрясло мир. Яркие вспышки света делали ночь подобной дню, кто находился рядом, погибали, у остальных же выпадали волосы и ногти, а тело покрывалось волдырями и наростами. Многие люди погибли, а Боги, которые хотели отдать знания людям, проиграли. Но их души не могли умереть, и в отместку за предательство их прокляли, а сущности заключили в семь золотых колец, и разбросали по миру. Само время стёрло из памяти их имена, оставив только надписи на каждом из колец. Гдон, – демоны. Боги ушли из нашего мира, оставив после себя только руины и пирамиды, а кольца…кольца остались на земле»

– Но какое отношение старая легенда имеет к этим вещам? – на лицо юноши появилось недоумение пополам с негодованием.

– Ты посмотри на надписи, – голос матери перешёл на крик, – это опасно, оно может убить тебя, – может я и не могу прочесть весь текст, но прекрасно понимаю, что значит вот это слово. Она встала, и указала пальцем на шинку: Гдон! Демон!

– Не верю! Эти вещи наш пропуск в новый мир! – он схватил кольцо со стола, и выбежал из дома. Мать выскочила за ним, но его уже и след простыл. Она вернулась в дом, собрала пустые черепки, постояла с минуту на месте, а потом села и заплакала.

Парень забрался на сеновал, разложил одежду на сено, чтобы не кололо, и лёг сам. Кольцо взял в руки, а кулон болтался на шее.

– Да что такого может случиться! Это же просто вещь, предмет обихода.

Может в его доме золотые украшения и не были предметами быта, но у знатных господ все ходили в шёлковых кафтанах, пошитых золотом, и с множеством украшений. Бао замечтался, представил себя одетым в такой дорогой кафтан, он много видел их на ярмарке. Он взял кольцо с руки, и стал рассматривать, потом поправил завалившийся набок амулет, который всё так же светился. Внезапно надписи стали понятными, вместо нелепых закорючек появились слова, понятные Бао. Текст гласил:

«Клыки во тьме, в тумане взгляд,

ты не воротишься назад!

Глупец, что смел его надеть,

не сможет зверя одолеть. Демон»

Парень на минуту задумался. Внезапно камень засветился ярким жёлтым светом, как будто маня его, очаровывая.

– Что за диво, но я должен понять, что кольцо безопасно, от этого зависит наше благополучие.

Недолго думая, он надел кольцо. Глаза стали слипаться, необыкновенная усталость одолела юношу, и он даже не заметил, как кольцо сжалось в размерах, и стало плотно облегать палец.

Когда он пришёл сюда, солнце уже клонилось к закату, на деревню опускались сумерки, последние лучи его заглядывал в окно сеновала. Но теперь было светло как днём, животные в хлеву исчезли, а его вещи, которые уже давно пора было выбросить, а не носить, вдруг приобрели презентабельный вид. Это была уже не просто крестьянская одежда, нет, на нём был дорогой шёлковый кафтан, подбитый жемчугом, а пальцы украшало множество золотых колец. На голове же красовался огромный тюрбан, достойный дворца турецкого султана. Он поднялся, оглядел себя с ног до головы, и отряхнулся.

– Вот это да! Неплохо бы сейчас увидеть Сюли.

В дверь хлева постучали, и, не дожидаясь ответа, вошли, это была она, девушка его мечты, тёмноволосая и стройная Сюли, дочь кузнеца.

– Привет, – у Бао перехватило дыхание, – что ты здесь делаешь?

– Я пришла к тебе, милый, разве ты не об этом мечтал?

Но девушка не стала подниматься к нему, наоборот, она резко развернулась и вышла. Бао спустился и пошёл за ней. Деревню окутал странный белый туман, как будто дым, но ничего не горело. Он увидел, как её платье мелькнуло за забором, и побежал следом. Она увлекала его всё дальше от дома, ни на секунду не останавливаясь. Парень же, забыв обо всём на свете, бежал за ней со всех ног. Туман вокруг него стал сгущаться, но ближе не подходил, как будто существовала некая преграда между ним и этим странным облаком. Сумерки сгустились над деревней, он уже не видел Сюли, и ничего вокруг, только этот белый, густой туман, и большие желтые глаза. Какой-то большой зверь спрятался в траве, притаился и ждал неверного шага, ошибки, чтобы броситься на парня.

                        ***

– Вставай сынок, уже почти восемь, на работу опоздаешь, – мать увидела сына, когда пришла кормить скотину.

Но он не откликался на её, зов, а мирно спал на чердаке. Женщине надоело его звать, и она полезла наверх сама. Парень мирно спал, и, казалось бы, совсем не слышал её. На безымянном пальце было надето кольцо. В ужасе мать начала трясти его за плечи, и кричать, но Бао только улыбался и продолжал спать. Наконец, утратив последние попытки разбудить его, она сдёрнула золотое кольцо с руки, сын мгновенно проснулся, сел на одежду, потирая сонные глаза, и посмотрел на мать.

Она швырнула кольцо в поросячий навоз, всплеснула руками, слёзы текли из глаз, хотела накричать на него, но передумала, а потом крепко обняла Бао.

– Сволочь ты, напугал мать до полусмерти, как я боялась, переживала, ночь не спала, а ты тут развлекаешься. Ты посмотри на себя, – она внимательно оглядела его лицо, и удивилась, – впрочем, всё в порядке. Давай вставай, завтрак готов, и на работу пора, поле само себя не вспашет.

Бао хотел что-то сказать матери, поделиться ночными событиями, но она не давала ему вставить и словечка, всё причитала и ушла хлопотать по хозяйству. Спустившись с лестницы, он выловил кольцо и пошёл завтракать. Мысли роились в его голове, неужели всё это был только сладкий сон, и Сюли не приходила к нему? А кафтан и украшения пропали, как будто их и не было. Надо закончить работу, сходить к ней и узнать всё самому.

Дом Сюли стоял на опушке леса, совсем недалеко от папиной кузницы. Окна её спальни выходили во двор. Домик был больше того, в котором жил Бао, хотя из семьи Сюли остались только отец и дочь, остальные погибли в том страшном пожаре пять лет назад. Девушке достался весь труд по дому: уборка, приготовление еды, и небольшое хозяйство. Отец очень любил свою дочь, и старался во всём угодить, покупал ей новые наряды и украшения. Но вот с мачехами как-то не сложилось, только Кван приводил в дом очередную даму сердца, как Сюли отвергала её и они опять оставались вдвоём, отец и дочь.

Знакомый стук прервал хлопоты девушки. В оконную раму её спальни постучали два раза, потом пауза и ещё два коротких стука. Условный сигнал для них обоих. В тайне от отца они часто проводили время вместе. Бросив свои дела, девушка поспешила в комнату, открыла окно и увидела Бао. Он стоял, прижавшись к опорному столбу с букетом полевых цветов в руке.

– Привет Бао, о, это мне, большое спасибо, – девушка взяла цветы, и понюхала их, – но ты входи, негоже стоять под окном, замёрзнешь ещё.

– А твой отец дома?

– Он уехал в город на ярмарку, вернётся не раньше следующей недели, – она жестом пригласила его войти.

Бао не раздумывая впрыгнул в окно, едва не угодив обувью на шёлковые простыни.

– Аккуратнее, я стирала эти простыни два дня, между прочим, в реке!

– Прости.

Внутри дом был гораздо богаче, чем снаружи. Кованые подсвечники и резная дубовая мебель создавали атмосферу уюта и тепла. В камине потрескивали дрова. Сюли пригласила парня за стол, и налила ему чай.

– О, что это? – парень указал на портрет в деревянной рамке, изображение на нём было очень знакомым.

– Это секрет, – девушка схватила его и быстро убрала в ящик стола.

– Когда мама умерла, – она осеклась, и помолчала несколько секунд, – отец сначала водил других женщин в дом, но мне они абсолютно не нравились, и он стал пропадать на неделю-две. Говорил, что ездит в город, на ярмарку, продать свои кузнечные изделия, но я то знаю, где он на самом деле.

Бао в нетерпении ёрзал на стуле.

– Что с тобой такое? – удивилась Сюли, – выкладывай.

– Протяни руку.

Он не стал долго раздумывать, а достал из кармана золотое кольцо, украшенное квадратным топазом, и отдал его девушке.

– Ого, какое красивое! Где ты взял его? И почему оно пахнет навозом, – она поморщилась, окунула его в чан с водой, что стоял рядом, и хорошенько промыла.

– Нашёл в поле Хуан Су.

Он поставил кружку с чаем на стол, придвинулся поближе к ней, и заговорил:

– Сюли, я давно люблю тебя, и ты это знаешь, но я был беден, и не мог обеспечить тебя всем необходимым. Но теперь у меня есть эти вещи, – с этими словами он показал ей шлем, кулон и медали, – продав их, мы смогли бы нормально жить, уехать далеко отсюда и быть счастливы. А кольцо, я дарю тебе его, как свадебный подарок.

Щёки девушки покрылись румянцем, а глаза увлажнились, она кинулась в его объятия.

– Но ты же знаешь, отец никогда не позволит этого союза, даже при условии того, что ты продашь все эти вещи и получишь хорошие деньги.

– Поэтому я и предлагаю убежать подальше отсюда, и жить своей жизнью. Оставлю отцу и матери половину, а остального нам хватит надолго.

Девушка задумалась, ей совсем не хотелось оставлять отца одного, но свою жизнь без Бао она уже не представляла.

– Давай так, дождёмся отца, и я попробую убедить его, что ты хорошая кандидатура в мужья. Я покажу ему кольцо, и возможно он передумает.

В дверь постучали.

– Вставай! Это скорей всего соседка Мин, пришла проверить, все ли у меня хорошо. Если она тебя увидит, нам обоим не поздоровится.

Бао скидал медали в сумку, надел медальон, и выскочил в открытое окно. Кольцо осталось у Сюли.

                              ***

Прошло двенадцать дней. Бао, как и раньше работал в полях, получая скромные деньги за работу, и немного еды. От девушки не было никаких вестей. Он ходил проведать её, но на условный стук никто не отозвался. Парень даже стал думать, что она забыла его, или обиделась на что-то. Реальность же оказалась куда суровее.

Был обычный весенний день. Птицы щебетали в лесу, сотни разных голосов выстраивались в стройный хор, который мог бы дать фору любому оркестру. Отработав в поле, Бао тихонько шёл домой, напевая какую-то песенку, грустил, и думал о ней. Только он успел переступить порог дома, как на дороге поднялся столб пыли, кто-то скакал во весь галоп прямо к его дому. Десяток вооружённых луками людей приблизились, притормозили коней, спешился только один, это был кузнец, отец Сюли. Остальные стерегли территорию.