Байки негевского бабайки. Том 2

приспособлен из животных

человек был хуже всех.

Рост не очень, шерсти мало

Нет клыков, когтей, рогов.

И немного выживало

Ведь кругом полно врагов.

И ни спирта еще, ни горчичников.

Хоронились в пещерах от хищников,

и огонь берегли как сокровище.

А снаружи бродили чудовища,

саблезубые, длиннорогие

и боялись их люди убогие.

.

И ждала бы вид кончина

Но из стада чудом (да!)

зародилась вдруг община,

социальная среда.

А в общине больше толку:

хоть с плетенкой в водоём,

хоть с дубиною на волка,

хоть на мамонта с копьём.

Развивается вооружение.

Повышается потребление.

Улучшается настроение

Разрастается население.

.

Увеличилась община

и в еде избыток был.

Осозналась вдруг причина

верить в силу Высших сил.

Это сложная задача:

Чтоб общине впредь везло

призывал шаман удачу,

отгонял подальше зло.

Гуманизм на самом деле:

и в тяжелый даже год

стариков уже не ели.

Старость уважал народ.

Возникало образование

передача опыта-знания,

И пошло труда разделение

и социальное расслоение.

По дорожке, по спирали

люди шли сто тысяч лет.

Колесо изобретали,

лодку, город, арбалет.

Очень усложнились связи

вера, речь, в конце концов.

Развелось вождей как грязи

и немеряно жрецов.

А в народе злоба тлела

с голодухи и тоски

И дворянство все наглело

и беднели бедняки

Усложнялась администрация

Появилась эмансипация

Изощрялась эксплуатация

и народ впадал в ажитацию.

В городах все больше швали

люмпен вьётся мошкарой.

Революции бывали

даже чаще войн порой.

И давил людей до рвоты

новых фабрик тяжкий пресс.

Ружья, газы, пулеметы,-

вот таков и был прогресс.

И во мраке враки-драки

злоба, тупость, кровь, порок.

Журналюги и писаки

раздували костерок.

Подлецов взаимопомощь

(крыс погоня за овцой).

Мир наш стал похож на овощ:

перезревший и с гнильцой.

Казаки заигрались в разбойники

скоро станем мы все покойники.

Ждут нас, видимо, муки адовы.

Может все же одуматься на до бы?!

3.28 Когда истлеют в капонирах самолеты

Когда и субмарины и корветы

навечно станут на прикол в портах,

и проржавеют бомбы и ракеты,

из ДОТов будет слышно пенье птах,

истлеют в капонирах самолеты,

сгниют в казармах крыши и полы,

а пушки, минометы, пулеметы

от старости дырявые стволы…

согнут и будут розами увиты,

и воцаряться Мир, Любовь, Добро,

в контейнерах для газов ядовитых

заплещутся Боржоми и ситро.

Тогда, в массивном кресле полулёжа,

с тоской о неслучившейся любви,

и ласку замши ощущая кожей,

перед экраном лазерным ТиВи,

в руке с бокалом пива "Вкус России",

не в силах отворить набрякших век,

от долго гнавшейся за ним апоплексии

умрет последний в мире человек.

3.29 На часах без пяти…

17 июля

‎

2014 года

Самолет тяжело, не спеша,

шевельнул опереньем крыла.

Если есть у Земли душа,

то сейчас она в пятки ушла.

Люди спят или скоро уснут.

Блик заката ласкает панель.

Но всего через пять минут

командир засечет Цель.

Неба свод синеет, глубок.

Чуть рокочет турбинный бас.

Кто-то мнит о себе – Бог.

И важнее чем жизнь – приказ.

Так прозрачен и чист эфир,

Так надежна земная твердь!

Мир прекрасен, ведь он – Мир.

На часах без пяти смерть.

3.30 Парадоксы времени

Со мною время шутит шутки:

оно спешит как никогда,

и мчатся сутки, как минутки,

стекают годы, как вода.

Вот снова месяц на исходе,

сынишка в Армию пошел.

Вчера ходил он в школу, вроде.

Ой, мама! Мне нехорошо!

И что за парадокс случился:

в морщинах, как в резьбе лицо,

а я не смог, не доучился,

не долюбил, в конце-концов!

Уже пол века на исходе,

а я почти еще не жил.

За что? Не слишком грешен вроде,

и не украл, и не убил.

Но ангел, с облаков слетая,

махая парой белых крыл,

сказал, что штука здесь простая,

дал в глаз, и истину открыл.

А правда выглядит красиво,

как отшлифованый алмаз

Наш мир – лишь чан для варки пива,

Но это пиво не для нас.

Мы мним себя Венцом Творенья?

Ох, как неправы мы, дружок!

Мы созданы для размножения,

как всякий дрожжевой грибок.

Всех наций и родов земляне-

Мы дрожжи, накипь, плесень, грязь.

И существуем в этом чане

То выделяя, то делясь.

В своем зацикленном брожении

В сплетеньи связей, бед и сред

Приносим пользу окружению

А иногда приносим вред,

хоть трудимся неутомимо,

хоть на диванах мнем бока…

А время протекает мимо,

как возле пристани река.

И чьи б мы ни были создния,

Природы ль, Бога, Света, Тьмы,

А смысл весь существования

лишь в том, что существуем мы.

Пусты существованья звенья

И незаметны, хоть порви.

Но есть еще для нас мгновенья

надежды, веры и любви.

И тех мгновений давит бремя

как водолаза – столб воды.

Они и есть все наше время,

они – награда за труды.

Про годы пишем мы в анкете,

но память сточена червем.

Мы помним лишь мгновенья эти,

Ведь только в них мы и живем.

3.31 Израиль День независимости. Йом а ацмаут

Жили были дед да баба

в стародавние года.

Не евреи, не арабы.

Их и не было тогда.

Без налогов, без обмана

люди жили легче птиц

На просторах Ханаана,

ибо не было границ.

Без болезни нет лекарства.

Появились государства,

и интриги, и коварство,

и налоги и цари.

И потомки Авраама

дрались, с братом брат, упрямо,

и росли обиды-шрамы,

черт их гордость подери!

Тыща лет до новой эры:

Ханаан расцвел без меры.

Дети иудейской веры

подняли свою страну.

И, еврейскими трудами,

весь Израиль цвел садами,

был богат людьми, стадами.

Вот как было в старину.

Меж Египтом и Востоком

по долинам нешироким

зацепив Израиль боком

шли торговые пути.

Место стрёмное такое.

Жить здесь в мире и в покое

и неможется почти.

То халдеи, то мидяне,

ассирийцы-северяне

(смерть летучая в колчане),

разоряли, били, жгли.

Греки, римляне, ромеи,

Крестоносцы-лиходеи,

Мамелюков злобных беи

пили кровь Святой Земли.

Палестина опустела,

словно хата обгорела.

Не найти в ее пределах

процветания следов.

Всюду пусто и пустынно,

лишь кочевья бедуинов

да болот густая тина

и десяток городов.

Пять веков еще Османы

не добры, хотя гуманны,

здесь алкали каши манной,

соблюдая свой адат.

И Британия в финале

лихо туркам наваляла.

Палестиной управляла,

получив на то мандат.

В подмандатной Палестине,

как на старенькой холстине,

дни, погрязшие в рутине,

тридцать с хвостиком годов

были горы и пустыни,

и болота и пустыни,

англичане, бедуины,

и евреи и… пустыни.

И немножко городов.

О правах людей радея,

и, устав гонять злодеев,

выдали в ООН идею,

что возникнуть здесь должны

для арабов и евреев,

мусульман и иудеев,

суверенных две страны.

Для евреев, если честно,

эта мысль была чудесна:

статус был необходим.

Но арабы стран окрестных

в соблюденье нравов местных

закричали: "Не дадим!

Это вредная затея.

Сила есть,– права имеем.

Всех убьем, не сожалея.

Пусть умрут дитя и мать.

Всё порушим, всё развеем!

Пусть потом хоть пожалеем,

Не позволим здесь евреям

государство возрождать!"

И навис над Палестиной

беспощадной гильотиной,

мерзкой, липкой паутиной

в дни прекрасные весны,

лютый, варварский, холодный

подколодный и бесплодный

призрак будущей войны.

Было: Пятого иЯра

возгласил Бен-Гурион

воплощенье веры старой

в правду будущих времен.

И надежда всех евреев

бедных, средних, богатеев,

словно знамя в небо взреев,-

"Жить на лучшей из земель"

Вознесла нас вверх, как крылья

Стала явью, стала былью,

"Государством ИсраЭль".

Споро строились заводы

и сады и огороды.

Потекли по трубам воды.

Вновь цвела страна моя.

Как вода сквозь створы шлюза,

из Европы, из Союза

кто-то с грузом, кто без груза

прибывала алия́*

Семь десятков лет промчало.

Мутных вод своих немало

вынес в море Иордан.

Вольнолюбцы, демократы,

генералы и солдаты

мы Святой Земли фанаты.

Исраэль нам Богом дан.

Были войны, боль без меры,

и интриги и аферы,

И любовь была, и вера.

Труд с утра и до утра.

Глупость, мудрость, свет идеи,

и герои, и злодеи.

Расцветали орхидеи

и Земля была щедра.

Были бодрость и усталость.

Жизнь стремительно менялась.

Только главное осталось:

Вера в нас, и в мир и в труд.

Свежих ветров дуновенье

пусть приносит обновленье!

Божье ждем благословенье

в славный Йом а ацмаýт!

*алия́ (ивр.– буквально «подъём», «восхождение», )

– репатриация евреев в Государство Израиль.

3.32 Реквием по Homo sapiens

Бог ли был столь щедрым со скуки,

наводила Природа ли лоск,

но достались пращурам руки

а в придачу огонь и мозг.

Выживали же вместе, всем родом.

Самый сильный жрал как герой.

А случались голодные годы, -

слабых вовсе съедали порой.

Но, не глядя на все потери,

с камнем, с палкой, с пращей, с огнем

Человек был сильнее зверя

даже ночью, не только днем.

Жрали мамонтов под секвойями

в утлых хижинах, на кострах.

Ради племени были героями.

В душах страсти, отвага и страх.

Создавали луки и стрелы,

фрески, идолов, каганцы.

В душах искра Создателя тлела.

Это были люди- творцы.

Труд такой не мог быть напрасным.

Время пряло за прядью прядь.

Голод стал не таким ужасным.

Осозналось, что есть что терять.

Выживали не только сильные.

И когда страх смерти утих…

Нет, не стала жизнь изобильною.

Хитрый смог жить чуть лучше других

Ради кости с мяса остатком,

ради мелких обрезков кож,

в душах зрели тихо, украдкой

лицемерие, жадность, ложь.

Виноват Творец ли, Природа ли,

но не верьте вождям-брехунам:

мы за мелочи души продали,

и спасенья не будет нам.

За комфорт и жирную пищу,

за разврат в телах и умах.

Бог не фраер: отыщет и взыщет,

будь он хоть Христос, хоть Аллах.

Поколения по эстафете

передав, увеличат долг.

Нас не станет, – ответят дети

и товарищ тамбовский волк.

Жадность с похотью – мёд на масло,

ложь и страх, – постояный стресс.

Так и Божья искра погасла

и пошел по душам абсцесс.

Ведь возможность была офигенная.

Мы её извели на дерьмо.

Да не может позволить Вселенная

в космос выпустить это чмо!

Вот и копится долг поколений.

А потом запылает пожар,

серым пеплом осыпяться тени

и моря обратятся в пар.

Мы неверно решали задачу.

Души плесенью поросли…

И, грустя, горько Смерть заплачет

над остывшим трупом Земли.

3.33 Зимняя буря в Израиле 16 января 2019 года

Как непорочно чист покров

наброшенной на землю ваты

добром, как светом заклеймён.

Лишь цепь следов

уже бежит куда-то

в чертоги будущих времён.

3.34 Негев. Январь

Я иду по Палестине.

Скалы, склоны и пустыня.

сверху небо синим-сине, -

чайных стран старинный зонт,

Зимний ветер лапой львиной

треплет с нежностью седины

Древний Негев, чуть картинно,

опрокинул горизонт.

Щедры влагой были тучки.

Чуть зеленые колючки

тянут ветки, словно ручки

в пьяном танце к небу вверх.

Где водой прорыта балка

преет пряная фиалка.

И прожитых лет не жалко

после дождичка в четверг.

3.35 Негев зимой. вальс

Ливни на Юге, на Севере буря со снегом.

Небо тяжелое, серое, словно кошма.

Тут не до шуток: Сварливо нахмурился Негев.

Стынет Израиль. И вправду настала зима.

Пальмы порывами ветра трясет как тростинки.

Ветер с дождем , а к рассвету и вовсе плюс пять.

Как надоело носки одевать и ботинки

чтобы по лужам с собакой пойти погулять!

Влага и сверху, и снизу обрыдлая влага.

Дождь то как морось, то ливнем – почти ассорти.

Влага в пустыне, конечно, великое благо,

Но и во благе неплохо бы меру блюсти.

Не поддадимся депрессии влажной гипнозу!

Гавкнем, и хвост пистолетом, Дружок!

Ведь над Хермоном назавтра согласно прогнозу

будет безветренно и обещают снежок

Вот и не льет, только тучи на куполе пегом.

"Ми'нет и это" сказал бы мудрец Соломон.

Надо внучат наконец познакомить со снегом.

Ладно, зима так зима! Собираемся. Жди нас Хермон!

3.36 Мартовский

напев

1.

Что за солнце, Боже-правый!

Что за неба синева!

Эх, весенние забавы!

Ах, цветочки да трава!

На свиданье к любой-милой

я иду промеж дворов.

Ох, едрическая сила!

Я и молод и здоров.

Пр:

Трав душистых качая метелки

опьянел ветерок-медовар,

и жужжат деловитые пчелки

собирая весенний нектар.

Кто сказал бы, что это такое,

В горле ком, на глазах пелена

Ах, как сладко лишаться покоя!

Что ты делаешь с нами, весна?!

2

Держат сердце нежной хваткой

между грез нескромных нег

и сирени запах сладкий

и черемух белый снег

А навстречу всё молодки:

в глазках блестки хрусталя

и плывут как в море лодки

чуть кормою шевеля.

Пр:

3

Воздух полон кислородом.

Развесенний птичий гам.

Кошки ходят хороводом

и орут назло врагам.

Каждый вздох пьянит немного

и за полночь не до сна.

Улыбнулся Март с порога:

Здравствуй, Милушка-Весна!

Пр:

3.37 Негев. Март

Расцвела земля сухая

от дождей последних дней.

Я в пустыне отдыхаю.

Я душой мягчею в ней.

Мы завариваем мяту -

Я и бедуин Ахмед,

И ругаем мэра матом.

Потому – порядка нет.

Мята с джелем цвета желчи,

язычки огня в дровах…

Бог на это смотрит молча,

Ибо нет нужды в словах.

3.38 Весенние сны Негева

Он как древние боги неистов, жесток,

Непригоден иным временам.

Негев спит. И разнеженный Ближний Восток

Внемлет полным безумия снам.

А во сне, искупавшись в февральских дождях,

На полях неземной красоты

Распуская плащи лепестков второпях,

Расцветают повсюду цветы.

То ли феи, а, может, колдун чудодей,

Лепят радуги из ничего,

То ли руки умелых и добрых людей

Из мечты создают волшебство.

И меж глины слоёв и щербатых камней

В светлый мир, как птенец из яйца,

Красота прорастает, а следом за ней

Радость выжить и жить без конца.

И дремучий мой Негев вздыхает во сне,

Улыбаясь сквозь дрёму хитрО.

Потому что и камни цветут по весне,

Ибо всё побеждает добро.

3.39 Израиль. День памяти

Йом ха-Зикарон, День памяти павших в войнах Израиля и жертв террора –

израильский государственный день траура, отмечается 4 ияра по еврейскому календарю.

День траура начинается 27 апреля 2020 года с 17:00 и продолжится до 17:00 28 апреля

Наступает День памяти, Йом Зикарон.

Со слезами глядим в вышину.

И Израиль весь в траур и скорбь погружен,

в скорбь погибших за нашу страну.

Есть кого помянуть уж за столько-то лет.

Много павших. Гражданских, солдат.

Мы признанье свое посылаем им вслед,

всем, кто нынче в могилах лежат.

Кто-то принял в бою смерть за землю свою

кто убит лишь за то, что еврей.

В рюмку водки налью. В честь их жизни я пью

всей страны сыновей, дочерей.

Вы на нас возложили все тяготы с плеч

Каждый год, каждый день, каждый час

эту землю мы будем беречь и стеречь.

Спите мирно! Мы помним о вас.

А в Израиле не утихнет война

Но уверенность наша тверда

Это наша земля! Это наша страна!

И она будет нашей всегда!

3.40 Эйлат в сентябре

На берегу Эйлата

уже красней томата

шкварчу, как на сковороде в аду.

А рядом плещет море,

В его прохладу вскоре

Я всем горячим телом упаду.

Пик сезона, пик сезона.

Славно дышится озоном.

Лай собачки на газоне

Вас разбудят на заре.

И с какой, скажите, стати,

Мне на Фиджах деньги тратить:

Отдыхаю я в Эйлате

Непременно в сентябре.

Здесь лодки, парашюты,

И с дайвингом маршруты,

Здесь развлеченья есть на всякий вкус

Еда такого класса,

и так готовят мясо,

Что и святой поддастся на искус.

Пик сезона, пик сезона.

Я на ужин съем бизона.

Свежей фрукты два вазона

До обеда съел с утра

Мне в проблемах Робинзона

Разбираться нет резона

Здесь общественная зона

И готовят повара.

А ночью дискотека,

Танцуй, хоть ты калека,

Нон стоп, что значит – не остановить,

Пусть сдохну от тоски я

Тут девочки такие –

Нью-Йоркским клубам нечего ловить.

Пик сезона, пик сезона.

Берег гнется от музона

От Мадонны до Кобзона,

Рок, попса и благовест.

Городов других не хаю,

Но в Эйлате отдыхаю.

И считаю: ближе к раю

В целом мире нету мест.

3.49 Еврейский новый год

1 Еврейский Новый Год 2001

Золотарь, а может царь

счет времён придумал встарь.

Все евреи уважают

древний лунный календарь.

И у нас в календаре

Новый Год – не в январе

Он обычно наступает

в сентябре иль октябре.

Вот Тишрей пришел, и вот

повернулся небосвод.

К нам придет с закатом солнца

наш еврейский Новый Год.

Накануне торжества

говорим "ШанА товА!"

"Год для Вас да будет добрым!"

означают те слова.

Главный символ, знак и код,-

это яблоки и мёд,

будут самым важным блюдом,

чтобы сладким стал наш год.

Будет новая глава,

будет неба синева.

Добрым людям всех народов,

всем друзьям "Шана това!"

2 Летосчисление

10 сентября 2018 г. – еврейский Новый год.

(30 сентября-1 октября 2019 г, 19-20 сентября 2020 г)

Как сочёл давно когда-то

мудрый зведочет еврей:

Новый год считаем с даты

новолуния в Тишрей

Пахнет яблоком и мёдом

наш еврейский Новый год.

Божью милость всем народам

нам сулит его приход.

Этот вечер новогодний

прочих праздников важней:

праздник милости Господней

и начало Судных дней

На столе к его приходу

в первый вечер торжества

дольки яблок, блюдце с медом

хала, рыбья голова

В кайф явиться всем евреям

К Новогоднему столу

и за блага, что имеем

Богу вознести тфилу.

В праздник пьём-едим помногу,

ритуал неизменим.

Значит, так угодно Богу.

Кто мы, чтобы спорить с ним?

Тишрей – седьмой месяц еврейского календаря. С него начинается год и отсчет суббот. Почему седьмой месяц, а не первый? Ну так любой еврей ответит: "Потому, что так записано в Торе"

Периода от Нового года до Йом Кипур называется

«Судные дни». В эти дни человек предстает перед судом Всевышнего и отвечает за содеянное в течение года.

Хала- еврейский традиционный праздничный хлеб, который готовят из сдобного дрожжевого теста с яйцами

Рыбья (или баранья) голова символизирует начало года, а также стремление "быть во главе, а не в хвосте".

Тфила – молитва

3.50 Негев. первая ночь 5779 года

Бледный отсвет от заката

как змея ползет куда-то.

Мозаичные вершины

оплывают синевой.

Месяц пялит, будто кобра,

зрак презрительно-недобро

на костер наш, на машину,

чуть качая головой.

Горы сыплют прах горстями

обрываясь в море прямо.

Берег как на пилораме

режет мертвая вода.

И как в старой доброй драме

вдаль бредут волхвы с дарами,

а над древними горами

разгорается звезда…

Мы сидим на толстой слеге.

Тлеют у'гли красно-пеги,

зреет кофе в томной неге

(в пол-пустыни аромат)

Море, горы, звёзд побеги,

Над макушкой капля Веги…

Это Негев, древний Негев

поднебесный стилобат.

Через два часа пустыня

окончательно остынет

Скорпионы и фаланги

к нам ползут из нор и дыр.

Над осевшей серой пылью

распластав в пол неба крылья

то ли сокол то ли ангел

охраняет этот мир

Ничего, что жизнь убога.

Здесь, у звёздного чертога

благодати слишком много.

Воздух пьётся как вода.

Без сомнений, без предлога

Здесь душа в ладонях Бога.

И ведет тебя дорога

прямо в вечность. Навсегда.

стилобат – в древних храмах верхняя ступень, на которую опирались колонны храма.

3.51 Негев Октябрь Поиски истины

Ты бейсболку под солнцем сними и свой торс оголи,

Только глаз от сандалий изношенных не поднимай.

Это место сегодня и сердце, и пуп земли.

Та гора, что, по смерти Моше, скрыл от нас Адонай.

Прилетит из Леванта стозевный дракон Хамсин.

Пыль взобьёт раскаленным песчаным своим хвостом.

Солнце жечь тебя будет и выбелит неба синь.

Так познаешь ты Слово. И истина будет в нём.

Ветер с запада тучи нагонит и бросит в тебя дождем,

Чтоб земля твоих предков плодами была щедра.

Он приходит как гость, тот, которого долго ждем.

Гасит ярость свою светило, и лижет нежней жара.

От ливанских кедров и гор прокрадётся в долины тень.

Журавли поплывут на север, взяв Слово твоё с собой.

А межзвездная бездна поглотит ушедший день,

Чтобы утром с востока улыбкой блеснуть голубой.

Завершается круг, затирается времени след.

И ни детям, ни внукам, лишь правнукам будет дано

Осознать и принять то, что истины общей нет.

Каждый сам раб и бог, и истины сам зерно.

3.52 Суккот. Октябрь

Колдовских древних слов сочетанья

В них надежда на Бога и страх,

Все мы помним, что значат скитанья

жили предки в пустыне в шатрах.

Мы держались традиций веками

хоть свободен наш дух и нестрог.

Ламп гирлянда мигнет огоньками

Так поднимем ЛУЛАВ и ЭТРОГ!

И в палатке под листьями пальмы,

При открытом пологе входном,

Будем медленно есть и печаль мы

запивать будем красным вином.

Шар луны в неба синем басейне,

воздух светится от волшебства,

"Будь БАРУХ АДОНАЙ ЭЛОГЭЙНУ!"

повторяем молитвы слова.

Мы не голодны, Боже, и здравы,

Нам учиться-работать не в лом.

Мы не просим богатства и славы

Все что нужно – один лишь ШАЛОМ

До рассвета растянется ужин

Будет пища лежать на столе

Помоги, Адонай! Нам лишь нужен

мирный труд на свободной земле!

3.53 Ханукальные свечи. Декабрь

Уж было ль так на самом деле,

но было так возглашено:

лампады восемь дней горели,