История Балтики. От Ганзейского союза до монархий Нового времени

После разграбления Висбю Любек, к которому присоединились и некоторые другие города Ганзы, объявил войну Дании, отправив флот в следующем году, чтобы обеспечить беспрепятственный проход через пролив Эресунн (или Зунд, the Sound), стратегический международный водный путь, соединяющий Северное и Балтийское моря и разделяющий сегодня Данию и Швецию. Тем не менее во время осады крепости на острове Хельсингборг допускались ошибки, что привело к гибели двенадцати коггов. Вину за катастрофу возложили на командовавшего флотом бургомистра Йоханна Виттенборга; после публичной казни в Любеке его с позором похоронили в могиле для преступников. Несмотря на безжалостное обращение с ним, Виттенборг был типичным торговцем Ганзы того времени, его обширная торговля по всей Балтике и за ее пределами не только значительно увеличила его богатство, но и позволила ему занять самое высокое положение в городе.

Замок Хельсинборг дорого обошелся королю Дании: его сын умер от полученных в бою ран. Положение Вальдемара, который проигнорировал условия перемирия, еще больше ухудшила ярость соседей, поэтому первый и единственный раз в Кёльне был созван сейм, в котором приняли участие представители семидесяти семи городов Ганзы. Здесь делегаты объявили вторую войну Дании и на этот раз победоносно потопили датский флот, захватив Копенгаген. Вальдемар умолял о перемирии, и в следующем году в Штральзунде было достигнуто соглашение, предоставлявшее Ганзе очень щедрые уступки и фактический контроль над торговлей на Балтике. В соответствии с условиями договора Ганза получала две трети доходов датской провинции Скания (Skåne), особые права на рыбную ловлю, освобождение от датских пошлин и временное управление крепостями Дании, которые следили за Эресунном (Øresund, Зунд). Штральзундский договор 1370 г. отметил важнейшее событие для немецкой Ганзы (название, под которым она стала наконец широко известна), и пять лет спустя ее значимость признал император Священной Римской империи Карл IV Люксембургский. Выказывая ранее мало уважения к союзу, он теперь оказал Любеку честь десятидневным визитом. Достигнув апогея, Ганза столкнулась с растущими притязаниями все более влиятельных правителей соседних стран.

Ганза росла на протяжении XIII и XIV вв., в конечном итоге получив коммерческие права в Антверпене и в других местах исторических Нидерландов. В недавно присоединившихся балтийских городах, Висмаре и Данциге (Гданьске), рост торговли настолько помог местной экономике, что горожане показывали свое новое благосостояние, возводя огромные кирпичные церкви, которые подражали любекским. Однако все изменилось, поскольку в 1348 г. Европу опустошила Черная смерть, когда многие местности потеряли до двух третей своего населения. Это оказало драматическое и продолжительное воздействие на историю большей части континента. Политическое и общественное воздействие было внушительным во многих городах, например в Ревеле, где связи с Ганзой стали сильнее в результате необходимости рыцарей найти замену большому числу торговцев, погибших во время эпидемии.

Ужасы чумы надолго остались в памяти многих людей, и более века спустя путешествующий художник из Померании Бернт Нотке создал известный фриз «Пляска смерти» для ганзейской церкви Мариенкирхе в Любеке. На этом длинном скульптурном изображении он перемежает истощенных мертвецов или скелеты с отдельными примечательными лицами, императорами и императрицами, церковниками и купцами, иллюстрируя в некоторой степени общенародный характер катастрофы, которая угрожала даже самым высокопоставленным лицам страны. Это произведение искусства (к тому времени уже в виде копии) было утрачено во время Второй мировой войны, но подобная оригинальная версия меньшего формата, написанная для Ревеля, до сих пор экспонируется в Таллинском музее, который сегодня располагается в церкви Святого Николая – храме XIII в. немецких купцов из Готланда, который частично пострадал в ту же войну. Кроме того, вырезанный Нотке красивый алтарь можно увидеть в Таллине в церкви Святого Духа, в то время как другая, более ранняя версия находится в соборе Орхуса на датском побережье полуострова Ютландия. Выполненное Нотке резное распятие, которое, к счастью, пережило бомбардировку союзников во Вторую мировую войну, висит в соборе Любека. Еще более яркий шедевр занимает почетное место в стокгольмской церкви Святого Николая. Эта большая деревянная статуя святого Георгия и дракона, символ победы над тиранией, знаменует независимость Швеции, полученную в результате победы над Данией в 1471 г. Тогдашний правитель Стен Стуре Старший, заказав произведение, скорее всего (без проявления ложной скромности), попросил придать святому черты своего лица.

В 1364 г. Ганза поддержала герцога Альбрехта Мекленбургского, который вторгся в Швецию, чтобы забрать корону у соправителей, своего кузена Хакона VI и Магнуса IV, но Альбрехт скоро столкнулся с гражданской войной. Хотя она закончилась восемь лет спустя, он оставался правителем на протяжении последующего десятилетия, но со временем потерял всех своих сторонников. При поддержке датчан шведские повстанцы теперь победили своего короля, удерживая его в заточении следующие шесть лет. События того времени выявляют комплекс отношений между Скандинавскими странами и вместе с тем указывают на сохранение влияния Ганзы в регионе; она тогда контролировала Стокгольм. Освободив Альбрехта, Ганза жестко потребовала от короля, чтобы он возместил ущерб, но, будучи не в состоянии выполнить ее требования, он спустя три года решил отказаться от престола и вернуться в Мекленбург. Здесь, после его смерти в 1412 г., он был похоронен рядом с пустой мемориальной гробницей своей первой жены в Доберане, примерно в 15 км от Ростока (она похоронена в Стокгольме). Большое цистерцианское аббатство в готическом стиле из красного кирпича в Доберане, старейший монастырь в регионе, было традиционным местом погребения мекленбургских правителей. Несмотря на уход монахов во время Реформации и превращение аббатства в лютеранский кафедральный собор, он играл ту же особую роль на протяжении многих лет. Один чудаковатый член семьи выбрал это место для своего погребения даже в XX в. Несмотря на полученные повреждения в ходе Тридцатилетней войны и наполеоновского вторжения, здание уцелело в боях 1939–1945 гг. и поэтому по-прежнему обладает величайшим в Европе оригинальным цистерцианским внутренним убранством. Здесь сохранились старинные витражи, места для певчих и церковные скамьи с превосходной резьбой, циферблат астрономических часов XIV в., бесценные алтари и многое другое. Среди этих сокровищ три замечательные расписанные надгробные скульптуры: первая, XIII в., была посвящена Маргрете Самбирии, супруге и регенту при двух первых монархах Дании, а вторая и третья – несчастному средневековому королю Швеции Альбрехту и его королеве Рихарде (Richardis).

Тем временем сын свергнутого Магнуса, который заменил своего отца в 1362 г. на престоле Норвегии, Хакон VI женился на младшей дочери Вальдемара IV Аттердага, Маргрете (Маргарите). Ее сыну Олафу, родившемуся через семь лет, было всего девять, когда Хакон умер, лишь на четыре года пережив своего датского тестя. В результате Олаф был провозглашен королем Норвегии и Дании, с Маргрете в качестве регента. В 1387 г. Олаф в возрасте шестнадцати лет внезапно умер, что породило беспочвенные слухи, будто его отравила собственная мать. Вдобавок в то же время распространилось такое же ничем не подтвержденное, противоречивое предположение, будто мальчик выжил. Это утверждение угрожало в дальнейшем положению Маргрете, и вскоре проблему решили, посадив самозванца на кол. Однако, хотя Норвегия признала Маргрете своей королевой, датчане отказывались принять женщину-правителя, и поэтому в Дании она оставалась регентшей, взяв титул «всемогущей леди и госпожи». Два года спустя Альбрехта Мекленбургского свергли в Швеции, и, пока страна искала нового короля, Маргрете выбрала наследником своего юного внучатого племянника Богуслава Померанского. Он, чтобы угодить шведам, взял имя Эрик и был признан их монархом. Хотя это сделало Эрика официальным правителем трех скандинавских стран, его двоюродная бабка сохранила свою власть во всем, кроме имени, и именно она решила укрепить союз, вызвав представителей трех стран в город Кальмар, где они официально дали согласие объединить королевства под одним правителем. В результате Кальмарская уния 1397 г. просуществовала более 120 лет, несмотря на случайный перерыв, вызванный провозглашением независимости Швеции, которую отмечает скульптура святого Георгия в Стокгольме, созданная Нотке (см. генеалогическое древо «Скандинавские правители XIV–XV вв.» на с. 5).

На протяжении всего этого периода было широко распространено пиратство с опорными пунктами в таких городах, как Росток и Висмар, откуда люди отправлялись грабить проходящие корабли или атаковать местные прибрежные города. Маргрете страдала от этих нападений, но от Ганзы почти совсем не получала помощи, поскольку некоторые из участников видели в Дании основного конкурента. Одними из самых диких и успешных флибустьеров (разбойников) были витальеры, или виталийские братья, которые из поставщиков провизии превратились в отъявленных головорезов. Они представляли серьезную угрозу, напав на остров Борнхольм в 1391 г., разорив Берген в 1393 г., а в следующем году захватив Готланд. Позже они разместили свой лагерь в Висбю и продержались там в течение четырех лет. В конце концов рыцари Тевтонского ордена при поддержке некоторых ганзейских городов отправились на 84 кораблях из Данцига, и после осады города им удалось прогнать пиратов и занять место для себя. Десять лет спустя тевтонские рыцари продали сильно разрушенный ими Висбю обратно Кальмарской унии.

Хотя Ганза временами довольствовалась тем, что пираты нападали на их соперников, в ряде случаев они отдавали себе отчет в неблагоприятном влиянии виталийских братьев на ее дела, поэтому в 1401 г. флот Гамбурга разгромил их, взяв в плен около семидесяти витальеров и публично казнив их во главе с харизматичным предводителем Клаусом Штертебекером. По легенде, он получил свое прозвище за способность выпить залпом четыре литра, и его все еще помнят в его родном городе Висмаре. Для некоторых он стал народным героем – это обстоятельство объясняет похищение его черепа из Музея истории Гамбурга. Однако даже после такого разгрома Виталийское братство не успокоилось, и пиратство продолжалось вплоть до 1440-х гг.

Маргрете внезапно умерла в 1412 г. во время визита на фьорд Фленсборг, который сегодня представляет собой границу между Данией и Германией. Выдающаяся женщина, она была регентом 36 лет и фактическим правителем Кальмарской унии с 1397 г. Ее объединение трех скандинавских стран было политически проницательным шагом, который упрочил их положение и сделал их силой, с которой необходимо считаться, в период, когда территория находилась под существенным давлением Ганзы. За пределами своей страны, избегая участия в ненужных войнах, тем не менее она вернула ранее потерянные земли, а у себя на родине использовала власть, чтобы поддерживать мир и порядок в той степени, с которой ее преемники сравниться не смогли. Сперва Маргрете была похоронена в церкви монастыря в Соре на датском острове Зеландия. На следующий год ее тело перенесли в Роскилле, около 45 км на северо-восток, где похоронили в роскошном бело-голубом саркофаге за высоким алтарем собора.

За год до смерти Маргрете Эрик начал строить замок недалеко от Висбю, а теперь начал работу над вторым в Хельсингере (Эльсинор). Крепость находилась в самой узкой точке, на выступающей морской косе Эресунна, охраняя важный водный путь, который до открытия Кильского канала в 1895 г. был главным выходом в Балтику из Северного моря. Затем, в 1429 г., неподалеку от крепости, где два берега находятся в 4 км друг от друга, Эрик установил таможенный пост для обложения пошлинами всех проходящих судов[6]. Эти налоги служили полезным источником королевских доходов, но сразу же стали яблоком раздора с соседями, включая шесть городов Ганзы. Один из них, Любек, уже за три года до этого объявил войну Кальмарской унии. После нападения и разграбления Борнхольма Ганза потерпела морское поражение в Зунде, но затем осуществила два других нападения на Копенгаген. Во время первого Эрик отлучился за границу, но, по обыкновению, оставил вместо себя жену Филиппу, дочь короля Англии Генриха IV. Она вдохновила горожан сопротивляться осаде, пока они не отбили Ганзу. За этот храбрый поступок Филиппу стали очень уважать, но, несмотря на продолжавшийся захват датских торговых судов и последующее успешное уничтожение Любеком кораблей, пойманных в ловушку в гавани Копенгагена, Штральзунд, оказавшись под угрозой противника, теперь вместе с Ростоком решил просить мира. Хотя эти города выбыли из войны, другие еще сражались, согласившись прекратить боевые действия в 1435 г. К тому времени, добившись значительных успехов, Ганза могла требовать лучших условий, самое главное – освобождение от ненавистных налогов Зунда, взимаемых со всех остальных проходящих судов.

За пять лет до заключения мира Филиппа, которая была любима не только мужем, но и датчанами и шведами, умерла в 35 лет, не оставив наследников. Ее похоронили в Швеции, в соборе Вадстенского монастыря, где до сих пор чтят ее память; в XIX в. над ее могилой создали витраж. После ее смерти Эрик стал крайне непопулярен даже на родине и девять лет спустя решил перебраться в Висбю, где и пребывал следующее десятилетие. Там он обитал в недавно построенном замке, живя, как и многие другие, на доходы от пиратства. В итоге Эрик был свергнут своим племянником Кристофером Баварским и вернулся в свое герцогство Померания, где умер спустя десять лет в возрасте семидесяти семи лет. Эрика похоронили в церкви Святой Марии в Рюгенвальде (сегодня – Дарлово), примерно в 160 км западнее Данцига. Когда умер Эрик, Висбю уже потерял свой статус на Балтике и в течение примерно трех десятилетий после ухода короля перестал быть членом Ганзы. Что касается построенного Эриком в городе замка, то он в конечном итоге был разрушен датчанами еще до окончательной сдачи ими острова шведам в 1679 г.

К середине XIV в. Ганза начала обрастать до такой степени многочисленными городами, поселками и населенными пунктами, что в 1347 г. ее администрация разделилась на три части: Вестфальско-Прусскую, Вендско-Саксонскую и Готландско-Ливонскую. Четвертая группа, Рейнская, добавилась к ним в 1554 г. В то время как тогдашние источники позволяют говорить о семидесяти союзных городах, сегодняшние историки считают, что это лишь число городов, которые фактически управлялись Ганзой. По их мнению, данное число не включает другие поселения, где присутствие Ганзы тоже было заметным, и если мы примем их во внимание, то в общей сложности численность ганзейских поселений достигнет 180. Между тем наряду с четырьмя крупными конторами в Новгороде, Брюгге, Бергене и Лондоне были и другие небольшие торговые дома в таких отдаленных местах, как Лиссабон и Севилья, а в Венеции был свой «немецкий» склад в Фондако-деи-Тедески на Гранд-канале.

Роскилльский собор, могила Маргрете, основательницы Кальмарской унии, XV в.

Между тем в Швеции Ганза сыграла важную роль в экспорте их высоко ценимых продуктов разработки полезных ископаемых из Бергслага, области преимущественно к востоку от Стокгольма. Здесь торговцы – в основном из Любека – контролировали торговлю, используя свои корабли для экспорта товаров и затем для импорта крайне востребованной продукции к себе. С постоянно растущим числом немецких торговцев в некоторых шведских прибрежных городах к середине XV в. они, возможно, составляли половину населения Стокгольма. По крайней мере, стокгольмские делегаты однажды отправились на съезд Ганзы, ганзетаг, на котором присутствовали представители городов и поселков всех регионов. Съезды теперь регулярно проходили в городах вендской трети (вендская группировка ганзейских городов). Император считал Любек одним из своих пяти главных центров наравне с Римом, Флоренцией, Венецией и Пизой. Вытеснив Висбю как самый важный город на Балтике, Любек с 1418 г. был известен как «Королева Ганзы»[7]. Однако, несмотря на Любекское право, Ганза все еще не имела общей юрисдикции и других способов наказания правонарушителей, кроме наложения штрафов или исключения из союза. Различные города иногда исключались за преступления, начиная от несоблюдения пожеланий большинства до содействия врагу или участия в пиратстве; на раннем этапе Бремен исключили на пятьдесят лет.

Однако со временем во многих местах происходили восстания и кровопролитие, и Любек не избежал подобной участи. Там всегда опасались внутренних волнений, и к концу XIV в. в городе вспыхнули беспорядки. Ситуацию усугубили новые налоги, введенные для компенсации потерь из-за продолжавшихся пиратства и войн. Неопределенность усилилась, когда новый городской комитет стал настаивать на более демократичных выборах в него, а бо́льшая часть старой гвардии, включая четырех предыдущих бургомистров, громогласно заявила о несогласии с изменениями и покинула город. Вскоре был сформирован новый совет, но это только усложнило и без того напряженную ситуацию. Ее ухудшило решение двух противоборствующих сторон занять разные позиции в другом споре – касательно избранного короля римлян, возможного наследника императора Священной Римской империи. С новым советом, который поддерживал свергнутого ранее, в 1400 г., короля Вацлава IV (Венцеслава/Венцеля), в 1410 г. действующий король Рупрехт III (Руперт) Пфальцский наложил ограничения на коммерческую деятельность Любека, тем самым серьезно подорвав его прежнее господствующее положение в торговле. Вскоре после этого Рупрехт умер, но на восстановление позиций Любека понадобилось шесть или семь лет, и не раньше, чем город столкнулся с очень большим риском исключения из Ганзы.

Неустойчивость Ганзейского союза ярко проявлялась в возникновении отдельных альянсов, которые время от времени заключали между собой союзные города. Прагматизм и жадность часто приводили к странному сотрудничеству между врагами и к такой же активной вражде между бывшими союзниками, когда их личная выгода оказывалась под угрозой. Любек не единожды участвовал в нападении на другие города, и, отстаивая собственные интересы, Прусская треть помогла датчанам получить доступ к Балтийскому региону. Это оказало крайне негативное влияние на торговлю Любека, который до этого контролировал единственный альтернативный выход к Северному морю, благодаря своему положению в начале сухопутного пути (по которому доставляли грузы), пересекающего южную оконечность полуострова Ютландия. В то время как Любек и Данциг часто колебались между сотрудничеством и соперничеством в зависимости от текущих обстоятельств, другие города иногда находились в состоянии войны друг с другом. По этой причине Кёльн, думая о своих коммерческих интересах, поддержал Англию во время ее войны против Любека и Данцига. Это привело к изгнанию города на Рейне из Ганзы до окончания боевых действий.

Этот конфликт совпал с длительной английской гражданской Войной Алой и Белой розы и разразился после длительного периода напряженности, вновь вызванной спорами вокруг торговли. Ситуация еще больше обострилась в 1468 г., когда король Дании поручил некоторым каперам из Данцига захватить английские корабли, которые проходили через Эресунн. В отместку Эдуард IV закрыл контору в Лондоне и посадил в тюрьму ее купцов. Началась всеобщая вражда. Теперь объединенный флот Данцига и Любека – и гораздо меньше Гамбурга и Бремена – принялся нападать на английские прибрежные города, убивая любого, кто оказывал сопротивление, но в 1471 г. они сменили сеньора и помогли изгнанному Эдуарду вернуться из Фландрии и снова занять трон. В результате по окончании войны в Утрехтском соглашении благодарный король для уплаты своих долгов предоставил Ганзе новые привилегии. Соответственно купцы получили расширение торговых прав в Англии, включая создание новых факторий (factories) по всей стране, не только в Бристоле, но и в разных местах на восточном побережье, в том числе в Йорке, Бостоне и Кингс-Линн. Более того, Эдуард подтвердил право собственности купцов на контору в Лондоне – известную как «Стальной двор» (Steelyard), – на чьих купцов впоследствии была возложена ответственность за содержание Епископских ворот (Bishops Gate) из красного балтийского кирпича на въезде в город.

Со времени основания контора в Лондоне много лет подвергалась нападению местных бандитов. Некоторые торговцы были безжалостно убиты во время восстания под предводительством Уота Тайлера в 1381 г., поэтому из соображений безопасности люди решили жить в закрытом квартале, защищенном высокой стеной с небольшим количеством окон. На территории этого огороженного пространства недалеко от реки, на небольшом расстоянии от Лондонского моста, был Большой зал, хранилища для привозного рейнского вина, кухни, жилые помещения и сад с фруктовыми деревьями и виноградниками. Здесь, в отличие от Бергена, купцы из разных городов Ганзы были в хороших отношениях с местными сановниками и горожанами, в том числе с сэром Томасом Мором. Теперь они вели жизнь преуспевающих джентльменов, и портрет молодого купца «Стального двора» родом из Данцига кисти Гольбейна показывает, что к тому времени купцы носили роскошные одежды и могли позволить себе богатое убранство домов. Чтобы продемонстрировать изысканность и утонченность, они заказали другие картины Гольбейна для украшения Большого зала. Эти работы восхищали тех, кто их видел, но, к сожалению, погибли во время Великого лондонского пожара 1666 г.

Эта любовь к показной роскоши распространялась и на сами города Ганзы. Их представители на ганзетагах пытались превзойти коллег пышностью нарядов и атрибутов. В то же время развивалась и культурная жизнь. Теперь стали высоко цениться произведения искусства. Среди них и Антверпенский алтарь, преподнесенный в дар церкви Святой Марии в Любеке, и триптих Мемлинга, находящийся в настоящее время в Национальном музее Гданьска, который завладел им менее честно, захватив триптих на пути в Италию. В городах Ганзы появилось книгопечатание. В 1494 г. Любек напечатал первую Библию, украшенную множеством ксилографий. Кёльн остался католическим городом, но после Реформации большинство других городов перешло в лютеранство. Хотя Любекская Библия, как и два более ранних кёльнских издания, написана на средненижненемецком языке, на котором говорили торговцы, он вскоре начал исчезать, когда ранненововерхненемецкий язык, использованный Лютером, получил более широкое распространение благодаря реформированной религии – лютеранству.

Постепенно члены Ганзы оказались в состоянии конкуренции с Республикой Соединенных Провинций Нидерландов. В 1420-х гг. сельдь изменила пути миграции, направившись в Северное море. Ее появление способствовало развитию голландского рыболовства, промысел огромного значения в тот период, когда католическая церковь предписала употребление рыбы в пищу по пятницам и в Великий пост. В свою очередь, это привело к развитию голландской кораблестроительной промышленности, которая со временем сделала голландцев самым богатым и влиятельным народом Европы.

Тем временем Ганза по-прежнему играла активную роль в международных отношениях, сыграв ключевую роль в событиях Кальмарской унии и последующем вступлении Кристиана II на престол. После коронации в Норвегии и Дании король отправился в Стокгольм в 1520 г. для третьей коронации. Согласившись на амнистию для своих врагов, он пригласил их на пир. Когда все собрались, двери были закрыты, враги арестованы и вскоре казнены. Это событие вошло в историю как «Стокгольмская кровавая баня». Густав Ваза, сын одного из убитых дворян, не присутствовал на этой бойне и, проведя один год в ссылке в Любеке, вернулся в Швецию, где в конечном итоге при поддержке Ганзы смог захватить Стокгольм и занять трон. Признавая важную роль, сыгранную Любеком в этих событиях, новый правитель для церемонии присяги выбрал двух представителей этого города. Хотя в долгосрочной перспективе отношения двух сторон оказались прохладными, помощью Густаву Вазе Ганза обеспечила окончательный распад Кальмарской унии, начало независимости Швеции и постепенное становление ее могущества.

После этого Ганза продолжала вмешиваться в дела остальных государств. Оказав помощь датчанам в избавлении от непопулярного короля и замене его Фредериком I (его же дядей), спустя десять лет Любек полностью и вполне обоснованно изменил политический курс. После смерти Фредерика Любек решил поддержать ранее свергнутого Кристиана II в попытке вернуть трон. Под руководством бургомистра Любека Юргена Вулленвевера Ганза поддержала бывшего короля против его соперника, сына Фредерика, будущего Кристиана III. Бургомистр, надеясь на получение части датских зундских пошлин, в начале 1534 г. отправил армию в Гольштейн, откуда она в следующем июне двинулась на взятие Копенгагена. Эта агрессивная политика, уже встретившая сопротивление других городов Ганзы, подстегнула Кристиана III к действию, и разразилась свирепая гражданская война. Во время этой войны – «Графской распри» – некоторые сторонники Кристиана II, оборванные крестьяне, жестоко мстили дворянству, нападая на людей и разграбляя или разрушая господские дома. К ноябрю того же года Кристиан III победил войска Вулленвевера в Гольштейне и смог убедить Любек временно согласиться на мир, но через шесть месяцев война возобновилась, и в июне 1535 г. флот Любека был разбит в водах Борнхольма. Это бедствие вскоре привело к отставке бургомистра. В следующем году, через два месяца после окончания военных действий, Кристиан III вошел в Копенгаген и был официально признан королем Дании.