Всё началось несколько месяцев назад. Как-то раз я возвращался домой со своей работы и понял, что я очень и очень устал. Я так устал что, доехав до дома, мне просто невозможно стало больше двигаться, и я просто залип в своей старой реношке. Она была моей территорией безопасности. Моим туалетом, в котором мужчины, запираясь, чувствуют себя в полной безопасности. Машина была старенькая, грязная, помятая в трёх местах, с оторванным передним бампером и треснутым лобовым стеклом. Я сидел в ней и испытывал каскад чувств, которые сегодня решили нахлынуть, ну прямо все сразу, одновременно. Моё сознание сегодня отбросило и позабыло всё радужное и хорошее в моей жизни и оставило только плохое и трудное. Внимание было устремлено в клоаку тяжести, невозможности, стыда, отчаяния, лжи и боли. Я смотрел туда и не мог ни оторваться от неё, ни двигаться. В голове пролетали небольшие клипы о положении дел в той или иной сфере моей жизни, и я не в силах был это остановить. Эдакая добровольная ретроспектива работ на основе собственной жизни, созданная уставшим от жизни человеком. За окном было уже темно, я припарковался в дальнем углу двора на свободном местечке и не был заметен проезжающим автомобилям. Я еле дышал, вмявшись в кресло.

Вот мои отношения с матерью. Мой отец умер, и она живёт одна, в другом городе. Мы абсолютно не собираемся отступать друг перед другом. У неё всегда была своя правда, а у меня – своя. Мама совершенно не поддерживала меня. Никогда. Ни в выборе места учёбы, ни в выборе дела, ни в выборе любимой, ни в выборе места жительства, ни в подходе к финансам, ни в вопросах воспитания ребёнка, ни в питании. Её молчаливое снисхождение было уже большой удачей. Ну не поддерживает и ладно, казалось бы, но несколько часов назад произошёл один из тех рецидивов, которые случаются раз в две недели и во время которых мой ватсап просто взрывается от её оскорбительных, полных гнева, боли, страха и отчаяния, потоков оскорблений меня, моей семьи и всего мира. Ей было плохо, одиноко, тоскливо, у неё никого не было рядом кроме кошки, и она просто кричала периодически от этого в мой ватсап. У мамы был синдром судьи. Это когда в одном человеке сконцентрированы все виды власти и между обвинением и приговором не проходит много времени. Если маме было что-либо неизвестно, она мастерски домысливала ситуации и, как полагается, обвинительных приговоров было абсолютное большинство. Мама обожала судить людей. У меня всегда было два варианта общения с мамой. Либо я слушал про то, какие все вокруг плохие, либо сам становился плохим, если кого-то попытался защитить или не дай бог оправдать. Она совершенно мне не верила, и это бесило больше всего. Всё, что бы я ни говорил, не имело значения, ведь, по её мнению, мною управляет жена вместе с тёщей. Это было одно из тех её заблуждений, которые вытерпеть без моральных потерь мне было совершенно невозможно. Она считала, что что бы я там не говорил, это были заученные фразы, которые мне велено говорить, ведь на самом деле жена выжимает из меня ну последние соки, меня все мучают и унижают целыми днями и именно поэтому я так мало помогаю своей родной матери. Кстати, она вела тщательные подсчёты того, сколько мы помогали тёще, а сколько – ей. Как же это меня опустошало. Когда я общался с друзьями, которые говорили мне, что мама – это всё, самый близкий человек, самый любящий и самый родной – я просто не понимал, о чём они говорят. Реально не мог понять этого. Настолько мы были далеки.

Я видел в Москве на каждом шагу различные мероприятия по проработке детских травм, по налаживанию отношений с мамой – всё это можно было сделать при большом желании. Решить вопрос было можно с психологом или с подобными специалистами, но у меня не было времени, потому что я много работал.

Я просидел где-то минут с пять в своём авто, просматривая тему мамы, и затем внимание перескочило на работу. Более двоякого ощущения, как от моей работы, я не мог себе представить. Одновременно это было захватывающе и дико интересно, а с другой стороны, настолько сложно и изматывающе, что силы были на исходе. Что тут скажешь. Ты либо работаешь на дядю, либо пытаешься перевернуть мир, работая сам на себя.

Я стартапер. Вот самый настоящий, о которых при лучших раскладах можно снять кинцо. Дело в том, что в мою голову три года назад закралась идея, которая очень стройно и красиво вплелась в картину мира, и я заболел ею. Я около года просто думал о том, как будет круто, если эта идея выстрелит. Мне казалось, что этот бизнес перевернёт сначала город, затем страну, а потом и весь мир. Я положу начало эпохе возрождения, это будет просто невероятно. Только вот отличий стартапа от простого бизнеса обычно два. Первое – такого бизнеса ещё не было и просчитать результат не было никакой возможности, а второе – проект может стать как невероятно успешным, так и полностью провальным, потому как рынок может отвергнуть новое и удивительное легко и просто. Я целый год пытался построить компанию и даже при наличии средств это никак не удавалось. Найм специалистов, стратегия маркетинга, каналы рекламы, исследование рынка, создание качественного продукта, бухгалтерия, разработка платформы, налоги. Я закопался, упахался и полностью выдохся.

Когда я решил продать моё гениальное детище крупным игрокам, несколько компаний согласились со мною встретиться и, выслушав, сообщили, что идея хороша, но им совсем не интересно входить в моё дело на таком раннем этапе. Они выбирали подождать и посмотреть на то, как рынок отреагирует в массе на мой продукт. Им было легче вложиться в очередной стартап по изучению английского, чем рисковать с таким, как я. Всё, что у меня получалось, – это зажигательно говорить, придумывать крутую рекламу, вдохновлять и непосредственно обучать тому, что я знаю сам. Но как дело касалось отладки каких-либо бизнес-процессов или вопросов построения структур и систем, у меня наступал ступор. То есть компания работала и дело приносило результаты, но порядка и уж тем более стремительного развития не было и близко. Мне нужны были помощники, толковые эксперты сразу в нескольких сложных областях, а найти их мне было некогда, ведь я и так волочил на себе половину дел организации. «Извечная проблема делегирования» – скажут умники. Да, мать его, именно так! Но когда ты на шпагате, думать и принимать решения адекватно весьма затруднительно.

В семье дела обстояли не лучше. Там царило напряжение. Время шло. Я был уже не молод, и в мои тридцать восемь я периодически начал впадать в состояние лузера, у которого никогда уже не будет того, о чём он всю жизнь мечтал. Путешествия, дорогие автомобили, возможности и ресурсы, чтобы сделать мир лучше. Это достаточно отвратительно, когда из разных эмоций ты всё чаще выбираешь немного поныть. Работа меня затолкала в угол ринга сильными оперкотами, и я был почти в нокауте.

Я, как достойный мужчина, который обещал инвестору немного другие цифры, сделал себе минимальную зарплату, потому что только так он мог быть уверен в том, что я заинтересован в росте компании и не собираюсь шевелиться лишь для вида, шикуя каждый день на чужие инвестиции. Мы обсудили, что я выведу компанию на определённый уровень дохода, и тогда мы изменим условия, а сейчас только работа за минимальный оклад и никаких излишеств. Схема нормальная, но не когда это длится уже год. Очевидно, что моей жене это не понравилось изначально, и она, всегда поддерживающая меня и всецело мне доверяющая, стала настаивать на увеличении моей оплаты труда, несмотря ни на какие там договорённости, а я, зажатый между джентельменскими обязательствами и ролью кормильца, совершенно лишил себя выходных и мотался по возникающим подработкам, насколько было сил.

От такого графика наша, когда-то дружная семья, начала разваливаться. Я уходил рано, приходил поздно, дома был постоянно хмурым и сосредоточенным на завтрашних проблемах. Именно проблемах. Я прямо стал видеть проблемы, а не ситуации и не события. Стал депрессивным и унылым. Самое ужасное то, что на работе я должен был записывать оптимистичные и позитивные видео, а дома у меня не хватало сил даже поцеловать собственного тринадцатилетнего сына, которого я стал видеть так мало, что совершенно выпал из его воспитания. Это было ещё одной гранью разлада. Когда он вёл себя как-то невоспитанно или баловался, я раздражался и рявкал на него, не вникая и не чувствуя. Любви в моих действиях не было, и это совсем не нравилось жене, и её попытки объяснить, почему сын так себя ведёт, меня только больше и больше злили, ведь там выявлялся детский синдром дефицита внимания со стороны отца, который я совершенно не хотел признавать.

Я принял оборонительную позицию, стал жить как во сне, отстранившись от всех. Ни на работе, ни в семье мне не было спасения. Везде я что-то делал неправильно, везде я уставал от обязательств, с которыми часто просто не справлялся и подводил людей, очень близких людей, и плюс ко всему этому, конечно же я был уверен, что меня совершенно никто не понимает. Мои друзья со временем стали либо очень занятыми и успешными, либо опустились на самое дно, загоняя меня рассуждениями в депрессию. Ни с одними, ни с другими мне было некомфортно, и я практически ни с кем не общался. Мне уже не хватало сил верить в стартап так, как верил раньше, и внутренне уже проигрывались варианты того, что будет, если мы рухнем. Сколько я останусь должен инвестору и куда пойду работать при провале. Естественно, заглушать боль и страхи вместе с печалью легче всего в ютубе и американских блокбастерах под вкусную и калорийную еду, и конечно же я начал разъезжаться и морально, и физически. Набрал десяток лишних килограмм, стал упаковывать каждую реплику в сарказм, крякая и хмыкая на различные новости об успехах друзей и приятелей. Стал очень жёстким, начал укреплять эго в новой обиженно-уставшей позиции, которая была очень нестабильная, и оттого истерики и нытьё чередовали друг друга, случаясь всё чаще. Меня было очень легко задеть и разозлить. По итогу я собрался встречать своё сорокалетие с фразой поперёк всего моего мировоззрения: «ЕСЛИ У МУЖИКА В СОРОК ЛЕТ ДЕНЕГ НЕТ, ТО И НЕ БУДЕТ УЖЕ». Надо же было услышать такое в каком-то ролике, и как же глубоко оно засело, что теперь мигало в мозгу красной лампочкой.

Я сидел в старенькой иномарке, смотрел пустым взглядом перед собою и просто горел изнутри. Мой телефон завибрировал, и раздражающая мелодия звонка сломала ощущение безопасности. Это была Жена. Я горько осознал, что не хочу брать трубку. Мне представился наш разговор в стиле: «Ты где, обещал в восемь, а уже девять. Ужин опять остыл», и так далее. Я в этом уже не видел заботы, хотя она там была и много. Мне мерещились претензии, что я не выполнил очередное обещание. Я дождался, пока звонок пройдёт, выдохнул, шлёпнул себя по щекам, медленно вылез из машины и пошёл домой. Я как бы видел себя со стороны и понимал, что иду очень устало и как-то тяжело. Я будто вколачивал ноги в асфальт. Мне было трудно даже идти, не то что полноценно жить. Жизнь придавила меня и порою даже хотелось её прекратить. Не то что бы прямо умереть хотелось, но как-то поболеть, очень тяжело и долго поболеть. Месяца на три так вырубиться и пролежать в кровати с демонстрацией собственной немощности. Вот, мол, смотрите, я ничего больше не могу, я никому теперь ничего не должен и меня теперь нельзя ни ругать, ни упрекать.

Дом у нас был высокий и много-многоквартирный. Мне нужно было на седьмой. «Цифры-цифры, – думал я. – как их много в нашей жизни». Им многое подчинено, а математика – это и вовсе совершенный язык вселенной. Так я прочитал недавно в одной умной статье. Двигался, как обычно, по схеме, на автомате. Лифт, проверка на наполненность – чисто, зашёл, кнопка, выход на площадку, ключи, дверь, я дома. В полумраке я поставил рюкзак на пол и начал расстёгивать куртку, как ко мне подошла жена, так тихонько подошла и вдруг неожиданно и нежно обняла. Так нежно и мягко, что я оторопел. Она аккуратно поцеловала меня и сказала:

– Я знаю, что нам нужно сделать, чтобы всё наладилось.

Сказать, что я был удивлён – ничего не сказать. Мы поужинали, и в процессе я узнал, что новая подружка супруги очень плотно занимается нумерологией и на таком уровне, что говорят даже страшно становится. Человек мог просто дать ей информацию о дате и времени рождения, и та начинала как с листа читать, что у него в жизни происходит. Какие сферы даются легко, а где проблемы, как дела в любви и в чём главные проблемы. Люди были от неё в восторге, и когда я сегодня выяснял отношения с партнёром по работе, жена была у неё на сеансе.

– Ты не представляешь, что она мне говорила. Всё прямо как есть, а ведь видела впервые. Казалось, что она знает нас уже несколько лет – и это всё по нашим датам.

– Ну может она наши соц. сети просмотрела до того, как с тобою общаться, или с подругами твоими поговорила.

– Поверь, то, о чём она говорила даже я сама не осознавала, пока с ней не начали разбираться. Она немного не так смотрит, как ты думаешь. Это не так работает. Ты думаешь, что она такая: «Вот, – мол, – муж твой не может денег заработать, или у мужа с матерью проблемы», но она по-другому работает. Она смотрит данные, сверяет, сводит и – бац, говорит: «В ваших отношениях всё разваливается из-за насилия. Это связано глубоко с вашими душами, вы оба не можете терпеть насилие по отношению к себе. Как только один начинает жестить, у второго перемыкает мгновенно».

Я жевал вкусный ужин и постепенно припоминал, как меня дико задевало, как только жена начинала вести себя со мною чуть жёстче обычного. У меня прямо какой-то пунктик на этом. Вспоминалось сразу, как мама наезжала на отца, командовала им, и меня действительно перемыкало. Также припомнил, что как только я включал жёсткого мужика, супругу переклинивало так, что выступали слёзы и она начинала разгоняться, вступая в перепалку со взаимными упрёками. Спорить с этим было нелепо, а ещё было так же очевидно, что я и жена этого действительно не понимали до сегодняшнего дня.

Далее мне поведали о нескольких других моментах, от которых мне становилось всё хуже и хуже. Оказалось, что у меня стоит блок на романтику. Я якобы совершенно не способен ухаживать красиво, делать сюрпризы, подарки, удивлять и радовать. Это якобы шло из моих прошлых жизней, где я заработал очень серьёзное чувство вины за многочисленное насилие по отношению к людям, и теперь моей задачей должно стать принятие себя. Я обязан теперь полюбить самого себя, понять, что я достоен всего самого наилучшего и позволить себе жить в радости, счастье и любви.

Пока всё это озвучивалось, у меня по всему телу побежали мурашки, потому что, пытаясь опровергать, я проверял информацию по ощущениям и не смог по итогу возразить ни на один из моментов. Не важно сколько слов было сказано. Важно было то, что всё было действительно именно так, и настолько точно и неожиданно, что меня захватило любопытство. Мы говорили ещё полчаса, и я совершенно проникся к нумерологии. Не выдержав, я спросил прямо:

– Что нам сделать, чтобы жизнь наладилась»?

Жена остановилась, медленно вздохнула и произнесла:

– Нам нужно перепожениться.

– Как перепожениться? Что ты говоришь? Это как вообще? Взять развестись и заново пожениться?

– Это не обязательно. Достаточно символического ритуала обручения. Можно сделать новые кольца, выбрать ПРАВИЛЬНУЮ дату и сделать свадьбу такой, чтобы мы сами посчитали её настоящей. Событие перезапишется и всё пойдёт на лад.

– Ну а какие даты подходят нам она сказала?

– Даты там три. Одна через неделю, другая через месяц, а третья через два месяца.

– Ну я не представляю, как сделать свадьбу незабываемой. Что мы должны сделать? Ах да, видишь ли, я не романтичный и не могу тут помочь.

Я ушёл в сарказм и обиду даже при всём том, что головой понимал, что это реально может сработать и идея просто отличная. Я даже позабыл о тяжести дня и желании заболеть.

Жена посмотрела на меня и спокойно сказала:

– Я бы поехала в тёплую страну и сделала бы обручение там. Как бы мы не организовали это событие, там это будет сто процентов незабываемым мероприятием.

Я хотел начать песню про цены, ковид и завал на работе, но по взгляду супруги понял, что сейчас это будет просто нелепо и такого игрока просто пора удалить с поля и не играть с ним дальше в одной команде. Я собрался с духом, поднялся со стула и неожиданно сам для себя сказал:

– Мы сделаем это, я ЗА, давай искать страну!

Само и сразу проявилось слово – МЕКСИКА. Без причин и надуманностей. Просто повисло в пространстве. Об этом говорило всё. Туроператор предложил это страну в числе первых, по ситуации с ковидом она – одна из лучших, и в рекламах кругом стали проявляться сплошные сомбреро и маракасы вместе с поющими гитарами. Нас будто вели какие-то высшие силы. Всё складывалось как-то складно. На абсолютной мели мы позвонили знакомой из турагентства и рассказали о задумке. Она выдала список задач и график платежей. Мы повесили список на стену и начали активничать. То один, то второй получал какие-то неожиданные заказы и деньги и их аккурат хватало, чтобы занести ровно в назначенный срок. Документы сделались как по маслу, и даже с инвестором я договорился на отпуск без особых проблем, чему был очень удивлён. Судьба или наше упрямое и несгибаемое намерение это были – не знаю, но это случилось. Мы прилетели в Мексику.

* * *

Теперь, когда я чудесно провёл очередной день, не выходя даже за территорию отеля, я понимаю, что это рай. Рай, в котором я бы мог просто продолжать купаться в Карибском море или нескольких крутых бассейнах вместе с весёлыми гостями под динамичные ритмы. Я мог бы загорать на чудесном солнышке, танцевать под зажигательную живую музыку, участвовать в пенных вечеринках у бассейна с позитивными диджеями и аниматорами, наблюдать за животными, которые гуляют по огромной территории, как по заповеднику. Ещё я бы мог кушать до упаду включённую в стоимость прекрасную еду во всех ресторанах отеля и пить всё, что наливается в пяти барах. Я бы мог заниматься в фитнес-зале, ходить на СПА, посещать вечерние цирковые и танцевальные шоу, и скорее всего, всё это мне бы не надоело делать весь мой отпуск, и при этом я бы не потратил на это ни копейки из кармана. Полный «All inclusive» весьма расслабляет, но приехал я сюда совсем не за этим, ведь всё это могло бы быть доступным в той же Турции.

Я никогда не хотел бы сыграть свадьбу в Турции. Совсем вот никогда. Именно поэтому я и решился поехать так далеко и так за дорого. Я отпустил все зажимающие реальность мышцы и впустил поток изобилия в свою жизнь. Я открылся новому, начал дышать, смотреть на мир через мою новую приятную и тёплую цель – сыграть свадьбу в Мексике через два месяца, и всё получилось.

После того, как мы выбрали страну, я начал изучать, что там можно поделать, и понял, что недооценил Мексику. Я очень мало слышал о цивилизациях Толтеков, Ацтеков, Альмеков и Майя, которые таинственным образом внезапно исчезли с полуострова Юкатан, оставив после себя бесценное наследие и гору загадок. С календарём Майя я был знаком, но глубоко не погружался в тему. Я начал изучать Мексику за две недели до вылета, и меня захватил этот мир. Я читал о шаманизме, который тут встречался сплошь и рядом. Пятьдесят три удивительных индейских племени составляли население Мексики до прихода испанцев, все они живут здесь и до сих пор, пропитанные своей культурой, обычаями и укладом. Все они совершенно разные как по образу жизни, так и чисто внешне, что говорит о разном их происхождении. Майанцы, к примеру, физиологически не похожи ни на кого из других народов. Невысокий рост, почти полное отсутствие шеи, абсолютно круглая, обычно, голова, таких больше нет. Как после этого не верить в их инопланетное происхождение?

Итак, шаманизм. Это не что-то неосязаемое или эфемерное. Я бы сказал, что в таких странах, как Мексика, эти люди больше реальные практикующие медики, а не какие-то шарлатаны, водящие руками и произносящие заклинания, хотя попадаются и такие. Хорошие шаманы здесь в статусе докторов, не больше не меньше, а вещества, которыми они лечат, относят к лекарствам. Пейот, айуаска, камбо, рапэ – это лишь малая часть того, что называют здесь народной медициной, а не ерундой с наркотическим уклоном. Люди давным-давно научились взаимодействовать с природой, и природа помогает им лечить душу и тело, помогает очиститься и порою помогает найти ответы на свои вопросы.

Бытует мнение, что к просветлению, или просто к духовному развитию ведут два пути. Один путь проходит через практики медитаций, йогу, дыхание. Когда ты через работу с телом и разумом вводишь себя в определённое состояние, производя настройку тела и разума. Когда входишь в это самое состояние, то получаешь инсайты и новые знания. Второй же путь – это когда ты не особо практикуешь, но знаешь, как взаимодействовать с тонким миром и получаешь знания и инсайты оттуда через общение с духами, с природой, с космосом и самой планетой – и всё это через специальные вещества, растения силы, при этом не обязательно годами медитировать или быть веганом. Индия специализируется на первом пути, а Мексика – на втором. По первому пути я гулял и не скажу, что безрезультатно, но душа жаждала нового опыта. Я хотел пройтись по второй дорожке. Вот ещё одна, глубинная цель моего визита в Мексику помимо свадьбы, точнее пересвадьбы. Она появилась за несколько дней до вылета и тихо начала материализовываться, но пока я был бледным туристом-пакетником, который прилетел бухать и веселиться в пятизвёздочный отель «Блю Бэй Гранд Эсмиральда» на первую линию Карибского моря, в пятнадцати километрах от городка с романтическим и красивым названием Плайя дель Кармен.

Ещё в Москве мы придумали и заказали наши новые кольца, вернее это сделала Жена. Она придумала образ и, нарисовав эскиз, разослала по ювелирным мастерским. Отозвалась классная девушка, которая прониклась ситуацией и выполнила работу чётко, быстро и очень хорошо. Кольца получились очень эффектными и красивыми.

Накануне свадьбы тринадцатого мы обошли территорию отеля и приняли решение, что свадьбу мы сыграем исключительно на рассвете и точно у карибского моря. Мы прошлись вдоль берега и обнаружили деревянный постамент для мероприятий, который идеально подходил для нас. Он стоял почти у воды и с него можно было бы отлично встретить рассвет. Решение приняли сразу и обоюдно. На утро никто не проспал и всё было достаточно чётко. Явились мы на берег с рассветом вместе с сыном. Он ко всему относился с пониманием, делал, что мы просили, и его это всё очень забавляло. Ещё бы. Мы были нарядные, одетые во всё самое лучшее. Жена даже сшила себе платье по этому поводу и выглядело оно как всё гениальное и внезапное – просто потрясающе. Мы забрались на полуметровый постамент и начали церемонию. Сначала мы скидывали с себя всё ненужное, всё самое плохое и тяжёлое прямо в море, куда-то в далёкую-далёкую прекрасную и тёплую даль, и просили у вселенной обновления, просили перезагрузить наши отношения, которые были далеко не самыми плохими, но всё же очень сложными. Делали мы это всё чисто интуитивно и конечно не были уверены в правильности, но становилось всё легче и веселее.

Мы надели кольца, нежно поцеловались и простояли, обнявшись какое-то время. Теперь мы муж и жена. Снова. Девятнадцать лет совместной жизни теперь не в счёт. Всё только начинается. Четырнадцатого сентября две тысячи двадцать первого года мы стали мужем и женою в Плайя дель Кармен в Мексике, и это наша новая свадьба и наша новая жизнь.

В течение целого дня ещё я чувствовал, как с меня сходит какая-то старая аура, оболочка. Я отпускал разные мысли, состояния и свои взгляды на жизнь. Я обновлялся. Целый день. К вечеру меня начали посещать странные и приятные ощущения, что теперь я могу гораздо больше, что теперь мне доступны новые, расширенные опции реальности. Это было очень вдохновляюще.

К вечеру мы заказали праздничный ужин в особенном ресторане отеля и, поедая вкусности, ко мне пришло чёткое и ясное понимание, что я, решившись тогда на кухне поехать за границу и перепожениться, будто выбрал правильную дорогу, которая очень быстро выведет меня на другой уровень. Как это будет, было пока непонятно, но вера в это появилась, и она окрыляла. Я начал шутить, весело и хорошо шутить, а жена начала чаще смеяться. Мы стали больше заботиться друг о друге в мелочах, и всё это окрыляло. Мы всей семьёй впали в эйфорию.

Сейчас, когда я пробыл здесь уже четыре дня и наконец-таки действительно расслабился, я понимал, насколько меня сплющило в Москве. Насколько меня зажало, насколько я сам себя придавил долженствованием, обязанностями, рутиной. Я лежал у замысловатого бассейна с чистой водой, спал в прохладном, обдуваемом кондиционером номере, купался в бирюзовом и нежном Карибском море среди немногочисленных водорослей, которых тут было сейчас не так много, как рассказывали на ютубе. Я играл в подвижные игры с аниматорами просто потому, что они проявляли активность и увлекали своим огнём и позитивом, танцевал на танцполе, танцевал в бассейне на пенных тусовках, я плавал с маской вокруг прекрасного кораллового рифа, видя картинку не хуже, чем в мультике про Немо, ел вкусную и вредную еду. И вот я осознал, что дошёл до точки, когда я стал спокойным, расслабленным и даже счастливым. То чувство, когда фотографируешь себя, затем смотришь на фото в телефоне и не можешь себя узнать, потому что там какой-то преуспевающий, улыбающийся, немного загорелый и расслабленный мужчина. Увидев фото двухнедельной давности, когда я был запечатлён во время прогулки с семьёй в Москве, стало не по себе, ведь оттуда смотрел совершенно опустошённый, бледный, раздражённый и болезненный тип, видимо находящийся в плену у сомалийских пиратов или что-то такое. Я лежал на пляже и думал об экзотике. Что ещё мы можем тут сделать, какой опыт сможем получить. Вчера мы были на Майанских пирамидах, и это нас сильно впечатлило. Экскурсия была чудесной и увлекательной, и если бы не комментарии нашего молодого и поверхностного гида, который совсем ничего не знал о культуре Майя кроме информации из википедии, то я бы поставил экскурсии десять из десяти. Проблема была в том, что гид пытался объяснять нам данные постройки с позиции нашей современной цивилизации, всё время, как на зло, упоминая такие слова как – дикари, примитивные люди и так далее. Как так дикари, думал я, когда их календарь более современный, чем любые существующие, и до сих пор ни разу не сбоил. Как дикари могли так разбираться в астрономии, что тысячи лет назад расписывали все орбиты планет на стенках своих немыслимых пирамид до мельчайших значений? Как они в древности додумались до виадуков и как же дикари могли придумать такую невероятно сложную игру как поколпок? Спорить не хотелось, но и слушать было неприятно. Я пытался чувствовать. Гулять, дышать, смотреть и максимально чувствовать. Мы остановились у одной из каменных плит, на которой был высечен початок кукурузы, а вместо кукурузинок там были изображены человеческие головы. Гид говорил, а я пытался не слушать, а чувствовать, но чувствовал я лишь то, что мне очень и очень жарко и что скорее всего мои руки очень скоро облезут от активного солнышка, и ноги тоже.

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2

Другие книги автора

Tiempo De Carlos

Дмитрий Давыдов