Прости, Медвежонок!

Так рассуждала она сама с собой, когда ее обуревали воспоминания о Стасе. Она не гнала их от себя, а пыталась убедить, что те приятные воспоминания были ложными, а правда – вот она: пошлая, циничная и лицемерная.

Она ведь могла просто проигнорировать звонок и все бы действительно закончилось. Но она на него ответила…

В тот день ее телефон буквально разрывался от звонков с незнакомого номера. Она действительно не слышала первых звонков, так как выходила из кабинета. Звонили на личный, а не рабочий номер. Поэтому она решила не перезванивать, нужно будет – перезвонят. Но полетели сообщения: «Лера, возьми трубку!». Она решила, что это Стас, и заблокировала номер. Ей стали звонить и писать с другого номера, затем с третьего и Лера разъярилась.

«Да!» – раздраженно крикнула она в телефон, звонивший в сто двенадцатый раз подряд.

В трубке было какое-то шуршание, шмыганье и наконец захлебывающийся Светин голос произнес: «Лера, наконец я до тебя дозвонилась».

«Света», – подавляя раздражение, ответила она, выходя из кабинета в коридор, чтобы никто не слышал их разговор, – «Если ты хочешь что-то сообщить мне о своем сыне, то я ничего не стану слушать! Чтобы с ним не случилось, мне безразлично!»

«Да пусть он делает что хочет, хоть вешается», – сколько раз со злостью думала Лера, – «какое мне до него дело? Кто он для меня?! Он мне не муж, не брат, не сын. Чужой человек – лживый и двуличный».

Но одно дело выплескивать такими словами обиду, а другое действительно столкнуться с этим. И выясняется, что и человек оказывается совсем не чужой. И не смотря на гордость и обиду хочется бежать к нему. Бежать и спасать!

«Лера, он вскрыл себе вены! Ты слышишь, Лера», – рыдала в трубку Света, – «Он не с кем не разговаривает, он ничего не ест, он только лежит и смотрит в стену. Психолог сказал, что он бессилен, что Стасу нужна психиатрическая помощь. Ты слышишь, Лера? Лера, его заберут в психушку. Лера, ты должна приехать к нему!»

Сердце оборвалось и упало в ледяную воду, обдав все вокруг холодными брызгами и острыми кусками льда. Бежать и спасать!

«Нет!» – кричал здравый смысл: «Даже не смей!».

«Что ему нужно, так это хорошего ремня!» – цинично прокомментировала Лера.

И твердо сказала: «Света, я никуда не поеду! Я не буду поддаваться на его провокации. Послушай, если я не приеду, он потихоньку смириться и успокоится, а если приеду, то и дальше будут подобные спектакли. Нет, Света, нет! Разбирайся со своим сыном сама!».

«Лерочка, да, я понимаю, ты обижена на него», – залебезила Светлана, – «Пожалуйста, только появись, только побудь с ним, хоть немного, поговори. Он увидит тебя и придет в себя. А дальше мы найдем ему хороших специалистов. Ему нужно немножечко помочь прийти в себя!»

«Мне нечего ему сказать!» – упиралась Лера.

Света снова зарыдала: «Лера, я умоляю тебя! Приди! Хочешь, я сейчас приеду и встану перед тобой на колени? Хочешь? Я приеду! Помоги Стасику, пожалуйста! Ле-ра-а-а!».

«Безумие, какое-то», – подумала Лера и обреченно спросила, – «В какой он больнице?»

Света взяла себя в руки, перестала плакать, икая назвала адрес и поинтересовалась: «Когда ты приедешь?».

«Сейчас отпрошусь с работы и в течение часа приеду, что уж тянуть!» – сухо ответила Лера.

«Спасибо! Спасибо, Лерочка!» – горячо поблагодарила ее Светлана, шмыгая носом, – «Тогда мы здесь, мы тебя ждем!»

«Мы?! Кто это мы?» – возмутилась Лера уже молчащей трубке. – «Мы?! Вы издеваетесь надо мной?! Да я эту Карину видеть не могу!»

Она не знала, что скажет Стасу, в голове было пусто. Она даже не понимала – зачем она туда едет и чем может помочь. В голове была сумятица, а в душе волнение.

«Я просто так возьму и приду?» – спрашивала она у себя по дороге, и сама же ехидно отвечала, – «Нет, еще апельсинов ему купи! И что скажу? Здравствуй, Стас, я пришла. И что дальше? Я не хочу давать ему надежду! Я не собираюсь с ним мириться! Мы не ругались, мы расстались! Ой, зачем я на это согласилась?»

Тимур встретил ее в больничном холле и проводил в палату к Стасу. Когда она туда зашла, то с облегчением увидела, что ошиблась с «мы», этими «мы» оказались лишь Света и Тимур. Те ободряюще кивнули Лере и тихо вышли, оставив ее со Стасом наедине.

Тот находился в палате один. Он лежал, свернувшись калачиком, безучастно отвернувшись к стене и Лера видела только его спину в серой футболке.

Подавив в себе отчаянное желание подойти, дотронуться и погладить его по спине, она в замешательстве остановилась посередине палаты, не зная, что делать.

«Твоя мама попросила меня приехать», – неуверенно начала Лера, – «Я и приехала».

Она заметила, что серая спина дрогнула.

«Что ты устроил?» – спросила она уже строго.

Подошла к столику у стены, на котором стояли йогурты в стаканчиках и лежал пакет с бананами и мандаринами, прислонилась к краю столешницы и скрестила на груди руки.

«Что за дешевое представление?» – продолжала выговаривать она спине Стаса, – «Перед кем? Передо мной? Поверь, меня не впечатлило! А вот на твою маму подействовало, она с ума сходит».

«Что молчишь? Поговори со мной! Раз я уже здесь», – начала заводится Лера, – «Ах ты страдаешь, переживаешь… Так тяжело, что жить не хочется… Что так? Ведь ты хорошо устроился – захотел к одной пошел, захотел к другой, захотел к мамочке поехал. И все тебя любят и все о тебе заботятся. Ах, ты наш Стасик дорогой, наш хороший ласковый мальчик. Только я не твоя мамочка, Стас, я по умолчанию, безусловно любить не смогу, только за то, что ты хороший мальчик».

«Это у тебя страдания?» – ехидно спросила она и сама же ответила, – «Только это мне страдать надо! Это ведь ТЫ меня обманул! Я, наивная дурочка, решила, что все у нас по-настоящему, искренне и честно. Я ведь любила тебя! Заботилась о тебе, к чувствам твоим бережно относилась. А ты?»

Глаза у нее заволокло, и Лера быстро захлопала ресницами, чтобы не дать слезам скатиться.

Она порывисто вздохнула и продолжила: «Понимаю, что слово «променял» здесь не уместно, так как Карина была в твоей жизни всегда. С ней много связано, понимаю. А зачем тогда была нужна я? Для жизненного разнообразия? Так я живой человек, и я гордая, и «одной из» быть не желаю!».

«Да скажи уже хоть что-нибудь», – с обидой выкрикнула Лера, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию от безучастной спины.

От бессилия и поддавшись внезапному порыву, она взяла один из мандаринов со стола, замахнулась и кинула его в лежащего Стаса. Стас зашевелился. В него полетел следующий мандарин, затем еще один и еще. Мандарины летели, отскакивали от препятствий и падали на пол, как маленькие оранжевые мячики. Кожица на них трескалась и в воздухе разливался сладковато-острый цитрусовый аромат.

«Хорошо, что сейчас не сезон арбузов», – хрипло произнес Стас, садясь на край кровати, опуская ноги на пол и заправляя за уши всклокоченные волосы.

Он медленно поднялся, заслонился от летящего в него уже банана, подошел к Лере, перехватил ее руку, в которой она держала очередной фрукт, и с силой прижал к себе.

Лера трепыхалась, отбивалась, пытаясь выбраться из его тисков, но при этом стараясь не коснуться перебинтованных запястий и не сделать ему больно. Стас был сильнее и чувства к нему оказались сильнее ее обиды.

«Пусти!» – безуспешно дернулась она еще пару раз и затихла, а когда он ослабил хватку, она сама прильнула к нему, обвив руками за шею.

Среди его спутанных волос Лера впервые заметила блестящие ниточки седины.

«Я не отпущу тебя, слышишь!» – приглушенно кричал он ей в висок, – «Не отпущу! Я не могу без тебя! Не могу! Ты моя!»

«А ты?» – оттолкнула его от себя Лера.

Стас поразил ее своим резко постаревшим видом. Как-будто кто-то неведомый перемотал ему на десять, а то и на пятнадцать лет вперед. Перед Лерой стоял взрослый изможденный мужчина с пустым потухшим взглядом. Старше его сделала и двухнедельная щетина на бледном осунувшемся лице.

«Я не могу это объяснить», – тяжело выдохнул он, хмуря брови и отводя взгляд в сторону.

Затем очень пристально посмотрел Лере в глаза и твердо произнес, тяжело дыша после каждой фразы: «Я никого не любил так как тебя. Я вообще никого не любил кроме тебя. Я жить без тебя не могу. Мне дышать без тебя больно».

«Прекрати!» – остановила его Лера, – «Немедленно, прекрати! Не хочу ничего слышать!»

Чуть помолчала и бескомпромиссно добавила: «Сюда я больше не приду. Когда выйдешь из больницы, тогда и поговорим!»

Повернулась и ушла.

***

«Поговорили?» – спросила Ирина, разломив бумажный пакетик с сахаром и высыпав его содержимое в чай.

В кофейне, в которую они зашли погреться и перекусить после прогулки было многолюдно. Фоном звучала джазовая музыка, стоял гул разговоров. Они сидели у окна. За окном жил своей размеренной жизнью город.

Ира медленно размешивала сахар ложкой и обеспокоенно смотрела на свою подругу, которая время от времени погружалась в свои тревожные воспоминания, замолкала и ее приходилось тормошить, возвращая в реальность.

«Да, поговорили», – отозвалась Лера, грея руки о чашку с кофе, – «Стас пытался мне объяснить свои взаимоотношения с Кариной, но я не услышала от него ничего вразумительного. Выходило так, что Карина чуть ли не принуждала его спать с ней. А он не имел права ей отказать. Бред какой-то! Как это можно взрослого парня принудить?»

«Не знаю», – удивилась Ира – «Действительно бред. Он что? Безвольная игрушка?»

«Вот и я не знаю», – развела руками Лера.

16

Карина пришла домой к Стасу на следующий же день после выписки его из больницы.

«Стасик, родной мой, как ты нас всех напугал», – начала она с порога. – «Почему ты не захотел, чтобы я приходила к тебе в больницу?»

«Я не хотел, чтобы вы с Лерой там столкнулись», – объяснил он, – «Она хоть и сказала, что больше ко мне не придет, ну мало-ли…»

«И что ты в ней нашел?!» – возмутилась Карина, снимая и подавая ему пальто. – «Наглая, хитрая, самоуверенная, заносчивая. Она что тебя околдовала?»

«Прекрати, Карин, я просто ее очень люблю», – ответил Стас.

Он взял у нее пальто и повесил на плечики в шкаф в прихожей.

«Ну и люби себе на здоровье, кто тебе мешает», – раздраженно парировала Карина, проходя в комнату.

«О чем ты хотел со мной поговорить?» – спросила она, усаживаясь на диван и положив ногу на ногу, отчего ее короткая юбка задралась и обнажила кружевную резинку черных чулок.

Стас взял стул, развернул его спинкой к Карине и уселся на него верхом напротив нее.

«Карина, я хочу сказать тебе, что никаких интимных отношений между нами больше не будет! Все! Точка! Хватит!» – решительно произнес он.

Карина хмыкнула: «Если это все, то я пойду. Мальчик мой, мы это с тобой уже проходили и не раз. Как только ты в кого-то влюбляешься, то говоришь мне эти слова. А потом бежишь обратно весь в соплях. Ну куда ты денешься!».

«В это раз все по-другому. Это… это подло по отношению к Лере» – твердо сказал Стас.

«Да кто она такая, твоя Лера? Всего лишь очередное увлечение!» – опустила ногу на пол Карина и угрожающе подалась вперед, – «Что хорошего она для тебя сделала?!»

«Она меня по-настоящему любит! Искренне! И я ее тоже!» – уверенно ответил Стас.

«Только любит и все?» – захохотала Карина и вскочила на ноги, – «Пупсик, да никто и никогда не сделает для тебя больше, чем я!»

Она встала напротив Стаса и, сощурив глаза, начала говорить, тыкая в него пальцем: «Уж не ты ли говорил мне, мол «Кариночка, меня никто кроме тебя не любит. Я никому кроме тебя не нужен…»

Стас насмешливо взглянул на нее, закатил глаза и криво усмехнулся: «Карин, это было давно, мне было шестнадцать лет. Это всего лишь подростковые переживания».

«Только не забывай, кто был с тобой все твои годы! Кто вытирал твои сопли, сидел с тобой в больницах, задницу тебе кто подтирал? Кто? Мать твоя? Которая все по мужикам бегала и свою личную жизнь устраивала?» – зло проговорила она, – «А я чемпиона из тебя сделала. И всю жизнь на тебя положила, неблагодарный ты щенок! Своей жизни не было, твоей прожила! Даже замуж не вышла!»

«Я не просил тебя об этом!» – раздраженно ответил ей Стас. – «Кто тебя мешал завести семью!»

«А кто бы позаботился о тебе и о твоей легкомысленной матери?» – многозначительно спросила она.

«Все, Стас, довольно, надоело» – отмахнулась от него Карина.

«Что тебя не устраивает?» – возмутилась она, вновь усаживаясь на диван и расправляя юбку. – «Замуж меня брать не надо! В жизнь твою я не лезу! Даже любить меня не прошу! Трахайся с кем хочешь! Живи с кем хочешь! Хоть с бухгалтершей своей, хоть с чертом лысым! Все, что я прошу – это благодарность! А благодарность твоя – у тебя между ног. Не для любви, а здоровья ради. Что ты еще можешь для меня сделать?! Ты ж больше ни на что не годишься!»

«На что вы мужики еще нужны?! Некоторые, конечно, еще бабло зарабатывают, как Тимур. Вот только на другое уже силенок не хватает», – хохотнула она, – «Мне Света сама жаловалась. Угу, представляешь! Ладно, не твоего ума это дело. А ты парень молодой, полный сил, от тебя не убудет! И тебе хорошо, и мне хорошо и на Лерку твою еще останется!»

Она встала, подошла к Стасу, приподняла ему голову за подбородок и, заглянув в глаза, чувственно прошептала: «Я же умею делать хорошо. Давай по-быстрому, а? Все равно твоя Лерка уже все знает».

Тот резко от нее отстранился и поинтересовался: «Мне вот интересно, как она узнала о нас? Ты ей сказала?».

«С ума сошел!» – возмутилась Карина, – «Догадалась наверно, как-то. Знаешь, женщина всегда чувствует другую женщину в жизни ее мужчины. И я всегда чувствовала, когда у тебя кто-то появлялся. Это вы, глупые и ограниченные, а тетки понятливые, они такие вещи жопой чуют».

«Карин, вот скажи», – доверительно спросил ее Стас, – «тебе самой не противно спать со мной и знать, что я не люблю тебя как женщину?»

Карина отпрянула от него, как будто получила пощечину. Она быстро совладала с собой и в ее глазах загорелся злой огонек.

«Да плевать мне любишь ты меня или нет. Ты мне должен!», – процедила она сквозь зубы.

«Слушай, Карина», – миролюбиво произнес он, – «Ты красивая женщина. Ты можешь найти себе хорошего мужчину или», – усмехнулся он. – «другую секс-игрушку».

«Никуда ты от меня не денешься», – прошипела Карина. – «Не забывай, что осенью у тебя чемпионат. Куда ты без меня?»

«Как-нибудь справлюсь», – огрызнулся Стас и почти выкрикнул, – «Считай, что все долги я тебе уже отработал и больше ничего не должен! Я и так доставил Лере много неприятностей. Она меня больше ни за что не простит. А без нее меня не существует».

«Идиот», – выплюнула Карина на прощание, стремительно направившись в коридор и нервно доставая из шкафа и накидывая на себя пальто.

«Посмотрим, как ты справишься без МЕНЯ!» – крикнула она, уходя и громко хлопая за собой дверью.

17

«Как ты думаешь, он прекратил отношения с этой…» – скривила Ира, – «Кариной».

Они уже вернулись домой с прогулки и продолжили свои уютные посиделки на кухне.

«Уверена, что да», – ответила ей Лера, – «Знаешь почему?» – и не дожидаясь ответила: «Потому, что она начала мне мстить».

«Как?» – опешила ее подруга.

«Изводила, как умела», – пожала Лера плечом и начала рассказывать: «Я как-то утром выхожу из дома на прогулку с Рэмом, смотрю, а у меня на заборе краской какие-то непонятные знаки нарисованы. Я решила, что это подростки нахулиганили, поэтому рассердилась, но значение не придала. Краска еще такая была…» – пощелкала она пальцами, – «аэрозольная, из баллончика. Я оттерла ее растворителем и забыла об этом. А спустя время стала находить у себя под калиткой и под забором то булавки, то соль рассыпанную, то перья какие-то связанные, то бумажки горелые, то тряпки».

«Эта ведьма, что, порчу на тебя насылала?» – хохотнула Ира.

«Мне тоже сначала смешно было, казалось, что ерунда какая-то, а вот дальше уже не очень», – покачала головой Лера.

«Как ты ее вычислила?»

«Я решила выяснить, кто мне пакостит, и мы с Рэмом стали устраивать по ночам засады на этого «хулигана». Я о-о-очень удивилась в одну из ночей, обнаружив, что это Карина», – Лера округлила глаза, – «Я припугнула ее Рэмом, а она меня прокляла. Стасу рассказала, но он не поверил и только посмеялся надо мной, сказав, что Карина взрослый здравомыслящий человек и такой ерундой заниматься не будет, и чтобы я не придумывала».

«Как со Стасом складывались отношения дальше?» – поинтересовалась Ира, отказываясь от предложенного чая.

«Мы начали все с начала. Он жил у себя дома, я у себя. Мы встречались, гуляли, куда-то ходили, но не так часто, как раньше. Я даже с ним первое время близости избегала», – откровенно призналась Лера, – «у меня перед глазами Карина вставала. Он не торопил, не настаивал. И вообще после всех тех событий, он какой-то пришибленный стал, безропотный… и даже начал меня раздражать.

Точнее раздражала и злила меня Карина, потому что я не знала, как с ней бороться. Не буду же я ее бить! Хотя очень хотелось. В полицию обращаться бессмысленно, никакого серьезного урона она не причиняла, так только – мусорила и забор пачкала. А мои фото, истыканные иголкой, которые я находила в почтовом ящике, серьезной угрозой жизни считаться не могут.

Света пальцем у виска покрутила, когда я ей рассказала и попросила унять свою подругу. Сказала тоже самое, что и Стас, что мол Карина умная, образованная и порядочная женщина и что ей даже в голову не придет подобной ерундой заниматься.

А однажды ночью у этой «умной, образованной и порядочной женщины» хватило ума залезть ко мне двор. Во двор, где живет сторожевая овчарка. Разумеется, Рэм ее «слегка» потрепал. Вот ЧТО она хотела мне сделать?!» – возмутилась Лера, – «Я даже полицию вызвала и скорую для нее. Меня после этого случая несколько раз в полицию вызывали, объяснения давать. Хорошо, что еще виноватой не сделали».

Лейтенант, приехавший на вызов, спрашивает ее: «Женщина, вы зачем в чужой двор полезли?».

Она отвечает: «Посмотреть».

«Что посмотреть? Собачку? Вы что не видите, вон табличка висит «Осторожно злая собака?»

«Представляешь!» – продолжала возмущенно делится Лера. – «А «своим близким» она объяснила это, что мол пришла ко мне мирно поговорить, а я на нее собаку натравила. Ага, поговорить, в три часа ночи…»

«И моя злость на Карину начало потихоньку выплескиваться на Стаса. Не будь его – ничего этого не происходило бы и прекратить все это он не мог.

У него самого без Карины тоже не все гладко было, начались какие-то сложности и неудачи. И я ему помочь не могла. Я ведь ничего в шахматах не понимаю, только знаю, как фигуры двигаются.

Он переживал, замыкался, был даже готов бросить шахматы. Но как можно бросить дело всей свой жизни! Он же столько лет этому посвятил! Я же понимала, как это для него важно! И я не хотела быть причиной его неудач, но ничего не могла для него сделать.

От своего бессилия я злилась и на себя, и на него. Я с ним ругалась, мы ссорились. Я так устала от всего этого, что мне отчаянно хотелось, чтобы все оказалось просто кошмарным сном. Открыть глаза и понять, что все только приснилось. И нет никакого Стаса, и нет никакой Карины, а я живу своей спокойной жизнью с Алисой и Рэмом. Были минуты, когда я его просто ненавидела за то, во что превратилась моя жизнь и очень хотела от него избавиться. А он цеплялся за меня. И я решилась на авантюру» – Лера многозначительно посмотрела на подругу и сбавив голос, произнесла: «Я решила познакомить его с девушкой».

«Ну ты, мать, даешь!» – изумилась Ира, выпучив на Леру глаза. – «Решила пристроить мальчика в надежные руки?»

«Мне стыдно, но я была в отчаянии», – объяснила Лера и начала рассказывать дальше. – «От всех этих переживаний у меня начали пальцы на руках неметь. Врач в поликлинике прописал мне курс массажа и порекомендовал знакомого специалиста. В поликлинике на массаж была большая запись и время не удобное, поэтому я решила обратиться по его рекомендации. Массажисткой оказалась приятная девушка. Ей было двадцать восемь лет, звали ее Вера. Как выяснилось, массаж был не обычным, а психосоматическим, поэтому Вера оказалась еще и дипломированным психологом.

За время сеансов у меня с ней завязались приятельские отношения, я ее пару раз домой подвозила, со Стасом друг другу представила, когда он меня встречал. Вера однажды в разговоре пожаловалась, что сейчас сложно встретить порядочного парня, а я в ответ «поплакалась», что очень люблю бывшего мужа, что моя дочка скучает по папе и мы с ним хотим возобновить отношения, а Стас мне своим присутствием мешает. Что он был всего лишь утешением в разводе, я жалею, что с ним связалась и теперь я не знаю, как безболезненно объяснить ему, что мы не можем быть вместе и прекратить наши отношения.

Она пошутила, что для этого Стасу надо найти хорошую девушку. Я поняла куда она клонит и спросила не хочет ли она стать этой самой хорошей девушкой. Знаешь, Вера обрадовалась, сразу согласилась, призналась, что Стас симпатичный и очень ей нравится. Я предупредила, что с ним не так просто, что у него есть сложности в общении с девушками. Поэтому нужно самой быть инициативной. На что она решительно возразила: «Кому ты это говоришь – я же профессионал!». Вера сама стала придумывать ситуации, как ей сблизится со Стасом.

Сначала она просила его починить ей ноутбук, настроить дома интернет, что-то еще такое же. Я не вникала. Они болтали, пили чай, но интереса к ней Стас не проявлял. А потом была «Операция «Соблазнение».

Лера усмехнулась и скаламбурила: «Я возлагала на Веру большие надежды. Девушка она активная, умная, молодая, симпатичная, образованная, и главное – понимающая. Такая, как ему и нужна».

Мы со Стасом пошли в бар и там якобы случайно встретили Веру. Посидели втроем, подпоили Стаса, затем поехали к нему домой, там еще его подпоили. Когда я увидела, что они сидят и мило воркуют, я тихонько ушла, оставив их вдвоем. Но до дома доехать не успела, как мне позвонила Вера».

18

«Лера, это какой-то кошмар», – услышала она не то удивленный, не то возмущенный голос Веры из динамика телефона, включенного в машине на громкую связь.

«Что случилось?» – встревоженно спросила Лера у девушки.

Вера начала быстро рассказывать: «Только ты уехала, Стас моментально протрезвел и побежал по комнатам тебя искать. Я его успокоила, сказала, что у тебя дела и ты ушла. Предложила еще выпить, затем мы начали танцевать под медленную музыку, он меня обнял, и мы даже начали целоваться».

При этих словах у Леры неожиданно заскребли на душе кошки, но внутренний голос одернул ее: «Ты же сама этого хотела!»

«Лер, ты слышишь меня?» – донеслось до нее.

«Слышу, слышу, Вера, говори! Я за рулем, но могу с тобой говорить», – ответила Лера.

«Ну так вот… Только начали целоваться, как он вдруг оттолкнул меня от себя со всей силы, я так отлетела, что головой об стену ударилась. А сам он в ванной комнате закрылся».

«Ужас! Как ты?» – испугалась она.

«Нормально. Шишку на затылке потерла и говорю себе: «Спокойно, Вера! Ты же профессионал!».

Я со Стасом через дверь разговаривать начала. Он сначала молчал, потом начал отвечать. Мы поговорили спокойно. Он вышел, я его чаем напоила. Мы еще поговорили. Но стоило мне к нему только приблизиться и по голове погладить, как он подхватил меня под мышки, на лестничную клетку вынес и дверь за мной закрыл. Я стою и не знаю – плакать мне или смеяться. Первый раз с таким сталкиваюсь!»

В телефоне раздался сдавленный смех.

«Ой, Лер, это нервное», – пояснила Вера, просмеявшись и сказала уже совершенно серьезно, – «У него к тебе невротическая привязанность. Парню не мешало бы к хорошему психотерапевту походить. Я тебе контакт могу дать. Своди его!».

«Давай!» – обреченно сказала Лера, – «Вер, извини, что так получилось. Я не хотела…»

«Ты тут причем?» – усмехнулась она, – «Не бери на себя, не стоит. А вообще, как психолог говорю, что ему помочь надо. А вот как женщина советую тебе: «Беги от него». Ладно, контакт чуть позже отправлю, когда дома буду. Короче, он вызвал такси и едет к тебе. Так что, встречай его! Пока!»

«Пока!» – отозвалась Лера, отключая разговор.

«Да, чтоб тебя!» – выругалась она, резко ударив по рулю и выкрикнула в адрес Стаса, – «Что ты вцепился в меня, как клещ!»

Лера приехала домой, отправила Алису спать, а сама села в саду дожидаться Стаса.

«Прошел только год с момента нашего знакомства», – думала Лера, – «а такое впечатление, что я уже несколько жизней с ним прожила и каждая, все хуже и хуже».

Она сидела, кутаясь в вязаную кофту, слушала пение ночных птиц и наслаждалась временным состоянием покоя и расслабленности.

«Ле-ра!» – внезапно раздался громкий крик из-за забора, следующий был еще громче, – «Ле-ра!»