Близняшки от босса. Сердце пополам

– А это еще что? – всмотревшись в мое лицо, Вадим чернеет от злости.

Продолжает стискивать мой подбородок, но больно не делает. Наоборот, держит бережно и аккуратно. Большим пальцем свободной руки легко проводит по скуле. Вздрагиваю от теплого прикосновения и пугаюсь своей реакции. Забота постороннего человека обезоруживает меня. Да и ситуация складывается неоднозначная. Если зайдет кто-нибудь вроде Лизоньки, то может неправильно трактовать нашу со Штормом… почти интимную близость.

Судорожно убираю от себя руки Вадима – и пячусь назад, к стойке, увеличивая расстояние между нами. Упираюсь попой в край стола, хватаюсь ладонями в него, впиваясь пальцами в дерево, – и поднимаю голову, глядя на злого босса.

– Ночью в дверь не вписалась, ударилась об косяк, – вру я, потому что стыдно рассказывать о муже. Я словно из неблагополучной семьи сбежала. Хотя в наших с Антоном отношениях благополучием и не пахнет.

С каждым словом лжи, что слетает с моих уст, лицо Вадима меняется, становится разочарованным, а потом – до неузнаваемости бесстрастным и ледяным. Словно только что Шторм поставил на мне крест.

И подтверждением этому служит его короткий, хлесткий приговор:

– Уволена.

Шумно втягиваю носом воздух и теряю дар речи. Все, что я могу сейчас, – лишь ошеломленно ресницами хлопать.

Жду объяснений, но Вадим молча пролетает мимо, шагает к двери своего кабинета, с грохотом открывает ее – и так же громко захлопывает за собой.

Вздрагиваю, царапаю ногтями край стола, чувствуя боль, но это меня мало волнует сейчас.

Уволена?

Касаюсь пальцами щеки, что отдает резким импульсом, мысленно посылаю мужу самые изощренные проклятия и едва слезы обиды сдерживаю. Как глупо получилось!

Что теперь делать? Опять работу искать? А до того момента с дочкой затянуть пояса, которые и так были застегнуты на последние дырочки с легкой руки Антона.

Всхлипнув, обреченно тянусь за своей сумочкой, но тут же отбрасываю ее.

У меня жизнь из-за этого увольнения ломается. Но главное – по Ритке мое безденежье ударит.

Я хотя бы должна знать… ЗА ЧТО?

Собрав внутренние резервы, я рискую без стука ворваться в кабинет Шторма.

– Вадим Дмитриевич, вы не имеете права уволить меня без повода! – фыркаю с порога.

– Серьезно? – иронично изгибает бровь.

Встает с кожаного кресла, неторопливо обходит стол и останавливается, уперевшись бедром в его край. Руки на мощной груди складывает и делает вид, что готов меня слушать. При этом заранее зная исход.

– То есть… – проглатываю слова от волнения, но отступать не намерена. – Если у меня немного… подпорчена внешность, это не значит, что я неквалифицированный работник! Вы даже шанса мне не дали проявить себя

– Подпорчена внешность? – недоуменно брови сводит. – Снежана, мне плевать, как выглядят мои подчиненные.

– Но…

– Все просто, Снежана. В роли помощницы я хочу видеть бойкого и надежного человека. И поначалу ты мне показалась именно такой, – опускает руку и барабанит пальцами по столу. Раздражает. – Мне здесь не нужна жертва, которая мало того, что терпит побои, так еще и оправдания мужу ищет. Это ведь его рук дело? – взглядом на скулу указывает и опять злится. – Сама подумай, зачем мне запуганная, глупая девчонка, которая может не явиться в один прекрасный день на работу, потому что… ее муж убил. На черта мне эти нервы? Своих забот хватает, – добавляет задумчиво.

– Моя личная жизнь вас не касается, – бубню я и голову опускаю, вспомнив о синяке и желая его спрятать. – И мои проблемы не должны вас волновать. Никто меня не… убьет, – сиплю, боясь этого слова.

О Ритке думаю. И в голове тот роковой вечер прокручиваю. Хорошо, что ребенка у мамы оставила. Боже…

Шторм отходит от рабочего места и меряет шагами пол.

– Продолжаешь прикрывать урода? «Случайно», «один раз», «сама виновата», «это он так меня любит»… Типичная реакция жертвы, – выплевывает с разочарованием. – Ты в курсе, что домашнее насилие – основная причина смерти и инвалидности женщин в возрасте от 16 до 44 лет: от него погибают или теряют здоровье больше, чем от рака или ДТП, – чеканит, приближаясь к окну и разворачиваясь спиной ко мне. А тон такой равнодушный, будто он одну из своих журналистских статей озвучивает. – А ты дальше терпи, – подводит итог, будто все обо мне знает. – Однако за пределами холдинга.

Ком обиды подкатывает к горлу, но я заталкиваю его обратно. Вместо него из глубин души вырывается нечто более темное и отчаянное.

– Знаете что! Хватит! – прикрикиваю я. – Вы, Вадим Дмитриевич, хам, деспот и самодур! С ужасным чувством юмора! – Шторм оглядывается и прищуривается, смотря на меня с любопытством. – Вам плевать, что ваши слова или действия могут ранить. И еще, я не жертва. Это… – указываю на свою скулу, – …случилось со мной впервые. И я подаю на развод. Теперь мне как никогда нужна работа. Любая. Чтобы обеспечивать дочь.

– Где она сейчас, – перебивает резко. – С ним?

– Нет, конечно! – бросаю возмущенно. – С мамой моей.

– Развод? – уточняет и глаз с меня не сводит, будто считывая каждый мой импульс, как детектор лжи.

– Да! – выпаливаю искренне.

Сложив руки в карманы, идет ко мне. Останавливается буквально в паре метров, карамельным взглядом испепеляет. И это очень дезориентирует. Но одновременно сил придает, потому что я опять вспоминаю свою булочку Риту. Настолько, что я даже лицо свое побитое приподнимаю, чтобы смело встретить взгляд босса.

– Я хочу, чтобы ты впредь честно отвечала на мои вопросы, – выделяя каждое слово, говорит Вадим. – Если мы планируем работать вместе, то доверие обязательно!

Прокручиваю его фразу в голове снова и снова. Подвох ищу.

– А мы… – сглатываю нервно, – …планируем?

Глава 7

Вадим медлит с ответом. Молчу и я, стиснув губы до покалывания. Возможно, я должна придумать еще какие-то оправдания? Просить Шторма оставить меня на работе. Умолять, пасть на колени перед великим боссом. Но я не чувствую себя виноватой, мне не за что извиняться. А играть не умею. Да и, судя по реакции Вадима на мою ложь, он раскусит меня в два счета и точно прогонит.

Будь что будет! По крайней мере, я попыталась.

Теперь остается лишь ждать приговора.

Невольно прислушиваюсь к тиканью настенных часов и пытаюсь унять стук собственного сердца, которое разошлось не на шутку и, кажется, громыхает на весь кабинет.

В то время, как у меня все внутри леденеет от неизвестности и я не могу унять дрожь в теле, Шторм неторопливо возвращается к столу. Перебирает какие-то бумаги, при этом даже глаз на меня не поднимает, будто я вдруг перестала существовать.

Напоминаю о себе негромким покашливанием. Вадим продолжает свое занятие, не реагируя на меня. Словно я невидимка. Хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что я все еще здесь, настоящая.

– Вадим Дмитриевич, – строго и громко зову я, устав от такого откровенного игнорирования.

Босс в мгновение ока оказывается напротив меня и протягивает стопку листов, в которых все разлинеено и почеркано. Принимаю машинально.

– Что это? – крепко сжимаю бумаги, оставляя на краях мятые следы.

Пытаюсь вчитаться в текст, но слова плывут перед глазами. И если печатный текст с трудом, но еще могу разобрать, то пометки на полях будто на другом языке сделаны. Инопланетном. Почерк неразборчивый. Размашистый, неровный и загадочный, как сам Шторм.

– Мой график совещаний и встреч на неделю, – отойдя от меня, он опускается в кресло. – С контактами заказчиков и партнеров, – откидывается на спинку расслабленно. – Так вот, мне он не нравится.

Свожу брови, бросаю быстрый взгляд на Вадима, встречаюсь с его горячей карамелью, а после, сделав глубокий вдох, возвращаюсь к бумагам. На этот раз изучаю их внимательнее – и каким-то чудом мне удается частично пометки дешифровать. В состоянии аффекта, видимо.

– Кхм… – выдерживаю паузу, которая остро мне необходима, чтобы с мыслями собраться. – Плотный график, – задумчиво хмыкаю и слышу недовольный смешок босса. – Это нормально, что тут есть дни, где на одно время несколько совещаний записано? – отрываюсь от плана и исподлобья на Шторма смотрю.

– Роман договаривался. У него, видимо, есть маховик времени, только со мной он делиться не хочет, – говорит в своей, как я заметила, привычной игривой манере. Но тут же на серьезный тон переходит. – Снежана, я буду благодарен, если ты сможешь упорядочить весь этот трэш, – не выдержав, потирает и сдавливает переносицу, словно мучается от мигрени. – Какие-то встречи нужно сдвинуть, какие-то и вовсе перенести на следующую неделю. Созвонись со спорными клиентами. В конце концов, подключи обаяние – у меня с этим напряженка, я только хуже сделаю, – заканчивает уже с ухмылкой.

– Ясно, я попробую, – тяну неуверенно, но вспоминаю о желании босса видеть «бойкую и решительную» помощницу. – То есть… да! Я все сделаю, – киваю поспешно.

Прижимаю бумаги к груди, однако сразу отстраняю от себя, вспомнив о мокрой блузке. Незаметно смахиваю влагу с листов, но она успевает впитаться, размазав и без того неразборчивые надписи Шторма.

Вадим неотрывно следит за каждым моим движением, а затем, не обронив ни слова, пододвигается к столу. Ищет что-то среди документов и папок.

Неудачно развернувшись, случайно рамку цепляет локтем, и та падает фотографией вниз. Босс мгновенно поднимает ее, ставит на место и одним легким движением стирает несуществующую пыль с изображения.

Кто там запечатлен – я не вижу. Впрочем, это личное – и я не должна лезть в жизнь начальства.

Но почему-то не могу побороть любопытство. Меня словно какая-то неведомая сила тянет подскочить к столу, схватить рамку – и впиться взором в фото. Не понимаю, что со мной. Из последних сил сдерживаю странный порыв. Но глаз от пустого задника рамки отвести не могу. Как и избавиться от необъяснимой бури в груди.

– Роман, свободного водителя найди. Задание есть. Срочное, – рявкает Вадим внезапно, и я вскидываю голову. Босс говорит по телефону: видимо, его он и искал лихорадочно на столе. – Домой к Снежане нужно съездить и привезти кое-то, – скользит по мне взглядом, задерживается на декольте. – А еще в аптеку заскочить, – переключается на мое лицо. – Адрес и детали в смс скину.

Отключившись, вопросительно на меня смотрит. Так, что я молниеносно выпаливаю свой адрес.

– Приступай к работе, Снежана, – бросает босс, набирая текст в телефоне. – Сейчас Виктора к тебе пришлю, он сисадмин наш. Даст тебе все пароли и обеспечит необходимой техникой. Принтер, сканер… Сама ему скажешь, что тебе нужно. Ни в чем себе не отказывай, – заключает шутливо и на дверь кивает.

Срываюсь с места и, довольная, иду на выход. Но на пороге все-таки оборачиваюсь:

– Спасибо, Вадим Дмитриевич, я не подведу, – улыбаюсь я широко и искренне, но босс, взглянув на меня, почему-то хмурится задумчиво.

Сбегаю из кабинета этого переменчивого мужчины, пока он не передумал.

***

Буквально через полчаса стойка в приемной преображается. Оживает. Но мне некогда любоваться обновленным рабочим местом. До прихода Виктора я наспех поправила макияж и уложила волосы так, чтобы скулу прикрыть. И как только меня допустили к ноутбуку, погрузилась в жуткий график Шторма.

И вот сейчас я, словно робот, стучу по клавиатуре. То и дело поглядываю на пометки босса – и себя боюсь потерять в этом беспорядке.

Отвлекаюсь лишь на водителя, который передает мне пакет. Машинально раскрываю сверток, изучаю содержимое, пытаясь переключиться на него после бесконечной вереницы дат, цифр и фамилий.

– Спасибо, но… – цепляюсь взглядом за новую блузку, с биркой и в упаковке. – Зачем? Разве мама не передала вам? – непонимающе на мужчину смотрю.

Боссу я не лгала – я действительно перебралась с ребенком к маме. На следующее утро после ссоры с Антоном успела прихватить наши с Ритой вещи. Воспользовалась тем, что муж отсыпался и не слышал, как я хозяйничаю в квартире. Правда, взяла я только самое необходимое. Остальное решила вывезти после развода.

И сегодня я предупредила маму по телефону о том, что водитель заедет. Все объяснила ей, но…

– Мне открыл какой-то баклан. И, выслушав, послал, – сообщает мужчина грубовато. – Я ездил по этому адресу, – показывает мне смс на телефоне.

Всматриваюсь в дисплей и чувствую себя так, будто на голову ушат воды вылили. Ледяной. А потом еще порывом штормового ветра с ног сбили.

Понимаю, что на нервах я случайно выпалила боссу не тот адрес. Не мамин, а… моего мужа.

Испуганно покосившись на дверь Вадима, мысленно подписываю заявление на увольнение. В его глазах «жертва» опять солгала. И плевать, что невольно.

– Тогда я созвонился с Романом Редивановичем – и дальше действовал по его инструкциям, – успокаивает меня водитель, и я не могу сдержать облегченного вздоха. – Размер он наугад назвал. Наверное, подойдет, – мельком оценивает меня, глядя сверху вниз.

Мгновенно заливаюсь краской. Никогда еще мужчины для меня одежду не выбирали. Но я бесконечно благодарна, что они боссу мою оплошность не сдали.

Собираюсь закрыть пакет, но замечаю на дне какой-то тюбик. Недоуменно достаю его, кручу в руках.

– А это по распоряжению Вадима Дмитриевича, – мгновенно отзывается водитель. – Ну, хорошего дня, – и исчезает за дверью.

Я же продолжаю рассматривать тюбик в голубом оформлении. Название читаю.

Крем от ссадин и ушибов. Детский.

У меня дома такой же лежит. Для Ритки на случай неудачных падений. Им же я на выходных лицо свое «разукрашенное» лечила.

«Еще в аптеку нужно заскочить», – звучат в ушах наставления босса, данные водителю.

И улыбка сама по лицу расплывается. За последние два года я отвыкла от того, что обо мне может кто-то заботиться. Антон был внимательным ровно до момента наступления беременности. Потом его будто подменили. Он не справлялся о моем самочувствии, не переживал, когда я лежала на сохранении, забыл о выписке. И в итоге окончательно отдалился.

А тут… посторонний человек. Побеспокоился. Без какого-либо умысла.

Думаю, мы с боссом все-таки можем сработаться. Но многое от меня зависит.

С этой мыслью быстро переодеваюсь в уборной и возвращаюсь в приемную. Обретя второе дыхание, обзваниваю партнеров Шторма. Несколько раз ошибаюсь номером, неверно распознав цифры. Подбираю нужные, словно код на сейфе. И тщательно помечаю все в графике, чтобы довести его до ума.

Параллельно улавливаю каждое «передвижение» босса. Я ведь должна знать, на месте ли он. Однако Шторм не собирается посвящать меня свои планы. Пропадает на час, видимо, уходит на какое-то совещание, потом как ни в чем не бывало в кабинете закрывается. Через какое-то время опять отлучается куда-то. И все молча.

Босс-одиночка. Дикий какой-то.

Надо будет обсудить с ним это. Но позже – сейчас времени нет.

***

Погруженная в работу, упускаю момент, когда начинает темнеть. Полностью переделав план и проверив его, жму кнопку «Печать».

Прикрываю глаза, отдыхая под механический гул принтера. Стоит ему затихнуть, как раздается хлопок закрывшейся двери босса и звук провернутого в замке ключа.

Шторм не прощается. Кажется, он и не замечает меня из-за высокой стойки приемной. Судя по грохоту шагов, направляется прямиком к выходу.

– Вадим Дмитриевич, – подскакиваю я и кричу ему в спину.

Босс вздрагивает и оборачивается, ошеломленно меня сканируя. Будто видит впервые.

– Снежана, побереги мое слабое сердце, – подходит к стойке. – Я пока еще не привык к наличию помощницы, тем более в столь поздний час, – берет в руки распечатанный план, который я ему протягиваю без комментариев. – Что это?

Кажется, удивление его искреннее. Шторм забыл и обо мне, и о задании? Как он вообще компанией управляет, если такой рассеянный. Хотя, может, у него какие-то проблемы в семье. Недаром босс выглядит уставшим.

– Ваш новый график на неделю, – напоминаю ему. – Ознакомьтесь, – хочу улыбнуться, но вовремя осекаю себя. Я заметила, что Вадиму это не по душе.

– Так быстро? – его брови взлетают вверх.

– Я весь день на телефоне, – пожимаю плечами. – И «на ноутбуке», – нервно хмыкаю.

– Хм, да, – пробегает взглядом график. – Отлично, – переворачивает страницу и мрачнеет, чем вводит меня в замешательство. Где я напортачила? – Правда, завтра на восемь утра зря встречу назначила…

Воспроизвожу весь план в голове, мысленно «ищу» нужную строчку.

– Там Туманов, президент второго медиахолдинга и… – «ваш конкурент» – хочу добавить, но заставляю себя замолчать. Босс и так в курсе, не хочу лишний раз его злить. – Он и так недоволен был, что я его двигаю. С трудом удалось договориться. Туманов – сложный человек, – опускаю ресницы.

– Говнюк он, а не человек, – выплевывает с неожиданной злостью. – Прости, – добавляет, взглянув на мое ошеломленное лицо.

– Попробовать перенести? – уточняю, но не хочу этого делать. Мне Туманов по общению жутко не понравился, и я даже мысленно бога поблагодарила, что мне не пришлось работать в его холдинге.

– Нет. Оставь так. Не хочу тебя под танк кидать, – заставляет меня смутиться. – Но сама не опаздывай! Группой поддержки будешь, – смеется.

– Да, конечно, Вадим Дмитриевич, – забывшись, улыбаюсь в ответ.

– Когда наедине, можно без отчества, – бросает Вадим как бы невзначай и продолжает изучать свой план. – Так, а зачем мне на аппаратном совещании рядовой рекламщик? – хмыкает он.

– Что? Я всех по номерам обзвонила, – даю боссу почерканный им график, чтобы сравнил. – Вот, – пальцем указываю.

– Цифру перепутала, – исправляет он, однако опять коряво и, покосившись на меня, вслух номер проговаривает. – Вместо начальника пригласила одного из подчиненных. Седых волос ему прибавила. Всю ночь спать не будет, а думать, за что его «на ковер» вызвали. Завтра же перезвони и исправь недоразумение.

– Оштрафуете? – виновато вздыхаю. И думаю, сколько Шторм может из зарплаты вычесть. А ведь каждая копейка на счету.

– Не боишься, что такими темпами к концу месяца в минус уйдешь? – хохочет он беззлобно. – Нет, – серьезно отвечает.

– Извините, – опускаю ресницы.

– Не извиняйся. В целом красиво все сделала, аккуратненько, – улыбается тепло, разворачивается и направляется в свой кабинет, чтобы бумаги оставить там. – На сегодня свободна, – бросает по пути.

Взглянув на настенные часы, я едва сдерживаю смешок: я и так задержалась, ведь рабочий день полтора часа назад закончился. Но Шторм отпускает меня с таким видом, будто одолжение делает.

Шустро собираюсь и спешу покинуть компанию. Мчусь на остановку, понимая, что могу не дождаться нужного автобуса. В столь позднее время они редко ездят по моему маршруту.

Лихорадочно прикидываю, как добраться с пересадками и сэкономить на такси, которое мне совсем не по карману. Но как назло на макушку падают первые капли дождя, и я запрокидываю голову, смотря в черное, затянутое тучами небо. Лицо постепенно намокает.

Только ливня мне сейчас не хватает! Еще и навеса нет на остановке. Запахиваю курточку, обхватываю себя руками.

Мимо меня проезжает белоснежный автомобиль. Невозможно не заметить – в глазах рябит от него. Слышала, что такой цвет считается наиболее безопасным на дороге: видно издалека.

Заставляю себя прекратить пялиться на машину, но она вдруг останавливается и сдает назад.

Осматриваюсь и понимаю, что я совсем одна. На пустынной дороге. Почти ночью.

На всякий случай испуганно пячусь назад.

Надеюсь, что автомобиль уедет прочь, но стекло вдруг опускается.

– Снежана? – по голосу узнаю Вадима. – Ты что здесь делаешь? – босс подается ближе к окну.

С неподдельным удивлением оглядывает меня с ног до головы. Мрачнеет. Думает, что все вокруг могут позволить себе личный транспорт?

– Автобус жду, – бурчу я.

– Так, понял, завтра машину для тебя выделим, – строго чеканит Шторм. – А пока… садись, – открывает дверь изнутри и приглашает меня устроиться рядом с ним.

– Вадим Дмитриевич, не переживайте, я сама доберусь, – предпринимаю слабую попытку сопротивления.

– Снежана, считай, что это поручение, – сурово произносит, но я чувствую, что он несерьезно. – Не выполнишь – оштрафую.

Невольно улыбаюсь в ответ на его очередную странную шутку. Но дождь усиливается, поэтому, вздохнув, спешу выполнить «поручение».

– Да вы тиран, Вадим Дмитриевич, – усмехаюсь я, греясь в салоне его автомобиля.

– Без отчества! Но спасибо за комплимент, – парирует босс. – Я отвезу тебя домой, однако прежде… – трогается с места и задумчиво на время смотрит. – Заедем за моей дочерью. Она сегодня у бабушки.

Глава 8

Слышу, как дождевые капли барабанят по крыше, смотрю на мокрые дорожки на лобовом стекле – и импульсивно кутаюсь в куртку. Шторм тут же включает обогрев.

– И все-таки неудобно вас утруждать, Вадим… – хочу обратиться полностью, но вовремя обрываю себя. – Вам потом с дочерью крюк из-за меня делать. В такой ливень, – говорю скорее ради приличия, потому что на самом деле рада, что босс проезжал мимо и предложил подвезти. Если бы не он, я бы вымокла до нитки – и домой добралась бы ближе к ночи.

– Внутри салона не капает, – хмыкает он, вбивая что-то в навигатор. – Тем более не такой уж и большой крюк получится. Я ведь правильно твой адрес запомнил? – разворачивает ко мне дисплей с построенным маршрутом.

Несмотря на то, что в машине становится все теплее, я начинаю дрожать. Стоит лишь название улицы увидеть.

Следует отдать должное, Вадим запомнил все в точности. Но как бы сейчас пригодилась его рассеянность!

Что мне делать? Соврать, выйти у дома мужа, а потом под дождем добежать до маминого? В принципе, там недалеко, но… Вдруг Антон выйдет во двор? Или на балконе в этот момент курить будет? Закон подлости никто не отменял.

И если босс опять поймает меня на лжи, то точно прогонит из компании.

– Не совсем, – тяну я, заламывая пальцы.

Пока Вадим выезжает с обочины на трассу и ускоряется, я выпаливаю на одном дыхании все, что случилось. Признаюсь, что ненароком перепутала адреса. Шторм слушает, не сводя взгляда с дороги, и при этом не проявляет ни единой эмоции. Продолжает молчать, когда я заканчиваю «выступать с повинной» и опускаю голову.

– Теперь точно уволите? – гипнотизирую свои руки, сложенные на коленях.

– Безусловно, – отзывается он, не глядя на меня. – Сначала оштрафую, а потом уволю, – чеканит серьезно. Хоть я и не успела досконально изучить своего босса, но сейчас я почему-то чувствую подвох. – Уволю тебя. И Романа. И водителя, – перечисляет Вадим, заставляя меня повернуться к нему. – Но так как я не знаю, кто именно ездил за вещами, то придется сократить весь штат водителей, – заключает уже с улыбкой.

Откашливаюсь, чтобы подавить облегченный смешок. И откидываюсь на спинку кресла расслабленно.

– Теперь ясно, почему вы помощницу так быстро выбрали. Знали, что все равно и дня не продержится, – хихикаю, успокоившись.

Ловлю на себе теплый взгляд босса. И куртку расстегиваю, потому что жарко в салоне становится.

– Ничего подобного. Ты мне понравилась как человек. Зачем мне «смотреть всех», если я определился? Глупая трата времени, а я свое время ценю, – Вадим поглядывает на часы, видимо, о дочери вспомнив, и прибавляет газ. – Кстати, за честность тебе плюс один «к уровню», – хохочет он. – Снежана, за все время, что я управлял холдингом, у меня не было ассистента. Не нуждался как-то. Но после рождения дочери многое изменилось, – неожиданно босса пробивает на откровения, поэтому я сижу тихо, как мышка. – Знаешь, приоритеты теперь иначе расставляю. И порой не могу уследить за всем в офисе. Роман тоже не справляется. Поэтому мне нужен кто-то для подстраховки. Будешь моими глазами, ушами и здравым смыслом, Снежана, – ухмыляется.

– Всего-то! – фыркаю в ответ. – Я справлюсь, – обещаю серьезно. – Правда, у меня у самой дочь такого же возраста, как и у вас…

– Черт. Все-таки мы обречены, – подтрунивает Шторм и поворачивает резко, а я на всякий случай пристегиваюсь. – Если еще трястись перестанешь, то цены тебе не будет, – косится на меня, и я выпрямляюсь. – Адрес матери скажешь? – одну руку оставляет на руле, а вторую – протягивает к навигатору.

Диктую, на этот раз без ошибок, жду, пока Вадим выберет нужный пункт. Но он отвлекается на трель входящего звонка, что раздается на весь салон. Включает громкую связь, чтобы руки не занимать: он и так несколько задач на полном ходу выполняет.

– Привет, зай, – доносится из динамика женский голос. Приторный и визгливый. Хочется прикрыть уши, но я лишь зубы стискиваю. Боковым зрением замечаю, как морщится босс.

– Да, Лена, – отвечает Вадим прохладно и на меня косится.

Отворачиваюсь к окну, затихаю и принимаю равнодушный вид. Не хочу мешать разговору.

– За-ай, а мы тут… – игриво распевается… его жена? Скорее всего.