Сердце Лейверона

Мира Кейл

Сердце Лейверона

27 лет назад

Джольф беспокойно мерил шагами берег, вглядываясь в яркие огни Нарвика по ту сторону озера. Он волновался, что перепутал место или день, ведь прошло уже часа три, не меньше, а их все не было. Первое задание от хранителя, а он уже успел напортачить!

Джольф воззвал к памяти и все проверил. Да нет же, все верно: он там, где надо и когда надо. Осталось лишь спокойно дождаться.

Вдруг тишину нарушил звук шумного водопада, и в ярком синем вихре появились двое. Джольф схватился за сердце, переводя дыхание от облегчения и восторга. К завораживающему появлению хранителей трудно привыкнуть.

– Джольф, как хорошо, что ты уже здесь! Я не сомневался в тебе, – к мужчине приближался хранитель Великой реки в обнимку с женой.

Анникен опустила голову, будто ей было совсем неинтересно, что вокруг, хотя это первое ее путешествие в другой мир. Хранитель коротко поцеловал жену и, попросив ее подождать, отвел Джольфа в сторону:

– Это хорошее место?

– Да, поменьше людей, побольше природы, как вы и просили, хранитель.

– Отлично. Жилище нашел?

– Разумеется, хранитель. Я приобрел два дома по соседству.

Новоприбывший мужчина кивнул и вздохнул с закрытыми глазами, испытывая не меньшее облегчение, чем Джольф минутой раньше.

– Слушай внимательно. Твоя задача позаботиться об Анникен и моем потомке. Сговорись с богами, если потребуется, но не дай их в обиду. Ты будешь их тенью, пока ребенок не вырастет. Проследи, чтобы они ни в чем не нуждались.

– Вы не вернетесь?

– У меня дар владения водой, а не предвидения. Надеюсь, что вернусь, но это не может быть скоро, особенно, учитывая разницу в течении времени. Мой ребенок никогда не должен узнать о БронТасуиле, пока все не уляжется. Ты понял меня?

– Понял, – с готовностью кивнул Джольф, но хранителю этого было недостаточно и он затряс мужчину за плечи, точно бестолкового юнца.

– Ты осознаешь, насколько это важно? Если Хейдрун доберется до моего дитя… – тут его осенило, он отпустил Джольфа и полез в сумку, доставая артефакт блокировки. – Если я все же не вернусь к рождению, тебе придется самостоятельно запечатать энергию младенца, чтобы она не светила звездой через все слои миров. Вот, оставляю тебе все необходимое.

– Я понял, хранитель Витарр.

– Возможно, однажды случится так, что мы потерпим поражение… И надежды не останется… Тогда придет время обратиться к моему потомку, – хранитель нервно сглотнул, будто ему были противны собственные слова и он хотел затолкать их поглубже. – Запомни, друг, ребенок – самый крайний вариант, когда других решений уже не будет… И если это произойдет, ты сделаешь все, чтобы он попал в БронТасуил и исполнил свое предназначение. Но не раньше!

Джольф впервые видел грозного хранителя Витарра сомневающимся и напуганным. Обычно он внушает страх, а не испытывает его. Джольф знал, какой ценой обойдется разлука хранителю и его возлюбленной, и был решительно настроен сделать все, что в его силах, чтобы сгладить последствия этого нелегкого выбора.

Витарр уже вернулся к своей жене:

– Любимая, я оставляю тебя и постараюсь вернуться аккурат к родам.

– Обещаешь? – спросила Анникен, поглаживая свой едва заметный живот. Ей приходилось сдерживать слезы, чтобы еще больше не отягощать прощание.

– Любовь моя, хотел бы я обещать, но ты же знаешь, что я даю слово, только когда полностью в нем уверен.

Безошибочно чувствуя отчаяние и страх своей любимой, Витарр пожалел, что был так прямолинеен и поспешил успокоить ее хоть немного.

– Но я обещаю, что буду бороться за БронТасуил до последнего, чтобы вы могли в него вернуться. И обещаю, что мы так или иначе встретимся в следующей жизни, если потеряем друг друга в этой. Я люблю тебя. Каждая моя мысль и каждое мое действие будут с памятью о вас. Ты – мое сердце, – сказал он, беря ее руки в свои.

– Ты – мое сердце, – ответила Анникен, роняя слезы, которые тут же поймал Витарр.

Они повторили клятву, данную друг другу сотни лет назад, веря что она неразрывно связала их души, потому что оба понимали: Витарр, скорее всего, не вернется.

Часть 1. Путешественник

1.1

Не верится, что удалось все разрулить. После такого мероприятия смело могу составить пособие «Как ивент-менеджеру справиться со всеми неприятностями и при этом не сдохнуть». Точнее, не потерять важного заказчика.

Пока гости, чьи хмельные головы все неурядицы восприняли с юмором, кружили на танцполе, я осторожно села на стул, готовя себя к тому, что он может развалиться подо мной. Обошлось. Прислонила голову к стене, вконец портя укладку. Какое блаженство иметь возможность держать глаза закрытыми.

– Кто списком гостей занимался? Ты? – спросила с соседнего стула Вика.

– Я.

– Значит, ты сейчас ответишь мне, кто вон тот подозрительный тип?

Приоткрыла глаз и проследила за пальцем подруги.

– Он же прямо на нас смотрит, чего тычешь-то в него?

– Я точно помню, что его здесь не было! Появился из ниоткуда, ни с кем не говорит, не пьет, не ест, странный какой-то, – нахмурилась Вика.

– Исключено, сюда пускали только по приглашениям, – возразила я, надеясь, что она от меня отстанет. Пока гости танцуют, у меня целых шестнадцать минут на отдых, и он мне жизненно необходим.

– А что если я скажу, что он выбрал своей жертвой тебя? – не унималась подруга, у которой, к несчастью, тоже перерыв между выходами на сцену.

– Почему сразу «жертвой»?

– Ну или целью. Женщины на него буквально бросаются, а он их всех скидывает, на тебя таращится.

– Пусть таращится, мне не жалко, – ответила, снимая туфли и разминая пальцы на ногах. В другое время я бы, может, и послала волну очарования в его сторону, но с недавних пор мои флюиды надежно запечатаны.

– А вкус у него, определенно, есть. Ты костюм его видела?

– Ага, красный, как у Майкла Джексона. Вик, мне правда неинтересно.

– Ясно-понятно. То, что он идет прямо к нам, тебе тоже неинтересно?

– Вперед, лови свой шанс, проверь только, ресницы не отклеились?

Она пнула меня в бок и резко откинулась на спинку, прищемив мне волосы так сильно, что голова дернулась.

– Ай! Ты чего? – вскинулась я, но подруга сделала вид, что очень занята в телефоне.

– Прощу прощения…

Мужчина в красном загородил свет, окуная меня в свою тень.

– Слушаю вас? – быстренько надела туфли обратно. Скорее всего, у гостя возник вопрос. Гость увидел мой бейдж, гость пришел за ответом. Заодно можно узнать его имя и прогнать по списку.

– Вы подарите мне один танец? – таким суровым голосом не на танцы звать, а только в суд.

– Нет, я работаю, – указала на бейдж. С досадой вспомнила, что оставила свою маскарадную маску у техников. Была бы в ней, как и все, он бы, возможно, не заметил меня.

Меня накрыло волной невысказанного укора, который читался лишь в простом наклоне головы. Мужчины было слишком много, от него исходила энергия человека, который в себе не сомневается и привык брать свое. Пришлось встать – меня раздражало, как он нависает.

– Видите, что здесь написано? – натягиваю веревку бейджа. – Организатор. Я здесь для того, чтобы причинять веселье, а не получать его. Тем более, если заметят, что я посреди рабочего вечера танцую, это сильно уронит меня в глазах моего клиента, вы так не думаете?

Повезло, что этот клиент еще не появлялся, вряд ли бы он одобрил бесовщину, которая здесь творилась. Электричество сошло с ума и выключалось несколько раз в самые неподходящие моменты. Кто-то выпустил конфетти прямо во время фуршета, закидывая всю еду и напитки блестящими бумажками. Вместо танцоров к нам прибыли аниматоры с детского праздника в костюмах собак из службы спасения. А когда, наконец, подоспели танцоры, не работали софиты. Хоть с фотозонами все было в порядке, одно жаль, фотографы так и не приехали. Я с каким-то нездоровым смирением ждала финала вечера – с фейерверком уж наверняка будет грандиозный провал.

Однако, целых двенадцать минут ничего не приключалось, так что надежда на благоприятный исход еще есть.

– А то, что он застал бы вас сидящей здесь – это нормально? – здоровый тип сделал такое странное движение губами, поджал их и чуть выпятил вперед – осуждает.

Заметила, что Вика трясется от смеха, прячась за планшетом с программой вечера.

– Почему же нет? – быстро нашлась я. – У всех есть свое рабочее место. Мое перемещается вслед за ходом мероприятия. Пока гости танцуют, я должна быть здесь.

Хоть он ничем и не выдавал своих эмоций, меня обдавало исходящим от него холодом. Ишь ты, какой чувствительный. Надо с первого раза понимать, когда тебе отказывают.

– Простите, мне как раз нужно проверить… не приехали ли фотографы.

И, обогнув его, стараясь не задеть ненароком, пошла в сторону балкона. Он догнал меня почти сразу же и схватил за локоть.

– Фотозоны в другой стороне, а танцпол как раз здесь.

– Найдите себе другую партнершу, если уж так приспичило танцевать, – подергала руку, на что он только качнул головой. Что за навязчивый тип? Еще глаз вообще не видно под маской, он их там черным что-ли замазал, как Бэтмен?

– А что если я вам скажу, что я и есть ваш заказчик?

– Вы? Да быть того не может, – фыркнула, а сама задумалась.

– Почему же?

Пользуясь моим секундным замешательством, схватил меня и закружил по залу. Он двигался плавно, выдерживая между нами положенную дистанцию. Я летела за его уверенными шагами, надеясь поймать взгляд, но он оставил мне для любования только свой слегка щетинистый подбородок. Надо отдать ему должное, вальсировал он волшебно.

– Будь вы им, вы бы не танцевать меня звали, а устроили публичную порку за все то, что творилось сегодня.

– Считаете, вы заслужили порку?

Не могу понять, то ли он в ужасе, то ли эта мысль показалась ему весьма заманчивой.

– О, порку мне завтра задаст пресса! А еще заказчик оставит такой отзыв, что придется с позором прикрыть свою лавочку, залечь на дно и, для верности, закопаться в него.

– Важно не сколько раз вы упали, а сколько раз встали.

– Да, слышала о таком. А сейчас потанцевали, и хватит, мне пора, – вернула жесткость в голос. В первую очередь, я – профессионал. Крупно облажавшийся профессионал, которого явно кто-то подставил, но с этим мы разберемся позже. – А то вдруг вы подумаете, что я несерьезно отношусь к своим обязанностям. Меня очень волнует судьба бала, только стадию «о, боже мой, все пропало» я уже прошла где-то на моменте, когда гости поднимали бокалы с морсом вместо вина. Так что наслаждайтесь вечером, пока еще что-нибудь не случилось. Сходите к столам, там изумительные профитроли с семгой, они поднимут вам настроение.

– Спасибо, я не голоден, – ответил он и прижал меня теснее.

Бунтую, упираясь ему в грудь.

– Ну что же вы так сопротивляетесь, – с улыбкой укоряет он и склоняет голову, вонзаясь в меня взглядом ледяных глаз.

Не понимаю, что это за чары! Ноги, будто в заколдованных башмачках, снова полетели вслед за партнером, пока я только смотрела и разевала рот, не в силах даже спросить его имя.

Мы знакомились на другом уровне, и это знакомство было более личным, чем простой обмен именами и вопросы об увлечениях. Мы соприкасались чем-то более сокровенным, тем, что спрятано глубоко внутри даже от нас самих. Я буквально видела, осязала связь, которая образовывалась между нами, натягиваясь тугой пружиной. Он тоже чувствовал это, сомнений быть не могло – прямо под моей ладонью быстро билось его сердце, мощными толчками посылая сигналы моему собственному.

Меня окутывал аромат этого мужчины. Так пахнет лес, умытый весенним ливнем. Так пахнет мороз, мерцающий на заснеженных пиках гор. Такие разные запахи, и, в то же время, идеально естественные и гармоничные в своем сплетении.

Что за дела? Буквально несколько минут назад я была готова бежать от него как можно дальше, а сейчас меня охватила необъяснимая грусть от осознания, что танец закончится и, возможно, мы больше не увидимся. Как он появился из ниоткуда, так и исчезнет внезапно, без предупреждения. Прямо как молния.

Он точно прочел мои мысли, потому что в какой-то момент его рука «случайно» скользнула в вырез на спине. Нас обоих словно прошибло током. Он отдернул кисть, как от горячего, и в ту же секунду снова вернул ее, целенаправленно касаясь именно голого участка.

Затаив дыхание, ждала, что будет дальше, боясь и предвкушая одновременно.

Обняв меня чуть крепче, незнакомец в танце привел нас к краю зала, подальше от людей.

Он полностью завладел мной, привязал к себе своим неповторимым запахом, каждым прикосновением, каждым взглядом. Я помнила про работу, про то, что он – совершенно незнакомый человек, и все же не могла сопротивляться ему. Потому что вот мы, два кусочка пазла, идеально подходящие друг другу, река и берег, соловей и его песня, карамель и попкорн.

Не приостанавливая свой гипноз ни на секунду, он потерся щекой о мою раскрытую ладонь, вдохнул запах на запястье, а потом невесомо прикоснулся к нему губами.

– Теперь ты меня запомнишь, Эрика, – даже его низкий голос беззастенчиво ласкает в нашем укромном уголке.

– Да кто ж вы такой?.. – взывая к последнему огоньку рассудка, спросила я. Ответ, если и был, затерялся в шквале ощущений, который внезавно обрушился на меня.

Я чувствовала, как кровь бежит по венам, как работает каждый мой орган: желудок грустно сжался от голода; воздух с трудом поступает в легкие из-за сбитого дыхания; кожа чувствует все ниточки одежды; в мозгу электрическими разрядами рождаются различные импульсы.

Я познакомилась с каждой клеткой своего тела. Даже больше, я была этими клетками. Я рождалась, делилась, жила и умирала.

И каждой из бесчисленных клеток чувствовала его, загадочного незнакомца, тянулась к нему, как цветы поворачиваются к солнцу. Слышала, как ускоренно бьется его сердце. Как перетекает тепло с его ладони в мою.

Мое сердце тоже грохотало в грудной клетке, кровь оглушительно плескалась по венам.

Я уже не понимала, где нахожусь, потерявшись внутри самой себя.

Невыносимо это больше выдерживать.

«Неожиданно», – услышала откуда-то снаружи и отключилась.

1.2

Фантастически тепло и уютно, не знаю, куда делся остаток вечера, но как же чудесно наконец-то оказаться дома!

С трудом разлепила глаза и навела фокус. Полумрак. Не домашний. Меня кто-то держит на руках?! Улавливаю свежий лесной запах. Все в порядке, это мой знакомый незнакомец. Я разглядывала его, преодолевая головокружение, стараясь ничем, ни вдохом, ни дрогнувшей мышцей не выдать своего пробуждения.

Мне не было видно его лица, наполовину скрытого за черной маской, но откуда-то я точно знала: мысленно он не здесь.

– Быстро вы очнулись, – сказал незнакомец, не поворачивая головы.

– Что произошло?

– Вы потеряли сознание. Возможно, вам стало плохо из-за духоты. Я вышел с вами на воздух.

– Это вы… вынесли меня? – бегло осмотрелась: мы на небольшой террасе, примыкающей к залу.

– Ну да. Только не говорите, что мне стоило оставить вас лежать на полу или передать кому-то другому.

Нет, милый незнакомец, если уж мне суждено было все-таки отрубиться из-за перенапряжения, то я несказанно счастлива, что рядом оказались именно вы.

– Тогда перенесите меня, пожалуйста, вон на тот стул.

Вместо этого он поправил на мне свой пиджак, благодаря которому и было так тепло, и прижал меня ближе. Согласна, пусть лучше так. Размякнув, кладу голову ему на плечо и там, вблизи шеи, наслаждаюсь его неповторимым ароматом.

– У вас очень интересный парфюм. Бодрящий, природный. Не синтетический.

– Вам нравится? – он хмыкнул.

– Очень. Взывает к истокам человечества, к миру без всей этой химии и цивилизации.

– Мой запах ассоциируется у вас с немытым человечеством?

Мы засмеялись, лихо перепрыгивая через многие барьеры, которые разделяют незнакомых людей.

– Вы больше не спешите? И кричать не будете? Я тут вас, как-никак, удерживаю.

– Признаться, был такой порыв. А что, вас все-таки следует бояться?

– Может, и следует.

Незнакомец с тихим коротким рыком наклонил меня вниз, даруя нам последний штрих, яркий финал танца, которого мы лишились. Я ахнула и едва успела схватиться за его плечо, как он наклонился следом. Его лицо замерло в нескольких сантиметрах от меня. Он ждал моей реакции, согласия или протеста, а я замерла: в шоке от наглости, в потрясении от того, что хотела большего, от вида его глаз, которые светились светло-синим. Разве так бывает?

– Ваши глаза… Что за спецэффекты? Где вы купили такие линзы?

– Там где брал, их уже нет, – прошептал он, обдавая жарким дыханием. Его лицо склонилось еще ближе, губы приветствовали мои, пока на расстоянии.

Знала, что он хочет поцеловать меня – его взгляд буквально приклеился к моим губам. Их жгло огнем, настолько нестерпимым было ожидание поцелуя. Кажется, даже ночь благоволила нам, осыпая звездными блестками.

В зале раздался взрыв хохота, безжалостно вторгаясь в наше уединение, развевая наваждение. Что же я творю? Вскочила с колен незнакомца и связалась по наушнику с командой, уточняя, на какой мы стадии и все ли в порядке, затем, с игривым укором в голосе, заявила своему обольстителю:

– У меня ушло на вас времени гораздо больше, чем нужно для одного танца! Признавайтесь, вы один из тех хулиганов, кто весь вечер мне пакостит? Решили тут отвлечь меня, чтобы ваши сообщники еще там что-нибудь натворили?

Он рассмеялся, завораживая своим смехом, искренним, глубоким, приподнимающим черную маску на лице и другую, невидимую маску серьезного и закрытого человека.

– Вы очень проницательны.

– Да, все так говорят, – с беспокойством посмотрела на двери в зал. – И все же мне действительно пора.

– Напоследок ответьте на вопрос… – перехватил руку, не давая уйти.

Сердце кувыркнулось несколько раз. Незнакомец попросит познакомиться поближе?

– Вы хотели бы посвятить себя чему-то важному? – медленно встал, поправляя брюки.

Разочарование было таким сильным. Я даже не подозревала, как сильно хочу снова с ним увидеться, узнать его получше. И пока я ожидала просьбу о личной встрече, он перешел к рабочим вопросам. Поэтому ответила резче, чем стоило:

– Считаете, я тут ерундой страдаю? Поглядите на гостей – они счастливы. Пусть на два-три часа, но они счастливы. И это настроение подарили им я и моя команда. А вы хотите другую работу предложить?

– Что-то вроде того, очень масштабный проект.

– Тогда отправьте мне в офис все детали, вам перезвонят, – надеваю обратно образ деловой леди.

В зале раздались аплодисменты, а со мной в очередной раз связался Кирилл. От незнакомца не укрылось мое нетерпение.

– Я найду вас… – каким-то странным голосом сказал он, от которого мурашки побежали по коже. – А пока возьмите это, пожалуйста, на память о нашей встрече.

– Ой, что вы, не нужно, это как-то… – мямлила, наблюдая, как он вытаскивает из кармана брюк цепочку с кулоном.

– Перебор? Знаю, прошу о многом, но, пожалуйста, примите его. И берегите.

Он аккуратно застегнул застежку, невзначай прикасаясь кончиками пальцев к шее. И тут я вспомнила, что так и не вернула пиджак, а незнакомец слишком хорошо воспитан, чтобы просить его обратно.

– Пиджак вы мне тоже дарите?

– Если хотите, можете забрать. Вам очень идет красный.

– Спасибо, но он мне большеват… Размера так на четыре, – улыбнулась, передавая вещь владельцу и отмечая не только его безупречный вкус в одежде, но и странный переливчатый синий камень на шейном платке.  – Нам обоим пора.

– Да, скорее всего, меня уже заждались, – согласился он, коротко оглянувшись на створчатые двери, из которых лились золотой свет и всеобщее ликование. – Рад был с вами познакомиться, Эрика.

– Откуда вы знаете мое имя? И как зовут вас?

Вместо ответа он ткнул пальцем в мой бейдж, как это совсем недавно делала я, и, блеснув зубами в прощальной улыбке, размашисто вошел в зал, влился в толпу и, рассекая ее, пошел… К сцене?! Поднялся прямо к микрофону, сверкая в свете прожекторов своим потрясающим костюмом.

– Вика, что это значит?! – зашипела в наушник подруге, которая на правах ведущей пригласила на сцену «человека, благодаря которому состоялось сегодняшнее мероприятие».

– Что сейчас он будет изливать свое обаяние на весь зал. Ты ведь уже получила свою порцию? Дай и другим насладиться, – хихикнула она.

– То есть ты знала, что он и есть заказчик, и не сказала мне?

– Он очень просил не говорить. Иначе ты отказалась бы с ним танцевать.

– Вика, это же самая настоящая подстава! Что ты за подруга такая?

Вместо Вики на связь вышел Кирилл и «обрадовал» тем, что фейерверки уехали, и нам срочно нужно их вернуть или придумать альтернативу. Я видела, что все присутствующие с благоговением внимают каждому слову человека в темно-красном костюме, но сама слушала лишь краем уха. Он благодарил всех участвовавших в открытии фонда, за пожертвования, что-то про природу, а потом зашел разговор о храбрости, спасении мира и чистую душу, с которой связано много надежд. В этот момент он замолчал и, готова поклясться, смотрел прямо на меня.

Показала ему «класс», мол, отличная речь, и побежала разбираться с остатком вечера. Только бы обошлось без жертв. Я чувствовала спиной его пристальный взгляд, он преследовал меня. Надеялась, к концу мероприятия его обладатель меня все-таки настигнет, а загадочный незнакомец, ныне – Вальковский Виктор Андреевич, мой самый важный заказчик, куда-то пропал сразу после выступления, оставив мне на память кулон и морозно-лесной запах на коже.

Может, он пощадит меня в своих завтрашних отзывах? Ну, в память о нашем танце.

1.3

Под ноги то и дело попадался мяукающий кот. Мой последний подвиг на сегодня – покормить его и положить еду строго в миску, а не мимо. Меня потряхивало и тошнило от адской усталости и странного озноба. Еще жутко чесалось и горело запястье, как после ожога. Списав все на стресс и аллергию, приняла антигистаминное и окуклилась в одеяло.

Настойчивый звонок будильника беспощадно выдернул из сладкого сна, где Вальковский снова кружил меня в вальсе, на этот раз посреди леса, и без устали восхищался тем, как я мастерски спасла его мероприятие.

– Боже мой, выключите кто-нибудь это! – накрылась подушкой.

– Эрика, а тут лицо твоего самца. 

– Выключи, не хочу с ним говорить.

– Как это сделать?

Стоп, что?!

Окончательно проснувшись, вскочила на кровати, лихорадочно вспоминая, где у меня лежит что-нибудь подходящее для самообороны.

– Кто здесь?

В комнате никого не было, кроме сидящего на тумбе кота, нюхающего разрывающийся музыкой телефон. Решив, что злоумышленник где-то прячется, проверила ванную и пошла обследовать всю квартиру, вооружившись лаком для волос.

– Покорми, раз уж встала, а? Жор такой, наверное, глисты. Совсем забросила меня.

Выглянула из кладовки и встретилась с зеленым взглядом кота.

– Что, стыдно стало? То-то же.

Ну не может кот говорить. Пока не увижу его шевелящиеся… губы… не поверю! Присела около него, смотрю.

– Нуар, скажи что-нибудь.

– Хочу креветок! – сидит статуэткой, хвостом лапки обернул, глаза внимательные. Рот даже не дернулся.

– Ты действительно… говоришь… Но почему я тебя понимаю?

– Так ты меня понимаешь? Наконец-то! Столько мучительных лет я пытаюсь до тебя достучаться! – кот устроил забег по квартире, то и дело зависая на когтеточке, прикрепленной к стене.

Зажмурилась. Боже мой, только говорящего кота мне не хватало! Бешеный рабочий график довел-таки меня до безумия, и пришла пора обратиться к специалисту. Есть вариант, что кто-то решил подшутить надо мной и уже хохочет по ту сторону где-то спрятанной камеры, но что-то в это плохо верится.

Из комнаты снова раздался звонок телефона.

– С тобой мы еще не закончили! – потрясла перед котом лаком для убедительности.

– Ой, меня этим не напугать, нанюхался уже этой отравы.

Взяв трубку, зажала ее между плечом и ухом и почесала запястье. Выглядело оно обычно, разве что овальное родимое пятно на внутренней стороне увеличилось и деформировалось, приобрело очертания… чего же?

– Надеюсь, у тебя что-то очень важное, раз звонишь мне в такую рань?

– С каких пор обед – это рань для тебя? – в голосе Макса отчетливо слышалось раздражение.

– С тех пор, как я должна отсыпаться после бурной ночи. Так в чем дело?

– Как раз хотел поговорить о бурной ночи, раз уж ты на сообщение не отвечаешь. Как все прошло?

– Без накладок не обошлось, в целом же неплохо. А что?