А если это любовь

– А что, по-твоему, более унизительно – спать с мужиками, заметь, за большие деньги, или голодать? Терпеть унижения от таких, как мы, или, например, начальства…

– Так, все! Это уже философия, – отмахнулся от разговора Мурадов. – В любом случае, я пас. Девочка не для меня.

– А кто для тебя? Твоя краля?

– Ирка, что ли? Да брось. Там все закончилось. А вот ты, например… Ну, ведь совсем другое дело, а? Пила же наравне со мной, а ты посмотри – не забыла отправить мои вещи в химчистку. Золото, а не женщина. – Чтобы как-то смягчить холодность, Родион осторожно провел пальцами по щеке и заправил Бэлле за ухо выбившуюся из пучка прядку.

– Я для тебя слишком старая. Но каждая из моих девочек обучена вот таким вот нехитрым приемам. И поверь мне, эти мелочи скрашивают досуг гораздо ярче, чем самые изощренные ласки. Подумай об этом, красавчик.

Глава 3

– Фу! Господи… Какая вонь! У нас что, кто-то умер и разложился?! – Дарина спрятала нос в воротнике толстовки, но и это мало помогло.

– Наверное, опять вьетнамцы селедку жарят, – высунулась из комнаты Сашка. В общаге строительного универа проживало не так уж много девчонок, и всех их селили на одном этаже. Их… и почему-то вьетнамцев.

– Дык! Дык, твою бабушку…

Дыком звали одного из заморских парней, на счету которого числилось больше всего кулинарных экспериментов. Собственно, поэтому подозрение Сашки пало сразу же на него. Услышав, что его окликнули, Дык пулей выскочил из кухни и, виновато улыбнувшись, спрятался за порогом своей комнаты. Дверь которой захлопнулась аккурат перед носом разъяренной соседки.

– Еще раз, Дык! Еще один только раз ты примешься за старое, и я тебе эту селедку знаешь куда засуну?! – угрожающе прорычала Сашка, колотя для наведения большего ужаса по двери кулаком.

– Ай, ладно, Саш. Брось. Ему хоть кол на голове теши. – Дарина сладко зевнула, перехватила поудобнее ремешок на рюкзаке и поплелась к своей комнате. Но стоило ей открыть дверь, как Дарину окликнули:

– Эй! Никитина…

– Да? – чертыхаясь про себя, Дарина медленно повернулась к вахтерше. Она была готова к тому, что та опять заведет разговор об оплате. Тогда как у нее с этим сложно. Но ситуация оказалась еще более неприятной – рядом с Зоей Владимировной стоял одетый по всей форме участковый.

– Тут с тобой поговорить хотят. Из полиции.

Сердце оборвалось и ухнуло в пятки. Первой, что мелькнула в её голове, была мысль о том, что отец таки зашиб мать по пьянке.

– Старший лейтенант Могилев Иван Петрович.

– Дарина. Дарина Никитина. Ч-что-то случилось? С родителями?

– Мы можем пройти?

– К-конечно.

«Почему он не отвечает?» – думала Дарина, чувствуя, как паника захлестывает ее все сильней. Вот сколько раз она говорила матери – разводись! А та не слушала. А та каждый раз находила повод, чтобы простить отца. И защищала его, защищала…

– Вы одна в этой комнате живете? – поинтересовался Могилев, зачем-то открыв дверцу допотопного холодильника. «Ну-ну, сообщи, если что-то найдешь», – очевидно, на нервной почве у Дарины сдали нервы, и она фыркнула. Участковый мазнул по ней недовольным взглядом. Под которым Дарина вмиг присмирела.

– Нет. Вот с Сашкой.

– Александра Седельникова, – представилась Сашка по всей форме.

– И все?

– Ну, да, – растерялась Дарина. Она никак не могла понять, что происходит, а потому ее уже конкретно трясло.

– Здесь также зарегистрирована Алина Витальевна Сергеенко.

– Да. Зарегистрирована. Но она практически не показывается. А что? У нее что-то случилось?

– Совсем не показывается? Тогда где же она живет? – проигнорировал вопрос Дарины Могилев. Девушки переглянулись.

– Даже не знаем. Мы не были особо близки. Она, кажется, к парню съехала. Сразу, как мы заселились.

– Как парня зовут?

– Какого именно? – буркнула Сашка. – Те у нее менялись с завидной регулярностью.

– Саш! – одернула Дарина подругу.

– Значит, Алина Сергеевна вела разгульный образ жизни? Пила? Может быть, наркотиками баловалась?

– Может, и баловалась, откуда нам знать? Свечку мы не держали.

Осознав, что мента интересует их соседка по комнате, Дарина испытала такое невообразимое облегчение, что остальной разговор прошел, будто сквозь нее. Она тяжело опустилась на стул и отвернулась к окну, чтобы никто не увидел, как дрожат ее губы.

Участковый еще пытался расспросить их об Алькиных родных и успехах в учебе, но Дарина с Сашкой и тут ему ничем не смогли помочь. Так ничего от них толком и не добившись, Иван Петрович насупился и засобирался прочь.

– Постойте! А что случилось-то? Почему вы интересуетесь?

– Напали на вашу подружку. Да так отмутузили, что пришлось в больницу ее забирать.

– Как? – ахнула Дарина. – В больницу? А в какую?

– Вам зачем? Вы ж почти незнакомы, – подозрительно сощурился ментяра.

– И что? У неё здесь никого нет. Может, Альке что-то понадобится. Правда, Саш? – Дарина перевела растерянный взгляд с мента на закатившую глаза Сашку.

– Ну-ну, благодетельницы, – бросил участковый. – В первой она, – смилостивился все же, перед тем как закрыть дверь. В комнату проникла новая порция вони. Дарина поморщилась. Растерла глаза ладонями. После ночной смены и всех последних событий спать хотелось нещадно. Спасибо Дыку – хоть жрать теперь захочется нескоро. Её, вон, до сих пор тошнит.

– Тебе чая сделать? – поинтересовалась Сашка, доставая привезенное из родительского дома варенье.

– Ну, какой чай, Саш? Собирайся! – решительно хлопнула ладонями по столу. Тот у них был сразу и обеденным, и письменным – по ситуации. – Нужно к Алине съездить.

– И не подумаю. – Сашка демонстративно облизала ложку и отвернулась к буфету.

– Эй! Ты чего? А если бы с тобой что-то случилось?

– Она сама виновата, ясно? Нечего было… – Сашка осеклась, злобно бахнув чашкой о стол.

– Что? Раз начала, так договаривай. Чего ломаешься?

– В эскортницы она подалась, ясно? Я случайно наткнулась на ее страницу в Инстаграм. А там все понятно. Фотки Алькины. Расценки… Она особенно и не скрывает, чем занимается, представляешь? Как-то сталкивалась с ней на кафедре. Разодетая в пух и прах, на нас свысока, как на дерьмо, смотрит. Решила небось, что стала птицей высокого полета. А тут-то ей перышки и повыщипали! – Сашка зло улыбнулась. – Ну, чего смотришь? Челюсть с пола подними!

– Просто это как-то неожиданно, – словно оправдываясь, пролепетала Дарина. Но ведь и правда неожиданно! Как ни крути… В голове не укладывалось, что кто-то из ее пусть и дальнего окружения занимался чем-то таким. И как вообще вышло, что за один день ей пришлось аж два раза столкнуться с этой неприглядной стороной жизни? Вспомнив о визитке Бэллы в кармане, Дарина поерзала. Казалось, та жжет ее кожу даже через плотную ткань джинсов. Все же нужно было выбросить эту бумажку сразу. Она даже занесла руку над урной. Но в последний момент передумала и сунула ту в карман.

– Просто ты наивная, Никитина. А если так разобраться – ну откуда у нее еще могли взяться бабки?

– Не знаю. Слушай, а может, ты что-то неправильно поняла? – оживилась Дарина. И этим почему-то привела Сашку в еще большую ярость. Выскочив из-за стола, та рванула к своему старенькому диванчику. Но, не рассчитав с психу траекторию, ударилась мизинцем о ножку. Выматерилась, машинально растерла место удара. И подпрыгивая на одной ноге, не без труда отыскала в подушках свой телефон, чтобы продемонстрировать Дарине доказательства.

– Ну? Что скажешь? Это можно понять как-то двусмысленно? – зло сощуришись, поинтересовалась Сашка, сунув подруге под нос открытое приложение Инстаграм.

– Нет. Нет, пожалуй. Только…

– Что?

– Ну, допустим, она этим занималась. Теперь-то что? Пусть она в этой больнице и сдохнет? Одна?

– Нет. Пусть ее там проведывают подружки по эскорту, понятно? Она, значит, от нас рыло воротила, а нам ее проведывай, так, что ли?

– Это как-то не по-человечески, Саш.

– Алло, Никитина. Ты забыла, где живешь? Здесь всем друг на друга насрать. Каждый сам за себя. Ты, вон, с ночной, так? И завтра в ночную. Учишься, работаешь, едва сводишь концы с концами. Зачем тебе чужие проблемы? Лучше ляг, отоспись, ну, правда. Учеба через неделю начнется. Потом некогда будет.

Наслушавшись Сашкиных речей, Дашка вроде поначалу даже прониклась и, смалодушничав, действительно завалилась спать. А вот уже наутро стало стыдно. И за Сашку, и за себя. Она тихонько встала, почистила зубы, оделась и, даже не выпив чаю, хотела было уйти. Но тут в дверь постучали.

– Кого еще принесло? – буркнула Сашка, пряча голову под подушкой. Дарина пожала плечами – откуда ей знать? Щелкнула замком, толкнула дверь и… едва успела подхватить пошатнувшуюся Алину.

– Сашка, вставай! Я сама ее не допру!

– Не ори, – просипела та. – Голова раскалывается.

– Ты разве не должна быть в больнице? – возмутилась Дарина, помогая неожиданной гостье дойти до Алькиной пустующей кровати, на которой они с Сашкой устроили склад одежды.

– Там меня найдут. И в моей квартире тоже. Я… здесь перекантуюсь. Пару дней.

– Счастье-то какое! – саркастично скривила губы Саша. – Ты, Никитина, как хочешь, а я звоню в полицию. Понятия не имею, кто ее ищет, но уж точно не хочу, чтобы ее искали здесь.

– Стерва! – устало прошептала Алина.

– Шлюха, – отбила Сашка.

– Прекратите немедленно! Сейчас не до этого. Саш, давай ее на мою кровать уложим… Пока Алькину не освободим. – Сашка уступать не торопилась. – Да господи, оставь свои идиотские принципы! Ей же плохо! Что ж ты за человек? – взорвалась Дарина. К удивлению, Сашка на нее не окрысилась, а даже, как будто и впрямь встряхнувшись, сняла с Алины уродливые сланцы и даже помогла устроить ее ноги на кровати.

– Пиздец, – коротко прокомментировала Сашка, разглядывая уже успевшие почернеть гематомы. – Чем это тебя так?

– Отвали. Я сюда пришла не на исповедь, а перекантоваться.

– Ну, и кантуйся тогда, – вновь завелась Сашка, но ее голосу явно недоставало прежнего злорадства. Видно, даже Сидельникову прошибло то, что она увидела. Алина отвернулась к стене и практически тут же уснула. Ну, или ее вырубило, что, учитывая ситуацию, можно было предположить с гораздо большей долей вероятности.

– Может, все же вызовем скорую? Если она окочурится в нашей комнате…

– Ее обращение с побоями уже зафиксировано. Так что нам ничего не грозит. В конце концов, она здесь зарегистрирована, так? Кто мы такие, чтобы ее выпроваживать?

– Ага. Ты, конечно, молодец. Сейчас туда-сюда и слиняешь на работу. А мне оставайся и жди непонятно чего. Вдруг за ней и впрямь явятся?

– Это вряд ли. Она сама бы сюда не пришла, если бы здесь ей хоть что-нибудь угрожало.

Проспала Алина весь день, вставая лишь два раза по-маленькому. Туалет располагался аж в конце коридора, поэтому для этих целей пришлось использовать ведро. «Не такая уж и новость для трех девчонок, приехавших из провинции, – подумала Дарина. – А вот клиентов Алины наверняка бы хватил удар, увидь они эту неприглядную картину».

В общем, подремать перед новой сменой у Дарины не получилось. Пока кровать освободили, пока сварили из последнего замороженного окорочка бульон… Альку-то кормить надо! А тут еще Славка не звонил. Они с Дариной встречались уже полгода. Но из-за занятости виделись хорошо если пару раз в неделю. Когда-нибудь, когда станет полегче с деньгами, они планировали снять квартиру, но пока… Пока приходилось довольствоваться вот такими короткими свиданиями.

Дарина сунула руку в карман с мелочью. Пересчитала остатки роскоши. На булочку и то не хватит. Что уж мечтать о кофе с ореховым сиропом, которым так соблазнительно пахнет на весь переход? Взгляд остановился на ящичке пенала. Там, надежно спрятанные в прокладке, хранились деньги, отложенные на учебу. Мелькнувшую было мысль потянуть из заначки Дарина задушила на корню. Потому что до зарплаты было еще далеко, а крайний срок оплаты за обучение наступал уже завтра.

– Ну, все. Я побегу. Если что – звони!

– Тебе или сразу в полицию? – буркнула Сашка. Дарина испуганно рассмеялась. Все же она надеялась, что до этого не дойдет. Дарина сделала себе пометку расспросить Альку о том, кого им хотя бы остерегаться. Так сказать, чтобы знать врага в лицо, и помчалась вниз по ступенькам. Вонь от кулинарных экспериментов Дыка все еще давала о себе знать. И меньше всего Дарина хотела ей провоняться.

Рабочий день, точнее, ночь прошла довольно гладко, хотя, признаться, проходя мимо коморки начальства, Дарина забывала, что ей нужно дышать. Так и ждала, что Наталья ее окликнет и велит зайти забрать трудовую. Но ничего, вроде бы пронесло. Бэлла, очевидно, не стала жаловаться.

Бэлла… Почему-то она совершенно не выходила у Дарины из головы. Да и вообще вся эта ситуация в целом. Теперь, глядя на каждую женщину, встречаемую ей в коридорах гостиницы, Дарина принималась гадать – а не эскортница ли она? Ну, не берд ли? Ведь даже если это и так – ей-то какое дело? Может, на них мужики денег и не жалели. А вот горничной за уборку хоть бы кто чаевых оставил! К счастью, под конец смены Дарине все-таки улыбнулась удача. Сумма была небольшой, но за вычетом доли начальства ее вполне хватало на кофе. Дарина быстренько переоделась, схватила сумку и помчалась к кофейне, расположенной на первом этаже. Заказала любимый кофе с ореховым сиропом…

– К напитку что-нибудь будете брать?

Дарина скользнула взглядом по витрине с изумительной свежей выпечкой. Сглотнула собравшуюся во рту слюну и покачала головой:

– Нет, спасибо, я не голодна.

И в этот момент наткнулась на ироничный взгляд Бэллы.

Глава 4

Нет… Она не рассматривала предложение Бэллы всерьез. Ни до появления в общаге Алинки, ни тем более после. Во-первых, банально потому, что Дарину не так воспитывали. А во-вторых… Ну какой эскорт, господи! Когда перед глазами – живой пример того, чем это дело может закончиться.

Как удалось выяснить из скупых Алькиных объяснений, в больнице ей диагностировали ушиб ребер и сотрясение мозга. А эти страшные синяки? Кажется, Алина вся была одной большой гематомой. И что-то подсказывало Дарине, что их соседка еще легко отделалась.

Дарина забрала свой кофе и осмотрелась по сторонам в поисках места. Но, похоже, это заведение по утрам пользовалось особенной популярностью. Все столики подчистую были заняты. А в широкие панорамные окна заунывно стучал дождь, тем самым полностью исключая возможность насладиться кофе в раскинувшемся между свечками Сити парке.

– Эй, Шанель! Дуй сюда. У меня полно места, – окликнула Дарину Бэлла, весело сверкая глазами. Было понятно, что она ее провоцировала. Непонятно только, зачем. Дарина нерешительно переступила с ноги на ногу, еще раз бросила взгляд на залитую дождем улицу и вдруг подумала – а, собственно, почему бы и нет? Разве это к чему-то её обязывает?

– Ну и погодка! Да ты присаживайся. Чего стоишь? – улыбнулась Бэлла, когда Дарина подошла к ее столу.

– Спасибо, что позволили присоединиться.

– Да брось! Вместе веселей, правда? Угощайся. Здесь венский штрудель, а тут – наполеон.

– Спасибо, я не люблю сладкое.

Бэлла иронично вздернула бровь, соскользнула взглядом на аж четыре распотрошенных стараниями Дарины пакетика с сахаром, но вслух ничего не сказала. Тишина между ними затягивалась. А Дарина, нет чтобы насладиться ею, выпить свой кофе и молча уйти, зачем-то поспешила заполнить паузу звуками:

– Я никогда не соглашусь на вас работать. Даже если вы на меня пожалуетесь.

– Я? Пожалуюсь? За то, что ты не хочешь на меня работать? – картинно ужаснулась Бэлла. И Дарина чуть не взвыла от отчаяния, потому как каждый раз, находясь рядом с этой женщиной, она чувствовала себя бесконечно глупой и неискушенной провинциалкой. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, каждый раз попадала впросак.

– Нет. За то, что я примеряла ваш пиджак и…

– Съела завтрак?

– И за это тоже.

– А ты все же самоуверенная девица. Мне нравится.

– Это я самоуверенная? – искренне изумилась Дарина.

– Ага. Решила, будто представляешь такую великую ценность, что я, желая тебя заполучить, прибегну к откровенному шантажу?

– А вы сейчас, надо полагать, скажете, что это не ваши методы? – разозлилась больше на себя, чем на Бэллу, Дарина.

– Не мои. Если бы ты так уж сильно мне понадобилась, я бы действовала наверняка. Например, написала бы в полицию заявление о краже броши… Эм… Дай подумать… С бриллиантами! Или нет… Лучше колье, чтоб уж наверняка. Как считаешь, кто бы первым попал под подозрение? – щедро сдобрив обычно томный голос металлом, поинтересовалась Бэлла. Дарина судорожно сглотнула. Обхватила двумя ладонями чашку, но даже ее тепло не спасло от пробирающего до костей озноба. Как-то поздно она поняла, на какой тонкий лед ступила.

– Извините. Я не хотела вас… задеть.

– Ты и не можешь. Не льсти себе. А что касается работы… Не поверишь, но у меня отродясь не было проблем с кадрами. Так что выдохни и успокойся. Никто и ни к чему не станет тебя принуждать. Девочки приходят ко мне сами. Выстояв, поверь, огромную очередь. Каждая из них удавилась бы за шанс, что я тебе дала, – каким-то бесконечно усталым жестом Бэлла поправила волосы и отвернулась к окну. И эта усталость так не вязалась с тем образом Бэллы, который сложился у Дарины в голове, что ей стало совершенно не по себе.

– Я п-поняла. Но это не для меня. И вы поймите, пожалуйста.

– Спроси меня, сколько зарабатывает девочка за выезд?

– Мне это неинтересно, – прошептала Дарина.

– От тысячи долларов до бесконечности.

Что на это сказать? Дарина не понимала. Она допила свой кофе и молча вышла из-за стола.

– Всего доброго, Бэлла.

– И тебе не хворать, Шанель.

Во второй раз за это утро Дарина сделала вид, что не заметила прозвища, которым ее наградили. Но когда она под дождем бежала к остановке метро, из пестрой рекламной мишуры, развешанной по городу, взгляд помимо воли выхватывал рекламу именно этого модного дома. Неужели Бэлла правда считает, что она похожа на девушек с рекламных плакатов? Дарина смотрела то на них, то на себя – в залитых дождем витринах, и не находила абсолютно никакого сходства. Хотя, может, Ленка права, и если их приодеть…

От тысячи долларов до бесконечности… От тысячи долларов до бесконечности… – гремело в голове у Дарины в такт стуку колес приближающегося поезда. – От тысячи долларов, мать его так! – Дарина эту тысячу долларов, дай бог, если зарабатывала за месяц работы летом, когда она могла себе позволить пахать в две смены. Во время же учебы эта сумма сокращалась, считай, в три раза. Денег хватало впритык. От зарплаты к зарплате. И до бесконечности она могла лишь думать о том, как ей выбраться из этой непроглядной нищеты, а не, смирившись с ней, как подавляющее большинство, так в этой самой нищете и сдохнуть.

На этажах общаги царило оживление. Студенты, разъехавшиеся на летние каникулы, возвращались. По коридорам туда-сюда сновали вновь прибывшие. Пришибленные первокурсники с квадратными глазами, матерые и расслабленные выпускники… Дарина здоровалась с каждым, а с некоторыми останавливалась, чтобы перекинуться парой ни к чему не обязывающих реплик. Поэтому путь до комнаты растянулся едва ли не на час.

– Есть кто живой? – пробормотала Дарина, открывая дверь.

– Ага. Но, кажется, это ненадолго, – отозвалась Алина.

– Тогда, может, тебе стоит вернуться в больницу? – Наступая на задники, Дарина сбросила кеды и сразу сунула в обувной шкаф, чтобы те не валялись в проходе.

– Я же сказала. Там меня найдут, – раздраженно повторила Алька.

– А ты не пробовала заявить на того, кто это сделал? Глядишь, и он бы оставил свои попытки.

Дарина опустилась на кровать, открыла рюкзачок и пошарила в его недрах, выискивая телефон.

– Шутишь? Стоит мне сунуться к ментам, и все. Можно ставить крест…

– На чем? На дальнейшей карьере?

– А если и так?! – окрысилась Алька.

– Поверить не могу, что ты готова спустить ему это с рук! А если он повторит то, что сделал, с другой? А если вообще убьет? Ты об этом подумала?

– Это будут ее проблемы, не так ли? – криво усмехнулась Алина.

– А ты? Ты не будешь бояться продолжать после того, что с тобой сделали? Понимая, что в следующий раз может быть еще хуже?

Дарина отложила прочь рюкзачок и, подойдя к кровати Алины, уселась рядом, прямо на пол. Она думала, та не ответит. Слишком долгой вышла повисшая в комнате пауза.

– Буду тщательней выбирать. Или найду того, кто возьмет вопросы безопасности на себя.

– Это кого же? – устало вздохнула Дарина. – Сутенёра?

– Фу, Никитина, откуда ты понабралась таких пошлых слов? Скажем так – посредника.

– Знаю я, как эти посредники работают, – буркнула Дарина.

– Ты? Знаешь? Откуда? Ой, я не могу! – Алька захохотала, но очень быстро её хохот перерос в стон. – Твою ж мать. Не смеши. У меня знаешь как болят ребра?

– Я и не думала тебя смешить. Или ты решила, что одна такая классная, кому предлагали подзаработать? – на этот раз пришел черед Дарины злиться. Непонятно, правда, почему ее пробрало, учитывая сомнительность такого предложения.

– Ну, надо же, – Алина даже немного приподнялась на локте, чтобы рассмотреть Дарину получше. – И кто же… кто тебе предлагал?

– Какая разница? Была одна. Дала визитку.

– Как зовут, помнишь?

– Ну, помню, и что?

– И как же?

– Ну, допустим, Бэлла. И что? – повторила Дарина.

– Да ну на хрен. Как это предлагала? Сама, что ли? Ты ничего не путаешь?

– Слушай, Аль, ты лучше ляг! Что вскочила? – забеспокоилась Дарина. – Это вообще неважно. Я не собираюсь соглашаться. И тебе не советую.

– Стоп… У тебя есть визитка Бэллы? С телефоном?! Дай сюда!

– И не подумаю! Я не собираюсь тебе помогать гробить жизнь. Не сомневаюсь, ты и без меня справишься.

– Ну ты и сучка, Никитина. Тебе что, жалко? Сам не гам, и другому не дам?

– Думай, что хочешь. У меня полно дел, так что если тебе нужно в туалет или…

– Мне нужны контакты Бэллы!

– … поесть, то говори прямо сейчас. Потому что через полчаса я ухожу.

– Да пошла ты!

Вот тебе и благодарность! Пожав плечами, Дарина поднялась с пола. Клацнула кнопкой электрочайника, и пока тот закипал, открыла пенал, достала прокладку и…

– Аль, ты не брала у меня деньги?

– Что б я с ними делала? – буркнула та.

Стараясь как-то себя контролировать, Дарина судорожно развернула еще одну прокладку, и еще… Пока не выпотрошила их все. Вынула коробку с лекарствами и тетрадки с конспектами первого курса. С губ рвались всхлипы, а она их глушила. А она слезы вытирала плечом и искала, искала, искала… Находясь на грани истерики, набрала Сашку.

– Саш, ты мои деньги не брала?! – выпалила, не поздоровавшись.

– Какие деньги, Дашка? Ты с дуба рухнула?

– Те, что я откладывала на учебу! Ну?! Не брала?!

– А, эти деньги. Так их же Славка взял.

– Как взял?!

– Сказал, что ты в курсе. Постой, а ты…

– Ни сном ни духом! – заорала Дарина. – Так… Ладно. Я сейчас ему позвоню.

– Ага, давай. И это… ты не злись на меня, хорошо? Я же не знала…

– Да-да, – отмахнулась Дарина, – ну, все, давай!

Она сбросила. И снова позвонила. Истерично всхлипнула. Рассмеялась. Дарине казалось, она сходит с ума. В голове одна мысль билась – ну, не мог же он ее обокрасть, в самом деле! Но долгие гудки сменяли короткие, когда связь обрывалась. Он набирала снова и снова – безрезультатно. Дарина сползла на пол. Уткнулась лицом в колени и завыла в голос.

– Эй… Эй, Никитина! Ну, ты чего? Не стоит так убиваться из-за денег. Много там было?

– Впритык, чтобы оплатить первый семестр. Господи… Что же мне теперь делать? Как жить? – раскачиваясь, как безумная, Дарина вцепилась пальцами в волосы и с силой потянула. Боль немного отрезвила, но что толку? Если выхода нет.

– Это сколько? Пару тысяч баксов, если мне не изменяет память?

Дарина истерически всхлипнула. Как бы ей хотелось не помнить… Жить так, чтобы не помнить, потому как, ну, право, это такая мелочь! А она до копейки помнила. Потому что над ней эта сумма висела, словно дамоклов меч.

– Где-то так. Да.

– И как скоро они тебе понадобятся?

– Сегодня! – прошептала Дарина, судорожно соображая, как ей быть. – Слушай, Аль, а для тебя ведь это совсем не деньги, так? Может, ты сможешь мне занять, а? Я отдам, правда. Все до копейки со Славки вытрясу.

– Да было бы что трясти. Славка – это твой мужик, что ли?

– Парень. Бывший, наверное… А впрочем, разве не все равно? Скажи, ты сможешь занять?

– Ну, допустим. А ты мне что?

– А я все-все верну. Хочешь, даже с процентами!

– Ну, допустим, для меня эти деньги – капля в море. Проценты мне ни к чему. Собственно… Деньги тоже можно не возвращать.