КОТнеппинг. Помеченная территория

Кошарель и я веселились, выкрикивали все новые и новые названия несуществующих деликатесов:

– Осетровый котбургер, индейка а-ля Сорбонна, итальянская мяулена!..

Тут и там раздавались веселые крики, а Байрам упрямо тянул свое занудное:

– Колбасы дам…

Вот что бывает, когда ты слишком уж тщательно расписываешь сценарий своей свадьбы. Какой же занудный жених, никакой импровизации!

– Я сам найду! – истошно провопил Байрам, неуклюже поднимаясь с места.

Потом он и его толстые прихвостни стали бродить по всей террасе, заглядывая под столы и открывая всевозможные двери.

Чаплин подошел к нам, обаятельно улыбнулся и промурлыкал:

– Кошечки мои, ну вы и устроили тут кавардак! Впрочем, так даже лучше. Мне пора сделать перерыв. Пусть жених сам ищет свою невесту. Он ведь найдет? – с легким беспокойством поинтересовался конферансье.

– Найдет-найдет, – успокоила я его. – Она в чулане, за трубой.

– Советую обратить внимание на самые темные уголки этой замечательной террасы! – громко объявил Чаплин, стараясь направить несчастного жениха по верному пути.

Несколько жирных котов тут же побрели в сторону кирпичной трубы, из которой до наших усов все еще долетал едва уловимый, но очень приятный аромат еды.

– А нам с вами пора выпить по порции «Валерианы а-ля натюрель», – произнес Чаплин и облизнулся.

Но не успели мы притронуться к нашим мисочкам, как вдруг всю террасу наполнил оглушительный противный визг.

– Сирена! Шухер! Сматываемся! – в тон сигнализации завопила госпожа Илона.

Огромная орава кошек и котов бросилась врассыпную. Одни успели перепрыгнуть на соседние крыши, другие по водосточной трубе соскочили на землю и теперь улепетывали темными переулками.

Я, Чаплин и Кошарель укрылись на толстой ветке, за пышной листвой огромного старого дуба, росшего почти вплотную к зданию ресторана. Отсюда прекрасно просматривался парадный вход «Белой кошки».

Сигнализация надрывалась где-то внизу. Скорее всего, один из котов-официантов попался, когда выносил еду из ресторанной кухни. Это могло быть чревато огромными проблемами: двуногие могли нагрянуть на террасу и испортить все торжество, такое случалось крайне редко, но все же случалось. У всех на памяти была вечеринка, посвященная всемирному дню кошек. Так вот, какой-то официант неудачно задел провод сигнализации, приехала пожарная машина, и пожарные, не разобравшись, в чем дело, ухнули струю воды прямо в окошко терассы. Это было ужасно! Все намокли, как выдры! Как вы знаете, кошки боятся не самой воды – чего ее бояться! У нас так устроена шерсть, что мы очень долго сохнем и можем простудиться. Это собаки, не к ночи будь они помянуты, сохнут на ходу или прижимаются друг к другу. Но мы-то существа не стайные и не стадные. А самой по себе высохнуть очень сложно!

Мышиный хвост, как же неудачно все сложилось! Только бы не пожарные! Но, к счастью, двуногие никак не отреагировали на истошный металлический вой, который вскоре прекратился. Тревога оказалась напрасной.

Когда все стихло, мы втроем выбрались из укрытия и вернулись на террасу, где остались только Байрам, пара его толстопузых друзей и сама Илона, которой профессиональная честь не позволила бросить свое заведение. Остальные гости только-только начали выползать из своих укрытий. Количество их заметно поубавилось.

Завидев меня и Кошарель, жених разъяренно зашипел:

– Где моя невеста?!

– В чулане за трубой! – ответила Кошарель и выгнула спину.

– Ее там нет, – сказала Илона. – Как и вообще нигде.

Тревожно переглянувшись, мы с Кошарель пулей помчались в чулан. За нами поспешили все остальные. Дверь была открыта. Внутри по-прежнему лежали горы хлама, перевернутая миска и турецкая подушка с изрядно покусанными кисточками. Мурчеллы не было.

– Мы оставили ее тут, клянусь, – растерянно мяукнула я.

Будто по команде наши взгляды устремились на круглое окошко сверху, которое теперь было распахнуто настежь.

Байрам опустил большую лобастую голову.

– Мурчелла, моя девочка, ты бросила меня! – Старый кот всхлипнул, горькие слезы потекли по его усам.

В эту секунду мне стало искренне жалко его. Неужели Мурчелла могла так с ним обойтись? Не захотела подождать, пока свадьба закончится?

Я посмотрела на Кошарель. Она только покачала головой.

Мурчелка, конечно, не образец моральной устойчивости, но далеко не дура. Да и подлостью она никогда не отличалась. Нет, тут явно что-то произошло. Только совершенно непонятно, что именно.

Подбежал крепкий поджарый кот Черчилль, начальник службы безопасности ресторана.

– Мы с парнями все тут облазили, улицу тоже прошерстили, бродячих опросили. Все молчат, ничего не видели.

– Да все понятно! – Байрам махнул лапой. – Наверняка перемигнулась с каким-нибудь молоденьким котярой и удрала с ним. Она у меня такая влюбчивая… – Он сразу стал каким-то жалким. – Умоляю, найдите ее. Ничего не пожалею. Все отдам…

На красиво убранной террасе теперь было очень тихо и тоскливо. Праздник закончился, едва начавшись. Продолжать свадьбу без невесты было бессмысленно.

Байрам продолжал голосить, умолять всех вокруг найти пропавшую невесту, но слушать его было некому. Илона, Чаплин и гости понуро разбрелись кто куда, после того как выяснилось, что халява кончилась.

Мы с Кошарель бросили пару утешительных слов неудавшемуся жениху, захватили с собой немного лакомства и отправились в уединенное место. Нам хотелось хоть как-то закончить торжество, оборвавшееся так резко.

Глава вторая,

в которой за невинной шалостью становятся видны чьи-то ушки

Пэгги и Кошарель сидели на высокой крыше соседнего дома, разглядывая сквозь ночную мглу деревья, улицы, фонарные столбы и антенны. Они все еще надеялись, что Мурчелла опомнится и вернется.

– От нашей невестушки ожидать можно чего угодно, но чтобы вот так, во время свадьбы!.. – неторопливо протянула Кошарель.

Пэгги ничего не ответила и лизнула валерьянку из блюдца.

– Как ты думаешь, у нее кто-то есть? Она из-за него сбежала? – продолжала допытываться рыжая красавица.

Она давно не общалась со своими подругами и надеялась, что Пэгги, которая готовила невесту к свадьбе, сможет что-то прояснить. Кроме того, Кошарель в отличие от своей старшей подруги умом особо не блистала.

– Нет у нее никого, – ответила Пэгги. – Я точно знаю.

– А я слышала, будто ты на прошлой неделе с ней немного сцепилась из-за какого-то дизайнера. Вечеринка была на «Крыше мира», да?

– Из-за визажиста. – Пэгги встряхнулась. – Она мне не соперница. Мы с ней разобрались по-дружески. Визажист достался мне, а ей – этот толстяк. Кто же знал, что он такой богатый!

– Похоже, Байрам от нее был без ума. – Кошарель задумчиво почесала лапкой за ухом. – Она действительно собиралась провести остаток своей пятой жизни с этим Байрамом?

– Не знаю. Он, конечно, некрасивый, но вроде бы неплохой. – Пэгги улыбнулась и быстро опустошила мисочку. – Пес его возьми, не помню, как такая порода называется. Вроде с Крайнего Севера. Он довольно пушистый.

– А может, наоборот, с юга? Как его. Колоколо?

Пэгги расхохоталась и осведомилась:

– Ты хоть знаешь, как выглядит колоколо?

– Понятия не имею, – ответила Кошарель. – А вообще, чисто по-кошачьи мне жалко его.

– Да. Он, конечно, еще тот клоун, но такого не заслужил.

– Слушай, подруга, а ты не думала, что ее на самом деле похитили?

– Что? Не может быть! Бред серой мыши! – воскликнула Пэгги и добавила: – Кому это надо? Может, она испугалась сирены и рванула домой, а там ее двуногий запер?

– Это стоит проверить. Давай прогуляемся, – предложила Кошарель. – Смотри, ведь если мы ее найдем, то убьем двух мышей: спасем Байрама от разрыва сердца и получим от него безлимитный допуск в мясную лавку.

Пэгги изящно прогнула спинку, немного подумала и кивнула. Кошарель еще разок лизнула валерьянку. Потом подруги бесшумно перепрыгнули на дуб и спустились на землю.

Можно сколько угодно говорить о том, что кошки привыкли гулять сами по себе, и, конечно, это правда. Они, как и их предки львы и тигры, – охотники-одиночки. Даже двуногих они терпят и разрешают себя кормить только при условии, что дом становится их территорией. А вот стоит только появиться на горизонте хорошо упакованному коту, и у таких провинциальных дамочек, как Мурчелла, все мысли о независимости мгновенно вылетают из миленькой головки, и она включает все тонкие рычаги обольщения, которые всегда срабатывают на горе доверчивым котам. Да, эта гламурная провинциалка разбила уже немало сердец. Пора бы ей и остановиться.

Никто из посетителей свадебного торжества даже и не подумал искать пропавшую кошку. Байрам решил утопить свое горе в элитной французской валерьянке. Его друзья, падкие до бесплатных закусок и напитков, только подначивали бедного жениха. Они уверяли Байрама в том, что ветреная Мурчелла просто бросила его и нашла кота помоложе.

Чаплин остался без полного гонорара и проклинал беглянку на чем свет стоит. Впрочем, он не постеснялся умыкнуть со стола все, что плохо лежало.

Коварная госпожа Илона с помощью болтливых Аделаиды и Бэлы уже успела распустить слух. Мол, Мурчелла встречалась на стороне с каким-то гламурным котом, не то моделью, не то актером у Куклачева. Теперь она сбежала к нему.

Хорошо, что лучшие подруги пропавшей невесты не успели услышать эту чепуху. Они бежали рысцой по ночным улицам, изредка бросая друг другу короткие реплики. Кошарель только подливала масла в огонь своими жуткими предположениями.

– Вдруг ее поймали двуногие живодеры?

От этих слов Пэгги стало нехорошо, и она продолжала раздумывать, что же на самом деле произошло.

Мурчелла, конечно, была большой любительницей гулять по ночам, крутить романы с разными котами и разбивать им сердца, но на самом деле думала о другом. Ей не терпелось исполнить заветную мечту, ради которой она когда-то приехала в столицу: встретить не просто богатого и кота, а звезду, знаменитость. Тогда и о ней больше не будут мяукать гадости за глаза, начнут уважать и восхищаться.

Весь тот гламур, к которому так тяготела Мурчелла, часто выглядел нелепо и смешно. То, что казалось молодой провинциалке модным, на самом деле было подсмотрено в зарубежных рекламных роликах кормов. Их делали двуногие, а они, разумеется, ничего в кошачьей моде не понимали.

Розовый ошейник со стразами, быть может, восхитил бы модную тусовку лет эдак десять назад, но сейчас он вызывал только истеричный смех. Мурчелла успела привыкнуть к столичным порядкам – надо заметить, не без помощи Пэгги, – но изысканный вкус привить себе так и не смогла.

Пэгги от всей души старалась помочь своей молодой подруге. Сама она была уже не так резва, как в былые годы, зато вполне могла поделиться богатейшим опытом гламурной жизни. Ее двуногий был депутатом чего-то там очень весомого. Это автоматически означало, что в его огромной квартире все, начиная от блондинки-жены и заканчивая кошечкой, были упакованы по полной программе. Впрочем, Пэгги была очень умна и старалась не сильно распространяться о своих прямоходящих.

Почти сразу после отъезда Амура Пэгги, чтобы развеять тоску, решила выйти в свет. Делала она это очень редко, но иногда просто не могла не посетить настоящей гламурной кошачьей тусовки.

Для этого ей требовалось лишь исполнить нехитрый трюк. Пэгги ложилась на спину посреди огромной гостиной и поджимала лапки. Она мяукала долго и жалобно.

Все до единого двуногие считают, что отлично разбираются в кошках. Они, видимо, полагают, что без них те просто не выживут. Забавно, как эти наивные существа умудряются в любом капризе углядеть мольбу о помощи. Хозяйка смотрела в лукавые глаза Пэгги, валяющей дурака на полу, и, наверное, думала, что та умирает.

Этот номер неизменно срабатывал. Хозяйка начинала нервничать. В таких случаях она везла хитрую Пэгги в элитный груминг-салон для кошек с броским названием «Леопардо».

Пэгги чувствовала себя там настоящей королевой. Вокруг нее сновали двуногие. Они целый день делали кошке массаж, мыли ее в теплой ванночке, стригли коготки и не забывали потом надеть на них стильные новые колпачки. После целого комплекса спа-процедур кошка отдыхала в компании таких же, как и она, светских львов и львиц в миниатюре.

Именно в этом клубе Пэгги и познакомилась с молодым котом-визажистом по имени Гуччи. Этот поджарый красавец умел следить за собой и молниеносно покорял сердца всех кошек, окружающих его.

Пэгги имела преимущество перед своими соперницами. На ее стороне был колоссальный опыт обольщения котов всех мастей и возрастов. Но немолодая кошка и понятия не имела о том, что галантный пройдоха Гуччи хотел лишь одного – поскорее затащить опытную красавицу Пэгги в свою коробку. И все.

Наутро после тусовки на «Крыше мира» и ночи, в самом деле классной, он вышвырнул ее за дверь. Именно поэтому о нем лучше было не вспоминать. Но Пэгги прекрасно видела, какими глазами смотрела Мурчелла на этого Гуччи. Неужели она в самом деле, перебрав валерьянки, прыгнула с огромной высоты, чтобы оказаться у Гуччи в салоне? Нет, это бред!

Кошка недовольно фыркнула. Плохой вечер. Кроме пропажи подруги, ее терзала еще одна мысль. Ее двуногий в последнее время стал приходить домой каким-то озабоченным и угрюмым. Даже игра в фантик на веревочке, которую он прежде очень любил, больше его не радовала.

Двуногий взял моду часто запираться в одиночестве и не пускал к себе никого, даже саму Пэгги. Выходил он оттуда часто только под утро, угрюмый и раздраженный, ругался со своей самкой, та – с ним.

Это страшно злило кошку. Ее ужасно бесил гвалт, который двуногие устраивали в уютной кошачьей квартире. Но она уже хорошо знала жизнь и отнеслась к этому философски. У каждого свои двуногие. К их чудачествам надо относиться без особого надрыва. Побесятся и успокоятся. Они же люди, что с них взять!

Но потом оба ее сожителя как с цепи сорвались. Они просто перестали обращать внимание на Пэгги.

Сперва кошка радовалась: меньше будут тискать, крутить за передние лапки как на карусели, целовать так, что после ей приходилось долго отмываться от человеческого запаха. Но потом двуногие стали забывать подливать в ее миску свежей водички и класть корм, убирать содержимое лотка.

Кошке приходилось подходить и громко требовать внимания, но она не очень-то получала его. Поганое настроение людей, конечно же, передалось кошке. Она стала чувствовать себя намного хуже. А тут еще и подруга пропала.

Мурчелла жила на третьем этаже стандартного дома, в большой однокомнатной квартире. Ее двуногий, младший менеджер по продаже холодильников, был совершенно одинок. Он мог поговорить только с Мурчеллой и своим отражением в зеркале. В дом никогда не приходили гости, а сам он часто задерживался на работе допоздна.

Менеджер часто оставлял окно приоткрытым, чтобы Мурчелла могла выйти погулять. В благодарность заботливая кошка, покидая квартиру, всегда прикрывала лапой окошко, чтобы туда не пролезли воры, и только потом спускалась по березе.

Таким же способом забрались на третий этаж и взволнованные подруги. Пэгги тихонько отворила форточку и бесшумно спрыгнула на пол. Осторожно, чтобы не разбудить двуногого менеджера, она начала красться к коридору, где обычно спала в коробке Мурчелла.

«Развел бардак в уютной кошачьей квартирке! – подумала Пэгги. – Как можно терпеть такого неряху? Давно надо было ему обои разодрать, чтобы о ремонте подумал».

В ту же секунду раздался грохот. Проходя мимо кровати, на которой храпел человек, Кошарель случайно задела пустую пивную банку. Кошки прыгнули в разные стороны, гулко топоча лапками. На пол полетели еще несколько пивных банок и большая пустая кастрюля. От такого шума должны были бы проснуться даже мыши в подвале.

Двуногий внезапно затих, дважды сладко причмокнул, перевернулся и вновь заливисто захрапел.

– Мышь-перемышь! – гневно прошептала Пэгги, спрыгивая со стола, на который вскочила с перепугу. – Теряешь хватку, подруга! Совсем старая стала, да?

Кошарель демонстративно задрала рыжую голову и сделала вид, что обиделась. На самом деле ей было очень досадно за такую нелепую промашку. Все-таки Пэгги была на три года постарше, а уронила банку именно она.

Наконец опасный путь был пройден. Пэгги подкралась к домику и тихонько позвала подругу. Ей никто не ответил. Тогда Кошарель просунула голову в коробку. Внутри были разбросаны подушки, коврики, игрушки, но хозяйки там не было.

– Что я говорила? – округлив зеленые глаза, которые в темноте горели будто два огромных изумруда, прошептала Кошарель. – Похитили!

– Не наводи панику! Надо хорошенько поискать, – прошипела Пэгги. – Мало ли где может улечься спать легкомысленная кошка, внутри которой плещется не меньше пяти коктейлей с валерьяной.

Кошарель мягко переместилась на кухню. Она хорошенько проверила абсолютно каждый угол, ткнула мордочку в миску со свежим кормом, вытерла ее лапой и вернулась в коридор. Кошка вдруг наступила на что-то гладкое и холодное. В тот же момент под ее лапой загорелся яркий голубой свет.

Она испуганно отпрянула и посмотрела вниз. На синем прямоугольнике высветилось «03:29» и слово «Разблокируйте» с плавно перетекающей стрелкой.

Все продвинутые кошки уже давно освоили гаджеты своих двуногих. Сперва они забавлялись «Сапером» или раскладывали пасьянс, когда двуногие этого не видели. Когда в мир вошел Интернет, он сразу стал любимым кошачьим времяпровождением.

Это было не только весело, но и познавательно, особенно если у тебя маленькие лапки, чтобы пользоваться клавиатурой и мышью – забавное название для этого аксессуара, правда? – или водить подушечками по экрану планшета. Именно кошки ввели моду на кошачьи сообщества. Они стали снимать друг друга на камеру и делать первые селфи.

Глупые двуногие не догадывались, кто именно размещает по всем соцсетям забавные фотки с котейками. Более того, люди стали это подхватывать, сами начали фотографировать своих любимцев, создавать демотиваторы, мемы, даже писать от имени кошек. Круг, как говорится, замкнулся. Кошка укусила себя за хвост, а жизнь стала копировать выдумку.

Кстати, всем известные мемы – «Что же с нами стало» и «Настало время офигительных историй» создал известный котограф – Принц, знакомый Пэгги.

– Мурчеллин планшет! – Пэгги тихо подошла и легонько провела лапой по экрану.

Коридор тут же озарился еще более ярким светом, на этот раз белым.

Взору двух кошек предстал большой портрет менеджера. Еще ниже – целый ворох постов, картинок и фотографий Мурчеллы.

– Что тут у нас? – вполголоса пробормотала Кошарель. – Страничка двуногого в социальной сети.

Выглядел он глуповато, потому что держал Мурчеллу за передние лапы, а это очень неприятно, и пытался поцеловать ее в щеку. На морде кошки застыло чрезвычайно недовольное выражение, но двуногий, видимо, считал, что ей очень приятно. Эх, люди-люди! Вроде иногда бывают забавными существами, но в какое-то время дурь из них так и прет! Даже такое ругательство есть: глуп как человек.

– Так, чего он там пишет?..

Пэгги укоризненно покачала головой и спросила:

– Ты уже забыла, зачем мы сюда пришли?

Кошарель вновь округлила глаза.

– Все я помню. Мурчеллу искать!

– Так, может быть, мы лучше ее почту почитаем, а не двуногого?

Кошарель подняла левую лапу и промурлыкала:

– Ты права, как и всегда. Сменишь аккаунт?

– Одну минутку. – Пэгги начала осторожно водить лапой по экрану. – Готово!

Они оказались на страничке Мурчеллы, которая довольно улыбалась на аватарке.

– Интересы: красивые коты. Ну-ну! – насмешливо муркнула себе под нос Пэгги. – Такие интересы обычно до добра не доводят! Надо смотреть чуть дальше того, что у тебя под хвостом!

– Ты личку открой!

Пэгги опять начала сосредоточенно водить лапой по холодному стеклу. Через секунду на экране высветился длинный список адресатов, с которыми переписывалась Мурчелла.

– Саладин, Арабские Эмираты, Один, Норвегия, Заратустра, Иран. Так, поглядим, кто тут у нас последний. – Пэгги легонько надавила лапой на стекло, и они с Кошарель увидели фотографию отвратительного кота со свирепым взглядом.

– Чтоб меня блохи съели! – выругалась Кошарель. – Это что за красавец?

– Его зовут Франкенштейн. Работает в биохимическом институте крови лабораторным котом. Ты только посмотри на его уши!

– Ужас, – согласилась Кошарель. – Да на нем места живого нет!

Кот Франкенштейн выглядел зловеще. Многочисленные швы и шрамы придавали ему совсем уж омерзительный вид. Один глаз его был пустым и черным, а второй – ярко-красным и заплывшим, как будто состоял только из запекшейся крови.

– Что может быть общего у нашей милой Мурчелки с этим чудовищем? – жалобно мяукнула Кошарель и отвернулась.

– Похоже, ты была права! Посмотри только, что он ей пишет!

Рыжая кошка снова взглянула на экран и тихонько прочитала вслух:

– «Ты не можешь так обращаться со мной. Как ты только посмела меня игнорировать? Ты поступила ой как неумно. Но ничего. Очень скоро ты пожалеешь. Я разыщу тебя, где бы ты ни спряталась, куда бы ни убежала. Я поймаю тебя и приволоку в свою клинику. Там ты узнаешь, что у тебя внутри, станешь похожа на меня, твою прелестную мордочку обагрят кровавые шрамы. Тогда мы будем вместе. Навсегда!» – Кошарель испуганно легла на пол и прижала уши к голове. – Тысяча дохлых крыс! Ты это видела?

Пэгги изо всех сил старалась оставаться мужественной, хотя испугалась не меньше подруги.

– Этот урод утащил нашу подругу в свою ужасную клинику! Мы будем просто так сидеть?! Пошли скорее! – Кошарель уже собиралась прошмыгнуть в комнату, как Пэгги сказала:

– Погоди! С ума сошла? Как ты себе это представляешь? Две хилые кошки, которые всерьез никогда не дрались, вдруг ворвутся в неизвестную клинику и до смерти исцарапают этого Франкенштейна? Над ним до нас неплохо поработали, а ему хоть бы что! Кстати, еще не факт, что именно он ее похитил.

– А кто же еще? Или, может быть, ты думаешь, что эти угрозы просто так тут написаны?

– Кто еще? Да вот, полюбуйся.

Кошарель опять подошла к белому экрану и увидела еще одну фотографию. На этот раз на перепуганную рыжую красавицу надменно взирал омерзительный котяра с толстенными усищами. Весь его вид демонстрировал пренебрежение ко всему миру. Наглый, гадкий самец, рядом с фотографией которого значилось короткое имя: «Хурай».

– Типичный бандюга, – только и вымолвила Кошарель.

На главной странице Хурая было крупно выведено, что он – прямой потомок знаменитого свирепейшего кота Мия, бывшего любимцем жестокого двуногого Чингисхана. У подруг не было сомнений в том, что этот экземпляр будет похлеще лабораторного урода.

Судя по фотографиям и постам, Хурай был действительно самым настоящим бандитом. Он жил на заброшенном Птичьем рынке. Это таинственное место, именуемое Птичкой, обросло страшными легендами и мифами. Там якобы обитали сотни разных животных, которыми управляли, конечно, коты.

Вот ими-то Хурай и командовал. Он собирался забрать к себе Мурчеллу, предлагал ей место атаманши. Сначала бандит ласково признавался в любви, но дерзкая кошка игнорировала все его послания. Дикий Хурай, не привыкший к отказам, писал все грубее и грубее. В конце концов он тоже перешел на угрозы.

«Я тебя недостоин? Я? Ты еще не знаешь, на что я способен. Я со своими башибузуками перегрызу глотки всем твоим двуногим, пока они будут спать, а тебя украду и уволоку прямо за шкирку в свой город.

Здесь живут тысячи диких котов со всего света. Сначала я как следует тебя отделаю, а затем ты станешь рабыней самых паршивых котов, покрытых лишаями. Они очень будут рады поиграть с такой чистенькой милашкой, как ты.

А потом мы отдадим тебя крысам. Их тут еще больше».

– Нет! Что же ты наделала, Мурчелка?.. – прошептала Кошарель, и по ее усам покатились горькие слезы.

Пэгги сидела как окаменевшая и не могла оторвать взгляд от экрана. Она что-то бормотала, порывисто вздрагивая. Сразу два жутких кота, совершенно омерзительных, а самое главное – абсолютно разных!

Поди-ка угадай, кто из них похитил Мурчеллу, причем прямо из чулана! Куда бежать, что делать? Подругам необходимо было хорошенько поразмыслить.

В конце концов Кошарель не без труда перевела взгляд на тихонько всхлипывающую Пэгги и решительно заявила:

– Не раскисать! Нам срочно нужно что-то делать. Да возьми же ты себя в лапы!

В этот момент в комнате во сне заворочался двуногий.

– Для начала давай-ка выберемся отсюда, пока этот тип не проснулся и все нам не испортил.

Кошки бесшумно прошмыгнули обратно к окну.

– Во-первых, нам с тобой не мешает хорошенько выспаться, – заявила Кошарель на прохладной ночной улице. – Все равно сейчас мы ничего не сможем сделать.

– А во-вторых?

– Есть у меня кое-какие соображения. Но об этом лучше завтра поговорим. А сейчас давай-ка пойдем по домам. – С этими словами Кошарель быстро потрусила по дороге в нужном направлении. – Надо выспаться.