Капелька

Алексей Брызгин

Капелька

Глава 1

«Катя! Просыпайся. Начало восьмого» – тихонько сказала мама, своей единственной и никогда не разочаровывающей её дочери. Кате было 14. Она была необычайно добрым и смышленым ребенком, всегда улыбающимся и мечтающим после школы поступить в театральный институт. Наверное, об этом мечтали многие её сверстницы, но неиссякаемый запас жизненной энергии, необычайно милая внешность и невероятная жажда жить, заметно выделяли её на фоне других детей. Когда Кате было восемь лет, из семьи ушел отец и мать воспитывала дочь одна. Продавцу конфет на обычном рынке было сложно растить ребенка, денег всегда не хватало, и замечая порой как у матери опускаются руки, Катя всячески пыталась подбадривать её.

Очередной учебный день необратимо начинал свою жизнь. Катя встала с кровати, забавным образом потянулась и подошла к окну. Был конец октября. Серое небо, опавшая листва, унылые кирпичные «хрущевки» делали вид из окна по-настоящему лишавшим надежды, но только не Катю. Быстро приведя себя в порядок, покормив хомяка, она села за стол, где её ждал самый обычный завтрак школьника – бутерброд с колбасой и сыром, а также кружка растворимого кофе со сгущенным молоком. Надежда Сергеевна очень любила свою дочь и с необыкновенным материнским усердием ухаживала за ней. В свою очередь Катя прекрасно понимала, что является всем для своей мамы и поэтому пыталась всячески избежать поводов огорчить, или хоть немного расстроить её. Закончив с завтраком, она выскочила из-за стола, быстро помыла кружку и необычайно легкими, словно, не касаясь деревянного пола шажками, устремилась к двери. Сняв с вешалки куртку, она очень нежно подозвала к себе маму, которая в тот момент пыталась сложить далеко не новый диван. «Мамуля я пошла, закрой дверь» – произнесла Катя, пытаясь застегнуть заевший замок, заметно поношенных полусапожек. Мать подошла к дочери и достав из кошелька купюру 10 рублей, протянула ее Кате. Этих денег хватало на две булочки в школьной столовой, но зачастую Катя покупала всего одну, а иногда и вовсе обходилась без них, откладывая деньги на какие-нибудь мелочи или безделушки вроде колеса для своего грызуна. «После школы не задерживайся» – произнесла мама, нежно поцеловав дочь в лоб. За спиной хлопнула дверь, знакомо щелкнул замок и запах подъездной сырости заставил Катю ускоренным шагом покинуть подъезд. Она не любила этот запах. Он казался ей отвратительным, безнадежным. Нередко она задерживала дыхание, когда входила в подъезд или наоборот, выходила из него.

Хмурое осеннее утро. Угрюмые лица прохожих, обветшалые стены однотипных домов. Все это абсолютно не волновало Катю, она как обычно была погружена в свои мечты. Мечты о блестящей карьере актрисы, о просторной квартире, в которой они живут весело и счастливо с мамой. Мечты о том, как семью вернется отец. Школа находилась в пятнадцати минутах ходьбы от дома и порой Катя не замечала, как преодолевала это расстояние, полностью растворенная в своих мечтаниях. В школе её любили не только все без исключения учителя, но и почти все одноклассники. Добрая, отзывчивая, всегда улыбающаяся девочка, с большими зелеными глазами, никого не могла оставить равнодушным. Учеба давалась ей легко и получение школьных грамот стало делом привычным, но от этого нисколько не менее приятным. К тому же на днях мама сказала, что если она хорошо закончит учебную четверть, то купит ей какой-нибудь подарок. Как всякого ребенка ее возраста, Катю эта мысль согревала, мотивируя на хорошее завершение учебной четверти. Она очень любила подарки, но получать их приходилось не так часто, как хотелось бы. В классе Катя несколько раз становилась яблоком раздора между мальчиками, которые пытались добиться ее расположения, пуская при этом в ход не только кулаки, но и всё, что могло попасться под руку. Она видела это, знала, что нравится мальчикам, но особо над этим не задумывалась. Просто принимала как должное. Об отношениях она тоже не задумывалась, наверное, потому что просто была к ним не готова. При этом не упускала возможности расспрашивать своих школьных подружек, которые в вопросах взаимоотношения полов были куда более продвинутыми и имели уже сексуальный опыт. Некоторые из рассказов Катю откровенно потрясали, ведь она даже толком не целовалась, но мысли о том, чтобы сделать нечто подобное ее не посещали. В Классе её часто называли Капелькой, это прозвище прицепилось к ней еще в шестом классе, и было производным от фамилии Каплина. Она привыкла к нему и отзывалась на него точно так же как на имя. Учебный день прошел как обычно. Выйдя из школы в компании двух подружек-одноклассниц, Катя знакомым маршрутом направилась домой. На середине пути, она попрощалась со своими спутницами и снова погрузилась в свои мечты. Край ее дома уже показался из-за таких же ничем не выделяющихся домов. «Катя здравствуй» – раздалось немного позади. Девочка резко обернулась и увидела женщину из соседнего подъезда, держащую на поводке маленькую, черную собачку не понятной породы. Взгляд женщины был потухшим, на лице глубокие морщины. Прядь седых волос выглядывала из-под черного платка. «Здрасти, тётя Маша» – робко ответила девочка, отводя глаза в сторону, смущаясь того, что прошла мимо знакомого человека, не заметив его и не поздоровавшись.

–Как поживаешь? – грустным голосом спросила женщина.

–Нормально. – ответила Катя, посмотрев женщине в глаза, а затем на черный платок, повязанный на ее голове.

Ноты сильной душевной боли, читались в глазах женщины на столько отчетливо, что их без труда смогла рассмотреть четырнадцатилетняя девочка. От мамы Катя слышала, что младший сын этой женщины воевал в Чечне и числился пропавшим без вести. Однако, спустя какое-то время, стало известно, что за отказ принять Ислам он был казнён, и что тетя Маша даже ездила в Чеченскую республику, на поиски тела сына, чтобы захоронить его на родной земле. Что такое Ислам, Катя представляла смутно и уж тем более почему за него могли убить, она вовсе не понимала. Ей было жаль эту женщину, как и многих других людей, которые нуждались в сочувствии и сострадании. Обменявшись еще несколькими фразами, Катя попрощалась с женщиной и продолжила путь домой. «Ну вот я почти дома. Опять этот запах… Ненавижу тебя» – быстро поднимаясь по лестнице – думала она про себя. Зайдя в квартиру и закрыв за собой дверь, девочка быстро сняла верхнюю одежду и обувь. На деревянной тумбочке, куда она обычно клала ключи, находилась записка от мамы и сторублевая купюра. «Доча, когда придешь, обязательно поешь, потом сходи в магазин и купи 2 лампочки на 60 ватт. Целую мама». Пообедав и немного отдохнув, Катя пошла в промтоварный магазин. Вернувшись домой и сразу поменяв перегоревшую лампочку в туалете на новую, она прошла в зал и расслабленно плюхнулась на диван. Желания смотреть телевизор не было и девочка, совершенно для себя не заметно, погрузилась в сон. Резко хлопнувшая входная дверь разбудила её. Она подскочила с дивана и увидела на пороге маму, вернувшуюся с работы. За окном уже стемнело.

– Ты что весь день спала что ли? – спросила мать, глядя на заспанное лицо дочери.

– Да. – ответила Катя, переводя взгляд на настенные часы.

– А что я просила, ты сделала? – по интересовалась Надежда Сергеевна, выкладывая из пакета купленные продукты на кухонный стол.

– Да, конечно, и лампочку уже поменяла. – с чувством гордости, ответила Катя.

–С уроками что? – слегка строгим тоном, поинтересовалась мать.

– Еще не делала. – ответила дочь, доставая сдачу из кармана висящей на вешалке куртки.

– Тогда быстро за уроки. – произнесла Надежда Сергеевна, принимая смятые десятирублёвки из руки Кати.

Сделав уроки, поужинав и собрав все необходимое к завтрашнему учебному дню, Катя пошла мыться. Крохотная ванная комната, холодный бетонный пол, ванна размером чуть больше детской, старая стиральная машинка японского производства, шкафчик с зеркальными дверцами висящий на стене, две зубных щетки дружно стоящих в стакане, всё это в последнее время немного нервировало её. Она часто бывала в гостях у своей подруги Иры, чьи родители были достаточно обеспеченными и жили в просторной трёхкомнатной квартире, с шикарным ремонтом и огромной ванной комнатой. Катя была вовсе не завистливой девочкой, но в глубине души, она конечно же хотела жить в такой же квартире, с такой же ванной. Наслаждаясь приятными объятиями теплой воды, она закрыла глаза и снова погрузилась в свои мечты. После достаточно долгого дневного сна, голова была тяжелой, и она прекрасно знала, что уснуть быстро не получится. В голове мелькали разные мысли, о будущей учебе в университете, о невесте для своего хомяка, о рассказах подружек, и впервые в жизни Катю посетили мысли о её будущей свадьбе. «Интересно, каким он будет? И кем?» – думала она, создавая на воде круги покачивая ножкой. В голове начали возникать разные образы. Катя даже представила своего соседа по парте. Мальчик Антон вызывал у нее симпатию, но был замкнутым и немного странным, как ей казалось, но все же очень миловидным. Мысли о свадьбе плавно вытеснили мечты о её будущих успехах в роли актрисы театра или кино. Родная сестра мамы, Тетя Аня, работала билетером в кассе театра и примерно раз в месяц, Катя с мамой имели возможность посещать спектакль. Девочка словно одержимая наблюдала за происходящим на сцене, представляя себя вместо одной из главных героинь. Вода в ванной начинала остывать и Катя решила выходить. Медленно встав на ноги, она смотрела как тонкие струйки воды побежали вниз по ее красивому, юному телу. Невысокий рост, изящные линии тела, делали ее по настоящему красивой, хотя сама себя она считала немного полноватой. Выйдя из ванной, она прошла в зал. Мать стоя у окна гладила какие-то вещи. Голова перестала быть такой тяжелой и чувство приятной расслабленности заставило Катю пожелать маме спокойной ночи и отправиться в свою комнату. Как только голова коснулась подушки, девочка тут же погрузилась с сон.

Глава 2

Наступили каникулы. Оценки в дневнике приятно радовали Катю. Обрадовалась и мать. Она в очередной раз похвалила дочку за прекрасную успеваемость и пообещала в ближайшие дни сделать обещанный подарок. Начало ноября было на редкость холодным. Большую часть времени Катя проводила дома, смотрела телевизор, пыталась освоить кулинарию, иногда бралась за чтение книг, выбирая в основном те, что читала ее мама. Просто гулять она не очень любила, предпочитая походы с мамой в театр или в кино. Впрочем, из-за сложно материального положения в семье, походы эти стали происходить значительно реже, чем хотелось бы. Дни шли, каникулы подходили к концу, большую часть которых Капелька провела дома. Из-за свирепствующей в городе эпидемии гриппа, каникулы были продлены на неделю. Вечерами Катя играла с хомяком, который недавно справил новоселье в новый, более просторный аквариум. Это был обещанный мамой подарок, за хорошее окончание школьной четверти. В один из дней Катя решила выйти на улицу. Домашняя обстановка окончательно наскучила ей и встав с дивана, она зашла в ванную комнату, уставившись на свое отражение в зеркале. Средней длины, черные как Гуталин волосы были слегка примяты. «Ну и чума» – подумала она про себя, после чего мило улыбнулась и принялась расчесываться. Спутанный волос не сразу поддался расческе. «Обрезать вас что ли?! Всё равно шапка» – мелькнула в голове мысль. Отложив расческу, Катя собрала волосы в аккуратный хвостик и примерно полминуты внимательно смотрела на свое отражение в зеркале. Глаза, словно два изумруда, искрились, наполненные жизненной энергией. «И все-таки я красивая» – подумала она, вспоминая при этом, как ровно год назад стояла так же перед зеркалом рассматривая себя. Изменения во внешности были значительные. Лицо стало немного круглее. Грудь и ягодицы заметно увеличились, сделав из маленькой девочки, полноценную девушку. Сборы к предстоящей прогулке заняли около получаса. Будучи уже полностью собранной и стоя у двери, она неожиданно прошла на кухню, налив в кружку из чайника еще теплой воды и сделав жадно три больших глотка, издала продолжительное, шипящее – «а-а-а-а». Быстро осмотрев всё ли выключено, Катя вышла за дверь. Старый подъезд, выкрашенный толстым слоем светло-зеленой краски. На лестнице большое количество окурков и шелухи от семечек. Слышно, как у кого-то мяукает оставленная одна дома кошка. Быстро спускаясь по лестнице, стараясь дышать как можно реже, она наткнулась на трех молодых парней, стоящих между первым и вторым этажами. Один из них что-то увлеченно рассказывал друзьям. Увидев спускающуюся девушку, двое из них не очень охотно освободили занимаемый проход и все трое как по команде начали пристально рассматривать Катю, провожая её взглядами до первого этажа. Девочка проскользнула мимо них, с опущенными глазами, не обращая никакого внимания. «Ни чё так» – произнес один из парней и продолжил дальше что-то рассказывать приятелям. Катя давно заметила, что в подъезде начали собираться компании. Пили пиво, потом всю ночь орали, оставляя после себя заплеванные лестницы и разбитые стеклянные бутылки. В почтовом ящике, Катя находила использованный шприц, который выпал на пол, при открывании дверцы. Выйдя из подъезда, она сделала глубокий вдох. Воздух был свежий, но немного влажный. Возле дома людей не было. Стояла приятная тишина. Легкий ветерок обдувал лицо игриво приподнимая челку, торчащую из-под шапки. В тот момент, когда она решала в какую сторону начать движение, из окна дома, кто-то выбросил горсть какой-то крупы, следом еще одну. Находящиеся по близости воробьи и голуби тут же слетелись на бесплатную кормежку. Этот добрый жест со стороны человека произвел на Катю интересное впечатление. Совсем маленькой, она с мамой тоже кормила голубей, но не испытывала такого странного удовольствия, которое испытывала сейчас. Чувство уважения к человеку, бросившему из окна крупу наполнило ее. Постояв еще немного под подъездом, Капелька маленькими шажками направилась к дому, в котором жила ее, пожалуй, самая лучшая подруга – Ира. Обходя маленькие ямки на дороге, она размышляла о занятиях в школе. Две недели продленных каникул прошли серо и уныло. Погруженная в свои мысли, она даже не заметила, как прошла лишний подъезд от того, в котором жила подруга. 137. Вызов. Из домофона пошли гудки. «Кто там?» – раздался приятный женский голос из динамика.

– А Ира дома? – ответила Катя, с надеждой, что подруга дома.

– А кто ее спрашивает? Катя, ты? – с треском выдал динамик домофона.

– Да, да, я.– ответила Катя, все еще сохраняя надежду, что Ира дома.

– Катюша, она с папой уехала и будет, наверное, только вечером. – с досадой произнес искаженный потрескиванием и шипением голос женщины.

–А, понятно. – произнесла девочка с явным разочарованием.

Попросив передать Ире, чтобы та зашла, как сможет, Катя попрощалась. Выстраивая в голове план дальнейших действий стоя под козырьком подъезда, она смотрела по сторонам.

«Облом. Ну что, домой идти?» – думала Катя, пытаясь прикрыть воротником лицо, от заметно усилившегося ветра. С каждым новым его порывом, доносились какие-то обрывки фраз. Спустя примерно пол минуты, из-за припаркованных во дворе машин, метрах в двадцати от Кати, появились мужчина и мальчик лет шести-семи. Мальчик шел немного впереди, опустив голову вниз. Мужчина шел следом, не ровной походкой, размахивая руками и во все горло орал какую ту песню. К тому моменту, как они проходили мимо Капельки, мужчина перестал петь, а что-то невнятно и не разборчиво говорил идущему впереди ребенку. Мальчик, сбавляя шаг, давая отцу возможность догнать его, в какой-то момент остановился, но заметив это, мужчина громко и с явным презрением произнес: «Давай вперёд!!! Быстрее насекомое!!!» Непонятная улыбка появилась на лице Кати. Ей показалось это смешным с одной стороны, и совершенно диким, и безобразным с другой. Как единственного ребенка в семье, ее всегда очень любили и никогда так не обращались. Все произошедшее выходило за рамки ее детского понимания. «Дикарь какой-то» – подумала Катя и ускоренным шагом направилась той же дорогой домой. Вся прогулка заняла около получаса. Моя в ванной руки, после улицы, она снова рассматривала свое отражение в зеркале. Красивый румянец был на щеках после прогулки. Сидя за столом, обедая, она снова начала вспоминать эпизод с мужчиной и мальчиком. Прокручивая фразу про насекомого в голове, Катя пришла к выводу, что это было все-таки смешно и ложка супа, находящаяся во рту, никак не хотела отправляться в пункт своего назначения, подталкиваемая смехом, идущим из глубины души. Не в силах больше сопротивляться, она выплюнула суп обратно в тарелку и хорошенько просмеялась в голос. «Ой какой кошмар» – произнесла она, вытирая выступившие от смеха слёзы. Пообедав, и убрав все за собой на кухне, Катя прошла в зал. Удобно расположившись на диване, она укрылась тонким покрывалом и включила телевизор. Пробежавшись быстро по каналам, и не найдя ничего интересного, девочка поспешила его выключить, при этом широко зевая. Лежа в тишине, Капелька начала вспоминать об отце, о том сложном периоде в семье, когда между ним и матерью начинались выяснения отношений, перераставшие в ссоры, а потом и в настоящие скандалы. Отец по нескольку дней не появлялся дома, а когда возвращался, снова начинались скандалы. Мать часто плакала, а с ней плакала и Катя. Грустные воспоминания плавно сменились мечтами. Остаток дня она провела, лежа на диване, просматривая музыкальные клипы по Mtv. За окном стемнело. Катя поглядывала на часы. Идея сделать короткую стрижку, снова появилась в голове и становилась все более навязчивой. Решив за ужином обязательно обсудить ее с мамой, она встала с дивана и направилась к зеркалу, висящему на входной двери. Подобрав волосы и пытаясь представить, что из всей этой затеи может получиться, Катя услышала знакомый щелчок замка железной двери. Потянув ручку деревянной двери на себя и открыв ее, Катя увидела стоящую на пороге маму. Мать тут же заулыбалась, увидев дочку. Дочь ответила тем же. За ужином, Катя поделилась своей идеей сделать короткую стрижку. Реакция уставшей матери была нейтральная и пообещав дать дочери с зарплаты 500 рублей на визит к парикмахеру, этот разговор был окончен. Капелька светилась от счастья, представляя себя в новом образе. «Рафаэль, тебе понравится моя короткая стрижка?» – обратилась Катя к своему хомяку, с усердием, запихивающим что-то за щеку. Немного потискав грызуна, Катя легла в постель и практически сразу уснула. Подруга Ира так и не зашла. На следующий день, пошел мокрый снег и Катя провела его дома, готовясь к завтрашнему школьному дню, новой учебной четверти. «Наконец школа!» – подумала она, складывая школьные принадлежности в рюкзак. Как только со сборами было закончено, она села на стул и достала из ящика письменного стола, небольшую черную коробочку из-под галстука, который ее мама дарила отцу, на один из праздников 23 февраля. В ней Катя хранила свои не многочисленные украшения и прочие мелочи, представляющие для нее определенную ценность. Среди них были две пары серебряных серёг, три тоненьких колечка и порванная во сне золотая цепочка, с золотым крестиком. «Зелёные надену» – подумала Катя, аккуратно доставая из коробочки изящные серьги с хризолитами. Камни, находящиеся в них, были почти такого же цвета, как и ее глаза. Ночь перед первым учебным днём новой четверти была не спокойная. Начались месячные. Сильно тянуло низ живота, поэтому ко всем школьным принадлежностям утром добавились две гигиенически прокладки. Сидя на уроке, и уже не в силах терпеть боль, Катя подняла руку и попросилась выйти из класса. Учитель дала свое разрешение, и девочка тихо покинула кабинет, направившись к школьному врачу. Не высокая, худенькая женщина в белом халате и больших круглых очках, внимательно выслушала Катю. Задав пару вопросов, врач взяла с края стола две четвертинки обычного тетрадного листка и по очереди сделала в них записи.

– На, эту отдашь учителю, а эту родителям. Сейчас можешь идти домой, я тебя отпускаю. – произнесла школьный врач, протягивая записки корчившейся от боли Кате.

Идти домой Капелька не хотела, шел только третий урок. Вернувшись в класс, она села на свое место. Боль не утихала. Обхватив живот руками, девочка периодически наклоняла голову, касаясь при этом парты кончиком носа. Прозвенел звонок. Дети оживлённо загудели. Все спешили на урок физкультуры. Занятия уже проходили в спортзале. Огромная по Катиным меркам площадь спортивного зала, было полностью выложена деревянным паркетом с нанесенной краской разметкой для игры в баскетбол. Пройдя в женскую раздевалку, она неохотно повесила рюкзак на один из крючков, прикрученных к длинной доске, которая в свою очередь была намертво прибита дюбелями к стене. Боль не утихала, а казалось, наоборот, становилась только сильнее. Вид у Кати был грустный и даже больной.

– Чё с тобой? – спросила одна из девочек.

– Тётя Маша на красном джипе приехала. – ответила Катя, взявшись руками за крючок, на котором висел ее рюкзак.

– А-аа, понятно, ответила одноклассница. – Так может отпросишься? – сделав паузу, добавила девочка.

– Да отпросилась уже. – ответила Капелька продолжая держаться за крючок.

Больше сил терпеть эту боль не было и попрощавшись с девочками, она направилась в кабинет к классному руководителю, чтобы отдать записку, написанную врачом. Стоя на крыльце школы, Катя медленно осмотрелась по сторонам. Белое покрывало из снега, выпавшего накануне, начало превращаться в серую жижу. На школьной территории людей не было, лишь мусороуборочный ЗИЛ пытался въехать в узкие школьные ворота. Еще раз осмотревшись и поправив шапку, она побрела по привычной дороге домой. Мыслей в голове практически не было. Едва они появлялись, как тут же, подавлялись болью, засевшей в нижней части тела. Десять минут, проведенных на улице, сказались благотворно. Боль немного затихла, освободив пространство в голове. До дома оставалось минут пять ходьбы. Погода была хорошая. Приятное осеннее солнце и полное отсутствие ветра, безмолвно уговаривали Катю задержаться на улице, однако слегка промокшие ноги, начинали уговаривать об обратном. Свернув с дороги, и спустившись по небольшой лестнице, она оказалась между высокой опорной стеной и длинной строчкой капитальных гаражей, выкрашенных в одинаковый, небесно-голубой цвет. Все гаражи кроме одного были закрыты. В середине строчки, виднелась стоящая машина, с открытым капотом. Медленно двигаясь вдоль голубых железных дверей с номерами, Катя размышляла о том, как бы они сейчас жили, если бы из семьи не ушел отец. Этот вопрос она периодически задавала не только себе, но и маме и каждый раз он оставался без ответа. Размышления были прерваны бранной руганью владельца гаража, пытающегося по всей видимости подцепить какую-то труднодоступную гайку или болт как раз в тот момент, когда Катя проходила рядом.

– Блять, да какой же дурак это придумал?! – произнес мужчина, глядя на Катю.

Однако, особо не надеясь получить ответ от школьницы, снова склонился над моторным отсеком, запустив черные кисти рук, куда-то в глубину подкапотного пространства. Следом раздался металлический звон, по всей видимости упавшего на землю гаечного ключа, после чего маты из уст мужчины посыпались один за другим как из рога изобилия.

– Мамуля, я дома. – произнесла Катя, едва открыв входную дверь. На плите, что-то готовилось. Мать была в комнате, но услышав голос дочери, сразу поспешила узнать причину такого раннего возвращения из школы.

– Ниже живота болит сильно. – произнесла Катя протягивая матери записку, написанную школьным врачом.

Освободившись от верхней одежды и обуви, она сразу прошла в свою комнату.

– Мамочка. Я полежу немного. – произнесла Катя, сжавшись в комочек, лежа на кровати.

Мать с необычайной нежностью погладила дочку по голове и покинула ее комнату. Пытаясь не замечать боль, Катя попыталась заснуть, но сделать это оказалось не так просто. С закрытыми глазами низ живота начинало тянуть еще сильнее и уткнувшись лицом в подушку Катя терпела из последних сил, стараясь не заплакать. Примерно через тридцать минут боль начала отступать и уснуть все же получилось, хоть сон был поверхностным, не крепким.

Глава 3

Очередную четверть Катя закончила хорошо. Среди четвертных оценок, стало больше на одну пятерку. Приближался Новый год. Мать и дочь находились в приподнятом настроении. В семье, хоть и не полной, произошли перемены к лучшему. Через знакомых, Катина мама устроилась на новую работу, находившуюся практически рядом с домом. Материальное положение значительно улучшилось. Встречать Новый год, мать с дочерью пригласили давние знакомые Надежды Сергеевны.

– Катя, хватит возиться, нам еще добираться – поторапливая Катю, произнесла Надежда Сергеевна, подкрашивая помадой губы.

– Сейчас! – прозвучало в ответ из ванной комнаты.

– Кто там еще будет? – спросила Катя, выходя из ванной.

– Не знаю. – ответила мать натягивая зимний сапог на ногу.