Историческая проза

– Ну, князь Владимир, будущий зять мой, будь здрав! Скоро венчать тебя с моей дочерью будем, а пока я обязан дать за дочерью приданое. Я – Византийский император, так что не поскуплюсь: входи в моё казнохранилище и выбирай, что душе твоей, князь, угодно!

Отворили два арапчонка золотые двери в казнохранилище, зашёл Владимир и ахнул от удивления, засияли ясные очи князя.

Чему же так изумился Владимир?

А поразился он шапке, что лежала на шёлковой подушке, точно такой венец во сне одел на молодого князя святой Борис!

«Вот он – знак, что Господь награждает меня княжеской властью!» – подумал с замиранием сердца Владимир и молвил императору Мономаху:

– В приданое за дочерью твоей ничего не прошу, великий император, кроме шапки вон той!

Как же разозлился Мономах! Застучал посохом, нахмурился, грозно прирёк:

– Как ты смеешь просить мой императорский венец?! Это же знак моей власти! Ты, что, князь, задумал Византией править! Я тебя отучу от таких думушек!

А Владимир молодецки улыбнулся и ответил с задором:

– Я без шапки этой не женюсь на твоей дочери! Вот и всё!

Позлился император, но свадьбу расстраивать не захотел, отдал шапку драгоценную, а Владимир обвенчался с любезной невестой и стал Киевом и всей Русью святой православной править, а шапку в церковь надевал. Шапку ту шапкой Мономаха прозвали, а самого Владимира – Владимиром Мономахом…

Много хорошего, много и худого сделал князь, не только венцом Владимир знаменит, но история про шапку до сих пор в народе ходит.

Святой Андрей

… Князь Андрей Юрьевич был невзрачной внешности, только глаза голубые, как небеса, запоминались сразу тому, кто видел князя, зато душа у Андрея золотая была! И добр, и набожен, и умён – всем славен Андрей. И пригласили Андрея княжить во Владимир, красивый град.

Князь Андрей с семьёй, слугами и скарбом отправился в свой новый удел. Самое ценное в процессии везли на золотом возке две белых лошадки, а была это Икона Божьей Матери «Боголюбивая». Андрей берёг эту икону и всё время приказывал, чтобы аккуратнее изображение Владычицы везли.

– Милый, сокол мой, что ты волнуешься? Доедет твоя икона, заживём мы славно… – говорила ласково жена князя.

Уж вечерело, сумерки спускались паутиною звёзд, недолго ехать оставалось, когда вдруг встали белоснежные лошадки, что икону везли. Стали погонять, стегать лошадей. Нет, не трогается возок с иконой…

– Что ж, не желает дальше шествовать Владычица, остаёмся здесь на ночлег… – протянул задумчиво Андрей.

Поставили шатёр для семьи князя, лёг Андрей с женой и детьми почивать.

Тихая была ночь, звёзды сияли, трава что-то шептала тёплому ветерку, долго Андрей не мог уснуть, наслаждался природой, а когда уснул, то увидел во сне Богородицу. Царица Небесная с Ангелами подошла к Андрею и изрекла:

– Андрей, не хочу во Владимир, а построй град себе здесь, а иконе моей храм на этом месте…

Когда проснулся князь, то так и сделал: построил храм расписной для иконы, а вокруг город красивый белокаменный. Назвали тот город Боголюбово в честь иконы, а Андрея прозвали Боголюбским. Подходило прозвище скромному князю: очень верующий человек он был.

Стал Андрей княжить, и полюбил его народ, хотя сначала смеялись над его невзрачной внешностью многие.

– Милый, а чтобы тебе хотелось теперь, когда ты – Великий князь? – спросила Андрея жена.

– Радость моя, я бы хотел пригласить гостить брата своего, Всеволода Юрьевича, давно мы не виделись, а ведь в детстве и отрочестве не разлей вода были! Я так скучаю по тем временам, когда мы с Всеволодом дружили… – отвечал Андрей.

Подумал Андрей и пригласил Всеволода.

Зима, утро, снег тихо ложится на землю покрывалом, зазвенел колокольчик саней, вышел встречать гостя Андрей: то приехал Всеволод.

– Брат мой! Как же я рад тебя видеть! – воскликнул, прослезившись от счастья, Андрей – Какой же ты красивый, Всеволод, так похож на отца!

– А ты, брат, всё такой же худощавый и всё так же молишься? – без радости важно спросил Всеволод.

– Ну, не в коня корм, но тебя, Всеволод, угощу хорошо, пойдём! – обняв брата, произнёс Андрей, вдруг что-то екнуло в сердце князя, затуманились ясные голубые очи – Аль не рад ты, Всеволод, встречи нашей?

– Конечно, рад, Андрей! Тебе все рады! – процедил сквозь зубы Всеволод, но Андрей не почувствовал интонации и обрадовался такому ответу…

В честь брата славный пир устроил Андрей, князь веселиться танцует, Всеволода за собой тянет.

– Какой ты смешной, Андрей! Не хочу я плясать, я не пьян ещё! – отшучивается Всеволод, а сам камень на душе носит, думу нехорошую затаил: « Андрея все любят, ему и почёт, и княжение, а мне – ничего! Как бы мне сместить Андрея, самому править?».

А Андрей, добрая душа, не видит злобы в глазах брата, тянет его танцевать. Вдруг Всеволод пошёл плясать, да шутить, а меж шутками мысль свою носит камнем. Вдруг сказал Всеволод:

– Ты, брат, такой кремль отстроил со стенами высокими, боишься что ль врага какого?

Андрей с молодецкой удалью достал меч и изрёк громко:

– Я, брат, никого и ничего не боюсь: у меня меч святой! С ним я непобедим!

Тут же Всеволод удалился с пира, с ухмылкой оправдался:

– Устал я, брат…

Сам же Всеволод пошёл к слугам Андрея и глаголил им:

– Тому, кто меч Андрея на деревянный подменит, золотом заплачу!

Помолчали слуги, посмотрели недоверчиво на Всеволода и ответили:

– Злато сначала давай, а мы всё сделаем!

Когда спал Андрей, подменили меч святой на деревянный. Той же ночью собрал дружину Всеволод и под покровом ночи ворвался в терем.

Не боится врагов Андрей, смотрит храбро, как сокол, меч достаёт…

«Что это?! – поражается Андрей – Это ж не мой святой меч, а деревяшка! Как так? Что делать?».

А Всеволод уже меч занёс, ранил Андрея…

«Ночь, скроюсь в темноте под лестницей!» – осенило Андрея.

Но не глуп был Всеволод: по следам крови велел своей дружине искать Андрея…

Так Всеволод исполнил свой коварный план, но счастья это ему не принесло, наказал Господь Всеволода болезнью жены его, а Андрей в раю по сей день за нас молится, почёт ему и уважение.

Дело было под Полтавой…

Царь Пётр Великий небывалое дело задумал: Россию возвеличить, империей сделать, а для этого нужен был выход к Балтийскому морю. Вот и затеял войну Пётр со шведами, чтобы «прорубить окно в Европу», отвоевать выход к морю, завести торговлю с передовыми странами, флот построить…

Неудачно началась война: под Нарвой русские войска проиграли и потеряли много пушек, пришлось потом из колоколов срочно пушки делать. Не привык Пётр сдаваться, руки опускать, упрямый был до нельзя, не царский в, общем, характер. И внешности Пётр был не царской: высокий, как коломенская верста, взор орлиный, стрелки-усики…

И привычки у Петра не царские: сам ремёслами занимается, руки в мозолях, кораблестроение любит, одевается просто…

Неизвестно, как получилось, что всё-таки упрямый Пётр добился своего: взяли осадой русские Нарву!

– Где Бог обидел нас, там и помог! – говорил довольный Пётр.

А секрет побед Петра был в дружбе: был у Петра названый брат, Александр Данилович Меньшиков. Даром что из крепостных парень: бойкий, умный, гонористый, храбрый, верный, белобрысый красавец с тонкой талией и голубыми глазами. Хоть и сложные характеры были у обоих, зато и дружба крепкая получилась, как надёжный канат.

А наступал 1709 год. Предал Россию гетман Украинский Мазепа, шведы до Полтавы дошли. Скоро и Пётр собрал под Полтаву свои войска: битва предстояла не шуточная. Собрал ночью в своём шатре Пётр приближённых и воевод, спросил:

– Ну, что, будем давать бой шведам или отступим пока?

– Отступим, ваше величество! – говорит важно Шереметьев.

– В бой нужно, ваше величество! – кричит Броус.

Ну, Пётр на то и Пётр Великий, чтобы самому решения принимать, стукнул Пётр кулаком до деревянному столу и изрёк:

– Я сам приму решение, советчики аховые! Если по утру выйду из шатра и потребу подвести коня, значит, быть бою!

Разошлись воеводы, генералы, только Александр с Петром остался.

– Брат мой Алексаша, – обратился Пётр к другу – А ты что посоветуешь?

– Я б на твоём месте боя не давал, моё сердце, но, если всё же решишься на бой, я первый ринусь сражаться! – отвечает Алексаша.

– А если проиграем? – с тихим сомнением спросил Пётр.

– В любом случае я буду рядом с тобой! – произнёс Алексаша.

Вздохнул Пётр, Алексаша вина налил Петру, запели песню…

И вот на заре Пётр выходит и говорит:

– Подать мне коня, да самого лучшего!

Какое ликование с криками и воплями началось в армии! Русские жаждали сражения! Казалось, природа кричит с русскими солдатами…

И подвели к Петру коня красивого, сильного. Ловко сел на коня Пётр, и, казалось, конь гордится тем, что везёт такого человека.

И начался жаркий бой. Алексаша наш конницей командовал, впереди всех в бою был. Сила в этом хрупком человеке великая была, бесстрашно он в бой бросался…

Пётр тоже и пушки заряжал, и воевал. Делом друзья заняты, а нет-нет, да посмотрят друг на друга.

Пули летят над Алексашей, да только всё в коня пуля попадает. Один конь слёг, второй, третий,… седьмой!

– Да что ж ты, право, на рожон лезешь, себя не бережёшь?! – переживает Пётр.

Свистят пули и над Петром. Посмотрел Алексаша, зажмурился: пуля прям в треуголку Петру попала, Пётр весело только треуголкой дырявой размахивает, а Алексаша переживает.

Снова пуля в треуголку Петру угодила! Меньшиков только глаза закатывает со словами:

– Господи, спаси и сбереги эту голову дурную!

Выводят Алексаше восьмого коня, Сахарка, белоснежного арабского скакуна.

А пули всё свистят и свистят…

Смотрит Алексаша с замиранием сердца на Петра, видит, как пуля-дура прямо в грудь царю-великану попала. А Пётр ничего: достал крест нательный железный, показал всем, что пуля в крест попала, Петра не тронула.

Кончилась битва, побежали с позором шведы, кругом крики наших: «Ура!!! Победа!!!».

Подошёл взмыленный Алексаша к Петру, вытер сажу с лица, стал ругаться:

– Что ж ты вытворял, моё сердце?! Ты же, как свечка, стоишь, слепой в тебя без труда попадёт! Благодари Бога, что спас Крестом тебя!

А Пётр в ответ журит друга:

– А, ты, младший брат, что вытворял?! Под тобой семь коней полегло!

– Я не могу по-другому… – ответил Алексаша.

– И я не могу по-другому, так что с победой тебя, брат!

– И тебя, брат, с победой! – закончил разговор Алексаша и обнял Петра, а потом ещё долго Пётр пировал с воеводами в честь победы славной, да за Русь выпивал.

Дочь Владимира

Вступление

Автор собирал этот личный дневник из потёртых порванных рукописей, поэтому не ручается за достоверность событий, дат и имён. Создавая художественное произведение на основе личного дневника, я хотела показать пример удивительной стойкости, выживаемости, придать своим читателям силу духа и веру в лучшее.

Дневник Пересветы

20 июля

Мне очень скучно и одиноко, поэтому я решила делиться мыслями с бумагой, но сначала представлюсь. Я – Пересвета, дочь князя Владимира Красное Солнышко, мне двадцать пять лет. Я не считаю себя красавицей, хотя за меня многие сватаются и хвалят мои голубые глаза и светлые косы. Вероисповедания я православного, живу тихо, мирно, молюсь, вышиваю, кудель пряду, песни пою.

Отец мой Владимир уже стар, и недавно созвал всех сыновей в Киев, чтобы назначить наследника. Меня, конечно же, никто не пустил на этот пир, но я подслушивала под дверями и поняла, что все были удивлены, когда из двенадцати сыновей князем Киевским Владимир назначил одиннадцатого, Бориса.

Вообще-то отец сделал правильный выбор, Борис очень набожен, мудр, красив, образован, похож на нашу матушку, Анну Византийскую, очень дружен с младшеньким, Глебом. Глебушка – тоже сущий Ангел и внешне и душой, такой уж светлый, общительный, добрый отрок! И с Борисом у них дружба крепкая.

Но только тревожит меня, что двоюродный брат наш Святополк уж очень хотел место князя Киевского, с гневом принял волю отца, обозвал Бориса «тряпкой». Как бы он худого чего-нибудь не затеял.

Да и Ярослав хотел быть князем в Киеве, и Ярослав, признаться честно достоин тоже, так что не знаю, что ещё получиться у Бориса, переживаю за него…

Сейчас Борис на войне, Глеб у брата Святослава, братья разъехались по уделам, так что в Киеве с отцом только я и Святополк, потому что наш двоюродный брат наказан отцом: он пытался взять власть силой и сместить Владимира с помощью тестя своего короля Польского.

Не знаю, я стараюсь не видеться со Святополком, уж больно тревожно рядом с ним, и ворона ручного его я не люблю, лучше отсижусь в светлице своей…

1 августа

Что произошло, уму непостижимо! Но сейчас соберусь с мыслями, успокоюсь, запишу и отправлюсь в путь.

Отец мой Владимир предстал сегодня пред Господом нашим Христом! Такого удара я не ожидала!

Святополк же раздал золото и захватил власть в Киеве, но, главное, он задумал погубить Бориса! Я сама слышала разговор дружинников Святополка и самого предателя-брата! Тоже мне Каин нашёлся! Поскачу к Ярославу, если есть в моём брате дорогом, хоть капля любви к нашим младшеньким братьям, он придумает, как спасти Бориса.

5 августа

О, Господи, как я устала с дороги, но всё равно хочу сделать запись. Ярослав принял меня хорошо, снял с замученной лошади, накормил, отвёл в светлицу отдыхать, а сам послал гонца к Борису с предупреждением, что Святополк погубить его замыслил и престол занять. Дружина у Бориса большая, я не буду спать, буду молиться за победу Бориса! Ярослав поддерживает меня, считает Святополка предателем нашей семьи. Чтобы Святополк ничего не заподозрил, я завтра же отравляюсь обратно в Киев. А сейчас нужно хоть немного поспать…

10 августа

Как же я была наивна! Думала, что могу что-то исправить! Сейчас я в темнице, но расскажу всё по порядку.

Когда я прискакала в Киев, меня схватили дружинники Святополка и отвели к нему. Святополк сидел в роскошных одеяниях и наглаживал ручного ворона, а встретил он меня такими словами:

– Прекрасно задумано, Пересвета! Предупредить любимого брата об опасности! И ведь смогли вы с Ярославом это сделать, да не стал сражаться со мной Борис, выбрал веру православную, так что не удался ваш план! Я ещё и Глеба изведу! Теперь у тебя есть выбор: быть моей наложницей или сидеть в темнице!

С минуту я молчала, опустив от уныния главу, которая казалась мне тяжёлой, как камень, потом я собралась с силами и ответила:

– Я никогда не стану наложницей, тем более двоюродного брата, тем более настоящего предателя и Каина! Я презираю тебя Святополк, хоть когда-то ты мне был за брата!

Святополк с наглой ухмылкой сказал:

– Что ж, ты сама решила свою участь! Отвести её в темницу! Одумаешься – скажешь охране, тебя приведут ко мне!

Теперь я сижу в сырой темнице, и сердце моё восхищается подвигом Бориса и болит за Глебушку, ведь он ещё дитя…

11 августа

Всё так же я в темнице, скучно здесь, но я молюсь и смиряюсь. Единственное, что развлекает меня, так это один молодой белобрысый охранник с добрым взглядом. Представляете, он принёс мне сегодня еды! Я отказалась, а он стал настаивать:

– Но ты, же ослабеешь без еды, Пересвета! Не бойся, Святополк не узнает о том, что я тебя намерен подкармливать…

Я покушала щи, и мне стало легче.

– Спасибо тебе. Я думала, в дружине Святополка все такие же злодеи, как он. Я ошибалась. Как твоё имя?

Молодой ратник звонко рассмеялся:

– Меня зовут Богдан. Поверь, Пересвета, мир добрее, чем тебе кажется. Мы все сочувствуем тебе, и, если ты будешь кушать, то я сделаю то, что Святополку очень не понравится: я предупрежу Глеба об опасности!

Я радостно соскочила с соломы, подскочила с дрожащими руками к решётке и спросила:

– Что я должна тебе за это?

А он, удивительный человек, рассмеялся по-доброму:

– Глупышка, ты мне ничего не должна, моя помощь бескорыстна!

Сердце моё трепетало, я только и смогла сказать:

– Спасибо тебе, Богдан, я никогда не забуду твоей доброты!

Сейчас Богдан где-то в пути, я поела гречку, но спать мне не хочется, я буду молиться…

6 сентября

Сегодня прибыл Богдан. Как же я рада была его видеть! Но лик его был печален.

– Богдан, ты предупредил Глебушку? Где он сейчас?

– Дело в том, Пересвета, что я всё рассказал Глебу, но отрок всё равно поплыл на ладье в Киев, а Святополк выплыл навстречу ему, боюсь, беды не миновать… – с печалью ответил мне Богдан.

Признаться честно, я разрыдалась, а он стал успокаивать меня:

– Ты не волнуйся, Пересвета, Борис и Глеб – великие праведники, им будет отрадно вместе в раю, ты же веришь в вечную жизнь, и в то, что близкие люди встретятся в раю?

– Верю! – отвечала я, всхлипывая на плече у Богдана.

– Знаешь, Пересвета, а я ведь опять сделаю то, что Святополку очень не понравиться: я научу тебя сражаться на мечах! – заявил вдруг Богдан.

– Как? – удивилась я.

– Очень просто, занятия начнём прямо сейчас! – ответил мне Богдан и принёс два меча.

Первый урок, конечно, не очень удался, но сейчас я покушала и отдыхаю.

14 сентября

Каждый день я занимаюсь с Богданом, у меня уже хорошо получается, Богдан сказал, что поможет мне бежать к Ярославу, когда обучение будет закончено…

Знаете, а мне жаль расставаться с Богданом, он – славный парубок, шутит к месту, с ним легче переносить это горе…

Как же я буду без Богдана? Он же дружинник Святополка, значит, враг мне. Неужели я полюбила врага?!

15 сентября

Сегодня произошёл разговор, который огорчил меня. Дело в том, что я решилась признаться в любви Богдану. Он сразу же помрачнел и тихо изрёк:

– Я тоже люблю тебя, Пересвета, ради тебя я сделал всё это, я сочувствую тебе и восхищаюсь тобой, но ты не должна любить меня! Не должна! Я – дружинник Святополка, скоро ты будешь в стане Ярослава, а они – злейшие враги после гибели Бориса и Глеба. Так что лучше беги завтра к Ярославу, пока не поздно, и пусть старший брат найдёт тебе достойную пару!

– Как же так: мы любим друг друга и мы же враждуем! Так не должно быть! – расплакалась я, прижавшись к Богдану, тот погладил меня по голове и прошептал:

– Прости мне чужое зло, но так случилось. Будь сильной, Пересвета, ради меня…

Теперь пишу это всё и обдумываю.

16 сентября

Сегодня я ночую в чистом поле, а пока светло, запишу, вылью на бумагу всю боль, что испытала сегодня!

Всё началось, когда рано утром Богдан разбудил меня, дал меч и собирался выпустить из Киева, когда появилась вся дружина Святополка во главе с Окаянным злодеем.

– Девицу доставить в мои покои, Богдана казнить! – приказал Святополк со злорадной усмешкой.

– Беги, Пересвета, а я их задержу! Может, ценой своей жизни, так что прости, если обидел чем-то… – изрёк Богдан и вступил в сватку, а я побежала.

Сейчас я далеко от города, держу путь к Ярославу, но душа моя не забудет Богдана, и это очень больно.

21 сентября

Сегодня я наконец-то добралась до Новгорода, где правит Ярослав, покушала и выспалась, но меня огорчило состояние моего брата Ярослава: он, молчаливый, мрачный, бледный, похудевший, хромает на одну ногу. Я спросила:

– Ярослав, что с тобой? На тебе лица нет и ты хромаешь!

Ярослав в ответ недовольно буркнул:

– Отстань, женщина, что бы ты, баба, понимала! Нет больше ни отца, ни Бориса с Глебом! Как так – были и нет! Ненавижу Святополка за то, что это из-за него случилось! Я – воин, я – князь, я переживу это!

Я огорчилась, потому что поняла по виду Ярослава, что эта боль гложет его давно, что он не спит уже ни одну ночь, и что в одиночку он не справится…

Сейчас укладываюсь спать, завтра попробую вывести Ярослава на откровенную беседу.

22 сентября

Сегодня проснулась только к обеду, потому что, когда ночью проходила по терему, увидела, что у Ярослава горит свеча, и он сидит одетый.

По бледному лику брата было видно, что ему тяжело, и я зашла в его светлицу со словами:

– Ярослав, быть может, ты хочешь поговорить? Выговорись, тебе легче станет…

– Я – воин, мне помощь не нужна! – опять недовольно и мрачно буркнул Ярослав.

Я уже хотела опустить руки и пойти лечь спать, когда вспомнила Богдана с его просьбой. Он просил, чтобы я была сильной, я нужна сейчас Ярославу, как духовная опора, и я буду сильной! Так я решила для себя и стала уговаривать Ярослава:

– Один в поле – не воин, рассказал бы ты, что тебя гложет, авось нашли бы решение твоей беде! Ярослав, я ведь помочь хочу…

– Знаешь, Пересвета, мне больно, что я не спас Бориса и Глеба, особенно Глеба, ведь твой человек был у него, предупреждал, а он, Ангел сущий, не поверил! Дитя был ещё! А как о пощаде умолял Святополка! Без слёз не расскажешь, сам я еле выслушал эту историю от одного прихвостня Святополка! Борис и Глеб! Ведь святые люди были! И нет их… – с тихими стонами честно рассказал Ярослав.

– Знаешь, Ярослав, один хороший человек, Царствие ему Небесное, утешал меня так: мы же христиане, мы должны верить в вечную жизнь, а, значит, и отец, и братики наши в раю. Они видят нас, молятся за нас. Жизнь вечна, Ярослав. Поверь в это, и тебе станет легче. Их молитвами мы избавим Русь от Святополка, только я тебя об одном прошу: не будь, как он, не посягай на жизнь брата… – изрекла я, и повисла приятная умиротворяющая тишина.

– Спасибо, Пересвета. Ты права. Я помолюсь и лягу спать… – шёпотом произнёс Ярослав, и кисло улыбнулся.

– Я помолюсь с тобой… – так же тихо произнесла я.

Так до полночи мы и молились, вот поэтому и спала до обеда.

1 октября

Я живу в тереме Ярослава, занимаюсь привычными делами, Ярослав планирует поход на Святополка, но мы молимся вместе, и я вижу, что Ярослав чувствует себя лучше: он румянее, крепче.

Я скучаю по Богдану, часто думаю о нём, но печаль моя светлая, я отпустила Богдана, перестала ненавидеть Святополка…

Видно, молитва нужна и мне.

5 августа 1019 года

Прошло четыре года, как стал править в Киеве Святополк, дружины мы с Ярославом не можем собрать, но провели расследование и выяснили, что Бориса и Глеба действительно погубил Святополк.

Я собираю вещи: мы с братом плывём на ладье в другую страну, где живёт невеста Ярослава, Ирина.

6 августа

Всё-таки бою быть!

Когда мы собирались отплывать, Ярослав выступил с такой речью:

– Только знайте, люди православные, какой злодей вами правит! Не на войне погиб Борис, не без вести пропал в дороге Глеб, ваши любимые милосердные набожные князья, а загубил их Святополк Окаянный, и знали они о замыслах его Каинских, но не стали по-христиански брату противиться!

Тут народ стал ломать нашу ладью! Шум стоял!

– Что вы делаете, как я теперь уплыву?! – удивился Ярослав, а кто-то смелых из народа крикнул:

– А ты не поплывёшь никуда, князь! Ты со Святополком Окаянным сразишься!

– Где ж я дружину возьму?

Площадь ответила одним духом:

– Мы – твоя дружина!

Так что мы с Ярославом остаёмся и готовим поход на Святополка.

6 сентября

Завтра состоится сражение! Я тоже участвую, я обучаю новых «дружинников» Ярослава сражаться, как когда-то меня учил Богдан! Святополк собрал большую рать из поляков и печенегов, но мы верим, что победа будет на нашей стороне…

Я бы не хотела в бою столкнуться со Святополком, он очень коварен, и Ярославу этого не пожелала, но чувствует моё трепетное девичье сердце, что столкновение бывших братьев – нынешних врагов неизбежно…

Спаси и сохрани, Господи Боже, Ярослава!

Я буду молиться за победу и за то, чтобы мы с Ярославом не впали в грех…

7 сентября (утро)

Я в походном шатре, мы у того места, где погиб Борис, на Альте реке, вся природа встала на дыбы в преддверии битвы, я волнуюсь…

Обязательно запишу, как всё прошло…

7 сентября (поздний вечер)

Горит лучинка, и я пишу, сердце моё трепещет, я хочу успокоиться и рассказать всё по порядку…

Дружина Святополка была многочисленнее, но русские люди, которые пошли за нами с Ярославом так защищали правду, справедливость, что наёмная дружина Святополка стала отступать.

Сначала я боялась, но потом один ратник стал издеваться надо мной:

– Что, солдатская девка, обманул тебя Богдан? А его уже нет в живых!

Мне так обидно за Богдана стало, что я ринулась в бой! И я потеряла меч и сражалась кулаками!

Вдруг все замели: на обрыве стоял безоружный Святополк, а Ярослав заносил над ним меч…

– Пощади меня, брат! – бросился на колени с криком Святополк.

– А Глеб тебя тоже просил! Просил же ведь! А ты! Зверь! – закричал в ответ Ярослав.

Битва замерла в ожидании исхода, я стала молиться…

Вдруг Ярослав воткнул меч в землю и сказал: